Глава 8
Придя в себя, Макс так сразу и не понял, что случилось. В голове гудело, во рту стоял мерзкий привкус, перед глазами все плыло, кости ломило. Кое-как проморгавшись и подождав, пока картинка не соберется воедино, Макс обнаружил себя в какой-то темной комнате. Руки ему связали меж собой и подвесили на крюк, торчащий из потолка, так что Макс висел в воздухе, не доставая пятками до пола. Рот же ему заткнули кляпом из тряпок. Дьявол! Макс было задергался, но быстро понял, что делает только хуже и успокоился. Вместо этого он решил оглядеться и попытаться понять, где вообще находится.
В комнате царил сумрак, что рассеивал лишь одинокий фонарь, висевший над крепким столом. Он в свою очередь был покрыт бурыми подсохшими пятнами – оные же виднелись и на полу. Притом по углам стола были закреплены крепкие ремни, а на стене висели молотки, щипцы, плоскогубцы, зубила, напильники и прочие инструменты – и Макс мог только догадываться, для чего они предназначены, так как оказался он явно не в столярной мастерской.
Дверь скрипнула и вовнутрь протиснулись двое. Поначалу Макс было решил, что у него двоится в глазах, но потом понял, что вошедшие пираты выглядят совершенно одинаково. Обоим было лет по тридцать. Голые по пояс, носили они только свободные штаны песочного цвета, которые едва не лопались на объемистых брюхах, и рубахи. Каждый обритый налысо и ростом не выше Макса. У одного на шее висело ожерелье из человеческих зубов, у другого в торчащих словно ручки у горшка ушах поблескивали круглые серьги. Подойдя к Максу незнакомцы словно по команде растянули жабьи рты в широких улыбках.
– Смотри-ка, Труляля, наша спящая красавица проснулась, – протянул тот, что с серьгами.
– Вижу, Траляля. Как спалось? – не услышав ответа, Труляля приложил ладонь к уху, а потом хлопнул себя по лбу. – Ох, прошу прощения, совсем забыл, что говорить с набитым ртом не слишком удобно. Позволь я тебе помогу.
Он протянул руку и вытащил кляп. Макс же, откашлявшись, с угрозой произнес:
– Питер вам всем кишки выпустит.
Труляля и Траляля переглянулись – а потом дружно расхохотались. Да столь сильно, что аж согнулись пополам, хлопая себя по толстым ляжкам.
– А ты забавный, – выдавил Труляля, утирая с глаз слезы. – Похоже, ты еще не врубился – малыш Пити уже успел позабыть о твоем существовании. Или ты считаешь себя особенным?
– Ага, – поддакнул Траляля. – Не ты первый, не ты последний. Через Небыль столько сопляков прошло, что впору мемориал открывать. Пити и палец о палец не ударит, чтобы тебя вытащить, ему проще с Той Стороны новое «мясо» приволочь. Впрочем, если бы на твоем месте был кто другой, ничего бы не изменилось.
Макс стиснул зубы, но сказать ему было нечего. Конечно же, он понимал, что печально известные Близнецы – а это, видимо, были именно они – просто-напросто пытаются запугать пленника, но… Что-то подсказывало Максу, что доля правды в их словах все же есть. Навряд ли Питер будет рисковать собственной шкурой или жизнями парней для того, чтобы спасти Макса. А значит – нужно думать, как сбежать и надеяться лишь только на самого себя. Причем шевелить мозгами необходимо быстро, так как, думается, пираты не будут особо любезничать с одним из своих врагов, особенно после того, как мальчишки столь дерзко проникли в само сердце «Веселого Роджера».
– Ты глянь, Тра, как пацан скуксился сразу, того и гляди расплачется, – ухмыльнулся Труляля.
– Прости, принцесса, что разрушили твой кукольный домик, но живут долго и счастливо только в сказках. У нас же живут недолго и весьма печально, – сказал Траляля и ткнул пухлым пальцем, походившим на сосиску, в ребра Макса. – Худосочный какой – эт хорошо. Проще будет мясо с костей обдирать.
– Угу, – промычал Труляля и придирчиво осмотрел Макса с головы до ног, точно он был куском говядины на рынке. – Как раз и на крючки новые хватит, и на рукояти для ножей. Из ноги свистульку сделаем, а из черепушки – пепельницу для кэпа.
Произнеся это, Труляля несколько раз довольно больно постучал костяшками по лбу Макса, Тралаля продолжал же тыкать в пленниками пальцем. Внезапно разозлившись, Макс выждал момент и что есть силы пнул ногой Траляля прямо промеж ног. Охнув, он схватился руками за причинное место и медленно осел на пол, пуча глаза. Труляля же через секунду заставил Макса пожалеть о своем дерзком поступке, со всей дури ударив его в висок. Перед глазами разорвались сотни фейерверков, притихший было гул в голове зазвучал с удвоенной силой. Стоило только Максу перестать крутиться вокруг своей оси, как он вновь словил удар от Труляля – не менее болезненный. Траляля же, успевший прийти в себя, подошел к стоявшему на полу ящику, достал оттуда длинный нож и, нехорошо улыбаясь, вернулся к Максу.
– Че, крысеныш, родители не научили старших уважать? Ну ничего, ты у нас быстро шелковым станешь. Крюку ты нужен живой, но необязательно целый. Ты даже не представляешь, сколько человек может потерять конечностей и все равно продолжать дышать. А может, отправим кусочек твоему драгоценному Пити? На память, чтобы не забывал. Например, палец…
Траляля провел кончиком ножа чуть выше пупка Макса, разрезая одежду и кожу. Макс попытался втянуть живот, на котором выступили крупные капли крови, но тщетно. Траляля уже было начал чертить вторую линию, образуя букву «Т», когда его остановил Труляля:
– Сгодь, дай я ему лучше хоть парочку зубов выдерну, а то дернется еще – и кишки ему выпустишь. С нас же Крюк шкуры посдирает.
– Хорошая идея, братец, – немного подумав, ответил Траляля и сделал шаг назад.
Труляля вернулся к Максу, клацая плоскогубцами, он же что есть мочи сжал челюсти, не желая облегчать негодяям работу. Труляля некоторое время безуспешно пытался открыть Максу рот, а потом оглянулся:
– Братец, помоги-ка говнюку клювик открыть.
– Щас он у меня зачирикает, – сказал Траляля и ударил Макса кулаком в живот.
Из него будто выбили весь воздух. Он охнул, однако не успел Труляля приняться за свое черное дело, как дверь хлопнула и в комнату зашел среднего роста мужчина в поношенной куртке и подвернутых до колен штанах. На голове у него сидел рыжий ежик жестких волос, по носу и щекам, покрытых короткой щетиной, россыпью разлетелись светлые веснушки, в глазах же прыгали хитрые огоньки. Что-то в облике незнакомца показалось Максу до боли знакомым, вот только поразмыслить об этом он не успел. Уже схватившийся плоскогубцами за передний зуб пленника Труляля оглянулся и скривился:
– Опять ты, Рыжий, все веселуху портишь. Нет бы на пять минут попозже зайти.
– Кажется, у нас с вами немного разные взгляды на то, что можно считать весельем, – произнес Рыжий, даже не пытаясь скрыть отвращение. – Капитан попросил привести ему мальчика. Немедленно.
– Да ладно, Рыжий, не гони, – осклабился Траляля. – Ну, подумаешь, приведешь ты малолетнего засранца на пару мину попозже, ну, подумаешь, будет у него на пару зубов поменьше…
– Я не буду просить дважды, – глаза Рыжего сузились, пальцы же сжались в кулаки.
– Пошел ты к чертовой матери, думаешь, раз первый помощник, тебе все можно? – Труляля сплюнул Рыжему под ноги. – Сказали тебе – трофей достанем на память и отдадим твоего…
Макс и заметить не успел, как Рыжий заработал руками. Труляля медленно осел на пол, держась за живот, Траляля же, чей кадык стискивали пальцы первого помощника, только беспомощно хватал ртом воздух и пучил глаза.
– Либо парень выйдет отсюда целым и невредимым, либо целым и невредимым отсюда не выйдет никто, – абсолютно спокойным тоном произнес Рыжий и разжал хватку. – У вас минута.
Произнеся это, он вышел наружу. Труляля и Траляля же проводили Рыжего ненавидящими взглядами.
– Ну, ниче, посмотрим, кто последний посмеется, – прошептал первый, кое-как вставая на ноги.
– Угу, – промычал второй, потирая шею ладонью. – Давно уже думаю табурет веснушчатой кожей обить…
Взяв нож, Траляля подошел к Максу. Он было напрягся – однако пират всего лишь перерезал веревку, а потом пнул копошащегося на полу Макса под ребра. Не слишком сильно, но ощутимо.
– Вали давай, кэп ждать не любит, – услышал он уже в спину, когда направлялся к двери, одновременно с тем пытаясь растереть затекшие конечности. – Только не думай, что мы с тобой закончили, щенок.
Макс хотел было ответить неприличным жестом и парочкой дерзких фраз, но потом передумал. Все же выводить из себя и без того больных на всю голову маньяков вряд ли хорошая идея. Макс вдруг вспомнил школьных хулиганов Глеба и Леху. Когда-то они казались ему настоящими оторвами – теперь же ничего кроме смеха не вызывали. Все же по сравнению с обитателями Небыля любой гопник покажется задрюканным ботаником.
Снаружи Макса ждал Рыжий, который, не медля, повел парня в сторону кормы, где располагалась каюта Крюка. Встреченные по пути пираты провожали пленника недобрыми взглядами или ворчали вслед, но не больше. Особенно злобно зыркал на Макса кряжистый мужик с со свернутым набок носом и перевязанной рукой – похоже, именно он получил ногой по морде, когда мальчишки лезли на мачту.
Кинув взгляд на море, Макс призадумывался – а может ему попытаться прыгнуть в воду и уплыть? Всяк лучше, чем добровольно идти на верную смерть. Так хотя бы есть какой-никакой шанс покинуть «Веселый Роджер» живым, а не остаться на нем крючком или ручкой для ножа. Рыжий вдруг произнес, будто прочитав мысли Макса:
– Не советую. Кок вечно прикармливает акул и свежее мясо они сожрут с не меньшим удовольствием, чем объедки. Капитану ты нужен живым – во всяком случае, пока, иначе бы ты уже покоился на дне. Хочешь прожить пару лишних дней – вежливо отвечай на все вопросы и надейся на лучшее.
Макс смолчал. Энтузиазма в нем заметно поубавилось. В голосе Рыжего звучала искренняя забота – если не жалость – но все это мог быть один большой спектакль, где каждый старательно играет заранее заготовленную роль, под названием «Хороший и плохой пират». Плохие пираты грозятся разрезать Макса на куски, однако в самый последний момент его выручает пират хороший, и преисполнившийся благодарности к нежданному спасителю Макс вываливает все секреты Логова. Нет уж, дудки. Он на такой простой трюк не купится.
Подойдя к покоям Крюка, Рыжий постучал три раза и некоторое время они с Максом провели в томительном ожидании. Он уже было понадеялся, что Крюка хватил удар – ну или кэп хотя бы уснул – как изнутри раздался знакомый голос:
– Войдите.
Рыжий схватился за дверную ручку, подтолкнул Макса в спину, а когда он зашел в каюту – захлопнул дверь. С момента прошлого визита тут практически ничего не изменилось. Даже дыру в полу умудрились заделать и положить сверху пушистый коврик. Опилки тоже убрали, от них остался разве что запах, который смешивался с легким придыхом гари. Крюк сидел за столом с дымящейся сигаретой в руке и внимательно изучал какую-то толстую книгу. На вошедшего Макса капитан не обратил ни малейшего внимания, точно настолько ушел в чтение, что перестал замечать все вокруг. Что удивительно – хоть бархатная маска лежала на краю стола, лицо Крюка все равно оставалось практически невидимым во мраке. Макс уже было хотел кашлянуть, но потом вспомнил слова Рыжего и решил вообще на всякий случай не издавать лишних звуков. От греха подальше. Наконец Крюк затушил окурок и произнес, указав на свободный стул:
– Asseyez vous14.
Слов Макс не понял, но жест говорил сам за себя, так что он аккуратно присел на самый краешек стула. На столе перед ним уже стояла миска с дымящейся похлебкой, а рядом лежали салфетка из темно-синей ткани, деревянная ложка и пара кусков хлеба бурого цвета. Втянув ноздрями аппетитный запах, Макс невольно сглотнул слюну. Он и не помнил, когда в последний раз ел.
– Угощайся, – сказал Крюк.
Макс в сомнении взглянул на похлебку, точно надеясь разглядеть в нем яд.
– Думаю, если бы мы желали тебе смерти, ты был бы уже мертв, – произнес Крюк и Максу показалось, что где-то в темноте мелькнула быстрая улыбка.
Звучало логично – хоть и не все на Небыле подчинялось логике – да и голодная смерть тоже перспектива такая себе, все же неизвестно, сколько Макс проведет на корабле. Вряд ли пираты стали бы тратить на пленника харчи, если бы планировали его самого отправить на корму акулам. Ну, если только они так пекутся о зубастых, что отправляют и самые лакомые кусочки. Так что Макс схватил миску двумя руками и уже было поднес ко рту, когда Крюк произнес:
– Regardez-toi!15 Ты все же человек, а не зверь, – в голосе капитана сквозило такое презрение, словно бы Макс снял портки и решил облегчиться в углу. – Где твои манеры? Либо ешь как джентльмен, либо отправляйся на нижнюю палубу к крысам.
К крысам Макс не хотел, так что он поставил тарелку обратно, повязал вокруг шеи салфетку, в одну руку взял ложку, в другую – хлеб, и принялся есть, стараясь не пролить и капли, а также сильно не чавкать. Похоже, это ему удалось – ну хотя бы отчасти – так как более Крюк не произнес ни слова. Он молча смотрел за тем, как Макс обедает, вертя в тонких пальцах очередную сигаретку. Стряпня оказалось ничего и вроде бы в вареве даже нашлось пару кусочков мяса. Правда, Макс искреннее понадеялся, что неизвестный Кок хотя бы чуть более вменяем, чем Близнецы, иначе и подумать страшно, кому может принадлежать мясо…
Закончив, Макс отставил тарелку, вытер рот салфеткой и сказал:
– Благодарю. Было очень вкусно.
– Хм, в первый раз вижу юнца, способного произнести целых четыре не бранных слова подряд, – хмыкнул Крюк и спросил: – Как тебя зовут, garçon16?
– Новень… То есть Макс.
– Как я понимаю, на остров ты прибыл недавно? Ни один из моих людей не видел тебя раньше.
– Я тут… – Макс попытался было в уме подсчитать, сколько времени он уже провел на Небыле, но тут же бросил это неблагодарное дело. – Не знаю. Честно. Быть может – неделя, а может – и целый месяц.
Крюк чиркнул спичкой, закурил, выпустил под потолок клуб дыма, зажег стоявшую на столе свечу и бросил спичку в пепельницу. Теперь Макс смог увидеть лицо капитана. Точнее сказать, половину лица, так как Крюк то ли нарочно, то ли специально держался так, чтобы левая сторона его тела оставалась во мраке. У Крюка был большой нос с заметной горбинкой. В уголках ярко-голубых глаз скопились морщины. Губы были тоньше нити, узкий подбородок же вытягивала аккуратная клиновидная бородка.
– Ты когда-нибудь слышал легенду про L'île des Désirs17? – вдруг задал неожиданный вопрос Крюк.
Макс в ответ лишь покачал головой. Тогда Крюк засунул сигарету в зубы, перевернул раскрытую книгу и подвинул ее поближе к Максу. Тот взглянул на пожелтевшие от времени страницы. На одной была написана какая-то тарабарщина, на другой находилась карта, притом довольно неплохо нарисованная. Выполнена она была в стиле старых рисунков: по воде плыли корабли, кракены, диковинные рыбы и еще какие-то диковинные создания. В Африке отплясывали люди с собачьими головами, место между Америкой и Евразией было подписано как «Atlantos», чуть ниже же красным чернилами кто-то обвел небольшой безымянный островок.
– У некоторых народов, многие из которых исчезли, не оставив после себя ничего, кроме памяти, поколениями передавалась легенда про Остров Желаний, – задумчиво произнес Крюк. – Место это, если верить мифам, было известно еще самым древним цивилизациям. Человек, который отыщет Остров, получит возможность осуществить свои самые затаенные мечты, какими бы невероятными они не казались.
– Вы думаете, что Небыль – и есть Остров Желаний? – осторожно предположил Макс, вспомнив рассказ Питера про Источник, и добавил: – Капитан, сэр.
– Можешь звать меня просто Джеймс, – уголки губ Крюка скорчились в некоем подобии улыбки, но взгляд не потеплел ни на йоту. – Ты все же не моряк, так что опустим формальности. Что же касается твоего вопроса… Сомневаюсь. Скорее, Небыль – Остров Смерти.
Что ж, хотя бы в этом Макс был целиком и полностью согласен с Крюком. У Макса из головы все еще не выходил убитый Звон, лежавший в луже собственной крови. Макс не то чтобы успел сильно сдружиться с погибшим – на самом деле, они и парой слов едва ли перекинулись – но все же… Тем более, на его месте вполне мог оказаться любой – даже сам Макс.
– Зачем вы проникли в мои покои? – поинтересовался Крюк, придвинул к себе книгу, захлопнул ее и отложил на край стола.
Макс опустил глаза и принялся судорожно размышлять, что ответить. Правду? Но что если этим он каким-то образом поможет пиратам. Или соврать? Однако если Крюк хотя бы заподозрит, что сидящий пред ним Макс врет… Его участи сложно будет позавидовать. И даже акулы вполне могут показаться дружелюбными ребятами по сравнению с пиратами.
– Боишься подставить своих les amis18? – спросил Крюк, когда молчание заметно затянулось. – Похвально. Хоть и глупо. Если ты думаешь, что Питер или кто-то из его шайки хотя бы задумается о том, чтобы вытащить тебя – боюсь, тебя ждет горькое разочарование. Позволь я облегчу твою задачу – вы искали это?
Крюк достал из кармана черную гладкую коробочку, положил ее на стол и щелкнул крышкой. Макс увидал компас. Похоже тот самый, из-за которого они рисковали шкурами. Вот только стрелка вела себя как бешеная и наворачивала кругаля, указывая во все стороны света разом. Вряд ли отпираться имело смысл, так что Макс просто кивнул.
– Так я и думал, – усмехнулся Крюк, закрыл крышку и убрал компас обратно. – А ваш, скажем так, лидер, рассказал вам, по какой причине он так жаждет заполучить мой компас?
Макс начал говорить, тщательно подбирая каждое слово.
– Питер сказал, что расскажет все после того, как мы украдем компас.
По сути дела, Макс и не соврал. Просто немного слукавил и умолчал часть правды. Крюк, не мигая, уставился прямо на Макса, и тому стоило немалых усилий не опустить глаз. Но вот Крюк затянулся, выпустил одно за другим несколько колец дыма и взгляд его слегка оттаял.
– Похоже, ты не врешь. Терпеть не могу хамов и лгунов. Такие на корабле долго не задерживаются, за редким исключением. Подскажи, Макс, нравится ли тебе Небыль?
– Нет, – снова не соврал он. – Признаться, больше всего на свете я хочу вернуться домой, сэр… То есть Джеймс.
– Что ж, ты не одинок в своем желании, – усмехнулся Крюк, туша сигарету. – Мне тоже не доставляет удовольствия бесконечно гоняться за рыжим diable19. Так что предлагаю заключить сделку: ты покажешь мне и моим людям путь до Логова. Мы заберем у Питера тень – и после этого ты сможешь отправиться домой, к мама и папе. У тебя же есть родители?
– Только мать, – сказал Макс. – Ну и отчим.
– Какие у вас отношения, если не секрет? – поинтересовался Крюк.
– В последнее время натянутые, – слегка подумав, сдержанно ответил Макс, не зная, на какой черт капитану такие подробности. – Мягко говоря.
– О, этот вечный конфликт отцов и детей, – Крюк задумчиво забарабанил пальцами по столу. – Свою мать я почти не помню – она умерла при родах, так что воспитывался я отцом, а точнее – армией многочисленных нянек и гувернеров, благо что род Хоукенов, мягко говоря, не бедствовал. Отца я боготворил – он же в лучшем случае игнорировал меня.
Отпраздновав десятилетие, я отправился в Итон, отец же женился на двоюродной сестре своего старого знакомого. Я писал домой каждый месяц, рассказывая про учебу и жизнь в колледже, отец же присылал мне скупые поздравления из пары строк вместе с небольшой суммой денег ровно два раза в год: на Рождество и в мой день рождения.
Я пытался впечатлить его как мог. Лучший ученик, лучший фехтовальщик, самый многообещающий выпускник… Но тщетно. Казалось, отцу совершенно плевать и на меня, и на мои достижения.
После окончания учебы я отправился домой, познакомиться с мачехой и сводными братьями. Они в тот момент гостили у родственников, так что встретил меня лишь отец, для которого мой приезд оказался сюрпризом. «Но как же так, – спросил я. – Я ведь предупреждал тебя в письме?». Как оказалось, оно, как и все прочие мои послания, отец, не читая, отправлял в камин. Тогда он был заметно выпившим и едва стоял на ногах, исподлобья терзая меня красными вспухшими глазами. Я воскликнул – «Отец, но почему ты ненавидишь меня? Что я такого сделал?». «Ты убил Терезу! – заорал в ответ он, имея в виду мою мать. – Никчемный ублюдок! Выродок! Тварь! Каждый день после твоего дня рождения я боролся с желанием сломать твою цыплячью шею!».
Крюк надолго умолк, погрузившись в собственные мысли. Молчал и Макс, размышляя о том, что его отношения с родителями были еще ничего по сравнению с тем, что он услышал. Во всяком случае, сломать шею или другую конечность ему никто никогда не обещал.
– И с тех пор вы не разговаривали со своим отцом? – осторожно спросил Макс, нарушив затянувшееся молчание.
– Да, – губы Крюка скривились в кривой ухмылке. – Так как трудно вести беседы с покойником. Наш разговор на повышенных тонах перешел в настоящую свару, а потом и в драку. Когда старик занес кулак… В меня точно вселился демон. Очнулся я уже стоя над хладеющим трупом, сжимая окровавленный бюст Аристотеля. В тот же вечер я отправился в Марсель, где вскоре поступил моряком в команду одного известного капера… Но вернемся к моему вопросу: ты готов принять руку помощи или же останешься верен тому, для кого ты – впрочем, как и любой другой несчастный, запутавшийся в сетях этого манипулятора – просто rien20?
Макс громко сглотнул. Он не сомневался, что независимо от ответа участь его уже предрешена. Покажи он пиратам путь к Логову – его свои же и прирежут первого, как предателя, и правильно сделают. Да и подставлять мальчишек Макс не хотел, по сути, никто ничего плохого ему не сделал, даже придурок Рыб, который максимум подзатыльник заслужил, но уж точно не пулю в сердце или нож под ребра. Откажись Макс сотрудничать – и не факт, что он покинет каюту капитана на своих двоих. Кэп родного батю грохнул – отчего-то Макс не сомневался в правдивости этой истории – а уж что он с пленником сделает, и представить страшно…
– Вижу, как тебя разрывают противоречия, – промурлыкал Крюк. – На самом деле, это tres bien21. Если бы ты не раздумывая продал соратников, то показал бы себя малодушным человеком. Предавший раз, предаст и дважды. Я дам тебе время. Скажем… Три дня. После этого я задам свой вопрос еще раз и очень надеюсь услышать правильный ответ. А иначе…
Крюк наклонился к Максу, он же вздрогнул и вжался в спинку стула. Левая половина лица Крюка покрывали многочисленные шрамы и рубцы, сплетаясь в змеиные клубки, губы отсутствовали, обнажая мелкие зубы в вечной кривоватой ухмылке, брови не было, веко мелко-мелко подрагивало. Складывалось впечатление, что Крюк уснул мордой в костре и не сразу проснулся.
– …иначе забавы Близнецов покажутся тебе детскими проделками. Ты понял? – Макс с шумом сглотнул и кивнул. – Ступай. Старший помощник объяснит тебе, что тут и как.
Крюк придвинул к себе книгу и как ни в чем не бывало вновь с головой нырнул в чтение. Макс же на ватных ногах поднялся со стула и направился к двери. А ведь если подумать – акулы не такие уж и ужасные создания…