Глава 10
– Что происходит? – Запаниковала Ира.
– Нашим пилотам задали новый курс, – хладнокровно произнес Феликс, вставая из кресла, – Похоже, наш план с двумя самолётами провалился. Сейчас всё исправим.
– Всё же, как легко влезть в человеческий мозг, – сокрушался Давид.
Феликс не успел дойти до выхода, как из его груди вырвался стон и он начал падать на пол.
– Феликс! – Выдохнула я, соскакивая с кресла. Я подбежала и села рядом с ним:
– Боже! Феликс, что с тобой? – Дрожащим голосом пропищала я. Он корчился от боли на полу:
– Этого не может быть… – Прошипел он сквозь стиснутые зубы. Давид соскочил со своего места и прямиком бросился к выходу. После того, как он скрылся за шторой, раздался хлопок и он влетел обратно, словно его чем-то отбросило.
– Они наложили защиту на кабину пилотов, я не могу проникнуть сквозь неё, ни прочесть их мысли… Чёрт! Только Феликс может это сделать. Фел, что с тобой? – Давид оказался рядом со мной.
– Они блокируют его силу, – произнес Глеб.
– Но это невозможно! – Давид явно нервничал.
Глеб мрачно добавил: – Только один человек способен это сделать…
– Жак, – почти прорычал Феликс.
Я была в полной растерянности, Феликс лежал на полу, свернувшись в клубок, стонав от боли. Жак? Он сказал Жак?
– Но ведь он мёртв, – пропищала я.
Я кружилась вокруг Феликса, пытаясь прогнать слезы, вызванные собственной бесполезностью. На его лбу начал проступать пот.
– Давид, – произнес он твердо, – телепортируйтесь.
– Феликс, я не смогу, я…
– Это приказ! – Он вновь простонал от боли.
– Чёрт, Фел, у меня сил хватит только на одного.
– Знаю. Ирина… Телепортируйся вместе с ней…
– Я никуда отсюда не уйду! – Крикнула та.
– Если ты этого не сделаешь, плохой конец неизбежен, – Глеб обнял её и подвел к Давиду. – Ира, ты наша надежда. Прошу, сделай всё так, как говорит Феликс.
– Глеб, нет! Я не брошу тебя!
– Быстрее, пока они не наложили защиту на весь самолёт… – скомандовал Феликс.
– Будет немножко неприятно, – проговорил Давид, обхватив Иру за плечи.
– Рита! – Крикнула та.
Я обернулась, Давид зажмурился, и я увидела, как их с Ирой объял яркий свет, вспышка, и их уже не было в самолете. Глеб подошел ко мне с Феликсом. Я паниковала так, что меня начало немного тошнить.
– Рита, – начал он, превозмогая боль, – ничего не бойся, ясно? Ни в коем случае не паникуй…
– Феликс, – только и могла произнести я.
Прямо на глазах он начал бледнеть.
– Боже, что с ним?! – Вскрикнула я. Мне было ужасно больно смотреть на его мучения. Одна только мысль, что его могут отнять у меня, приводила меня в неистовый ужас.
Глеб тоже нервничал, он начал поднимать Феликса с пола:
– Он теряет сознание.
Я решила проверить пульс – он практически не прощупывался, мне стало не хватать воздуха.
Глеб усадил его в кресло:
– Проклятие. Они его просто-напросто вырубили, Рита, с ним всё в порядке.
– Он сказал, что мы сменили курс – куда мы летим?
– Во Францию.
Стоп, там был убит Жак…
– Игнат. – Выдохнула я. Удивительно, что я хоть что-то могла соображать.
Глеб кивнул.
Я сидела рядом с Феликсом, непрерывно наблюдая за тем, как он еле заметно дышит. Глеб сидел напротив, опустив голову и скрестив руки на груди.
– Что нам теперь делать? – Спросила я, постепенно приходя в норму.
– Ждать, – не поднимая головы, ответил он.
Мне было по-настоящему страшно: страшно за Феликса, за Иру, которая практически осталась одна, мне было жаль Глеба, которому пришлось расстаться с ней, мне не было страшно лицом к лицу встретиться с Игнатом. Стоило мне подумать о нём, как начала кружиться голова, потом пришла и боль. Но я не схватилась за голову, как обычно, а, стиснув зубы и впившись пальцами в подлокотник кресла, ждала появления голоса этого мерзавца. Постепенно, страх вытеснял нарастающий гнев. И вот он начал: «Осталось совсем немного. Ты не забыла обо мне?».
– Я тебя ненавижу, – прошипела я.
Игнат холодно рассмеялся: «Прекрасно. Злость лучше отчаяния.»
– Убирайся, – скомандовала я, зажмурив глаза – боль была невыносима. Игнат ушёл.
– Как ты? – Поинтересовался Глеб.
– Просто восхитительно.
Было не трудно представить, как я выгляжу: глаза вновь красные и кожа бледнее обычного.
Всё оставшееся время полёта царила тишина. Я сидела, держа за руку Феликса, который находился без сознания, Глеб, как мне показалось, даже не сменил позы, в которой сидел. Я настроилась к встрече с вампирами. Мне уже было все равно. Сердце не колотилось, как ненормальное, лишь не отступала ноющая головная боль. Я почувствовала, как самолёт начал приземляться, и быстро посмотрела на Глеба: он встал со своего места и сел рядом со мной.
– Приготовься и не бойся. – Его рука протянулась передо мной к подлокотнику, защищая.
Когда самолёт сел, время словно остановилось. Я сделала глубокий вдох, и мы оба замерли в ожидании. Через некоторое время, я почувствовала, как воздух чем-то разрядился. На свободной площадке меж кресел начали сверкать маленькие электрические нити. Потом вспышка, только уже не яркая, как у Давида, а тёмно-серая и на том же месте материализовалось трое людей. Или не совсем людей… В центре стоял высокий, статный мужчина с аристократическими чертами лица, в бордовом плаще, светлые волосы волнами спускались до плеч. Его бледные тонкие губы изогнулись в ухмылке. Я услышала глухое рычание прямо рядом со мной, что привело меня в замешательство, но потом поняла, что это был Глеб. Как раз в этот же момент, двое других парней, прибывших с тем мужчиной, зашипели, обнажив длинные острые клыки. Они были неестественно бледными, а глаза – блёклыми, практически бесцветными. Только у мужчины, стоящего в центре, они были чёрными, как уголь, а взгляд оставался тяжёлым и пронизывающим. Те парни явно были вампирами, на них не было плащей а-ля Граф Дракула, наоборот, одеты они были как совершенно обыкновенные люди: оба в джинсах и футболках. Он жестом заставил их замолкнуть.
– Жак, – вновь с рычанием произнес Глеб.
– Признаюсь, я даже где-то рад видеть Вас, юноша, как отголосок воспоминаний из прошлой жизни.
– Да, когда ты был жив.
– Вы дерзки, как и все юные оборотни. Но прекрасно держитесь, такое редко встретишь сегодня. Только раз в сотню лет. – Жак перевел взгляд на Феликса, – мой дорогой ученик. Возмужал. Таких, как он, уж не осталось, – посмотрел на меня, – и его возлюбленная. Моё почтение, Маргарита.
От звука моего имени мне стало не по себе. Я чувствовала на себе тяжёлый взгляд Жака. Ещё больше негодования доставило ощущение его безжизненности, словно, на меня смотрела статуя. По моему телу пробегала противная дрожь после испытанного мною страха. Я обхватила руку Феликса.
– Не беспокойтесь, с ним всё в порядке, но приводить его в чувства я пока не намерен. Всему своё время.
Я посмотрела на вампиров, стоящих по бокам Жака. Они впились в меня глазами, один из них лихорадочно облизал губы, глядя на моё горло – это заставило меня поёжиться.
Глеб чуть приподнялся.
– Я думаю, что оказывать сопротивление сейчас – полное безрассудство с вашей стороны. Если вы будите делать всё, как вам скажут, то ничего плохого не случится, – холодно заметил Жак.
Но Глеб продолжал подниматься, он зарычал, и двое вампиров выступили вперёд.
Я почувствовала внезапно нахлынувший приступ паники, чувствуя опасность:
– Не надо! – Схватила я за руку Глеба. Он посмотрел на меня и, поднявшись с кресла, просто выпрямился.
– Вот и прекрасно. Продолжим беседу в более подходящем месте. – Жак вскинул одну руку, потом опустил её. В этот момент моё тело, словно током, пронзила боль, потом меня затошнило. Из моей руки выскользнула рука Феликса, что заставило меня запаниковать, но я быстро взяла себя в руки, вспомнив его слова, перед тем как он потерял сознание. Все вокруг потемнело, и, упав, я ударилась о холодный каменный пол. Каждый шорох, издаваемый мной при вставании, раздавался эхом. Кругом царил полумрак, на стенах горели факелы, и я смогла разглядеть помещение, в котором находилась: это было что-то вроде большой пещеры или каменной залы без единого окна, куда бы мог пробиваться солнечный свет. Ни Феликса, ни Глеба рядом не было, но я чувствовала чье-то присутствие. Угнетающая атмосфера даже усилила мою головную боль. Я подняла голову, чтобы осмотреть потолок, но ничего не увидела, так как света факелов было не достаточно, чтобы рассеять тьму надо мной. Мне было холодно и я начала растирать руки, но это не заставило перестать стучать мои зубы. Из-за полученного стресса, моё тело одолела слабость.
– Я же говорил, что мы скоро встретимся, – прозвучал из темноты знакомый, низкий голос, заставивший меня содрогнуться от неожиданности. Я повернулась на звук: в той стороне, откуда он шёл было огромное чёрное пятно, напоминавшее вход. Оттуда показалась приближающаяся фигура человека, – а ты сомневалась, не так ли, – вновь раздался голос. Отчетливо виднелось мертвенно бледное лицо, словно высеченное из гипса, его черты таили в себе какую-то пугающую красоту, которая действовала, как свет для мотылька. Я смотрела на приближающегося ко мне Игната. По годам где-то ровесник Феликса, весь одет в чёрное, что подчеркивало сильную бледность его лица и кистей рук, показывавшихся из рукавов пиджака делового костюма. Не смотря на приятную наружность этот пепельный блондин со смазливым лицом не вызывал у меня ничего, кроме гнева.
Еле стоя на ногах, замерзшая и истязаемая головной болью, я попятилась назад, но без особого испуга. Сейчас меня переполняла злость. Его блёкло-голубые глаза буравили меня взглядом. Я смотрела на Игната в упор:
– Где Феликс? – Потребовала ответа я.
– Они скоро будут здесь, – он остановился и провёл по мне оценивающий взгляд с головы до ног, – а он молодец, твой пёс. Расчётлив: вскружил голову спасительнице мира и, – начал приближаться, – просто прелестному созданию. Жаль только, что ты всего лишь человек… Как ты себя чувствуешь? – Съехидничал он.
Его слова звучали пусто и безжизненно. Игнат остановил взгляд на моём не защищённом горле.
Я вновь начала отступать назад.
– Какого чёрта тебе надо, – проговорила я.
– Какой нрав, даже в таком состоянии ты находишь силы огрызаться. Тебе не стоит быть такой дерзкой с вампиром.
– Мне плевать.
Не прошло и мгновения, как находившийся в трёх метрах от меня Игнат оказался у меня за спиной, и моё горло сдавила каменная холодная рука:
– Я ведь предупреждал тебя.
Я попыталась разомкнуть его пальцы: с таким же успехом можно попробовать согнуть лом.
– Очень трудно сдержаться… – Я почувствовала холодное дыхание у шеи. – Вы, люди, ничем друг от друга не отличаетесь, я имею в виду вкус вашей крови. Даже в её аромате есть схожесть, но только вкусив её мы можем судить о человеке. Кровь может о многом рассказать. Твой аромат тоже ничем не отличается от остальных, но что-то в тебе есть. Очень хочется узнать, что именно…
Вздумал напугать меня – не выйдет! До меня донеслись еле слышные звуки чьих-то голосов. Я попробовала вырваться из стальной хватки Игната, метнувшись в сторону выхода в надежде, что там мог быть Феликс – тщетно. Игнат стоял теперь передо мной, всё ещё не отпуская моё горло, начал толкать меня назад. Я быстро перебирала ногами, пока не остановилась после того, как ударилась спиной о каменную стену. Мгновенно мои запястья были заточены в ледяных, тяжёлых кандалах, на которых я повисла из-за подкосившихся ватных ног. Все его движения были быстрыми, как ветер. Я старалась не заострять внимание на том, кем являлся Игнат. Неужели, всё, что пишут в книгах – правда? Скорость, сила, вечная жизнь… интересно, сколько ему лет?
Игнат стоял рядом, полубоком, глядя в сторону входа в пещеру. Показался знакомый высокий силуэт.
– Жак, прекрасный подарок. Я и не думал, что всё будет так легко.
Жак самодовольно улыбался:
– Ты не переусердствовал? – Кивнул в мою сторону.
Игнат повернулся ко мне:
– Ты ведь не любишь оковы? Так у тебя не будет искушения убежать.
Я стиснула зубы.
Игнат холодно рассмеялся:
– В твоей голове столько всего интересного, моя дорогая.
Я сжала кулаки так, что пальцы онемели.
– Приведите псов, – скомандовал в пустоту Игнат. – Не стесняйтесь, выходите!
Вдоль стен, словно призраки, из неоткуда появились парни и девушки, некоторым не дашь и шестнадцати лет, мужчины и женщины – всех их объединяли клыки и бледная кожа. Они смотрели на меня и не трудно было догадаться, о чём они думали. Наконец, привели Феликса и Глеба. Пещера наполнилась глухим шипением вампиров.
Первым ввели Феликса: его руки были заведены за спину и скованы цепями вокруг плеч, двое громил-вампиров вели его под руки. Он был измотан и слаб, но с полным гнева взглядом. Потом привели Глеба, так же под руки вампирами, но без каких либо оков. Глеб зарычал и ему заломили руки. Феликса остановили метрах в пяти от меня. Я метнулась к нему, лязгнув цепями, он тут же повернулся в мою сторону, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на удивление. Он посмотрел на кандалы, которыми меня приковали и, его взгляд наполнился ненавистью, брошенной на Игната:
– Отпусти её! – Прорычал он.
Игнат ухмыльнулся:
– Как это трогательно, – он подошёл чуть ближе к Феликсу, – ты ведь готов на всё, ради неё. – Игнат склонил голову на бок, глядя на него, – каково быть беспомощным, Феликс?
– Не нужно много труда, чтобы разорвать тебя!
– Это в тебе говорит волк, которого тоже загнали в клетку. Ты ведь не ожидал такого, да? – Он указал рукой на Жака, – он дал тебе всё и вправе теперь забрать.
Жак свысока на всех смотрел, Феликс буравил его взглядом.
– Ты даже не спросишь, почему он так поступил с тобой?
– О чём говорить с марионеткой, – прорычал Феликс.
– Не смотря на своё полное подчинение мне, в нём осталось всё, что было при жизни. Да, он отдал тебе свои силы, но он всё ещё может управлять ими, – угрожающе заметил Игнат. Живая статуя беспристрастно за всем наблюдала. – В Жаке была сильная тёмная сторона и она бы доминировала, если бы не его стремление к добру. Мы всего лишь выпустили «зло» на волю.
– Поэтому это уже не Жак. – Произнёс Феликс.
Игнат холодно усмехнулся, потом начал вышагивать перед Феликсом:
– Зло живёт в каждом из нас, просто нужно подобрать правильный ключ. Даже к особо сложному замку можно найти отмычку, – посмотрел на меня. – В её душе тоже есть зачатки тьмы, – двинулся ко мне. Феликс испепеляющее на него смотрел:
– Не подходи к ней!
Игнат невозмутимо шёл дальше.
– Зачем нам ключ, когда в наших руках сама Дева – спасительница. Изменив её, мы изменим судьбу всего мира.
Феликс резко рванулся вслед Игнату, но вампиры сдержали его.
– Знаешь откуда в тебе столько личностной силы? – Обратился он ко мне, – ты ведь сама заметила, что Ирина гораздо слабее тебя. Всё потому, что она – чистая душа, как и говорится в пророчестве и у неё лишь один путь: спасение человечества. В тебе же прекрасно сочетаются силы тьмы и света, и у тебя есть выбор, по какой из дорог ты можешь пойти. Вот ваше главное отличие. Вся твоя воля – это тьма, только она питает тебя. Но твоя добрая сторона глушит её и не даёт тебе быть сильнее. Дай волю злу, и оно сделает тебя могущественной! Ты сможешь взять всё, что пожелаешь! Ты не делала этого до этих пор, потому, что тебе мешал слепящий свет на твоём пути. Свет! При нём видны все пороки и недостатки людей, что делаёт их несчастными. Совесть есть главный из недостатков. Она заставляет страдать людей, ты ведь не понаслышке знаешь это. Но есть кое-что пострашнее… – Игнат посмотрел на меня таким наигранно милым взглядом, что мне стало тошно, потом приложил обе руки на грудь, где могло бы биться его сердце. – Любовь, – произнес он. – Сколько из-за неё бед и несчастий! Из-за любви мы отказываемся от свободы, она пробуждает в нас самые мерзкие эмоции – ревность, гнев, зависть. Разве это хорошо? Жить в мире таких «прекрасных» чувств? – Произнес он с сарказмом, потом затих, повёл руку в сторону Феликса, глядя на меня, – разве вам хорошо сейчас?
Я слышала, что говорил Игнат – каждое его слово оставляло гул боли в моей голове, но в то же время я не могла поверить, что всё это происходит со мной. Я стою, прикованная к стене в окружении живых мертвецов, о которых слагают легенды и страшилки. Они реальны, здесь и сейчас, причём один из них усердно пытается доказать мне, что всё, чем я жила и живу, благодаря злу. Даже если это и так, он никакого права не имеет говорить о наших с Феликсом чувствах, которыми я дорожу.
– И твой необузданный гнев, отражающийся вспышками в глазах – всё это так мне знакомо. Я вижу, что ты меня прекрасно поняла, Рита. Хотя, ты и раньше это знала… ведь Феликс проинформировал тебя, верно? Как бы мне хотелось увидеть твои глаза в этот момент! – Он заметил моё недоумение. И впрямь, о чём он? Ещё одна нераскрытая тайна, чего ещё мне ожидать?
Лицо Игната озарила улыбка:
– Как? – Он повернулся к Феликсу, – ты не сказал ей?! Как ты мог держать её в неведении столько времени!
Я вопросительно глянула на Феликса: его тёмные, почти чёрные глаза впились в Игната, судя по тому, как была напряжена его челюсть, он стиснул зубы. Цепи на его груди и плечах натянулись сильнее.
– Она имеет право знать, – продолжал Игнат. Феликс не сводил с него глаз. Игнат обратился ко мне:
– Этот красавчик упустил очень важную деталь легенды, касающуюся тебя. Цитирую: «Дева – спасительница – дитя тьмы, избравшее свет». Слышишь, Дитя тьмы? А всё остальное – формальность. Утешение для смертных. Ты понимаешь, что твоё истинное предназначение быть могущественной правительницей, а ни одной из этих идиотов. Взгляни на него! – Он указал на Жака, – он ведь абсолютно такой же, как ты. Он мог бы получить безграничную власть в тёмном мире, а вместо этого ступил на «путь истинный» и вот, что вышло: труп, управляемый чужой волей. Но тебе я такой судьбы не желаю и пытаюсь помочь. Заметь, я искренен, а вот твой избранник утаил от тебя то, что ты искала – место в этом мире. Он не верил в тебя, боялся, что ты сойдешь с верного, по его мнению, пути. И каково теперь твоё отношение к нему? Ведь любовь так легко погубить разочарованием…
Я смотрела на Феликса и осознавала что он – мое «всё». Ни капли злости, на которую надеялся Игнат. Мне плевать, кто там я по легенде, я сделала свой выбор. Если в мире существуют вампиры, оборотни и маги, значит, в нём найдется место и для искренних чувств – выражаясь языком романтиков – для которых нет преград. Иначе как объяснить, что два человека так скоро осознали потребность друг в друге и готовы на всё в борьбе за счастье?
– Знаешь, почему ты боишься темноты? – Игнат задал неожиданный для меня вопрос, – потому, что она напоминает тебе, о том кто ты есть, добро порождает страх, вернее, трусость перед этим, понимаешь?
Я нахмурилась.
– Рита, не слушай его! – Произнес Феликс достаточно спокойно и твердо.
– А знаешь, почему ты боишься будущего? Потому, что ты знаешь, каким оно будет, и не хочешь этого! Та гадалка показала тебе видение о твоём счастливом «завтра», но тебе ведь не стало легче. Правильно ли ты поступаешь сейчас? Твой эгоизм помогает тебе выжить. Заглушив его, ты идешь против себя и от этого ты несчастна.
Я молча наблюдала за Игнатом, который приблизился ко мне и остановился где-то в полуметре. Чувствуя холод кандалов, по коже пробежала дрожь, которая, добравшись до ослабленных колен, заставила их согнуться. Мне удалось устоять на ногах, но от этого напряжения боль в голове пульсировала сильнее.
– Это тело слишком слабое для такого духа, как твой.
Я собрала силы и выпрямилась, твёрдо стоя на земле и прямо глядя на Игната.
– Где ты получила ответы на вопросы, которые терзали тебя? Здесь! Я дал тебе их! И я могу дать тебе то, чего ты по-настоящему хочешь и достойна: власть, вечность и полная свобода от предрассудков и сомнений! И тебе не нужно бороться за это, просто скажи «да».
Настала полная тишина. Я ожидала, что Феликс начнёт меня отговаривать, но он этого не делал. Он верил в меня, он верил, что я сделаю правильный выбор.
– На кого-нибудь другого твоя речь произвела бы впечатление, но не на меня, – твёрдо произнесла я.
Игнат скорчил раздосадованную гримасу:
– Как жаль… может, дать ещё времени подумать?
– Не над чем думать, – отрезала я.
– Что ж, раз уж упрямство не побороть, избавимся от проблемы. – Взгляд хищника пригвоздил меня к стене, – твоя подружка всё равно без тебя не справится.
– Не приближайся к ней! – Крикнул Феликс. Вслед двигающемуся ко мне Игнату, прозвучало раскатистое громкое рычание, от которого я вздрогнула.
– Держи его под контролем, Жак.
– Я не могу контролировать оборотня…
– Я приказал! Делай что возможно! Я хочу, чтобы он всё видел!
Игнат подошёл вплотную. Его ледяной палец скользнул от моего подбородка по шее, до впадины под горлом. Я отшатнулась от него, плотно прижавшись спиной к стене.
– Не касайся её! – Теперь Глеб и Феликс рычали в два голоса, что было оглушительно для меня.
Игнат заглянул мне в глаза, я отвернулась, но его холодные каменные пальцы схватили меня за подбородок и повернули моё лицо к нему:
– Я обещаю, что не сделаю тебе больно. Мы ведь заботимся о своих братьях и сестрах…
– Нас с тобой ничего не связывает.
– Твоя суть – вот что нас связывает. Ты просто не хочешь этого признать. Хотя, по поводу безболезненного укуса я погорячился. Ты будешь страдать, как и все те, кто отреклись от своей тёмной сущности.
Гнев и ярость переполняли меня, но наряду с этим я чувствовала нарастающую панику своей интуиции. Неужели всё? Конец? Да, я видела будущее, но ведь это лишь один из сценариев. Игнат говорил шёпотом у моего уха:
– Я буду пить твою кровь медленно, так, чтобы ты слышала звук каждого глотка и при этом, ты будешь чувствовать сильную боль, и когда твоё сознание ещё не покинет тебя, ты будешь растерзана моими слугами – пусть они тоже насладятся твоей кровью. Феликс – главный зритель, но его участь будет страшнее твоей.
Так себе прогноз. Плевать на меня! Ирина справится, она сильная, но Феликс… он будет видеть моё убийство – для него это хуже смерти. Самое ужасное, что я опять почувствовала свою беспомощность в этой ситуации. Что я могла сделать в вампирском логове в руках у главного кровопийцы?
Я слышала, как лязгают цепи Феликса, вырывающегося из рук держащих его вампиров. Он рычал с нарастающим, необузданным гневом, рвался спасти меня.
Я хотела отдернуться в сторону, но стальные оковы крепко меня держали. Холодная рука сдавила мне горло. Я не могла поверить, что это конец. Только после того, как Игнат откинул мою голову, чтобы было удобнее вцепиться мне в шею, я поймала взгляд неистово вырывавшегося Феликса:
– Я люблю тебя… – Шепнула я, и по моей щеке скатилась одна единственная горькая слеза. Он услышал меня, его взгляд замер на мгновение. Игнат усмехнулся, и я почувствовала, как его клыки вонзились мне в шею очень медленно, сильная режущая боль пронзила меня в этот момент. Тут же начали медленно подступать к Феликсу и Глебу стоявшие у стен вампиры. Игнат сделал глоток моей крови – я чувствовала и слышала его. Вот он – настоящий ужас. Еще один глоток, на этот раз он жадно втянул мою кровь, от чего мне стало ещё больнее, словно в мою шею вонзали длинные спицы. Дальше, я просто прокручивала в мозгу эпизоды из своей жизни, стараясь не заострять внимание на том, что кто-то пьет мою кровь. Как я могла желать себе смерти и считать свою жизнь ничтожной? Ничего ценнее нет у человека, кроме его души и тех, кто его любит. Сквозь наплывающий туман я услышала звериный рык, потом ещё один, грохот, шипение вампиров, ещё какие-то неясные звуки. Игнат отпрянул от моего горла, и по моей ключице потекло что-то теплое, шею ломило так, что в глазах от боли потемнело.
Когда я посмотрела впереди себя, то заметила, как что-то огромное и чёрное приближается к нам с ярко горящими красными глазами. Игнат отпустил меня и исчез, но огромное существо молниеносно метнулось в сторону и, в его пасти был зажат, пытающийся спастись, вампир. Перед тем, как моё сознание решило меня покинуть, я успела разглядеть стоящего передо мной громадного человекоподобного волка с передними лапами похожими на руки с острыми черными когтями. Его клыки, похожие на острые кинжалы, впились в тело Игната, и, как только он сомкнул свою челюсть, вампир был перекушен пополам. Я видела ещё одного подобного волка с золотистой шерстью, но меньшего по размерам, отбивающегося от массы кровопийц. Образы начали расплываться и темнеть. Всё что я чувствовала: холод, но уже без противной дрожи, достаточно странный, заставляющий мои ноги и руки неметь, нехватка кислорода, колючая боль, словно множества вонзившихся холодных иголок. Я понимала, что со мной происходит, но никак не могла до конца свыкнуться с этим. Что будет с Феликсом? А мои родители?
Ведь я так им и не позвонила, не успела… я ведь больше их не увижу. Где он? Неужели это огромное существо и есть мой Феликс…
Перед глазами мелькнуло его лицо, его беспокойный взгляд потрясающих глаз, в которые я была влюблена. Нет, нужно бороться… я всеми силами цеплялась за ускользающее от меня сознание, не веря в то, что я умираю.
Я услышала ещё один незнакомый рык, похожий на львиный, потом ещё какое-то появившееся рычание. Мелькнуло что-то огромное, рыже-бурого цвета, потом последовал глухой хлопок и крики. Я открыла глаза, перед которыми стояла тёмная пелена и, мне показалось, что кругом полыхает пламя. Я вскинула голову, превозмогая ужасную боль в шее, и хотела крикнуть Феликса, но вместо звука рот наполнила кровь, не дающая сделать вдох.