Тритон встал на ноги, хрустнув бетонной крошкой под подошвами и отправился за пришельцем, который медленно шёл по бетонной кишке. В стенах, справа и слева, торчали точно такие же глухие железные двери. Было холодно и Тритон почувствовал, как по его голой коже пробежала дрожь. Тем не менее, шли они недолго и вскоре поднялись по винтовой лестнице вверх. Пройдя ещё один коридорчик, они свернули направо и раскрыв деревянную дверь, оказались в довольно приличной комнате. Посреди комнаты стоял спаянный из стальных листов стол, несколько шкафов, крашенных в цвет хаки, пары военных ящиков и большой карты.
– Садись. – мужчина указал на стул, а сам полез в шкаф и вытащил оттуда стопку вещей, которую и положил перед Тритоном, – Думаю, ты абсолютно не понимаешь, что происходит? Чтож, это весьма закономерно. По-хорошему тебя надо повесить за то, что ты препятствуешь прогрессу и за потерю уже целого отделения солдат, но мне удалось этому воспрепятствовать. – мужчина встал, сбросил стеганую куртку с плеч и засучив рукава подошёл к карте за своей спиной. На ней четко угадывались контуры Империи, – Понимаете, о чем я?
Прежде чем ответить, Тритон присмотрелся к слегка пожелтевшему полотну карты. На юго-западе угадывалось мятежное княжество Латрон, губернатор которого, почувствовав слабость своего властелина, поднял восстание и уже несколько месяцев успешно держал оборону от сил армии Треугольных. Это было неудивительно, ведь границы Латрона и Империи были усеяны горными пиками, что не дают развернуть множество паротронов на линии соприкосновения. К тому же, многие прославленные офицеры, после смерти Императора и его главных наследников, покинули свои посты, а без них боевой дух солдат значительно упал. Помимо очерченной красным карандашом границы, карта во многих местах была истыкана разноцветными флажками, которые, видимо, означали расположения войск.
– Абсолютно не понимаю, о чем ты. – применив всю свою артистичность, покачал головой Тритон, всё ещё не отрывая глаз от карты.
– Ваши друзья и княжна отправились сюда. – палец военного указал на восток страны, что был усеян множеством синих флажков, – Здесь генерал Виваевский собирает лояльные Короне силы. К тому же, как вам уже должно быть известно, при нём малолетний сын погибшего императора Пётр, который до этого момента считался безвременно почившим. И ты, бывший солдат своей страны, помог второму наследнику сбежать из столицы. Молодец, дерзко поступили с Тенью. Мы уже отправили за ними бронепоезд, но я не уверен, что они успеют. Всё же, прошло уже несколько часов.
– Слушай, труегольник, ты не похож на глашатая, так что давай уже короче. Что ты хочешь и почему ты решил, что я тебе помогу? Да и кто ты такой?
– Как минимум ты не в том положении, чтобы мне отказывать, да и я уже знаю зачем ты прибыл в столицу. Месть дело важное? Правильно? – мужчина взял тетрадь со стола и что-то там записав, представился, – Полковник Курпатов. 105-ый инженерный полк.
– Ты хочешь мне предложить обмен? Моя помощь в обмен на убийцу моей матери? Ты уже второй человек, который за последнюю неделю предлагает мне это.
– Это было ожидаемо. – Курпатов кивнул и достал из кармана свёрнутый в восемь раз лист. На нём оказалось знакомое лицо, от которого боль в незажившем плече вновь усилилась, – Кому будет проще найти обычного гражданского: государству или одной Тени? Одно твоё согласие и в течении пары суток он будет у нас в застенках. От тебя нам нужны только княгиня Анастасия и наследник Пётр, желательно в хорошем состоянии. К тому же… – Курпатов сощурил глаза и бросив на стол листок с фотороботом, шагнул к порогу, – а, впрочем, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
Тритон заинтересовался и поднявшись, проследовал за полковником. В званиях они были не так далеки, но бывший штурмовик явственно чувствовал в Курпатове какую-то природную способность командовать, кою не смог ощутить в себе за всё то время, сколько командовал своим полком. В голове сразу вспыхнуло вспоминание о последнем его бое, который кровавой засечкой осталось в голове.
Курпатов шёл быстро, и Тритон двинулся за ним, быстро передвигаясь на своих длинных ногах. Они немного поплутали по бетонным коридорам и спустя несколько минут вышли в большой полуцилиндрический ангар, по которому тут и там сновали люди, одетые в однотипные коричневые комбинезоны, перетаскивая различные ящики, инструменты и бочки. Ангар был похож на нестандартный муравейник, среди которого не было того порядка, которым так славились эти маленькие работяги. Курпатов и Тритон поднялись по сваренной из арматуры лестницы, оказавшись на высоте второго этажа. Бывший штурмовик окинул взглядом внутренности ангара и его брови стремительно поползли вверх. Ангар был наполнен десятками, если не сотнями коробчатых машин, блестящих своими отшлифованными бортами. Их тела чем-то напоминали большие бочки, обвитые змеями труб, с небольшими полусферами кабин, выглядывающих сверху корпуса. Покатые корпуса стояли на больший, чёрных, рифлёных колёсах, диметр которых был лишь немногим меньше роста самого Тритона. Глаз, оточенный во множестве боёв сразу стал искать хоть одно орудие, но таковых не оказалось и стало понятно, что эти устройства были не военного происхождения.
– Это не пааотроны. – помотал головой Тритон, пытаясь подсчитать тела странных устройств, возле которых копошились коричневые механики.
– Это паратроны, но не такие, какие ты привык видеть. Это называется трактор. Эти устройства не для войны, а для земли, ну а если быть точнее, то для её возделывания. Странно, что на нашем вооружении не одна сотня стальных махин для войны, но как-то не догадались переделать их для крестьян.
Тритон кивнул сам себе. И вправду, на полях войн он видел мощь паратронов, что сносили своими телами дома, переворачивали вагоны паравозов и мощью орудий превращали в пыль целые города, оставляя после себе лишь тяжёлый дух смерти и разрушений, который глубоко въедался в землю. Вот эту мощь, да обратить в правильное русло…
– Вижу, что огонь в глазах загорелся. Ты же сам из крестьян, так что знаешь, как долго и тяжело пахать землю на лошади. Теперь ты должен понимать, что далеко не все из треугольных грезят о мировой революции во славу великого прогресса. Нам бы сначала свою страну поднять. Мы не за революцию. Мы за народ! – Курпатов закатал рукав рубахи и взметнул сжатый кулак вверх, – Сила революции не в новых технологиях и точной винтовке, но в народе, который сыт, одет и обут! Именно на силе труда рабочих и крестьян мы возвысим этот мир на пьедестал величия.
Тритон всмотрелся в худощавое лицо полковника. Он знал его меньше часа, но почему-то верил этому человеку, прожившему уже более полувека. Глаза Курпатова горели огнём, и бывший штурмовик понял за кем поднялись многие рабочие, крестьяне и военные. Они поднимались за такими людьми, которые истово верили в свою идею, которые полыхали ею и готовы были положить всё для её достижения. Поняв это, Тритон опёрся на железные перила, вновь окинул взглядом сотни тракторов и едва уловимо улыбнулся уголками губ.
Паровоз мерно стучал о стыки рельс, неся состав на восток страны. Мужчина сидел, смотря в окно и осторожно отпивал из гранёного стакана крепкий чай, который янтарной амброзией проникал в пищевод. За окном проносился тёмно-зелёный, древний, еловый лес. Неожиданно из леса показалась косуля, заинтересовано провожающая взглядом окутанную паром машину. Мужчина двинул плечом и отставил стакан, после чего поднял лежащую на столешнице газету, которую он купил на прошлом полустанке. Развернув её, мужчина сразу зацепился взглядом за заголовок «Трудовая Сансара». Мужчина, поведя плечом, вчитался в хорошо отпечатанные на желтоватой бумаге строки «Неужели новое правительство прогрессивистов не может решить старые проблемы? Правительство «треугольников» не смогло быстро решить проблемы трудящихся, из-за чего работники столичного Артиллерийского, Краснокирпичного, Кожевенного, Прядильного и Трубного заводов объявили стачку и забаррикадировались на своих предприятиях, требуя выплаты за их труд от правительства. Количество присоединившихся к стачке заводчан исчисляется несколькими тысячами. По сообщениям местных жителей, среди заводских рабочих были замечены вооружённые люди. Администрация столицы сообщила о том, что к заводам выдвигается отряд революционной гвардии для оцепления территории.»
Прочитав эту статью, Тритон покивал, ощущая, что ситуация у треугольных может выйти из-под контроля и очень быстро. Раздумывая, Тритон перевернул страницу и наткнулся на ещё одну статью под слоганом «На столицу идёт голод»: «Крестьянские хозяйства не желают продавать свою продукцию по предложенным ценам. Это может привести к подорожанию цен на продовольствие в городах, а в худшем случае к голоду. Правительству нужно срочно предпринять какие-то меры, чтобы сохранить свою власть.»
За прочтением, Тритон и не заметил, как в купе к нему вошёл какой-то мужчина. Бывший штурмовик убрал газету и посмотрел на попутчка. Это был невысокий мужичок, раскрасневшийся не то от наступившей теплоты, не то от напряжения. Он снял полный вещмешок с плеч и расстегнул ворот красной в белый горошек рубашки. Обмахнув себя восьмиклинкой от жары, он утёр полное лицо с двухдневной щетиной, после чего развязал свой вещмешок и вытащил из него полулитровую стеклянную бутылку, наполненную какой-то мутной жидкостью, а затем и завёрнутую в обёрточную бумагу палку копчённой колбасы.
– Что в газетах пишут, барин? – спросил мужчина, шурша упаковкой и ловко нарезая колбасу засапожным ножом.
– Пишут, что наступают не самые лёгкие времена для нашей страны. – Тритон отложил газету в сторону и вновь отпил чай, наблюдая за собеседником.
– А что же случилось?
– Держите газету. Я человек военный и не смогу передать во всех красках все новости.
– Нет, барин, я читать не умею. – покачал головой мужчина, как бы виновато улыбаясь при этом.
– Заводчане бунтуют и крестьяне не согласны с ценами. От чего читать не умеешь, дружище? Три класса образования оплачивались государством.
– Куда мне? Времени учиться вообще нет – нужно землю возделывать. – мужчина вытащил из кармана своего шерстяного жилета пару складных стаканчиков и протянул один из них Тритону, но получив отказ, согласно кивнул, – Понимаю. За здравую жизнь?
– Пьяным стрелять сложно, и реакция притупляется. – помотал головой, откидываясь к стенке.
Собеседник что-то говорил, а Тритон медленно засыпал под монолог постепенно пьянеющего мужика, который, меньше чем за пол часам, успел рассказать о своей позиции по происходящему в стране, собственной работе в гончарной мастерской и успел затронуть своих ближайших родственников, на чём свет стоит, ругая свою тёщу, которой всегда и всё не нравится. Мужика не смущало, что его собеседник лишь иногда отвечает односложными репликами, и он продолжал рассказывать, смачивая горло самогоном и нисколько не стесняясь в выражениях. Это действовало на сердце Тритона, как бальзам. Он любил простоту характера жителей провинции, которые были всегда открыты для людей и всегда готовы были помочь нуждающимся. Слушая речь мужичка, Тритон улыбался сквозь дрёму, как резко состав начал тормозить. Тормоза истерически завизжали, недопитая бутылка самогона с треском рухнула на пол, разливая остатки пития на пол купе, где-то в вагонах послышался испуганный крик, дополняя какофонию звуков. Тритон вцепился обеими руками в столешницу, стараясь не свалиться с сидения и смотрел на изумлённого попутчика, что не отпускал из руки бутерброд и держал за лямку свой вещмешок. Наконец, состав остановился, и Тритон посмотрел в окно, пытаясь высмотреть причину остановки, но ничего там не обнаружил из-за того, что их вагон был посередине состава.
– Сиди тут. – отдав приказ, Тритон вышел в коридор.
Туда уже потихоньку стали выходить и другие пассажиры. Они переговаривались, пытаясь выяснить причину остановки, а бывший штурмовик направился к переходу. Тритон быстрым шагом проходил вагон за вагоном. В каждом из них ситуация была примерно одинаковой: люди с негодованием переговаривались, вызывая проводниц, которые сами не осознавали происходящего. Распихивая пассажиров под их неодобрительные возгласы, он быстро добрался до головного вагона и затарабанил кулаком по железной двери. Никто не собирался открывать дверь, а потому, выругавшись, он вернулся в тамбур и открыв дверь, соскочил на усыпанную щебнем железную дорогу. Обойдя паровоз, он увидел несколько лежащих на путях берёзовых стволов. Они явно оказались там не просто так, ведь дорога шла по насыпи, да и стволы были явно срублены топором.
Не успел Тритон подумать над происходящем, как из леса снизу насыпи выбежали несколько вооружённых разномастным оружием мужчин, которые что-то друг другу кричали. Тритон не успел выхватить оружие, как особо меткий налётчик выстрелил, и пуля взвизгнула о рельсу рядом с ногой бывшего штурмовика. Он остался стоять на месте, не убирая рук из карманов.
– Попал… – прошептал одними губами Тритон, считая количество выбежавших по обоим сторонам насыпи налётчиков.
Один… Три… Семь… Пятнадцать… Два десятка бандита взбежали на насыпь и ворвались в вагоны поезда. Двое из них подошли к стоящему перед локомотиву Тритону, держа его на прицеле. Сам он лучше рассмотрел налётчиков и понял, что это далеко не регулярные части войск, что остановили поезд с какой-то политической целью. Сваленная борода, побитый жизнью ватник, рабочие штаны и поцарапанная винтовка делали его похожим на повстанца. Второй налётчик был одет в зелёный солдатский мундир, заштопанный в нескольких местах грубым мужским швом и шерстяные шаровары и в руках он держал обрез двуствольного охотничьего ружья, но бороды не имел, наличествуя лишь пшеничного цвета усами.
– Вот нам везёт! Да, Вано?! – хмыкнул усатый мужчина, тыча обрезом в живот молчаливого Тритона, – Второй паровоз меньше чем за неделю!
Тритон нахмурился и отпустил рукоять лежащего в кармане выкидного стилета. Именно по этой же дороге должен был двигаться состав с семьёй Пугача, Тенью и княгиней Анной. Могли ли оборванцы с оружием захватить и тот паровоз? Вполне могли, если успели взять врасплох находящихся внутри бойцов. Всё же, два десятка мало-мальски обученных бойцов под руководством грамотного офицера могли стать немалой силой, способной взять даже пару обученных бойцов.
– Ага, хорошо барыша мы подняли. – хмыкнул бородач, смотря глубоко утопленными глазами в лицо Тритона, – Ты кто такой будешь?
– Рабочий я. Слесарь. – ответил бывший штурмовик, не вынимая рук из карманов.
Бородач прищурился и толчком приклада винтовки погнал Тритона к головному вагону, подле которого собрались уже множество пассажиров поезда, стоящие под прицелами налётчиков. Тритона толкнули в толпу, и он смирно встал между людьми, рассматривая странных бандитов. Тритон давно знал о том, что в лесах Востока разбойничают железнодорожные бандиты, перед одной из которых он и стоял.
Один из бандитов снял с плеча вещмешок и раскрыв его, стал ходить около толпы людей, требую снимать все украшения, часы и кошельки, которые вскоре оказывались внутри быстро полнеющего мешка. Тритону тоже пришлось отдать свой кошелёк, наполненный несколькими золотыми червонцами. Бандит, ощерившись гнилыми зубами, отошёл и Тритон прислушался к разговору двух стоящих в стороне налётчиков, куривших отнятые у одного из пассажиров сигареты. Одним из них был уже знакомый бородатый бандит в ватнике.
– Чё с Лёхой делать будем? Его эта стерва ранила, и он лёжнем лежит. Ему если рану нормально не зашить, то недолго ему осталось. Может его пристрелить, чтобы не мучился? – пыхнув облаком дыма, спросил один из бандитов.
– У тебя совсем крышу снесло, когда тот рыжий тебе в челюсть двинул? – бородач нахмурился, сжимая зубами сигарету, – Он мне брат двоюродный, а ты его застрелить предлагаешь, как кобылу хромоногую?! Может мне лучше тебя застрелить?! – он потянулся к висящей на плече винтовке.
– Ты чего, Кислый?! Я же в интересах ватаги!
Тритон задумался. Если предыдущий состав, который ограбили эти налётчики был тем, на котором двигались его знакомые, то обязательно нужно было проверить их убежище, но если он ошибался, то отстанет от них на несколько дней, что может стать фатальной ошибкой. Тем не менее, беспокойство о жизни друга вынудило рискнуть бывшего штурмовика.
– Я на войне был санитаром. Могу помочь вашему другу! – выкрикнул Тритон, привлекая внимание налётчиков.
Бородач повернулся и медленно подошёл к Тритону, – Уверен?
Тритон кивнул, – Да, в составе в комнатах проводниц должны быть аптечки. Там должно быть всё для того, чтобы вылечить вашего друга.
Подумав пару секунд, Кислый крикнул одному из налётчиков, копошащихся в вагоне, – Принесите мне все долбанные аптечки! У нас тут коновал заявился.
Примерно через час, налётчики очистили состав от всего, что могло оказаться им полезным, после чего, нагрузив свои рюкзаки, быстро ретировались, не забыв забрать и Тритона, который решил дождаться прибытия в лагерь и не выдавать наличие полуавтоматического пистолета в нательной кобуре. Поставили его практически в конце растянувшейся колоны, где всего один налётчик, который внаглую всучил Тритону свой забитый до отказа рюкзак. Весь отряд налётчков двигался по густому восточному лесу, плутая по каким-то одним известным единственному проводнику тропам. Шли они несколько часов по не самым приветливым землям, отчего некоторые из бандитов уже начали выдыхаться, сыпля прокуренными лёгкими. Тем не менее, спустя несколько часов, весь отряд добрался до лагеря налётчиков. Их лагерь, вопреки представлениям Тритона, оказался намного более основательным. Вместо жалких шатров и палаток, оказалась основательная лесная база. Большая поляна была огорожена частоколом, сложенным из заострённых жердей. Такая преграда навряд ли могла служить хоть какой-то вменяемой преградой для людей, но вполне могла защитить от большинства опасных животных восточных лесов. Войдя внутрь лагеря, бывший штурмовик обнаружил внутри несколько землянок, крытую мастерскую и даже летнюю кухню за которой стоял худой словно жердь налётчик, что-то нарезающий за столом. Ухо услышало тарахтение парогенератора, который снабжал энергией станки в мастерской.
– Жердяй, там мой брательник ещё не откинулся? – только войдя в лагерь, бородатый главарь отряда окликнул готовящего парня.
– Нет. – воткнув нож в доску, ответил тот, – Лежит и стонет, как баба на сенокосе. Пару дней и он от раны точно помрёт.
– Хрен там. Я тут доктора нашёл. – главарь толкнул Тритон в спину, – Проведи его в землянку. Если брату лучше завтра не станет, то пристрели его и за стену.
Жердяй кивнул и огладив козлиную бороду, махнул рукой бывшему штурмовику. Его, под прицелом револьвера, провели внутрь одной из землянки, где лежал брат главаря. Распахнув дверь, Тритон оказался внутри небольшой комнаты четыре на три метра, освещаемой единственной висящей на потолке газовой лампой. В углу на топчане, скрюченный в три погибели, лежал молодой парень, который лишь недавно переступил порог взросления. Он не раскрывал глаз, корчась от боли в простреленной ноге. Бинт, намотанный чуть ниже левого колена, уже побурел от запёкшейся крови.
– Вот этого доходягу и нужно спасти. – ткнул в сторону лежащего парня стволом револьвера, – Вот твоя аптечка. – налётчик кинул деревянный ящичек прямо в руки Тритона.
– Алкоголь нужен. Водка, шнапс, самогон – всё что из крепкого есть. – раскрыв ящичек, приказал Тритон, разматывая бинт раненного парня.
– На кой? – ковыряя в зубах ногтем, спросил Жердяй.
– Приборы прочистить, да и ему в глотку залить, что бы от боли не окочурился.
– Жди. – налётчик, пригибаясь под низким потолком, вышел за дверь.
Тритон быстро размотал запёкшийся бинт и вытащив стилет из кармана, легко надавил лезвием клинка на рану. Раненный налётчик тут же взвыл от боли, но Тритон заткнул ему рот ладонью.
– Если жить хочешь, то отвечай быстро и чётко. – бывший штурмовик сильнее надавил ножом в ране, – Если «да», то моргни один раз, если «нет», то два раза. Понял? – увидев, как веки парня закрылись один раз, продолжил, – Вы взяли шестерых? – парень два раза моргнул, – Пятерых? – моргнул один раз, – Один мужчина и четыре девушки? – парень моргнул один раз, – Где старик?
Добыть всю нужную ему информацию Тритон не смог. Позади послышались шаги по лёгким ступеням, после чего внутрь землянки вошёл Жердяй, держащий бутылку, похожую на ту, что распивал попутчик в вагоне поезда.
– Держи. – худой налётчик протянул бутылку.
Тритон забрал её и принялся за работу. Он понимал, что сейчас ему придётся помочь налётчик, ведь навряд-ли успеет убить второго налётчика, прежде чем получит пулю прямиком в его короткостриженый затылок. Именно поэтому он облил самогоном сначала инструменты, а затем и края раны налётчика. Тот взвыл от боли, но Тритон рукой прижал его обратно к топчану. Затем он достал узкий нож из аптечки и раскроил штанину выше рана, после чего заставил раненного налётчика, не отрываясь от горла высушить бутылку. Налётчик просто выключился от лошадиной доли алкоголя. Тритон разрезал рану, сделав её чуть длиннее, после чего двумя пальцами залез в рану. Раненный что-то ворчал, дёргая головой, но Тритон продолжа искать застрявшую в ноге пулю, чувствуя горячую кровь. Неожиданно он почувствовал слегка сплюснутый шарик и медленно вытащил его из раны. Отбросив кусочек свинца, Тритон взял иглу с нитью из жил какого-то животного. Десятки, сотни, тысячи лет прошли с появления человечества, но прогресс так и не смог даровать хоть чего-то более приемлемого и эффективного, чем такие нити. Закончив зашивать рану, Тритон обтёр руки о кусок ткани, стараясь стереть кровь налётчика.
– Пулю я вытащил. Теперь помереть не должен. – сказал Тритон, отбрасывая окровавленную тряпку.
– Тогда пошли. – Жердяй мотнул револьвером, указывая стволом на выход.
Тритону пришлось подчиниться. Он прекрасно осознавал риск и приходилось на ходу выдумывать план по освобождению. Свой пистолет пришлось скинуть в лесу, когда его единственный надзиратель отвернулся по нужде. Однако прошедшие бои научили бывшего штурмовика держать один пистолет про запас. В рукаве он держал так называемый «дамский пистолет» – двуствольный пистолет, имеющий довольно малый калибр, способный поразить противника с расстояния лишь в пару метров. Именно на это слабое оружие он и делал ставку. Кто бы не оказались пленниками, но выбираться придётся в любом случае, а потому Тритон рассчитывал, как можно быстрее заполучить оружие, а затем прорываться изнутри лагеря.
Под прицелом револьвера бывшего штурмовика провели в другую землянку, стоящую метрах в пяти от той, где лежал раненный налётчик. Внутри оказалось темно, и Тритон практически на ощупь спустился вниз. Дверь сверху захлопнулась, и бывший штурмовик раскрыл левый глаз, который держал до того закрытым, что позволило ему видеть в темноте землянки.
– Пугач, ты тут? – тихо позвал Тритон, вынимая из рукава миниатюрный пистолет.
– Тритон, это ты?! – из тьмы послышался удивлённый басистый голос.
– Вы все тут? – Тритон осмотрел землянку и увидел пять сидящих у стены человек.
– Нет. Старик сбежать успел. – даже в темноте было видно, как Пугач замотал головой, и его рыжая борода заколыхалась.
– Этот не пропадёт. С княгиней что?
– Я тут. – послышался дрожащий голос княгини из угла помещения.
Тритон покивал сам себе в темноте и вытряхнул из рукава свой пистолет. Всего два выстрела мог сделать он, чтобы достать более вменяемое оружие. Но как выбиваться изнутри этого лагеря? В лагере как минимум два десятка бойцов, а из умеющих обращаться с оружием у Тритона был только он сам и Пугач.
– У вас все идти могут? Желательно даже бежать. – Тритон встал у двери и приготовился действовать, – Через десять минут будем пробиваться как в старые добрые. Да, Пугач?
– Мы все готовы. – кивнул в темноте Пугач, поднимаясь во весь свой великий рост.
Тритон выждал несколько минут, пока женщины придут в себя и будут готовы выступать. Сжав ладонь в кулак, он забарабанил рукоятью стилета по двери. Несколько минут ничего не происходило, но затем, матерясь, кто-то стал спускаться вниз. Тритон перехватил нож удобнее и в этот же момент дверь распахнулась. Внутрь заглянуло тощее лицо Жердяя, а затем ввалился и он сам, пьяно переставляя ноги. Налётчик хотел было что-то сказать и даже успел набрать в лёгкие воздух, но на улице раздался громкий хлопок и долговязый повернулся к лестнице наверх, но тут же ощутил в себе лишний кусок закалённой стали, оказавшейся между его рёбер, а затем и в самом сердце. Тритон выдернул нож, на пол хлынула кровь, разливаясь там багровой лужей, а затем в неё упал Жердяй, успевший испустить дух.
– Лови! – Тритон кинул Пугачу отнятый у налетчика револьвер и первым ринулся по лестнице вверх.
На улице ночную тьму раздвигала горящая крыша мастерской. Вокруг неё суетились пьяные налётчики, пытаясь ведрами потушить свою мастерскую. В свете огня было видно, что не вся банда озаботилась тушением своей базы. Над ухом Тритона просвистел рой дроби, вгрызшейся в бревно позади него. Пьяный бандит пытался переломить своё однозарядное ружьё трясущимися от волнения и алкоголя руками. До него было метра три и Тритон метнул в него стилет. Бандит успел защёлкнуть своё оружие, но выстрела не последовало, ведь брошенный стилет врезался в его ключицу. Бывший штурмовик, под разъярённые крики налётчиков, в пару прыжков настиг стрелявшего и впечатав в его подбородок свой пистолет, нажал на спуск. Маленькая пуля мгновенно выскочила с другой стороны черепа бандита, после чего тот осел на землю, выронив своё ружьё. Тритон вырвал оружие из рук мёртвого налётчика и услышал, как за его спиной захлопал револьвер Пугача. Столпившиеся у мастерской бандиты стали что-то понимать и развернулись в сторону стрельбы и Тритон вскинул ружьё, целясь в толпу. До неё было метров пятнадцать – плевая дистанция для дроби и бывший штурмовик выстрелил. Облако свинцовых шариков осыпало удивлённых налётчиков, сразив двоих наповал.
– Надо валить! – крикнул Пугач, навскидку стреляя по отлично видимым на фоне огня целям, – Нас тут прижмут, как мух!
Тритон рухнул на землю и почувствовал, как рвануло бок. Боли не было, но он ясно понимал – ранен. Его спасла тьма, но от следующего выстрела смог сберечь бы только случай и лежащее перед ним мёртвое тело. Мужчина аккуратно вытянул странный пистолет из кобуры мёртвого стрелка. Осмотрев его в полумраке ночи, Тритон оттянул назад цилиндрический затвор, досылая патрон в патронник. Бывший штурмовик коснулся своего бока и ощутил, как пальцы покрыла горячая и липкая кровь. Сжав зубы от наступающей боли, Тритон вскочил на ноги и рванул в сторону землянки. Пули задолбили под ногами бегущего человека, выбивая чёрные в ночи земляные фонтанчики. Тритон с разбегу прыгнул под прикрытие землянки и почувствовал, как в глазах потемнело от остро ударившей в боку боли. Упав на траву, Тритон прокусил губу и почувствовав вкус железа во рту, моментально пришёл в себя. Встав на ноги, он пошёл вдоль стены лагеря, прикрываясь тенью от забора. Уже во всю горела перестрелка, пока Тритон обходил налётчиков со стороны. Оббежав половину лагеря, Тритон залёг за одной из землянок и прицелился в налётчика. Прежде чем он успел нажать на спуск, из леса раздался громкий щелчок. По звуку он понял, что это винтовка отечественного образца, вот только по поведению стало понятно, что стреляет далеко не налётчики. Бандиты залегли, вращая головами, пытаясь обнаружить стрелка.
Тритон понял, что ситуация резко изменилась. Не смотря на численное превосходство, налётчики сами оказались в окружении. Неизвестный стрелок прижал налётчиков к горящей мастерской. Один из особо решительных попытался рвануться в сторону выхода, но вновь щёлкнула винтовка и он, подкошенный тяжёлой винтовочной пулей, рухнул на землю.
– Сдавайтесь, черти! – крикнул Тритон, выцеливая голову одного из налётчиков, который укрылся за бочкой, наполненной водой.
– Ты чё, облаву на нас собрал, мразь?! – басовито крикнул бородач, навскидку стреляя в сторону Тритона.
– Вас уродов мочить надо! – пригнувшись от проскочившей левее пули, бывший штурмовик выстрелил по силуэту одного из налётчиков и набрав воздух в лёгкие, крикнул, – Стреляй, старик!
Тень принял команду и сразу же защёлкала винтовка, лишая жизни налётчиков. Тритон поддержал стрелка огнём. Налётчики пытались дёрнуться хоть в какую-то сторону, но Пугач, Тритон и скрытый лесом старик, стрельбой не позволяли им двинуться с места. В один момент перед лесом поднялся кусок какой-то ткани, навязанный на ложе винтовки.
– Сложите оружие и по одному с поднятыми руками!
Налётчики понесли потери и из своих укрытий вышло всего несколько налётчиков. В темноте Тритон начитал семь человек, которых на колени поставил вышедший из своего укрытия пугач. Среди них был бородатый главарь, держащийся за простреленную руку. Всего через несколько минут из леса вышел старик, держащий в руках винтовку.
– Ты как нас нашёл? – подойдя к стоящим на коленях налётчиках, спросил он у бывшего штурмовика, протягивая ему ладонь.
– Было бы счастье, да несчастье помогло. – затыкая рану найденным отрезком марли, Тритон пожал руку в ответ.
Пугач вывел свою семью из землянки и подошёл к товарищу, на ходу разматывая ещё один бинт. Наклонившись, он сообщил, что пуля пошла по касательной, на задев органов. Тритон облегчённо выдохнул, понимая, что миновал ещё одну лишнюю дырку в своём теле. Пугач сноровисто перевязал торс друга и подошёл к лежащей куче оружия, которую сбросили налётчики.
– Кто из вас знает дорогу до Ж/Д? – поднявшись на ноги и держась за бок, громко спросил Тритон, обращаясь к стоящим на коленях налётчикам.
– Я знаю! – попытался подняться на ноги один из молодых налётчиков, но тут же получил в пузо прикладом от старика.
– Андрей, у них даже гранаты были! – рыжий отошёл от кучи оружия, уже полностью снаряжённый. В руках у него было ружьё, которое он тут же передал Тритону вместе с патронташем, петли которого были забиты латунным гильзами. На плече же у него был карабин, а на поясе виднелась рукоять револьвера.
Взяв из рук друга обе гранаты, что в народе были прозваны «колотушками», он прошептал другу на ухо, – Пугач, бери своих, принцессу и этого мальца. У тебя есть двадцать минут – пошеруди по остальным землянкам. Может получится, что съестного найти, а потом идите. Мы вас догоним. Понял? – дождавшись кивка, Тритон перехватил поудобнее ружьё и крикнул, – Всем встать! Малец пойдёт с нами, а остальные гуськом и в присядку в землянку! Быстро!