– Н-нормально, – заикаясь, ответила, всё ещё не пришедшая в себя, Кира.
– Отлично! – ещё шире улыбнулся Влад, – Кризис миновал. Дальше будет только лучше. Я не знаю, что ты ешь на завтрак. Скажи, я быстренько приготовлю.
– Кофе, бутерброд.
– Ну, это без проблем. Пойдём, я провожу тебя в ванну.
– Я сама.
– Не хорохорься. Видел я, как ты по стенкам ходишь. У тебя два варианта – либо я тебя поддержу, и ты дойдешь сама, либо отнесу на руках. Выбирай!
У Киры не было сил спорить, и она позволила Владу держать себя за локоть. Путь лежал в туалет, из туалета в ванную, из ванной на кухню. Пока Влад не заговорил о еде, голод Кира не чувствовала. Но сейчас готова была съесть быка. Села за стол и уже предвкушала аромат свежесваренного кофе, но… Ничего не ощутила – ни запаха, ни вкуса.
– Всё вернётся, – сказал Влад и нежно дотронулся до её щеки, догадавшись по потрясённому взгляду Киры, о чём она думает, – Не сразу, но вернётся.
Кира съела пластмассовый бутерброд, запила его жидкостью, ни на что не похожей, даже на воду. (Оказывается, у обыкновенной воды тоже есть вкус и запах, только об этом не задумываешься, пока не потеряешь обоняние и вкусовые ощущения!) И отправилась обратно в постель. Только проходя мимо лежбища на полу, её пронзила мысль – а сколько ночей на полу уже провёл Влад в её квартире? Спросить об этом прямо постеснялась, вопрос задала другой:
– Почему ты не спишь в другой комнате?
– Не смог там заснуть, – пожал плечами Влад, – Всё время казалось, что пропущу момент, когда буду тебе нужен.
– Но на полу же неудобно, наверное.
– Ещё как! Уже все кости отлежал. Могу расценивать твоё беспокойство, как приглашение перелечь к тебе на диван? – лукаво произнёс Влад.
– Ты… Ты в своём репертуаре.
– Что ж, попытка не пытка, – притворно вздохнул Влад и рассмеялся, – Да шучу я, шучу!
Помог улечься Кире, а сам растянулся на полу.
– Как ты узнал, что я заболела? – помолчав, спросила Кира.
– На корпоративе выяснилось. От вас всего два человека пришло, остальные, как сказали, заболели.
– Надо же! – удивилась Кира, – А я и не знала.
– А я думал, что вы друг от друга заразились, – в свою очередь удивился Влад.
– Я же на удалёнке. У нас первым Мишка, брат мой, заболел. Так, не понятно что – кашель, насморк, даже к врачам обращаться не стал. Засел дома, а я Светика к себе забрала, чтобы не заразилась. На всякий случай сделала ей платный тест, а она уже в середине заболевания оказалась. Получается, что это Светик принесла инфекцию из школы. Когда почувствовала себя плохо, Мишка забрал Светика домой.
– Не понимаю, ты же в прошлом году ездила в Минск, значит, была вакцинирована?
– Была. Но год уже прошёл. С повторной решила потянуть, поскольку с поездкой на Новый год не сложилось. Вот и результат. Может, и не помогло бы. Детские хвори они прилипчивые.
– А что ж с Новым годом такой облом?
– Сначала Юлька затянула время, всё никак не решалась согласовать с начальством два дня отсутствия. А в ноябре заболели ковидом Верунчик с мужем. Да так сильно… В больнице оба лежали. Слава богу, всё обошлось… Влад, извини… Что-то я устала… В сон клонит.
– Спи. Придёт медсестра, я тебя разбужу.
– Медсестра? – вскинулась Кира, – Зачем?
– Укол сделать, капельницу поставить. Ну, капельница, наверное, уже не нужна, раз ты сама можешь поесть. Ладно, придёт – разберёмся.
– Не поняла, причём тут «поесть»?
– А как ты думаешь, ты питалась эти дни?
– «Дни»? А какое сегодня число?
– Второе января.
– Второе… – растерялась Кира.
– А ты думала какое?
– Тридцать первое. Врача я вызвала тридцатого.
– Врача не видел. Может он и приходил, но тебя уже увезла скорая.
– Ничего не помню… Расскажи!
И Влад рассказал, как звонил в её дверь, как вызвал скорую, как пререкался с врачами, как принимал за неё решение – лечь ей в больницу или возвращаться домой, поскольку, как показала КТ, у неё было поражено больше 40% лёгких. Как искал медсестру для уколов, потому что сам не смог найти в себе силы причинить Кире боль. Как налаживал быт. Как встречал с ней, Кирой, Новый год и от того в душе царила гремучая смесь чувств – счастье, что вместе с любимой, и, прислушиваясь к её хриплому прерывистому дыханию и стонам, жуткий страх потерять её…
Влад говорил открыто о своих чувствах, потому что Кира уже спала и вряд ли услышала половину из рассказанного. «Спи, любимая. Во сне выздоравливают»
Приход медсестры Кира не заметила. На укол не отреагировала. Влад же от медсестры получил массу указаний и полезных советов по дальнейшему лечению и питанию больной. Сходил в аптеку, чтобы закупить очередную порцию лекарств, и в магазин за продуктами. Открыл интернет и со всей своей въедливостью вгрызся в рецепт приготовления куриного бульона. Вознегодовал на фразу «соль по вкусу» – что это за рекомендация?! Рецепт должен быть чётким – штуки, миллилитры, миллиграммы, ну, ладно ещё – чайная или столовая ложка. Хотя, чем бы он отмерял эти самые миллилитры и миллиграммы, не знал, но, согласитесь, это уже другой вопрос.
В кухне на полке обнаружил внушительной толщины том под названием «Кулинария», изданный в типографии №1 Полиграфиздата в 1959-м лохматом году, где граммовка была, но в масштабах общепита. Сел пересчитывать с промышленных объёмов на домашние и только тут сообразил, что Кира ведь сейчас вкуса не ощущает и ещё долго, по словам медсестры до нескольких месяцев, ощущать не будет. Смирился с формулировкой «соль по вкусу», доварил бульон и с чувством выполненного долга улёгся на полу спать, перед этим осторожно коснувшись щеки Киры губами, тем самым удостоверившись, что температура не повысилась, и пожелав любимой «Спокойной ночи».
24
Кира проснулась ночью. Хотелось пить, кушать и в туалет по-маленькому. Всё одновременно. Едва попробовала приподняться с дивана, вскинулся Влад:
– Что?
– Спи. Всё в порядке. Я сама.
– Угу! Сама! – проворчал Влад, поднимаясь. И продолжал ворчать себе под нос, пока они шли к туалету, – Ей-богу, проще было, когда ты пластом лежала. Сама, да сама, а сама еле ноги от пола отрываешь…
Чтобы он не торчал под дверью туалета, Кира отправила его на кухню что-нибудь приготовить поесть. В ванную переместилась сама. Взглянула на себя в зеркало и ужаснулась – на кого она похожа?! Привидение какое-то! Бледная, глаза впалые, волосы паклей.
– Ты плохо себя чувствуешь? Вызвать врача? – забеспокоился Влад, глядя как Кира угрюмо размешивает ложкой бульон в тарелке.
– Всё нормально.
– Бульон не нравится?
«Издевается что ли?», – ворчливо подумала Кира, но, взглянув в его встревоженные глаза сама себя одёрнула – он же не виноват, что она заболела, вон как о ней заботится, всё бросил, нянчится с ней, как с ребёнком. Сказала мягко:
– Правда, всё в порядке. Вкуса я не чувствую, но тепло в желудке приятно. Ты сам готовил?
– Сам! – с гордостью произнёс Влад, – Интернет мне в руки.
На обратном пути поддержке Влада Кира не сопротивлялась. Уютно завернулась в одеяло и начала размышлять о том, как бы ей завтра ополоснуться в душе и помыть голову. В уже заплетающиеся перед провалом в сон мысли вдруг влетели слова Влада: «лежала пластом», «отнесу на руках», «я тебя поддержу». Сна как не бывало. «Я что, под себя ходила, когда «лежала пластом»? Стыд-то какой!!!»
– Кира, ты спишь? – прервал самобичевание Киры голос Влада.
Кира ничего не ответила. Замерла, пусть думает, что она уже спит.
Влад прислушался – даже дыхания Киры было не слышно. Встал, подошёл к дивану. Осторожно отвёл волосы Киры в сторону и нежно поцеловал в щёку. И заснул со спокойной душой – выздоравливает любимая.
А Кира заснула вся в слезах.
25
В следующий раз Кира проснулась ближе к обеду. Как раз к приходу медсестры. Руки у той были, что называется, лёгкими. Кира ничего не почувствовала. Не удивительно, что даже не просыпалась, когда медсестра делала уколы. Сегодня был последний.
Кира, не оставившая идею принять душ и помыть голову, поняла, что Галина Ивановна, так звали медсестру, её единственный и последний шанс. То, что сама с этим не справится, было ясно – стоило хоть немного наклониться, как мир вокруг начинал кружиться и заваливаться влево. О том, чтобы самостоятельно залезть в ванну и говорить нечего (надо было послушаться Верунчика и не экономить – заменить ванну на душевую кабинку, сейчас бы не было никаких проблем), так высоко поднять ноги и удержаться на скользкой поверхности она пока просто не в состоянии.
Галина Ивановна помочь не смогла – спешила к следующему пациенту. Кира так расстроилась, что на шутку Влада о постоянстве меню не среагировала. Механически глотала безвкусный бульон, а сама думала о том, что и помочь ей некому – брата она не может попросить, он либо работает, либо занят Светиком. Влада – ещё чего! Не хватало, чтобы он её голой видел. Верунчик сама еле ноги таскает, а Юлька ещё не болела, и вакцинироваться отказывается (заграницу летала по купленному сертификату), нельзя её подвергать опасности.
Влад смотрел на Киру, которая вот-вот начнёт разбавлять бульон солеными слезами, и не мог понять, что с ней такое. Врач предупреждал его о перепадах настроения у выздоравливающих ковидных больных, но его рациональный ум отказывался постигать логику скачущего эмоционального состояния. Единственное, что было в этом положительного, это определение «выздоравливающие».
Влад накрыл руку Киры ладонью и, пытаясь заглянуть ей в глаза, спросил:
– У тебя что-то болит?
Кира отрицательно качнула головой и слёзы её, всё-таки, закапали в тарелку.
– Скажи мне, что с тобой, и мы со всем разберёмся.
– Я хочу вымыть голову… И искупаться, – как о проблеме вселенского масштаба сказала Кира.
– Кхм, – только и смог выдавить из себя Влад.
Умница и красавица Кира готова была расплакаться из-за такого?
– Давай, заканчивай есть и пойдём в ванну. В чём проблема?
У Киры тут же поменялось настроение, она выпрямила спину и из капризничающей девчонки превратилась холодную неприступную даму:
– Это не тот случай, когда Вы мне можете помочь, Владислав Олегович.
Нет, ну, ё-моё, ничего себе кульбит! Уже до «Вы» докатились!
– Не беспокойтесь, Кира Львовна, Ваша честь и гордость не пострадают! – в тон Кире ответил Влад.
Он бы мог ей, конечно, напомнить, что он уже видел её обнажённой, дотрагивался до её бархатной кожи, но, пожалуй, ни о днях, когда она находилась без сознания и горела от температуры, ни, тем более, о той единственной злополучной ночи в начале марта, напоминать лучше не стоило. И, когда Кира доела, наконец, бульон, Влад вернулся к нормальному деловому тону:
– Переодевайся в халат и захвати полотенце, я тебе всё организую в лучшем виде. И не спорь! – поднял вверх руку Влад, видя, как Кира порывается что-то сказать.
И Кира смирилась. А потом таяла об блаженства, пока Влад взбивал пену на её волосах, массировал голову, осторожно смывал шампунь и опять массировал, но уже с бальзамом. Сидеть было очень удобно, Влад расположил Киру также как в парикмахерских – спиной к раковине. Ей хотелось, чтобы процедура не заканчивалась. И почему это так приятно, когда чужие руки моют тебе волосы или делают массаж? Казалось бы, какая разница, чьи руки – свои или чужие? Ан, нет! Разница есть!
После столь удачного начала, Кира больше не сопротивлялась, доверилась Владу. И всё оказалось достаточно просто – Влад помог Кире переступить через бортик ванны, задёрнул штору и забрал уже ненужный ей халат. Точно таким же образом, только в обратном порядке, как началась, ванная процедура и закончилась – Влад передал ей полотенце, отдёрнул штору и вынул из ванны, подняв на руки. Последнее, с точки зрения Киры, было не обязательно, достаточно было спустить на пол. Но, боже мой, как же приятно, надёжно было находиться в его руках!
Третьим приятным моментом была сушка волос. Кира попробовала сделать это сама, но уже через несколько секунд поняла, что её руки не то что фен, а даже щётку удерживать на весу не могут. Просто падают вниз, как плети, и всё. Влад, внимательно наблюдавший за бесполезными потугами Киры к обретению самостоятельности, молча взял из её рук фен и щётку, и осторожно завершил процесс.
И Кира заснула сразу. И абсолютно счастливой. Много ли надо человеку для счастья?
26
Нет, ну какая же она эгоистка! Об опасности заразиться для Юльки подумала, а о Владе? Или у неё мозги расплавились из-за ковида? Вчера вот тоже из-за элементарной проблемы чуть ли не рыдала, а могла бы и сама догадаться… Нет, надо срочно отправить Влада домой, пока не поздно! Он же с ней двадцать четыре часа в сутки! И уже какие сутки! А, кстати, какие? Какое сегодня число?
Кира попыталась вспомнить, потом посчитать по уколам. Получилось четвертое января. Она тихонечко встала, чтобы не услышал Влад, посидела, сосредоточилась, вспоминая, где у неё лежат маски. Вспомнила. Ещё посидела, сосредоточившись, восстанавливая в памяти, какой стороной надевать маску, чтобы защищать не себя, а окружающих. Метод помог. «Надо будет и дальше действовать также, а не впадать в истерику», – дала себе установку Кира.
Влад на кухне готовил завтрак, ловко орудуя ножом.
– Доброе утро!
– Доброе! – оторвался от готовки Влад и посмотрел на Киру.
Подумал: «Опять что-то новенькое! Что на этот раз?», – разглядывая глаза Киры почти такого же синего цвета, что и маска, закрывающая её лицо.
– Завтрак готовишь? – уточнила Кира то, что и так было очевидно.
– Угу, омлет с ветчиной и сыром и салат с авокадо16 для поднятия иммунитета.
«Интересно, есть ли что-нибудь, чего он не умеет или не знает?», – подумала Кира.
– Влад, – начала, помявшись Кира, – спасибо тебе большое… За всё… Но я уже сама в состоянии справиться…
– Гонишь? – спросил Влад, спокойно возвращаясь к салату.
– Тебе надо срочно вернуться домой.
– Почему вернуться? И почему срочно?
– Пока я тебя не заразила.
– Так вот почему ты маску напялила, – понял Влад.
Отложил в сторону нож, вытер руки, подошёл к Кире и, осторожно снимая ей маску, глядя прямо ей в глаза потемневшим взглядом, сказал:
– Поздно пить боржоми17. Если ещё не заразился, то уже не страшно. Кроме того, я вакцинирован. И вообще, у меня предписание не покидать квартиру в течение десяти дней. И там, между прочим, твой адрес вписан. Так что придётся тебе ещё меня потерпеть.
– Что ты такое говоришь? – остановила Влада Кира, ухватив его за руку, – Я же о тебе беспокоюсь.
– Садись за стол, – произнёс Влад, – завтрак почти готов.
Кира не отдавала себе отчёт, почему у неё поднялось настроение – то ли потому что Влад остаётся с ней ещё на несколько дней, то ли по какой-то другой причине, но, в любом случае, это длилось не долго. Ему позвонили. Снова эта самая Натка. Чтобы опять не услышать в конце разговора «люблю» и «целую», Кира скомкала завтрак и ушла в другую комнату. А чтобы вытеснить из головы ревнивые мысли, решила занять себя разговорами по телефону. Ведь никого в этом году не поздравила с Новым годом. Ни брата, ни подруг, ни сослуживцев.
Влад, закончив разговаривать с сестрой, зашёл к Кире в комнату, но, увидев, что она общается с кем-то по скайпу, ушёл, мешать не стал.
Разговоры не вернули Кире хорошего настроения. Нет, слава богу, и у Мишки со Светиком, и у Семёна, и у коллег по IT-COM, со здоровьем всё было в порядке. Да и у подруг тоже – Юлька держалась, Верунчик пришла в себя. Только вот подруги, также как и брат, оказались в курсе того, что Влад с ней рядом, чего Кира никак не ожидала. И разговор плавно со здоровья свернул на него. Панегирик в честь Влада (даже со стороны Юльки, не говоря уже о Верунчике) вызвал у Киры реакцию сопротивления. Не могла же она с подругами делиться своими ревнивыми мыслями о Натке? Тогда бы они поняли, что опоздали с настоятельными советами присмотреться к настоящему мужчине и дать себе шанс на счастье. Она уже полюбила Влада. Только поздно к ней пришло осознание этого. Так что выслушивать охи Юльки и советы Верунчика по отбиванию любимого у соперницы, у Киры не было ни сил, ни желания.
Влад чутко уловил изменение настроения Киры. Присел на диван, куда она улеглась, свернувшись калачиком.
– У меня к тебе предложение. Пойдём на улицу, погуляем?
– А разве можно? – вскинулась Кира.
– Нельзя. Но, если очень хочется, то можно.
Кира прислушалась к себе и ответила капризно:
– Не хочу!
– Да ладно тебе! Пойдём! Свежий воздух, чистый снег. Сразу настроение поднимется. Нечего дуться, как мышь на крупу!
– Какая у нас образная речь! – съехидничала Кира.
– Обычный устойчивый фразеологизм, принятый в русском языке, – в тон ей ответил Влад, намекая на их разговор в самолёте.
– Не хочу! – повторила Кира, но пояснила, – Одеваться, раздеваться. Тяжело.
– А я тебе помогу. Не на лыжах же зову. Так, пару кругов вокруг дома сделаем, свежим воздухом подышим. Пойдём, а?
Кире стало стыдно при упоминании о лыжах. Если бы не она, Влад бы в парк поехал, на лыжах покатался. А так вынужден с ней торчать дома в четырёх стенах.
– Ты сходи сам. Погуляй, – сказала она мягко. – Я правда не хочу. Устала. Посплю.
– Хорошо. Как хочешь, – согласился Влад и вышел из комнаты.
А Кира тут же пожалела, что отказалась. Представила себе, как пахнет морозец, как теплый пар вылетает изо рта, как хрустит снег под ногами, и чуть не расплакалась. Поэтому, когда в комнату вернулся уже одетый на прогулку Влад с охапкой её одежды и зимними сапогами, ни возражать, ни сопротивляться не стала. Покорно позволила себя одеть.
Сил хватило только на один кружок вокруг дома. Да и то, крепко держась за Влада, а под конец, фактически, повиснув на нём. Отдышалась на скамейке около подъезда. Грустно подумала, что сейчас она похожа на одну из тех старушек, которые судачат между собой по полдня, и мимо которых она пролетала, когда торопилась на работу. Давно, ещё до пандемии. Дышалось так хорошо, что возвращаться в душную квартиру не хотелось, но сидеть было холодно.
Дома Кира расклеилась совсем. Спать хотелось на самом деле. Она не заметила, как Влад снял с неё сапоги и переодел в домашнюю одежду. Чисто механически выпила подогретый Владом куриный бульон и провалилась в спасительный сон.
16 – Рецепт салата с авокадо и перцем Калья
Ингредиенты:
– 1 шт перец Калья,
– 1 шт помидор,
– 1 шт авокадо,
– ½ пачки Фетаксы или брынзы,
– кунжут,
– салатные листья, шпинат, рукола
– укроп,
– оливковое масло
Способ приготовления:
Перец запечь в фольге в духовке 20 мин при температуре 180о-200о. Остальное нарезать кубиками, смешать и заправить оливковым маслом.
17 – происхождение фразы неизвестно. Пожалуй, первое упоминание зафиксировано в книге В.Кузьмича «Жгучее слово: Словарь народной фразеологии» в виде: «Поздно, батя, пить боржоми, когда почки отвалились». Подобная фраза звучит в произведениях Козьмы Пруткова (псевдоним коллектива авторов – братья Жемчужниковы и Толстой), опубликованных в 50-60х годах XIXв. Популярной фраза стала после выхода на экран фильма «12 стульев».
27
Проснулась Кира, когда за окном уже стемнело. Такой бодрой, что впору было вскочить, и чем-нибудь заняться. Хотя бы уборкой или готовкой. Но потом вспомнила, что всем в её доме заправляет Влад, и ей делать ничего не нужно.
Влад обнаружился лежащим на полу. Кире опять стало стыдно. Мало того, что он ухаживает за ней, капризы её терпит, так ещё и на полу спит которые сутки, как бомж какой-то! Судя по его позе – на спине, с руками под головой, он не спал, и Кира, на всякий случай, тихонечко, чтобы не разбудить, позвала:
– Влад! Ты спишь?
– Нет, – тут же откликнулся Влад.
– Пошёл бы, лёг на более удобное место.
– С удовольствием! – ответил Влад.
И… в мгновение ока оказался рядом с ней на диване, ловко перебросив подушку и себя через тело Киры. Буквально нос к носу оказался. Кира опешила.
– Вообще-то, я имела в виду, кровать в спальне, а не мой диван.
– Да? – беспечно ответил Влад, – Значит, я не так тебя понял.
Но с места не сдвинулся. Попросил:
– Расскажи что-нибудь.
– Что рассказать? – не поняла, находящаяся в смятении от неожиданной близости Влада, Кира.
– Где отдыхала в ноябре. С кем?
– В Египет с девчонками ездили.
– Как была погода? Я был один раз в ноябре, мне не понравилось. Ветра сильные.
– Мы в бухте были, там ветра не было. Море тёплое, воздух не жаркий. Было очень комфортно. Нам понравилось. Опять же, рыбки. Кораллы, правда, уже мёртвые. Но гид нам сказал, что это почти везде так. Если только в Дахаб ехать.
– Я был в Дахабе. Дыра дырой. Только дайвинг и больше ничего. У берега кораллы тоже убитые. Если уплыть на катере подальше и погрузиться с аквалангом – вот там красота.
– Ну, это не наш вариант. Мы только с маской и трубкой. И у бережка.
– А я знаешь, в какой тур хочу попасть? В круиз по Нилу. Перед началом присоединить день в Александрии, а по окончании рвануть на неделю в Макади Бэй, а ещё лучше в Марса-Алам. Вот там, говорят, ещё есть живые кораллы.
– Звучит заманчиво. Только это же две недели получается? Меня так надолго не отпустят, да и девчонок тоже.
– Тебя?! Да тебя в самый разгар работы отпустили! – вызверился Влад.
И даже отвернулся от Киры, перевернувшись с бока на спину, вмиг превратившись из заботливого, улыбчивого Влада в строгого начальника, Владислава Олеговича, перед гневом которого хотелось втянуть голову в плечи, по крайней мере, в первый момент.
– Терпеть не могу безответственного отношения к работе, – добавил Влад, а сам думал о том, как собраться с силами, чтобы удержаться от поцелуя.
– Хорошо, что ты не мой начальник, – тихо сказала Кира.
– Безответственность не только к тебе относится, но и к твоему начальнику в первую очередь.
– Семён не виноват! – бросилась защищать шефа Кира, – Просто он знает, что, когда у меня затык, мне надо отвлечься от работы, переключиться на что-то другое. И отпуск для этого самое оно.
– Постой! – среагировал на фразу Киры Влад после паузы, опять поворачиваясь к ней лицом, – Так выходит, что ты не была готова на том совещании?! Тебя звонок Натки спас?
Кира сердито засопела, но не от того, что её вывели на чистую воду, а потому, что с языка так и рвались вопросы о Натке, и она пыталась применить к ситуации разработанный совсем недавно метод: взять паузу – сосредоточиться – успокоиться. Но метод не работал. «Да какого чёрта! – подумала Кира, – Надо всё выяснить, и дело с концом!»
– Кто такая Натка?
– Натка? – переспросил, улыбаясь, Влад, – Моя сестра.
Столь быстрый переход от разгневанного начальника к весёлому Владу обескуражил Киру, но, раз, уж, начала, нельзя оставлять невыясненными все вопросы.
– Подарок… мы ей подбирали?
– Ей! – ответил Влад, а сам пытался заглянуть поглубже в глаза Киры, чтобы на самом их дне прочесть то, во что боялся поверить: ревнует? Значит, любит?
Между тем, голубые озёра глаз Киры, совершенно неожиданно для Влада, подёрнулись рябью слёз. До Киры дошло, наконец, (как до жирафа, ей богу!) что каким бы добрым ни был человек, мужчина, не будет он так относиться к женщине, как Влад относится к ней, если не любит. Но, всё равно, хотелось словесного подтверждения своей догадки.
– А ты… когда я выздоровлю… будешь тем Владом? Начальником? Или… как сейчас?
– Это зависит от тебя, – хрипло ответил Влад, нежно заводя на ушко завиток волос, упругой спиралью прочертивший лоб Киры, – Что ты мне скажешь? «Да»… Или…
Вместо слов Кира потянулась к Владу и сделала то, что уже давно хотела – поцеловала. Влад прижал Киру к себе. Перехватил поцелуй. Но потом, застонав, отклонился.
– Нет, так не пойдёт, – произнёс тихо, закрыв глаза и прислонившись лбом к Кире.
– Почему? – не поняла Кира, – Ты же говорил, что не боишься заразиться.
– Я не про это… Не смогу остановиться… Опять всё испорчу…
– Т-с-с, – прошептала Кира, прижав пальцы к губам Влада, – Ничего ты не испортишь…
Разве можно такой ответ понять как-то иначе, чем «Да»? Влад так и понял.
Его сердце остановилось,
Его сердце замерло…
… Его именем не назван город на карте,
Но задернуты шторы и разложен диван…
… И ровно тысячу лет они просыпаются вместе
Даже если уснули в разных местах.
И наяву видят то, что многим даже не снилось
Не являлось под кайфом,
Не стучалось в стекло.
Его сердце остановилось,
Его сердце замерло.
Его сердце остановилось,
Отдышалось немного
И снова пошло.18
18 – перефразированные строки из песни группы Сплин. Полный текст:
Мы не знали друг друга до этого лета,
Мы болтались по свету – земле и воде.
И совершенно случайно мы взяли билеты
На соседние кресла на большой высоте
И мое сердце остановилось,
Мое сердце замерло.
Мое сердце остановилось,
Мое сердце замерло
И ровно тысячу лет мы просыпаемся вместе
Даже если уснули в разных местах.
Мы идем ставить кофе под Элвиса Пресли
Кофе сбежал про Propellerheads, ах!
И мое сердце остановилось,
Мое сердце замерло.
Мое сердце остановилось,
Мое сердце замерло
И может быть ты не стала звездой в Голливуде,
Не выходишь на подиум в нижнем белье,
У тебя не берут автографы люди
И поешь ты чуть тише, чем Монсеррат Кабалье.
Ну и я, слава Богу, ни Рикки ни Мартин,
Не выдвигался на Оскар,
Французам не забивал.
Моим именем не назван город на карте,
Но задернуты шторы и разложен диван.
И мое сердце остановилось,
Мое сердце замерло.
Мое сердце остановилось,
Мое сердце замерло.
Я наяву вижу то, что многим даже не снилось,
Не являлось под кайфом,
Не стучалось в стекло.
Мое сердце остановилось,
Отдышалось немного,
И снова пошло.
Мое сердце остановилось,
Мое сердце замерло.
Мое сердце остановилось,
Мое сердце замерло.
И мое сердце astalavista,
Мое сердце замерло.
И мое сердце остановилось,
Мое сердце замерло.
27 апреля – 8 июля 2022