Эмираты: культура возможного. Как за 50 лет в пустыне возникла страна будущего

Три дня. Три эмирата

Октябрь

Для большинства людей Арабские Эмираты – это пляж, пустыня и небоскребы Дубая. Но, возможно, немногие в курсе, что здесь скрыты и природные эко-заповедники, о которых редко пишут в туристических путеводителях. Горные хребты, затерянные вади, отвесные скалы, зеленые оазисы, древние гробницы царей… Все это я узнала, купив книгу-карту UAE Offroad. Зачитавшись на досуге и проникнувшись историческим прошлым самой земли, я беру отгулы и еду исследовать страну. Арабские Эмираты примерно размером с Австрию или Шотландию, так что страну можно легко объехать за пару дней.

День первый. Аль-Айн

Итак, в моем распоряжении три свободных дня, GPS-навигатор и машина. Первым делом я еду в Аль-Айн, самый зеленый город страны, расположенный на востоке эмирата Абу-Даби. Аль-Айн – это город-сад и единственное в стране место всемирного наследия ЮНЕСКО. Исторические форты и дворцы правителей, археологические парки со старинными артефактами, верблюжьи рынки, оживленный базар-сук с пряностями, коврами и благовониями… В Аль-Айне никогда не бывает слишком жарко, даже в летние месяцы, и многие укрываются здесь от летнего зноя. Дорога из Дубая занимает около полутора часов и проходит сквозь пустыню с терракотовыми дюнами. Свой медный оттенок песок приобрел благодаря содержащемуся в нем железу. Аль-Айн, по сравнению с Дубаем, – город очень традиционный, с невысокими виллами, где вся большая семья живет вместе. Здесь можно увидеть старые бульвары, освещаемые черно-золотыми ажурными фонарями, и дома в традиционном стиле с машрабией (узорной деревянной решеткой на балконах). Сам город, расположенный в глубине страны, знаменит своим природным оазисом, где высажено 147 тысяч пальм и сохранена древняя ирригационная система фаладж, археологическим музеем, а также самым большим сафари-парком.

Но меня интересует гора Джебель Хафит («jebel» – гора по-арабски). Она расположена ровно на границе с Оманом и возвышается на 1240 метров. У подножия есть заповедник с горячими минеральными источниками – можно искупаться или устроить кемпинг. А на вершину ведет 12-километровая дорога-серпантин. На каждом ее изгибе построены смотровые площадки, и от красоты открывающихся видов хочется фотографировать все подряд. Забравшись почти на самый верх, я заселяюсь в единственный построенный здесь отель Mercure Grand Jebel Hafeet. Здесь же, на отвесном утесе, открыт ресторан Al Khayma, откуда открывается вид на десятки километров вдаль и где меня уже ждет друг Майкл.

Да, я приехала в Аль-Айн не просто так. Майкл – сорокалетний британский археолог, который ведет раскопки по заказу правительства Эмиратов и который настаивал, чтобы я приехала и увидела все своими глазами. Мы познакомились с ним в Дубае год назад, и я сразу же прониклась к нему симпатией за его авантюрный дух, истории о древних легендах и независимый нрав современного Индиана Джонса. Может быть, главред глянцевого журнала и археолог не слишком идеальное сочетание, но мы сразу нашли большое количество общих тем.

Он уже ждет меня за столиком у самого обрыва, и мы заказываем ужин.

– Какой фантастический вид! – не могу сдержаться я.

– Ради этих пейзажей сюда специально приезжают из Дубая и Абу-Даби, – говорит Майкл, проводя рукой по волнистым волосам. – А серпантин на эту гору признан одной из десяти самых красивых горных дорог в мире. Ночью его освещают тысячи фонарей.

У Майкла приятное загорелое лицо, небольшая щетина, светлые походные брюки и светлая рубашка. Голубые глаза, живые и сияющие, как у любого человека, увлеченного своей работой, придают его облику волевой вид. На стуле рядом с ним лежит куча книг, похожих на учебники истории.

– Как идут твои раскопки? – интересуюсь я.

– Неплохо, – смеется он. – Я тебе говорил, что именно в Аль-Айне полно древних захоронений? И некоторым из них по 5000 лет.

– Откуда они здесь?

– Считается, что по этой территории проходили торговые пути шумеров, одной из первых цивилизаций на земле.

– Шумеров? Это уже интересно.

– Да и сама гора, на вершине которой мы с тобой сидим, далеко не простая. Внутри она вся испещрена системой карстовых пещер. И некоторые ходы уходят вглубь почти на 100 метров под землю.

Я вдруг начинаю по-иному относиться к этому месту. Шумеры, карстовые пещеры… Мне-то казалось, что это просто песчаная гора в пустыне и красиво проложенная в ней дорога.

– А кто проделал эти пещеры? – спрашиваю я. – И для чего?

– Много тысяч лет назад гора была дном океана – окаменелости в виде моллюсков и ракушек мы находим здесь до сих пор. Поэтому ходы могла проделать и сама природа. Точнее вода, пробившая в чреве горы разветвленную систему шахт. Их длина – почти полкилометра, а возраст – от 1 до 16 млн лет.

– Но могут ли пещеры быть рукотворными?

– Когда я впервые туда забрался – так глубоко, как только позволило снаряжение, – то нашел там горный хрусталь. И это еще не все. Я обнаружил там множество сталактитов и сталагмитов. Но я видел много труднодоступных и неизведанных ходов, уходящих вглубь. Так что все может быть.

– Этим ты и занимаешься? Пытаешься разгадать загадку этих земель?

– Отчасти да, – говорит он. – Но я тебе говорил, что помимо работы на правительство, я веду и собственные расследования. У меня свой интерес. В мире существует стереотип, что эмиратцы вышли из пустыни, потом нашли нефть и страна стала процветать. Но это не совсем так. Эта земля имеет долгую и насыщенную историю, которой только предстоит быть раскрытой. Чем больше я изучаю археологию региона, тем больше увлекаюсь – многие вещи просто поражают воображение.

На секунду он замолкает и внимательно наблюдает за синхронно парящими в небе двумя соколами, которые словно играют в лучах заходящего солнца.

– Наша планета очень древняя, – продолжает он. – Сколько людей могло проживать на одной и той же местности, сколько цивилизаций могло здесь смениться? Народы приходили и уходили, общества процветали и угасали, а земля остается той же. Она может пролить свет на многие вопросы.

– Послушай, когда я поднималась на гору, то заметила, что на земле по периметру горы разбросаны нагромождения из огромных булыжников, одни – конусообразные, другие – прямоугольной формы. Откуда они здесь взялись?

– Это совсем не беспорядочные груды камней, – серьезно отвечает он. – Если ты взглянешь на них сверху, то увидишь нечто более осмысленное. Теории разные: одни считают, что камни были упорядочены древними людьми в соответствии с картой звездного неба, по другим же версиям, это всего лишь следы работ по нефтеразведке. В любом случае, гора мало изучена, ее еще только предстоит разгадать. Кроме того, на другой стороне горы стоят ульеподобные каменные гробницы, возраст которых от 5 до 7 тысяч лет. В них мы нашли много предметов из Месопотамии.

– Просто не верится. Почему об этом никто не говорит? Все в мире знают только «Бурж Халифу» и «Бурж аль-Араб», которым не больше 20 лет. Но разве кто-то слышал о том, что раньше на территории ОАЭ жили шумеры? Может, поэтому стране сопутствует такой успех? Гены предков…

– История имеет тенденцию повторяться, – говорит Майкл. – В Аль-Айне много тайн. Недаром это единственный город в стране, чьи достопримечательности включены в список ЮНЕСКО. Если ты зайдешь в здешний археологический музей, то увидишь множество шумерских предметов, которые нашли в округе Аль-Айна. Гравировки, фигурки кораблей, глиняная расписная посуда – все они свидетельствуют о том, что в древности здесь велась активная торговля. Здесь же добывали медь. Много меди. То, что раньше на этой земле существовала развитая цивилизация, – это бесспорно.

– Выходит, современным эмиратцам не привыкать к роли хозяев полезных ископаемых?

– Именно в качестве поставщика меди для Месопотамии и прославится легендарный Маган.

– Маган?

– Да, так в древности называли территорию нынешних ОАЭ и Омана. Раньше это была одна большая страна. В шумерских летописях Маган числился как главная провинция по добыче меди и диорита.

– Мне всегда казалось, что шумеры жили в Месопотамии, нынешнем Ираке. Я даже и предположить не могла, что они могли проживать здесь.

– И в Месопотамии, и здесь тоже. Вопрос об их происхождении – один из нерешенных в науке до сих пор. Но одна из последних выдвинутых теорий указывает, что именно Аравия могла быть их родиной. В середине XX века были опубликованы результаты антропологических исследований останков их захоронений. Руководивший этим антрополог, который пытался выяснить физический облик шумеров, пришел к выводу, что если бы они жили в наше время, мы бы называли их арабами.

– Вот интересно. Арабы в Эмиратах кажутся мне немного другими, чем арабы из других стран. Большие глаза, широкие плечи, статные. Их женщины вообще все красавицы. А что было на месте нынешнего Дубая, нет данных?

– Километров в 30 от Дубая, на границе эмиратов Шарджа и Умм-аль-Кувейн располагался большой город Тель-Абрак, которому больше 5 тысяч лет. Его недавно окончательно откопали мои коллеги из Университета Копенгагена. Город был важным центром торговых путей из Месопотамии к долине Инда. Общество, возникшее здесь, было весьма развитым. Их культура называлась Umm Al Nar, что в переводе с арабского значит «Мать огня». Люди Umm Al Nar были умны и уже в то время использовали море как супермагистраль. Рыбачили, добывали медь, торговали, у них были судовые технологии и морская навигация. Только представь, почти 5000 лет назад здесь уже было развитое общество с активной торговлей!

– Значит, Эмираты далеко не на пустом месте возникли. Что ж, это многое объясняет.

– ОАЭ, конечно, страна совсем юная. Но на нашей планете нет пустых мест. У любого клочка земли есть огромное историческое и географическое наследие. Нельзя делать вид, что его нет.

– Послушай, ты говоришь, что пять тысяч лет назад здесь существовали разные цивилизации. Но что случилось потом? Ведь после наступил длительный период, о котором ничего не известно.

– Большой вопрос, – Майкл пожимает плечами. – Долгое время земля действительно была пустой и покрытой песком. Есть несколько теорий, но вероятнее всего, произошел природный катаклизм – сильнейшая засуха, которая привела к иссушению рек и угасанию Месопотамской, Шумерской и Маганской цивилизаций.

– И вот сейчас ты их заново откапываешь… Пожалуй, это действительно интересно.

Теперь мне становится ясным интерес и увлеченность, которая буквально сквозит в его глазах. Он не просто ведет раскопки примитивных поселений собирателей-охотников Железного века. Он раскапывает великие древние цивилизации, о которых мало что вообще известно.

– Ну, хорошо, – говорю я. – С древними временами всегда загадки, но и с современной историей все неясно. 60 лет назад здесь, на территории ОАЭ, была голая пустыня, где жили бедуины и верблюды. А сейчас – развитое государство с небоскребами, офисами, напечатанными на 3D-принтерах, и роботами-полицейскими. Они даже разработали детальный план своего первого поселения на Марсе. Как такое могло произойти так быстро? Ведь должен же быть какой-то реальный ответ?

– Реальный ответ – шейх Зайд, основатель страны, – спокойно говорит Майкл.

– Один человек?

– Пассионарии редки, но всегда меняют курс истории. Да, он буквально «сошел с коня», или «с верблюда», но привел на смену бедуинам новое образованное поколение эмиратцев. Он считал, что образование – единственное оружие, которое гарантирует будущее, и мотивировал людей идти учиться. Недаром над его могилой в Белой мечети Абу-Даби непрерывно 24 часа в сутки читают молитвы.

– Но как мог один-единственный человек построить процветающую страну на песке? За 30 лет? Да еще и, как ты сказал, недавно «сошедший с коня»? Ведь нефть – лишь источник денег, но строить страну – это особые знания.

– Сила личности.

Я решаю зайти с другой стороны.

– Знаешь, в Дубае есть музей истории Эмиратов Etihad Museum. Там на современных голографических экранах образно показано, как все произошло. То самое историческое событие подписания договора об образовании страны в 1971 году. Так вот. Черно-белые документальные кадры. Шейх Зайд где-то в пустыне заходит в полуоткрытый шатер, садится на пол на мягкие подушки и вместе с шейхом Рашидом что-то подписывает. В это время с необъятных просторов космоса, уже вполне себе разноцветного, откуда-то из туманных созвездий Андромеды или Плеяд, спускается облако яркого света и проливается на страну. Та-дам! Занавес.

Майкл смеется.

– Да, эмиратцы любят повторять, что им помог Бог, – говорит он. – И все величие принадлежит только ему.

– А если это были посланники небес, те самые жившие здесь когда-то древние люди, улетевшие на другие планеты? Мало ли что могло снизойти с просторов космоса?

– Теперь мы уже не узнаем. В любом случае, раз здесь обнаружили нефть, да еще и в таком количестве, значит, когда-то, очень-очень давно на здешней земле было полно зеленых лесов, в них обитало множество животных, людей, древних царств, кто знает. Ведь нефть – это продукт переработки углеводородов. Она не образуется просто так где попало. Где на земле есть нефть, уголь или газ, там миллионы лет назад была жизнь. Вот мне, как археологу, и интересно складывать временной пазл Хроник нашей планеты – кусочек за кусочком.

В своем воображении я на увеличенной скорости прокручиваю пару миллионов лет, представляя на территории нынешних Эмиратов цветущие сады, плодородные земли и кедровые леса. Еще пару миллионов лет вперед – и вот уже здесь процветает шумерская цивилизация, а она, как известно, обогатила человечество многими знаниями и технологиями. Потом наступила засуха и земля на долгие тысячелетия покрылась песками. И вот 50 лет назад великий шейх Зайд, словно отыскавший в глубинах космоса тайный ключ этой земли, снова вернул ее на арену мироздания, и молниеносный успех страны только подтвердил всю скрываемую здесь силу и могущество.

После ужина нам приносят кофе и финики.

– Ты знала, что шейх Зайд родился в Аль-Айне и прожил здесь около сорока лет своей жизни? – спрашивает Майкл, наливая мне кофе из кофейника. – Как раз до своего назначения правителем Абу-Даби в 1966 году. Так что, можно сказать, история современных Эмиратов началась именно в Аль-Айне, и я тебе очень советую посетить его дом-музей, где он жил со своей семьей еще до «больших денег». Сильнейшее по энергетике место, где все еще можно почувствовать его дух и присутствие. Словами не описать – просто находясь там, гуляя по коридорам дворца или сидя в главном меджлисе с видом на сад, тебе вдруг становится предельно ясна сила его личности и данная свыше энергия двигать проекты. Ты вдруг понимаешь, как ему удалось построить такое процветающее государство. Говорят, что ко всему прочему, у него было то, что известно на Востоке как Аль-Фераса – навык, при котором человек может читать по лицу и телу намерения другого человека, понимать правду о его характере. Это навык выживания в пустыне. Когда шейх Зайд встречался с кем-нибудь, даже если он не понимал их языка, он знал. Просто знал, каковы были их настоящие намерения.

– Это качество точно не помешает ни одному правителю.

– Кстати, шейх Зайд очень любил кофе. Предпочитал хорошо обжаренный с гвоздикой и шафраном. Иногда для аромата просил добавить в длинноносый далла – вот этот арабский кофейник – немного розовой воды. Я попросил сделать так же. Угощайся.

– Откуда ты это знаешь? – улыбаюсь я, пытаясь оценить запах кофе с розовой водой.

– Был знаком с его личным бариста, который всю свою жизнь варил кофе в президентских дворцах. Вот он мне и рассказывал. Говорил, что у шейха Зайда был и свой особый кофейный рецепт, который готовился из семи компонентов, – продолжает он. – В напиток, кроме кофе, добавляли кардамон, шафран, корицу, имбирь, розовую воду и хельбу. Иногда использовался и восьмой элемент – мускатный орех. Шейх Зайд говорил, что имбирь, гвоздика, корица и мед защищают человека от многих недугов – он хорошо разбирался не только в психологии человека, но и в телесном здоровье. Вечером всегда пил молоко с медом. Выпивал по два-три стакана. Добавлял туда иногда имбирь, иногда корицу. Он был приверженцем древних традиций и учил им других.

На улице уже совсем темно. На этой высоте – почти 1300 метров – очень тихо, как обычно бывает в горах – нет шума города. Я смотрю вниз. Черное полотно земли дрожит и переливается мириадами разноцветных точек Аль-Айна. Между ними, словно зигзаги молний, прочерчены золотые линии дорог, исчезающие где-то в темной бездне. Выступившие на небе звезды и треск невидимых цикад только добавляют колорита всей картине.

– Каким еще был шейх Зайд? – спрашиваю я. Мне вдруг хочется узнать о нем все. Его манеры, привычки, стратегия принятия решений. Но главное – его образ мышления, ведь именно он определил судьбу Эмиратов.

– Шейх Зайд любил повторять, что история – это всего лишь череда событий, кадров киноленты и настоящий момент является отрезком на пути от прошлого к будущему. Любое событие, даже растянутое во времени процветание страны, он рассматривал как законченное явление и всегда смотрел в будущее. Но чтобы построить будущее, нужно знать и понимать свое прошлое. Именно благодаря ему в конце 60-х в стране начались археологические раскопки, которые он всячески поддерживал. Он каким-то образом знал, что в этой якобы пустынной земле хранится много древних находок.

– Но откуда он мог это знать?

– Истинные лидеры видят мир по-другому и именно поэтому остаются в истории. Он знал больше, чем мы можем предположить. И не верил в непреодолимые препятствия – это, кстати, одна из черт настоящих лидеров. Трудности для него были вызовом. Даже пустыня была для него не проблемой, а возможностью создать новый сектор экономики. Он умел думать позитивно в любой ситуации. Это особый образ мышления.

– Правитель Дубая шейх Мохаммед все время говорит, что его главная задача – создать условия, которые позволили бы людям обрести счастье. А для этого, по его словам, важно мыслить позитивно.

– Именно. Вот скажи, часто ли правители делают подобные заявления? Часто ли президенты стран говорят, что их основная задача – сделать нас, граждан, счастливыми? А в ОАЭ благополучие людей – это не пустые лозунги, а реальность и престиж власти. Да, у них есть нефть, но таких лидеров мало где найдешь. Шейх Зайд тратил собственные деньги на помощь людям, еще когда был принцем Аль-Айна. Именно его отношение к людям и видение помогли получить поддержку народа. Он смог поменять мышление людей.

– Но как?

– Самым простым и одновременно самым сложным способом – путем объединения. На территории ОАЭ проживало более 40 разных племен, и все они враждовали между собой. Поэтому первое, что он решил сделать – это объединить все племена в одно. По природе он был логичным, никогда не занимал чью-либо сторону, всегда сохранял нейтралитет. Он говорил: если у вас есть какие-то вопросы друг к другу, проблемы, конфликты – забудьте их, сейчас мы решим все по-другому. И это работало! Обычно лидеры используют враждебность сторон в своих интересах, по принципу «разделяй и властвуй», но он никогда так не делал.

До появления нефти здесь ничего не было. Царила невежественность и бедность, особенно после коллапса жемчужной индустрии. Не было ни транспорта, ни средств коммуникации. Но он сразу стал направлять все деньги от нефти в экономику – на строительство школ, больниц и дорог. В страну пришли стабильность и безопасность. Всем племенам шейх Зайд сказал: «Забудьте о различиях. Сегодня вы все – племя ОАЭ. Я дам вам новые дома, новые источники дохода». А он был невероятно щедрым, в отличие от местных шейхов. Таким образом он соединил людей, и сегодня их нация – одна из самых сплоченных в мире.

«Любопытно», – отмечаю я. Тактичность Майкла, его особая манера говорить и чувство собственного достоинства располагают к себе, но твердые наблюдательные глаза не дают усомниться в его знании вопроса.

– Послушай, Майкл, ты сказал, что у тебя есть свой личный интерес находиться здесь. Могу я узнать, в чем он?

– Мой личный интерес заключен не в самих Арабских Эмиратах, а в здешней земле.

– Ты думаешь, еще не все открыто?

– Уверен в этом. Не все открыто и не все найдено. Это касается как полезных ископаемых, так и ожидающих своего часа исторических находок.

День второй. Рас-эль-Хайма

Все следующее утро я размышляю о тех историях, которые поведал Майкл. Он почти перевернул мое представление о стране. Я думаю о торговых караванах, проходивших по этим дорогам тысячелетия назад, о загадках горы Джебель Хафит и древних гробницах неподалеку. Майкл кажется мне просто кладезем знаний. Мы договариваемся через день встретиться в Млейхе, археологическом комплексе в пустыне Шарджи, куда они с коллегами выезжают сегодня на новый проект, и заодно на dune bashing – гонки на джипах по пескам, от которых я решительно отказываюсь.

У меня на сегодня запланирован свой маршрут, и я выезжаю по направлению к эмирату Рас-аль-Хайма. Дорога не близкая, но ехать за рулем вдоль пустыни – это особое удовольствие. Только ты и дорога. Только ты и попутный ветер. Гигантские пальмы, аккуратно высаженные вдоль шоссе с гроздьями созревших фиников на фоне барханов, создают двоякое ощущение. С одной стороны, кажется, что ты где-то в городской черте – такая идеальная трасса. С другой – пустынные виды с уходящими за горизонт дюнами и полное отсутствие других машин создают иллюзию затерянного миража. Пересекая страну почти поперек, иногда по объездным дорогам вдали от больших городов, мне встречаются по пути только неторопливо идущие по пескам верблюды.

Здешние верблюды являются прародителями всех дромадеров (одногорбых верблюдов) на земле: в Палестине, Северной Африке или Азии. Генетические исследования ДНК костей животных, погребенных здесь, показали, что именно на территории ОАЭ верблюды были впервые одомашнены.

Местные арабы почитают верблюдов как одних из самых благородных животных и относятся к ним с особыми почестями. Те, кто разводил их, раньше считались настоящими бедуинами. Собственно, синоним слова «бедуины» – «люди верблюдов». Жизнь бедуинов в немалой степени зависела от этого удивительного животного. Молоком своего спутника арабы при необходимости утоляли жажду, за его телом укрывались от пустынных ветров, около него спасались от зноя, так как температура верблюда всегда ниже температуры воздуха.

В наши дни любовь эмиратцев к верблюдам не иссякла. Верблюжьи бега – национальный вид спорта и элитное хобби королевских семей. Стоимость породистого верблюда может доходить до нескольких миллионов долларов. Например, в 2008 году шейх Хамдан, наследный принц Дубая, приобрел верблюдицу за 2,7 миллиона долларов. Скорость верблюда, участвующего в бегах, способна достигать 40–45 км/ч. Хозяева едут вдоль трека на джипах, а вместо живых всадников используются легкие роботы на радиоуправлении. Мало того, в ОАЭ даже устраивают верблюжьи конкурсы красоты – победительница обеспечивает владельцу не только престиж, но и крупный денежный приз.

При этом верблюжье молоко, которое здесь продается в каждом супермаркете, считается гораздо полезнее коровьего. В нем понижено содержание жиров и холестерина, содержится лактоферрин, повышающий иммунитет, натуральный инсулин и большое количество минералов, включая натрий, магний, калий и йод. В Аль-Айне есть ферма, где в очень комфортных условиях живут более 500 верблюдиц, которые дают стране около 3000 литров полезного молока в сутки.

На подъезде к Рас-аль-Хайме песчаные дюны достигают высоты небольших холмов и, словно волны, уходят за горизонт, отчего местность выглядит совсем дикой. Посередине пути мне попадается указатель на заповедник Wadi Khadija, и я спонтанно решаю свернуть. Дорога сужается и ведет в глубь пустыни – то тут, то там дорогу перебегают дикие ориксы. Вокруг – ни души. Наконец я выезжаю на развилку с указателем к Ritz Carlton Al Wadi Desert. Я сворачиваю в отель и через пять минут оказываюсь в затерянном в песках курорте. В Эмиратах не больше десяти отелей, построенных посреди пустыни, и все они считаются суперэксклюзивными. Пожить в них – настоящая экзотика, ведь местный колорит здесь чувствуется гораздо ярче, чем в городе.

Отель оформлен как традиционный арабский пустынный форт с гостиными-меджлисами и цветущими садами – образец старой архитектуры Эмиратов. Дорожки извиваются между пальмовыми рощами и багдирами (башнями—ветроуловителями), а сады украшены марокканскими лампами, персидскими коврами и бедуинскими лоскутными подушками – безупречный ближневосточный фьюжн. Отель больше похож на дворец, чем на гостиницу – тенистые дворы, фонтаны, водоемы и даже свое искусственное озеро.

Мне так нравится это место, что я прошу показать мне номера. Но здесь нет номеров, только виллы в стиле шатров. Причем каждая со своим бассейном и видом на пески. Виллы разбросаны по огромной территории заповедника, где спокойно бродят антилопы и газели. Внутри вилл – ажурные фонарики, арабские ковры и массивные деревянные шкафы, похожие на сундуки с сокровищами. Цена заоблачная, но я влюбляюсь в это место и решаю остаться. К тому же директор отеля предлагает поучаствовать в соколиной охоте. На территории есть свое соколиное хозяйство, и на закате меня приглашают посмотреть шоу. «Соколиная охота – это национальная гордость Арабских Эмиратов, – говорит он мне. – Это должен увидеть каждый!»

Что же, я соглашаюсь и беру номер. В 6 вечера прихожу на смотровую площадку, отведенную для наблюдения за охотой. Играет легкая приятная музыка. Официанты разносят прохладный мятный лимонад. В плетеные ограждения вставлены горящие факелы. Полукругом стоят кресла. С них открывается вид на пустыню, которой не видно конца. Помимо меня присутствуют одна европейская пара, мужчина в очках и семья эмиратцев в национальных одеждах, которые держатся чуть поодаль. Я иду знакомиться. Мужчина в очках оказывается писателем канадского происхождения. Уже немолодой и довольно сдержанный, он производит приятное впечатление и похож на какого-то потомственного графа. Европейская пара родом из Англии. Все мы оказались в этом отеле впервые и все им очарованы. Сам собой завязывается разговор.