Три восхода солнца

Дальше, за плетеным столиком и стульчиками, похожими на шезлонги, за бортиком балкона и пальмами – МОРЕ. Нежно-голубое полотно безоблачного неба встречается на горизонте с зеленоватым бескрайним простором водной стихии. Яркий солнечный день. Мягкий свет подбирается ближе, скользит по густому ковру, белой коже… Я невольно отступаю… Надо же, не больно! Мона, тебе и впрямь повезло: жаркое светило больше не убивает тебя! Теплые поцелуи солнечных зайчиков – непривычно и приятно. Интересно, я могу загореть?

– Канары. Или Багамы, – с видом знатока заявляет Фер.

Странно, но в его тоне разочарование. Неужели мечтал увидеть что-то другое?

– А мы не были на Таити, нас и здесь неплохо кормят…

Его тон вызывает во мне подозрения. И я спешу спросить с вызовом:

– Красиво ведь, разве нет?

По мне, так пейзаж за окном прекрасен. Как же я соскучилась по солнцу! А пальмы я только в кино видела, а тут достаточно протянуть руку и…

– Фер, пойдем купаться?

– Брр, еще чего!

Его аж передергивает. Ой, забыла, коты не любят воду. Наверняка соленую даже больше, чем речную.

– А почему тебя удивили райские острова? В твоей спальне не так?

Начинаю понимать. Странно ведь, когда за окном Канары, а не Питер, прямо как на заказ. Кажется, догадка верна, котик кивает.

– Это пространственные комнаты, – подтверждает рыжий друг. – Спальни выглядят и меняются, чтобы угодить проживающим, – говорит Фер. И, с ходу отметая попытки перебить его речь, заявляет безапелляционно: – Да, твой выбор, хоть тут и день. Может, не сознательный, а подсознательный, но комната подстроилась именно под твои желания, не спорь. Кстати, так еду в номер заказать можно, сок гранатовый, опять же. Только сильно не наглей, все учтется в счете…

Я и не думаю наглеть, тем более спорить. И не вижу ничего плохого в подсознательном желании оказаться на югах. Вот если бы мы зашли в комнату пыток… думаю тогда мне было бы неловко, как минимум. Поэтому-то котик так любопытствовал – интересно было, что у меня в голове? Ага, скажи, где ты живешь, и я скажу, кто ты. Забавный он.

При мысли о пыточной комнате пространство спальни дрогнуло, но осталось прежним. Только мягкая игрушка исчезла. Тьфу ты! Хитрое помещение. Подумаешь в шутку о чем-то неприличном, а оно тебя выдаст ненароком. Впрочем, если в шутку, не выдаст, а если серьезно…

– Знаешь, Фер. Хочу кое-что проверить.

С этими словами весьма бесцеремонно выпроваживаю котика из спальни и выхожу сама, закрывая дверь. Затем сосредотачиваюсь.

Наверное, это некая форма мазохизма – вспоминать давно позабытые места и возвращаться. Чтобы понять, что время ушло, его не вернешь. Никого и ничего уже не вернешь, а поход в прошлое – как посещение могилки на кладбище. Но все же, все же… Возможно второго шанса попасть сюда у меня не будет… Вспомнить и отпустить, чтобы идти дальше – не это ли называют психотерапией?

Снова открываю дверь и… уверенно шагаю в полумрак комнаты. Нежный красноватый свет ночника мягко разгоняет тьму, и длинные серые тени еще пытаются уползти в стороны, спрятаться поглубже за веселенькой обивкой кресла или в глубине стенного шкафа. Когда-то они пугали маленькую девочку, но девочка выросла и больше не боится темноты.

Большую часть комнаты занимает кровать, накрытая массивным балдахином. Нелепым при низком потолке комнаты, словно походная палатка в пещере, где и так нет ни дождя, ни ветра. Но, наверное, каждый ребенок в детстве мечтает о собственном домике, маленьком волшебном мире. Я не была исключением. Комната в комнате, детский Ватикан.

В остальном обстановка в спальне самая что ни на есть обычная: письменный стол с дешевой настольной лампой. Стопки книг на подвесной полке: от девичьих романов-дневников «Как понравится мальчику?» до «Хоббита». Помнится, Мона, а в то время еще Маргаритка, ты и за «Властелина колец» принималась, да только книга показалась невероятно скучной и заумной. То ли дело – смешная и трагическая сказка про маленького приключенца. А теперь нет ни смысла, ни времени читать, всегда ведь можно посмотреть фильм, правда?

Место у кресла пустовало. Когда-то там стоял домик для кукол, красивый ярко-розовый монстр, выпрошенный у родителей на День Рождения, а сейчас задвинутый подальше в шкаф. Немного грустно, когда любимые вещи приходится прятать и забывать лишь потому, что они «не подходят».

«Эта игрушка для маленьких», – говорят родители, и ты соглашаешься. Конечно, ведь ты уже большая девочка.

«Это тебе не по статусу», – продолжаешь говорить уже сам себе, добиваясь большего, отсекая лишнее ребячество.

Но разве так важно, что о тебе подумают другие? От статуса и возраста игрушки не перестают быть любимыми, вот только играть в них становится стыдно. Уж не потому ли пожилые люди делают выбор между «хочется» и «надо» в пользу первого? Терять солидность в глазах окружающих – не страшно, когда понимаешь, что жить осталось недолго. «Что стар, что млад», – судачат вокруг. И, пользуясь пословицей, можно снова вернутся к любимым с детства вещам.

Вздыхаю. Какие мы умные, задним-то числом…

У стены, доказывая необходимость существования, упрямо возвышается тумбочка с гордым «взрослым» названием: «туалетный столик». Название она оправдывает лишь небольшим зеркалом, расческой, детским блеском для губ и музыкальной шкатулкой, обклеенной позолотой. Содержимое шкатулки с драгоценностями стыдливо прячется внутри, да и откуда у девочки-подростка золото-бриллианты? Лишь пара самодельных фенечек, несколько бабушкиных тяжелых кулонов, брошка да стеклянные шарики разного цвета – вот и все богатство.

Робко двигаясь вперед, словно во сне, боясь, что морок развеется в любую секунду, я подхожу к шкатулке и открываю ее. Дернулась и остановилась балерина под несколько фальшивых мяукающих нот. Правильно. Давно я не заводила пружину и не собираюсь делать этого сейчас – всегда терпеть не могла звякающую, словно дешевая бижутерия, мелодию.

Перебирая пальцами ничего не значащие безделушки, как когда-то в детстве, я вздохнула еще раз. Нет в них ни сверхмощного амулета, ни проклятого древними колдунами украшения. Жаль, конечно, но взрослая жизнь тем чаще приносит разочарования, чем больше было надежд в детстве. Надежд на чудо, не замеченное всеми, но открывшееся именно тебе. На приключения, из которых не просто выходишь сухим, но еще и героем, признанным, обласканным лучами славы и популярности. Доказавшим самому себе право на жизнь, а не существование.

Только, становясь старше, понимаешь, что героизм – штука сложная, чаще всего несовместимая с этими самыми славой и популярностью. А великие поступки делаются не напоказ, а скорее уж наоборот, скрытно, подальше от известности.

«Преступники Добра», – хмыкаю про себя.

Даже сейчас, Мона, борец с жутиками всех мастей, помогая другим, ты всего лишь помогаешь себе. Никакого альтруизма-героизма нет и в помине. Мама, папа, наверное, вы неодобрительно смотрите на дочь с небес?.. Ну, или где вы там сейчас…

Окно детской, в которую превратилась гостиничная спальня, открыто настежь, а за ним ночной парк, обдувающий лицо влажной прохладой. Не иначе как шел дождь. Я еще раз вдыхаю свежий воздух прошлого. Невероятно реального прошлого, без пыли и трухи прошедших лет, без чехлов покинутого дома, с запахами травы и домашних пирожков.

В окно наглым образом влетает ворон, по-хозяйски устраивается на подоконнике. Говорят, все кошки ночью серы. Видимо, правило распространяется и на птиц. Глаза ворона отражают свет ночника, а иначе как объяснить их красноватое мерцание? Птица из прошлого, словно предупреждение об опасности. Предвестник беды, которая уже произошла.

– А ну кыш, дрянь подзаборная! – кидается на ворона Фер.

Его появление и крик заставляют меня вздрогнуть, вернутся в реальность из далекого детства. Я думала, у котика больше тактичности! Ведь не зашел же он следом за мной в комнату, лишь заглянул неуверенно в дверной проем, так и не переступив порог. Но стоило появиться ворону, как Фер отбросил светские манеры и рыжей молнией рванул к окну. Инстинкты, что ли, взыграли? Животное.

Наглая птица тоже в долгу не осталась. Накаркав прямо в кошачью морду, хлопнув несколько раз крыльями прямо перед носом рыжего охотника, скрылась в темноте ночи.

– Во нахал, а?

Ферри обижено принялся умываться, совсем как обычный домашний кот. Я едва сдержала язвительную реплику в духе «кто бы говорил».

Комната снова меняется. Пора возвращаться из мира грез и детских фантазий, оставив их позади. Вперед, Мона, вспомни, кем ты стала, чего достигла, что пережила. Ты боец и не имеешь права раскисать! Письмо от неизвестного, ха! Я никого не боюсь, бежать-то все равно некуда. Я сильная, ловкая, осторожная и умная. Знаю цену непутевой, но не беспутной жизни. И пусть от скромности умирает кто другой, я собираюсь жить вечно!

Только сока попью…

* * *

– Фельдмаршал, я больше не могу… – звучал жалкий шепот, то и дело прерываясь тихим стоном. – Эта тяжкая ноша не по силам мне…

– Я появился не случайно.

Голос говорившего был властен, а тон не предвещал ничего хорошего:

– От тебя слишком долго не было вестей. Мой господин, Великий Герцог, лично, предложил твою кандидатуру для дела. А жалкий бабник Антессер поклялся, что ты справишься. Мне все равно, что за интриги ты плетешь с генерал-аншефом.

Дрожь прошла по телу собеседника.

– Но если ты провалишься, пострадает репутация Великого Герцога как лучшего советника Его Величества!

Лязгнул металл. В комнате повисла гнетущая тишина, затем стоны и всхлипы участились.

– Мы почти у цели, но все не так просто… Она… Я не могу говорить открыто…

Громкий удар прервал оправдательные речи. И согласное молчание стало окончанием разговора.

* * *

В темной холодной комнате, подобной каменному склепу, стало нестерпимо душно. Мужчина на грубо сколоченной кровати проснулся и перекрестился, глядя на распятие. Изящная одежда бесформенным комом валялась на дощатом полу. Стелился под ноги утренний туман.

Глава двадцатая

Я проснулась не от яркого солнечного света за окном, а от пристального взгляда. Еще не открывая глаз, я почувствовала его на себе. Так на постороннего мог смотреть только наглый, уверенный и знающий о собственной безнаказанности человек. Подобное сочетание сулило неприятности.

Все еще не открывая глаз, я сонно потянулась, нащупывая под подушкой серебряный крест. Добротный крест: со вставкой крупного янтаря и выгравированной на обороте пятиконечной звездой. Не бог весть какое оружие, зато универсальное – долбанет, пусть не сильно, но по всем видам жутиков. Нашарив амулет, я заерзала под легким одеялом, подогнула колени, готовая вскочить и вступить в бой с неизвестным.

– А характер хуже, чем я думал, – прищелкивая языком, задорно произнес писклявый голосок, и щеку обожгло чужим дыханием.

Я открыла глаза. Все та же светлая комната на берегу моря, ласковый шепот волн и шелест занавески из ракушек. Райский уголок, среди красот которого не задумываешься об опасности. А зря.

Прямо надо мной висел в воздухе мальчишка лет шести-семи. В обезоруживающей пижамке с мишками. С огромными голубыми глазами на миловидном личике в обрамлении золотистых кудряшек. Если бы не отсутствие крыльев за спиной и наличие небольших рожек, можно было принять его за ангелочка с рождественской открытки. Незванный гость улыбнулся. Улыбка вышла хищная, многообещающая. Кто он?

– Сестричка, о тебе столько говорят, что я не удержался. Решил посмотреть на чудо природы лично.

Мальчишка противно хихикнул. Я отметила про себя его «ты» и нахальный тон. Абсолютную наглость (посмел разбудить меня и бесцеремонно разглядывать сонную!), обращение «сестричка», и решила с неизвестным не церемониться:

– А ты что за чудо природы, братик?

Руку из-под подушки не вынимаю, не атакую. Уверенности, что крест поможет, заметно поубавилось. Жутик разумный, говорящий, человекоподобный, на черта или беса не похож, уж очень красив для нежити, но с рожками, и летает, опять же. Не дух, не призрак, не фейри. Демон? Но демонов высшего порядка не существует! Не в нашем материальном мире уж точно!

Мальчишке надоело лежать на воздухе, и он сел, при этом стал слегка покачиваться над кроватью. Может, галлюцинация? Волшебная комната проказничает, создавая придуманные объекты? Да нет, не может быть. Нет в моем подсознании рогатых мальчиков в пижамах.

– Рад познакомится. Олицетворение луны, Анамелех, – «скромно» представился гость, сдувая непослушную прядь со лба и подпирая рукой щеку.

Имя мне ни о чем не говорило. Но мальчишка вел себя, как богатенький наследник известной дворянской фамилии, услышав которую, я должна была пасть ниц и молить о милости. Неужели правда демон высшего порядка? «Олицетворение луны», странно…

– Ты божок? – На всякий случай уточняю я.

– Как ты меня назвала?!

Рогатик аж в воздух взвился от возмущения. Выпрямился во весь свой метр с кепкой, топнул ногой по невидимой опоре. Подбородок вперед выпятил.  В детской пижаме, с горящими глазами и гордо поднятой головой выглядел демоненок забавно. Я непроизвольно поднесла руку к цепочке на шее, нащупывая крестик. Если передо мной демон, почему до сих пор не обожгло?.. Но крестика на шее не было.

От удивления я даже вторую руку из-под подушки вытащила. При виде большого креста нахальный гость сжался и отпрянул подальше от кровати. Всю браваду как ветром сдуло. Это хорошо, это правильно. Значит все-таки демон. Правда, молитвы я читать не умею, экзорцист из меня вообще никакущий, а веры в бога не больше, чем в Деда Мороза. Ни прогнать, ни подчинить темную силу не выйдет. Хорошо, что демон об этом не знает, можно блефовать и вести переговоры. Интересно, чего ему надо от истребительницы нечисти? Месть? Мог бы напасть, пока я спала. Уж если его не остановили ни пепел, ни серебро, ни даже санктум… Ха, «святая земля», как же! И крестик пропал…

– И какова цель твоего визита, Анамелех?

Моя очередь улыбаться. А то ишь какие наглые жутики развелись! Я что, зверюшка в зоопарке, чтобы приходить любоваться?

Мальчишка молчит, сопит обиженно. Забавный. Но демоны высшего порядка – это не шутка. Если хоть на миг представить, что они правда существуют… Мама-миа! Я столько читала, не веря ни единому слову. Про управление силами времени и пространства, про знания о мире, будущем и потаенных желаниях людей. Про залы преисподней (из-за чего не могла без смеха смотреть «Аватар» – мало того что пародия на «Покахонтас», так еще и великая сила жизни названа «Эйва», то есть «Вражда», так же, как один из залов). Читала и про правителей Адских Легионов (название которых произносишь в заклинаниях и даже не задумываешься над смыслом заученных слов). Да не может того быть! Если хотя бы десятая часть – правда… Караул, товарищи!

Кстати, насчет управлений силами…

– А чем владеешь ты, Анамелех, прозванный олицетворением луны?

Мне становится любопытно. Сейчас исчезнет демон, поминай как звали. И не узнаю, что за золотистый мальчик с рожками почтил присутствием с утра пораньше. Я даже крест обратно под подушку спрятала. Эх, Мона, погубит тебя любопытство!

– Я пророчу известия, – хмыкает мальчишка, глядя на мои манипуляции с серебряным оружием, и подплывает ближе. – Плохие известия, сестричка. Интересно?

– Еще бы.

Устраиваюсь по-турецки на кровати, прикрывая интимные части одеялом, вся во внимании. Покорная комната материализует столик с завтраком: тосты, колбаска, гранатовый сок. Дрожит в воздухе, но так до конца и не появляется кусок сочного мяса с кровью – нечего давать слабину инстинктам! Я – человек все еще, как-никак. Удобный сервис, жаль, что за него придется платить. Появляется и исчезает пепельница. Да, после смешения крови меня напрочь отбросило от курения, даже непривычно. Ну что, рогатый гость, давай, бухти про космические корабли, бороздящие просторы Большого театра, а я пока покушаю.

– А ждет тебя, сестричка, сложное испытание, предательство друга, неуместная страсть и смерть, – не без удовольствия произносит Анамелех. Уточняя: – В ближайшие пару дней.

Я чуть не подавилась. Чего-чего?

– Все скопом, что ли?

Щурюсь недоверчиво. Сосредоточенно жую. Перебираю в уме варианты.

Испытания – понятно. У меня вся жизнь как испытание. Теперь денег должна за гостиницу, и инквизитор никак не отвяжется. И послание таинственное в конверте прочитать руки так и не дошли… Что делать, все еще не понятно, хоть и утро на дворе: не работает русская поговорка.

Предательство Фера? Да ну, не может быть! Ферри, конечно, эгоист и сволочь, но предательство не в его стиле. Да и зачем ему? Его вообще никто не держит, а инквизитор, между прочим, за мной гоняется. Ушел бы давно и все. А других друзей у меня просто нет.

Неуместная страсть? Ой, это еще бабушка надвое сказала… К гадалкам не ходи – нет на свете мужчины, способного заставить холодное сердце феминистки-Моны забиться чаще. Все особи мужского пола, словно дети-переростки, ищут замену мамочке и объект вожделения в лице «любимой». Стоит им узнать меня поближе – дурной характер, ненормальный вид деятельности, неумение готовить и вечные неприятности, которые цепляются, как репейник – убегут сами, только пятки засверкают. Я – сгусток неудобств для противоположного пола, подлежащий уничтожению, впрочем, сама вымру, без посторонней помощи. А чтобы я воспылала страстью или (что еще невероятнее) влюбилась по уши… Бред. Бред-бред-бред.

Касаемо смерти… Мысленно развожу руками – тут уж как повезет. Разговор короткий.

– Ой, не верю я тебе, братик, – говорю вслух, посматривая на Анамелеха.

Кажется, мои слова его задели. Ну да, если сомневаются в твоем профессионализме, всегда обидно.

– Чем докажешь?

– Время докажет.

М-да, обиделся однозначно. Судя по всему, даже разговаривать дальше не хочет. Ну и бог с тобой, демон-недоросток. Хотя нет его с тобой и быть не может.

В дверь спальни жалобно поскреблись. Фер пришел, но боится праведного гнева разбуженной в дурном настроении Моны. Правильно делает. Я по утрам злая даже на себя.

– Заходи, Ферри. У меня тут гости с утра пораньше…

Всего на секунду отвернулась, а парящего в воздухе «олицетворения луны» уже и след простыл! А ведь теперь я быстрая – надо же, а все равно не заметила. Да уж, есть в этом мире кто-то круче тебя, Мона, смирись с этим. Демоны высшего порядка.

Рыжая мордашка неуверенно протиснулась в щелочку дверного проема.

– Разговариваешь сама с собой?

Приехали. Неужели котик думает, что разум постепенно покидает смелую воительницу? Неужели со стороны видно, что со мной что-то не так?

– Да нет, был тут один… рогатый, – хмыкаю, допивая сок. – Смешной. Сам маленький, вид невинный до безобразия. С кудряшками, в пижамке – мечта педофила, прости господи. А такие гадости говорил!

Завтрак окончен. Столик с посудой растворяется в воздухе, словно привидение.

– Рогатый? – Глаза Фера увеличиваются раза в два. – А имя назвал?

– Анамелех, кажется.

Неспешно одеваюсь. Расчесываю спутанные со сна волосы: как приятно смотреться в зеркало, кто бы знал! Воистину, пока имеем – не храним, но если отобрать у человека что-то, заставить мучиться и привыкнуть, а потом резко вернуть… Счастья будут полные штаны.

Равнодушие к происходящему – тоже реакция, хоть и неадекватная. Сам демон произвел слабое впечатление, а вот существование ему подобных меня заинтересовало. Надо же! Демоны высшего порядка. Впрочем… будь на его месте апостол Петр, я бы удивилась куда больше. Трогала бы крылья, выщипывала перья, хватала нимб, хе-хе, просила явить чудо и… все равно не поверила бы. Наверное, странно верить в Ад и не верить в Рай? Что-то с тобой не так, Мона.

– Да как же! Ах, он…

Что-то странное творилось и с Ферри. Случай видимо еще более запущенный, чем мой. При звуке имени демона рыжая шерсть встала дыбом, лапы затряслись, а в глазах появился нездоровый блеск. С катушек съехал?

– Эй, Фер, ты чего?

– Мона, ты обалдела!

Кажется, у котика была именно та реакция, на которую рассчитывал демоненок, когда представлялся. Именно так должна была прыгать по комнате девушка Мона, выскочив из-под одеяла как ошпаренная. С выпученными глазами. Махая руками, изображая ветряную мельницу. В чем дело-то?

– Анамелех! Древний ассирийский бог, один из близнецов Сепарваиме! «Добрый царь», «возражение царя», символ уныния и олицетворение луны! Темный демон высшего порядка!..

– Угу, пришедший без приглашения рано утром. В пижаме, – хмыкаю я, поправляя одеяло и усаживаясь по-турецки на кровати напротив котика. – Он меня разбудил, между прочим. И пялился нескромно, противный мальчишка. Ересь всякую нес, про предательство и смерть. Слушай, Ферри, он правда предсказывает будущее?

– Не «предсказывает будущее», а пророчит известия. Он тебе что, гадалка?

Опять, лекция минут на десять. Тяжело вздыхаю. Феру бы на кафедре выступать, с классификацией древних богов и демонологией. Неужели маги обязаны знать наизусть всех и каждого? Ужас. Решено, не буду магом, хе-хе, хоть меня и не звали.

– Анамелех, темный демон, является царям и прочим коронованным особам и пророчит плохие известия о смерти или низвержение с трона. Считается, что за кровавую жертву он готов дать мудрый совет, как избежать его зловещих прогнозов. По идее, жертвоприношение человека вовсе не обязательно – можно животных умерщвлять.

Тут котик поймал мой заинтересованный взгляд и откашлялся:

– Например, ягнята всякие… Но держатели престолов обычно не скупятся. В древние времена в честь олицетворения луны сжигались младенцы, а ты… «противный мальчишка». Кстати, ты видела его в обличии перепелки?

Фыркаю. Любопытство Фера все-таки затмевает инстинкт самосохранения. Странно, но и мне не страшно, подумаешь, великий демон. Свое «Ты, божок?» вспоминаю не без мстительного удовольствия.

Хорошо, примем слова о будущем как данность. Чем нам это грозит? Испытание, предательство, страсть и смерть… Кроме последнего ничего критичного. Мона, ты циник.

– Фер, он мне смерть напророчил. Думаешь, стоит прирезать пару-тройку ягнят или положиться на авось? Вдруг он адресом ошибся? Какая из меня коронованная особа?

На мордашке котика глубокая задумчивость. Кому, как не ему знать, что «прЫнцесса» из воительницы Моны не выйдет ни под каким углом.

– Как думаешь, есть среди бутафорских нынче баронесс и королев хоть одна Маргарита?

– М-м… были, вроде, в Шотландии и Дании, давно правда…

Понятно. В вопросе текущих фактов бесполезно надеяться на котика, обычные люди его мало интересуют.

– А, помню! Племянницу королевы Нидерландов зовут Маргарита! Точно-точно.

Вот те раз. Оказывается, котик прямо Гугл ходячий. Можно, конечно, настоящий компьютер в спальне материализовать – проверить, но будем считать, что так и есть. Русское авось не требует конкретики, достаточно успокоительных предположений.

– Ладно. Анамелех ошибся, с кем не бывает.

В растерянности тянусь рукой к крестику на шее и снова нащупываю пустоту.

– Но что-то много странного в его появлении. Крестик мой пропал, например. А, да, ты, кстати, – напоминаю Феру, – говорил, что гостиница – санктум? Разве может демон пробраться на святую землю?

– Демон высшего порядка даже в церкви причащаться может, – вздыхает Фер, – им все можно. Они падшие ангелы, войска Люцифера, равные по силе апостолам. Могут на алтарях оргии устраивать. Не то что в комнате отеля.

– А при виде креста демоненок занервничал, – замечаю я.

– Ну… – Фер подбирает слова, словно дите малое учит: – Вся эта церковная атрибутика: кресты, святая вода… В общем они могут, конечно, но им неприятно. Это как для нас испачкаться, только наоборот.

– Интересные ребятки…

На секунду задумываюсь. Не по себе становится, когда все, во что ты верил, в одночасье рушится. Как теперь будет бороться с демонами воительница Мона, зная, что существуют их разумные бессмертные аналоги? И не помогут ни способности упыря, ни инстинкты оборотня. Слон не боится маленькой серой мышки, несмотря на мифы и сказки, придуманные людьми.

– Черт с ними, давай об актуальном. Ты письмо прочитал?

– Разве я мог? – возмущается Фер, и тут же уточняет: – Письмо тебе. Я открыть его не могу.

Видимо пытался, прохиндей рыжий. Ферри виновато вжимает голову в плечи, опускает глазки. Ой, не верю я тебе! Нет в их зеленом блеске ни капли раскаянья. В следующий миг котик исчезает и появляется вновь с письмом в руках, подрагивая от любопытства. Как и предполагалось, дело не в хваленом приличии: конверт лучше банковского сейфа охраняет содержимое. Раз адресовано мне, никто, ни портье, ни Фер, не могут вскрыть простенький на вид бумажный сверток. Магические штучки, начинаю привыкать. Впрочем, для человека, способного общаться со мной по отключенному телефону, такие меры предосторожности как два пальца об асфальт.

С наслаждением рву упаковку. Внутри конверта две бумаги – одна древняя, как история приключений колдуна Николы – свиток с заклинанием, очевидно. Вторая – сложенный вдвое лист тетради в клеточку – записка от неизвестного, пояснение к свитку.

– И что нам пишет наш старый приятель?

Любопытствующему котику я доверила в загребущие лапы только пустой конверт, из-за чего он продолжал бегать вокруг меня, словно лошадь на манеже. По-честному, свиток все равно придется отдать Ферри. Кто из нас маг, в конце концов? Но для начала прочитаем послание.

– Куча комплиментов, про погоду немного…

Люблю, когда Фер злится от неудовлетворенного любопытства. Маленькая ты садистка, Мона.

– Ладно-ладно. Читаю. Извиняется, что не может присутствовать в этом мире лично, дела заставляют безвылазно находиться дома. Приглашает в гости. Сожалеет о прежних разногласиях и недопонимании. Прилагает свиток переноса – билет с комфортом, первого класса.

– «В этом мире»… – мрачно констатирует котик.

А я, как ни странно, даже не удивлена. Если есть демоны высшего порядка, чего ж теперь панику разводить? Незнакомец явно дал понять, кто он и на что способен. Возможно, наш визит в «Гавань» тоже был просчитан, и именно поэтому письмо нашло адресата.

– Да, Ферри. Нам предлагает работу страшный и ужасный демон ночи. Видимо, настолько грязную, что не смог справиться с ней лично. И он настолько крут, что не желает приходить в наш мир сам, ему проще нас пригласить. Как думаешь, стоит соглашаться?

Иронизирую, конечно, но в каждой шутке есть доля шутки, остальное – правда.

– Как всегда, наш знакомый ничего подробно не объясняет, сплошная тень на плетень, но, по-видимому, у рогатой своры неприятности. Впрочем, это и из телефонного звонка было понятно, иначе зачем демону высшего порядка скромная охотница на жутиков Мона, по счастью пережившая смешение крови? Что-то тут нечисто. Но теперь кажется, что с этим парнем спорить не стоит.

– Решилась?

Фер после моих слов как-то успокоился, собрался. Да уж, авантюра еще та. Но… НО! Это ж страсть как любопытно: посмотреть на Подземный мир, мир мертвых, будучи живой и здоровой. У котика те же мотивы? Или (если вспомнить слова незнакомца про «виделись») Ферри-то как раз там был? В гостях? Спросить-не спросить? Иногда мне кажется, что его глубокие познания о демонах переходят черту теории, ведь их существование не стало для него открытием.

– Да. Мы ведь не обязаны соглашаться сразу? Сходим, узнаем условия работы, осмотримся, прогуляемся. Кроме того, нас пригласили – невежливо отказываться.

Поражаюсь, насколько бодро звучит голос, а ведь речь не о прогулке в парке! Только колени слегка подрагивают. И ощущение, словно только что я, как любопытная кошка в собачьей будке, профукала первую жизнь.