Плюс-минус двенадцать. Сборник рассказов

– С апельсиновым, – машинально поправила Снежана, махнула стакан вина и добавила: – Вот и с Андреем внизу то же самое было.

– Не то же, – начал было Герман, но Снежана только скривилась:

– Молчи уж! А то ты видел… Это как раз перед тем было, как ты к нам чуть не загремел.

– Так что они себе думают? – спросила Юля.

– Кто?

– Влад с Андреем и Андрей с Владом!

– Не знаю. Меня, видишь ли, выпроводили. Если бы этот бестолок не приперся, может, и не выпроводили бы, и разузнала бы больше… Да Герман же сказал! Сидим, не разбегаемся, ждем результатов расследования. Ясно только, что заперты мы хорошо. Качественно.

Тимур встал.

– Сидим?! Хрен там!

– Ладно тебе, Тимыч, – сказала Лена. – Нормально сидим…

– Ты, между прочим, домой собиралась.

– Ну да. И сижу, как видишь, и ничего… Официант, блин! Всем шампанского! За чей-нибудь счет…

– Вот и сиди!

– Тимур, – Яна вцепилась ему в рукав, – подожди, правда, ну куда ты?

Тот побагровел. Подавил желание вырваться. Тихо сказал:

– Пусти.

– Тим…

– Ч-ш-ш. Все. Я спокоен как слон. Пойду посмотрю в окно. Во двор, – добавил он, упредив возможные вопросы. – Все. Больше никуда. Честно.

– Я с тобой, – Яна встала.

– В сортир тоже со мной пойдешь?

– Нет. В туалет со мной пойдешь ты. Как тогда, помнишь? – Тот отвел глаза, и Яна рассмеялась: – По-омнит. Пойдем…

– В туалет?

– Ну да. Сколько можно уже, в самом деле?

Выйдя из класса, Тимур и Яна подошли к окну и выглянули во внутренний двор школы. Яна по-прежнему держалась за его руку.

– Боишься?

– Ну… Фильм ужасов, правда?

– Нет, – ответил Тимур хмуро; у него было ощущение, что кто-то уже такое сегодня говорил. – А если и да, то это скучища какая-то. Кто это смотреть будет?

Яна фыркнула:

– Успокоил… Ты смотри, и впрямь решетка. Я уж думала – шутят…

– За такие шутки…

– Ну как, насмотрелся?

– Ну… Вроде.

– Тогда пойдем.

– Куда?

– В туалет же.

– Ты серьезно, что ли?

– Ну да. Стесняешься? Тогда ты не стеснялся.

– Дурак был…

– Это понятно. Все вы такие. А ты представь, что я – маленькая такая собачка. Тяф-тяф, у-у-у. – Собачку Яна изобразила очень похоже. – И ее надо выгулять.

– Н-ну, пойдем.

В женский туалет Тимур заглянул первым. Постучался на всякий случай, открыл дверь, вошел, проверил, нет ли кого-нибудь. Мотнул головой:

– Все чисто.

Яна хихикнула:

– Это ты меня кем-то не тем представил. Договаривались же собачкой.

– Что я, зоофил, что ли?

– Вот это-то меня и волнует…

– Ладно, хватит шутить. – Тимур отошел к входной двери, прислонился спиной к стене рядом с рукомойниками, скрестил руки на груди. – Я тут постою.

– Спасибо.

Девушка скрылась за одной из перегородок. Зашуршали спускаемые брючки. Тимур поморщился. Лучше уж и правда собачкой представить, а то так неизвестно до чего еще додумаешься.

Снаружи, из коридора, раздались шаги. Кто-то быстро приближался к ним, с силой впечатывая каблуки в покрытый линолеумом пол. Тимур выглянул из-за двери.

– Ни хрена себе! – вскричал Влад. – Опять ты за свое?

Тимур снова смутился.

– Блин, ну все все помнят… Нет, Яна попросила посторожить.

– В смысле?

– Фильм, говорит, ужасов.

– Да? Вот и Ирка тоже…

– Ирка?

– Ну… Оговорился. Снежка, наверное. Много их тут.

– Тим, кто там? – крикнула Яна.

– Никто… В смысле, Влад…

– Ну спасибо! – громко прошипел тот.

– А-а. И что там?

– Выходи, расскажу, – отозвался Влад. – Только оденься, пожалуйста.

– Слушаюсь, – раздался шум спускаемой воды. – Тим…

Тимур оглянулся. Яна осторожно продвигалась по стеночке. Нащупала раковину, открыла кран, сполоснула руки, протянула влажную ладошку:

– Руку дай. Забыла тут все.

– Сейчас.

Тимур взял ее за руку, помог выйти. Влад придерживал дверь, старательно избегая смотреть девушке в глаза.

– А где Андрей?

– Ждет меня внизу. Попросил нож принести.

– Зачем? – удивилась Яна.

– Кабинет директора вскрыть.

Девушка присвистнула.

– Проникновение со взломом? Ну-ну…

Они подошли к классу и столкнулись в дверях с Юлей. Та по очереди оглядела всех троих, наткнулась на стеклянный взгляд Яны – и молча осела на пол.

– Держи, – запыхавшийся Влад подбежал к Андрею, подпиравшему стену директорского кабинета.

– Ну как они там?

– Да ничего. Юлька вон в обморок грохнулась.

Андрей так и замер с ножом в кулаке.

– Это что ты им такого наговорил?

– Да не я. Ты нож-то опусти, чувак!.. Это она все никак к Яниным протезам не привыкнет.

– Протезам? – Андрей вскинул брови.

– Ну глаза у нее!..

– А, да… Конечно… Ладно, поехали.

– Надеюсь, очень уж больших неприятностей не будет, – пробормотал Влад.

– Тебе жалко?

– В каком-то смысле…

– Нет, тебе для родной школы денег жалко? – ненатурально удивился Андрей, отдирая косяк. – Подкинешь им деньжат, купят новую дверь… мемориальную, с табличкой… с именной… Оп!

Замок щелкнул. Андрей дернул за ручку и едва не упал, когда дверь вдруг распахнулась.

– Да не то чтобы жалко, – протянул Влад.

– Ну и хватит тогда.

Андрей вошел в кабинет, щелкнул выключателем и огляделся. Некоторые вещи не меняются. Большие шкафы с толстыми, набитыми бумагами папками стояли у левой стены. Напротив них находился стол секретаря со старой, наверняка еще десятилетней давности персоналкой, дешевым принтером и гробом-ксероксом. А шкафчик с ключами висел у самой раскуроченной двери. Разумеется, тоже запертый. Андрей, пробурчав что-то на редкость неразборчивое, заглянул в ящик секретарского стола – и тут же обнаружил маленький блестящий ключик, лежавший на каких-то документах.

– Вот! Хоть что-то…

Он открыл шкафчик.

– Ну как?

– Сейчас… Ага. Вот от выхода! – Андрей схватил колечко с ключами. – Пойдем.

– Стекла бить?

– Нет. Да там до замка на решетке хрен еще дотянешься. И дверь наружу… Вылезем на козырек, я спущусь вниз по решетке и открою что надо.

– Угу…

Влад потянул зачем-то на себя дверь директорского кабинета. Дверь была железной, ее бы они так легко не открыли – но она вдруг подалась, и Влад машинально заглянул внутрь.

– Дрон!..

– А?

– Смотри…

За столом директора сидел, положив голову на стол, человек в форме охранника. Сидел, похоже, давно и вставать больше не собирался вообще.

– Так. Тихо. Пока – тихо.

Андрей быстро прошел в комнату. Запашок… Оглядевшись, он взял со стола листок в клеточку, ухватил им телефонную трубку, поднес к уху.

– Не работает. Пойдем. Здесь потом будем разбираться. Опергруппой. Сначала надо всех вывести.

Ломать ничего не пришлось. Андрей распахнул окно, выбрался на козырек, лег на живот, спустил ноги и принялся нащупывать какую-нибудь перекладину, на которую можно было бы поставить ногу. Когда это уже почти удалось, он не удержался.

В полете его развернуло – в застрявшей между прутьями решетки ноге громко хрустнуло – и Андрей треснулся головой обо что-то очень твердое.

Сколько он пролежал в отключке, он не знал. Открыл глаза и уставился на асфальтного цвета небо. На голову что-то давило. Не сразу, но сообразил, что машина перевернулась и он сейчас глядит на дорогу.

– Надо выбираться…

Собственный голос доносился до него откуда-то из далекого далека. Андрей неловко отстегнулся, попытался высвободить ноги – и закричал. Левую щиколотку пронзила боль. Неужели сломал? Шевельнул ногой и почувствовал, как слезы потекли по лицу куда-то вверх. Лоб защипало.

– Надо выбираться, – повторил Андрей.

Ему кое-как удалось открыть дверцу и высунуться наружу. Пахло бензином. Плохо. Достаточно искры – и… Впрочем, это все-таки не кино. Может, обойдется без спецэффектов.

Над ним склонилась Света. Ее некрасивое лицо было серым и каким-то безжизненным. Наверное, тоже сильно ударилась… Губы девушки беззвучно шевелились.

– Не слышу, – сказал Андрей и огляделся.

Машина лежала на разделительной полосе трассы. Было темно. Несколько фонарей не работали. Где-то на востоке скоро должно было вставать солнце… Где, сориентироваться Андрей не мог. Кажется, там, куда он ехал. Там становилось все светлее. Он потянулся к Свете, та потащила его на себя, посмотрела налево, раскинула крестом руки…

Громадная фура, не попытавшись ни затормозить, ни даже просигналить, снесла девушку с дороги. Кузов повело – и наступила ночь.

Влад повернулся в сторону окна. Кричал кто-то? Может, Андрюха полез один без страховки, пока он тут малую нужду справляет? Влад быстро застегнулся и выскочил из туалета.

У окна, выходящего на козырек над подъездом, стоял кто-то, вытянув шею и глядя во двор.

– Андрей! – крикнул Влад, подбегая.

Остановился. Схватил человека за плечо. Тот повернул к нему бледное, странно знакомое лицо, сказал:

– Андрей упал…

Тут глаза человека расширились, и он молча, без замаха вогнал Владу в живот столовый нож.

Владу удалось подняться по лестнице до третьего этажа, но стоило ему выйти в коридор, как силы иссякли. Он молча повалился на пол, слабо шевеля ногами, словно все еще куда-то шел, и прошептал напоследок:

– Вот же глупость-то… Так напороться…

Юля вздрогнула, резко, как марионетка, которую дернули за ниточки, села и распахнула голубые глаза.

– Ты как? – Снежана стоявшая рядом на коленках, положила ей руку на плечо.

– Спасибо. Нормально. Хорошо, еще одна училка среди нас оказалась. – Юля закрыла лицо руками и произнесла невнятно: – Извини, Ян. Я с непривычки…

– Да я и сама привыкла не сразу, – откликнулась Яна беззаботно.

Во всяком случае, так это звучало.

– Ладно… Куда это я шла? А, помню… Я сейчас.

Снежана встала. Юля подобрала ноги, ухватилась за протянутую Снежаной руку, поднялась и чуть не свалилась опять, запутавшись этими ногами в том, на чем лежала.

– Ой, елки-палки… – Она схватилась за голову. – Все плывет… Что это там?

– Где? – спросила Снежана.

– Да под ногами.

– Моя безрукавка, – проворчал Герман.

Юля поспешно, зацепившись все-таки напоследок каблучком, сошла с безрукавки.

– Спасибо.

– В следующий раз предупреждай, когда падать будешь, – Герман поднял безрукавку, критически осмотрел отпечатавшиеся следы туфель, удовлетворенно кивнул. – Сойдет. Потом еще маркером обведу…

Юля двинулась к двери.

– Эй! – крикнула Снежана. – Ты куда?

– В туалет.

– Компанию составить?

– Э… Нет, спасибо. Я лучше сама.

Юля вышла из класса, закрыла дверь, прислонилась к ней спиной и еще некоторое время постояла, приходя в себя, пока мочевой пузырь не напомнил о себе. Хорошо, хоть во время обморока не обмочилась.

– Все-все… сейчас…

Перед глазами все расплывалось. Надо же, очки забыла… Но возвращаться в класс Юле не хотелось. Она едва не ощупью нашла ручку двери туалета, вошла внутрь и направилась к окну. Подошла к парапету, наклонилась, посмотрела вниз. Поправила выбившийся из прически локон. Внизу были люди, и являться к ним растрепанной было бы просто неприлично.

Девятый этаж… Раз плюнуть.

Герман уселся на стол, задумчиво повертел в руках поднятые с пола стильные очечки в тонкой оправе. Прикинул, кому бы они могли пойти. Впрочем, почти всем девчонкам идут очки. Почему – черт его знает. И кстати, кто-то сегодня об этом уже спрашивал.

– Что будем делать, девочки? – спросила Анфиса.

– А что? – буркнул не входивший в разряд «девочек» Герман, глядя на Анфису сквозь очки, держа их в вытянутой руке.

– Скучно, – ответила та.

– А я говорил – давайте что-нибудь другое включим…

Анфиса подошла к Герману, уперла кулачки в бедра, наклонилась к нему и сделала строгое лицо:

– Ну?! И что же дальше?

– А я-то сразу чего?..

Анфиса глубоко вздохнула, развернулась спиной к Герману, огляделась:

– Так и будем тут сидеть?

– А что делать? – Лена пожала плечами.

– Ты что-то предлагаешь, Анфис? – спросил Герман, отложив в сторону очки.

– Может, все-таки сходим вниз? – Анфиса оглянулась через плечо, отступила к столу так, чтобы не оказаться у Германа на коленях, села, вскрикнула: – Ай! Блин, – она возмущенно посмотрела на соседа по столу. – Балда!

– А что я-то?

Анфиса подняла искривленные очки, оставшиеся без одного стеклышка. Левая дужка поболталась чуть-чуть и тоже отвалилась.

– Это что? – грозно спросила она.

– Ну, твоя голова всегда в ответе…

– Тьфу на тебя. Как ты их носить-то будешь теперь?

– А что я-то? – повторил Герман. – Они же женские.

– Да? Это кому мы так удружили?

Герман задумчиво огляделся, пытаясь припомнить, кто из девчонок мог быть в очках. Снежка отпадает. Яна? Аналогично. Анфиса носит, но темные. Может быть, Света?

– Свет! – крикнул Герман, забирая очки у Снежаны и поднимая их над головой. – Не твое случайно?

Та подошла поближе, взяла искореженные очки в руки и недолго думая нацепила на нос. Сощурилась, придерживая одной рукой и изображая из себя строгую учительницу.

– А к доске у нас идет… Герман Волин!..

– Никуда Герман Волин не идет. Герману и тут хорошо.

Он потянул носом воздух и недовольно покосился на Анечку, которая безмятежно красила ногти черным лаком.

Никем не замеченная, Яна выскользнула из класса. Надо было как-то сосредоточиться, но среди всей этой пустопорожней болтовни это было, мягко говоря, непросто. Она брела, ведя указательным пальцем правой руки по стенке. Что-то не так. Что-то они все упускают из виду. Что-то очень… важное? В том-то и дело, что важное. Она наткнулась на косяк дверь соседнего кабинета, нашла ручку, подергала. Заперто, естественно.

Когда она потеряла глаза? Недавно, кажется. И все равно, у Яны вдруг возникло такое ощущение, что эти свои стеклянные шарики она носит буквально с рождения.

Еще одна дверь. Девушка машинально нажала на ручку, дверь открылась – и откуда-то изнутри вдруг раздался тихий смешок.

– Кто здесь? – спросила Яна.

– До пенсии еще тридцать лет… или пятьдесят? – пробормотал знакомый голос.

– Сережа?

– Ладно, согласен. Пусть будет сорок.

– Сережа, ты?

Еще один смешок. Истерический.

– Надо же, не дотянул какие-то жалкие сорок лет… В масштабах истории – даже человеческой… что это в масштабах истории, а?

– Сереж?

– Не мешай… Не видишь, разговариваем.

Яна скрипнула зубами.

– Не вижу! Ты что, заблудился?

– А что? Не хочу, – ответил Сергей слабеющим голосом.

– Не дури. Пойдем. Ты где?

– Хочу играть, – сказал он едва слышно. – Уходи. Поздно уже…

– Говори со мной! – крикнула Яна. – Сережа, говори, слышишь?

Ответа не было. Яна прислушалась, осторожно шагнула вперед – и тут же ударилась ногой о парту. Ощупала столешницу. Парта стояла поперек прохода. Яна со злостью толкнула ее, та немного сдвинулась и врезалась еще во что-то.

– Что за шутки?!

Черт возьми, ну неужели все-таки шутки? И до того, как они с Тимуром смотрели в окно, она тоже…

Они с Тимуром смотрели!.. Яна горько рассмеялась. Надо же. «Смотрели». Вот бы ей и сейчас тоже «посмотреть», где тут этот дурень прячется. Присесть, заглянуть под стол… Надо же ему было так кабинетом промахнуться. Они же наверняка шумят на всю школу.

Тимур выскочил из класса, сжав кулаки. Ну вот зачем ей было сбегать? И, главное, как? Ни одна скотина не заметила! Он метнулся было прямо, но тут же вернулся и сунул голову в женский туалет.

– Яна! Ян! Ты тут?

Тишина. Со злостью грохнул дверью, посмотрел вдоль коридора в сторону лестницы – и сдавленно выругался. Дверь кабинета русского языка была чуть приоткрыта. Подбежав к ней, он понял, что Яна – или кто-то другой, но тоже с женским голосом, – наверняка там, внутри.

Распахнул дверь, рявкнул:

– Янка, черт тебя дери! Ты чем тут занимаешься?

Девушка вяло бродила по лабиринту, которым для нее стал класс из-за не пойми кем и как расставленных столов. Она повернула в его сторону лицо и улыбнулась:

– Черт, пожалуй, не надо. Пойди сюда.

Тимур обогнул пару парт, перескочил третью и встал перед Яной.

– Ну?

– Сядь, пожалуйста, на пол. Вот здесь.

Парень опешил.

– На фига?

– Я прошу.

Он вздохну. Послушно сел и глянул снизу вверх.

– А теперь, – продолжила Яна, – посмотри, нет ли кого под столами.

– С ума сошла, – пробурчал Тимур, ползая на карачках. – Теперь я у нее собачка…

Яна наклонилась, неловко погладила его по спине.

– Хороший, хоро-оший… Ну что?

– Да нет там ничего. Или я не понимаю, что искать.

– Человека одного.

– Нету. – Он встал и отряхнул руки. – Человека – нет.

– Точно?

– Да. Пойдем к остальным…

– Зачем? – Яна подалась к нему, обнимая за шею. – Может, ну их?

Тимур не привык обниматься с незрячими девушками. Бессмысленно-пристальный взгляд холодных зеленых глаз, направленный сквозь него, сбивал с толку и нервировал: казалось, Яна смотрит на кого-то за его плечом. Но тут она закрыла глаза, встала на цыпочки и прошептала:

– В следующий раз надо будет надеть туфли на шпильке…

Лена заглянула в открытую дверь кабинета и зажала рот рукой, чтоб не вскрикнуть.

– Там? – шепотом спросила Снежана, видя такую реакцию подруги.

Лена молча кивнула и отступила, стараясь не цокнуть каблучком, чтоб дать Снежане возможность оценить происходящее.

Среди стоящих как попало парт спиной к двери торчал Тимур. Штаны его были приспущены, открывая наблюдателю заросшие ягодицы; он взрыкивал, запрокидывал голову и ритмично дергал правой рукой где-то на уровне паха.

Снежана отшатнулась.

– Скажем, что не видели, – еле слышно сказала она и добавила, помедлив: – Каждый расслабляется по-своему.

– Девчонки! Эхэй!..

Обе вскрикнули. Пьяный Герман сообразил подкрасться незаметно, а вот выяснять отношения сразу начал командирским голосом.

– Вы куда подевались? И нечего на меня шикать, блин! Почему кабинет открыт? – Он заглянул внутрь и охнул.

В ответ раздался жуткий рев. Тимур, раскидав во все стороны парты, мешавшиеся на пути, вылетел из кабинета, сшиб Германа с ног и влетел в мужской туалет.

Снежана опомнилась первой.

– Гера! Живой?

– Попал под хоровод, – ошеломленно сказал тот, приподнимаясь на локтях. – Что это было?

– Лучше тебе не знать.

Лена заглянула в класс – и снова закрыла рот рукой. С размаху. Сделала несколько шагов назад, не в силах оторваться от открывшегося зрелища.

– Ну что там еще? – тяжело вздохнула Снежана, спросила Германа: – Сам встанешь? – после чего, не дожидаясь ответа, поднялась и заглянула в класс.

На столе – том самом, перед которым стоял Тимур, – темнела лужа чего-то красного.

– Яна, – тихо сказала Снежана. – Как же так…

Она тихонько притворила дверь, развернулась и залепила поднявшемуся на ноги Герману пощечину.

– Зачем пришел?! Сказано же было – не разбредаться? Ты их одних оставил, ты!.. – Она осеклась и сказала совсем другим тоном: – Ударь-ка меня.

– Чего? – Герман отнял руку от горевшей щеки и уставился на Снежану. – Зачем?

– Надо. Как я тебя. Давай.

Герман невольно оглядел пустой коридор, размахнулся – но ударил едва-едва. Снежана осторожно погладила багровый след от своей оплеухи на физиономии Германа и вздохнула:

– Нежный ты. Не так надо было. Сильнее, – она прислонилась к двери спиной, сунула руки в карманы и скрестила ноги. – Что происходит, Гер?

– Не понял…

– Я тебя сейчас, вот только что, в чем обвинила?

– Что я оставил их одних…

– Кого?

– Тимура и Яну.

– Где?

– В классе. – Герман указал подбородком на дверь за Снежаниной спиной. – Слушай, я не понимаю…

Снежана молча повернула голову влево. Герман посмотрел туда же.

Оттуда Цой снова затянул про то, что электричка снова везет его туда, куда он не хочет.

– Так где ты оставил их одних? – тихо спросила Снежана. – И кого?

Тимур бежал куда-то вперед, не разбирая дороги. Разобрать ее, впрочем, было в любом случае мудрено – освещение в тоннеле отсутствовало, а фонарик он уже успел расколотить о башку подвернувшегося под руку мента.

– Стой! – рявкнул знакомый голос с непривычными интонациями.

Тимур не отвечал. Ему было не до того.

– Стой, стрелять буду! – и обладатель голоса и, как выяснилось, ствола бабахнул предупредительным.

Пуля по-бабски стервозно взвизгнула, срикошетив от бетонного потолка. Надо же… Андрюха же говорил, что ствола при нем нет.

И только когда пистолет грохнул еще трижды, неожиданно тихо, Тимур задумался.

Андрюха? Говорил?..

Со стороны лестницы раздавались шаги. Кто-то неспешно топал по ступеньками, все ближе и ближе, позвякивая чем-то и жутковатым голосом напевая «миллион кубометров горячей воды, я войду незаметно, пока дрыхнешь ты». Голос был женский.

Герман вышел чуть вперед, закрывая собой Снежану. Та положила руку на его плечо.

– Это Анфиса.

– Слушайте, девочки! – Анфиса, подошедшая к ним, сверкнула глазами, и Герману вдруг захотелось самому спрятаться за Снежку. – Сколько можно ждать?! Пойдем уже.

– А решетка? – спросил Герман тупо.

– Ну балда, – вздохнула Анфиса и потрясла у Германа перед носом ключами. – А это что?

– А это откуда?

– В столе нашла. Так как вы относитесь к сексу втроем?

Герман поперхнулся, Снежана сдавленно хихикнула. Анфиса покивала головой с таким видом, словно самые худшие ее предположения подтвердились.

– Так я и знала. Пойдем.

Проходя мимо мужского туалета, Герман зачем-то заглянул внутрь. Было там пусто, пыльно и сумрачно.

– Писать хочешь? – поинтересовалась Анфиса.

– Да… нет. Наверное. Не знаю. В другой раз… Показалось, что что-то шумит…

– Не отвлекайся, корова тебя забодай!

Они втроем спустились вниз, прошли мимо столовой, и Снежана вдруг представила, что вот она сейчас войдет в столовую, заглянет на кухню, откроет там холодильник и обнаружит внутри – голову… кого? Вернее, чью? Девушка тряхнула головой, отгоняя дурацкие мысли, и спросила:

– Сколько сейчас времени?

– Понятия не имею! – отозвалась Анфиса. – Но я выясню, кто над нами так подшутил, и оторву Владу все болтающееся!

– Думаешь, он? – Снежана удивленно вскинула брови.

– А кто еще? Они с Ленкой, точно тебе говорю…

– Про секс втроем ты тоже говорила…

– Ну так а кто отказывался?

В столовой было темно. Герман включил фонарик в телефоне и прошел на кухню. Здесь было заметно жарче, чем наверху – плита была включена, и уже довольно давно, одна из конфорок слабо светилась красным.

Герман заглянул в холодильник. Надо же, такой огромный холодильник – а пустой. Может, хоть в морозилке…

В морозилке лежала рука. Женская. Правая. Отрезанная по локтевому суставу. Ноготки на четырех пальцах были покрыты черным лаком, на большом пальце ногтя не было.

В животе заурчало. Где тут сковородки?

Лена открыла глаза, приподняла гудящую голову со стола и застонала. За окном, что кривлялось по правую руку, было темно. Герман, подлец, напоил… Впрочем, сама тоже хороша. Девушка кое-как выпрямилась. Позвоночник не гнулся. Казалось, так и останется теперь до конца жизни буквой зю…

Перед глазами все плыло. Зато вокруг было подозрительно тихо. Лена огляделась.

Класс был не тот. Лена сидела за столом учительницы русского языка и, как похмельный полководец, обводила мутным взглядом нечто, весьма напоминавшее поле боя. Несколько парт было опрокинуто, от одной отлетела столешница, часть стульев валялись на полу, часть были свалены в кучу в дальнем углу.

Лева вскочила, бросилась было к двери, но тут же врезалась бедром в угол криво стоящей парты и завопила от боли и неожиданности. Приподняла юбку, посмотрела на наливающийся кровью синяк. Хромая, обогнула предательскую парту и подошла к двери.

Дверь была заперта. Лена нажала на ручку, ударила плечом – и оказалась в полной темноте.

– Итак, – вкрадчиво сказал кто-то, стоявший за ее спиной, – допустим, что жить нам осталось какие-то секунды? Так кто же пойдет к доске? Ну?

– Снежка! Ну наконец-то! – Анфиса отклеилась от колонны, помахала рукой.

Снежана, вынырнувшая из метро, подошла к подруге, чмокнула в щечку.

– Извини за опоздание. Еле вырвалась…

– Ничего. Девушки обязаны опаздывать. Пойдем.

Они прошли мимо сада «Аквариум».

– Кстати. Смотри.

Снежана достала из кармана своих черных брюк зеленый футляр для очков и протянула Анфисе.

– Это зачем?

– Открой.

Анфиса повертела футляр в руках, нажала на кнопочку сбоку, крышка футляра чуть приподнялась, и девушка заглянула внутрь. Там лежали очки, когда-то, может быть, изящные и стильные, а ныне пребывающие в совершенно непотребном виде: погнутые, без левого стеклышка и левой же дужки.

– Красиво, – озадаченно протянула Анфиса. – И все-таки…

– Это не твои?

Анфиса посмотрела на Снежану поверх своих черных очков, вскинув брови.

– Сама-то как думаешь?

– Не твои, – вздохнула та, забирая футлярчик. – А я думала, что это ты у меня забыла…

– Нет. Я бы помнила… А вот смотри теперь ты.

На Анфисе тоже были брюки и тоже черные, только не строгие, скорее уж мешковатые, и карманы на них были внешние. Девушка вынула что-то из кармана на бедре, вытянула руку и разжала кулачок. На ее ладони лежал небольшой белый шарик. Снежана чуть наклонилась – и взвизгнула.

– Ай! Эт-то… Это же…

– Он ненастоящий, – фыркнула Анфиса.

– А чего тогда он на меня так пялится? Спрячь!.. Откуда ты его взяла?

– Из школы.

– Из какой?

– Из нашей…

– Подожди… Ты все-таки была?..

– Нет. – Анфиса покачала головой. – Не была. Мы же с тобой вместе назюзюкались.

– Вот именно, – озадаченно протянула Снежана и взяла подругу под локоток. – Не понимаю… Ладно. Пойдем. Мне нужно кофе. Срочно. А тебе – помыть руки.

– Искусственный же…

– Ну и что?! Не хочу. Фу. И ты еще позволила ему так на меня смотреть…

– Извини…

– Нет. Сначала кофе, потом будешь извиняться…

– Ну не при всех же!

Девушки устроились за столиком, продиктовали рыжему официанту заказ и, когда он ушел, Снежана взглянула на Анфису.

– Ну так я не поняла.

– Что?

– Про глаз.

Анфиса положила стекляшку на стол.

– На встрече выпускников нашла.

– На которой тебя не было.

– Не было.

– Или было?

– Или было.

Снежана подперла щеку рукой и сказала:

– Я тебе сейчас врежу.

– Как тогда Герману?

– Именно… – Снежана запнулась. – Когда?

– Тогда. После встречи.

– На которой меня тоже не было?

– Да.

– Или была?

Снежана задумчиво посмотрела на глаз. Глаз задумчиво смотрел на Снежану. Так они играли в гляделки, пока официант не принес заказ.

– Так… Блинчики, капуччино большой, горячий шоколад…

– Зачем шоколад?

Парень непонимающе взглянул на клиентку. Смущенно улыбнулся:

– Вы его заказали. Вот, я записывал…

– Верю вам на слово. Жара!.. – Снежана провела рукой по лбу. – Ничего не соображаю.

И она снова уставилась на глаз.

От его взгляда становилось немного прохладнее.

2015.11.16—12.01.