Краски. Шаг в темноту. Часть 4

22

Когда первичный водопад чувств немного улегся, Алекса смогла оценить свое состояние и осталась крайне удивлена им. Вместо слез и печали ею руководило неудержимое чувство вселенского гнева, не позволяющее сидеть на месте, стоять у окна, даже дышать! Зато безмерно мечталось об очной ставке с той, которая набралась наглости распускать свои щупальца на ее мужчину.

Переборов себя, девушка отважилась на смелый поступок. За информацией она поднялась в «башню», зная, что ее хозяин поможет переварить сложные эмоции.

– Папа, кто такая Лиз Харви? – Набросилась с расспросами Алекса, едва за ее спиной закрылась дверь в кабинет.

Отец удивился ее тону и неприветливости, но дочь не смущала резкость речи. Ее сейчас вообще ничего не смущало.

– Это моя личная помощница, красивая девушка и незаменимый работник, – доложил отец. – Почему ты спрашиваешь?

– Потому что нашла у Дениэла ее телефон на салфетке, – поморщилась Алекса от отвращения, и гнев вспыхнул в ней с новой силой.

Басовитый хохот рассыпался по помещению. Его широкая грудь, затянутая в серую футболку с длинным рукавом, которые совсем недавно так рьяно ненавидела мама, вздыбливалась при каждом смешке. Этого еще не хватало! Алекса передернула плечами от нетерпения и принялась нервно теребить кольцо с ониксом на пальце.

– Что смешного? – Не выдержала она, когда юмористическая пауза затянулась.

– Ты ревнуешь! Не думал, что моя кроха способна на это терпкое чувство.

Мужчина попытался обнять ее, но «кроха» вырвалась из его рук, посчитав подобное обращение с ней не к месту. Рассерженная, она встала возле окна, сложив руки на груди.

«Совсем, как Дениэл», – пронеслось в голове у родителя.

– Я думала, ты меня поддержишь! – Холодно заметила Алекса.

– Поддерживаю, – улыбнулся отец с пониманием. – Это ужасное чувство, не позволяющее думать трезво, отключающее мозг, гадкое желание полностью обладать человеком, наслаждаться им безраздельно и единолично, не подпуская никого, кто бы мог своровать хоть частичку вожделенного объекта.

Слезы злости навернулись на глазах девушки, но она горделиво сдержала их. Несмотря на то, что папа только что озвучил мелодию струн ее незрелой души, гнев не уходил.

– Я тоже испытывал его, и не раз, – сознался родитель. – Ничего зазорного в ревности нет, просто нужно помнить, что близкие люди – не вещи. Ты не можешь ими распоряжаться, даже если даешь им больше, чем они возвращают.

– Я знаю, – огрызнулась собеседница, и две горячие дорожки слез все же пробежали по ее щекам, которые Алекса тут же агрессивно вытерла. – Но это ничего не меняет внутри меня.

– Если тебя интересуют отношения Дениэла и Лиз, они отличная команда. Она интересовалась им какое-то время, но после вашей поездки на отдых все изменилось. Дениэл изменился. И она вроде прекратила свои нападки.

– У него была помада на щеке, – сообщила гостья кабинета возмущенно.

– Это ничего не значит, – заявил отец. – Лиз не чувствует разницы между шуткой и нарушением личных границ, она даже не думает, что это может кого-то обидеть или оскорбить.

Его спокойный тон вернул бунтарке почву под ноги. Получается, «красивая девушка» настаивала на внимании к ней уже долгое время, а Дениэл не поддавался. Почему? Алекса несколько минут переварила полученную информацию под внимательным взглядом отца и вдруг сникла.

– Вероятно, я вела себя как ребенок, – проговорила она без тени злости.

– Вероятно, – кивнул собеседник и улыбнулся своей девочке. – Только я не знаю подробностей, я лишь отвечал на твои вопросы.

– Спасибо, пап, большего и не нужно было.

Она вышла из кабинета отца и направилась в сторону комнат для персонала. Можно было, конечно, скрыться в своей конуре, сгорая от разрозненности чувств, но, она знала, что в его компании уложить их всех на лопатки будет гораздо проще.

Дениэл открыл дверь сразу после стука. Его домашние штаны и голый торс не смущали девушку более, зато мигом стерли бо́льшую часть эмоций из перегретой головы. Она помялась на пороге, растерянная, виноватая, еще немного сердитая, но уже заинтересованная продолжением вечера.

– Ты звал на мороженое, – прервала она молчание.

Он усмехнулся, втянул ее за руку к себе в комнату и закрыл дверь.

Полчаса спустя, успокоившаяся и зацелованная, она лежала в его объятиях на кровати. Под ее ладонью билось сердце мужчины, ускорившееся от близости к его телу желанной девушки, но Дениэл даже не пытался свое желание исполнить, лишь поглаживал ее плечи и лицо, ухмыляясь.

– Ты очень милая, когда гневаешься, – пробасил он. – Никогда не нравилось, как злятся девушки, но ты особенная.

– Я вообще не имею права злиться на это, – отозвалась Алекса скованно.

– Знаешь, если бы я нашел у тебя телефон какого-то типа, я бы тоже разозлился, – сознался хозяин комнаты. – И, скорее всего, посильнее, чем ты. Может быть, даже поговорил бы с ним начистоту.

– У меня были такие планы относительно твоей Лиз.

– Она не моя, – сообщил Дениэл спокойно. – И ты права, пора заканчивать эти игры.

Он нежно погладил ей волосы и поцеловал в лоб, задумавшись.

Только сейчас Алекса поняла, где находится. В неприкосновенной холостяцкой обители, куда ее категорически не пускали после поездки в Миррормонт. Вероятно, Дениэл переживал, что, оставшись с ней в одной спальне за закрытой дверью, не сможет контролировать ситуацию. Но только что все изменилось. Несколько часов назад она визуализировала себя в его логове – и вот, получи! Это действительно работает! Нужно будет поблагодарить Индиру.

– Я рад, что ты пришла, – прервал он ее размышления. – Как ты решилась?

– Спросила у отца, кто она такая, – честно ответила Алекса. – Мне было ужасно неловко. А он посмеялся над моей ревностью.

– Да, с Лиз у нас давняя история, – протянул мужчина.

На его задумчивом виде она могла бы и закончиться, но гостья решила быть честной до конца.

– Знаешь, раньше я спокойнее относилась ко всем твоим бесконечным девушкам, —выдала Алекса, поразмыслив.

– К каким девушкам? – Не понял Дениэл.

– Выдуманным мной.

Он рассмеялся тепло и по-доброму, чем вызвал ответную улыбку на ее лице. Все же, быть вдвоем на одной стороне гораздо приятнее, чем по разным. Как она раньше жила без этого ощущения? Сплошные нервы, слезы и неуверенность в себе.

– Но что сейчас изменилось? – Решил уточнить Дениэл.

– Я обнаглела и заявила свои права на тебя.

– Меня это устраивает.

Теплые мужские губы отыскали ее рот, и влюбленные слились в поцелуе. Наслаждаясь тактильным ощущением, Алекса совсем потеряла счет времени. Незадолго до полуночи она удосужилась взглянуть на экран телефона, тревожно сообщающий о скором включении сигнализации, и отстранилась от его тела. Мужчина проводил ее до двери и пожелал добрых снов.

– А как же мороженое? – Усмехнулась она.

– Прости, наверное, в следующий раз, – смутился Дениэл.

– Я не сильно расстроилась.

Поцеловав его на прощание, Алекса выскользнула из комнаты и тихонько поспешила по темным коридорам особняка, чтобы попытаться уснуть в одиночестве, в тайне лелея надежду, что однажды ей не придется этого делать.

23

– С днем рождения, дорогой мой! Как же прекрасно, что однажды ты родился! – Встретила его с порога разодетая в праздничное алое платье помощница директора.

– Привет, Лиз! Спасибо, – сдержанно кивнул Дениэл и обошел ее распростертые объятия.

Коротышка надула губки, словно маленькая девочка и оббежала его с новой порцией нежностей, но он снова увернулся от ее цепких рук.

– Эй, не убегай от меня! – Возмутилась Лиз, собрав не только смешок именинника, но и близ сидящих менеджеров, на чьих глазах развернулось представление. – Тебе разве не хочется получить поздравления от своей давней подружки?

Дениэл резко остановился и поймал ее взгляд с игривой искоркой. Уверенным шагом он подошел к девушке вплотную, окинул лукавым глазом с головы до ног и прижал своим натиском спиной к стойке. Бежать оказалось некуда, потому что мужчина отсек все пути сопротивления двумя мощными, как шлагбаумы, руками, зажав красотку в узком пространстве из деревянной мебели и своего тела. Он приблизил свое лицо к ее, едва ли оставив между ними зазор в пару дюймов, и облизал губы.

Лиз сжалась в комок в его руках, тщетно пытаясь срастись лопатками с секретарской стойкой, но именинник не отступал. По мере усиления давления она принялась глазами искать помощи у напарницы, когда ее лицо вернули назад за подбородок сильные, но нежные мужские руки. Дениэл, совершенно не смущаясь десятка пар глаз зевак, приблизился губами к самому ее уху и, обдавая теплым дыханием, тихонько прогудел:

– Прекращай это все, ладно? Мне это не нужно. Иначе я начну играть по твоим правилам, и тебе это не понравится.

Он отстранился и прошиб лису серьезным взглядом, после чего убрал девушке выбившуюся прядь волос за ухо и погладил пылающую щеку. Ее взгляд кролика, загнанного удавом в угол, был наполнен ужасом, а руки слегка дрожали. Дениэл отвернулся от коротышки и услышал за спиной продолжительный напряженный вдох.

– Испугалась? – Донесся до его уха сдавленный шепот Элис.

– Ужасно, – ответил ей такой же тихий шорох подруги.

Игрок усмехнулся и продолжил путь по затихшему офису к кабинету начальника. Там в недрах прозрачного пространства он наткнулся на подозрительный взгляд мистера Траста, но от комментариев воздержался. Он взял подготовленную коробку с проектором и понес к машине, подмигнув по пути ошалелой помощнице директора. Завтра он купит ей коробку ее любимых конфет и извинится за свое поведение, но сегодня информация должна усвоиться. Одного испорченного Алексе вечера стало достаточно для действа, на которое Дениэл не решался пару сотен собственных испорченных вечеров.

Встреча прошла гладко, с учетом того, что шеф не ждал от него чудес у интерактивной доски. Довольные друг другом стороны распрощались до собрания на объекте, где и решится судьба их дальнейшей совместной работы, а пока директор корпорации, благосклонно улыбнувшись, произнес «домой» и забрался довольный на переднее сиденье «БМВ».

Он высадил мистера Траста возле входа, поставил машину в гараж и, покинув его, задрал голову к окнам второго этажа: граненые бусины оставались неподвижными. Вздохнув, он двинулся дальше. Они с Алексой много думали в последнее время, как им отпраздновать его день рождения, но к однозначному решению так и не пришли. Девушка хотела уединения и душевности, но Дениэлу это давалось с трудом, поэтому он лелеял надежду выбраться сегодня в «Синего слона». Именинник ступил в прихожую восточной части поместья и понял, что планами сегодня заведует не он.

– Сюрприз! – Прокричали собравшиеся в коридоре близкие ему люди.

Перед его носом оказался огромный торт со свечами, едва удерживаемый хрупкими руками Алексы, а за ее спиной стеной поддержки встали Дороти с Джозефом, Луи и сам мистер Траст, успевший проскочить через узкую дверь между частями дома и снять галстук. Самопроизвольная улыбка растянула его губы, а в груди вдруг стало тепло и радостно от такого приема.

– Загадывай желание! Ужасно тяжело! С днем рождения! Обед стынет! – Затараторили на разные голоса собравшиеся, и именинник, забрав гигантское блюдо со сладостью из рук девушки, задул свечи, не подумав о желании.

Впрочем, мысль о том, как же прекрасно иметь теплую душевную семью, промелькнула в его голове, возможно, сформировав нечто, подобное желанию, но Дениэл не придал ей значения, желая поскорее разгрузить возлюбленную от тяжелого торта.

Новоявленная миссис Бутман приняла у него блюдо, деловито вытащила свечи и убрала лакомство в холодильник, пока семья рассаживалась на обед.

– Алекса готовила! – Сообщила Дороти, раскладывая по тарелкам приятно пахнущее рагу.

– Ого, да ты шеф-повар? – Изумился именинник.

– Нет, – рассмеялась девушка. – Я всего лишь помогала Дороти. Первый раз участвовала в приготовлении чего-то сложнее какао.

Мужчины добродушно переговаривались о делах насущных, пока девушки справлялись с приборами. Дениэл с умиротворенной улыбкой наблюдал за суетой, но тут понял, что кого-то не хватает.

– Мистер Траст, а миссис Траст не присоединится к нам?

– Полагаю, что нет, Дениэл, мне жаль, – проговорил шеф. – Она спит.

Пожав плечами, виновник торжества смирился с этим. Ему и так несметно повезло, что все эти люди бросили свои дела ради него, он и не рассчитывал на подобное.

Алекса надела сегодня платье. Он следил за плавными движениями ее подола в крупный яркий цветок и смутно представлял, как останется наедине с этой красавицей. В последнее время держать себя в руках и так забирало львиную долю его концентрации, а теперь, когда ее бедра не скованны домашними штанами, можно смело ставить на сдержанность повышающий коэффициент «семь». Он невольно представил, как его рука скользит по бедру девушки и не находит препятствий до самых кружевных трусиков.

«Десять», – поправил он сам себя.

– Садимся! – Скомандовала Дороти.

Все уселись за стол и принялись поздравлять именинника. Только устроившись на эту странную работу, Дениэл перестал ненавидеть свой день рождения, отмеченный массой чудовищных событий, которые произошли в этот день или незадолго после. Только тут он понял, что праздник делают не угощения и не сам родившийся, но близкие люди вокруг. Он благодарно кивал на пожелания и подарки, время от времени переглядываясь с той, которая теперь стала официально считаться его девушкой, и просто радовался жизни. Что еще нужно в подобный день?!

После обеда старшее поколение разошлось по своим комнатам, а Луи отправился в домик охраны, оставив влюбленных наедине.

– Это было неожиданно! Спасибо тебе, – промолвил Дениэл.

– Мне – не за что, – отмахнулась девушка. – Не я рождалась в этот день.

– Тоже мне событие. Похоже, женщина, которая старалась в этот день больше всех, пропала из моей жизни навсегда, – вздохнул он.

Карие глаза Алексы наполнились теплом и состраданием. Она протянула ладонь и сжала его гигантскую, по сравнению с ее хрупкими пальчиками, руку в знак поддержки, но мужчина лишь печально улыбнулся. Он давно смирился с тем, что Сара исчезла, просто сегодня реплика пришлась к слову.

– Дениэл, мне очень жаль, что у вас с мамой такие отношения, – грустно сообщила она. – Но ты не можешь обесценивать свое рождение только потому, что его однажды обесценила она. И то, думаю, что не сразу, так ведь?

– Я не помню, что было до смерти отца. И вспоминать не хочу, если честно.

– Она – не единственный человек во вселенной, которого ты любишь. Нас очень много! Ты меняешь своим присутствием сотни людей в ту или иную сторону. Взгляни, сколько всего тебя окружает. Это твой мир! Он полон любви к тебе, он заботится о тебе.

Тихая речь девушки вдруг прошибла его до мурашек. Если бы он мог вернуться в прошлое и сказать какие-то слова себе маленькому, убитому и потерянному, то они бы звучали именно так. Дениэл тряхнул головой, сбрасывая наваждение, и ухмыльнулся.

– Идем в комнату? – Позвал он свою фею, и та беспрекословно направилась за ним.

Там в полумраке, едва подсвечивающимся тусклыми отголосками уходящего дня из крошечных окон под потолком, влюбленные растворились друг в друге. Начав с несмелых нежных поцелуев, уже совсем скоро пара оказалась на кровати, избавленная от части мешающей одежды. Рабочий пиджак Дениэла валялся на полу в компании рубашки и галстука, однако срывать платье со своей спутницы он не спешил. Это уже походило на своего рода мазохизм – сдерживать себя всякий раз, когда природа пыталась взять свое, но мужчина крепко верил, что справится. Пока девушка не забралась на него верхом, как тогда в Миррормонте. Ощущая, как сила воли покидает его, он приподнял легкое соблазнительное тело над своими брюками и, задыхаясь, отстранил от себя.

– Алекса, постой, – проговорил разгоряченный кавалер. – Подожди.

– Чего ждать? – Промурлыкала она. – Восемнадцатилетия?

Разговор о важном и необходимом вернул ему ощущение реальности, которое неплохо уничтожили гормоны и платье путницы. Дениэл выдохнул еще пару раз и почувствовал просветление в голове.

– Я всерьез планировал его дождаться, – ответил он, наконец.

– Удачи, – буркнула Алекса и принялась с новым натиском целовать возлюбленного.

– Ты издеваешься надо мной! – Прорычал он.

– Почему нет?

Пара распалась надвое, рассевшись по кровати. Спокойная девчонка с легкой улыбкой наблюдала за его метаниями, тогда как сам Дениэл разве что локти не кусал от отчаяния. И желания к этой красотке, что уж говорить.

– Игры с огнем. И с законом, – выдохнул он.

– Меня этим не напугать, у меня диплом юриста, забыл? – Напомнила девушка.

Какой же смелой и страстной она стала, стоило лишь ненадолго вывезти ее из стен родного дома! И дерзкой.

– Послушай меня, – начал он долгую тираду о морали и нравственности, но, поймав разочарование в ее блестящих зрачках, передумал. – Впрочем, нет, не слушай. Ты права, ничего нового я тебе не сообщу.

– Вот именно. Поэтому замолчи и поцелуй меня, – скомандовала она довольно грубо, чем вызвала новую волну желания обуздать эту бунтарку, и добавила с усмешкой: – Именинник.

С легким рыком он рванул к девушке и завалил ее, смеющуюся, на кровать.

24

Весь день Лиз пребывала в шоке. Ее не отвлекали ни рабочие вопросы, которых скопилось довольно много, пока она занималась сражением с Палермо, ни косые лучи августовского солнца, заливающие их светлую обитель золотистым блеском, ни многозначительный взгляд Элис, кидаемый в ее сторону время от времени.

Их маленький тупоголовенький мальчик-переросток, коим она всегда считала водителя, вырос теперь в большого глупого мужлана, которого не смущают больше ни многочисленные зрители, ни сексуальный подтекст общения на работе.

– Чтоб его! – В десятый раз проговорила она, стараясь причесать растрепанные сотрудником чувства, но те не желали поддаваться ее уговорам и оттопыривались из головы похуже игл дикобраза.

– Что тебя тревожит, дорогая? – Решила уточнить Элис, когда поняла, что подруга к концу дня не дописала единственное предложение в ежедневнике.

– Ничего, – насупилась та.

Секретарь рассмеялась и приобняла колючую напарницу.

– Я понимаю, после какого момента ты пропала. Хочешь поговорить об этом?

– Нет, – отказалась Лиз, но, подумав, поняла, что ей больше не с кем обсудить эти эмоции, кроме как со светловолосой свидетельницей их стычки, поэтому приняла предложение. – Что он себе позволяет?!

Последняя фраза далась ей с трудом: несмотря на попытку возмутиться, она прозвучала как испуганный писк серой мыши. Лиз оглядела себя с головы до ног – что с ней стало? Где ее уверенность и боевой настрой? Алое платье, алая помада, и трясущийся голос на грани срыва. Очень мило.

– Дениэл просто вернул тебе то, чем ты поливаешь его третий год совместной работы, – мягко проговорила подруга. – Чему тут удивляться?

– Ты не видела его глаз! Он едва не сожрал меня! – Воскликнула мисс Харви, и снова потуги возмущения вылились в нечто, наполненное ужасом и скованностью.

Вместо поддержки Элис расхохоталась тепло и заботливо, словно пледом укутала. Ее тонкая кружевная блузка молочного оттенка делала из блондинки ангела, спустившегося с неба ради нее.

– Он бы не съел тебя, не переживай. Но разве ты не этого хотела, привлекая его внимание все это время?

Укол попал в цель, лиса сжалась затравленным зверем. Что ж, она сама решилась на разговор, теперь придется быть честной не только с собеседницей, но и с самой собой. Лиз глубоко вздохнула, расслабляя внутренности, стянутые после утреннего происшествия в тугой узел, и призналась:

– Нет, не этого. Он всегда злился, когда я его донимала, и мне это нравилось.

– Ты – энергетический вампир, – заметила секретарь. – С чего все началось? Ты помнишь?

– Конечно, помню! – Вспыхнула помощница директора. – Он пришел и разрушил мой мир до основания!

– Лиз, дорогая, он его изменил, а не разрушил. К тому же, уже прошло столько времени, все отполировалось до зеркального блеска его заботой и участием! Неужели ты не видишь, что ему есть до тебя дело?

Девушка уставилась на говорящую с изумлением и, переварив слова, повесила нос.

Элис права. Дениэл всегда был на ее стороне, словно это было прописано в его заводских настройках – защищать и вступаться. Их отношения давно уже перестали быть напряженными или выбивающими из колеи, а после стычки с Палермо перед отпуском шофера и вовсе заставили плутовку пересмотреть свои ценности.

– Получается, я заслужила это? – Убито произнесла она после минуты раздумий.

– Получается, Лиз, с этим пора завязывать, если тебе не понравилось то, что он сегодня сделал, – подсказала Элис. – Но, если честно, вы выглядели очень мило и романтично вместе, если не слышать слов, которые он тебе сказал.

Офис гудел в своих обычных делах, не замечая важности их разговора. Грейс передавала Райану папки с делами, Тамара с Пенелопой обсуждали что-то, заливисто смеясь, и от их лучистого солнечного вида становилось еще светлее. Похоже, самым темным пятном на их этаже, после увольнения Палермо, была сама Лиз.

– А он что-то сказал? – Промямлила она, но кроме опасного похотливого взгляда зеленых глаз ничего не осталось в памяти.

– Похоже, ты капитально перепугалась, раз у тебя не отложилась в голове его просьба, – покачала головой блондинка. – Дениэл попросил тебя не донимать его больше, иначе он ответит той же монетой. И будет прав, если тебе интересно мое мнение.

– Элис! – Возмутилась подруга, и на это раз ей это, вроде бы, искренне удалось. – Ты-то на чьей стороне?

– На стороне здравого смысла, – твердо кивнула напарница. – Всегда была именно там, а не на стороне одного из двух поссорившихся детишек. Вы оба очень хорошие люди, просто ругаетесь из-за глупостей.

Когда-то она уже смотрела на плутовку так же заботливо и участливо, и Лиз это очень нравилось. Теперь же подобный взгляд немного принижал ее, потому что мисс Харви выросла за это время и даже обзавелась подчиненными.

Боже, это было так давно! Еще в старом офисе, где они сидели втроем.

«До того, как их милую компанию разбил новый сотрудник, – поняла девушка, – словно жизнь снова вышла на тот же виток, только я теперь другая».

Лиз поджала губы и нахмурилась. Бугай пошел по неожиданному пути и окреп настолько, что маленькой теперь стала она. И больше не владела ситуацией и его разумом.

«Впрочем, никогда не владела», – поняла вдруг девушка.

Она дергала за очевидные крючки и ниточки, тыкала парню иголкой в болевые точки, играя на его нервах, но контроль – это не из ее вселенной. Контроль всегда был за ним. Не имей его, Дениэл стал бы гораздо опаснее ужасающего Джима Палермо. Получается, нашлась причина того, что Лиз до сих пор цела и невредима: все эти годы он бережно спасал ее от себя же самого.

– Что же мне делать теперь? – Пролепетала помощница директора.

– Два варианта, – размышляла подруга. – Либо оставить его в покое, как он и попросил, либо ответить взаимностью, и, глядишь, на фирме созреют еще одни теплые отношения.

– Ни за что! Я не встречаюсь с сотрудниками! И Дениэл мне совсем не нравится, как и я ему. Получается, оставить в покое? – Задумалась плутовка и, представив эту блеклую картинку, заныла: – Но тогда жизнь будет скучна и однообразна!

– Раскрась ее позитивными красками, Лиз. Найди в себе силы. Я в тебя верю! – Строго заявила Элис и начала собираться домой.

Рабочее время пролетело незаметно. Точнее, бесконечные часы терзаний и ужаса, поселившиеся в сердце Лиз, затерли ощущение времени настолько, что день пролетел одним невыносимо длинным мигом, как бы это не звучало. Девушка провожала растерянным взглядом сотрудников, которые прощались с ней и покидали офис, а сама головой находилась совсем в ином месте.

В каком? Приглушенный свет террасы, разноцветные лампочки, летний ветерок. И этот черный взгляд, полный опасности и похоти!

– Лиз, пока! – Попрощалась Тамара. – Завтра как обычно – без молока?

– Да, спасибо, – машинально ответила она на предложение об утреннем кофе, который рыжеволосая куколка покупает на весь офис, но видение уже исчезло.

Пора было покидать рабочее пространство, не сидеть же тут в одиночестве! Задумчивая, она кое-как доехала до своего дома в Иннер-Парксайт и, скинув в себя рабочий костюм, побрела к холодильнику в поисках сладостей. Лиз их не особо любила, а тут возникло непреодолимое желание. Что с ней происходит?

Этот тип не выходил из ее головы весь вечер. Она сновала по комнатам, то и дело ловя себя на мысли, что в нервном напряжении совершает лишние движения или шаги. За окном уже разлились голубоватые сумерки, а провокационный именинник не покидал ее головы ни на минуту.

Когда небо над городом потемнело и покрылось мелкой пыльцой далеких звезд, Лиз обессилено упала на кровать и решила принять свои мысли о человеке, возмущавшем ее все годы совместной работы в корпорации. Да, она не может выкинуть из головы Дениэла. Что дальше? Нравится ли он ей?

– Нет, – произнесла она в тишину спальни. – Уж лучше Тэдди Макалистер, он хотя бы симпатичный!

Значит, тяги нет. Тогда что? Словно что-то связывает его с ней, что-то очень давнее.

Лиз не смогла зацепиться. Безумие.

Ночь не принесла облегчения. Вскочив с кровати с истерзанным одеялом, едва солнце коснулось первыми лучами крыш домов, она воскликнула в исступлении:

– Иди вон из моей головы, Дениэл Кентмор!

И внезапно поняла, что его там нет. Совсем другой человек занимал ее разум, притворяясь водителем директора корпорации. Тот же рост, плечи, чуть волнистые растрепанные волосы. Те же повадки, развязность и мощь. И опасная ухмылка.

Только вот глаза были не зелеными. Из темноты подсознания на нее пялились черные зрачки, в которых мерцала искра ненависти и злобы к ней. Они были похожи на глаза Джима Палермо, но склад тела был иным. И тут лиса догадалась, кто все это время преследовал ее своим темным несокрушимым образом! Лиз замерла в собственном безопасном доме от сковавшего ее вдруг ледяного страха.

Не в силах справиться с видением самостоятельно, она захлопнула дверь в прошлое, не готовая в одиночку сделать шаг в темноту.