Василич сидел далеко, был не трезв, да и переплыть реку едва ли смог бы.
Пётр хлыстом отогнал от реки тех коров, которые оставались на территории выпаса, а за остальными бросился в воду, предварительно раздевшись, не кинув одежду на землю, а аккуратно повесив штаны и рубашку на сучок, как учила мама. Что касается обуви, то летом он ею не пользовался, ибо из прошлогодней вырастал, а новую приобретали к первому сентября.
Так голышом он окунулся в прохладную августовскую воду. Переплыл реку, нещадно стегая плетью животных, и отправил их вплавь на свой берег.
Убедившись, что все коровы вернулись на место, рассерженный «тупостью» подопечных, разгорячённый от сражения с ними, он поплыл назад.
На середине реки поднял глаза и увидел перед собой громадную гадюку, бесшумно извивающуюся в тихой воде, про которую знал, что она редко пускается в плавание и делает это в случае крайней необходимости.
Мысли летели с непередаваемой скоростью:
«Стадо затоптало её лёжку или согнало с удобного места. Змея зла на коров, но отмщение ожидает, именно, меня, изменять направление поздно, не такой уж ловкий я пловец, через секунды мы столкнёмся».
Знал он так же, что для взрослого человека яд змеи не смертелен, а для ребёнка – как повезёт.
Мгновенно вспомнил о привязанной к руке плётке, взмахнув правой рукой, он изо всех сил начал стегать змею.
Натолкнувшись не новую неприятность, не понимая, что происходит, громадина свернулась и поднялась над водой в классической позе, готовая к нападению, но получила ещё, и ещё, и ещё раз по морде и это заставило пресмыкающееся изменить направление, да и мальчик во время драки, отчаянно подгребал под собой левой рукой и сумел отплыть в сторону.
Выйдя из воды, натянул на мокрое, дрожащее от холода и страха, тело штаны и рубашку, которые сразу стали влажными, отогнал коров подальше от реки и отправился сушиться возле дремлющего Василича.
Уселся на солнышке на соседний пенёк. Мужик угостил ребёнка «козьей ножкой». Юный герой втянул в себя горячий воздух.
Заработал он за лето девяносто рублей и ощутил себя богачом, потому что костюм, рубашка и ботинки стоили всего пятнадцать. Оставшийся «капитал» предполагал истратить на велосипед и детали к радиоприёмнику, если эти товары завезут в поселковое сельпо.
Работал пастухом Пётр два лета, потом семье разрешили вернуться на родину.
Новая жизнь и новые друзья предполагали новые игры.