– Синьор Аурелио, сеньора Кэприсия, позвольте я раскрою несколько секретов этих чудесных серёжек. Прежде всего, они не то, что кажется на первый взгляд. Присмотритесь внимательнее к этой серёжке, – сказала Дефне, развернувшись боком, чтобы серёжку было лучше видно синьору Аурелио и оказавшись, таким образом, лицом к лицу с Синаном, – Здесь она в полной комплектации и состоит, как вы видите, из трёх частей. А теперь посмотрите на вторую. (Дефне повернулась другим боком, и глазам Синана открылась её обнажённая спина. Все его усилия, чтобы прийти в себя после феерического явления Дефне пошли прахом) Эта состоит из двух частей. Первые части обеих серёжек одинаковы. Вторая, самая крупная, здесь отсутствует. А третья часть – цепочка, прикреплена не за середину, как в первой серёжке, а за кончик. То есть чудо, которое создал господин Синан – это серьги-трансформеры. Женщины, которые купят их, или им их подарят, – добавила Дефне, переводя взгляд с синьора Аурелио на сеньору Кэприсию, – получат уникальную возможность из одной пары составлять несколько
разных. Но и это ещё не всё. Господин Синан, Вы мне поможете?
И с этими словами Дефне взяла руку Синана и вложила туда среднюю часть второй серёжки.
– Мой палантин, господин Синан, – подсказала начальнику Дефне, видя, что он не понимает, что делать дальше, – Закрепите его брошью.
Чёткое указание дошло до мозгов Синана. Он подхватил оба конца газового палантина, который свисал с правого плеча Дефне, и переместил их на левое плечо, одной стороной спереди, другой прикрыв спину, и закрепил средней частью серёжки. Дефне воспользовалась моментом, когда голова Синана закрывала обзор синьору Аурелио, и шепнула ему на ухо:
– Я больше не знаю, что говорить. Дальше Вы.
А когда Синан выпрямился, сказала, обращаясь к чете Висконти:
– Как вы поняли, средняя часть серёжки одновременно является брошью. Обратите внимание, что рисунки этих частей разные. Таким образом, существует два варианта серёжек одной тематики. Я, как и все остальные сотрудники нашей фирмы, знаем, что есть ещё варианты, но какие – нам не ведомо. Об этом может рассказать только их автор – господин Синан.
Синан глубоко вздохнул, улыбнулся Дефне, и выложил на стол коробочку, которую она незаметно под столом вложила в его руку. Там находилась ещё одна, и последняя из сделанных, серёжка на цветочную тему. Серёжка из серебра и кристаллов Сваровски сверкала не менее ярко, чем из платины и драгоценных камней, но для профессионалов, коими являлись господин Синан и синьор Аурелио, да и таких знатоков, как сеньора Кэприсия, разница была очевидна.
– Это опытный образец. Я ещё не довёл его до совершенства. Остальные варианты существуют только на бумаге и в моей голове.
– Сколько их всего?
– Четыре темы. Каждая по два варианта, как Вы понимаете.
Дефне при этих словах Синана удивилась и коротко на него взглянула, ведь господин Ягыз говорил ей о трёх темах. Синан поймал её взгляд и заговорщицки улыбнулся.
– Расскажи.
– Не поймите меня не правильно, синьор Аурелио, Вы наш давний и надёжный инвестор. Но на этапе разработки я не могу раскрывать наши планы, – жёстко отказал Синан, решив пойти ва-банк.
– А если я вложусь сейчас?
– Если Вы готовы инвестировать крупную сумму в то, что ещё только витает в воздухе, я не только покажу Вам все эскизы, но и расскажу о том, чего нет.
– О какой сумме идёт речь?
– Платина, драгоценные камни, восемь комплектов из двух серёжек, плюс столько же из серебра и кристаллов. Как Вы понимаете, сумма огромна. Но не будем докучать нашим дамам скучными разговорами…
– Мы вложимся! – не дала и слово сказать своему мужу сеньора Кэприсия хриплым голосом и, чтобы сгладить неловкость, добавила сладко, нежно касаясь его руки, – Не так ли, дорогой?
Синьор Аурелио крякнул, но возражать против слов жены не стал:
– Как скажешь, тesoro mio10!
Они договорились о встрече завтра в офисе для оформления договора, и дальше разговор перешёл на общие темы. И, наконец, к вящему удовольствию официанта, гости ресторана обратили внимание на еду.
Это был первый вечер, когда сеньора Кэприсия не вешалась на шею Синана. Её жадный взгляд не мог оторваться от серёжек на Дефне, и ей было не до кокетства. А ещё приходилось не выпускать из поля зрения мужа, поскольку он уж слишком любезничал с помощницей Синана. А та его поощряла, обращаясь исключительно к Аурелио. И игнорировала попытки Синана обратить на себя её внимание.
Синану это очень не нравилось. Что-то даже похожее на ревность шевельнулось в его душе. Когда синьор Аурелио пригласил Дефне на танец, Синан не выдержал, сделал вид, что не понял намерений своего партнёра, буквально вытащил Дефне из-за стола и сам начал топтаться с ней в медленном танце. Ну не мог он допустить, чтобы чьи-то чужие руки касались её кожи. Это было выше его сил. Даже если бы она была в полностью закрытом платье, как в чехле. Не мог, и всё тут!
Дефне воспользовалась моментом, чтобы отпроситься домой. Она так устала. Ноги и поясницу ломило от высоких каблуков. Желудок протестовал против ресторанной пищи и алкоголя. Голова раскалывалась от громкой музыки и неумолчных разговоров. Когда-то всё происходящее вокруг было образом её жизни, а сейчас превратилось в наказание.
– Господин Синан, я нехорошо себя чувствую. Разрешите мне уйти?
Синан обрадовался. Он выжал из этого вечера всё что можно и даже больше. Увести Дефне от приторных взглядов синьора Аурелио и ревнивых сеньоры Кэприсии соответствовало и его желанию.
В гардеробе раскрылась тайна парящей походки Дефне – её туфли оказались на высокой прозрачной платформе, вот почему она плыла, не касаясь пола. Что-то подсказывало Синану, что завтра на работе она будет выглядеть, как и до сегодняшнего вечера, обычно, буднично. Пренебрежёт одеждой, причёской и косметикой. Как Золушка после бала, когда её карета превратилась в тыкву, а лошади в мышей. А что-то другое подсказывало Синану, что он уже никогда не будет относиться к ней как прежде.
Синан гнал машину на пределе скорости. Ему хотелось быстрее отвезти Дефне домой, а самому засесть за эскизы. Там, в ресторане, после того, как вместо Озджан пришла Дефне, в его голове всё чётко сложилось, поменялась концепция, а отсюда изменилось количество вариантов. Всё стало просто и понятно. И очевидно. Четыре времени года! «Весна» уже готова. «Лето», считай, тоже. Предстояло поработать над «Осенью» и «Зимой». Осень с её красками труда не представляла. Главное было не переборщить с фантазией. А вот зима… «Зима» будет посвящена Дефне, её прозрачным светло-голубым глазам. Белые и голубые бриллианты11, пастельно-голубой сапфир12 и голубой турмалин Параиба13, вот, пожалуй, и всё, что можно будет использовать. Здесь будет сложнее всего, потому что надо будет соединить неяркие оттенки камней с платиной так, чтобы изделие не выглядело дёшево, соответствовало своей бешеной цене.
У Синана прямо чесались руки, так хотелось схватиться за карандаши и бумагу. Но прежде ещё предстояло заехать к Ягызу. Отчитаться о достигнутых результатах. Согласовать его завтрашние шаги на переговорах с Аурелио Висконти, поскольку сам Синан не собирался появляться на работе, пока не сделает все эскизы. Пока сегодняшний образ Дефне стоит перед его глазами. Пока её повседневный вид не убьёт его вдохновение.
Друга Синан вытащил из постели. Не обращая внимания на пижаму Ягыза, потащил его на кухню. Заставил пить с ним вино. Всё было так, как было до их ссоры. Всё было так, как будто её не было.
Ягыз был рад, что они смогли остановиться на краю обрыва. Сомневался только в одном – будет ли ждать синьор Аурелио несколько дней, пока Синан закончит эскизы? Не сорвётся ли их золотая рыбка в последний момент? Синан вспомнил Кэприсию, пожирающую глазами серёжки в ушах Дефне, начисто забывшую о своей тяге к нему, и рассмеялся:
– Ещё как будет! Столько, сколько надо, будет ждать! Или пусть подписывает не глядя. Или пусть катится на все четыре стороны. Намекни ему, что у него есть конкурент, только так чтобы слышала Кэприсия.
«Как всё прошло? – спросила Озджан Ягыза, когда тот вернулся в их супружескую постель, – Как Дефне?» О Дефне Синан не обмолвился ни словом, но, почему-то, Ягызу было очень тревожно за неё.
10 – моё сокровище
11 – голубые бриллианты считаются одними из самых редких и дорогих камней на нашей планете
12 – родиной лучших сапфиров считается Шри-Ланка
13 – голубой турмалин Параиба – наиболее ценная разновидность из группы минерала турмалина. Впервые найден в Бразилии в штате Параиба. Знаменит своим редким неоново-голубым цветом.
5
…Пусть следы ран на моих руках от цепей,
которые я смог разорвать,
начнут вылечиваться.
Переговоры с Аурелио Висконти прошли так, как и предсказывал Синан. Синьор, конечно, остался недоволен, что его заставляют ждать неопределённое время, но до намёков о конкуренте дело не дошло.
Сеньору ожидание не беспокоило, она была в предвкушении того, как станет обладателем, причём, первым обладателем, этого великолепного, роскошного, изысканного чуда.
Оба супруга сошлись на том, что вчерашнее очарование Дефне связано исключительно с серьгами в её ушах, поскольку сегодня она выглядела вполне заурядной девушкой, на которую вряд ли кто-то может обратить внимание и, тем более, запомнить.
Сколько дней и ночей Синан работал над эскизами, он не знал. Как и не знал – ел ли он что-нибудь, спал, ходил в туалет. Как он и предполагал, в разработке «Лета» и «Осени» пришлось сдерживать свою фантазию усилием воли. И всё равно получилось несколько вариантов, из которых он никак не мог выбрать два лучших. Ничего страшного! Когда он приступит к детальному выбору камней, всё случится само собой.
А вот «Зима» получилась сразу, здесь он не угадал. Он закрывал свои глаза и явственно представлял глаза Дефне, яркие и глубокие в обрамлении ресниц, какими он их увидел, когда она в ресторане демонстрировала серёжку Аурелио, и они оказались лицом к лицу. И вот, первый вариант «Зимы» готов.
А второй… Второй был безмолвным способом попросить прощения за всё то, что он делал ей в течение месяца. Её растерянные глаза, когда она осталась одна стоять столбом посреди кабинета, где куча мужчин сидела за столом. Её застывшие глаза, которые она подняла на него, когда ей надо было вытащить лист бумаги из-под его ботинка. Её обиженные и немного рассерженные глаза, когда он очередной раз обвинил её в потери важного документа. Её всё понимающие глаза, когда он ругал её, ругал несправедливо, за неразбериху в своём расписании, которую сам же и устроил. И почему ему тогда казалось, что её глаза ничего не выражали? И почему сейчас, по воспоминаниям, он находит в них столько оттенков, столько разных выражений?
Супруги Висконти дождались эскизов. Пришли в такой восторг, что не смогли выразить его словами. (И это словоохотливые итальянцы!) Синьор Аурелио чуть не прослезился, обнял Синана, и, молча, подписал договор. Сеньора Кэприсия плотоядно посмотрела на Синана, обняла его и вышла из кабинета. Этот низменно-чувственный, сладострастный взгляд, он понял это, уже не относился к нему, а лишь к результатам его работы, которые вскоре, или когда-нибудь, окажутся в её руках. Он, наконец-то, избавился от её прилипчивого внимания! И, похоже, за это тоже надо поблагодарить Дефне…
6
…момент, когда невозможно было отказаться
Документы волшебным образом утратили способность летать по кабинету и перестали пропадать. Кофе стал вкусным, а расписание идеально выверенным. На совещаниях Дефне всегда находилось место за столом, причём, исключительно рядом с начальником. Он же, неизменно галантно, отодвигал и придвигал её стул.
Из капризного и вредного начальника Синан превратился, нет, не в обходительного и справедливого, а в этакого шаловливого соблазнителя. То руки Дефне, как бы нечаянно, коснётся, то плечика, когда стул придвигает. То подойдёт сзади так близко, но, не касаясь, что опаляет жаром своего тела. И всё это так тонко и невинно, что обвинить в приставаниях не выходит. То какую-то мелочёвку подарит, типа конфеты. Не будешь же из-за такой ерунды в позу становиться – подарков не принимаю?! То смотрит, вроде бы задумавшись, так сладко, что колени дрожать начинают. И молчит, так что и повода поговорить нет.
Один раз была возможность, это когда Синан пригласил Дефне на ужин. Но она им не воспользовалась, поспешив сослаться на вечерние занятия в Университете. Начальник удивился, поскольку не знал, что Дефне учится, и посчитал причину отказа убедительной. Но, всё-таки, проверил. Узнал, что в день, когда пригласил Дефне в ресторан, занятий у неё не было. И понял, что получил самый настоящий отлуп. Но разве отказ может остановить уверенного в себе мужчину? Конечно, нет. Он его может только раззадорить. Так что следующую ситуацию, когда они с Дефне смогут оказаться вне офиса, Синан создал, учтя и её график занятий, и её обязанности его помощницы.
За подготовку стенда Арт-сина на Ежегодной выставке-ярмарке ювелирных изделий Турции отвечал Ягыз. Эта работа шла тихо и планомерно. Ягыз умудрялся быть одновременно в двух местах – и в выставочном павильоне, и в офисе. Не приходилось сомневаться, что подготовка будет завершена в срок и на самом высоком уровне.
Выступать на семинаре на тему «Ювелирная мода. Тенденции сезона» предстояло Синану, и здесь весь офис трясло всю последнюю неделю. Сотрудники лихорадочно готовили материал начальнику, носились из кабинета в кабинет, по несколько раз переделывая уже сделанное. Все, в том числе и Дефне, как манны небесной ждали пятницы, когда Синан должен будет уехать на ярмарку, и можно будет выдохнуть. Но под конец рабочего дня в четверг начальник вызвал Дефне к себе и оглушил сообщением, что они завтра, сразу после работы едут на ярмарку вдвоём, а потому ей надо будет захватить с собой из дома комплект одежды, включая и вечерний наряд.
– Господин Синан, – тут же засопротивлялась Дефне, – Вы же знаете, что я вечером учусь и поехать с Вами не могу.
Синан прекрасно знал, что по пятницам у Дефне занятий нет, но виду не подал:
– Хорошо. Поедем сразу после твоих занятий. Во сколько ты заканчиваешь?
– В девять.
– С утра забросишь мне вещи в машину. К девяти я подъеду к Университету. Два часа езды. Примерно в одиннадцать будем на месте. К двенадцати заселимся. Мне подходит, – завершил размышления Синан и углубился в компьютер, давая понять, что разговор окончен.
Что-то подсказывало Дефне, что ответ был бы точно такой же, даже если бы она сказала о конце занятий в двенадцать ночи, но сдаваться не собиралась. Провести с ним вдвоем две ночи и два дня страшило её до дрожи в коленях. Как будто они будут одни на необитаемом острове, а не в толпе людей. И она предприняла попытку сослаться на выходные дни, работать в которые была не обязана. Синан оторвал взгляд от монитора, внимательно посмотрел и холодно сказал:
– По поводу работы в выходные дни ты можешь проконсультироваться у Ягыза.
Разговор с Ягызом ничего не дал. Он подтвердил, что в обязанности помощницы руководителя входит, в том числе, и работа в выходные дни в случае необходимости. И что, как не главный смотр ювелирных изделий страны, является такой необходимостью? Пришлось смириться. А, поскольку наврала, и сознаться сил в себе не нашла, три часа блуждала по Университету, не зная чем себя занять.
В машине немного успокоилась, поскольку Синан молчал и на свою спутницу внимания не обращал. Заселили их быстро (основная масса участников прибыла днём), номера дали разные, и Дефне быстро заснула, уверовав в то, что, возможно, она зря паниковала.
7
…Пусть время свяжет ночь с утром
Бомбу про серьги-трансформеры Синан собирался взорвать во время своего выступления на семинаре. Но бомбой это будет тогда, когда ничего подобного не придумали конкуренты, и потому Синан внимательно рассматривал каждый стенд выставки. Со слов Ягыза волноваться было нечего, но Синан хотел убедиться во всём сам.
А ещё методично собирал все каталоги, поскольку подошло время выпустить свой с «Временами года», и он пытался прочувствовать тенденции, уловить новые идеи. Нового ничего не было. По-прежнему основная масса каталогов представляла ювелирные изделия крупно и на чёрном фоне. Следующим по популярности был фон белый. Потом шли фотографии украшений на моделях, но без лиц – серьги в ушах, кольца на пальцах, браслеты на запястьях и так далее. Всё это было Синану не интересно. Чем дальше, тем сильнее его захватывала идея сделать каталог с четырьмя моделями, где будет несколько фотографий – и отдельно серьги, и крупно лицо с серьгами в ушах, и модель в полный рост, где будет видно сочетание украшений с макияжем, обувью и одеждой. Грандиозная задача, которая потребует поисков профессионалов в соответствующих областях, желательно неизвестных, молодых и амбициозных, которые согласятся не тянуть одеяло на себя, а вдохновляться его произведениями ювелирного искусства.
До Синана на семинаре выступили 3 человека. Ничего нового, прорывного не сказали. Развивали идеи прошлого года: смешение стилей вплоть до эклектики, эксперименты с объёмом, геометрией форм, помноженные на гламурность, комбинации драгоценных металлов разной цветовой гаммы. Синан успокоился. Даже если кому-то в голову и пришла идея с изделиями-трансформерами, он её выскажет уже после него. В сознании людей всё равно он, Синан Чакыр, останется первооткрывателем. Синан расслабился и с лёгким сердцем запалил фитиль информационной бомбы, попутно продолжив подкоп под сердце Дефне.
Она замешкалась, обнаружив, что в одной из папок на экране ноутбука находятся не те фотографии, о которых в данный момент говорит начальник (специально подготовленная Синаном нестыковка), он подошёл и, воспользовавшись тем, что монитор частично скрывает от участников семинара лицо Дефне и её руки, положил свою ладонь на её руку с мышкой, и переместил их на нужную папку. И всё это продолжая говорить, как ни в чем не бывало.
В конце выступления сказал:
– Позвольте мне закончить своё выступление словами Германа Гессе: «…все эти безделушки, все эти модные предметы роскоши – вовсе не выдумка корыстных фабрикантов и торговцев, а полноправный, прекрасный, разнообразный, маленький или, вернее, большой мир вещей, имеющих одну-единственную цель – служить любви, обострять чувства, оживлять мертвую окружающую среду, волшебно наделяя ее новыми органами любви – от пудры и духов до бальной туфельки, от перстня до портсигара, от пряжки для пояса до сумки»14. Для нас в Арт-сине эти слова являются эпиграфом, вдохновением, лейтмотивом нашей работы.
Пока говорил о любви, гладил пальцами руку Дефне. Она спрятала руки под стол – он переместил пальцы по руке выше. Его забросали вопросами, он был вынужден поднять руки вверх, призывая к молчанию, и только это спасло её от обморока.
– Друзья! Я не могу сказать вам больше того, что уже сказал. Наберитесь терпения до выхода каталога. Серьги-трансформеры вы можете увидеть на нашем стенде прямо сейчас. Там представлен один из восьми вариантов. Наши сотрудники с удовольствием вам покажут все возможные трансформации.
Больше половины слушателей семинара рванула из аудитории, не взирая на ещё двух, не выступивших, его участника. Сказать, что Синану было их жалко, значит соврать. Наоборот, он был чрезвычайно доволен произведённым эффектом и на слушателей, и на Дефне.
Дефне прекрасно понимала, какую игру ведёт с ней Синан. Когда-то и сама виртуозно ею пользовалась, а теперь вот на себе испытывала плоды. Работала тактика, работала! Но, если конечной, стратегической целью соблазняющих действий Синана является начало сексуальных отношений, то ей сейчас не до этого. А работа нужна, как воздух. Вот и получалось, что приходилось терпеть, сдерживать себя и увиливать от него. И ещё больше усилий направлять на поиски нового места работы.
Впрочем, до вечера он оставил её в покое, занятый переговорами с многочисленными представителями торговых домов, производителями драгоценных металлов и камней, работниками СМИ, пытающимися договориться об интервью. Дефне вынужденно присутствовала при этих разговорах, но старалась держаться хоть и рядом, но вне досягаемости его рук и вне поля зрения его глаз.
Где прямого контакта избежать не удалось, так это на благотворительном ужине, организованном спонсорами выставки-ярмарки для руководителей предприятий-участников. Дефне была в таком напряжении, что первый же танец закончился для неё обмороком. Синан так нежно её обнял, что она почувствовала себя в полном окружении, не оказалось у неё ни пространства для манёвра, ни глотка воздуха для дыхания.
14 – выдержка из книги Г.Гессе «Степной волк»
8
…я пережил тысячу историй любви,
и ни одна из них не важна для меня
Устал на этой выставке-ярмарке Синан как собака. Устал потому, что все дела в воскресенье свалились на него. Остался он и без помощницы, поскольку после обморока Дефне пришлось отправить домой на такси, и без Ягыза, который отправился домой ещё раньше, сразу после закрытия выставки в субботу. И от журналистов отбивался сам, и деловые переговоры вёл один, и контролировал демонтаж стенда Арт-сина тоже сам. И, тем не менее, был счастлив так, как, пожалуй, ещё никогда в жизни. Идеи будоражили кровь, перспективы кружили голову. Нет, не мог он в таком состоянии ехать домой, необходимо было поделиться этим с Ягызом. И выяснить, наконец, из-за чего он так спешно покинул выставку.
Ягыз как будто ждал его, так быстро открыл дверь.
– Ягыз, брат, как ты? – кинулся обниматься с порога Синан.
– Проходи, – улыбнулся Ягыз, – Как всё прошло?
– Брависсимо! Перфэтто! Грандиозо! Как сказал бы наш итальянский друг Аурелио. Только бросили меня одного.
– Так получилось… Проходи, расскажешь всё по порядку.
– Озджан уже спит? Ты один?
– Озджан вышла подышать свежим воздухом.
– Слушай, мы такой фурор произвели! Некоторые позеленели от зависти. Алтынбаш15 вокруг меня, как ворон, кружился. Представляешь, где он и где мы по масштабу? Хорошо, что мы сразу оформили патент, так что я им крылья-то обломал. Торговые дома в очередь. Журналисты на разрыв. Займись этим завтра же. Выбери два-три издания, не больше. Времени нет. В первую очередь займёмся каталогом.
– Диренч16 под парами, ждёт только, когда позовём.
– У меня такая шикарная идея по поводу каталога. Не знаю, подойдёт ли к ней Диренч, справится ли. Представь, никаких чёрно-белых снимков. Серьги на моделях. Четыре времени года – четыре модели. Крупный снимок лица с макияжем в профиль с одним вариантом серёжек. Второй – без макияжа с другим вариантом. Потом в анфас – поллица с макияжем, поллица без макияжа.
– Постой! Как это? Тебе не кажется, что это отдаёт цирком? Клоунадой?
– Посмотрим. Не понравится – вставлять не будем. Но ты не дослушал. Это ещё не всё. Потом варианты с трансформациями. Потом снимок в полный рост. Идея – показать, что с нашими изделиями женщина красива всегда.
– Хорошо, четыре модели – согласен. Найти сложнее, чем одну, но справимся. Но фото в полный рост? Платье, обувь, сумка – столько заморочек.
– Не то слово! – рассмеялся Синан, – Я хочу, чтобы всё это было сделано с нуля. Без сумки можно обойтись. Но платье и обувь – в единственном экземпляре и вдохновлённые серьгами.
– Ты сумасшедший! Где мы найдём модельеров, которые согласятся на такие условия? И сколько потребуют за свою работу? А, главное, как долго это протянется? Упустим время, каталог можно будет выбросить в урну.
– Я понимаю риски. Но, послушай, у меня уже есть некоторые мысли. Помнишь, Аурелио рассказывал нам о конкурсе молодых дизайнеров в Милане? О той девочке, которая конструировала одежду из цельного куска ткани? Пригласим её. Нам не нужно модельное платье с идеальным пошивом. Под концепцию, что женщина хороша в любом наряде, если надела наши серьги, её одежда подойдёт. Она не дошла до конца конкурса, значит, не будет запрашивать большие деньги. И вообще, это же мы предоставляем ей шанс прославиться, какая оплата?
– Допустим, – с сомнением в голосе произнёс Ягыз, – А обувь? Разработка, изготовление, здесь процесс намного дольше, чем с платьем. Не говоря уже о том, что сначала надо найти кого-то, кто готов будет идти за чужим вдохновением.
– Где лучшие в мире дизайнеры обуви? В Италии и Турции! В Италии пусть пошевелит мозгами Аурелио. Наверняка там какие-нибудь конкурсы и молодых талантов-обувщиков проходят. Мы тоже подумаем, поищем. А, чтобы не терять время, начнём с фотографий в анфас и профиль.
– И тут мы упираемся в проблему поиска четырёх моделей. Хорошо, будем считать, что одна есть. Сечиль…
– Нет-нет! – перебил Синан, – Хочу, чтобы лица были новые. И известные. «Лето», например, Дениз Байсал17.