Наспех одевшись в черные джинсы и водолазку – «пытаюсь быть похожей с Тёрнером?» – я прошмыгнула мимо маминой спальни в прихожую, запрыгивая в сапоги и набрасывая пуховик на плечи.

Майкл едет со мной к своим друзьям. Представит меня в качестве кого? Или это просто визит вежливости. Волнуюсь ли я? Да я до усрачки боюсь и трясусь, как лист. Не каждый день я встречаюсь с парнем старше себя, который еще в банде состоит. И об этом знает весь город и шериф Никсон. Сара, да ты просто мать-анархия в этом году.

Когда я подошла к байку, Майкл судорожно докуривал сигарету, оставляя только фильтр. Значит, не я одна хотела продолжения поцелуя, но этот Ебучий Святоша решил, что нам некуда торопиться. Обломщик хренов, как тебе терпения хватает вообще? Но как же сексуально Тёрнер это делал: двумя пальцами, большим и указательным, придерживая за край фильтра, затягиваясь и поднимая голову вверх, выпуская клубы дыма, обнажая вены на мощной шее. Майкл, словно считывая мои мысли, придвинул меня ближе к себе и смахнул с волос упавшие снежинки.

– Я не хочу, чтобы ты пожалела об этом. – Он кивнул в сторону окна моей спальни, намекая на то, что так и не случилось. – И я не хочу, чтобы мы стали друг для друга чем-то на один раз. Маленькая, – Майкл нежно провел холодными пальцами по моей нижней губе. – Поверь, я знаю, о чем говорю.

Его серьезный взгляд соскользнул с моих глаз на губы. И Тёрнер снова меня поцеловал. Второй раз за вечер. Это было, словно я получила подарок на Рождество вне очереди. На этот раз он сделал это нежно, почти невесомо касаясь моих губ. Я прикрыла глаза, отдавшись ощущению перманентного счастья, но в отместку больно прикусила Майкла за нижнюю губу, отодвигаясь от него и прищуривая взгляд.

Это тебе за мои разбитые надежды, Тёрнер.

– Ауч, Сара! Ты как такса, блин! Маленькая, высоко прыгаешь и кусаешься! – Майкл поморщился, слизывая выступившую каплю крови. Я хотела было открыть свой рот и парировать обидное сравнение с маленькой псиной, как зеленоглазый мерзавец снова притянул меня к себе, целуя и смеясь в губы. А когда я снова растаяла мороженкой на жарком солнце, Майкл звонко шлепнул по ягодице и ощутимо сжал мой зад своей огромной ладонью.

– У меня в 9 первый урок. Просто информация для тех, кого выгнали без аттестата, – я с гордо поднятой головой прошла за спину Тёрнера и со всей возможной грацией человека в зимней одежде перебросила ногу через кожаное сиденье мотоцикла.

– Дразнишься, О’Нил? – Майкл посмотрел на меня из-за плеча.

– Нет, всего лишь показываю, отчего ты отказался двадцать минут назад, Тёрнер.

Не успела я как следует зафиксироваться в седле, как Майкл нажал на газ, отчего мои глаза чуть не выпрыгнули из орбит, а ноги не подлетели выше головы. Я вцепилась в Тёрнера изо всех сил. На что он только раскатисто рассмеялся, поглядывая на меня в боковые зеркала.

– И, вообще-то, школу я закончил, Малыш, – через плечо буркнул парень.

***

Сентфор словно вымер, оставив улицы совершенно осиротевшими. Уличные фонари мелькали, ритмично смешивая свет и тьму, проносящиеся пунктирной линией мимо нас. Пушистые хлопья снега валили, превращаясь в капли на моем лице и волосах, а я тонула в Море Тёрнера, прижимаясь к его спине все ближе.

Мы подъехали к двухэтажному зданию из красного кирпича. В одной стороне была вывеска автомастерской, а другую часть озаряла яркая неоновая надпись «Адские ворота». Судя по парковке, которая пестрела разнообразием железных коней с рисунками на любой вкус и цвет, это было каким-то пристанищем байкеров. На входе стояли угрожающего вида огромные бородатые мужики, больше походившие на горных троллей из сказок, чем на людей.

Они приветственно пожали руку Майкла и оценивающе уставились на меня, взирая сверху вниз. В этот момент я действительно ощутила себя песчинкой – маленькой и беспомощной. Мое лицо вытянулось и побелело. Тёрнер заметил эту трансформацию моего внешнего вида, хихикнув в кулак. Он обнял меня второй рукой, закинув ее мне на плечи. Достаточно по-собственнически, но действовало успокаивающе. Майкл наклонился к моему уху и прошептал:

– Я рядом, маленькая, не переживай. – Я подняла глаза на Майкла, придавленная его крепкой рукой.

– Просто не каждый день по таким злачным местам в ночи хожу, чтобы ты понимал.

– Знаю, – он поцеловал меня в висок, снова крепче прижав к себе.

Мы зашли внутрь, словно сиамские близнецы. Только один был выше и шире, а второй –болтался в области подмышки под рукой, как рудимент. Испуганный и ошалевший. Со стороны, я уверена, парочка Тёрнер – О’Нил выглядела крайне странно.

В баре оказалось достаточно многолюдно: повсюду слышались мужские и женские голоса, люди сновали туда-сюда в кожаной одежде всех форм и фасонов. Безумно красивые девушки в лакированных откровенных нарядах разносили выпивку, держа подносы в руках, украшенных целиком разноцветными изображениями. Повсюду разносились звуки голосов, перемешиваясь со звоном бокалов и бьющимся стеклом где-то в темных углах помещения.

Мы шли в обнимку, пробиваясь сквозь толпу. Майкл вел меня по темной лестнице, ведущей наверх. Здесь картинка уже сменилась на более спокойную: не так шумно, не так темно, меньше людей.

Стены обиты красной и черной тканью, по углам располагались кожаные черные диваны и кресла с маленькими стеклянными столиками рядом с ними. Немного поодаль, справа от входа, располагалась барная стойка, мигающая неоновыми огнями, отражающимися в зеркалах позади. В середине комнаты стоял массивный бильярдный стол черного дерева, с красным сукном на нем. Такое я видела впервые. И что еще привлекло мой взгляд – целая стена, увешанная фотографиями Черных Драконов. Судя по снимкам, они были по-настоящему семьей. Майкл доверял мне настолько, что решился привести сюда. От осознания этого факта, коленки подкашивались сами собой.

Людей было не так много, но они как-то заполняли собой это место: кто-то вальяжно валялся с красоткой на диване, потягивая пиво из бутылки, кто-то оживленно спорил между собой у стойки. Если это были Черные драконы, в чем я уже не сомневалась, то стоит отметить: они все были разного возраста и разного вида, но одно их объединяло – вышитый на одежде Дракон. И все вместе они, наверняка, выглядели потрясающе величественно и мощно.

Тёрнер, мягко взяв меня за руку, подвел к бильярдному столу, где уже разыгрывали партию. Пачка зеленых банкнот лежала на широком выступе стола.

– А вот и Майкл! Присоединишься, бро? – снова этот звонкий и игривый голос, взгляд серо-голубых глаз из-под нависающих черных кудрявых волос. Я уже видела его, тогда на обрыве во время пикника с ребятами.

– Вишня, где твои хваленые манеры, сраный ты аристократ? Я вообще-то с девушкой. – Майкл поздоровался на кулаках с брюнетом.

– Прими мои глубочайшие извинения и засунь их себе в трещину, Тёрнер. Я тут бабки проигрываю, между прочим, – он хитро улыбнулся, практически укладываясь на стол в обнимку с кием, чтобы сделать свой ход. Прицел, удар, и два костяных шара, с грохотом отталкиваясь, полетели в лузу. Раздались одобрительные возгласы, поддерживающие Вишню. Другой – высокий и хмурый мужчина чертыхнулся.

– А теперь, – брюнет обратился ко мне, протягивая руку к моей, – я готов познакомиться с той, что плавит разум и тело моего дебиловатого друга. Зови меня Вишня. – С этими словами парень еле прикоснулся губами к тыльной стороне моей ладони, за что получил звонкую затрещину от Тёрнера. Оба злобно посмотрели друг на друга, нахмурив брови, но через секунду заржали в голос, посмотрев на мою реакцию.

Ага, а вот и лучший друг.

– Я – Сара, – немного покраснев, представилась я.

– Даже не смей подкатывать со своими этими штуками, бро, понял? Она – моя. – Майкл театрально помахал указательным пальцем перед лицом Вишни.

– Сара, если ты передумаешь на его счет и захочешь провести вечер с истинным джентльменом, то я всегда к твоим услугам, – Вишня растекся в издевательском поклоне, отчего засмеялись уже мы все.

– Боюсь, Тёрнер физически сильнее и, скорее всего, ноги мне вырвет, если решу отойти от него дальше, чем на полметра. Так что, извини, – сказала я, прижимаясь ближе к Майклу, лицо которого сейчас сияло ярче луны за окном. Господи, такой смешной, когда так довольно улыбается. Сердце заходится от нежности при виде его счастливого лица. Кто-то снова окликнул Вишню, напоминая о том, что игра еще не окончена.

– Так, вы пока развлекайтесь, я буду через пару минут. – Он озорно подмигнул мне и направился к столу.

Время шло незаметно, пока мы с Майклом заняли место на диванчике в дальнем углу комнаты. Я сидела на его коленях, закинув ноги на мягкие подлокотники. Мы болтали обо всем на свете: о смешных похождениях с Вишней, пьяных выходках драконов, их укладе и том, как они сплотились и стали вторым домом для Майкла.

Я лишь увлеченно слушала, следя за тем, как двигаются его пухлые губы, чувствуя его руки на моей талии и бедрах, которые он так по-хозяйски поглаживал, вызывая волны мурашек по всему телу. А потом мы целовались, казалось целую вечность, словно вплетаясь друг в друга, прерываясь только на то, чтобы жадно хватать воздух. Я снова готова была отдаться Тёрнеру прямо в этом кожаном кресле, если бы он только намекнул. Нашу идиллию прервал громкий и грубый мужской голос, доносившийся от входной двери.

– Майкл, Вишня, на минуту вниз, вас Аарон ждет.

– Сара, – он бережно взял меня на руки и усадил в кресло, – посиди тут, малыш, я ненадолго. – Поцеловав меня в лоб, Майкл вместе с Вишней и еще парой Драконов направился к выходу, обеспокоенно переглянувшись с парнями.

Меня не покидало ощущение какой-то надвигающейся бури, судя по взглядам членов группировки. И кто такой Аарон? Майкл не обмолвился ни словом о нем. Но, почему-то мне показалось, что именно он, если не главный среди Драконов, то точно имеющий определенный вес в этом сообществе. Воспользовавшись тем, что никому в комнате до меня нет особого дела, я направилась вниз, попутно накидывая куртку. Я шла в сторону выхода из бара, ощущая кожей, что это не предвещает мне ничего хорошего, но я должна была знать. А если я ошиблась, то просто подышу воздухом, покурю, в конце концов.

На улице уже начинало светать, а я совсем потеряла счет времени в этом полумраке в обнимку с Тёрнером. На парковке царила умиротворенная тишина, от боков мотоциклов отражались блики всходящего над Сентфором солнца. Но мое внимание привлекли приглушенные звуки, раздающиеся за постройкой. Я немного завернула за угол, оказавшись в небольшом переулке, довольно типичном для таких баров: с высокими мусорными баками и тоннами картонных коробок из-под пива.

Звук становился все отчетливее, это были мужские голоса: одни звучали угрожающе злобно, а источник другого звука слабо что-то говорил, но голос был искажен болью.

Открывшаяся для меня картина была омерзительно пугающей: Вишня крепко держал какого-то крупного мужчину сзади, заломив его руки в болезненном захвате, пока Майкл, мой нежный и заботливый Майкл, смешивал лицо несчастного в одно жуткое кровавое месиво, четкими и методичными ударами кулаков, коленей и ног. Тёрнер бил по туловищу и голове своей жертвы, словно по тряпичной кукле, не слушая жалобных всхлипов. В переменившемся лице трудно было угадать человека, которого я целовала пару минут назад, растворяясь в водовороте нежности. В рассветном мареве я могла различить еще одного высокого, широкоплечего мужчину с небольшой бородой, который стоял чуть в стороне, уперев руки в бока. Он выглядел старше Майкла и Вишни. Незнакомец жестом приказал Тёрнеру остановиться и наклонился к тому, что осталось от лица здоровяка. Он схватил его за волосы, поднимая обмякшую голову, и что-то спросил.

Лицо Майкла выражало абсолютное спокойствие, даже пугающе будничное. Только глаза стали слишком темными, челюсть была напряжена и сомкнута, губы поджались и стали одной линией. Его руки и куртка были в крови, а на костяшках пальцев блеснул кастет.

Я не могла оторвать взгляд от него. Такого чужого и абсолютно незнакомого. От этого я непроизвольно слишком громко вдохнула, и мы встретились глазами. Впервые я испугалась по-настоящему. Я испугалась человека, от которого мое сердце рвалось на части, улетая птицей из клетки. Человека, который шептал мне нежные слова, обнимал и целовал, защищая от всего остального мира в своих руках.

У Майкла Тёрнера была темная сторона, но я не была уверена, насколько она была темной. Я сделала шаг назад, слишком напуганная, чтобы мыслить здраво. Я осознавала, что он способен на насилие, но сейчас я видела это воочию. Почему-то я всегда знала, что он за человек и на что способен. Но даже тогда я почувствовала, что меня тянет к нему. Майкл видел мой испуг, видел, как я боялась его в этот момент. Кивнув Вишне и незнакомцу, Майкл резко направился в мою сторону, чем заставил меня попятиться еще. Я уперлась спиной в мусорный контейнер, зажимая рот руками, боясь произнести хоть один лишний звук. Тёрнер приблизился ко мне, прижимаясь вплотную. Я взглянула на его лицо, которое резко приобрело такие родные и любимые черты, даже глаза стали ясными и снова ярко зелеными. Он крепко зажмурился, пытаясь совладать с собственными эмоциями.

– Маленькая, что ты здесь делаешь? Я же сказал ждать меня наверху, – я видела, как он сжимает кулаки и челюсть еще крепче. Все, что я могла сделать, это смотреть на кровь на его одежде и руках. На лице появилось страдальческое выражение. – Сара, я никогда не причиню тебе вред. Я забочусь о тебе. Это, – сказал он, поднимая окровавленные руки, – не настоящий я.

– Тогда кто же, чёрт возьми, настоящий ты?! – воскликнула я, а слезы потоком текли по моим щекам, – потому что прямо сейчас я понятия не имею на кого смотрю!

Цепной пёс

– Сара, все очень сложно, пожалуйста, – я видела, как его челюсти сжимаются, и голос переходит в низкое рычание, – давай поговорим наверху. Вернись в клуб, – Майкл сделал паузу, закрыв глаза, и снова посмотрел на меня своими ясными глазами, полными любви. – Просто подожди меня наверху и дай мне возможность все объяснить.

С этими словами он развернулся и ушел в глубину переулка, а я не знала, что делать и как унять дрожь во всем теле. Мне было страшно от того, что я увидела: изуродованное лицо незнакомого человека, яростный взгляд Майкла, и эта жестокость, с которой они вместе с Вишней творили. Я наивно полагала, что ничто в этом мире не сможет изменить моих чувств к Тёрнеру. Или все-таки сможет? Сейчас мне стоило быть максимально честной с самой собой, потому что на кону слишком многое. На негнущихся ногах я неслась прочь от этого места, оставляя позади Черного Дракона: разъяренного, жуткого, кровожадного.

Подойдя к входной железной двери клуба, я встала, как вкопанная, и не решалась войти внутрь. В тело словно вонзили тысячи иголок и проворачивали их с особым садизмом раз за разом. Мозг закипал от одной мысли о том, что если я войду и выслушаю любое его объяснение, даже самое бредовое, если только снова почувствую его руки на своем теле, увижу его глаза, почувствую вкус губ, то поверю, прощу, смирюсь и забуду то, что увидела.

«Я не про любовь, Сара». Теперь до меня стал доходить смысл его слов. Но пазл отчаянно не складывался. Со мной Майкл Тёрнер был самым нежным, самым заботливым, самым добрым и самым счастливым человеком, и мое сердце это чувствовало каждый раз, спотыкаясь и падая камнем от его слов, взглядов, прикосновений.

Но там, среди рассветных лучей, озаряющих его строгое и собранное лицо, он был совсем другим: неизвестным мне человеком, для которого то, что он делал, было нормой.

Я зажмурилась и закрыла рот руками, сжимая пальцы так сильно, как могла. Я так долго добивалась его расположения, так долго заслуживала эту нежность. И сейчас я не знала, что правильно. Ужас стал сменяться замешательством, и мой внутренний барьер рухнул, потому что я должна была услышать, что Майкл скажет. Я убрала руки от лица и шумно выдохнула, открывая «Адские ворота».

Майкл и Вишня вернулись достаточно быстро после меня.

– Как прошло, парни? – спросил какой-то грузный мужчина с длинной, как у Санты, седой бородой.

– Все в порядке. Он понял, что был неправ, – абсолютно спокойно, с полуулыбкой на лице, сказал Вишня.

Они вместе подошли к барной стойке, снимая окровавленную одежду, тщательно вытирали руки и свои лица белыми тканевыми салфетками, отчего те становились бордовыми, впитывая насилие и агрессию. Пятна на ткани образовывали причудливые узоры, схожие с теми кляксами Роршаха, которые показывают мозгоправы.

Я невольно закусила нижнюю губу, окидывая взглядом рельефное тело Тёрнера, на котором огромным полотном извивался в диком оскале черный дракон. Мое дыхание участилось, и я уже знала – любое сказанное Майклом слово будет принято мной как истина, потому что он мне не безразличен. Майкл-мать-его-Тёрнер влез мне под кожу, обустраиваясь там и овладевая разумом и телом с каждой секундой все сильнее.

Мы столкнулись взглядом, когда мой Дракон натягивал на свои плечи чистую черную футболку, и мне казалось, что мир замер: зелёные, ясные и такие родные глаза, чуть нахмуренные брови и медь в растрепавшихся волосах, падающих на лоб. Я просто падаю в пропасть без возможности на спасение. Тону в Море Тёрнера, пропадая под толщей воды, которая с каждым метром все темнее и темнее, но мне хорошо и спокойно в этой темноте. Рядом с ним.

Тёрнер подошел ко мне, и, усаживаясь в кожаное кресло, потянул меня за собой. Он взял мое лицо в свои ладони, пристально заглядывая в глаза и пытаясь найти ответ на все свои вопросы; но вместо этого Майкл прижал меня к своей теплой груди, запустив пальцы в мои волосы. Обеими руками я отчаянно вцепилась в него, заключая в кольцо своих объятий. Мое тело говорило: «я принимаю полностью, тебе даже не нужно просить меня об этом». Но я не произнесла ни слова.

Майкл гладил меня по волосам, целуя их и переходя к моим щекам, которые пылали от его близости ко мне.

– Маленькая, я никогда не причиню тебе вред, ты же это понимаешь? Я делаю то, что необходимо, чтобы защитить свою семью. Защитить тех, кого люблю, – после этих слов он сжал меня крепче, словно боялся потерять. Я слышала, как бьется его сердце под футболкой, прижимаясь сильнее к этому звуку.

– Кто этот человек, Майкл? Тот, которого ты… – я не смогла договорить эту фразу, как будто в горле застряла рыбная кость, ранившая при любой попытке движения. – То есть должна же быть какая-то причина всего этого, ведь так?

– Сара, – он перешел на вкрадчивый шепот, – ради твоего же блага, тебе лучше не знать этого. Я только скажу, что он не выполнил своих обязательств.

– А ты, как цепной пес, которого спускают с поводка, чтобы заставить людей держать слово? Черт! Черт! Черт!!!

Слова вылетели быстрее, чем я осознала их смысл. Но Майкл сразу понял суть. Его глаза потемнели и снова приобрели оттенок холодного зеленого камня, не выражающего ничего.

– То есть вот кто я в твоих глазах? – Майкл на секунду замер и отстранился, еще сильнее откидываясь и вжимаясь телом в спинку кресла. – Я думаю, тебе пора в школу, Сара. К одноклассникам.

Он мягко, но требовательно спустил меня на пол, схватив за руку и отводя к выходу. Мы вышли на улицу в полном молчании, но я чувствовала, как он сильнее сжимает мое запястье.

– Майкл, пожалуйста, хватит, мне больно! – Я пыталась избавиться от его грубой хватки, но ничего не выходило.

– Мне тоже, Сара.

– Просто отвези меня домой.

– Я считаю, тебе нужно хорошенько подумать, принцесса. Подумать и решить: действительно ли ты хочешь быть со мной. Способна ли ты принять кого-то со всем его дерьмом? Будешь ли ты сучкой цепного пса, – Майкл часто дышал: со стороны казалось, что ему не хватает воздуха, и он отчаянно и жадно хватает каждую его крупицу. Его брови были сурово сдвинуты, а руки спрятаны в карманах джинс. Он не смотрел на меня, словно брезгуя.

– Зачем ты так со мной, Майкл? – глаза наполнились влагой, которая катилась вниз по щекам.

– Надеюсь, ты меня услышала. Приеду через неделю, и ты скажешь мне свое последнее слово, Сара.

Всю дорогу до дома мы ехали в гробовом молчании. Тело Майкла превратилось в один оголенный нерв, и он вздрагивал и поеживался от каждого моего нечаянного прикосновения, будто я была живым огнем, причиняющим ему боль.

Я проклинала себя за свой язык. Если бы можно было отмотать время назад. Если бы. Слезы текли по моим щекам, наказывая за глупость, несдержанность, за мою беспечность.

Майкл молча ждал, пока слезу с байка. Я стояла напротив него, потупив свои красные заплаканные глаза, и сделала робкую попытку хотя бы прикоснуться к моему Дракону. На это он только ощетинился и сквозь сжатые челюсти скупо процедил, даже не глядя на меня: «Думай, Сара. Времени у тебя достаточно».

***

Через 40 минут я должна была быть в школе, поэтому осторожно пробралась в свою комнату по приставной лестнице, оставшись незамеченной для мамы.

Секундного взгляда в зеркало было достаточно, чтобы понять, что со мной что-то не так. Да, блять, все со мной не так. Я только что сделала себе харакири самым тупым мечом на свете.

У меня есть шанс все вернуть, но мне нужна ясность. И теперь я хочу услышать историю Адель Моринг.

Я должна найти её и узнать, что было между ними с Тёрнером. И хочу знать его тёмную сторону на все сто процентов.

***

Было наивно полагать, что Моринг будет откровенничать со мной с порога, но иногда я бываю убедительной. Первый урок тянулся мучительно долго: я боролась со сном, наваливающемся на мои веки песочными барханами, и нервно изрисовывала поля тетради разноцветными ручками в ожидании перемены. К концу урока я совершенно сошла с ума, увидев, что все это время рисовала моя рука. Это был дракон. С зелёными глазами. Ну вот, Майкл даже на подсознательном уровне владеет мной безраздельно.

Звонок прозвучал для меня так, словно небеса разверзлись, и апостол Пётр самолично открыл мне ворота в рай.

Схватив за руку выходящую из класса Адель, я оттащила ее к шкафчикам, прижимая всем телом. Выглядело это так, словно я хочу незамедлительного страстного коитуса с Моринг, но мне было все равно.

– Сара, ты чего творишь? – рыжая возмущённо взвизгнула, скидывая с себя мои руки.

– Адель, нет времени на долгие прелюдии, нужно поговорить насчёт Майкла Тёрнера. Я умоляю тебя, мне нужно знать, что между вами произошло.

Адель изогнула бровь, самодовольно ухмыльнулась и вперила в меня свои янтарные глаза.

– Встречный вопрос, Сара: что у тебя с ним? – она скривила губы в ехидной усмешке.

– Мы, вроде как, встречаемся. Встречались. Я не знаю, – подступающие слёзы начинали душить и перекрывать доступ к кислороду. Я сглотнула горечь, пересиливая себя. – Прошу тебя, расскажи мне.

– Хм, интересно. Почему он все время приезжал в клуб без тебя?

– Откуда ты знаешь про клуб? – я закрыла глаза и потерла пульсирующие виски.

– О’Нил, ты думала, что одна: единственная, посвященная в общество Черных Драконов? Тебя ждет боль разочарования.

– Адель, я умоляю тебя.

– Ну, только ради вашего счастья, голубки. Я же видела, как он смотрит на тебя. Готова прогулять пару уроков?

– Если я их не прогуляю, то вскроюсь в ванной сегодня вечером, – я грустно улыбнулась.

Адель в момент смягчилась и потрепала меня по волосам, хотя ее взгляд был довольно противоречивым: смесь обиды, раскаяния и жалости.

Мы вышли из школы, направляясь в сторону небольшого детского парка, где по выходным весь Сентфор катался на коньках. Я забралась на деревянную трибуну, с которой открывался вид на каток, Адель села рядом. Мое нетерпение было видно невооруженным глазом: руки не находили покоя, перебирая любые предметы в пальцах. Еще немного, и я бы разорвала кожаный ремешок своей сумки.

Увидев это, Адель посмотрела на меня со снисходительной улыбкой и достала пачку сигарет.

– Угощайся, знаю, ты тоже куришь.

Я затянулась сладковатым смогом с привкусом яблока и выпустила дым небольшими колечками, рассмеявшись самой себе от этого. Легкое головокружение от сигарет расслабило мой разум и тело, помогая выйти из стресса, который не кончался вот уже больше 8 часов.

– В общем, раз для тебя это очень важно, то слушай. Главная мораль истории будет только одна: Драконы не прощают предательства, и у тебя ограниченный кредит доверия, если ты спишь с ними. Судя по твоему лицу, ты лажанула по одному из пунктов.

Я нервно затянулась и бросила голову на поджатые колени. Адель чиркнула спичкой, закурила и продолжила:

– Полгода назад, или около того, я познакомилась с одним парнем в баре. Не спрашивай, как я там оказалась, просто большие деньги и связи родителей открывают многие двери.

Этот мой знакомый оказался ни много, ни мало главарем Драконов – Аарон Хилл. Наши встречи были всегда только ради секса и ничего больше, до тех пор, пока мне в голову не пришло влюбиться в этого головореза, – Адель замолчала, затягиваясь табаком. Я понимала, что тема для нее тоже не из самых приятных, и не стала нарушать ее монолог. – Опустим подробности, но мы вроде как были вместе. Ровно до того дня, когда Аарон уехал из города по их очередным делам, поручив Тёрнеру разобраться с какими-то идиотами, не заплатившими вовремя по долгам в казино, – мои глаза округлялись, но я не перебивала и внимала каждому ее слову. – Уж не знаю, какая муха укусила Тёрнера, но в тот вечер он был сам не свой: слишком много пил, даже для него. Он был подавленным и испуганным. Я впервые видела Майкла таким. Мы тусовались как всегда в их клубе, я тоже знатно перебрала в тот вечер, и вид несчастного Тёрнера меня выбешивал настолько, что я приложила максимум усилий для того, чтобы его растормошить. Снова опущу детали, чтобы ты тут фильтр от сигареты грызть не начала, – Адель посмотрела на меня краем своих кошачьих глаз. – В общем, я сделала все, чтобы разговорить Майкла. Как ты понимаешь, я не могла все делать на глазах остальных Драконов, но сути это не поменяло. Мы оказались у меня дома, снова пили, я заваливала зеленоглазку вопросами. В итоге, он вывалил на меня весь свой паршивый день: они с Вишней немного переусердствовали с мероприятиями по выколачиванию денег и чуть не убили человека. Я так прониклась его благородством и пьяными откровениями, что захотела приласкать, как ты уже поняла.

Я судорожно мяла ремешок сумки, отчего кожа на руках побелела от давления и перекрытого кровотока. Мой взгляд не выражал ни единой эмоции, потому что я до крови кусала щеки изнутри, перекатывая языком кусочки кожи и ощущая привкус железа.

– И как он тебе?

Адель чуть не поперхнулась от застрявшего в горле удивления от моего мазохизма.

– Он был в стельку пьян, как и я. Но я помню, что он был зол как черт и трахался так жестко, что я себе ногти поломала об кухонную столешницу. Мне казалось, что он пытается выдолбить из себя всю эту ярость что ли. А я была чем-то вроде громоотвода, который был нужен. Чтобы пар выпустить, в общем.

– А почему ты была не в духе тогда на пикнике и после моего дня рождения?

– Ха, думаешь, из-за Тёрнера? Боже, Сара, ну нет же! Аарон узнал обо всем, что произошло, и кинул меня. Майкла он, конечно, простил, потому что они же семья! И Аарон для него как старший брат и наставник, мать его, – Адель смачно сплюнула себе под ноги. – Черт бы его побрал, этого Хилла.

Сердце проламывало ребра, а воздуха не хватало. Я задыхалась от слез обиды и, одновременно, облегчения. Майкл не был с Адель тем, кем он был рядом со мной. Вселенная, где только маленькая я и он – мой нежный Дракон, принадлежала лишь нам двоим. И мне не нужна была неделя, чтобы это понять.