Фея Сью (которая, на самом деле, не была феей), котёнок Драм, и кое-кто ещё. И мысли о том, как это – быть настоящей Сью?.. А кроме них – ещё много мыслей

Часть 3. День, кода Сью и Драм отправились на рынок и много чего повидали

В новом доме котёнку даже очень понравилось. Там было хорошо и уютно. Правда не везде. В некоторых местах, как сказала Сью, у неё всё руки никак не доходят достаточно хорошо прибраться. И Драм тогда подумал, когда фея Сью это сказала, что уж видимо – она, и вправду, хорошая фея, раз у неё руки могут ходить, а значит – она может, видимо, на них ходить вниз головой. И это очень здорово! В тот вечер Драм наконец увидел то, как люди чистят рыбу. Вернее что не все, а только Сью. Но зато он увидел ещё и то, как люди наливают ему в мисочку кефир, и то, как люди его угощают мороженым. И это было, надо сказать, тоже чудесным зрелищем! Он впервые в жизни поел мороженого и был в полном восторге от того – какое оно!.. Ведь все дети любят мороженое. А значит и Драм никак не мог его не любить. А ещё все дети любят мультики. И Драм в тот вечер понял, что тоже любит их, как и любой ребёнок. А понял он это благодаря Сью, которая включила им в комнате телевизор и сказала так:

– Пожалуй что нам можно с тобой немножко посмотреть чего-нибудь интересного. Ведь наш праздничный ужин в честь знакомства так будет ещё веселее! Обычно я время не трачу на телевизор, ведь он отнимает у тебя и то время, в которое ты его смотришь, и то время, что требуется потом, чтобы разубедиться в увиденном… Но, думаю что сегодня немножечко можно. Ведь это такой прекрасный день – когда так хорошо и уютно и пасмурно! – так Сью сказала от того, что день, и правда, уж вот как с пол часа стал пасмурным, хотя до того был абсолютно солнечным. Но уже тогда, когда Сью вместе с котёнком подошли к дому, на небе начали собираться тучки. А теперь – когда они сели ужинать – стало и вообще темно. И в комнате нужно было бы, по логике, включить свет. Но Сью решила вместо него включить телевизор. – Ведь он тоже светится! – сказала она, – Но только когда включён он, а не все пять лампочек на люстре, так мы, хоть и имеем свет – можем, всё-таки, ощущать и грозу, что, пожалуй, сейчас начнётся, и весь этот дождь, что, кажется, скоро польет, и ветер, и тучи. Ведь чтобы как следует ощутить и тепло и уют – лучше всего иметь вокруг что-то такое – холодное, штормовое и мрачное. Пусть хоть и только за окном. Ведь это – как на картинке: ты хорошенько способен разглядеть светлые детальки рисунка если они расположены на тёмном фоне. Поэтому и мы, чтобы сегодня чувствовать себя ещё уютнее, чем мы могли бы, просто включив свет – должны не включать его, а чувствовать себя так, словно мы сейчас стоим на улице под зонтиком. Но только у нас такой зонтик большой, что мы под ним, ну совсем в безопасности, и ну совсем нас не треплет за волосы ветер, и ну совсем даже на нас не капает дождь. Такой вот у меня есть рецепт уютных дождливых дней!

По телевизору Драму сначала показали ужасно преужасно интересную передачу про всяких заморских животных. И там Драм увидел, кроме прочего, огромных вальяжных и властных львов. Он подумал, что быть таким было бы здорово. Тем более что львы – они тоже кошки. Ну а потом, наконец, им со Сью стали показывать и мультики. Что тоже Драму даже очень понравилось – ведь мультики были красочные и интересные. А еще ему нравилось то, что вокруг было так, словно они, вместе со Сью, и правда, на ветренной улице, и правда – посреди дождя… Ведь дождь так прекрасно стучал им в окно! А ветер так сильно качал верхушки деревьев, что, как раз, заканчивались где-то около пятого этажа, что по всей комнате бегали тени и, словно бы, эти деревья качались совсем прямо здесь – в их доме!.. А телевизор так хорошо и разноцветно светил им в лицо, что было ощущение – будто это такой какой-то ларёк или уютное кафе в парке, которое мигает всякими разноцветными лампочками, и светит, и из него доносится музыка и множество весёлых голосов. Ну а потом, наконец, Сью и ее маленький друг всё же включили свет, ведь был уже вечер, а по телевизору какой-то чересчур серьезный дяденька стал говорить про какие-то новости, а дождь всё равно, кажется, уж прошёл. И стали готовиться ко сну.

– Куда бы мне тебя определить на ночлег?.. – задалась вопросом Сью, стоя посреди комнаты и постукивая указательным пальчиком по своему подбородку, – Я вот всё думаю… И всё никак не придумаю. Возможно… Возможно мне стоило сразу спросить бы у Бога, а я вот, хожу и уже минут пятнадцать пытаюсь добиться какого-то результата своим мозгом. И ни-че-го-то из этого, ровным счётом, не получается!.. Пожалуй что… Мне кажется, что мне стоит посмотреть вот здесь… – Сью открыла большой вещевой шкаф и выдвинула один из верхних ящиков, для этого немножко привстав на цыпочки. – Не знаю, что я могу здесь найти, но… Но у меня такое чувство, что посмотреть мне стоит здесь… – продолжала комментировать свои действия Сью, в слепую шаря рукой по выдвижному ящику, куда она и рукой-то еле доставала, а о том, чтобы суметь заглянуть в него без стремянки – так вообще и речи быть не могло. – По моему… там… только банки у меня для варенья… но… но… – Сью делала усилия чтобы устоять подольше на цыпочках, да ещё, при том, достать чуть подальше, и от того её речь прерывалась так, как будто бы доносилась из поломанного телефонного аппарата. – А вот что-то… Что-то мягкое… Да… – Сью потащила это "что-то мягкое" из ящика, уперевшись для того другой рукой в шкаф, и наконец это "что-то" выстрелило из шкафа и стало болтаться у Сью в руке. Это была детская подушечка – что-то вроде игрушки, с оборками по краям. Сью радостно улыбнулась. – Ну да! Я совсем и забыла о ней. Это моя детская игрушка – подушечка такая. Одна из многих моих игрушек, но большинство я уже раздарила. А эту мне, от чего-то, было жалко ещё. И я её отложила в дальний ящик. А после забыла совсем… Так бывает. Пожалуй тебе это будет отличной подушечкой, Драм! Попробуй, приляжь!..

Драм медленно взобрался на детскую подушечку и, только-только улегся на ней, как сразу же замурлыкал от удовольствия – такая она была мягкая, нежная и удобная!

– Ну вот… – радостно улыбнулась Сью и немного задумалась. – Пожалуй что пора уже укладываться спать. На сегодня достаточно у нас уже всяких событий. А завтра, пожалуй, начнутся новые. Так что же нам долго тянуть? Так что спокойной ночи, Драм!.. – сказала Сью, а котёнок ответил ей тем же, а Сью выключила свет в комнате и направилась ко своей кровати – спать. А сам котёнок тут же заснул, ведь за этот долгий и интересный день очень устал. На этом-то день и закончился.

А потом начался следующий. И Сью вместе с Драмом позавтракали. А потом Сью сказала:

– На сегодня мне не удалось найти подработку, так что мы с тобой можем немножко проехаться, и посмотреть мир, и за одно – съездить на рынок. Купить там продуктов. Так что скорей собирайся, Драм!

И Драм стал, конечно же, тут же собираться. Хотя собирать ему было вовсе нечего. Но он помогал собираться Сью – ходил за ней всюду по комнатам и помогал ей всё брать, что ей нужно было с собой брать на рынок. А помогал он ей тем, что просто её очень даже хорошо одобрял. Он говорил: "Правильно!", когда Сью говорила: "Наверное мне стоит взять вот это…" , или говорил: "Конечно бери!", если Сью размышляла вслух: "Возможно что и это нам пригодится…". В итоге в конце концов Сью рассмеялась и попросила Драма ей больше не помогать. Ведь так – как сказала она – скоро она отправится на рынок с куда более тяжёлыми сумками, чем планировала принести оттуда. Скоро Сью и Драм вышли на улицу и пошли к автобусной остановке. В этот раз котёнок путешествовал в другой сумке Сью, ведь в той, глубокой, в которой он сидел в прошлый раз, теперь, когда Сью уже достала из неё продукты, он оказался бы на самом дне и ничего бы совсем по пути не увидел. Поэтому теперь он сидел в такой сумке, что у Сью висела через плечо и была совсем небольшой. Сью в этот раз вышла из дома сразу с двумя маленькими сумками через плечо – в одной находился Драм, а в другой помещались ключи, телефон, наличные деньги и всякие разные ещё безделушки, необходимые Сью при походе на рынок. А на самой Сью была надета летняя шляпка, и длинная легкая юбка, и яркая летняя майка без рукава. Ведь сегодня был день очень жаркий. И это было довольно-таки удивительно, ведь, вот, буквально вчера – ещё было, хоть и не очень уж холодно, но, всё же, ещё не тепло. А сегодня все шли уже в летних нарядах по улицам и в автобусе тоже сидели все в летних нарядах. В автобусе Драму ужасно понравилось. Ведь там тенек, и сиденья, и много-много людей, и можно смотреть на улицу через окно, а сама улица несётся за окнами быстро и ты её всю-всю видишь, никуда совсем и не двигаясь. Всё это было здорово! Драму понравилось в первом автобусе, где они ехали, и во втором, и в третьем, и даже на остановке стоять и ждать понравилось. Тем более что они со Сью всё время говорили о всяких разных интересных вещах. Точнее всё время говорила Сью, а он только слушал и изредка что-нибудь такое у неё спрашивал. Ведь Сью уже много чего видела в мире. И много о чём Сью могла с большим интересом рассказывать. А вот котёнок ещё видел не много. И много о чём мог с интересом только слушать.

Наконец перед ними показался рынок. Рынок был далеко от дома. К нему Драм и Сью ехали через много всяких разных улиц, тоннелей и мостов. И наконец приехали. Приехали они на открытое большое солнечное место, которое находилось за городом. Рынок был большой, но не высокий – всего-то лишь в один этаж. Зато внутри – чего только не было!.. И рыбы – столько, сколько Драм ещё в жизни не видел никогда и даже не думал, что столько бывает! И молока, и овощей, и всяких орехов и сухофруктов, и специй, и чаев, и лавашей, и людей вокруг сколько хочешь! Сью приходилось с трудом пробираться по некоторым рядам, а иногда – и вообще останавливаться и заходить в какой-нибудь боковой ларёк, в который ей совершенно не нужно было заходить, чтобы только пропустить какого-нибудь грузчика, что вёз по ряду тележку с товарами и громко кричал: "Осторо-о-ж-жжна!..". А потом Сью приходилось ещё долго объяснять продавцу каждого такого ларька – почему ей не хочется там ничего купить. А объяснить это, как оказалось, бывает совсем и не просто. Ведь каждый, кто продаёт какой-нибудь товар, считает его ну очень нужным и важным и просто не может понять – почему же он может быть кому-нибудь не нужен?.. И Сью объясняла подолгу – почему же она ничего не покупает, и не покупала в тех ларьках, где ей ничего не было нужно. Она, нужно сказать, подолгу не покупала и того, что ей нужно было. Ведь всё искала – где это же самое будет такое же, но только подешевле. Это занимало много времени и сил, но зато Сью потом была довольна и спокойна, когда покупала лишь самый дешевый вариант.

– Ты знаешь, – говорила она, – Драм, я вот, так думаю… Что – одно дело не покупать что-нибудь недорогое от того, что оно хуже похожего дорогого. Но если оно одинаковое, а то – может быть, что дешёвое даже и лучше – так что бы и не купить? Ведь то, что останется разницы – всегда можно будет потратить на что-то полезное. Быть может, что если имеешь и много-много денег, и тебе, вроде бы, на всё уже хватает – так ты всё равно экономь… Не то что бы – просто от жадности, а даже, скорее – наоборот чтобы быть щедрее. Вот, ты не потратил лишнего на то, что смог купить дешевле, а эту разницу можешь отдать, смело, кому-нибудь другому, кто в этом нуждается. Ведь, всё равно – ты бы её мог потратить на тот же товар, только от того, что сам не захотел найти более выгодный. Поэтому я считаю, что нужно разумно относиться к деньгам всегда. Даже если их у тебя и становится много, даже если вдруг для тебя кажется уже какая-то сумма ничтожной – всегда помни, что есть, наверняка, в этом мире хоть кто-то беднее тебя. И для него эта сумма может, вполне, оказаться очень даже значимой и большой. Порой даже рубль решает в жизни очень многое. И это всегда немаловажно – помнить, что если уж даже ты сам стал всем полностью обеспечен и сам живёшь в достатке, то это не значит ещё, что и везде на земле царит равновесие и всем теперь стало хорошо от того, что и тебе хорошо.

Один раз они остановились у столика с чаем и Сью спросила у продавца:

– А сколько вот этот вот стоит?..

– Сто… – ответил хмуро продавец. Потому что у него спрашивали не про самый дорогой товар, а значит – и купить собирались не самый дорогой товар. А значит – в таких условиях настроения никакого хорошего у продавца получиться не могло.

– Спасибо большое… Я подумаю. – сказала Сью и тут же отошла. – Сто – это много… – сказала она себе под нос.

– А сто… Это что?.. – узнал любопытный котёнок.

– Это цифра такая, Драм. Ей сумму обозначают – цену.

– А что такое сумма?.. Цена?.. Цифра?.. – ничего этого котёнок не знал.

Сью постаралась, как могла, объяснить ему это, пока они ходили между рядами, и даже научила его нескольким цифрам: цифрам один, два и три. А цифре сто так и не научила. Но котёнок и так уже понял с её слов, что сто – это много.

Так вот, Сью так ходила по рынку достаточно долго. И очень многое выбирала наконец и покупала, и Драм тогда был очень доволен, ведь это было хорошо. А что-то, что Сью тоже было нужно, она не брала, а говорила что где-нибудь в городе это тоже есть, но дешевле. И тогда Драм старался порадоваться тоже. Ведь это значило, что какую-то вещь они смогут купить, но не просто так, а ещё у них и останется что-нибудь, чтобы купить и ещё какую-то вещь, или же подарить эти деньги другим. Но сильно Драм радоваться не мог, ведь он очень любил всё драматизировать и всё очень сильно преувеличивать, и от того – очень сильно переживал. Он переживал из-за того что им со Сью пришлось так много пройти по рынку из-за какой-нибудь штуки или продукта, а вот купить её так и не удалось. Ему казалось что это досадная неудача. Но Сью, тогда, успокаивала его и говорила что: "Это, напротив, очень и очень хорошо, Драм, что мы здесь с тобой походили и видели цены! Ведь всё обычно дешевле на рынке, но есть, как видишь, и те вещи, что дешевле немного в городе. Поэтому мы, зная теперь эти цены, сможем в городе многое сразу же смело покупать, не сомневаясь и не думая что оно дешевле, возможно, будет на рынке. И мы сможем это отсюда не везти – издалека, а просто брать где-нибудь в двух шагах от дома.

Тогда Драм немножко успокаивался. Но расстраивала его ещё одна вещь. На рынке все люди мужчины всё время обращались к Сью, когда она шла мимо них или останавливалась у прилавка, и говорили какие-нибудь приятные вещи ей и своим товарам. Вот, например, шла Сью мимо колбасного ряда. И там человек продавец говорил ей: "Ай, девушка, красавица!.. Колбаса не нужно?.. Хорошая, свежая!" (При этом не совсем было Драму понятно – кто же из них свежая – Сью или колбаса?) Или шла она, например, по фруктовому ряду. И тот человек, что был там продавцом, говорил Сью: "Что нужно, красавица?!. Помидоры свежие, сочные, сладкие… Скидка будет!" И много чего ещё говорили люди продавцы в таком роде. Но ничего-то хорошего не говорили они про Драма. А Драму бы очень этого хотелось. Ведь люди мало что хорошего ещё успели ему сказать за жизнь. И чем меньше ему этого, хорошего, говорили, тем меньше он был в себе уверен, и тем больше он сомневался в том, что он нормальный, хороший и славный котёнок. Тем более что в зеркале себе он не нравился тоже. Ему так казалось, что это – там, в зеркале – совсем и не он. А кто-то другой – куда более страшный и неказистый. От этого Драм становился грустен и понуро глядел из сумки Сью на такой интересный и удивительный мир. Но Сью и здесь успокаивала его и говорила, смеясь:

– Ну ты и глупенький, Драм!.. Ведь тебе просто не говорят ничего хорошего здесь от того, что у тебя нет кошелька! Я, вообще, всегда говорю, что стоит только твоей самооценке прийти в негодность, так следует, в таком случае, просто прийти на рынок, и сразу же ты про себя услышишь с любого угла – какая же ты красавица, и умница, и вообще – верх совершенства! В общем, если давно тебе никто не говорил комплименты – добро пожаловать на рынок!.. Здесь все красавицы!

Тогда Драм решил, что чтобы быть красивым – нужен кошелёк. Ему очень даже понравилось это слово, ведь в нём было что-то про "кошек".

Наконец Драм и Сью вновь оказались в овощном ряду, где уже сто раз до этого были, но всякий раз проходили просто так, мимо. Ведь Сью сегодня совсем ничего не нужно было из овощей. Но в этот раз так случилось, что Сью уж купила всё то, что хотела и теперь вдруг решила пройтись по этому ряду ещё раз, но только уже присмотреться. А уж что было заметно в ряду без всяких там долгих рассматриваний и исследований – так это сочная спелая красная клубника, что лежала на каждом прилавке – в самом первом ряду, прямо снаружи всякого ларька и всякой лавки, и источала такой сильный садовый и летний аромат, что казалось – здесь, на рынке, уже давно наступил летний сезон. И вообще – это не рынок, а дача, и ты стоишь в огороде, под самыми что ни на есть яркими лучами дневного солнца, и твои ноги тонут в океане зеленой, свежей летней травы, а вокруг тебя, то и дело, проносятся всякие мелкие мошки, что тоже радуются солнышку и теплому летнему воздуху, и от того – тоже сейчас вместе с тобой в саду и смотрят на мир точно так же – по летнему и по клубнично-ароматному.

– Ты тоже хочешь клубники, Драм? – спросила Сью, вдыхая сладкий садовый аромат, что окутывал все овощные ряды.

– …Д… Да. – немного подумав кивнул котёнок. – Но не очень. – добавил он из скромности. Ведь он очень хотел, но не очень-то хорошо было бы выпрашивать. А он был такой скромный котёнок, что даже селёдку – ту, что, ну очень хотел, потому что увидел в одном рыбном ряду, и услышал то, как она чудно пахнет – и то не стал у Сью просить. И даже на то намекать не стал, что он её хочет. А если сейчас сказать, что ты хочешь клубнику – то это будет значить, что ты хочешь чтобы тебе её купили. А Драм так не мог.

– А вот я – очень. – покачала головой Сью, – Вот, шла, шла себе целый день – не хотела! А тут – две минутки прошла всего только по этим овощным рядам, и вот и всё! На тебе – захотела! Вот ты почему хочешь клубнику, Драм?.. Вот я, например, хочу от того клубнику, что она сладкая, и красная, и мягкая, и у неё аромат летний-летний, и что её можно кушать свежей и как варенье и как компот, а ещё вместе со сливками или с сахарной пудрой, и что она такая яркая и красивая, что аж даже как будто не настоящая, и что она тут повсюду лежит и так прекрасно пахнет, как будто бы это не рынок совсем, а дача или деревня какая-то! А ты почему хочешь, Драм? Наверное ведь все хотят по разному?..

– Я?.. Я от того… наверное хочу клубнику, – задумался Драм, – что я её ещё не пробовал…

– Как?!. – чуть не подпрыгнула Сью, – Как?.. Ты ещё не ел никогда клубники?

Драм отрицательно покрутил головой с немного виноватым видом. Хотя это была и не его вина, что он до сих пор ещё не ел клубники.

– Ну так теперь-то и я от того хочу клубнику тоже! – заявила Сью, – А не только по всем этим своим причинам. Ведь это немыслимо жизнь прожить и ещё не попробовать клубники! Ты должен её попробовать сегодня же, Драм! И сейчас мы это устроим!.. – и Сью решительно зашагала к соседней кабинке с клубникой и прочими овощами и фруктами. – Скажите, по чём у Вас эта клубника?

– По четыреста пятьдесят, красавица! – ответил тут же продавец с букетом петрушки и лука в руках, который он в это время паковал для другой красавицы лет шестидесяти семи. – Берите – сладкая! Домашняя!

– Конечно домашняя… – хихикнула Сью потихоньку и подмигнула Драму, – У всех тут домашнее – с импортными этикетками.

Но продавец этого не услышал, ведь в это время по ряду как раз проходила очередная красавица с сумкой в руках и в этой сумке ещё оставалось достаточно места для новых покупок и внимание этой красавицы тоже должно было быть привлечено к клубничному ларьку. Из двух красавиц – та, что проходила мимо, выглядела более богатой и, очевидно, более красивой, чем красавица Сью. Поэтому у Сью выдалась минутка хорошенько подумать о том, стоит ли брать эти ягоды или стоит поискать ещё?

– Четыреста пятьдесят… – промолвила она, почесывая подбородок и глядя на ярко-красные ягоды.

Драм подумал, что четыреста пятьдесят это не сто, и, значит, наверное это немного. И обрадовался тому, что Сью наверняка сейчас сразу же купит клубнику. Какая она на вкус он не знал, но думал что очень хорошая. Ведь не может быть плохим на вкус то, у чего такой потрясающий запах! К тому же он доверял вкусу Сью. Ведь когда она сказала ему, что если дотронуться лапкой до горячей кастрюли будет больно, то так оно больно и было, когда он наконец дотронулся (чтобы проверить,разумеется). И в этом их вкусы совпали. А значит и в вопросе еды наверное тоже совпадут.

Но Сью почему-то всё медлила. Она в нерешительности стояла перед душистой клубникой и хмурилась, глядя на неё, слегка загибала пальцы и беззвучно двигая губами что-то проговаривала. Так Сью опять считала. А маленький Драм, между тем, высунувшись из сумки протянул свой розовый носик к самой-самой витрине и тут запах стал ещё более сильным и прекрасным.

"Конечно не селёдка, – подумал Драм, – но тоже потрясающая штука!.."

– Нет… – заявила Сью, наконец досчитав до конца то, что она считала, – Во первых это сильно уж много… А во вторых… Даже если мы и найдём чуть дешевле, то это всё будет, как ни крути – что-то около того. Поэтому я думаю… Да и в третьих – ведь нам далеко ехать и в тесном автобусе, к тому же. Мы её помнем!

– Зачем?.. – не понял малыш, – Зачем мы её будем мять?

– Да не "зачем", а "почему", глупенький! Ты совсем неправильно ставишь вопрос!

– Вопрос?.. Я вроде бы никуда ничего не ставил… А что? Куда надо было?

– Да не "куда", а "как"! Ты должен был спросить не "зачем", а "почему".

– А… да?.. Ну… Понятно… А почему мы будем её мять?..

– Да не "почему", а из-за чего… Мы не будем её мять умышленно. Мы её помнем случайно, не ожидая того! Просто от того, что в автобусе все будут толкаться, да и в пакете у нас клубника будет скакать и подпрыгивать на каждой кочке. Вот и всё. Да и ещё не совсем-то сезон… В сезон, думаю, будет гораздо дешевле.

И Сью отошла от прилавка безо всякой ароматной клубники в руках. А Драм подумал – как это так можно неумышленно сделать что-нибудь, когда ты уже сейчас, заранее, знаешь, что ты это собираешься сделать?..

Сью направилась прочь от фруктовых рядов и Драм уж совсем потерял надежду сегодня попробовать клубнику.

– Но ты обязательно должен попробовать сегодня клубнику! – сказала, чуть только он потерял эту надежду, Сью. – И у меня есть идея – как это может произойти. – Сью шла всё дальше и дальше, да так решительно и быстро, что продуктовые ряды замелькали мимо Драма с такой скоростью, будто это были совсем и не продуктовые ряды, а какие-то цветные черточки, постепенно сливающиеся в белые, а Сью – была вовсе не Сью, а самый настоящий автобус – с такой скоростью она шла. И Драм очень удивился когда она вдруг резко остановилась у одного ларька, да сразу сказала:

– А можно мне пожалуйста два килограмма клубники? – даже не оставив времени продавцу сказать ей: "что нужно, красавица?.."

Драм очень удивился, ведь Сью обычно так долго всё выбирала!.. А тут – сразу!

– Да, конечно, красавица… – сказал в ответ продавец и стал сразу же открывать целофановый пакет. А Драм удивился – где же тут Сью и продавец видят клубнику?.. Ведь её нигде не было видно. Но тут продавец взял пластмассовый совок и нагнулся над низеньким белым шкафчиком со стеклянной крышкой, которая, как оказалось, умеет двигаться вправо и влево, и стал, отодвинув эту самую крышечку, доставать из шкафчика совком… клубнику! Но только клубника была уже не такая, как та, что лежала в овощных рядах на самых-самых видных местах, а какая-то такая вся – уже без хвостиков и зелёных листочков, да покрытая таким белым налётом… да ещё так гремела и стукалась о совок и о витрину, на которую продавец поставил кулек, пока её насыпал, что казалось – она совсем жесткая и неизвестно было совсем – как же такую её можно есть?..

– Это замороженная клубника. – сказала Сью, когда они уже отошли, – Её заготавливают летом, а потом уже продают круглый год. Она лучше хранится. Ведь её заморозили. И стоит она всего сто пятьдесят рублей килограмм! К тому же мы из неё можем сделать отличное мороженое! Ведь даже и ждать – пока что-то у нас заморозится, нам не придётся!..

Когда Драм услышал о том, что с клубникой они могут сделать мороженое – ему, сразу же, стало чуть легче. Но всё равно он немножечко переживал. Он даже спросил Сью наконец, когда они ехали уже в автобусе домой:

– Сью… А как же мы будем есть с тобой клубнику, если она такая жёсткая?.. – ведь Драм был очень расстроен и обеспокоен этим вопросом.

– Так ведь она разморозится! – сказала радостно Сью, – И только бы ещё не слишком быстро, ведь ехать далеко, а сегодня жарко.

-Точно?.. – спросил обеспокоенный Драм.

-Она точно разморозится, Драм, ведь все вещи, что могут быть заморожены, если их только перестать держать в холоде, обязательно будут оттаивать. Так будет и с клубникой, и с черникой, и с малиной, и с облепихой, и с зеленой фасолью, и с брокколи, и с манго, и с горошком, и с кукурузой, и с крабовыми палочками, и с куриными котлетками, и с человеческой душой. Ты понимаешь?..

– Наверное… – кивнул неуверенно Драм, ведь он всё равно ещё сомневался. Он ещё никогда в жизни не видал как что-нибудь тает, поэтому и не знал – как такое возможно. – Ну ладно… – всё же согласился он, – А как же мы будем из неё делать мороженое?.. Ведь мороженое белое, а она – вон, какая красная!

– Ну, нет, Драм!.. Совсем и не всё мороженое белое! – засмеялась Сью. – Ведь очень-очень много в мире мороженого разных цветов – и красного, и синего, и зелёного, и жёлтого, и даже коричневого. Это просто от того что ты пробовал ещё только одно – от того ты и думаешь, что оно только лишь одного цвета бывает. Это так часто случается, Драм – когда что-нибудь знаешь только отчасти, так ты и подумаешь иногда что везде и всюду так, как у тебя. А оно совершенно не так, может быть. Это частая ошибка. И все, почти что, её совершают. А мы сделаем с тобой мороженое очень просто: мы возьмём блендер и перемелем клубнику в нём вместе с молоком и сахаром. И возможно возьмём ещё немного масла. Вот и получится у нас такое мороженое – щербет.

– Ну, хорошо… – недоверчиво кивнул Драм, – Попробуем…

Сью достала телефон из сумочки и стала смотреть в карту.

– В картах показывают, что автобус, который нам нужен следующим, придет на нашу остановку всего через восемь минут. А наш – через семь. Так что мы должны, как раз, успеть сесть на свой, выйдя на той остановке! Вот как всё удачно складывается. Давай, тогда и выходить. Я чувствую, в любом случае, что так и надо сделать. А карты, конечно, могут чуть-чуть ошибиться… Но, что ж! Если так, то ничего – подождём чуть-чуть дольше. Мы могли бы, конечно, сейчас и не выходить, а выйти на пару остановок позже и пересесть на другие автобусы, что должны довезти нас до третьих. Но это ведь будет так долго!.. Все эти пересадки! А если сейчас мы с тобой пересядем на тот, что придёт сразу за нашим – так мы и доедем на нём до самого дома! Хорошо бы успеть. Ведь он ходит довольно редко.

Когда Сью с котёнком подъехали к нужной остановке, карты, всё ещё, показывали, что нужный им автобус придёт через минуту. А он через минуту не пришёл. А карты стали показывать что такой же теперь будет лишь через двадцать четыре минуты.

– Двадцать четыре – это очень долго, Драм!.. – покачала головой Сью, – Нам столько ждать совершенно нельзя. У нас так растает вся клубника!

– А так всё хорошо складывалось!.. – расстроился маленький Драм, – Как же так?.. Теперь он точно не придёт?.. Прямо сейчас, нет?

– Нет, к сожалению, Драм. Так бывает с картами. Они часто ошибаются. Зато, есть в мире другой, абсолютно верный признак того, что ты должен сделать именно так, а не иначе. И этот признак такой – если Бог тебе сказал: "выйди лучше на этой остановке", то значит и выйди. И будет тебе от этого, всё равно, хорошо.

– Но, а как же сейчас – не хорошо?.. – расстроено узнал маленький котёнок.

– Ты знаешь, возможно зачем-то, это и нужно – выйти сейчас и именно на этой остановке. Зачем – я пока не знаю.

– Ми-лоч-ка?.. – послышался дрожащий голос совсем рядышком. Сью и котёнок оглянулись – это была старенькая бабушка, что пришла на остановку совсем одна – только со своей тросточкой и сумкой для продуктов в руках. – Вы не подскажите, а когда будет седьмой?.. Я, просто его пол часа могу ждать… А могу, пока что, и сразу пешком пойти. – засмеялась она смущенно, – Я бы сама посмотрела, но я в этих телефонах совсем ничего не вижу… А Вы, вроде бы, молодая – наверное разбираетесь…

– Да, да, конечно… – ответила Сью, – Сейчас посмотрю… – и сейчас же она стала опять что-то искать в телефоне. – Пишет, что через четыре минуты. – сказала Сью, чуть-чуть поискав, – Но он иногда, видите, и не приходит, когда пишут. Тут иногда ошибаются системы…

– А, ну четыре минуты – это ничего! – всплеснула руками старушка, – Это я подожду! Пусть – если ошибка, так ничего – уж я ещё успею потом дойти! А так – подожду. Если придёт, то поеду… Спасибо тебе, дочка!..

– Да не за что… – ответила Сью. – Так, значит что нам теперь делать?.. – сказала она уже мысленно, Драму, – Ведь мы же должны как-нибудь отсюда выбираться. Мне кажется – можно сесть на следующий, если он, конечно, придёт. А он довезет нас до той остановки что за поворотом. Оттуда мы можем перейти через дорогу и пересесть там на тот, что довезет нас до следующего… И так, я надеюсь, что по чуть-чуть доберемся. Давай сядем на этот, вместе с бабушкой, и попробуем так сделать. В любом случае – тот, на который теперь мы не сели, всё время идёт по маршруту, что мы сейчас можем иначе проехать с пересадками. И если вдруг мы с тобой вовремя не дождемся других автобусов и быстрее у нас не получится доехать, то мы всегда сможем пересесть на тот, что будет здесь через двадцать четыре минуты. Так, просто, больше шанс, что мы с тобой доедем чуть быстрее, чем на этом самом нашем автобусе. Но если что – так, в любом случае, доберемся. Идёт?..

– Идёт… – расстроено кивнул Драм. Он всё ещё очень переживал из-за того что они не успели на нужный автобус.

Когда они сели на тот, что, кстати, пришёл точно через четыре минуты, Драм и Сью в автобусе оказались снова рядом с той бабушкой, что спрашивала – когда же он придёт. И бабушка снова заговорила со Сью и ещё раз поблагодарила её за помощь. И сказала так: