Наши послали!

В том же доме, где я квартировал, и на той же лестнице жил известный немецкий поэт Гервег, с которым я был знаком; я часто заходил к нему, чтоб хотя несколько отвести душу… уйти от самого себя, от ноющей тоски бездействия и одиночества.

Вот я сижу у него 26 июня утром – он только что позавтракал… Вдруг входит гарсон с перетревоженным лицом.

– Что такое?

– Вас, мсье Гервег, какая-то блуза спрашивает!

– Блуза? Какая блуза?

– Человек в блузе, работник, старик, спрашивает гражданина (le citoyen) Гервега. Прикажете его принять?

Гервег переглянулся со мною.

– Примите, – сказал он наконец.

Гарсон удалился, повторяя, как бы про себя: «Человек… в блузе!!» Он ужасался; а давно ли, вскоре после февральских дней, блуза считалась самым модным, приличным и безопасным костюмом? Давно ли я, на одном даровом представлении в Theatre Francais, предназначенном для народа, видел, своими глазами видел множество самых изысканных щеголей так называемого бомонда, облекшихся в белые и синие блузы, из-под которых странно выглядывали их накрахмаленные воротнички и жабо? Но другие времена – другие нравы; в эпоху июньской битвы блуза в Париже сделалась знаком отвержения, печатью Каина, вызывала чувство ужаса и злобы.

Гарсон возвратился – и с немотствующим содроганьем пропустил вперед себя человека, шедшего по его следам, действительно одетого в блузу, истрепанную, замаранную блузу. Панталоны этого человека, башмаки его были тоже запачканы и в заплатах, шею обвертывала красная тряпка – а голову покрывала шапка… шапка черно-седых, спутанных, нависших на самые брови волос. Из-под этой шапки выделялся длинный нос с горбиной, выглядывали маленькие, старчески воспаленные и тусклые глаза. Впалые щеки, морщины по всему лицу, глубокие как рубцы, широкий, скривленный рот, небритая борода, красные, грязные руки и та особая сутулина спинного хребта, в которой сказывается гнет продолжительной, сверхсильной работы… Не было сомненья: перед нами стоял один из тех многочисленных тружеников, голодных и темных, которыми так изобилуют низменные слои цивилизованных обществ.