По ту сторону от тебя

* * * * * * * * *

Узнать, к сожалению, им удалось немногое. Паргути был пьян и напуган до смерти. Мия проворно спряталась за навесом возле входа, а Майя вела допрос:

– Я так и не поняла, кто там покоится?

– Его имя нельзя произносить! – уже еле ворочал языком хозяин. – У него нет имени. Это зло!

– Но почему? Что в нём такого страшного? И почему это тебя так волнует?

– Все мои предки были хранителями. И всеми силами пытались не допустить его возвращения. У них, конечно, это плохо получалось. Но я-то знаю… мне открыли глаза…

– Не теряй мысль! Это даже не захоронение, а так, статуя…

– Почему его так бояться? – спросила из-за навеса Мия.

Хозяин в недоумении повертел головой по сторонам, а потом, не заметив никого постороннего, остановился на Майе. Блондинка невинно смотрела ему в глаза, словно не произошло ничего странного:

– Так что с ним не так?

Хозяин склонился к ней так близко, как только мог:

– Он не простой смертный. Он проклятый! У него огромная сила. Он может повелевать водой, огнём, даже землёй. А ещё он может управлять живыми существами. После его захоронения вся Хамунаптра боялась его возвращения! Весь Египет… Потом весь Лондон, понимаешь? Весь Лондон каждые сто лет наблюдал за кровавым пиршеством его подданных. А он – Тёмный Лорд, Властитель Тьмы, сам Дьявол. А твоя подруга – невеста Дьявола!

– Каждые сто? Но ведь он может пробудиться лишь раз в тысячу лет, и пробудился только сейчас, – вырвалось у Мии. – Как он может быть организатором пиршеств?

На этот раз хозяин был менее подозрителен, и сразу уставился на блондинку, ожидая подтверждения, не померещился ли ему вопрос. Та с непоколебимым терпением наивно смотрела на него.

– Он может… не знаю как, но может.

– Ладно, а дальше то что? Зачем ему это? Почему именно сейчас?

– Это очень плохой знак. Такого не должно было произойти! – хозяин почесал нос. – Эрида⁴ появляется раз в 560 лет, а совпадает с затмением раз на две тысячи… Нибиру⁵ – раз в 3600 лет, а Немезида⁶ – раз в 26 млн. лет… Они просчитались… а власти всё прикрывают.

– Что прикрывают?

– Всё. Все его тёмные деяния. Про массовые болезни слышали?

– Нет, конечно! Эти нарушения жизненных ритмов возникли совсем недавно! – съязвила блондинка. – Откуда нам, тёмным. Хватит нести чушь! Если его похоронили много лет назад, то как он может разгуливать по земле и всех «заражать»?

Паргути задумался:

– Он пробудился…

– Хороший ответ, – кивнула головой Майя и покрутила пальцем у виска. – Но как по мне, то это больше похоже на сказку, которой пугают детей.

– О! Это правда! Это был их план…

– Чей план?!

– Жрецов. Ещё до смерти он превратился в слугу Сатаны. О, столько бед он причинил своему народу! Жрецы над могилой поклялись, что не будет ему покоя в любом случае, будет он жить, если на то будет воля Дьявола, или умрёт… Они знали своё дело. Все предречения составлены так, чтобы он не смог вернуться на землю, но они где-то просчитались. Кто-то ему помог тогда и помогает до сих пор…

– Проклятие… Ты о тех стихах, нацарапанных у подножия?

Паргути только махнул головой в ответ.

– Но это же глупо… Он никогда не сможет быть счастлив, он не умрёт, но и не сможет жить… как это всё может удержать такого «ужасного» монстра от воскрешения? Чем, извините, думали эти ваши жрецы? Если он так опасен, то стоило бы изобрести что-то более серьёзное…

– Они долго составляли проклятие, чтобы ограничить его возможности. Они разделили его силу…

– Это мы уже поняли. Но, видимо, дипломы фокусников на рынке купили… и вместо меча получили букет пластиковых цветов… – терпение Майи было на пределе. Она посмотрела на занавес, где пряталась подруга, словно задав немой вопрос: «ещё что-то спросить»? Мия только отрицательно покачала головой.

– Ладно, мой бесстрашный охранник…

– Хранитель! – уважительно поправил Джамиль.

– Договорились! Последний вопрос: что тебя связывает с дядей? Что он за фрукт такой мерзопакостный? И куда он делся после всего того, что натворил?

Паргути серьёзно призадумался:

– Гариб⁷ уехал. Навсегда. Надеюсь. Я ему заплатил. И обещал, что никто его не будет преследовать! Паршивый он тип… хоть и сайи: д.⁸

– Почему «паршивый»?

– Он меня подставил. Похищал девушек, привозил ко мне в бар. Шантажировал всех… и меня в том числе. Говорил: «семейный бизнес надо поддерживать», а сам… работать не хотел, сидел на моей шее. А я не такой. Я – честный гражданин. Заботливый, нежный… – издав последний звук, Паргути плюхнулся на стол и захрапел.

– Думаю, больше от него мы ничего не добьёмся, – развела руками блондинка.

– Было бы неплохо записать его фразы на отдельные листки и перемещать, как паззлы. Это полный бред! Как ты это терпишь?

Блондинка приподняла плечи и перевела разговор:

– А лучше – покопаться в интернете, может, выплывет какая-нибудь «легенда» об этом городе или фараоне без имени.

– Или вообще не обращать на его околесицу никакого внимания. Он такую чушь порой нёс, что меня можно назвать нормальной. Верят во всякие…

На глазах из воздуха материализовалась огромная красная роза и упала на стол, прямо рядом с лужицей виски, случайно пролитого хозяином. Девушки подавили вздох неожиданности.

– Ты что, издеваешься? – зло прошептала Мия и сжала кулаки от бессилия.

– У меня чуть инфаркт не случился, – поддержала её негодование потрясённая подруга.

На столе из лужицы чёткими капельками прорисовалось: «Нет». А когда первое слово исчезло, на его месте, как повиновению появилось: «Прости. Я не хотел… вас… напугать».

– Хотел! Не хотел! Больше никогда так не делай! Я уже на грани! Мне это не нравится.

«Ты лишь пожелай, и я никогда не буду делать того, что тебе не нравится. Я не хочу причинять тебе боль».

Мия агрессивно схватила цветок и собралась уходить, но подруга не сдвинулась с места, что заставило девушку вернуться назад.

– Смотри, он нарисовал твой портрет, – зачарованно прошептала блондинка.

– Это мы уже проходили, только на песке, – Мия не понимала свою «беззаботную» реакцию на всё «это», но всё равно взглянула на стол. Там из мелких льдинок искрилось её изображение.

Сердце учащённо забилось. Как красиво! А сколько усилий и фантазии для этого нужно приложить! Девушка, хоть и пыталась себя не выдать, полностью не могла скрыть восторг.

«Я прощён?» – сразу же возникло на месте портрета.

– Все мужчины одинаковы! – подытожила Майя. – Ты подлиза! Мог бы дать больше времени на раздумья!

На столе появилась изогнутая линия, которую можно было сравнить с улыбкой.

– Нам пора! – настойчиво повторила Мия и пошла к выходу. – Тебя ничего не смущает? – на ходу задала вопрос она.

– Нашла чем удивить. Очень даже романтично. Я за свою жизнь и не такое видела! – Блондинка последовала за ней.

– Правда? А мне почему-то страшно…

– Да уж, не знаю, что посоветовать тебе, но я точно не испугаюсь твоего доброго привидения.

– Ты считаешь его добрым… привидением?

– Ну, дух древнего фараона, милый фокусник, бескорыстный Зорро, доброе привидение. Подумаешь, большая разница. А может это просто массовые галлюцинации?

– И ты во всё это веришь?

– А что остаётся? Считать себя сумасшедшей? Нет уж. Он никому не мешает, не обижает. Только создаёт шедевры и дарит цветы. Тебе от этого плохо?

– Да нет, вроде. А если это чья-то злая шутка?

– На злую – не очень-то похоже. Но вдруг что – вместе с зачинщиками посмеёмся… потом, когда отомстим.

* * * * * * * * *

Девушка сидела на краю пруда, закрыв руками лицо. Мысли безудержно путались между собой. Уже вечерело, солнце спряталось за горизонт и яркие дневные цвета понемногу меркли. Подул лёгкий ветерок, словно кто-то погладил её по волосам. Мия открыла глаза и в ужасе вскочила на ноги. Рядом с ней кто-то сидел.

– Не бойся. Я не причиню тебе вред, – раздался глубокий и в то же время нежный мужской голос.

– Больше так не делай! Никогда! – переведя дыхание, быстро выговорила девушка. – Нельзя подкрадываться к людям и пугать их, с меня на сегодня хватит.

– Я не хотел, – голос его был тихим и приятным, и понемногу начинал завораживать Мию. – Ты меня узнала? А ведь мы ни разу не виделись до этого времени… Мне очень приятно. Но как тебе это удалось?

– Не знаю. Может из-за твоей привычки всё делать внезапно и непредсказуемо? – она никак не могла унять мелкую дрожь.

– Ты чем-то взволнована? Или виной тому все мои попытки удивить тебя, поразить?

– А ты как думаешь? Все эти цветы, портреты, буйство стихии, все меня похищают… Для меня всё это ново! У меня сложилось впечатление, что судьба решила надо мной жестоко пошутить!

– Почему именно пошутить?

– Не хочу мыслить негативно. Ты думаешь, что у меня всегда была способность, словно магнитом, притягивать к себе неприятности? А после перелёта сюда я словно с ума схожу. Каждый день. Словно всё вокруг сходит с ума… Ни минуты покоя. Я не могу собраться с мыслями, негде даже уединиться… я открываю дверь в спальню, а на меня летит стая гигантских бабочек!

– Ты испугалась… – огорчённо произнёс он.

– Знаешь, что самое удивительное? – её лицо покрылось багрянцем, глаза прищурились, губы сомкнулись в узкую полоску, а грудь безудержно вздымалась. – Только у тебя получается напугать меня до смерти!

– Не говори так, я хотел сделать тебе приятный сюрприз. Хотел, чтобы ты меня простила за цветы… и за внезапное вторжение в твою жизнь.

– Это был сюрприз, не скрою. Только скажи мне, где можно было найти бабочек такого размера? Они же больше баскетбольного мяча!

– Это восхищение или возмущение? – в его голосе прозвучали игривые нотки, и Мия готова была поклясться, если бы она не боялась посмотреть на своего собеседника, то точно увидела бы, как он приподнимает одну бровь.

– Наверное, восхищение, – девушка глубоко вдохнула и на мгновение запрокинула голову к небу. Почему-то она ощущала странное, но приятное спокойствие, когда он был рядом. – Просто я не ожидала. Я не знаю, как реагировать на происходящее. Я в растерянности. Всё слишком быстро происходит. У меня истерика…

– Почему? Тебе никогда не делали подарки?

– Делали. Но в основном, более примитивные, – Мию в одно время сердила его манера так бесцеремонно переводить разговор в другое русло, но в то же время расслабляла, завораживала.

– Это комплимент?

– Пока ещё не знаю, – растерянно произнесла она. – Но в одном Майя права – ты не даёшь времени позлиться на тебя. И… никогда не испытываешь неловкости. Как ребёнок.

– Возможно. Ты не возражаешь, если я побуду с тобой ещё немного? Я хочу просто поговорить.

– Нет, наверное. Не возражаю. Да какая разница? – только и смогла ответить девушка, сбитая с толку и в то же время загипнотизированная красотой его голоса. – Я всё равно схожу с ума.

– Нет. С тобой всё нормально. Это я должен был проявить большую тактичность.

– О чём ты говоришь?

– О своём внезапном появлении.

– И как это можно было сделать по-другому? Послать письмо с предупреждением, что через пару дней начнёт происходить вокруг такое, что в одно мгновение моя жизнь максимально усложнится, и я перестану доверять сама себе?

– Не знаю. Я об этом не думал, но уверен, что не ставил себе за цель разрушить твой привычный ритм жизни.

– Я не это имела в виду. Да и для меня всё здесь не является таким уж привычным.

– Понимаю. Просто из твоих уст это прозвучало довольно прозаично, даже жестоко.

– Извини. Я не хотела тебя обидеть. В последнее время я сама не своя. Сложно объяснить.

– По тебе этого не скажешь. Ты прекрасно справляешься со сложившейся ситуацией, и не похожа на… сумасшедшую.

– Спасибо, – девушка замолчала, пытаясь собраться с мыслями, но ничего не приходило на ум.

– Я хотел тебя попросить, чтобы ты не уезжала.

– Откуда ты знаешь, что я хочу уехать? – последняя фраза вернула её к реальности.

– Я знаю почти все твои чувства и желания, я постараюсь исполнить всё, что только смогу. А ещё я могу слушать.

– А мысли ты тоже умеешь читать? Ведь я никогда не отличалась красноречием или излишней разговорчивостью.

– Бывает. Только у тебя они очень быстротечны, запутаны порой, и мне тяжело в них разобраться без твоей помощи, так как могу неправильно растолковать. Да и не всегда ты позволяешь.

– А я могу запретить читать собственные мысли? – иронично удивилась Мия.

– Да. И я не настаиваю на обратном. Это твоё право. Я предпочитаю читать мысли тех людей, которые сами позволяют.

– Не знаю, что сказать.

– Тогда просто спроси о чём-нибудь.

– Там, у озера, той ночью… это был ты? Майя говорила, что видела… – не зная, что ещё можно спросить у таинственного незнакомца, тихо прошептала девушка. Пусть это звучало глупо, но молчание пугало больше.

– Да, – в ответ прошептал он. – И всё было именно так, как рассказывала тебе твоя подруга. Хотя она многого не видела…

– А чудесное спасение у столба?

– Я, – мягко произнёс он. – Ты смелая, как воинственная амазонка. Чувственная и искренняя.

– Кто ты? – решилась девушка, понимая, что в следующий раз у неё может не хватить смелости. Ей просто необходимо было прояснить ситуацию и поставить точку.

– Ты действительно хочешь услышать это от меня? Правильный ответ ты и сама знаешь. Спроси у сердца. Могу сказать одно: я не волшебник, и не шутник…

– Значит, ты всё-таки призрак? – её лицо озарила холодная улыбка недоверия.

– Можно и так сказать. Ещё можно меня назвать восставшим из мёртвых демоном, воскресшим ангелом-хранителем, исчадием ада, спасителем, предвестником апокалипсиса, исполнителем желаний. У каждого на этот счёт будет своё мнение, ведь всем сразу не угодишь. И я никого не виню: одних грехи не пускают оглянуться назад, другие не могут посмотреть вперёд в силу своего невежества, а некоторых плотным кольцом сковали страхи… вот только смысл от выводов не меняется. Как бы там ни было, я не должен рассуждать о своей сущности или приукрашивать её, пусть меня судят окружающие…

Юноша немного помедлил:

– Ты огорчена?

– Ещё не знаю, – девушка склонила голову и зарылась пальцами в волосы. – Но, согласись, странно ведь всё это…

– Наверное.

Они замолчали. Мия рассматривала в темноте свои руки и обдумывала, о чём можно поговорить с… ним.

– Почему ты пришёл ко мне?

– Хотел с тобой поговорить, что мы и делаем последние минут двадцать. Уверить, что всё происходящее вокруг также реально, как и наша беседа, – он осторожно, даже вальяжно отклонился назад, опёршись рукой о каменный выступ пруда. Это был своеобразный вызов. – И ты меня не боишься?

– Нет, наверное. А должна?

– Только ты сможешь ответить на поставленный вопрос, я не вправе тебя заставлять. Это будет нечестно с моей стороны. Позже ты сама всё поймёшь, а сейчас просто поверь своему сердцу.

– Да уж, честно, не знаю, что и ответить… мне нужно время.

– Я никуда не спешу. Теперь твоя очередь задавать вопрос.

Все вопросы, что скопились у девушки, можно было разделить на множество категорий, чтобы облегчить восприятие: как себя вести в сложившейся ситуации? Как построить диалог, чтобы и правду узнать, и в то же время не спугнуть своего собеседника? Кто он и почему его прокляли? Что он видел и слышал за всё это время, что мог существовать? И знает ли вообще, что происходило с момента его «захоронения»?

– Славно, – Мия глубоко вдохнула, лихорадочно соображая, что же её сейчас интересует больше всего. Как назло не могла придумать ничего более «безобидного». – А ты сможешь выполнить любое моё желание?

– Да, – коротко ответил он, и в воздухе повисло лёгкое напряжение.

– Но… – медленно продолжила за него Мия, – есть некоторые ограничения, так сказать, рамки?

– Да. Я стараюсь держаться подальше от просьб, которые могут причинить вред или ущерб другим живым созданиям. И это не потому, что моя власть на «плохие деяния» ограничена. Просто у меня тоже есть свои нравственные устои, мировоззрение. Это похоже на ваше желание «спасти свою душу»…

– А у тебя сейчас… тоже есть… душа? – осторожно, глотая слова и делая мучительные паузы, чтоб не обидеть призрака, Мия задала очередной вопрос.

– Надеюсь, что да… – тихо вымолвил он. Его шёпот, словно тёплый ветерок, окутал девушку, звеня в ушах, как колокол.

Повисла неловкая пауза. Где-то внутри неприятно заныло, а вокруг внезапно поднялся ветер.

– Но мне не понятно, почему ты выбрал именно меня? – решила сменить тему Мия.

– Ты позвала меня. Я был нужен тебе… Позволишь отложить этот разговор на более подходящее время?

– Хорошо, – спокойно согласилась девушка.

– Ты очень спокойно восприняла всю нелепость данной ситуации.

– За последнее время со мной произошло столько всего, что порой я не знаю, что нужно делать в тот или иной момент, – немного подумав, ответила она.

– Я не причиню тебе вред. Можешь не бояться, – его твёрдый и уверенный голос снова зазвучал в темноте. – Мне больше нравится тебя защищать и оберегать.

– Именно я доставила всем массу неприятностей. А ты говоришь обо мне, как о драгоценной вазе или о каком-нибудь хрупком предмете, – слышать комплименты или похвалу было так приятно, как никогда раньше, но в глубине души ещё поднимались привычные нотки возражения: – Я не вымирающий вид.

– Тут ты ошибаешься! Поверь мне, я давно наблюдаю за всем происходящим и вижу людей, подобных которым нет, наверное, во всём мире. Ты – идеал, мой идеал, – твёрдо подтвердил он тоном, отвергающим любые возражения. – К тому же, у меня есть масса причин, чтобы быть полностью уверенным в этом.

– Каких? – любопытство брало верх, отодвигая на задний план осторожность и здравый рассудок.

– Каждый человек ищет себе спутника жизни с определёнными качествами: кто-то ценит ум, кто-то – красоту, одни ждут преданности, другие – приспособленности к жизни. А ещё у вас есть такое изречение, что для любящего человека – человек любимый будет идеальным, особенным, единственным и неповторимым.

Девушка впервые собралась с силами, чтобы хоть краем глаза рассмотреть собеседника, пока он говорил.

Юноша был темноволосым, скорее всего, с такими же тёмными глазами. Черты лица определить было сложно, так как он сидел теперь довольно далеко, и казался немного… призрачным. В темноте уже невозможно было увидеть порой самые простые и привычные вещи, даже несмотря на слабые попытки луны вырваться из объятий облаков и озарить округу. К тому же от стресса или от усталости, девушке показалось, что призрак сейчас выглядел более «прозрачным», чем тогда, когда он только появился рядом. А это уже подвергало огромному сомнению её внутреннее восприятие.

Одет… в джинсы и рубашку таких же тёмных цветов. О телосложении вообще судить было сложно, так как он сидел.

Но вдруг юноша поднялся и отошёл немного вперёд.

– Ты уже уходишь?

– Нет. Просто помогаю тебе определить рост, структуру тела и вес.

Лицо девушки залилось румянцем, к её счастью, увидеть это в темноте было нереально. Только сердце забилось быстрее, нарушая тишину.

– Ты опять читаешь мои мысли?

– Да, – без тени смущения прошептал он. – Сейчас они видны как на ладони.

– Это нечестно, – разозлилась Мия, прищурив глаза от возмущения.

– Почему? – голос его звучал спокойно.

– Ты заставляешь меня… смущаться, стесняться.

– Разве это плохо? Стеснение – это искреннее проявление чувств, когда человек знает, чего он хочет, но не может себе это позволить по какой-либо причине, будь то религия, стыд, скромность или банальные правила этикета.

– Если у тебя такие глубокие познания в этикете, то ты должен знать, что джентльмены так не поступают. Даже если они и догадываются о потаённых желаниях дамы, они не могут себе позволить оставить клеймо позора на её репутации.

– Знаю. Только кроме нас здесь никого нет, поверь мне. Поэтому репутация моей дамы, хоть несколько неловко, но всё же спасена.

– Хорошо бы, но в следующий раз джентльмену может так и не повезёт… и честь дамы окажется под угрозой.

«Можно ли его так же легко поставить в неловкое положение? А возможно ли вообще?»

– Подобного промаха в этом направлении больше не будет. Я прилежный ученик, – юноша склонился в лёгком поклоне. – Теперь я могу присесть рядом или я буду наказан за столь неучтивое обращение?

– Если хочешь… – Мия немного смутилась от подобного отношения к себе.

– Так я могу «присесть» или буду «наказан»?

– Присесть, – выдохнула девушка, понимая, что так легко лишить её самообладания не удавалось ещё никому. – Ты же не думаешь, что я садистка…

– Нет, конечно, просто проясняю для себя некоторые нюансы на будущее.

– А как ты это делаешь? – решила она сменить тему, чтобы вновь не последовало неловкое молчание.

– Что именно?

– Рисуешь, творишь. Тебя рядом со мной не было… И я никогда раньше не видела ничего подобного.

– Закрываю глаза и представляю то, что хочу увидеть. Чем глубже познания – тем чётче образ. Вот так.

Он вытянул вперёд зажатую в кулак руку, и, закрыв глаза, запрокинул голову назад. Мгновение спустя он повернулся к девушке, и в его разжимающейся ладони Мия увидела, как что-то сверкнуло.

– Дай мне свою руку, – попросил юноша, и как только девушка исполнила его просьбу, ощутила в своей ладони лёгкий холодок.

Мия поднесла ладонь ближе к лицу, чтоб была возможность рассмотреть этот загадочный предмет, и увидела капельки, похожие на стекающие по щеке слезинки. Они искрились и переливались всеми цветами радуги даже в слабом лунном свете.

– Как красиво! – дух перехватило, а в душе медленно поднималась волна восхищения.

– Только недолговечно, – с сожалением произнёс он. – Спустя несколько часов они бесследно исчезнут, как и цветы, которые я подарил тебе сегодня днём.

Девушка обернулась назад, но пестроты форм и красочного разнообразия уже не было видно. Пруд был тихим и тёмным, без какого-либо намёка на то, что его покой был растревожен.

– Как жаль, – с грустью произнесла она. – И ты, зная, что все твои труды напрасны, всё равно каждый раз творишь очередной шедевр?

– Да. Тебе понравилось? Значит, труд мой не был напрасным. Если творение оценили достойно – для творца это будет наибольшей наградой.

Они немного помолчали, слушая ночную жизнь, и потом Мия задала свой главный вопрос:

– Почему ты сегодня пришёл, а не явился невидимым призраком, как днём? Ведь, я так понимаю, что ты не первый раз находишься… возле меня?

– Ты этого захотела. Это как безмолвный зов, который могут услышать только избранные… И я исполнил твоё желание.

– А раньше ты не появлялся потому, что я тебя не звала?

– Не совсем. Ты меня ждала всю свою жизнь, как и я тебя. Мы предначертаны друг другу судьбой, и наша встреча утверждена была там, – он показал пальцем в небесную темноту, – задолго до твоего рождения. Но я тоже не всесилен. Я ещё слишком слаб, чтобы долго находиться в таком обличии… Я пришёл, как только смог.

– Значит, ты скоро уйдёшь?

– Да. Но попрощаться мы успеем. У нас ещё есть немного времени, – в его голосе звучала бесконечная грусть. Он повернулся к девушке: – У тебя ещё есть вопросы, на которые я смогу ответить?

– Почему ты в такой одежде? Если я правильно понимаю, ты не одну сотню веков наблюдаешь за изменениями людской расы, – первое, что пришло в голову, спросила девушка, и сразу же пожалела: – Прости, ты, наверное, считаешь, что я на стадии развития первобытных людей…

– Нет, – серьёзно ответил он. – Наблюдая за происходящим, такой вопрос вполне логичен. Мне не нравятся одежды местного населения, а в одеянии, в котором я ходил с рождения – буду привлекать к себе слишком много внимания. Мне понравилась твоя, но я немного её доработал. Правда, было бы глупо прийти на первую встречу в женском одеянии?

– Правда, – несмело прошептала Мия.

– Вот так и получилось, хотя у тебя нет возможности более подробно определить степень моих неглубоких познаний в «сотворении» одежды, но я учусь имитировать всё, что меня заинтересовало, – пока он спокойно раскрывал свои тайны, мягкий и нежный голос заставлял сердце Мии биться ещё сильнее. – За время, проведённое среди людей, я многому научился.

– Я вижу. Одно изучение языка чего стоит.

– Я знаю семьдесят пять языков, включая древние.

– Это ты меня научил понимать арабский?

– Да. Ты же сама хотела понимать окружающих.

– А надписи?

– Да, но ты и сама прекрасно это знаешь, просто боишься себе в этом признаться, – он протянул руку в попытке прикоснуться к девушке, но на полпути безжизненно её опустил. Казалось, что его тоже терзают сомнения и страхи. – Немногие их могут прочесть…

– Значит, правда, что иероглифы на пьедестале статуи написаны на древнем языке?

– Да. И я хотел, чтобы ты прочла и поняла, с кем имеешь дело… Но ещё не время… – отвечая на ещё не заданный вопрос, произнёс он. – Прости, что опять прочёл твои мысли.

– Но как тебе всё это удаётся? Как ты можешь быть во всём совершенным, даже идеальным? Это не логично!

– Я должен уйти, – не отвечая на последний вопрос, грустно произнёс он. – Моё время пришло. Что ты хочешь увидеть на прощанье?

– Звёзды, – в растерянности произнесла Мия, так как во время последнего вопроса любовалась падающей звездой. – Постой, я не это хотела сказать, – осознав всю глупость сказанного, Мия встрепенулась и, понимая, что это не сыграет никакой роли, тихо прошептала: – Вот я дура… Улыбку.

Но рядом уже никого не было. А на небе начался безумный звездопад. Звёзды разной величины и цвета, словно салют, мигая и переливаясь, медленно спускались на землю возле её ног и растворялись, едва коснувшись почвы. Девушка с замиранием сердца смотрела на ликование неба.