– Пожалуйста, – зарыдал здоровяк.
Вермир глядел на это с неприятнейшим ощущением, от жажды ненависти не осталось и следа, стало жалко этого человека, который выколол глаз и раскромсал лицо, стал придумывать оправдания для этого разбойника, он стал таким из-за плохой жизни, отношения людей, воспитания, ведь по-другому здесь не выжить. Но тут же эти мысли оказались отброшены далеко в забытьё. Он – преступник и достоин кары.
– Тихо-тихо, – проговорил Водник и, схватив его палец, выгнул под неестественным углом. Окрестности поразил истошный вопль, остальные разбойники с ужасом на глазах попытались уползти подальше. – Это был всего лишь первый, у тебя их ещё много.
Здоровяк зарыдал, невнятно тараторя мольбы, при этом сжав кулаки, но Водник успел схватить средний палец. Вермир увидел торчащий мосол и капли крови, этот глухой, словно откуда-то из глубины, хруст… хруст засел в голове и не собирался уходить ни под каким предлогом. Он повторился, как и вопль. Водник ударил кулаком, словно молотом, по голове, здоровяк вырубился и захрапел.
– Зачем же так кричать, перепугаешь всех, на нервы ещё действует, – сказал Водник, поднимая руку с торчащими в разные стороны пальцами, и схватился за безымянный. – Но ничего, сейчас проснёшься.
Прозвучал хруст, но здоровяк не проснулся, лишь храпел, как глохнувший мотор. Вермир отвернулся, с каждым хрустом он тихо вздрагивал, чувствуя уродские, приносящие боль ощущения.
– Как сладко спишь, – сказал Водник, берясь за мизинец, – видно, хорошие сны сняться. Ну, воспользуемся моментом.
Вермир зажмурил глаза, чувствуя, как от хруста дрожит весь мир. Запах палёного волоса раскинулся на пустырь, Вермир открыл глаза, волосы брыкающегося парня потихоньку начали разгораться. Водник обернулся и стал жадно, с наслаждением, глядеть, как горит голова. После нескольких секунд стояния Вермир тихо сказал:
– Я пойду.
– Всего доброго, – медленно и кровожадно проговорил Водник.
Идя в темноте, Вермир слышал крики за спиной, они не умолкали, лишь стихали от расстояния, глухой хруст не выходил из головы, а гнетущее чувство вводило непонятное состояние, в котором мысли потеряли ход, завязли. Вермир шёл и не до конца понимал, что его так сильно выбило из равновесия, хладнокровный Водник, говорящий будничный языком при ломании пальцев, просьба здоровяка об убийстве или цельная картинка безысходности, как тогда, когда он валялся на земле, прижатый шайкой разбойников. Беспросветная, апатичная… природа столько сил потратила на взращивание живых существ, а их убивают так холодно, будто это обычное дело, не грозящее ничем. Целый мир затухает, но никому нет до этого дела, потому что таких миров безграничное множество.
Пройдя путь в темноте, почти не о чём не думая, не замечай окружающий мир, Вермир заметил, что стало легче, эмоции остыли, образы уже не кажутся такими острыми.
Он подошёл к двери, вытащил ключ из кармана, отпёр замок и открыл дверь. День оказался слишком насыщенным, большим, словно неделя. Не замечая ничего вокруг, Вермир закрыл дверь и заперся с помощью щеколды. Положив плащ на табурет, Вермир пошёл к кровати, держа меч в правой руке, но за маленькую долю секунды почувствовал, как обратная сторона колена сгибается под ударом. Его схватили за волосы и наотмашь рывком распороли горло, он упал на пол, дёргаясь и теряя кровь.
День правды
Из-за темноты разбойник не мог точно сказать, где распорол горло, у основания или ближе к челюсти, но ему оказалось достаточно того, что резанул кинжалом по плоти. Он вообще мало что видел, кроме очертаний, даже не уверен, что это Вермир. Разбойник уже подошёл к двери, чтобы уйти, но в последний момент решил проверить, медленно подошёл к телу, присел и протянул руку к плечу, но удар затупленного, заржавевшего меча откинул руку, продрав кожу и сухожилие, словно дубина, и врезавшись в кость. Удар вывел из равновесия разбойника, Вермир выпустил меч из рук и кинулся на несостоявшегося убийцу, отводя разрезанной рукой руку с кинжалом сторону. Повалив его, придавил коленом руку с кинжалом, вторую так же у запястья.
– Кто ты?! Зачем ты меня хотел убить?! Отвечай! – закричал Вермир, сдерживая кулаки.
– Ты знаеш-ш-шь, – ответил разбойник шипящим голосом.
– Что я знаю?! – закричал Вермир, схватил голову разбойника. – Говори! Иначе…
– А что ты мне сделаешь, светлячок?
Вермир не сдержался и ударил в лоб, но разбойник не вырубился, лишь потерянно промычал.
– У тебя есть выбор, – сказал Вермир, слегка успокоившись, – либо сейчас всё рассказываешь, либо поймёшь, почему не стоит делать плохие дела.
– Удачи, – сказал разбойник и засмеялся, присвистывая.
– Ты сам выбрал.
Вермир наносил удары здоровой рукой по лицу и голове разбойника до тех пор, пока тот не отключился, а случилось это не скоро, спустя десяток яростных ударов. Вермир выхватил нож из обмякшей руки и разрезал рубаху разбойника от пупка до горла, срезал рукава, поднял тело, чтобы вытащить кусок от бывшей рубахи. Рукавами связал щиколотки и запястья, а куском ткани завязал рот, на всякий случай ещё связал локти и колени. Положив кинжал на стол, Вермир подошёл к печи и вытащил две дощечки из пола, потянуло холодом и сыростью. Вернувшись к разбойнику, Вермир схватил его за руку и потащил к погребу,
– Я тебя предупреждал, – сказал Вермир и скинул тело в темноту.
Закрыв погреб, Вермир поставил на них табуретку, перекинув плащ на кровать, взял оставшийся кусок ткани, сел на табурет и завязал распоротую от перепонки до запястья руку. Кровь никак не желала останавливаться, в считанные секунды на ткани появились красные пятна, но бежать ночью непонятно куда и искать помощи Вермиру не хотелось, он опёрся о печку, положил ноги на комод и попытался расслабиться, но кровь до сих пор бурлила. Сон пришёл не скоро, Вермир даже не запомнил когда пришёл, но точно помнит, что спустя долгое время, проведённое во тьме.
Наутро он проснулся от стука в дверь. Рывком вскочив, Вермир пошёл к двери полный бодрости, будто не мучился полночи. На ходу он заметил, что на полу валяется ржавый меч, быстро поднял, убрал в другую комнату и поспешил к двери. На пороге оказался Аарон.
– Здравствуйте, господин Вермир, вы готовы?
Вермир вспомнил, что его лицо ничего не прикрывает, но парень это никак не выказал, лишь мельком взглянул на кровавую тряпку на руке. Смутившись, Вермир развернулся и пошёл к кровати.
– Вполне, – сказал он, надевая плащ, – но есть небольшая проблема, – Вермир надел капюшон. – Надеюсь, поможешь решить?
– Если мне это по силам.
Вермир отодвинул табурет и открыл погреб, сырость и холод проникли в избу.
– И что там? – спросил Аарон.
Из темноты донеслось глухое мычанье.
– Сейчас увидишь, – сказал Вермир, спрыгнул вниз и поднял скованное тело. – Вот, держи. Да руки вытяни, урод. Это не тебе, Аарон.
Аарон вытащил не состоявшегося убийцу со сломанным носом, разбитыми губами, настолько опухшими фиолетовыми глазами, что для зрения осталась только маленькая чёрточка.
– Это вы его так? – спросил Аарон.
– Да-ааа… случилось недержание, – ответил Вермир, закрывая погреб. – Пробрался вчера и хотел убить, почти получилось, – Вермир показал левую, дёшево перебинтованную ладонь. – Разговаривать не захотел.
– Это видно, – сказал Аарон, не выказывая никаких эмоций. – Нам надо идти, а одного я вас отправить не могу, его мы тоже с собой взять не можем.
– Обратно в погреб?
Убийца задёргался и замычал. Вермир открыл погреб и скинул трясущегося разбойника.
– Вам бы надо сменить повязку, – сказал Аарон и поднял кусок ткани от рубахи. – Вам, наверное, трудно будет, давайте я помогу.
Вермир странно глянул на Аарона, но снял пропитанную кровью повязку и протянул руку. За ночь кровь засохла, наполовину скрыв огромный разрез. Аарон аккуратно обмотал ладонь пару раз и так же аккуратно завязал бантиком. Вермир кашлянул.
– Спасибо, Аарон.
– Теперь пойдёмте, мы должны быть вовремя.
Дорога заняла немного времени, во время которого они почти не разговаривали. У входа на площадь, Аарон повернул направление на маленькую улочку за площадью, скрытую домами.
– Я думал, нам надо на площадь, – сказал Вермир, пригнувшись над очередной мокрой одеждой, растянутой на верёвке от дома к дому.
– Там сейчас собирается народ, – ответил Аарон, – нам нельзя ломать эффект появления, вы же не простой человек, ходящий по земле, вы высшая сущность, сошедшая сверху, дабы успокоить волнующийся люд.
– Это странно, ты так не считаешь?
– Не важно, как считаю я, моё мнение не учитывается, – Аарон остановился, обернулся. – Это простые люди, они почти ничего не видят кроме каждодневного тяжёлого труда, грязи и голода, им нужна надежда и они её создают.
Вермир не нашёл, что ответить, от него ускользала эта простая, но важная истинна. Он никогда не работал с утра до ночи, не голодал, его жизнь не богатая, но не обременённая тяжкими проблемами и безнадёгой, всё благодаря отцу.
Аарон развернулся и пошёл, Вермир с секундной задержкой двинулся за ним.
– Жизнь без надежды тяжела, – продолжил Аарон, – она придавливает, шепча на ухо, что завтра лучше не станет, а если жить без мечты, которая говорит, что потом станет чище, сытнее и прекраснее, то зачем тогда вообще жить.
– Но почему я? Разве они не могли раньше во что-то верить? Разве только сейчас проявилась надежда? Я всего лишь защитник, а не пророк, мне не к чему такая слава и обязанности.
Аарон ответил не сразу, лишь шёл, изредка нагибаясь под бельём.
– Здесь никого не бывает, даже торговцы ездят одни и те же, это изолированный город, хоть таким и не является на картах. И, конечно же, все сильные, за кем можно идти, сбежали, либо погибли, либо примкнули. А уйти отсюда совсем не просто… Когда люди узнали, что с драконоборцем, членом одного из самых почитаемых сословий, а для простого человека так и вовсе сравнимого с властью, или даже чем-то большим, случилось что-то плохое, с их единственным шансом что-то исправить, это никому не понравилось. Вы правы, вы – защитник, они и надеются на защиту, вы олицетворение надежды.
Вермир несколько секунд шёл молча, обдумывая слова и не решаясь задать вопрос.
– Ты тоже надеешься, Аарон?
– Мы пришли.
Вермир вначале не понял куда пришли, ведь они встали посередине улочки, но проследовав за взглядом Аарона, увидел обычный, небольшой, двухэтажный дом из камня. Аарон ступил на каменное крыльцо и постучал четыре раза, начиная с одного пальца и заканчивая четырьмя, железное окошко наполовину сдвинулось, показывая встревоженный глаз, и тут же закрылось, но открылась дверь, за которой никого не оказалось.
Аарон зашёл в дом, Вермир двинулся за ним. Дверь закрыл здоровый, волосатый мужик, стоявший за ней. Внутри оказалось много свободного пространства, у окна лишь стол и пара стульев, на которых сидят четыре человека, один из которых обладает длинной шеей, рядом камин, к нему прилегает лестница на второй этаж.
Аарон отошёл в сторону и остановился. Вермир прошёл не намного дальше, человек сидящий спиной к окну, улыбнулся. Эта улыбка напомнила Вермиру улыбку Водника, а взглянув в глаза, он понял, что они наполнены безумием. Остальные трое обернулись, старик с обвисшим лицом, длинношеий, но с приятным, и даже аристократическим лицом, и тот, что приходил в таверну, Гихил, который на миг изумлённо взглянул на Вермира, но после вернул каменный взгляд.
– Вы прибыли, господин Вермир, – сказал старик, – присаживайтесь, нам есть о чём поговорить.
Вермиру не хотелось с ними сидеть, но он сел там, где больше пространства, между Гихилом и тощим, с безумно светящимися глазами парнем.
– О чём же? – спросил Вермир, переводя взгляд на всех четверых, будто ожидая какого-то подвоха.
– О будущем и прошлом, – ответил старик. Создалось впечатление, что он сонный, – о ситуации, что сейчас мешает нам всем. Мы рады, что вы пришли к нам и решили помочь и нам и себе.
– В первую очередь я здесь для народа, а не для вас.
– Или вас, – вступил в разговор длинношеий.
– Или меня, – ответил Вермир.
– Нам не за что вам нравиться, но у нас общая цель, – сказал старик, – так давайте ей следовать.
– И какая же? – спросил Вермир.
Безумно улыбающийся парень тихо засмеялся.
– Властвовать над людьми, – сказал он.
– Оге, не путай личные цели с общими, – сказал старик.
– А у всех такая личная цель, – сказал Оге, посмеиваясь, – не только у нас, у многих, очень многих, общая цель же может быть любой, она же общая, не своя.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Орест.
– Что не надо притворяться, – ответил Оге, – он же такой же, как мы, желает повелевать людьми, но только с другим оттенком, если мы хотим, чтобы нам несли деньги и выполняли наши приказы, то он желает, чтобы его любили, уважали, стелились перед его сапогами…
– Это не так, – медленно и железно проговорил Вермир.
– …так зачем разыгрывать эту сцену? Её не оценят, – продолжил Оге.
– Кто не оценит? – встревоженно спросил старик.
Оге засмеялся, сложив руки на груди.
– Они знают, они всё видят, всё, – сказал он, пригнувшись к столу и разводя руки в стороны, будто ощупывает пространство. – Нет ничего, чтобы ускользнуло от их взора, но у нас есть преимущество, – Оге перестал улыбаться, посерьёзнел и поднял указательный палец вверх, – они тоже не знают, что будет дальше.
Оге откинулся в стуле и знатно засмеялся. Орест и Кор переглянулись, Гихил сохранил каменное самообладание, его внимание сосредоточилось на окне, но изредка поглядывал на Вермира.
– Я так не считаю, – сказал Вермир, в его голосе прозвучал пробуждающийся гнев, – я не хочу, чтобы мне лизали ноги, я за свободу, чтобы каждый был освобождён от гнёта.
– Господин Вермир, прошу вас, у нашего собрания нет единого мнения, но большинство не выражает позицию господина Оге.
– И очень жаль, – сказал Оге, сощурившись, – будь вы настолько же умны, этого бы не случилось, и нам бы не пришлось заниматься детскими делами.
– Пора начинать, – сказал Орест.
– Пора, – поддержал Кор.
– Ой-ё-ё-й, – сказал Оге, оживившись, – у нас небольшая проблемка, – стол накрыло гнетущее молчание, – ну, не стесняйтесь, спросите-спросите.
– Какая? – прозвучал вопрос Гихила, словно гром. Он посмотрел в глаза Оге
– Очень хорошо, что ты спросил, друг Гихил, – сказал Оге, сверкая глазами и зубами, – наблюдателя нашли в канаве.
Оге истерично засмеялся. Орест сжал челюсти, Кор упал на спинку стула, смотря сквозь стену, Гихил лишь перевёл на всех поочерёдно взгляд, Вермир понял, что-то идёт совсем не так, как они задумывали.
– А вы вот спросите, – энергично сказал Оге, – а кто это сделал, кто, кто, кто? А я это сделал.
Он кинулся через стол, словно обезьяна, спихнул ногами стул Ореста, Кор только начал вставать, а его шея уже оказалась во власти Оге, Аарон побежал на выручку, но от мощного удара ноги свалился на пол, Гихил вскочил, но Оге помахал пальцем.
– Но-но-но, не стоит, я же ничего тебе плохого не сделал, друг Гихил. Помнишь, лучше быть друзьями.
– Ты не можешь просто так взять и убить одного из нас, – хладнокровно сказал Гихил.
– Как оказалось, могу, – сказал Оге, посмеиваясь. Кор что-то прокряхтел. – Что, что-то не нравится? Ну, ты не переживай, это долго не продлиться, – Оге потянулся к щиколотке Кора, скривив лицо, при этом смотря по сторонам. – Думаешь, я не знаю, что у тебя там, старый говнюк?
Оге вытащил нож и рывком, под своей рукой, распорол горло Кору, кровь активно поползла наружу. Орест, прикрываясь ладонью, отполз к стене, держа голову высоко, словно змея, Вермир смотрел на это всё с каким-то странным отстранением, будто это происходит не здесь и сейчас, его больше волновали слова этого психопата, он взглянул в окно, на площадь, где собрались толпы народа, и медленно поднялся.
– О-хо-хо, кто это решил вмешаться, – саркастически сказал Оге, – решил поиграть в героя? Герой, да? Будешь спасать тех, кто душит простых людей, обдирает их, насилует… хочешь помереть за этот дряхлый кусок навоза?
Вермир посмотрел на стоящего на коленях, упирающегося рукой в пол, а другой держащейся за живот Аарона, который поднял голову и Вермир прочёл во взгляде какой-то непонятный блеск надежды.
– Разбирайтесь сами, – сказал Вермир устало, двигаясь к выходу и чувствуя, как от спины Гихила пышет холодом.
Оге расхохотался.
– Ты такой же, как и я, мы все одинаковые, – прошипел он.
Вермир прошёл мимо, к выходу, не обращая внимания, лишь проходя рядом с Аароном, хотел замедлить шаг, остановиться, но не смог. Волосатый мужик у двери смотрел на происходящее с растерянностью ребёнка и забыл про всё. Вермир отодвинул здоровую задвижку, открыл дверь и вышел.
– Теперь этот город вступает в новое время, не обременённое старостью, да прибудет власть, – сказал Оге.
Вермир шёл, изнутри поедала совесть, хотела, чтобы вернулся, но он неумолимо шёл, пытаясь не обращать внимание на возмущения и хлёсткие мысли. Каждый шаг отдавался нытьём в груди, веяло развернуться, побежать туда и…
«Что… чтобы я сделал? Это не мои проблемы и уж тем более не мой мир, я вижу этих людей впервые и не могу судить, достоин ли он жизни или нет, что он сотворил и как прожил жизнь. Не мне решать… потому что всё уже решено».
Он шёл с этими мыслями, пока не появился прогал меж домами, увидел толпы людей, заполонившие всю площадь. Никто не обратил на него, выходящего сзади, из обыденности, внимание, он проталкивался сквозь толпу с опущенной головой, извиняясь и натянув капюшон, как можно ниже. Вермир пробрался к центру, хоть последние пару рядов не желали уступать место и бурчали, проклинали, а кто-то даже плевался. Вермира это выбило из хода мыслей, но лишь ненадолго, он увидел возвышение в виде нескольких досок положенных друг на друга и встал на них, чтобы его могли видеть все.
– Я – Торсоу Вермир Малдович, драконоборец, – как можно громче сказал он. Толпа затихла, обескураженно глядя на Вермира. – Я тот, кто пострадал от рук разбойников, я знаю, что вы переживаете за меня, и благодарю вас за это, но сейчас не время терять надежду и паниковать, я выжил во многом благодаря хорошим людям, которые приютили, вылечили и кормили меня целый месяц, не взяв за это ничего, я обязан им и безмерно благодарен.
Дора, находящаяся внутри толпы, счастливо заплакала, рядом стоящий Нелд аккуратно погладил хрупкую спину.
– Если ты тот, за кого выдаёшь себя, то покажи лицо! – закричали из середины толпы. – Драконоборец изуродован, и без одного глаза!
Дора в страхе устремила взгляд на Вермира.
– Не поднимай, – прошептал Нелд.
– Если вам так хочется, – так тихо сказал Вермир, что его не расслышали даже первые ряды.
Он медленно снял капюшон и выпрямил голову. Толпа непроизвольно попятилась, Вермир увидел ошарашенные глаза, показалось, что он даже слышит, как учащённо забились их сердца.
– Я пришёл в этот город, чтобы защищать вас от драконов, и исполню долг несмотря ни на что.
Но Вермир не увидел в их глазах надежды, счастья, ничего, кроме отвращения.
– Как ты можешь защитить нас от дракона, этой огненной твари, когда не смог справиться с парой разбойников? – тихо сказал дряхлый, согбенный старик с выпавшими зубами.
Рядом с ним молодой парень услышал слова старика и закричал на всю толпу:
– Верно! Как он будет защищать нас, если себя защитить не может?! Смех!
Кто-то из толпы и вправду засмеялся, но остальные ничего не сказали, просто стали расходиться. Вермир глядел, как уходят те, кого он так мечтал защищать, простых, необременённых тяжёлой думой людей, они оказались совсем не те, кого ожидал встретить. Наверное, они подумали так же.
Когда почти все расползлись, Вермир, закрыл лицо капюшоном, сел на доски, упёр локоть в ногу, а рукой подпёр подбородок, смотря в землю. Но ушли не все, двое остались и подошли к нему, Вермир увидел тени и поднял голову, это оказались Нелд и Дора.
Дора хотела сразу броситься обниматься, но ситуация не позволяла сделать это так просто. Нелд же смущённо стоял.
– Привет, – кротко сказала Дора.
– Привет, – ответил Вермир, устало улыбнувшись.
– Здравствуй, – сдержанно сказал Нелд, – я хотел из…
– Не стоит, – перебил Вермир, – я всё понимаю и не держу обиды.
Нелд улыбнулся на миг, но лишь на миг.
– Прошло не так, как все думали, – осторожно сказала Дора.
– Глупо бы на что-то надеяться с этим, – сказал Вермир, указывая на лицо. – Было ошибкой сюда приходить и нести чушь о защите. Хороший я защитник, как безрукий кузнец.
– Прекрати… – сказала Дора, посмотрев просящим взглядом. – Ты же знаешь, что они действительно хотели надеяться, гореть надеждой.
– Но я им помешал, – сказал Вермир, пуская пару смешков. – Они хотели увидеть кого-то сильного, красивого, кто скажет им: «вот я побил столько людей, драконов, я буду вас защищать», а они закричат и поклоняться ему, а дальше всё у них будет хорошо.
Вермир устало поднялся, вздыхая, Дора потянулась и обняла его.
– Как бы то ни было, мы всегда с тобой, – сказала она.
– Да, мы всегда будем за тебя, – поддержал Нелд. – Толпа ведь не хочет знать скучные объяснения, ей нужно только то, что она хочет. Никто не смеет идти против толпы, хорошо ещё, что они не разозлились.
Вермир посмотрел ему в наполненные ясностью глаза, вспомнив про детский ноготок.
– Нелд, я их найду, они перестанут…
– Не надо, – резко сказал Нелд, но после нескольких секунд смягчился. – Они уже перестали, ты только раззадоришь их, не стоит этого делать.
Вермир сжал челюсти и кивнул.
– Хорошо, я не стану.
– Что ты теперь будешь делать? – спросила Дора.
– Я не знаю, я вдруг оказался никому не нужен.
– Но ты нужен нам! – воскликнула Дора.
– Да, – улыбнулся Вермир, – кроме вас я никому не нужен, но… у меня всё ещё есть обязательства, я всё ещё драконоборец. Наверное, на этом и сосредоточусь.
– Драконы, опасные существа, – сказала Дора, – хорошо, что у нас их не бывает.
– Да, – подтвердил Вермир, смотря в сторону стеклянным глазом, – хорошо, что не бывает…
– Ладно, я пойду, – сказал Нелд, смущаясь, – я ненадолго пришёл, чтобы повидаться, увидеть, что с тобой всё хорошо.
– Ну, Не-ееееее-лд… – протянула Дора.
– Мне надо идти, – уныло сказал Нелд, – таверна сама не проживёт.
– Я понимаю, – сказал Вермир, протягивая руку. Нелд пожал руку, Вермир притянул к себе и обнял. – Береги себя.
– Ты тоже, – сказал Нелд неловко, отстраняясь. – Ну, я пойду.
– Чем займёмся? – спросила Дора.
– Не знаю… – не вдумываясь, ответил Вермир, смотря в удаляющуюся спину друга и тут его осенило. – Нелд! Нелд!
– Чего? – громко откликнулся друг, развернувшись.
– Извини, что не поверил тебе, ты был прав насчёт города.
Вермир заметил, как маленькая, но стойкая улыбка проскочила на лице друга.
– Да ладно, – сказал Нелд и, развернувшись, пошёл дальше.
– А что он сказал про город? – спросила Дора, немного улыбаясь. – Что это лучшее место в княжестве?
– Почти, – ответил Вермир, ухмыльнувшись.
– Ладно, может, погуляем?
– Да, пойдём, – ответил Вермир. Почему-то это идея сразу понравилась. – Давно я не гулял здесь.
Они пошли прочь от площади без конкретной цели, просто двигались к ближайшей улице.
– Да здесь и нет ничего, почему можно было бы скучать, – сказала Дора, а после опомнилась. – Ну, я имею в виду, здания, какие-нибудь прекрасные места, что-то вроде этого, не людей.
Вермир улыбнулся.
– Нет, Дора, места напоминают о тебе, в смысле, о том, кем ты когда-то был. Но не могу сказать, что это хорошие воспоминания, это показывает, всё вокруг меняется, а я даже не могу понять, что конкретно меняется, я… или этот мир.
Дора хотела взять за руку Вермира, но обнаружила, что она перевязана.
– Вермир, – немного в ступоре сказала она, – что у тебя с рукой? Ведь у тебя не было там раны.
Вермир неловко улыбнулся.
– Порезался немного, не переживай, там ничего серьёзного, честно.
– Но она вся в пятнах крови…
– Забыл повязку поменять, не волнуйся, правда, всё хорошо.
– Ох, если ты так говоришь, то ладно. А как с остальными ранами?
Вермир вспомнил, что не обращал внимание на раны, не смотрелся в зеркало и не знает, как обстоят дела с лицом, пустой глазницей, да и рану на животе не проверял.
– Тоже всё хорошо. Давай поговорим о чём-нибудь другом.
– Хорошо, – сказала Дора и затихла.
– Я вот недавно в лес ходил, – сказал Вермир, не выдержав монотонный звук шагов.
– И как?
– Странно, уже не то, что было раньше. Совсем другие ощущения, когда смотришь с вершины на окружающий мир.
– Ты забирался на самую вершину? – удивилась Дора.
– Да, а что? – слегка испуганно спросил Вермир, вспоминая свою встречу в лесу.
– Ну, там же высоко.
– Я и маленьким туда забирался.
– А я вот даже в гору не залезала, – слегка обиженно сказала Дора.
Вермир засмеялся.
– Чего ты ржёшь? Знаешь, как там страшно? Ой, а, может, как-нибудь вместе туда сходим.
У Вермира постепенно слезла улыбка, он вспомнил о драконе.
«Она ничего о нём не знает», – подумал Вермир. – «Значит, никто в городе не знает, это хорошо».
– Как-нибудь обязательно сходим, – ответил Вермир.
– Правда? – удивилась Дора, словно ребёнок. – Спасибо!
Вермир и не заметил, как они прошли большое расстояние, отдаляясь от центра города. Дома по бокам постепенно начали превращаться из каменных двухэтажных верзил в маленьких, деревенских простачков, дорога всё ещё из камня, но скоро превратиться в просто вытоптанную землю. Отделившись от дома, навстречу им вышел худой мужчина с пронырливым лицом, в кафтане и чёрных сапогах.
– О, какая встреча! – прикрикнул он. – Не ожидал вас здесь увидеть, какая славная неожиданность, правда? – Дора обомлела, Вермир напряг лоб, пытаясь вспомнить, кто это, и придумывая, что будет делать, если это засада очередных разбойников. – Ну, вы что, меня не узнали? Я же помощник управляющего города, Вергилия Суальского, Ифи.
Вермир вспомнил, и подумал, как это было давно, когда он заходил к ним за ключами от дома, а они хотели забрать его себе.
– Помню, – ответил Вермир, – случайность действительно поражает.
– И не говорите, я вот случайно увидел ваше выступление на площади и был, то есть я и сейчас возмущён, этим поведением людей, они не достойны получать такие слова. От лица Вергилия Суальского заявляю, что вся стража города и лично градоначальник, а так же его подчинённые, будут стоять за вас горой. И за вас тоже, леди.
Вермир впал в ступор, но спустя пару секунд очнулся.
– Эм, хорошо, если это всё, то мы пойдём, – сказал он.
– Нет, – резко, но с тем мягко сказал Ифи, – это не всё. Я хотел бы с вами поговорить об небольшой детали, но, если позволит дама, наедине.
Вермир посмотрел на взволнованную Дору.
– Я сейчас, подожди немного, хорошо?
– Да, – ответила Дора.
Ифи и Вермир отошли в прогал меж домов, укутавшись в тенях. Дора же глядела туда во все глаза с нескрываемой тревогой.
– Сегодня утром, – зашептал Ифи заговорщицким голосом, – нашли тело Иуаня Гаальского, судьи из столицы. Мы, конечно, пытались придержать эту новость, но в столице уже знают и им это не понравилось, поскольку этот парень был супругом дочери верховного судьи княжества. Они в ярости. Скоро сюда прибудет третий военный корпус серебряной гвардии.
– А что вы от меня хотите? – шёпотом спросил Вермир.
– Вы же уже познакомились с городом поглубже? – Ифи выдержал паузу, пытаясь глядеть в глаз, но капюшон надёжно скрывает взгляд хозяина. – Давайте вытравим этих паразитов вместе. Военный корпус в любом случае выслушает советы, или даже наставления, драконоборца.
Вермир молчал, думая, что может пойти не так, ведь это лучший исход из возможных, всем станет лучше, разбойники пропадут, больше никто не будет обкрадывать и убивать людей, прекратиться насилие и городу больше не нужна будет надежда. Зачем она, когда всё хорошо…
– Корпус прибудет в течение недели, но вряд ли раньше пяти дней, – сказал Ифи. – У вас есть время подумать, но не затягивайте с этим, нам надо всё тщательно обдумать и скоординироваться.
– Постойте, вы не знаете, где их логова?
– Логова? – недоумённо прошипел Ифи. – Это не имеет значение, кровь будет литься вёдрами в любом случае. У них есть влияние и связи далеко за пределами нашего маленького, славного городишки. Главное – это дать корпусу подсказку и повод, а остальное они всё сделают.
– Раз вы настолько откровенны, – медленно проговорил Вермир, – то не расскажите, почему вам просто не обойтись собственными силами?
Ифи хитро заулыбался.
– Вы хотите, чтобы это место стало нормальным или нет? Если сильно захотите, то вы определённо узнаете, почему иногда нужна помощь откуда-то со стороны. Но только, прошу вас, не лезьте на рожон, потерпите неделю и попытайтесь не умереть, а-то это серьёзно затруднит жизнь нашей маленькой идеи.
– Я постараюсь.
– А ещё, – громко сказал Ифи, выходя из тени, – Вергилий звал вас на чашечку чая, если у вас, конечно, есть время. На этом я с вами прощаюсь, и с вами, леди, тоже, всего хорошего.
Ифи повернулся и пошёл по улочки, вскоре скрылся из виду.
– Что он хотел? Что-то серьёзное? – взволнованно спросила Дора.
– Да ничего особенного, просто…
– Что?
– Хочет, чтобы я берёг себя.
– Странно…
– Почему?
– Мне всегда казалось странным, когда какой-то малознакомый человек говорит такие слова. Это как, ну, не знаю… как проститутке признаваться в любви.
Вермир выдавил смешок, но брови явственно сползли, а губы потихоньку раздвигались.
– Или ты с ним хорошо знаком? – спросила Дора.
– Нет, всего пару раз виделись, – ответил Вермир, вернув контроль над лицом.
– Ну, вот, ему от тебя что-то нужно.
– Да-а, наверное, ты права. Пойдём дальше?
– Пойдём.
Они медленно шли по уличке, разговаривая о пустяках, вспоминая моменты из детства, как познакомились, как после познакомились с Нелдом, эти давние времена сейчас звучат, как приятная, расслабленная, но в то же время хватающая за душу музыка. Время пошло настолько быстро и так плавно, что Вермир не успевал за ним, а когда очнулся, то понял, что они бродят около улицы его дома. За время прогулки он отвлёкся от произошедшего на площади, успокоился, и неприятные мысли перестали появляться.
– Может, позовёшь домой? – смущённо спросила Дора. – Я так давно у тебя не была, даже не помню, как выглядят стены.
– Эм… – Вермир вспомнил, что в погребе валяется связанный убийца, который будет мычать похлеще коровы. – Да там сейчас не прибрано…
Дора прильнула к нему, обхватила за спину и посмотрела в глаза.
– Ничего, – сказала она томно, – я потерплю…
В голову Вермира вторглись стоны, слышимые через стену, когда он валялся в койке, не в силах встать. Они начали драть рассудок, усиливались, приобретали острый оттенок. Он окаменел, напряг шею, закрыл глаз, ноздри расширились, хоть и старался это сдержать. Дора медленно опустила руки и отошла.