Последние три дня в Москве я решил провести с Ксенией. Из-за ее графика работы мы очень мало виделись. В первый день мы посетили величественный Екатерининский парк, где мило попили чай в кафе на озере. Была солнечная и теплая погода, мы гуляли по старому Арбату и вспоминали, как ходили здесь в первый день моего приезда в Москву. Во второй день мы съездили в дворцово-парковый ансамбль на юге города под названием «Царицыно». Всего несколько остановок от центра города, и вот мы вышли в музее-заповеднике с невероятным ландшафтом, большим Царицынским дворцом и уникальным большим мостом через овраг, который построили еще в восемнадцатом веке. Множество аллей, беседок, лавочек, мостов и царицынский пруд. Мы обошли все, что только могли. Красивая природа, красивый город, красивая девушка, но все это не принадлежит мне. Я лишь временно любуюсь этими шедеврами искусства. Третий день у Ксении был рабочий, и мы увиделись лишь вечером. Я встретил ее недалеко от Красной площади, и мы вместе поехали в метро на станцию Коньково, а затем пошли в район Новые Черемушки, где она жила. По дороге мы купили себе по мороженому. За несколько месяцев общения и за несколько встреч мы хорошо узнали друг друга. Наши разговоры в этот день были такими же, как и всегда, словно мы оба не верили, что через несколько минут мы обнимемся в последний раз и больше никогда не увидимся. Нам казалось, что через пару дней мы опять созвонимся и решим, куда же в этот раз пойдем, но этого не произойдет. Странное чувство. Я пожелал ей удачи во всех ее начинаниях, а она пожелала мне найти хорошую жену и хорошую работу. Мы обнялись. Я сел на Калужско-рижскую ветку метро. До района Митино с пересадкой дорога занимает примерно час, и я решил воспользоваться подходящим меланхоличным настроением и набросал что-то вроде стихотворения.
Минуты тянутся как часы.
Я не могу тобой напиться.
Давай лучше перейдем на «ты».
И попробуем не влюбиться.
Давай взлетим выше гор.
На облака, где нас никто не знает.
Держись покрепче и зарычал мотор.
Ночные огни города лениво угасают.
Ты для меня была как солнце в непогоду.
Ты для меня была как вода в сухой пустыне.
Твоя рука в моей и три часа пешком по городу.
Как же мы с тобой все это забыли?
Мои глаза ведь тоже плачут, ты не одна такая.
На заднем сиденье в пустом трамвае.
Наш мир на глазах тихонько тает.
Но мы, мы будем жить дальше.
Давай лучше вспомним, как все было.
Зачем грустить, ведь можно улыбаться?
Если ты меня никогда не любила.
Зачем в слезах просила остаться?
Дым в потолок, мое сердце в шрамах.
Но разве тебе до этого есть дело?
И я опять ищу любовь в барах.
Боже мой, как мне это надоело.
А ведь у нас с тобой все могло быть иначе.
Но мы же молодые и гордые.
И огни Москвы горят так маняще.
Мы потом поймем, что это были наши лучшие годы.
Я вышел на станции метро «Мякино» и направился в недавно открывшийся торгово-развлекательный центр «Вегас». Как только я зашел, то оказался возле большого искусственного катка, который своими декорациями имитировал знаменитый каток в Нью-Йорке, возле Рокфоллерского центра. Пройдя чуть дальше в полной пустоте, ведь посетителей почти не было, я оказался среди декораций площади Таймс-Сквер. Воспоминания нахлынули на меня. Депрессия, которая была у меня зимой, вновь накрыла меня. Я присел на красные пластиковые ступеньки посреди площади. Вокруг меня ярко горели декорации, стараясь изобразить рекламные щиты самой знаменитой площади в мире. Манхэттен. Америка. Ностальгия. Где будет моя следующая остановка? В какой стране? В каком городе? Что я ищу и найду ли я это? Я не знал ответы на эти вопросы, но знал, что ровно через сорок часов я буду опять в Самаре. Опять дома. Каждый год миллионы людей приезжают в Москву, чтобы воплотить мечту в жизнь, но они не замечают миллионы людей, которые уезжают из нее с разбитым сердцем. У первых глаза блестят от ярких огней, у вторых блестят от горьких слез. У первых голова идёт кругом от возможностей, вторых тошнит от лжи и фальши. Первые ещё верят в чудо, вторые уже знают, что чудес не бывает. Я прожил в Москве ровно двадцать один день, на большее меня не хватило.
Глава 9
«Шаманская земля»
Я опять оказался в старом деревянном доме на окраине города Самара. Мама была рада моему возвращению. Меня не было ровно три недели, но за это время я устал так сильно, что мне ничего не хотелось делать. Я был опустошен. Большой город забрал всю мою энергию, мои мечты, мои амбиции. Последний месяц лета я почти не выходил за пределы двора. Мне удалось дописать роман о любви и Москве, но я чувствовал, что в нем совсем нет жизни.
– Вернусь к нему позже, когда буду готов – произнес я, когда закончил писать последние строчки, сидя в кресле на крыльце дома.
Свои творческие позывы я чередовал с практической работой. Двор, размером в пять соток, благодаря моим стараниям, за последний месяц лета полностью изменился. Я пилил старые деревья и восстанавливал забор, мама помогала наводить порядок дома. Наш участок и дом стали выглядеть так, как не выглядели никогда за сто лет существования. Наконец-то я оформил и приватизировал землю, а потом выставил дом на продажу. Надеяться на большие деньги было глупо, ведь дом однозначно шел под снос, ценность была лишь в земле, которая находилась прямо у дороги, что удобно, если здесь захотят построить автомойку, отель или магазин.
– Будем надеяться, что дело пойдет – сказал мама.
– Да, а что нам еще остается – грустно произнес я.
В начале сентября я поехал на Красную глинку, где был отличный горнолыжный курорт в зимнее время года, а в летнее время прекрасные леса, карьеры, подземные штольни и турбазы с пляжами. Там меня встретил бывший одногруппник по прозвищу «Борода», он ушел из университета на третьем курсе и отлично себя чувствовал. Сейчас он работал спасателем на пляже Красной глинки. Он гордо ходил вдоль берега в оранжевом жилете с громкоговорителем в руке и следил за плавающими в Волге людьми.
– Это я только по выходным тут, а так в магазине спортивного питания работаю, витамины, белковые коктейли и прочие добавки – пояснил Борода.
– Отлично, может и мне попробовать? – спросил я – не спасателем, лето же закончилось, а в продажах, мне ведь все равно, где работать.
– Попробуй – засмеялся Борода – я спрошу у управляющего на счет тебя.
Детство, отрочество, юность по Льву Толстому. Школа, университет, работа продавцом-консультантом по реалиям жизни. Таким образом, с помощью «Бороды» я перешел на третью обязательную ступень развития личности. Отдел магазина находился рядом с домом в торговом центре «Аврора». Рабочий день был двенадцать часов. Два дня работаешь, два дня отдыхаешь. В час я зарабатывал примерно два доллара, если сравнивать с моей последней работой в Америке. Не густо, но хотя бы что-то, ведь моих денежных накоплений не осталось, я потратил почти все еще в Италии. На личном опыте я понял, что означает термин «жизнь на работе». Год моей жизни пролетел так быстро и так бесполезно, что я не заметил этого. Никаких событий. Работа – дом. За двенадцать месяцев я не получил ничего, кроме денег. Теперь осталось правильно ими распорядиться. Мне удавалось копить, ведь я не покупал себе ничего лишнего. Мои траты ограничивались лишь едой. Даже на проезд я не тратил денег, а ходил пешком. Обидно, когда год твоей жизни можно уместить всего лишь в одно предложение. «Он ходил на работу и возвращался домой». У меня возникло такое чувство, что я остался где-то за кадром в фильме, в котором должен был играть главную роль. Я до сих пор числюсь в титрах, но меня не видно, и все события картины проходят с кем-то другим, а я робко подглядываю из-за угла во время обеденного перерыва. Одна гадалка, когда-то давно предсказала моей маме, что я буду жить за границей. Иронично, но вышло именно так. Я живу за границей, когда путешествую, а здесь, дома, я просто существую и жду момента, когда снова отправлюсь в другую страну, где почувствую себя живым и счастливым хотя бы на несколько дней. После Америки мне пришлось нелегко, депрессия никуда не ушла, она лишь на время исчезла, но ее привкус все еще остался на губах. Мне словно показали настоящую жизнь, где ты можешь честно трудиться за достойную зарплату, показали мир, где все возможно, а потом забрали все это и никогда уже не вернут.
– Хватит жить воспоминаниями – твердил я себе каждый день, возвращаясь с работы.
Время текло так монотонно, что дни были похожи друг на друга. Рано утром я вставал по будильнику, брал с собой еду в пластиковых контейнерах и вместе с остальными выпускниками университета спешил на работу в торговый центр. После окончания смены я спешил домой, чтобы выспаться и завтра начать все сначала. Бесконечный и бессмысленный бег, пока ты в силах бежать. Работать – чтобы есть, есть – чтобы работать. Сон это было самое приятное в моей жизни на протяжении года.
– Добрый день! Человек, который приезжал на прошлой неделе и смотрел участок, готов его купить – сообщил риэлтор в трубку телефона – надо договориться о дате сделки!
Спустя ровно двенадцать месяцев мы наконец-то продали дом и земельный участок, где я жил всю свою жизнь. На вырученные деньги мы купили малосемейку площадью в двадцать квадратных метров в здании бывшего общежития. Эта квартира находилась недалеко от нашего частого дома. В квартире был балкон, своя кухня и душевая с туалетом. В одной общей комнате мне надо будет жить вместе с мамой столько, сколько понадобится, пока я не обзаведусь своим жильем. После покупки малосемейки у нас еще осталось немного денег, к которым я добавил все свои накопления за год. Мне удалось купить однокомнатную квартиру в строящемся доме за пределами города. Когда мы с мамой приехали на стройку, то увидели, что еще даже фундамента не было, но стройка шла активно. За пределами Самары на пустыре строился целый город – Южный город.
– Обещают построить через два года – сказал я – потом еще год на ремонт.
– Значит, мне от тебя не отдохнуть еще минимум три года? – шутливо спросила мама.
– Да, где-то так – улыбнулся я.
– Провинциал в квадрате – засмеялась она – не жилось тебе в Москве, вернулся в провинцию, и будешь теперь жить в чистом поле.
– Здесь не так уж и плохо, если верить проекту тут целый город будет, как целый новый район Самары – пояснил я.
– Я все равно буду скучать по нашему частому дому – вздохнула мама.
– Ты сможешь ходить и смотреть на него – засмеялся я – пока его не снесут.
– Это точно, а что нам пенсионерам еще делать? – спросила она – пошли на остановку, еще неизвестно как отсюда уезжать будем.
Я очень хорошо запомнил тот день, когда мы собрали все свои вещи и перевезли их в малосемейку, в квартиру с горячей водой и туалетом. Даже не верится. Двадцать четыре года жизни я оставляю в этом старом доме. Мы сложили вещи в грузовую машину, и мать поехала вместе с водителем показывать дорогу, а я сказал, что догоню их пешком. Я зашел в опустевший дом и прошелся по комнатам. Веранда, где хранились краски и кисточки моего отца, а позже мытые бутылки для сдачи и разный хлам, что он приносил с помоек. Кухня, где я купался в тазах и грелся у дровяной печки. Темная комната, комната, где не было ни одного окна, там находилась газовая печка. Комната мамы, где помещалась лишь одна кровать и тумбочка, а из окна была видна сирень. Комната отца, чего он только там не делал. Моя комната, где я чего только не делал.
– Старый деревянный дом, ты видел многое за эти годы, твои стены хранят множество тайн и секретов, но им уже не суждено открыться – прошептал я.
Я прошелся по двору и зашел в туалет, на стенах которого висели картины отца. Выбрав несколько штук, я положил их под мышку с мыслью, что мне, возможно, удастся их оцифровать и таким образом сохранить на память. Всего через год этот дом сравняют с землей и построят на его месте придорожный отель. Все вокруг будет выглядеть так, словно этого дома никогда и не было. Словно меня и моих родителей тут тоже никогда не было. Словно мы тут и не жили вовсе. Словно мы и не существовали никогда. Город этого даже не заметил. Дом на улице Балаковская 27 просто исчез с карты.
– Почему людям так тяжело покидать родные места? Почему их так мучает страх будущего, даже если это будущее предвещает жизнь лучше? – спросил я сам у себя, закрывая за собой калитку дома, который больше никогда не увижу.
Дорога – зовет, а дом – не отпускает. В этом все мы. Нам невероятно сильно хочется все поменять, переехать, сменить работу, отправиться путешествовать, начать бегать по утрам, написать книгу. Нас тянет на дорогу перемен, но что-то внутри нас сжимается только от одной мысли об этом, и мы не решаемся сделать первый шаг. Мы все так же живем, как и раньше ничего не меняя, и лишь во снах видим свои мечты. Человеческая природа не перестает меня удивлять.
Прошло ровно три года с моей поездки в США. Я уехал одним человеком, а вернулся другим. Путешествия меняют тебя. Этой осенью нам наконец-то удалось встретиться с ребятами, которые были вместе со мной в Америке. Мы не виделись три года, хотя планировали собираться каждый год. У всех были свои дела, своя работа, своя жизнь. В этом году все ребята, кроме Никиты, который перестал с нами общаться и исчез, смогли освободить один вечер для нашей встречи. Я надел белую майку с надписью: «платинум тим стаф», которую забрал как сувенир с работы в «Мау Марине» и отправился к Загородному парку. Я срезал дорогу через блошиный рынок, где десятки седых голов пеклись на жарком осеннем солнце с самого утра. Бабушки и дедушки, каждые выходные с самой зари и до позднего вечера, продавали всякий хлам, аккуратно разложив его на простынях. Детские игрушки, ржавые чайники, рули от автомобилей, видеокассеты, ботинки, платья и книги. Все эти товары давно устарели и больше не нужны обществу, точно так же, как и те, кто его продавал. Пенсии едва хватало, чтобы не умереть с голоду, а эти продажи вряд ли можно было назвать дополнительным источником заработка. Чаще всего они покупали ненужный хлам друг у друга или просто менялись между собой. Причина, по которой они приходили с рассветом, а уходили с закатом солнца, была не торговля, а сам процесс. Ненужные люди просто хотели почувствовать себя нужными. Это для нас, для случайных прохожих они были безумцами со старьем, но для них самих они были продавцами и хозяевами своего собственного дела. Независимые и не сломленные. Сделайте в следующий раз доброе дело и купите что-нибудь у них, ведь с каждым днем их все меньше и меньше. Я купил себе железный подстаканник, чтобы пить чай, как в поездах и несколько виниловых пластинок. У входа в загородный парк меня встретил Александр. Он ни капли не изменился, он все так же необычно шутил. Потом подошли Виктор и Слава и весь «Трейлер Бэнд» был в полном составе. На машинах приехали друг за другом Денис, Максим и Михаил.
– Пробки на дорогах! – оправдывались они.
Мы спустились к берегу реки Волги, где устроились на камнях. Вечер прошел очень душевно. Мы вспоминали события американского лета, рассказывали друг другу, куда еще успели съездить в путешествия и где теперь работаем. У всех ребят после приезда в Россию была депрессия, и все мы часто вспоминали наше удивительное лето в Окободжи. Отличная встреча. Все ребята были в восторге от того, что мы наконец-то собрались вместе.
– Теперь давайте без пропуска, каждый год обязательная встреча! – сказал я, когда мы прощались на парковке под звездным небом.
– Кто не придет тот «Шипень»! – добавил Александр.
– Договорились! А кто это такой? – поинтересовался Денис.
– Тебе лучше не знать, просто приходи каждый год – засмеялся Александр.
Мы пожали друг другу руки и разошлись. Я возвращался домой через блошиный рынок, где уже не было ни души.
– Однажды и я исчезну, так же, как и все, кто меня окружают, но пока я здесь, я буду жить! Я буду счастливым! Это не конец, все только начинается! – твердо решил я.
Россия – самая большая по площади страна в мире, но у меня в списке мест, которых я хотел бы здесь посетить, было всего лишь несколько строчек. Москва и Санкт-Петербург уже были вычеркнуты из него. Одно уникальное место, которое я хотел посетить, находилось на расстоянии четырех с половиной тысяч километров от моего дома. Я давно мечтал встретиться с самым глубоким озером планеты. Встретиться с величественным Байкалом, рожденным в холодной Сибири. За год работы с людьми по двенадцать часов в день я так устал от них, что меня невероятно сильно тянуло подальше от них и поближе к природе. Тайга – идеальное место, чтобы отдохнуть от человеческого общества. Я взял свой законный отпуск и собрал старый рюкзак «Азимут», который купил его у одного пенсионера за символическую сумму. Рюкзак был очень вместительный и сшит из крепкой ткани зеленого цвета. Он был младше меня всего на один год. Отличный товарищ для моего путешествия! Сидя на центральном автовокзале города и ожидая автобус до аэропорта Курумоч, я стал свидетелем очень забавной картины. Маленькая девочка держала в руках огромную булку и кусала ее. Один раз кусала она, другой раз она отщипывала кусочек для воробьев, которые кружились вокруг нее и громко чирикали.
– Сама ешь булку! – крикнула мама девочки.
– Что я поделаю? Они же голодные! – последовал логичный вопрос девочки.
Я очень редко поражаюсь детям, в хорошем смысле этого слова, и очень часто поражаюсь взрослым, в плохом смысле этого слова. Куда уходит человечность с годами?
Самарский аэропорт находился в селе Курумоч в одном часе езды от города. Я ни разу не был там и изначально планировал добраться до Байкала на поезде, но трое суток трястись в плацкартном вагоне лишь в одну сторону, никуда не годится. Отпуск закончился бы даже не успев начаться. Билеты на самолет с пересадкой в Москве стоили гораздо дороже, но я экономил два с половиной дня дороги и продукты, которые понадобились бы мне в поезде. Аэропорт Курумоч меня приятно удивил. Здесь было все максимально понятно и удобно. Красивый, небольшой, современный аэропорт превзошел все мои ожидания. Я зарегистрировался на рейс до Иркутска, и именно здесь началось мое путешествие. Полтора часа на борту A319 сибирской авиакомпании S7, затем два часа ожидания в аэропорту Домодедово и еще пять часов полета. Шесть утра, я стою на пустынной улице в городе Иркутск и быстро ищу автобусную остановку. Температура воздуха около нуля градусов, изо рта идет пар, и я уже замерз, пока первый автобус под номером «4К» лениво открыл свои двери перед моим красным носом. Холодный серый город и такие же люди. Утром всем не просто. Через час я доехал до автовокзала города. Им оказалось трехэтажное здание белого цвета, рядом с которым находилась стоянка автобусов и маршруток. На первом этаже я купил билет до поселка Листвянка. Я не спал целую ночь и из-за перелетов неважно себя чувствовал. Меня клонило в сон, а мое внимание было рассеянным. Я долго искал нужную мне маршрутку и в итоге нашел ее в углу парковки автовокзала. Я сел у окна и положил себе рюкзак на колени. До сих пор мне было холодно. На моей голове была вязаная шапка светло-коричневого цвета, на ногах кроссовки с меховыми стельками, серые спортивные штаны, свитер и плащ с капюшоном темно-зеленого цвета. Яркое солнце попадало на меня через окно маршрутки и очень быстро согрело. От этого спать захотелось еще сильнее. Водитель не стал дожидаться пока весь салон заполнится, а медленно покатил из города. Мы ехали вдоль реки Ангара, которая словно голубая змея петляла с правой стороны дороги. Я внимательно смотрел в окно. Мы выехали из города со стороны аэропорта, и по обеим сторонам дороги замелькали деревья. Здесь сон как рукой сняло. Я не мог поверить глазам. Ярко золотые и огненно красные деревья светились на солнце. Янтарная комната в Пушкине отдыхает перед янтарными лесами в Сибири. Осень на Байкале – это состояние души! Вдруг с правой стороны от дороги я увидел, как река Ангара впадает в Байкал, а значит, мы почти приехали. Полный сил и вдохновения я вышел посередине Листвянки через час поездки. Свежий морозный воздух. Синий бескрайний Байкал. Золотой лес. Зеленые хвойные чащи. Тишина и покой. Я там, где нужно. Листвянка представляла собой одну большую и длинную улицу Горького, раскинувшуюся на несколько километров прямо на берегу Байкала, и свыше десятка маленьких улочек, которые брали свое начало на главной набережной, а затем уходили в сторону леса. Маленькие одноэтажные домики с огородами сменялись роскошными особняками, некоторые из которых достигали шести этажей в высоту. Я стоял лицом к величественному Байкалу, который не знал границ, а за моей спиной на полкилометра возвышались горные хребты, усеянные всевозможными деревьями и кустарниками.
– Куда теперь? – произнес я и начал крутить бумажную карту, которую подготовил еще дома.
Мне потребовался час, чтобы найти улицу Чапаева, и по ней я направился в противоположную от Байкала сторону, прямо в ущелье между горами. С каждым новым метром улица поднималась вверх, и с каждым новым шагом мне становилось все тяжелее идти. Хостел «Белка» находился в самом конце улицы, рядом с узкой речкой «Малая Черемшанка». Я оглянулся на Байкал, и мне на мгновенье показалось, что сейчас все ущелье накроет вода. Такое ощущение было из-за оптической иллюзии, связанной с неровностью местности. Я подошел к большим деревянным воротам. Хостел «Белка» представлял из себя двухэтажный дом из бруса. Помимо основного дома, на территории хостела был дом хозяев и баня, которой можно было воспользоваться за дополнительную плату. У ворот меня встретил эксцентричная женщина лет сорока, которая много и быстро говорила. Пока мы дошли до хостела, я получил огромный объем информации.
– Имейте в виду, что у нас можно пить воду из-под крана! – пояснила мне хозяйка хостела – байкальская вода не только чистая, но еще и полезная!
Я поднялся на второй этаж, где занял свободную кровать в комнате, которая находилась в самом углу дома, рядом с балконом. Весь дом внутри так же был сделан из дерева, отчего в нем было приятно находиться и легко дышать. Разобрав свои вещи, я принял душ и лег спать. Через четыре часа я проснулся свежий и бодрый. Наверное, все дело в целебном воздухе таежных лесов! Я поспешил обратно к Байкалу, чтобы найти здание, в котором выдают разрешения на посещение заповедных мест. Завтра я планировал встать рано утром, чтобы пройтись по пешему маршруту вдоль Байкала, от Листвянки до Больших Котов. Я прошел по улице Горького от начала до конца, внимательно смотря на номера домов, но так и не нашел нужный мне адрес. Время подходило к вечеру, и уже начинало темнеть. Я оказался на границе поселков Листвянка и Никола.
– Видимо сегодня мне разрешение уже не получить – грустно произнес я.
Само разрешение на сутки стоило около ста рублей, и вряд ли его кто-то вообще будет спрашивать на маршруте, но я как законопослушный гражданин хотел его получить. Правила ведь для всех одни. Я прошел несколько километров по набережной сначала в одну сторону, а затем обратно, но не устал. Источником моей силы была прекрасная погода и природа. Холмы золотых лесов и синий бескрайний Байкал, который к вечеру начал громко наигрывать волнами свою грустную мелодию. На улице было не жарко и не холодно, замечательная погода для долгих пеших прогулок. Недалеко от автостанции я нашел кафе «Сарма», стоящее прямо на берегу Байкала и названного в честь реки Сарма. Все столики были свободные, и я занял тот, что был у окна, из которого я мог смотреть на воду. У официанта, который был и поваром, я заказал свиной шашлык, салат и черный чай с лимоном. Хороший ужин, даже несмотря на жесткое мясо и много жира. По дороге в хостел я зашел в маленький магазин «Пятый Океан», где купил несколько бананов, шоколадок и бутылку воды для завтрашнего пешего маршрута. Пустой хостел, что я видел днем, ночью был забит туристами с разных стран. Днем они наслаждались природой, куда-то ходили и плавали на катерах, но ночью все вернулись в свои комнаты, где очень эмоционально и на разных языках делились впечатлениями друг с другом. Из соседней комнаты доносились громкие разговоры азиатов, а на кухне компания немцев что-то живо обсуждала и смеялась. Последние сутки выдались крайне тяжелыми, поэтому ровно в десять вечера я заснул.
Я проснулся в девять часов утра. Кто-то храпел в другом углу комнаты. Я вышел на открытый балкон и сделал там зарядку. Воздух приятно бодрил и обжигал легкие. Сила таежных лесов! Мне кажется до этого вдоха я и не дышал вовсе. На общей кухне, которая так же находилась на втором этаже, я собрал рюкзак, налил горячего чая в термос, позавтракал и покинул хостел. Мне срочно нужно найти дом под номером 2 на улице Горького, чтобы получить разрешение. Солнце ярко и тепло светило, а с Байкала дул легкий холодный ветер. Идеальное сочетание. Я вновь дошел до начала набережной, а затем до ее конца. Несколько раз я спрашивал у прохожих нужный мне адрес, но мне, так же, как и вчера никто ничего не смог ответить. Улица начиналась домом под номером шестнадцать, а заканчивалась сто сорок пятым. Я взглянул на часы.
– Уже двенадцать часов – вздохнул я – опять придется отложить поход на завтра.
Дорога лишь в одну сторону до поселка Большие Коты занимала от пяти до восьми часов и, чтобы успеть обратно засветло, нужно было покидать Листвянку как можно раньше. Сегодня этого уже не получится сделать, но у меня был план «Б». Я стоял на берегу Байкала рядом с памятником русскому советскому прозаику и драматургу по имени Александр Вампилов, который утонул недалеко отсюда, когда его лодка перевернулась. Мне пришлось немного пройти вдоль шоссе, а затем подняться по дороге, которая вела вверх. Людей не было, и мне не у кого было спросить правильно ли я иду, но вскоре я понял, что на месте. Я увидел горнолыжную базу «Истлэнд» и подъемник на вершину, где на высоте 728 метров над уровнем моря находился «Камень Черского», а рядом с ним смотровая площадка. Я купил билет на кресельный подъемник и уже через несколько минут любовался на густые леса по сторонам и зеленый луг под ногами, медленно поднимаясь к вершине. Вдруг я заметил, что на каждом подъемном столбе есть маркировка «СКАДО Самара». Вот так встреча. Завод, который изготавливает подъемники для всей России, находился через пару улиц от моего дома, где я прожил всю свою жизнь.
– Привет земляк! – крикнул я столбу, когда мое кресло подъехало к нему вплотную.
Поездка на кресельном подъемнике заняла всего лишь несколько минут, но подарила мне много положительных эмоций. С высоты все кажется иначе. Интересно как там живется в горах. Какими глазами люди там смотрят вниз на наши жизни? Ловко выпрыгнув из кресла, я пошел по тропинке в сторону смотровой площадки. Землей шаманов на Байкале обычно называют остров Ольхон и весь прилегающей к нему район, однако даже тут на вершине был источник силы шаманов. Ходят легенды, что бурятские шаманы могли чувствовать выход энергии из земли, и эти места всегда как-то помечали. Люди со всех уголков земли приносили вещи и складывали возле источников, а позже стали ограничиваться лишь лоскутными ленточками и монетами. Вокруг Байкала есть множество мест, деревьев, кустов, сооружений, которые усыпаны разноцветными лентами – это места силы, где обитают духи. На смотровой площадке была небольшая беседка, а рядом лежал «Камень Черского». Отсюда открывался такой завораживающий вид, что я просто несколько минут стоял и смотрел вдаль. Я не мог пошевелиться. Здесь было видно и величественное озеро Байкал, и реку Ангару, которая впадает в него, и порт «Байкал» на другом берегу.
– Если внимательно присмотреться, то можно увидеть «Шаман-Камень», который торчит из воды возле истока реки Ангары. Легенда гласит, что Байкал хотел отдать свою дочь, красавицу Ангару замуж за молодого воина по имени Иркут, но Ангара влюбилась в другого богатыря по имени Енисей и захотела убежать к нему. Тогда рассерженный отец бросил огромную скалу «Шаман-Камень», пытаясь преградить ей путь, но Ангара смогла обойти ее и все-таки встретилась с Енисеем! – рассказывала женщина, которая работала гидом и привела на смотровую площадку несколько человек.
Я стоял в стороне, любовался видами и слушал одним ухом гида. Так прошло несколько часов. За это время успело смениться несколько групп туристов, я успел перекусить и попить чай из термоса, а также насладиться тишиной и одиночеством в те прекрасные моменты, когда одни туристы уже ушли со смотровой площадки, а другие еще не успели прийти сюда. На обратном пути я так же воспользовался канатной дорогой и отправился искать таинственный дом номер 2 на улицу Горького. Я снова зашел в кафе «Сарма», где в этот раз заказал шашлык из баранины, салат и черный чай с лимоном.
– Не подскажите, где тут можно разрешение получить на посещение Байкальского заповедника? – спросил я у официанта.
– Не знаю даже – удивился он.
– Улица Горького дом номер 2, знаете такой адрес? – не сдавался я.
– Это недалеко от автостанции, будка такая деревянная стоит ближе к берегу – объяснил мне официант.
Покинув кафе, я пошел в том направлении, какое мне указал официант и вскоре наткнулся на дом под номером шестьдесят два, а за ним нашел деревянную будку под номером два.
– Добрый вечер, а где разрешение можно получить на посещение Байкальского заповедника? – обратился я к крупному мужчине, который заполнял какие-то бумаги за компьютером.
– У нас, на сколько дней разрешение нужно? – взглядом окинув меня с ног до головы, спросил он.
– Мне на один день – ответил я – хочу добраться до Больших котов и обратно.
– За день, думаешь, успеешь? – удивился мужчина – в одну сторону только двадцать километров.
– Я знаю – улыбнулся я – пораньше выйду просто.
– Хорошо – произнес мужчина – выпишу на два дня на всякий случай, палатки не ставить, костры не разводить, ничего не собирать и не ломать.
– Спасибо большое! – поблагодарил я его и положил на стол сто пятьдесят рублей.
– Кать, принеси разрешение, надо выписать! – крикнул он.
– А где они вообще лежат? – послышался женский голос из маленькой комнаты.
– Где-то там должны быть, посмотри в шкафу – ответил мужчина.
Вскоре появилась девушка с листком в руке. Она внимательно посмотрела на меня. Видимо я первый, кто за долгое время решил выписать какое-то разрешение, ведь все остальные туристы обходились без них. Когда на улице стемнело, я вернулся в хостел «Белка», у меня в рюкзаке наконец-то лежало разрешение с печатью, а это значит, что завтра свершится мой долгожданный поход по Большой байкальской тропе.