Глава 23. Мой герой
POV Кристина
Выхожу из кабинета предподши по английскому, одеваюсь, стараясь не смотреть на Максима, прощаюсь с учительницей и выхожу на лестничную площадку. Пока Самойлов пытается справиться со шнурками, нажимаю кнопку вызова лифта. Неожиданно двери тут же открываются. Отлично. Лифт настолько маленький, и мы с Максимом настолько близко стоим в нем друг к другу, что дежавю меня просто душит. Так что это мой шанс хотя бы минуту подышать спокойно.
Быстро проскальзываю в кабинку и нажимаю на кнопку первого этажа. Внизу все-таки задерживаюсь на пару десятков секунд, чтобы Максим не сильно далеко от меня шел. Я знаю, он гордый и догонять не будет. А уже темно и реально стремно идти одной. К тому же именно так не стало моей мамы. С этим репетитором я начала заниматься в мае, когда уже довольно поздно темнело и ходить было не страшно, поэтому даже не думала, что поздней осенью могут возникнуть такие проблемы.
Слышу, что лифт едет вниз и выхожу из подъезда. Спокойно иду по тротуару, затылком чувствуя взгляд Максима. Он довольно близко. Это хорошо.
– Эй, девушка, маме зять не нужен? – Выкрикивает мне какой-то придурок.
Так, Кристина, спокойно. Не обращай внимания.
– Девушка, а ты чего такая молчаливая? Обидел кто? Так ты иди ко мне в объятия, я тебе быстро настроение подниму! – Ржет второй. Кажется, эти идиоты увязались за мной, поэтому слегка ускоряю шаг.
– Слышь, ты, чо, гордая, да? А ну посмотри на меня! – ревет третий из них и дергает меня за рукав куртки.
Я не успеваю отреагировать, потому что к нам тут же подлетает Максим.
– Руки убрал от нее, урод, – Самойлов со всей силы бьет его в челюсть.
Адреналин резко подскакивает в крови, я вскрикиваю и отскакиваю в сторону.
Оставшиеся двое набрасываются на Максима, а меня накрывает новое цунами дежавю. Одного из нападающих Максим вырубает ногой по голове, а второго ударом в живот. Я наблюдаю за движениями сводного брата и понимаю: я их уже видела. Вживую.
– А ты кто, такой? Женишок этой телки, да? – ревет один из уродов, доставая нож.
– Убрал нож и свалил отсюда, пока я сам тебя им не прирезал, – Максим буквально выплевывает эти слова, и я замечаю, как от ярости у него на скулах заходили желваки.
А в голове лишь одна мысль: я это уже видела.
Урод мерзко смеется.
– Ну уж нет, сопляк.
Все происходит, будто в замедленном действии. Я завороженно наблюдаю за Максимом, когда придурок резко меня хватает и притягивает к себе, подставляя к горлу нож.
– Рыпнешься, и я ей глотку перережу, – предупреждает урод.
Мне страшно. Я тяжело дышу. Горло будто парализовало, поэтому я даже не могу закричать. Секунда – и наши взгляды с Максимом встречаются. Я смотрю в его карие глаза и все вспоминаю…
Это он. Мальчик, которого я встретила очень давно в детстве и назвала своим героем.
Я не успеваю погрузиться в воспоминание, потому что Максим налетает на придурка и заламывает ему руку. Нападавший все-таки проводит лезвием по моей шее, но меня спасает плотный шерстяной шарф. От осознания того, что он действительно был готов меня убить, мне становится дурно. Я сгибаюсь пополам и уже не сдерживаю свои рыдания.
Максим бросается ко мне, обнимает за плечи и притягивает к себе.
– Тише, тише, все хорошо, слышишь? – Он берет мое лицо в руки и ловит мой взгляд. – Не бойся, все позади.
– Маааксим, аа что если ты их убил? – от страха и рыданий я заикаюсь.
– Нет, ну ты чего? – Он старается улыбнуться, – Я их просто вырубил. Через минут пять очнутся. Пойдем скорее отсюда.
Он тянет меня за руку, но ноги не слушаются, и я спотыкаюсь, издавая всхлип. Максим подхватывает меня на руки и несется через сквер к стоянкам такси. Я обвиваю его шею руками, утыкаюсь в нее лицом и вдыхаю его запах.
Запах моего героя. Он снова меня спас. Как и тогда, очень много лет назад, когда мы с ним случайно встретились. Тогда мы были совсем детьми.
Мои слезы катятся по его шее. Наверное, ему это не очень приятно, и мне следовало бы уткнуться, например, в куртку, но я не могу оторваться. Я вдыхаю его запах все глубже и глубже. Он изменился. Тогда Максим пах совсем по-другому. По-детски.
Он укладывает меня в машину, а я все еще продолжаю дрожать и плакать. Даже не знаю, от чего больше. От того, что меня чуть не убили, или от того, что мой герой ко мне все-таки вернулся. Обещал и сдержал слово.
Максим притягивает меня к себе и гладит по голове.
– Все хорошо, Кристина, не бойся, уже все позади. Я рядом.
Я поспешно обнимаю его и утыкаюсь лицом в плечо, продолжая всхлипывать. Мой герой рядом со мной. И сейчас это главное.
Он берет в ладони мое лицо и тихо шепчет:
– Кристина, мы уже далеко, все закончилось.
Боже, он думает, что у меня истерика из-за нападения. Глупый, я плачу от встречи с ним.
– Максим… – начинаю я. Ему надо сказать, он тоже должен меня вспомнить. Но слова застревают в горле, и Максим перебивает меня.
– Я здесь, я с тобой, мы в безопасности. Ты мне веришь?
Я быстро киваю головой. Конечно, верю, мой герой. Всегда верила.
– Вот и хорошо, иди ко мне. – Он снова привлекает меня к себе в объятия, и я охотно поддаюсь. Максим гладит меня волосам и опускается лицом в макушку. Мое тело еще сдерживает шок, а по крови разливается адреналин, но у меня все равно получается прочувствовать наслаждение от близости Максима и от осознания того, кем он на самом деле для меня является.
– Я хочу, чтобы ты знала: с тобой никогда ничего не случится, пока я рядом. Я не допущу, – шепчет мне в ухо.
Я не отвечаю. Мне не нужны слова. Я знаю, что Максим говорит правду. Прошло десять лет, а я все равно верю ему, как и тогда.
Когда я наконец перестаю всхлипывать, Максим укладывает меня к себе на грудь и обнимает обеими руками. Мы так и едем до дома, а я понимаю, что объятия моего героя – пожалуй, мое самое любимое место в мире после кресла отца.
У ворот в дом Максим внимательно смотрит мне в глаза, проводя ладонью по волосам.
– Успокоилась?
– Да. Давай не будем ничего говорить родителям?
У отца инфаркт случится, если он узнает, что сегодня произошло. Незачем его отвлекать. Все ведь хорошо закончилось. Мой герой оказался со мной.
– Ты уверена? Мне кажется, нам следует сменить репетитора.
– Сменим. Только давай ничего не будем рассказывать. Отец захочет обратиться в полицию, а я все еще боюсь, что ты мог их убить, и тогда мы не докажем, что это была самооборона.
И да, я действительно боюсь, что Максим мог их убить. Я не готова потерять своего героя сразу после того, как снова обрела. Он тихо смеется, привлекая меня к себе.
– Глупенькая. Я не убил их. Я бил ровно в те точки, которые позволяют дезориентировать и вырубить человека на несколько минут.
– Максим, спасибо тебе, – поднимаю на него голову и смотрю в глаза, – если бы тебя не было рядом… Я не знаю, что бы они со мной сделали…
– Тшшш, – он проводит ладонью по моему лицу. – Не думай об этом. Я был рядом, и это главное. Пойдем в дом.
Да, мой герой. Ты был рядом, и это действительно главное.
К счастью, в холле и гостиной никого нет, поэтому мы тихо поднимаемся на второй этаж. Я ужом проскальзываю в свою дверь и плотно закрываю ее за собой. Не включая света, сползаю по ее обратно стороне.
Ошибки быть не может. Это он. Максим. Мой герой. Мальчик, который уже однажды спас меня, пообещал найти и нашел.
Я закрываю глаза и погружаюсь в воспоминание…
Глава 24. Воспоминание
POV Кристина
10 лет назад
– Кристиночка, мы с папой решили отправить тебя в детский лагерь. На реку Волгу, – мама широко улыбается, поливая малиновым вареньем блинчик в моей тарелке.
– С Викой? – спрашиваю, откусывая кусочек.
– Нет, дочунь, Вика будет у бабушки в деревне. Ты в лагере сама будешь. Но ты не бойся! Там будет много таких же ребят, как ты. Вас там перед школой будут учить читать и писать. Воспитательницы будут водить вас на реку. Ты научишься плавать, – мама снова мне широко улыбается.
– А надолго я поеду?
– В августе на весь месяц. Перед самым началом школы. Будешь в первом классе уже все уметь.
Я очень хочу всему этому научиться, но я не хочу так надолго уезжать от мамы и папы.
– Ну, доча, веди себя хорошо, – мама крепко меня обнимает перед тем, как передать в руки воспитательнице. – Если тебя будут обижать, сразу звони мне, хорошо? Телефон в твоем рюкзаке.
Я быстро киваю. В лагерь мама привезла меня сама. Папа не смог из-за работы.
Воспитательница ведет меня в здание, а я еще раз оборачиваюсь посмотреть на маму. Она ждет у входа, пока мы не скроемся. Я напоследок машу ей рукой и сворачиваю в коридор вслед за сопровождающей.
В лагере оказывается весело и интересно. Нас и правда учат читать, писать и считать. Как в настоящей школе. А после уроков мы с ребятами играем в разные игры. По выходным нас водят купаться на Волгу. Только плавать почему-то никто не учит. Мне очень обидно смотреть на ребят, которые уже умеют. Я же со своими подружками только плещусь у берега.
Обсохнув на песке, я решаю подняться на небольшой пирс. С него в воду прыгают ребята, которые уже умеют плавать. Я завороженно за ними наблюдаю, пока меня не замечает группа из четырех мальчиков постарше. Им, наверное, лет по десять или даже двенадцать.
– Мелкая, что ты тут делаешь? Иди в свой лягушатник! – кричит мне один из них и громко смеется вместе с друзьями.
– Не твое дело! Не хочу и не пойду! – меня обидели его слова, но я стараюсь не подавать виду.
– Что ты мне сказала?? – мальчишка грозно надвигается на меня.
Мне становится страшно, и я пячусь назад. Быстро верчу головой вокруг. Все воспитатели на берегу и, кажется, заняты только своим загаром.
– Слышь, ты, мелкая… – обидчик хватает меня за руку и уже чуть было не бросает в реку, как к нему подлетает другой мальчик и отталкивает от меня.
– Не трогай ее! – защитник заслонил меня собой.
– А ты кто еще такой, мелюзга? Слышьте, ребят, посмотрите на него! – обращается старший мальчик к своим товарищам. – А ну-ка давайте их обоих искупаем.
Трое его товарищей двигаются на нас, и мои коленки вдруг начинают подкашиваться. Я так испугалась, что меня сейчас скинут в воду, что просто приросла к пирсу.
Но не тут-то было. Мой защитник ловкими движениями рук и ног валит всех обидчиков на землю. У каждого из них идет кровь, а на крики сбегаются воспитатели. Пока они поднимают с пирса нападавших на нас, мальчик быстро оттаскивает меня в сторону.
– С тобой все хорошо? – спрашивает он.
– Да! Спасибо тебе!
От радости я крепко обнимаю его за шею.
– Меня Максим зовут, – говорит, когда я отстраняюсь, и протягивает мне руку.
– А меня Кристина, – я жму его ладонь и широко улыбаюсь.
– Тебе холодно? – неожиданно спрашивает мой спаситель.
Странный вопрос в тридцатиградусную жару.
– Нет, с чего ты взял?
– У тебя холодные руки.
– Ой, да они у меня всегда холодные! Не обращай внимания, – я улыбаюсь ему.
Дальше нам не дают продолжить диалог, потому что тут же подлетает разъяренная воспитательница.
– Максим, это еще что такое! Ты зачем побил мальчиков? Я немедленно звоню твоей маме. Ты в лагере больше не останешься!
Она хватает его за руку и куда-то утаскивает от меня.
Всех детей поспешно собирают и везут на базу. Я отчаянно высматриваю в своем автобусе Максима, но его не нет. Наверное, он едет во втором.
Когда нас привозят в лагерь, тут же заставляют всех разойтись по своим комнатам. Шум в коридоре затихает, и я выхожу на поиски своего защитника. Тихонько пробираюсь в крыло для мальчиков и открываю каждую дверь. Мне не везет, Максима нигде нет, и я лишь напарываюсь на несколько пар недоуменных глаз.
– Ты кого-то ищешь? – догоняет меня по коридору незнакомый мальчик.
– Да, Максима, который сегодня побил старших ребят на реке.
– Его отвели к директору.
– Спасибо, – бросаю мальчишке и мчусь на второй этаж, где располагается кабинет директора. Мой защитник сидит на стуле возле его двери.
– Максим! – я к нему подлетаю.
– Тшшш! – заставляет меня сбавить обороты радости, – тебе нельзя тут быть! Если тебя увидят, то тоже накажут! Уходи.
– Но я хотела тебя поблагодарить… – я совсем не ожидала от своего защитника такого приема.
– Они звонили моей маме. Она завтра за мной приедет. Если хочешь, давай после отбоя, когда все уснут, встретимся.
– Давай! Где?
– Тут на втором этаже. Директора уже не будет, а воспитательницы спят на первом.
– Хорошо!
– А теперь уходи, пока тебя никто не заметил.
И я убегаю, а где-то через час после отбоя, когда мои подружки-соседки уже сопят, я тихонько выхожу из спальни и отправляюсь на второй этаж. Максим уже сидит у двери в кабинет директора и ждет меня.
– Привет, – шепчу, опускаясь рядом с ним на пол. Лето выдалось очень жарким, поэтому сидеть на полу совсем не холодно.
– Привет, – Максим поворачивает ко мне голову и широко улыбается.
– Спасибо тебе большое, Максим! Я хотела тебе сказать, что теперь ты – мой герой!
И не спрашивая разрешения, я крепко обнимаю его за шею. Максим обнимает меня в ответ, и так мы с ним сидим, наверное, с минуту.
– Не за что! – наконец отвечает, – знай: пока я рядом, с тобой ничего не случится. Ты мне веришь?
Я смотрю ему в лицо. Максим кажется очень серьезным.
– Верю.
Мы сидим всю ночь. Разговариваем о любимых мультиках, садике, друзьях, подарках на новый год от Деда Мороза. Ему столько же лет, сколько и мне, и он так же идет в сентябре в первый класс. Вот только в отличие от меня до приезда в этот лагерь он уже умел читать, писать и считать. Мой герой не только сильный, но еще и очень умный. Даже умнее, чем я.
– Максим, а почему ты такой сильный? – спрашиваю, – ведь тем мальчикам, наверное, лет по десять.
– А я занимаюсь каратэ! – гордо отвечает мой спаситель.
– Ого! – я восхищенно выдыхаю, – тогда ты точно мой герой!
Уже на рассвете, когда мы расходимся по своим комнатам, я спрашиваю.
– Максим, а мы еще с тобой увидимся?
Он задумчиво чешет затылок.
– Не знаю… я бы хотел. А ты?
– Да! Я бы очень хотела!
– Тогда, я тебя найду!
– А как ты меня найдешь?
Он снова задумался.
– Ну, приеду в Москву и найду. Я же помню, как тебя зовут. Кристина.
– Вот так просто возьмешь и найдешь?
– Да, – уверенно обещает Максим.
В этот момент у меня нет ни одной причины не верить моему герою.
Мы с ним крепко обнимаемся на прощание. Стоим так минут пять и, уже уходя, я бросаю на прощание:
– Я буду ждать тебя, мой герой!
– Я тебя найду! – отвечает он и скрывается за углом коридора.
Я возвращаюсь в свою комнату и крепко засыпаю, потому что знаю, что однажды снова встречу своего героя.
Я приезжаю домой, иду в школу, но на каждой перемене вместо того, чтобы играть с одноклассниками, я смотрю в окно и жду, что мой герой наконец появится. Приедет ко мне. На улице я вглядываюсь в лица всех мальчиков, в каждом пытаюсь рассмотреть своего героя. Но его все нет и нет.
А через год и три месяца погибает мама.
Жизнь идет, и я совсем-совсем забываю о сильном мальчишке, который однажды меня спас, и которого я назвала своим героем.
Как будто его и вовсе никогда не существовало.
Глава 25. Маска сорвана
POV Кристина
В последующие дни после своего открытия, я не знаю, как мне вести себя с Максимом. Шок прошел, и я стала оценивать ситуацию трезво. Очевидно, что он меня не помнит. От слова совсем. Ну и, конечно, глупо считать, что мой герой действительно меня нашел. Это совершенно безумное совпадение – что его мать познакомилась с моим отцом. В России живут 147 миллионов человек. Какова вероятность, что мой отец и его мать могли встретить друг друга? Но у вселенной, по всей видимости, очень хорошее чувство юмора.
На самом деле я не вижу причин менять свое общение с Максимом. Ну встретились мы с ним один раз в детстве. И что? Прошло 10 лет. Мы выросли и изменились. Что я должна ему сказать?
«Максим, а помнишь, как мы с тобой были в детском лагере, и ты побил мальчишек, которые хотели скинуть меня в воду? Я тебя еще тогда своим героем назвала. Не помнишь? А я помню».
Ну смешно ведь.
И все бы ничего, вот только в присутствии Максима я теперь теряюсь все больше и больше. В какой-то момент я понимаю, что хочу разговаривать с ним, не важно, о чем, лишь бы слышать его голос. Понимаю, что хочу касаться его. И хочу, чтобы он касался меня. Хочу, чтобы гладил меня по волосам, как тогда в такси. Хочу, чтобы аккуратно проводил пальцами по моему лицу.
Хочу.
Я захожу в дом. Сегодня был мой первый волейбольный матч в этом сезоне, мы одержали победу. У меня прекрасное настроение несмотря на то, что у Егора опухший нос. Наверняка снова сцепился с парнем из той школы, что все время ко мне подкатывает, когда я там играю.
Закрываю входную дверь и вижу свет из ванной под лестницей. А следом и звук, будто что-то упало.
– Черт! – Слышу голос Максима.
Я не успеваю отдать себе отчет в том, что делаю. Просто иду на его голос. Максим собирает с пола лекарства. Сажусь рядом с ним и помогаю. Сама не знаю, зачем я это делаю, зачем пришла к нему.
– Что ты ищешь? – спрашиваю его, стараясь держать голос, как можно ровнее.
– Перекись водорода и вату.
– Зачем? – меня удивляет его ответ, непроизвольно поднимаю взгляд на его лицо и застываю. – Боже, Максим, у тебя разбита губа.
– Ерунда.
– Но что случилось?
Он безразлично пожимает плечами.
– Помахал кулаками. Мне не привыкать.
Я пристально на него смотрю. Неужели Егор втянул в свои разборки Максима? Боже, неужели мой герой снова из-за меня дрался?
– Не расскажешь?
– Нет, это не для таких нежных девочек, как ты, – его слова меня обезоруживают. Максим назвал меня нежной? После того, как я с ним обращалась?
– Я разве нежная?
– Очень. Хотя упорно хочешь всем доказать, что нет.
Мгновение мы смотрим друг другу в глаза. Мой герой назвал меня нежной девочкой… Это самое красивое из всего, что мне доводилось слышать. Но мне все равно не верится, что это может быть правдой, поэтому я грустно улыбаюсь и тихо произношу:
– А Егор называет меня бесчувственной.
– Он слепой болван, – голос Максима почему-то хрипит.
Я не отвечаю. Я не хочу сейчас думать о Егоре.
Секунда, две, три.
Я не знаю, что мною движет. Но я медленно, с опаской, тяну ладонь к лицу Максима и едва ощутимо касаюсь пальцами раны на губе. И в этот момент происходит то, чего со мной не было никогда. От прикосновения к его коже по телу проходит разряд тока. Тот самый, который описывают в любовных романах. Тот самый, которого у меня никогда не было с Егором.
– Когда-нибудь у меня случится инфаркт от твоих драк, – я говорю шепотом, сама не осознавая того, что этими словами выдаю себя.
– Не так уж и много моих драк ты видела, – он отвечает так же тихо и слегка улыбается.
Секунда – и я прихожу в себя. Господи, что я только что сказала! Я же выдала себя с потрохами. Конечно, Максим думает, что я видела только одну его драку. Ту, что у дома репетитора. Он же не помнит, что однажды в детстве я тоже была свидетелем его драки. И, конечно, же, он не знает, что я, как долбанный сталкер, полгода смотрела его записи с соревнований, пока он не приехал. Справки наводила. Ага, как же.
– Вот перекись и вата, – быстро протягиваю ему и спешу удалиться, пока Максиму не показались подозрительными мои слова. Он еще пытается меня как-то задержать, что-то спрашивает про мои холодные руки, но я быстро убегаю.
Дальше мне просто сносит крышу. Моя реакция на Максима меня сильно пугает. Еще никогда и ни с кем у меня такого не было. Я хочу, чтобы он все время был рядом, но в то же время, я боюсь этого. Его близость дезориентирует. Теперь мне стоит очень больших усилий удерживать на лице привычную маску безразличия.
Отец никогда не предупреждал, что однажды может встретиться человек, рядом с которым эта маска сама затрещит по швам. И самое обидное, что ему даже ничего не придется для этого делать. Будет достаточно просто стоять рядом и молчать.
Два бокала шампанских на Викиной вечеринке явно были лишними. Именно они унесли мою маску в небытие. Я не могу не смотреть на него. Как он разговаривает с одноклассниками, как внимательно слушает Егора на террасе, как смеется с Олейниковой.
Он приглашает ее на танец, и она соглашается. Прижимает к себе близко, она что-то шепчет ему на ухо, а он смеется.
Мой герой танцует с другой, и меня рвет на куски. Воздух предательски заканчивается, и, кажется, я уже близка к потере сознания.
Олейникова диктует Максиму свой номер телефона.
– До завтра, Максим! – Радостно щебечет ему Оля.
– До завтра, – отвечает он ей и улыбается.
Это выстрел в голову. Глаза начинает щипать, я поспешно отворачиваюсь. Моя маска уже давно растоптана стадом лошадей. Теперь вся надежда только на саму себя.
– Кристин, нам пора домой, – Максим подходит ко мне.
– Кому «нам»?
– Ну, тебе, мне и особенно Егору.
– А с чего ты взял, что мне уже пора? – Снова отворачиваю голову. Слава Богу, удалось унять выступающие слезы.
Молодец, Морозова, есть еще порох в твоих пороховницах. Отец бы сейчас гордился.
– С того, что уже поздно, Кристин.
– Я могу остаться у Вики.
– Это не самая хорошая идея, потому что тут полно пьяных придурков. Пускай даже они и наши одноклассники.
– А тебе то что? У меня есть парень, который должен за меня переживать. – Говорю это чуть резче, чем следовало. Откровенно говоря, Егор – последний человек, которого я бы хотела видеть в данный момент.
– Твой парень сейчас неспособен за кого-то переживать, даже за самого себя. А я, кажется, только недавно спас тебя от одних уродов. И все для чего? Для того, чтобы ты попала в руки к другим уродам?
Максим аккуратно берет меня за руку выше локтя. По телу снова проходится разряд тока.
– Кристина, поехали домой. Уже поздно, ты устала, вчера у тебя была тяжелая игра, а сегодня с утра уже нужно было рано вставать в школу. После занятий ты не отдыхала, а сразу поехала сюда помогать Вике и, откровенно говоря, отпахала тут всю тусовку на благо гостей в отличие от хозяйки этого пентхауса.
В его голосе столько заботы, что я теряю дар речи. Просто смотрю на него и молчу.
Пожалуйста, Максим, говори со мной таким голосом всегда.
– Кристина, надо ехать, – он настаивает.
Его строгий тон возвращает меня на землю. Глубокий вдох, выдох. Да, он прав. Пора домой.
В машине гнетущая тишина. Пьяный Егор сопит на заднем сидении, а Максим слишком сосредоточен на дороге. Мне стоит больших усилий, чтобы не смотреть на него. Во избежание этого соблазна отворачиваю голову к окну. Мне хочется задать ему множество вопросов: о чем он говорил с Егором на террасе, что такого смешного ему рассказывала Олейникова, почему он пригласил ее на танец, почему он сказал ей на прощание «До завтра»… Неужели они запланировали встречу?
Боже, а вдруг она ему нравится?
От этой мысли глаза снова предательски щиплет. Как раз в тот самый момент, когда мы уже подъезжаем к дому Егора. К счастью, удается на секунду отвлечься на пьяного парня и его братьев.
К своему дому мы идем молча, и мне почти удается полностью взять себя в руки и не реагировать на слишком близкое присутствие Максима, как перед нами вырастает огромная лужа.
– Вот черт! У меня же новые сапоги из Италии, – взвыла я.
– Давай я тебя перенесу. У меня старые ботинки из Воронежа, – отвечает Максим. Мы встречаемся взглядами и громко смеемся. Прямо, как тогда в детстве, когда мы сидели всю ночь в коридоре у кабинета директора летнего лагеря. Только сейчас я понимаю, что нам чертовски повезло, что своим смехом мы не разбудили воспитателей.
Я ничего не успеваю ответить, потому что Максим тут же подхватывает меня на руки. Я обвиваю руками его шею и не могу удержать себя от того, чтобы не смотреть на его лицо. Когда мы проходим лужу, и Максим уже хочет опустить меня на землю, наши глаза встречаются.
И на мгновение я забываю обо всем… Так и стоим в свете яркого фонаря, смотря друг на друга.
Мой герой.
Он снова меня спас. На этот раз от дурацкой лужи.
– Максим, дальше я уже сама могу, спасибо, – я первая прерываю этот магический момент и отворачиваю голову от его лица. Потому что иначе снова стану слишком уязвимой.
Максим послушно опускает меня на ноги, и оставшийся путь до дома мы идем молча. Слезы-предатели все-таки покатились из глаз, хотя я упорно сдерживала их весь вечер. Из-за этого мне приходится обгонять Максима на несколько шагов.
Мой герой меня совсем не помнит. И завтра у него свидание с другой.