– Надеюсь на это, каджит, всем сердцем. И поэтому я не теряю оптимизма. Ведь за любой чёрной полосой рано или поздно придёт белая, – мужчина улыбнулся.

– Спасибо за тёплое отношение к нам и за понимание… Прощай, Оргнар, мы все желаем удачи тебе и всему Ривервуду. Надеюсь, это наша не последняя встреча.

– Думаю, так оно и будет. Прощайте, каджиты! Бесхлопотной дороги вам!

Они попрощались. Оргнар даже выдал немного провианта каджитам в дорогу.

Вышли они спустя некоторое время. Каджиты молча шли по улице, вдоль домов. У порогов некоторых сидели работники, обычные жители. Курили трубку, разговаривали или просто отдыхали. Некоторые провожали каджитов взглядами, прерывая разговор. Возле невысокой хижины стоял эльф с колуном. Он рубил дрова на небольшом пне. Увидев идущую мимо группу каджитов, эльф выпрямился, посмотрел на них. Джи’Зирр узнал его, впрочем, как и эльф каджита. Джи’Зирр поднял лапу в знак прощального приветствия. Бывают и такие. Эльф улыбнулся, поднял руку в ответ и помахал.

Каджиты миновали пролегающий через реку арочный мост, вышли на тракт, прошли некоторое расстояние и решили свернуть с большой дороги.

Пройдя большое расстояние от поселения и ступив на возвышенность, каджиты лицезрели впереди на горизонте расстилающуюся степь, усеянную желтоватой травой, изрезанную во многих местах торчащими камнями, невысокими скалами, фермами, мелкими строениями, древними руинами, маленькими речушками, что расстилались подобно виноградной лозе. Над всей этой бескрайней тундрой на горизонте возвышался дворец, стоящий на высоком холме. Вайтран показался каджитам из-за скал. Группа остановилась, взглядом изучая большой город, окружённый высокими стенами. Дворец восседал над ним. Вниз от него спускались многочисленные ступени на нижний ярус города, потом другие ступени на ярус ещё ниже.

– Драконий Предел, – сказал Дро’Зарим, скрестив лапы на груди. – Дворец ярла Балгруфа Старшего. По легенде, некогда один нордский король древности, Олаф Одноглазый, пленил дракона в своём замке и использовал его, как пойманного зверька, восхваляясь перед своими союзниками и устрашая своих врагов.

– Как жестоко, – сказал М’Айк Лжец. – Лучше бы он пленил какого-нибудь вампира или ходячего скелета. Эти твари представляют больше опасности, нежели драконы.

– Почему ты так считаешь, М’Айк? Разве драконы не сжигали города? Разве вампиры или ходячие скелеты убили больше живых, нежели эти твари? – спросил Джи’Зирр.

– Драконы – часть живого мира, приверженцы, как и люди, впрочем, естественных вещей. Убивая драконов, люди шли против самого естественного порядка. Аналогичным образом можно было бы сравнить людей с драконами, ведь они пришли сюда, заселили эти земли и истребляли, и продолжают это делать, кстати, тех, кто слабее. Но лично мне драконы казались интересными существами. Эх, хоть бы ещё раз я увидел ещё одного дракона своими глазами…

Они медленно спустились с возвышенности, шли вдоль реки, что стекала меж камней с выси и линией пролегала через степную равнину.

– Ты говорил, что видел, как один человек сбил дракона своим… Голосом, – спросил Джи’Зирр, спустя долговременной молчаливой ходьбы, поравнявшись с М’Айком.

– Да, припоминаю, что я говорил такое, – ответил ему каджит. – Дело было год назад, а может и более. М’Айк часто сбивается в подсчёте времени. Шёл я как-то через рифтенский лес и увидел, как парит дракон. А за ним бежит человек. И как заорёт, что аж земля содрогнулась. Крик этот был подобно громовому раскату и сильно отдался мне по барабанным перепонкам. Дракон свалился на землю, словно парализованный, окутанный непонятным свечением. Тогда человек и рубанул его мечом. Не очень забавное было зрелище.

Они прошли довольно долгий путь и решили сделать привал. Остановились каджиты на небольшой поляне по ту сторону речушки. Группа перебралась по высоким камням, торчащим со дна.

Каджиты развалились вокруг. Дро’Зарим и Нисаба, вместе с Джи’Фазиром, разбирали дальнейший маршрут, рассчитывая время, места привалов, а также количество еды, расходуемой во время отдыха.

Кейт, Ра’Мирра, М’Айк Лжец и Джи’Зирр сидели поодаль от них. Последний кидал маленькие камушки в быстро текущую воду.

– Спокойно тут, как на курорте, – сказал Джи’Зирр, посмотрев на М’Айка и Ра’Мирру. – И от чего так много шума об опасностях в центре провинции? Да и посмотри, какой пейзаж! Даже и не чувствуется, что кругом война.

– Смотри, как бы случайная муха не залетела тебе в глаз и не заставила сглазить, – ответил М’Айк Лжец, быстро пробегая лапами по своей ярко-оранжевой рясе. – О нет, Азурах, только не это!

– Что такое, М’Айк? – спросила Ра’Мирра.

– Потерялся… кошель потерялся…

– Какой ещё кошель?

– Тот, который я постоянно носил с собой, аль ты не видела? – сказал М’Айк, посмотрев на каджитку. – Наверное, я оставил его в таверне. Там дорогое фамильное кольцо. Очень важное и очень сильное, в плане магии… Мой отец меня убьёт, если узнает, что я потерял его…

– О, Луны… – сказала Ра’Мирра.

– Надо возвращаться, – резко встав, сказал М’Айк Лжец.

– Обратно? Ты что, смеешься? – посмотрел на него Джи’Зирр.

– Да, обратно. И чем раньше, тем лучше. Иначе увидишь в гневе моего отца, когда мы все встретимся.

М’Айк Лжец подошёл к группе каджитов. Дро’Зарим посмотрел на него вопросительным взглядом.

– Моё фамильное кольцо осталось в «Спящем великане». Я возвращаюсь обратно.

– Что? – непонимающе спросил Дро’Зарим.

– Ладно, каджит повторит яснее: если никто из всех присутствующих не хочет видеть, как мой папаша превращает меня в сладкий рулет, при этом сопровождая сие действие всеми «красочными» словечками на нашем, данмерском, акавирском и других языках, то придётся вернуться в Ривервуд и забрать мой кошель, который я там оставил.

– Мы далеко ушли… Не думаю, что это разумно, – ответил Джи’Фазир.

– О, мой друг, поверь, это есть самое что ни на есть разумное решение, – сказал М’Айк Лжец.

Дро’Зарим потёр лоб.

– Я знаю, что эта реликвия очень важна для его семьи. Они дорожат ей. Ладно, хорошо. О, Боги, похоже, обстоятельства не хотят нас разлучать с Ривервудом.

– Я лично устал, – сказал Джи’Фазир. – Моя жена тоже. Мы бы хотели остаться здесь и подождать, пока он вернётся.

– Ты предлагаешь нам разделиться? – спросил Дро’Зарим. – Вот это вот что ни на есть неразумное решение.

– Не думаю, что может что-то случиться по дороге туда, – сказала Кейт, подойдя к ним. – Я пойду с ним. Прикрою его спину и хвост.

– Кейт, почему ты так рвешься попасть в лапы к неприятностям? – спросил Дро'Зарим, посмотрев на каджитку.

– Я родилась среди опасностей. Каждый раз, когда их лапы старались меня коснуться, они обрубались, – каджитка улыбнулась.

Дро’Зарим замолчал, Нисаба и вовсе старалась не поднимать глаз. Джи’Фазир был солидарен с Кейт.

– Ну, хорошо. Тогда идите. Мы отойдём на более безопасное место. Будем вон там, – каджит указал жестом в сторону небольшого скопления деревьев. – Там тогда разведём лагерь и подождём вашего возвращения.

– Я тоже пойду, – сказал Джи’Зирр, подойдя к ним.

– А тебя то куда несёт?! – посмотрел на него Дро’Зарим, недовольно махнув свои хвостом по траве.

– Ну, думаю, неразумно отправлять их двоих. Лучше троих. Ой, Дро’Зарим, на самом деле, что может случиться? Мы туда и обратно, можем даже бегом. К ужину вернёмся.

Каджит тяжело вздохнул.

– Ладно, идите сейчас, не медлите. В случае опасности возвращайтесь. Никакого геройства!

– Так точно, товарищ главный начальник! – сказал М’Айк Лжец, после чего все трое удалились.

Каджиты посмотрели им вслед. Дро’Зарим поднялся, отряхнулся.

– Не нравится мне всё это, – сказала Нисаба.

– Мне тоже, но кто мы все в игре судьбы? Лишь пешки.

– Не думал, что Дро’Зарим так быстро согласится нас отпустить, – сказал Джи’Зирр. – Мне кажется, он старается держать всех нас в ежовых рукавицах.

– Дро’Зарим испытывает чувство ответственности перед всеми нами, как это испытывал Маркиз, когда… жив был, – сказала Кейт.

– Не то чтобы я жалуюсь, но многие из нас, ты, например, я с Нисабой выживали и без надзирательства со стороны. Много раз были в опасности, но выбирались живыми. Старый каджит постепенно становится занудливым, в этом плане, старается помочь всем, как говорится. Но чем больше он пытается объять, тем больше может ускользнуть из-под его внимания. Я думаю, надо дать право тем, кто в силах защитить себя сам, самим расставлять приоритеты.

– Дро’Зарим не стар, но весьма мудр, – ответила Кейт. – Он прожил дольше нас, многое видел, многое пережил. Пришёл с Маркизом в Скайрим из самого Эльсвейра. Если он и бывает занудлив, то только в том случае, когда нам кажется его мудрость занудством.

Шла троица обратно в Ривервуд той же дорогой. В округе царило полное спокойствие. Птицы перелетали стаями с одного места на другое. На тракт то и дело выбегали кролики, у реки стояли олени и пили воду. Маленькие рыбки синхронно вздымались над водой в головокружительном танце. Ветер спокойно колыхал деревья, от чего те шелестели хором, создавая приятное созвучие природной мелодии.

Ничто не говорило о том, что здешние края погрязли в водовороте хаоса и войны.

Большой арочный мост показался впереди. Тот самый, по которому каджиты миновали реку некоторое время назад. М’Айк Лжец шёл впереди, быстрой, слегка встревоженной походкой, всю дорогу не проронив ни слова. Кейт и Джи’Зирр шли позади, стараясь не отставать от каджита. Шёл он через чур быстро.

– Кейт, ты явно изменилась в риторике, да и вообще в отношении ко всему происходящему, – сказал Джи’Зирр. – И, стоит заметить, сделала это очень быстро. Да и всё, что с нами произошло за это последнее время, подобно быстротекущей реке, которая уносит нас куда-то вдаль. И не известно, что нас ещё ждёт там, за горизонтом. Но ты меняешься ещё быстрее, чем окружающие нас обстоятельства.

– Я не понимаю тебя, – ответила Кейт, посмотрев на него.

– Ну, после того, как мы покинули наш лес, ты изрядно давала знать, что испытываешь к Дро’Зариму отвращение, ибо считала его виновным в смерти Маркиза. Считала, что он дал ему умереть и даже не сделал ни шага для того, чтобы воспрепятствовать этому. А сейчас ты считаешь его мудрым.

Кейт пожала плечами.

– Да, мы все поддаёмся эмоциям. Ты видел это в таверне. На моём примере и примере Нисабы, – ответила каджитка. – Но как долго не проистекали бы эти горячие чувства, вырывающие из колеи, впоследствии приходит осознание, чистое, подобно родниковой воде. Впоследствии ты осознаёшь всё то, что произошло, здравым рассудком осмысляешь свои слова, слова других и их действия. Мне далеко до мудрости, да и не знаю, смогу ли я постичь её вообще, но я поняла сейчас, что Дро’Зарим спас много жизней тогда на мосту, не дав моим эмоциям и гневу вырваться наружу.

– Сейчас ты рассуждаешь здраво, – улыбнулся Джи’Зирр. – Возможно, всё то, что произошло с нами за эти последние дни, повлияло на тебя. Возможно, ты уже встала на путь познания мудрости. Каждый может измениться достаточно быстро.

– Думаю, эта дорога очень длинная, поэтому спешить я не буду, – ответила Кейт.

Они прошли по мосту, миновали стены Ривервуда и вот снова ступали по запылённой дороге продольной улицы. Казалось, совсем ничего не изменилось с тех пор, как они покинули поселение. Лишь пороги домов пустовали. Сейчас многие работали на лесопилке. Именно там каджиты услышали громкие крики, когда подошли к таверне.

Из-за угла дома, рядом с которым находилась кузница, вышел здоровый, плечистый норд, нервно размахивая руками. Он остановился посреди улицы, обернулся. Следом вышел второй, одетый в белую рубашку, чёрные штаны, в высоких кожаных сапогах, с широкими жирными усами и светлыми волосами, заплетёнными в косу.

– Ход! – послышался крик женщины, что бежала следом.

– И ты считаешь, что братец твоей жёнушки, топчущий нашу землю под ударами барабанов этих никчёмных мятежников, герой?! Воюющий не только против законного императора, но и против всего, что построили потом и кровью наши общие предки?! – кричал норд в кузнечном фартуке.

– Мои предки строили нашу империю для нас, нордов и для всех свободных людей! – ответил норд, которого зовут Ход. – Нашей кровью она построена с надеждой, что её славу и мощь не сметут снега и бури. Наши традиции, исконно почитаемые древними великими королями, были вложены в её душу. Душу, которую втоптали в грязь алчность, самолюбие и невежество наших правителей, коими потыкают кровавые палачи, противники всего Тамриэля! Нет, это уже не моя империя. Это обитель, в которой правит враг всего человеческого, постепенно уничтожая тех, кто смеет поднимать голову. Если твой племянник, почтенный кузнец Алвор, Хадвар, своей рукой устанавливает власть этих палачей на нашей земле, то он не больше, чем опухоль, как и все легионеры, засоряющие Скайрим своим присутствием здесь!

– Ах ты невежественный дурень, Ход! Твои заботы – это лишь ужраться до потери сознания, чего нет у твоих излюбленных мятежников. Они воюют за восстановление независимости Скайрима? За свои традиции и культуру? Нет! Это шайка разбойников, ведомая шакалом из Виндхельма, что готов утопить целый город в реках крови, лишь бы исполнить свою прихоть! Я такой же норд, как и ты, Ход, и ты знаешь это. Но нас рознит лишь то, что я стою по сторону ясности и здравомыслия, а ты со своими Братьями Бури утопаешь в дерьме свиней. Попомни мои слова, что вскоре восстание Буревестника выдохнется и все мятежники посетят плаху, – ответил Алвор.

– Скажи мне, мой старый друг, с каких это пор ты приравниваешь здравомыслие с невежеством и предательством?! Сколько свободных людей томятся в заточении в юстициарских камерах по всему Скайриму? Я не говорю о Тамриэле. Ваши хозяева, эльфы, вскоре примутся и за вас, ибо не считают вас, слепых баранов, ровней себе, – сказал Ход.

– Эльфы мне не хозяева. Я верен лишь Империи, что на протяжении многих веков существовала и будет существовать. Её величие, пускай и сломлено на некоторое время, но вновь воспрянет, и все враги будут уничтожены, как внутренние, так и внешние. Лишь единство способно сплотить нас на борьбу с врагом, а не язвительные речи, что впиваются в головы дураков, словно пиявки, поднимая их с навозной кучи и призывая воевать против своих же, желая расколоть Империю и уничтожить Скайрим впоследствии, – сказал Алвор, скрестив руки на груди. – Но, видимо, яд всосался в твой мозг и мозг Ралофа. Всосался очень глубоко. Ваше сознание отравили иллюзии, выстраиваемые Ульфриком. Если вы выбрали такой путь, что ведёт в никуда, то ладно. В любом случае правда восторжествует и враги будут повержены.

После этих слов кузнец развернулся и пошёл в сторону таверны.

– Посмотрим, в чью сторону склонится чаща весов! – выкрикнул ему в след Ход, после чего тоже развернулся и пошёл в противоположную сторону. Женщина подбежала к нему.

– Опять ты за старое? Ну сколько можно?

– Этот несносный недоумок назвал твоего брата лжецом, предателем и трусом и этим оскорбил тебя тоже! Что я мог сделать, кроме как не дать ему по морде? Надеюсь, я хорошо ему приложил.

– И он тебе тоже, – сказала женщина, осмотрев лицо норда. – Синяков хоть отбавляй. Идём в дом, приведу тебя в порядок… Дурной…

Они ушли. Каджиты молча стояли у таверны, наблюдая за разыгравшейся сценой со стороны. Когда разъярённый кузнец прошёл мимо, они отступили, но он даже не обратил внимания на них.

– Да, ну и дела здесь творятся… – сказал Джи’Зирр.

– Лучше держаться подальше от всего этого, – сказал М’Айк Лжец. – Заберём то, зачем пришли, и поскорее вернёмся к нашим.

Каджиты вошли в таверну. В это время столы уже были заняты, однако было и много пустых. Кузнец сел в самом углу, потёр щеку, которая болела. Это было видно по его гримасе.

Оргнар обратил внимание на дверь в тот момент, когда каджиты вошли. Он прекратил беседу с одним из постояльцев, выпрямился.

– Ого, не думал, что так быстро увижу вас снова, – сказал трактирщик.

М’Айк Лжец подошёл к стойке.

– Я здесь оставил одну вещицу. Когда мы уходили, я забыл про неё и она, должно быть, валяется до сих пор в комнате, в которой я ночевал, – сказал каджит.

– Вот эта? – ответил трактирщик, доставая с полки кошель небольшого размера.

– О, Луны, да, это он! – радостным голосом вскрикнул каджит.

Трактирщик отдал ему кошель.

– Когда вы ушли я проверил ваши комнаты, в которых вы ночевали. В одной из них под кроватью возле тумбочки он и валялся.

– Я не только растеряха, но и неряшливый каджит. – М’Айк взял кошель и повесил его. – Благодарю тебя, добрый человек. Да ступят твои ноги когда-нибудь на тёплые пески.

Каджит учтиво поклонился. Трактирщик склонил голову в ответ. М’Айк вернулся к каджитам, что ждали его у выхода.

– Ну, нашлась пропажа? – спросил Джи’Зирр.

– Несомненно, мой друг, – ответил М’Айк.

– Тогда поскорее возвращаемся, – сказала Кейт.

Каджиты вышли из таверны. М’Айк Лжец проверил свой ремень, на котором висел кошель, слегка потянул его. Убедившись, что драгоценное кольцо в этот раз никуда не пропадёт, он спустился по ступеням к Кейт и Джи’Зирру.

– Смотрите, – сказал Джи’Зирр, посмотрев в сторону стены, от которой в поселение шёл вооружённый отряд. – Похоже, в Ривервуд пожаловали гости.

Кейт и М’Айк Лжец посмотрели в ту же сторону.

– Да, повезло нам вовремя вернуться сюда, – проговорила каджитка.

Группа разделилась. Несколько вооружённых людей остановились и встали у стены. Пятеро прошли по улице, осматривая стоящие по обеим сторонам дома. Жители, кто мог, прятались в домах, за их стенами, некоторые закрывали ставни и двери. Несомненно, они знали, кто пожаловал к ним посреди замечательного дня и что этим незваным, но постоянно ожидаемым гостям нужно.

Впереди всех стоял орк. Он был облачён в стальную пластинчатую серебристую броню. На поясе свисал орочий топор. Шлема не было. Его тёмно-зелёная морда была наисквернейшей из всех, которые можно было рассмотреть за его широкими плечами. Изо рта торчали два клыка: один был острый, второй, видимо, подрезанный во время одной из стычек. На лице красовался огромный шрам через левую щёку, пролегающий и через левый белый без зрачков глаз. Ухмылка этого орка была намного сквернее его внешнего вида.

Каджиты стояли у таверны, стараясь не вырисовываться из толпы, которая постепенно поглощала улицу. Работники, простые жители, кто не побоялся, вышли навстречу пришлым.

Орк стоял неподвижно, лишь лениво пробегал своими глазами по постепенно кучкующимся жителям перед ними. Из дома напротив таверны вышел норд по имени Ход. За ним следом вышла и женщина. Они медленно подошли к толпе людей, слегка отстраняя каждого, кто был на пути, и вышли вперёд. Орк обратил свой взгляд на них.

– Здрасте, – сказал он неприятным, медвежьим голосом.

– Доброго дня, – неохотно отозвался Ход, осматривая орка и тех, кто стоял позади него.

– Рад видеть вас всех. В полном здравии и в таком количестве, – сказал орк. – Наш главарь, да и мы сами, заскучали уже по вам. Приносим свои извинения, что довольно длительное время не одаривали вас своим визитом. Пришлось разбираться с бунтарями из соседнего поселения. Больше там бунтовать некому, – сказал бандит, зловредно ухмыльнувшись. – Но теперь сроки подошли. Они всегда подходят. Правда ведь, Ход?

Норд ему не ответил. Он скрестил руки на груди, сузил глаза.

– Можешь не отвечать. Молчание – знак согласия, – орк звучно сплюнул себе под ноги. – Ну да ладно. С церемониями покончим. Мы пришли за своим добром. Надеюсь, вы подготовили всё необходимое. Не уходить же нам отсюда с грошами в карманах?

– О да, – ответил ему Ход весьма протяжным тоном. – Мы всё приготовили.

Жители позади норда, что кучковались, перешёптывались между собой.

Орк стоял так же неподвижно. Мужчина тоже. Оба глазели друг на друга.

– Ну так и? Тащите, давайте, чего ждём? – сказал орк.

Ход кивком указал парочке работников. Те устранились. Вернулись они спустя минуту, таща с собой несколько мешков и одну корзину. Всё принесённое они поставили у ног орка. Тот посмотрел на них взглядом убийцы, готового разорвать свою жертву живьём. Работники взглянули ему в глаза, сглотнули и не спеша отступили спиной маленькими шажками. Орк присел: сначала он открыл мешок, заглянул внутрь, потом открыл другой мешок и сделал то же самое, потом открыл корзину и посмотрел на её содержимое. Закончив осмотр, бандит встал и посмотрел на Хода.

– Этого мало, – сказал он.

– В каком смысле «мало»? – спросил норд, опустив свои руки.

– В прямом. Ты дурак, или притворяешься, что не понимаешь речи? – орк переживал что-то и вновь сплюнул. – Я сказал, что этого мало. Нам нужно больше.

– По договору мы собрали столько, сколько положено, – сказал Ход, прижав руки к поясу.

– По договору вы отдаёте нам собранное вами в течение недели. Но так как нас не было целых полторы недели, то и собрали вы, я уверен, больше. Поэтому мы возьмём больше.

– Что-то я не припоминаю, чтобы в договоре были обговорены какие-либо сроки, влияющие на размер урожая.

Орк слегка расширил свои глаза. Опустив руки, он не спеша подошёл к норду. Женщина, что стояла за его спиной, положила ему руку на плечо.

– Не помнишь? Я могу и напомнить тебе, – сказал орк, посмотрев норду в глаза. Ладонь на плече мужчины сжалась сильнее.

– Ход… – тихо сказала женщина. – Просто дай им то, что они просят.

Орк посмотрел на неё и скверно ухмыльнулся.

– Верно, Ход. Слушай свою сучку. Останешься с головой на плечах. Иначе, кончишь как тот глупый и, видимо, глухой дурак: отличный получился фарш из его мозгов и черепа. Ты тоже глухой? Или ты глупый?

Норд сжимал свои кулаки. Его глаза горели, глаза орка были хладнокровными, внушающими дрожь по телу, заставляющие кровь стынуть в жилах.

– Что там? – спросил Джи’Зирр. – Людей много и ничего не видно и не слышно. Подойду поближе, – каджит не спеша пошёл в ту сторону.

– Стой, Джи’Зирр! – не громко выкрикнула Кейт, пытаясь ухватить каджита, но у неё не получилось. – Ай, ладно… – сказала она, после чего пошла следом.

– Эй, эй, постойте! – М’Айк Лжец нагнал их. – Вы забыли, что нас это не касается? Надо возвращаться.

– Успокойся, мы только посмотрим и всё, – сказал Джи’Зирр.

Каджиты подошли к толпе и встали позади всех. За спинами собравшихся Кейт смогла разглядеть огромную физиономию орка. Он ей показался весьма огромным и страшным, и в то же время очень омерзительным.

Тем временем бандит не прерывал молчаливого обмена взглядом с нордом.

– Хорошо… – прошипел Ход сквозь зубы, стиснув их от чувства нахлынувшего разочарования от безысходности и послабления своего духа перед стальным взглядом изрезанного шрамом мародёра. – Принесите ещё.

Двое работников быстро удалились. Орк выпрямился, ухмыльнулся ещё шире и ещё омерзительней.

– Вот и славно, – сказал он. – Ты поступаешь разумно, Ход. Делай так постоянно и я не отрублю твою сучью башку и не насажу её на пику.

Джи’Зирр увидел, как эльф остановился возле дома. Он поднялся по лестнице, дошёл до балкона и облокотился на оградку. На его спине свисал большой охотничий лук и колчан со стрелами.

Жители шептались. Работники притащили ещё две корзины и поставили у ног орка. Бандит открыл каждую.

– Да. Этого хватит. Но за непонимание нашего скреплённого кровью устава, или же за намеренное забывание его основных… постулат, назовём это так, с вас причитается штраф. Скажем так, в размере двухсот пятидесяти септимов.

В толпе послышался громкий смех.

– Двести пятьдесят септимов?! Да это целое состояние у главного медовара на медоварни «Чёрный Вереск»! Этот уродец на лицо совсем границ не знает!

Все обернулись. М’Айк Лжец вслух, не тихо, смеялся. И делал это до тех пор, пока не обнаружил, что к его персоне нацелено пристальное внимание со стороны собравшихся и ещё более пристальное со стороны орка. Со стороны Кейт и Джи’Зирра был лишь гнев.

– Заткнись, М’Айк! – прошипела каджитка.

– Кого это ты назвал уродцем, комок вонючей шерсти, а?! – орк оттолкнул Хода и направился к каджитам. Жители испуганно отступали в разные стороны. Кейт и Джи’Зирр посмотрели на приближающегося бандита. Улыбка с морды М’Айка мгновенно исчезла. Он открыл рот, потом закрыл его лапой, широкими глазами посмотрев на орка.

– Повторять не буду. Вы кто ещё такие? Что-то я вас не видел раннее здесь, – орк остановился перед каджитами и осмотрел каждого.

– Мы не собирались здесь задерживаться. Уже уходим, – сказал Джи’Зирр, беря за плечо Кейт.

– А ну стоять! – орк схватил каджита и швырнул его. Тот не смог удержать равновесие и свалился наземь от мощного толчка могучей руки в стальной пластинчатой перчатке.

– Вы что, поверили в себя, что-ли? – гневно зарычал орк. – Вы не уйдёте отсюда. Теперь нет. Твоему другу я отрежу язык, а из него самого я сделаю ковёр!

М’Айк Лжец сглотнул, когда орк указал на него пальцем.

Джи’Зирр поднялся.

– Тронешь моего друга, и я выпотрошу тебе кишки, зловонная сволочь… – орк услышал шипение. Он посмотрел на Кейт, что была на две головы ниже него, которая взирала на него загоревшимися глазами.

– Что ты там ляпнула, мелкая дрянь? – орк позабыл про М’Айка. Он повернулся к каджитке, отрывисто вынимая свой кинжал из ножен.

– Ну уж нет… – вновь прошипела Кейт, приложив ладонь к своему мечу. – Два раза слово «дрянь» в мою сторону за один день – это слишком много…

Орк резко резанул по каджитке изогнутым орочьим кинжалом. Кейт вовремя отставила нижнюю лапу, увернулась от летящего к её лицу клинка, прокрутилась под огромной рукой орка и вынула свой меч.

Толпа жителей тут же вскрикнула и быстротечно начала рассасываться в паническом беге. Стоявшие за спиной орка разбойники, обнажив свои клинки, кинулись на каджитов.

Всё произошло в считанные секунды.

– О, божечки! – вскрикнул М’Айк Лжец, попятившись назад и споткнувшись о торчащий из земли срубленный пень. Каджит упал наземь.

Джи’Зирр вынул свой чёрный меч из ножен, прокрутил лезвием в воздухе, посмотрев на свой чёрный, как сажа, клинок. Один из четверых разбойников накинулся на каджита. Джи’Зирр увернулся от атаки, потом перебрал нижними лапами, парировал два рубящих удара сверху. Противник оказался весьма ловким и хитрым. Он нанёс два колющих удара, потом один рубящий сверху. Джи’Зирр парировал два, третий же зафиксировал своим клинком. Бандит пнул каджита в живот стальным сапогом. Удар оказался мощным. Каджит свалился на землю, но меч не выронил. Бандит замахнулся и нанёс удар клинком из-за головы. Джи’Зирр блокировал его, обхватив рукоять обеими лапами.

– Таким как ты здесь нет места! – проорал бандит из-под железного шлема, всем весом уложившись в свой удар. Его клинок принижал клинок каджита. Джи’Зирр старался удержать блок, однако напор норда, что превосходил его по массе, оказался весьма мощным. У каджита постепенно заканчивались силы.

Тем временем Кейт увлекла огромного орка за собой. Бандит размахивал своим кинжалом, стараясь попасть по телу каджитки, но та ловко уворачивалась от его атак, изредка отпрыгивая назад. Кейт постепенно отступала вдоль стены дома, заводя бандита во внутренний двор. Орк зарычал, кинулся на неё. Каджитка увернулась, рубанула орка мечом по боку, и оказалась за его спиной. Однако орк оказался не таким нерасторопным, как показалось каджитке. Он ударил Кейт ногой с разворота. Лёгкое, стройное тело каджитки от удара массивной ноги в стальном заострённом сапоге отлетело назад. Кейт ударилась о стену дома, свалилась. Здоровяк развернулся, сплюнув наземь от режущей боли в боку, вынул свой топор. Удар для каджитки был тяжёлым. Она еле приподнялась, удерживая своё тело руками и стоя на коленях, выплюнула кровь, подняла свои гневные глаза на орка.

– Ну всё, киса, сейчас мы тебя усыпим! – орк замахнулся топором, однако резко остановился. Из его рта струёй потекла кровь. Глаза расширились. Они пали на грудь, из которой торчал наконечник стрелы. Орк обернулся. Лесной эльф смог подкрасться незаметно и выстрелил практически в упор. С такого близкого расстояния от стрелы не может защитить даже пластинчатая броня.

– Остроухий… козёл… – прорычал орк.

Вторая стрела эльфа была уже наготове. Он натянул тетиву и пустил её прямиком в глаз бандиту. Наконечник стрелы вышел из затылка. Орк даже не вскрикнул. Выронив свой топор, он грохнулся на спину, звонко звеня своими латами.

Эльф подошёл к каджитке и помог ей встать. Кейт откашлялась, выплюнула кровь, после чего посмотрела на эльфа.

– Спасибо… – сказала она.

– Этот не один, – сказал эльф, поднимая меч каджитки и протягивая его ей. – Надо расправиться с остальными.

Кейт взяла свой клинок и выпрямилась с тяжёлым нахмуренным лицом.

Джи’Зирр постепенно выбивался из сил. Его клинок уже касался его груди. Бандит улыбался, предвкушая скорую кончину каджита. Однако ей не суждено было сбыться.

Другие разбойники, что кинулись на каджитов, тем временем были заняты несколькими нордами, что напали на них из засады, выбежав со стороны дворов в тот момент, когда те обнажили свои клинки.

Эльф, подкравшись сзади и вынув свой кинжал, схватил бандита и перерезал ему глотку. Кровь брызнула на клинок и на морду каджита, а тело свалилось рядом. Джи’Зирр закрыл глаза, чертыхнулся.

– Вставай, – сказал эльф, протягивая ему руку. Каджит принял её, поднялся, посмотрел ему в глаза.

– Спасибо, – сказал он.

Эльф усмехнулся.

– С тебя сегодня выпивка, – сказал он, после чего достал стрелу, прицелился и выстрелил. Стрела поразила одного из разбойников, что, расправившись с одним из напавших из засады, кинулся на них.

В поселении разгорелась настоящая бойня. Разбойники наступали. Их было больше по численности, они были лучше обучены. Те смельчаки, что отважились выступить против них с оружием в руках, терпели поражение. Двое из них ужи были сражены и валялись на земле, истекая кровью.

В гущу бойни влетел Джи’Зирр. Он занял двоих разбойников непрерывными атаками меча. Те мгновенно отступили назад, парируя удары. Кейт ответила на атаку одного из трёх оставшихся бандитов пируэтом, выбила атакующего из равновесия. Он попятился, тогда каджитка пронзила его своим мечом, завлекая бандита в крепкие и холодные объятия.

Трое из бандитов, что стояли у ворот, сражались со стражниками, когда те на них напали сразу же после завязавшегося в поселении боя.

Джи’Зирр отбил летящий сверху клинок бандита, пнул его в живот и тут же увернулся от рубящего сбоку, перевёл свой вес на нижнюю левую лапу и рубанул разбойника по груди. Тот вскрикнул, выронил меч. Второй поднялся, замахнулся, но каджит вовремя подставил блок, провёл мечом по дуге и саданул мужчину локтем по челюсти. Бандит попятился, его ноги подкосились и он свалился на землю. Каджит крутанул свои клинком и в миг оборвал разбойнику его жизнь.