Когда Машка открыла глаза, ей все казалось, что она держится за ажурные кованые перила и пытается встать. Хорошо понимает, что нужно встать и идти домой. Но вместо этого увидела себя на тяжелой железной каталке. Вокруг мелькали лица людей, больничные стены, быстро-быстро бежал потолок, и только тогда Машка поняла – ее куда-то везут.

– Очнулась? – спросили у нее. – Совсем с ума сошла, на морозе без шапки и в тонких колготках! Куда только родители смотрят?

– У меня их нет, – прошептала Машка. – Давно нет, – зачем-то добавила она. – Куда меня везут? Я домой хочу.

– Будешь здорова – пойдешь домой. Сейчас говори телефон родных, знакомых. Кто-то же у тебя есть?

Машка, еле ворочая языком, произнесла номер телефона Аллы. Потом закрыла глаза, слезы катились из-под ресниц. Мишка не только не расправил Машке крылья, он оторвал их. Раз она не может летать, пусть тогда везут на больничной каталке. На них, наверное, и покойников возят? Машка чувствовала себя примерно также. Ее катали по кабинетам две невысокие женщины: одна впереди, другая позади, втаскивали, вытаскивали и шли дальше, в другое место. Она не спрашивала, только выполняла приказы.

– Беременна, – утвердительно сказал пожилой мужчина.

Машка подскочила от неожиданности. В ее молодую голову такое вообще не приходило. Девушку привезли в палату. Ближе к вечеру пришла Алла. Она была в белом, немного мятом халате и бахилах.

– Доигралась? – устало спросила Алла. Значит, уже все знает.

Машка не нашлась, что сказать. У нее была заплаканная физиономия с опухшими веками.

– Собирайся домой.

– Меня отпустят? – с подозрением спросила Машка.

– С таким диагнозом, как у тебя, не держат.

Второй раз ее не пришлось просить. Она быстро собралась и, держась за Аллу, поплелась по больничному коридору. Тем вечером из домашних Машку никто не трогал, не лез в душу, с ней обращались ласково, предупредительно, словно с тяжелобольной.

На следующий день, хоть Машка и помнила, что обещала Андрею пойти в институт, она поехала к Мишке. Она думала, что простит ему ту девушку и сообщит о радостном событии. Мишка встретил Машку холодно, его губы были зло стянуты в одну ниточку, брови нервно сведены к переносице.

– Миша, а у нас будет ребенок.

– Маш, ты ничего не могла придумать умнее? Меня это не цепляет. И жениться на ком бы то ни было в ближайшие десять лет я не собираюсь.

– Но это правда! – Машка сидела перед ним несчастная, потерянная.

– Ты хочешь от меня денег?

– Нет! – ее словно ударило током, лицо передернуло. – Мне не нужны твои деньги! Можешь перед другими дурами ими крутить! А ребенка я рожу! Понял?! Ты потом поймешь и прибежишь ко мне! Только пущу ли я тебя?!

Она выскочила из кафе и понеслась куда глаза глядят. До дома Машка добралась с трудом. Когда ей открыл дверь Андрей, она упала в его руки.

– Он меня бросил! Я не нужна ему! Что мне делать? Что же мне делать? – размазывая по лицу слезы, стонала Машка, истерично плача.

Он стянул с нее сапоги и шубу.

– Сами воспитаем, Маша. Сами вырастим, я помогать буду, – Андрей прижал Машкину взъерошенную голову к себе, начал гладить. – Дети – это счастье. Что теперь делать? Взрослеть!

Машка посмотрела на него сквозь слезы и обняла.

– Ты хороший, настоящий, – она поднялась со стула в коридоре и пошла вглубь квартиры. – Я не хочу ребенка. Не хочу его воспитывать.

– Машка, но ведь это человек, пусть еще маленький, еще не родился, но ведь человек, как мы с тобой. Нельзя так говорить. Он ждет от тебя поддержки, любит тебя просто так.

Машка обернулась к Андрею и вдруг улыбнулась.

– Он – человечек? Он меня любит?

– Конечно, – Андрей долго говорил, как потом этот человечек будет ее любить, каждую ночь забираться в постель, ждать ее с института, потом с работы, делиться впечатлениями, показывал, какие у него будут крохотные ножки, ручки, нелепые движения, рассказывал о маленькой Машке. Но говорил с такой любовью, что она успокоилась, поверила в свое счастье.

– Я буду мамой, – на Машкином лице просияла радостная улыбка.

Потом она ушла в свою комнату и спокойно уснула до вечера, пока в комнату не пришла Алла. Машка проснулась от того, что сестра присела на краешек ее кровати.

– Маш, давай поговорим серьезно, – Алла смотрела в лицо Машки.

Та только спросонья заморгала.

– Как я понимаю, Мишка от тебя отказался? Что ты будешь делать?

– Он вернется. Он думает, что я его обманываю, но потом поймет и вернется.

– Маш, никто не вернется, – тихо сказала Алла.

Машка хотела возразить, но вдруг отчетливо поняла это сама.

– Ты не работаешь, – также тихо продолжила старшая сестра, – пока только учишься. Ты не смогла поступить на бюджет, поэтому приходиться платить. Он тебе не будет помогать. Что будешь делать? Маша, сними розовые очки, ты учишься еле-еле. Как ты будешь жить дальше?!

– Я не откажусь от своего ребенка! Он живой, понимаешь, живой! А ты Алка – бездушная! – Машка заголосила. В комнату вбежал Андрей.

– Алла, не трогай ее, – попросил он.

– Откуда ты только, Андрей, свалился? Со своими гуманными рассуждениями. Из прошлого века к нам? – в сердцах сказала Алла.

– Раньше ты этого не говорила.

– А ты о ней подумал?! О нас подумал?! У Машки вся жизнь впереди. Зачем ты ей голову морочишь своими рассказами о прекрасном будущем?

– Я буду ей помогать, сам пробьюсь и ее вытащу.