– Вот! Вот именно поэтому я и не хотел оставлять тебя одну. Я знал, что так и будет. Знал, что случись что-то подобное, я буду бесполезен вдали от тебя. Я наивно решил, что Серега сможет помочь…

– Но я ведь сама виновата… Мне надо было с самого начала отказать ему, чтобы…

– Думаешь, его бы это остановило? Тут надо было именно дать по зубам. – Он поджал губы. – Ты не сказала ему, потому что боялась за деловые отношения, что он захочет кинуть нас… Ведь так?

Даша согласно кивнула. Артем тяжело вздохнул, закрыл глаза одной рукой, помассировал переносицу, явно недовольный подобным ответом.

– За тобой стояли парни, Афган, даже Карим с его дядькой – думаешь, тебе бы не помогли разобраться с одним обнаглевшим ментом? Хотя Серега тоже молодец, блять… Все знал и мне нихера не рассказал.

– Еще боялась случайно тебя выдать, – добавила она, не желая сейчас лишний раз упоминать в разговоре Темненко. – Он наверняка начал бы спрашивать, с кем я, и я боялась выдать тебя…

– А ты навсегда меня похоронила, что ли?

Даша отвернулась. Ему было бы приятнее, если бы она придумала себе отношения с Серегой, например, попросив по-дружески ее прикрыть, и растрепала бы всему городу об этом? Или он и вправду думает, что Ткачук тогда бы отстал от нее? Или что она не запуталась бы в собственной лжи?

– Даш, – тихо позвал он ее. Голос его заметно смягчился. – Ну выдала и выдала бы, ничего страшного. Я же не навсегда ушел. А Даня… Ты же знаешь, я за тебя любого порву.

– Угу.

– Прости, если наехал. Сама понимаешь… – он отвернулся, так и не закончив фразу до конца.

Его переполняла злость. Не только на Ткачука, которого ему хотелось прямо сейчас задушить собственными руками, но и на себя самого. Ведь если бы он все это не затеял, то ничего бы этого сейчас не было. Он не должен был сваливать свои прямые, мужнины обязанности на Серегу, парней, которые устраивали слежку возле дома, или кого-то еще. Он сам должен был следить за своей женой, сам должен был помогать ей, подсказывать, учить, а не надеяться невесть на что. Они оба дали клятву во время бракосочетания – в горе и в радости, – но пока только Даша исполняла свою часть клятвы; а сам он все больше и больше втягивал ее в проблемы. Конечно, Дашка тоже не обо всем говорила ему, скрывала проблемы от него, но он прекрасно понимал, зачем она это делала – чтобы защитить его. А что он сделал, чтобы защитить ее? Сегодня ему повезло, что все закончилось так благополучно и не произошло ничего более серьезное, иначе он бы себе этого не простил.

Если в случае с Ткачуком он знал, как можно наказать его, то что сделать с собой, он не знал. Он хотел наказания для себя, но не знал, чем он сможет искупить свой проступок. Пока же худшим из наказаний было находиться рядом с Дашей. Слышать ее речь, смотреть в ее глаза, касаться ее кожи и даже целовать было просто невыносимо от мысли, что он мог допустить, чтобы с ней что-то случилось… Он не заслуживал всего этого.

Артем очнулся от своих мыслей лишь в тот момент, когда почувствовал, как Даша уложила голову ему на плечо. Он не почувствовал, как рядом прогнулся диван под ее весом, когда она присела рядом с ним, как она накрыла его руку своей. Он накрыл ее пальцы своими и чуть сжал.

Они сидели молча пару минут. Каждый думал о своем. Сидя плечом к плечу, держась за руки, дыша почти в унисон, они таким образом извинялись друг перед другом. Один – за то, что не уследил, вторая – за то, что молчала и не рассказывала.

Потом Артем встал, достал из шкафа небольшую аптечку и принялся молча обрабатывать ссадины Даши, а она так же молча позволила ему позаботиться о себе. Оба вспомнили о похожей ситуации, произошедшей два года назад – когда он обрабатывал ей ссадину на лбу после ее неудачного катания в машине Карима. Даша вспоминала об этом с легкой улыбкой, ностальгируя, а Артем со злостью на самого себя думал о том, что в жизнь Юдиной он привносит только новые шрамы на ее теле.

– И что теперь? – спросила девушка и заглянула ему в глаза, когда Князев убрал все и закрыл аптечку.

– Теперь мы едем домой и ложимся спать. Завтра придумаю, каким способом лучше отрезать Ткачуку яйца и засунуть их ему в рот.

– Артем!

– Хочешь, чтобы я отказался от мести?

– Да. Пожалуйста.

– Хорошо. Но с условием – я возвращаюсь.

– Но…

– Не обсуждается. Я не могу уже сидеть дома, пока ты тут крутишься среди козлов всяких, которые руки любят распускать. Пора восставать из мертвых.

Эта новость тоже не обрадовала Дашу. Она не готова была к ультиматумам – надеялась, что все-таки сможет призвать Князева и его друзей к благоразумию, принять и понять случившееся и дать ей самой разобраться во всем. Без крови, драк и криминала. Она никак не ожидала подобного заявления. Конечно, она не хотела, чтобы он всю оставшуюся жизнь сидел дома, помогал ей с уборкой и не лез в бандитские разборки. Но и чтобы он возвращался она тоже не хотела. Она еще сама не знала почему, но чувствовала, что ничем хорошим это не кончится.

– Пока не официально, – пояснил он. – Так что в ближайшее время кто-то сможет увидеть на улице призраков.

– Подожди, но…

– Не обсуждается. Поехали домой.

Князев первым поднялся с дивана и галантно протянул руку Даше. Она схватилась за подставленную ей ладонь, но не встала со своего места, вспомнив кое о чем важном.

– И еще, – почти шепотом произнесла Даша. – Поговори с Серегой. У него мама умерла. Он нажрался.

Князев изменился в лице на пару секунд, явно сперва не поверив ее словам. Его пальцы, зажатые в ладони Даши, слегка дрогнули. Он глянул в сторону окна, увидел там друга, быстро оценил его состояние и тяжело вздохнул. Потом посмотрел на Дашу и кивнул:

– Хорошо. Поговорю.

Даша стояла курила с Ильей снаружи, пока Артем разговаривал с Серегой в кабинете. Разговора ей было слышно, но девушка примерно понимала, о чем они говорят.

– Пиздец, – вздохнул Волков, выпустив дым через нос.

– Я боюсь за него. Может, Ксюше позвонить? – предложила девушка. Ее сильно беспокоило состояние Темненко. Зная о его и без того не слишком стабильном психическом состоянии, она боялась, что он может сделать что-то плохое. Либо с кем-то другим, либо с самим собой.

– Она тут не поможет, – Илья покачал головой. – Лучше его вообще не трогать.

– А приступы? Он же может…

– Поверь, ему лучше побыть одному. Я понимаю твой страх, но… Ему просто надо это пережить. Он нажрется, побуянит, возможно, поистерит, а потом успокоится.

Даша неожиданно вспомнила о том, что рассказывала ей Ксюша о ее отношениях с Сергеем, и о небольшой исповеди Полины, и в ее голове быстро сложился паззл и созрел план. Он казался идеальным: вызвать Полину, организовать ей встречу с Темненко и тем самым убить двух зайцев – уберечь Серегу от того, что он мог сделать этой ночью с собой или кем-то другим, и помочь Поле наладить отношения с ним, рассказать о Ване. Она уже хотела было достать мобильник и позвонить сестре Князева, но вовремя остановила себя – ей не стоит лезть в эти дела. Не зря ее просили держать все в секрете. Хоть она сегодня и поняла, что не стоит быть хранителем секретов, но и выдавать чужие секреты она тоже не могла. Даже если они могли помочь избавить от боли других людей. Ведь Даша прекрасно знала, что секреты создаются и хранятся во имя любви.

– Ты, конечно, сегодня так невовремя подкинула проблем с Ткачуком, – произнес Волков, и Даша чуть не подавилась дымом. Она ожидала от него поддержки или хотя бы заверения, что все будет хорошо, а не то, что он начнет ее топить. – Остается надеяться, что он не знает, где этот ментяра живет.

– Блять, Илья…

– Я забрал у него пистолет.

Даша выматерилась сквозь зубы и потушила почти дотлевшую до фильтра и уже начавшую горчить сигарету о край мусорки. Затем молча зашла внутрь салона, села на диван и устало вытянула вперед ноги. В салоне свет не горел и все ей казалось тут чужим.

Илья пришел за ней через полминуты, и одновременно с ним из кабинета вышел Артем. Один. Даша успела разглядеть за открытой дверью, что Темненко остался там, улегшись на диване лицом к спинке.

– Все будет хорошо, он пообещал, – сказал Князев, опередив их вопросы. – Мы поговорили. Он решил переночевать тут. Попросил, чтобы его не трогали. Все ясно?

– Ясно, – кивнул Илья. – Брат, а ты сам-то тут как оказался?

– На такси приехал.

– А ты разве не прячешься?

– Больше нет. Я возвращаюсь.

После этих слов неожиданно потянул слабый, но неприятно пронизывающий холодом сквозняк, и Юдина невольно поежилась. Ей совершенно не нравилось это решение Артема, но спорить она с ним не могла.

Волков хотел задать еще один вопрос, но Артем опередил его:

– Давай завтра все обсудим?

– Ладно, – согласился Илья. – По домам тогда?

– Да. Машина уже готова?

– Еще в ремонте, – предупредил Волков. – Завтра мне деталь привезут и я к вечеру доделаю.

– А что есть? – Артем глянул в сторону гаража. – На чем нам ехать домой?

– Ауди стоит, – начал перечислять Илья. – Еще есть джип небольшой.

– Ладно, дай хоть что-нибудь. Мне Дашу надо как-то домой отвезти.

Взяв ключи, которые ему перекинул через стойку Волков, Артем галантно помог Даше встать с дивана, подал ей руку, пикнул брелком сигнализации и, увидев как восьмидесятая Ауди, «бочка», моргнула ему фарами, повел девушку к ней. Волков же пошел открывать ворота, чтобы дать им выехать наружу. Они даже не стали прощаться, прекрасно зная, что через пару часов снова соберутся тут для важного разговора.

По дороге домой Юдина осознала, что уже очень-очень давно не ездила с Артемом в машине. Она соскучилась по этому ощущению – оно давало ей почувствовать себя, как два года назад, когда Князев впервые вывозил ее покататься по ночному городу на Серегиной девятке, когда он только начал ухаживать за ней, или как в тот раз, когда они поехали кататься на машине Карима. Тогда они оба были беззаботными, им казалось, что любые проблемы можно решить и что впереди их ждет счастливое и спокойное будущее. Никто не представлял, что жизнь их так сильно помотает… И уж точно не могли догадываться о том, что ждет их впереди.

Неожиданно Ауди остановилась посреди пустой трассы, и Артем выскочил наружу, не сказав ни слова. Они остановились посреди ничего – с одной стороны было заросшее какой-то травой поле, с другой тоже трава, кусты и небольшая роща. Даша, проследив за ним взглядом, пока он не скрылся из виду, решила, что он вышел выпустить пар – знание того, что произошло с ней этим вечером, и собственная беспомощность изменить это прямо сейчас явно давили на него, просто он не хотел признаваться ей в этом. Она уже пару раз становилась свидетельницей того, как Артем пытался успокоиться перед тем, как сесть в машину. Например, в тот раз, когда к ней приставал Мельник, – он долго стоял у машины, молча курил и оттирал с костяшек кровь перед тем, как поговорить с ней обо всем. Сейчас же было почти все то же самое, только наоборот – он уже все знал, а его костяшки еще были целы. Разве что ее руки немного пострадали при ее падении… Так что наверняка он сейчас отошел куда-то подальше, может, пару раз стукнул по стволу какого-нибудь дерева или пнул что-нибудь, стараясь выпустить свой гнев, может, постреляет в никуда, пока не опустеет магазин…

Князев внезапно прервал ее размышления. Раскрыл дверь, уселся на свое место и протянул ей пышный букет полевых цветов, которых он только сам нарвал. На губах его была заметна слабая улыбка, он смотрел на Дашу с нежностью и теплотой. Когда же она взяла букет в руки, он целомудренно поцеловал ее в щеку и продолжил путь, нажав на педаль газа.

Глава 40

Даша с Артемом пару часов как вернулись с похорон мамы Сергея. Сегодня были только самые близкие – она, парни и могильщики, которые опускали гроб в землю. Как назло, еще была отличная погода – светило солнце, на небе ни облачка, – которая совершенно не подходила со своей торжественностью под эти похороны.

Даша, которая знала о маме Темненко только по чужим рассказам, хотела снова остаться в машине и подождать всех на парковке, но Артём потащил ее с собой, поэтому ей приходилось четверть часа разглядывать чужие надгробия. Вокруг возвышались гранитные громадные кресты высотой по три-четыре метра, которые будто устроили гонку между собой, кто будет ближе к богу, мраморные изваяния, скульптуры и даже стояло одно несуразное подобие склепа, поэтому свежая могила мамы Сереги со вполне скромным деревянным крестом с вырезанными на ней именем «Темненко Светлана Сергеевна» и двумя датами совершенно сюда не вписывалась. Но Юдина знала, почему так – на этом же участке было еще одно место, пока пустовавшее и просто заросшее травой. Это место для себя оставил сам Серега, ведь буквально через пару могил отсюда находилась могила Артема Князева. Даже тут он хотел находиться поближе к нему – о такой преданности можно только мечтать.

После похорон все направились в ресторан на поминки, но Артём с Дашей поехали домой на такси. Причина их скоро отъезда заключалась не в том, что девушке якобы поплохело от запаха ладана в церкви, а в том, что Юдина панически боялась всего, что связано с похоронами. Она не хотела слушать про это, не хотела находиться рядом с гробом, который опускают в землю, не хотела находиться на кладбище в окружении могил, не любила все эти поминки, попов, людей со скорбными лицами. Все это навевало на нее мысли о том, что совсем скоро она или ее близкие могут оказаться на их месте. Тем более, что так уже было дважды – с Артемом и его театральными похоронами и со Стасом Карпеевым по-настоящему. А с учетом ее нынешней жизни новые похороны ее знакомых могли произойти быстрее, чем она могла себе представить.

– Забыл сказать, – проговорил Князев, когда они наконец оказались во дворе своего дома и он чесал между ушами прибежавшего их встречать Цезаря. – Илья сегодня заедет.

– Что-то случилось? – напряженно спросила девушка.

– Нет, – Артём не договорил, прервавшись на сюсюканье с псом, который подставил ему свое пузо. Хорошенько почесав его, наконец закончил предложение: – Он машину завезет.

– Он сядет за руль после поминок?

– Он сегодня не пьет. Ему надо еще за Серегой присмотреть.

– Прости, что из-за меня тебе пришлось уехать. Он же твой друг, а я…

– Даш, – продолжая сидеть на корточках перед собакой, он исподлобья взглянул на нее, – все нормально. Ему так даже лучше будет. И он и твой друг тоже, пусть вы оба не признаетесь в этом себе.

– А что, если он хотел бы, чтобы ты побыл с ним?

– Даш, мы же взрослые мужики, мы о таком друг другу не говорим.

– И от этого все ваши проблемы.

– Ох, если бы все так и было…

– А ты не боишься за него? Ну, знаешь же, он… Вдруг перекроет?

Артём отвернулся к собаке, чтобы спрятать от девушки лицо. Конечно же, он прекрасно помнил, что Серега с пулей в голове, что от него можно ожидать чего угодно, особенно в таком состоянии, что ему нельзя пить, ведь иначе он себя не контролирует, что мать много значила для него… Но также Князев знал, что лучше его сейчас не трогать. Он сам должен через все это пройти и пережить это. Главное, чтоб Илья не отдавал ему пистолет…

– Не перекроет. Все будет хорошо, – наконец ответил Артём, продолжая играть с собакой.

Когда он наконец повернулся к ней лицом, то обнаружил, что Юдина уже ушла – она уже подходила к лестнице у входа, – так что она наверняка не слышала его слова. Подорвавшись с места, Князев поспешил за ней, надеясь, что он ничем ее не обидел случайно. Цезарь, громко гавкнув, бросился за ними.

Он догнал ее лишь у самой двери. Положил руку на плечо и хотел что-то сказать, но не смог подобрать никаких нужных слов. Даша, так и застыв с поднятой рукой с зажатыми в ней ключами, как-то отрешенно кивнула головой и, даже не взглянув в его сторону, открыла дверь и шагнула внутрь.

Но девушка приуныла не из-за его слов, а совершенно по другому поводу. Она чувствовала себя виноватой и лишней. Из-за нее Артём не смог нормально поговорить с другом, когда тому было плохо. Из-за нее он уехал после похорон, не оставшись на поминки – и это с учетом Сережиного состояния. И это всего лишь из-за этой дурацкой ситуации с Ткачуком, после которой Артём решил, что должен дежурить возле нее сутки напролет и охранять ее денно и нощно… Хотя это происходило и без Ткачука, еще задолго до него. Из-за нее он стал меньше проводить времени не только с Темненко, но и остальными парнями. И дело даже было не в его временном отходом на тот свет – он и до этого стал отдаляться от них, выбирая ее, а не их. Тетя Оля предупреждала, что может статься, что он предпочтет парней ей, но вышло все как раз-таки наоборот. Она до этого момента не думала о том, насколько сильно она влезла в жизнь Артема, насколько она отдалила его от друзей, и, осознав этой сейчас, как-то опечалилась. Если она лишилась всех своих друзей, то почему должна лишать их еще и Артема?

Когда за ними закрылась входная дверь, в которую за пару секунд до этого пролез следовавший за ними по пятам Цезарь, Даша развернулась к мужу лицом и тоже хотела что-то сказать, но тоже не смогла подобрать нужных слов. Поэтому просто порывисто обняла его, прижавшись, и уткнулась щекой ему в грудь. Почти сразу же почувствовала, как его крепкие руки обняли ее в ответ, сжав в своих в объятиях. Тогда ее и прорвало.

Она выдала ему все, о чем думала все это утро, о чем продолжала думать пару минут назад, признавшись, что считает себя лишний в его дружбе с парнями. Сказала, что не хочет ставить его перед выбором – друзья или жена, – а потом обижаться, если он выберет не ее. Сказала, что ей хотелось бы, чтобы он сейчас побыл с Серегой, а не охранял ее от любых возможных поползновений со стороны Ткачука… Вот только Князев не стал дослушивать ее до конца. Положив ладонь на ее затылок, прижал ее лицо к своей груди, заставив замолчать. Даша, услышав его мерное дыхание и громкое, но спокойное биение сердца, поняла все и без слов.

Так они простояли какое-то время, пока Цезарь не потребовал к себе внимания, потыкавшись мокрым носом им в колени, чем разрушил их волшебный момент.

– Опять голодный? – усмехнулась Даша, посмотрев на крутящегося под ногами пса. – Это не собака, это какой-то бездонный колодец.

– И тем не менее, ты его любишь, – чмокнув ее в лоб, Артём зашагал в сторону кухни, на ходу позвав Цезаря к себе. Тот, радостно кинувшись к Артему, задел боком девушку и чуть было не опрокинул ее.

– Но воспитания ноль! – крикнула она им вслед, покачав головой. И чуть тише добавила: – Причем, у обоих.

Она была уверена, что Князев не услышит этого, но тут он позвал ее следом. Даша, смутившись, неохотно пошла в кухню.

Артем как раз закончил с кормежкой Цезаря – тот уже громыхал железной миской по полу, уплетая мясо и счастливо хрустя костями. Заметив замершую в дверях Дашу, Князев поманил ее за собой рукой:

–Иди сюда, покажу кое-что.

Даша настороженно проследила взглядом за Артемом, который стал рыться в кухонном шкафу, где они хранили приправы, крупы и чай с кофе. Она просто не представляла, чем он может ее удивить, но терпеливо ждала.

Наконец он поставил перед ней банку с надписью «Соль» на стол. Даша чуть не прыснула со смеху, но с трудом сдержала нейтральное выражение лица. Артём же едва заметно улыбнулся, поняв свой промах, но открыл банку и кивнул на неё:

– Вот. На всякий случай. Чтоб ты знала.

И после этих слов он запустил руку в банку и достал из неё самый обычный пистолет.

– Приплыли, – вздохнула Даша. Вся веселость мигом испарилась с ее лица – тут уж совершенно не до веселья, когда твой муж хранит дома пистолет в банке из-под соли на кухне. Это либо паранойя, либо клиника. – Даже не знаю, что сказать.

– Это на всякий случай.

– Ты всю кухню в оружейный склад превратил?

– Нет. Но ещё один пистолет лежит в спальне. Под матрасом, с моей стороны.

– О боже…

– Сама понимаешь, зачем так надо. Я вернулся… почти, поэтому может произойти все, что угодно.

– Думаешь, кто-то полезет к нам в дом?

– Просто хочу, чтобы ты знала. На всякий случай.

– Артём, пожалуйста, скажи, если ты знаешь о чем-то.

– Я ничего не знаю, Даш, правда. Я просто готовлюсь к любому исходу событий. Вокруг нас слишком много проблем: Карим, Ткачук, да и я сам… И хоть я пообещал всегда защищать тебя, я боюсь, что может быть момент, когда меня или парней не будет рядом… и тогда ты сможешь защитить себя сама, – прошептал Артём, задумчиво погладив ее по щеке, и, не дожидаясь ответа, вышел из кухни. Банка с надписью «Соль» так и осталась стоять открытой на столе.

Через пару секунд Юдина догнала его в гостиной и вынудила остановиться, обняв со спины. Крепко сомкнув руки вокруг его торса, она прижалась щекой к его лопатке и зажмурила глаза. Теперь она прекрасно понимала, почему раньше Артём не говорил ей о чем-то. Ей было легче жить, когда ее муж не прятал в кухне и под матрасом пистолеты на всякий случай.

Это был момент, наполненный нежностью и любовью, но Князев решил нарушить его. Резко наклонился вперед, закинул девушку себе на спину и, не обращая внимания на ее хохот и слабые попытки отбиться, понес в сторону спальни. А чтобы случайно не уронить ее и не дать ей соскользнуть вниз, одной рукой поддерживал под зад, чем заслужил еще больше ворчания с ее стороны.

Каждый раз у них был почти как первый – кто-то говорил, что в браке чувства притупляются и вся романтика уходит, уступая бытовухе, но Артём с Дашей были явным подтверждением обратного. Каждый раз по-разному, но каждый раз незабываемо, до дрожи в коленях и судорог в пальцах ног. Вот только в этот раз Дашу от самого главного отвлекали и не давали сосредоточиться мысли, что где-то под ней, запрятанный под матрасом, прямо сейчас лежит заряженный пистолет.

Чуть позже Даша лежала рядом с Князевым на кровати в освещенной лишь слабо горевшей лампочкой ночника спальне и молча разглядывала шрамы на его теле. Об истории появления некоторых она знала прекрасно, так как сама была свидетельницей того, как они появились на его теле; некоторые она видела тоже не в первый раз, но не знала, откуда они взялись – даже спустя два года Артем не рассказывал ей многого о себе. Но и самой Даше это не особо было нужно, шрамы говорили больше, чем любые слова. Она привыкла к тому, что на его теле есть несколько рубцов с глянцевой кожей, контуры которых она могла легко найти с закрытыми глазами. Для нее самым главным было то, чтобы этих рубцов не стало еще больше. Причем, из-за нее.

– Когда должен Илья приехать? – спросила Даша, устраиваясь удобнее под боком у Артема. – Поздновато уже.

– Он говорил, – Артем приподнял одну руку, позволяя ей уложить голову ему на плечо, и пригладил ею волосы, – что вечером заедет, но не уточнил во сколько.

– А он в курсе, что это некрасиво ходить в гости по ночам?

– Ты же знаешь его, его такое не остановит.

– И все равно странно, что его долго нет. Может, с Серегой что?..

– Они бы уже сообщили. Думаю, просто задерживается.

– Может, он вообще забыл и не приедет уже?

– Вряд ли… Ладно, подождём, нам спешить некуда. Как время скоротать мы всегда найдем…

Отмахнувшись от него с улыбкой на лице, Даша отвернулась и почувствовала, как он носом уткнулся ей в волосы и оставил невесомый поцелуй на затылке, а затем сгреб одной рукой и прижал ее к себе.

Он никогда не говорил ей, как сильно он боится, ведь он обязан играть роль большого и бесстрашного мужика. А боялся он каждый день с тех пор, как встретил ее. Боялся, что ее найдет Заречный, что им достанется от Карима, что Ковалев ее выследит, что с ней что-то сделает кто-то из ее дружков-наркоманов из рокерской тусовки, что на нее выйдут цыгане, что Ткачук будет распускать руки… Боялся, что она узнает правду о нем, а потом боялся, что она испугается этой правды. Боялся, что ей все это надоест, что она разлюбит его и уйдёт, что выберет себе другую, более спокойную и не такую насыщенную на события жизнь, что он снова останется один с кучей бабла и разбитым сердцем. Даже спустя год после заключения их брака он боялся, что однажды Даша Юдина просто уйдёт, устав от всего. Но дни шли, а она по-прежнему просыпалась с ним в одной постели, вместе готовила завтрак и ехала управлять его бизнесом, а ночью засыпала у него под боком. Поэтому каждый день он старался делать все, чтобы ее не коснулись проблемы, особенно проблемы, связанные с его бизнесом. И он собирался продолжать делать это, ведь все остальное без нее бессмысленно.

Взбалмошная девчонка, случайно влетевшая в подъезд во время его разборок, навсегда изменила его жизнь, причем в лучшую сторону. Он прекрасно помнил себя до встречи с ней, меньше чем за полгода до этого: каждодневные попойки, случайные связи со случайными девчонками, пьяные драки, пьяное вождение, разборки, безрассудство и полнейший фатализм (или как он его называл, похуизм). Его вытянули из всего этого, вправили мозги, дали хоть какие-то ориентиры, но все равно он не видел в этом смысла – ведь у каждого должен быть кто-то, ради чего все делается. И Даша очень вовремя ворвалась не только в тот подъезд, но и в его жизнь. Она стала его ориентиром.

И больше всего он не верил в то, что она задержалась в его жизни, причем не просто так – каким-то чудесным образом его симпатия оказалась взаимной. Она могла испугаться и постараться сделать так, чтобы больше никогда с ним в жизни не встретиться, могла не прийти на то двойное свидание, могла влюбиться в кого-то из парней или в того же Даню Ткачука, могла оставить его ради кого-то из своей прежней тусовки, могла найти кого-то побогаче или кто лучше него в постели – она могла встречаться с кем угодно, выбор большой, но почему-то из всех возможных вариантов Даша выбрала именно его. Его, в первую их встречу напугавшего ее до чертиков и оставившего ей в напоминание о себе шрам на ладони. Его, старше почти на десять лет, с каким-то мутным бизнесом, постоянными проблемами как с этим самым бизнесом, так и со всем, что его окружает. Его, который протащил ее через пару кругов ада буквально в первые месяцы их отношений. Его, со всеми его внутренними чертями, шрамами и тайнами. Благодаря ей он и вправду поверил, что любовь – не за бабки – существует.

Каждый вечер Князев смотрел на свернувшееся у него под боком тело, и сотни эмоций сменялись друг за друг у него в душе: от бесконечной радости и неверия в собственную удачу до панического ужаса после очередных представлений того, чего не произошло, но может произойти. И хоть это каждый раз отвлекало его и мешало заснуть, но он не злился, а лишь в очередной раз мысленно благодарил бога, удачу или судьбу за такой подарок, покрепче обнимал Дашу и невесомо целовал в волосы.

Было около одиннадцати вечера, когда они вдвоём возились на кухне, пытаясь сообразить легкий ужин на скорую руку – точнее, готовил Артём, а Даша по большей части делала вид, будто помогает, а на самом деле просто вертелась у него под ногами вместе с Цезарем, – когда их покой оказался нарушен.

Неожиданно по дому пронеслось эхо звонка домашнего телефона. Артём только собрался отойти от плиты и пойти проверить определить номера, как Даша уже кинулась отвечать. По домашнему им обычно никто не звонил, кроме ее деда, поэтому Даша испугалась, что дома что-то стряслось – а иначе кто еще будет им звонить на домашний номер в половину одиннадцатого ночи?

– Алло? – спросила Даша, мысленно молясь про себя, чтобы ее страхи не оправдались.

Но либо Бог не услышал ее молитв, либо эти молитвы некому было услышать и у судьбы были другие планы, но страхи Юдиной оправдались. Пусть отчасти, но оправдались.

– Илью привезли, – без каких-либо приветствий сообщила Полина. – Он в реанимации. Приезжайте.

Даша даже не запомнила, как она передала слова Полины своему мужу, как после этого они быстро собрались, пробежали почти через весь поселок и там на выезде поймали дежурившее такси. Не запомнила, как ехали в этом самом такси, в котором жутко воняло дизелем и дешевой «елочкой», которая покачивалась на зеркале заднего вида, как водителя постоянно подгонял Артём, который разве что сам не сел за руль. Не запомнила, как они бежали от регистратуры к лифту, как ехали на четвертый этаж, где их в коридоре уже ждала Полина. Коротко обрисовав им ситуацию, она попросила их ждать, а сама скрылась за одной из закрытых дверей, куда у них не было доступа. Даша пришла в себя лишь тогда, когда в носу зачесалось то ли из-за пропитавшей тут все хлорки, то ли из-за подступивших слез.

Даша сидела в пустом коридоре больницы перед входом в реанимационное отделение и смотрела на свои руки, что покоились на ее коленях. Руки едва заметно дрожали, но она не могла понять из-за чего – либо они дрожали сами по себе, либо из-за дрожащих коленей, либо из-за всего сразу.

Как сказала Полина, Илью выбросило взрывной волной из загоревшейся машины – кто-то из свидетелей рассказал, пока его грузили в скорую. Все произошло возле гаража автосалона, в котором Волков чинил их машину. Одни говорили, что машина сама рванула, другие – что кто-то выстрелил в бензобак и воспламенилось топливо. Толком никто ничего не видел, и оставалось надеяться, что скоро Волков придет в себя – а на другое Даша совершенно не рассчитывала – и сам все расскажет.

Сейчас она вообще не думала ни о чем другом, кроме как о выздоровлении Волкова. Мысленно повторяя, как мантру, мольбы о том, чтобы все обошлось и Илья поправился, Даша обращалась ко всем внеземным высшим силам и гипнотизировала дверь, будто заклиная ее. Во всяком случае, на дверь смотреть было легче, чем на Князева.

Артём же стоял в нескольких метрах от нее, прислонившись спиной к стене, и старался избегать смотреть на нее. И девушка прекрасно понимала почему: он знал, что охотились за ними и на месте Ильи не просто могли, а должны были оказаться они оба; Волкову просто не посчастливилось оказаться в их БМВ в ненужном месте и в ненужное время. А еще он знал, что это не конец – когда по городу распространится информация, что за рулем был не кто-то из хозяев машины, а другой человек, то охота за ними продолжится, это лишь вопрос времени. И как ему тогда уберечь Дашу? И от кого или чего?

Но кто это мог быть? Кому захотелось проблем, когда все наконец стало более-менее тихо? Неугомонный Карим, который решил нарушить данное его дядькой обещание? Ткачук, который не вынес отказа и еще обиделся на то, что на днях Князев ночью прижал его в каком-то богом забытом дворе и коротко, но доходчиво объяснил, как стоит вести с себя с Дашей Юдиной, пару раз влупив по наглой роже? Ковалев, не забывший старые обиды? Прежние друзья Даши? Список можно было продолжать долго, ведь наверняка были даже такие враги, о существовании которых Артем и не подозревал.