– Значит так. У тебя есть матрица. Твой мозг. Определенного размера. Верно? Верно. У тебя есть объектив. Тоже определенного размера. Правильно? Правильно. И вот, например, твой объектив широкоугольный. Ну, пусть будет 28 мм. Такой объектив видит широ-о-окую картинку. Но если мозги у тебя маленькие, то в них вся эта ширина не поместится. Вся эта расчудесная широкая картинка, которую видит объектив, обрежется твоими маленькими мозгами! И на выходе получится картинка, будто бы снятая на объектив обычный, не широкоугольный. Ну, как если бы был объектив с фокусным расстоянием 45 мм. Понятно?

– Понятно. Вообще-то, не такие уж и маленькие у меня мозги! – новый Фотик понял, что такое кроп-фактор, но не понял, есть ли претензии к его мозгам.

– Самые лучшие мозги у меня, братан! Тут уж без обид! – отозвался Кевин.

– Бесспорно, бесспорно, – великодушно отозвался Фотик и поглядел на Фонку. Что уж скрывать, режим самолёта ему бы тоже не помешал.

Ёлка ободряюще подмигивала гирляндами и искрила мишурой. Очень ей нравилось вот так стоять в углу и слушать этих забавных ребят. Хорошо, что она искусственная. В следующем году, после летней спячки, она узнает продолжения многих историй, которые только-только начинаются. Но это будет потом. А сейчас ёлка будет сиять новогодним настроением и слушать…

История пятнадцатая. Отпускная.

Метель брела по улицам городка, подвывая, как голодная волчица. Разрываемый ветром шлейф мелкого колючего снега хлестал по улицам, срываясь с крыш бледными плетями, забиваясь в каждую подворотню и неплотно закрытую дверь. В такую погоду обычно всё живое жмётся к теплым батареям, кутается и прячет нос во что-нибудь пушистое.

Фотик и Кевин глядели, как бьётся в окна ледяной песок, и мирно беседовали в тёплой темноте пустого Дома. Хозяйка уехала в отпуск, к морю, захватив с собою нового Фотика и Фонку.

– Чао, ребятки! Сильно не скучайте! Две недели пролетят, как один день! Я буду слать вам фотки! – Фонка деловито упаковалась в новый броский чехол, предварительно украсив дисплей изображением белоснежного пляжа с розовым шезлонгом.

Новый Фотик тоже был упакован в защитный чехол и выглядел, как турист со стажем. Он очень нервничал. С одной стороны, это было его первое море, а с другой стороны, он страшно переживал, что на море берут только его. Он, попеременно, то извинялся перед Фотиком, то задавал очередной вопрос о том, как не наглотаться воды, не поцарапаться, не запылиться и не разбиться.

Когда Фотик узнал, что в этот раз придётся остаться дома, то сперва маленько расстроился. Всё-таки, море… Но потом он вспомнил свой восторг от ярких заморских красок, посмотрел на нового Фотика и будто бы подарил ему свои радужные эмоции. Фотику захотелось, чтобы его новый друг тоже ощутил счастье от съёмки экзотических разностей. Потом будет весело сравнивать воспоминания. В конце концов, Фотик на море уже был, а вот Кевин, например, никогда не побывает. Если только Хозяйка не решит переехать…

И вот, проводив компанию отдыхающих, Фотик и Кевин болтали. Конечно, и о море тоже. Кевин смотрел фотографии, гулял по виртуальным улочкам городка, куда уехала Хозяйка, и слушал истории Фотика из прошлой жизни.

– В нашей витрине жил ретро-фотоаппарат. Старика посадили на бархатную подушку в целях украшения. Как же он любил поворчать! Так и слышу его трескучий голос… "Да что вы знаете о фотографии, цифровая молодёжь! Все эти ваши супер-пупер возможности… Тыща кадров в секунду! Гигабайты памяти. А что на выходе? Мусор! Мусор. Снимаете, не задумываясь о ценности мгновения. То ли дело, когда в ходу была плёнка. Эти волшебные рулончики карамельной плёнки! Когда было понимание о ценности каждого кадра… Мы думали, когда снимали! Ду-ма-ли! А не это ваше, тыр-тыр-тыр! Легкомысленные трещётки! А священный ритуал проявки? Что сейчас сравнится с этим? Эх… Целая эпоха канула в лету…"

– И что ты думаешь? Разве можно остановить прогресс? – Кевин задумчиво листал страницы статьи об истории фотографии. Дом тихо и спокойно дышал в глубокой дрёме.

– Ты знаешь, конечно, изменения неизбежны. Как иначе… Но иногда я представляю, что внутри меня та самая плёнка. И каждый кадр становится дорог. Каждый миг.

– А это силуэты на фоне моря! Профиль у моряка колоритнейший! Как я его ловил, вы бы знали! Из-за угла, как секретный агент!.. Да, здесь кот. Наглый, даже усом не повёл, не то, что моряк… Смотри, смотри! Видишь, как тень тут падает? Прям режет напополам!… Тут снова кот. Смешной, зараза… А тут све-е-ет! Какой же там свет, Фотик! Ну, да ты знаешь, кому я рассказываю… Опять кот. Как можно котов не снимать? Они ж прирождённые модели… ой, а тут смотри, смотри, старая лодка! Как я тут сфокусировался удачно, да? – новый Фотик взахлёб показывал фотографии с отпуска. Фотик и Кевин еле успевали рассмотреть одно фото, как тут же возникало новое.

– А ещё я чуть не покалечился, представляете?! У меня, можно сказать, боевое крещение было. И всё из-за ноги штатива! Потому что надо выставлять одну ногу штатива вперёд, в ту сторону, куда я смотрю, а две назад. Мы ж с Хозяйкой не знали, что, если наоборот сделать, то запросто можно запнуться за штатив. Еле успела меня подхватить. Чуть не случился у нас с ней двойной инфаркт! – новый Фотик был впечатлён происшествием со штативом не менее, чем всем остальным путешествием. Да и немудрено. Фотика даже замутило, когда он представил себя летящим со штативом на землю. Ладно, если песок. А если асфальт? Верная смерть.

– А ещё мы познакомились с Дроном! Вот это мощный чувак! Прям терминатор! Представляешь, если бы мы с тобой взлетели! Как птицы! – Фотик и Кевин восторженно цокали и удивлялись.

– Так, не хочу, не хочу о нём слышать! Он мне этим Дроном все уши в самолёте прожужал. А у меня тоже, между прочим, есть что показать, – Фонка не выдержала и тоже начала выкладывать свои снимки, – Да, да. Широкий угол, знаете ли! Пейзажи мне даются на ура! И даже летать для этого не надо! И посмотрите, как я схватила этот закат!..

В последний год мастерство Фонки заметно выросло. Она начала снимать на равных с двумя фото-собратами, а несколько её фотографий Хозяйка даже отправила на фотоконкурс. Особенно Фонка гордилась тем, что она не только снимала, но и сама делала обработку. Кевин по этому поводу скептически хмыкал, а иногда даже пускался в долгие дискуссии по вопросу ущербности мобильных приложений. На что, впрочем, всегда слышал безапелляционный совет Фонки о том, что надо искоренять в себе консервативно-узурпаторские замашки.

После возвращения Хозяйки из отпуска Дом встрепенулся, наполнился светом и звуками. Новогодняя ель возобновила ритуал ежевечернего мерцания, чайник усердно заваривал чаи, кухня радовала ароматами имбирного печенья и апельсиновых кексов. У друзей же теперь было столько тем для обсуждений, что хватило бы на всю зиму. А ведь и запланированные фотосъёмки никто не отменял. Жизнь снова закипела.

История шестнадцатая. Страшная-престрашная.

– В одном чёрном-чёрном городе, в одном чёрном-чёрном доме, в одной чёрной-чёрной комнате маленькая девочка с грязными липкими пальцами взяла фотокамеру и открутила объектив! А потом она заглянула в фотокамеру и начала тыкать своими грязными липкими пальцами в зеркало! – новый Фотик самым зловещим голосом завершил страшную историю и все вздрогнули. Даже Фонка и Кевин. Только ёлка подмигивала благодушно и расслабленно в тёплом полумраке Дома.

До Нового года оставалось всего несколько дней. Фотик и новый Фотик больше бездельничали, чем снимали, потому что Хозяйку поглотили праздничные хлопоты. В целях всеобщего развлечения, новый Фотик предложил организовать Вечер страшных историй. И вот, рассказывал друзьям страшные истории одну за другой.

"Ох, уж эта молодёжь… – думал про себя Фотик, – где только успел набраться этих ужасов?"

– Так, теперь ваша очередь! Давайте, расскажите что-нибудь тоже! – новый Фотик был явно доволен тем эффектом, который произвели его истории, и теперь втайне надеялся, что никто не сможет рассказать историю ещё более интересную и пугающую. Сам себе он давно уже присвоил титул лучшего рассказчика.

– Жил-был компьютер, – Кевин обвёл всех мрачным взглядом и продолжил, – однажды компьютер включился, но на мониторе появился не привычный рабочий стол. На мониторе загорелся синий экран! На синем фоне белыми символами было зашифровано послание, которое могут прочитать только Избранные. А все, кто не может прочитать, называют такой экран синим экраном смерти… Хозяин компьютера не был Избранным. Поэтому…

Кевин не стал продолжать, но все и так поняли, что дело кончилось худо.

Фонка откашлялась и начала свою страшилку.

– Одной девочке подарили новый красивый телефон. Девочка пошла гулять и взяла новый красивый телефон с собой. Когда она гуляла, она увидела чёрную-чёрную речку с чёрным-чёрным мостом. Она пошла на этом мост, чтобы сделать селфи. И когда она делала селфи, телефон вдруг выскользнул из её руки и упал в чёрную-чёрную воду. Больше девочка никогда его не видела.

– Брррр! Очень страшно. Очень! – новый Фотик был впечатлён. А ещё он вспомнил, как однажды Хозяйка фотографировала речку. И стояла она в этот момент на мосту.

Друзья мрачно смотрели друг на друга. Вдруг громко хлопнула подъездная дверь, а на кухне что-то тихо звякнуло.