Выбор ведьмы

– Хорошо… – после долгой паузы сказал водный. – Я заплачу свой долг, брат. Не бойся, о тебе я тоже позабочусь.

– Я боюсь?! Нет, это я боюсь?! Ты очешуел, мелкий?! – на все небо заорал огненный. – Это ж ты на самом деле во всем виноват!

Ритм полета юного змея сбился, тот нырнул в небе, словно попав в воздушную яму…

– Ты, ты! – твердо повторил огненный. – Если бы ты как следует владел водой – ты бы все потушил! И ничего плохого бы не случилось!

Глава 13. Конец банкета

– А все он… Айтварас… Он клялся молчать! – орал Тат, мечась по крохотной комнатушке так, что Ирке пришлось взобраться на кресло, а Шену и Елеафаму вжаться в стены. – А сам проболтался, неблагодарный змееныш, – иначе откуда бы Владычица все узнала? Я потерял Златку… и меня же за это стали презирать! Меня, истинного Лун, из-за каких-то… дохлых человечков! Из-за какого-то никчемного змееныша, не способного залить маленький пожарчик! Кто такие вообще водные? А я – я! – был вынужден служить у него в охране! Потому что больше меня никуда не брали! Ненадежен! Я! – он зарычал. – А это все он! Тоже мне, Великий! Если бы не он, я бы…

«Взрослею, наверное, – думала Ирка, с брезгливым любопытством вглядываясь в черты, вроде бы такие же, как у Айта, и в то же время совершенно другие. – Раньше, еще с полгода назад… да что там полгода, еще до Ирия… я бы ему в морду дала, и плевать на последствия. А теперь не просто соображаю, что в замкнутом помещении три дракона меня массой задавят, а… не хочется. Бегай потом ванну ищи – кулак после его морды отмывать, а он… он ведь даже не поймет за что. Так ведь и останется в полной уверенности, что сам он ничего плохого не сделал, это все вокруг ему недодают и его недопонимают».

– Благородно с твоей стороны… – голоском сладким, как намазанный на шоколад мед с сахаром, протянула Ирка. – Так страшно переживать свою вину… чтоб аж искать, на кого ее свалить. И конечно Айт виноват перед тобой по самые уши… по самый кончик хвоста. Он же взрослый, ответственный челов… змей! Должен понимать: если всю жизнь нянчиться с таким вот великовозрастным чешуйчатым недорослем, – она демонстративно кивнула на Тата, – он так никогда и не вырастет!

Елеафам перевел недоуменный взглядс Тата на Ирку… и вдруг хихикнул. Даже на невозмутимой физиономии Шена мелькнуло что-то вроде улыбки.

Огненный змей Татльзвум Ка Рийо Лун думал. Он думал так долго и мучительно, что выражение лица стало отрешенно-идиотским, каким у Айта не бывало даже в бытность его Пеньком. И наконец до него дошло.

– Я виноват?! Я великовозрастный недоросль?! – прошипел он.

– Конечно недоросль, – безмятежно подтвердила Ирка. – Ты ж даже свое мнение озвучить не можешь, только и способен, что чужие фразы повторять!

Тат взревел. А дальше сделал то, чего и ожидалось от великовозрастного чешуйчатого недоросля, – дохнул на Ирку огнем. Ирка выплеснула в него напиток из чаши с затаившейся на дне духом-удельницей, меняющей судьбу. Ярко-красная жидкость и оранжево-желтая струя пламени столкнулись друг с другом… и это и впрямь было самое необычное зрелище, какое Ирке случалось видеть. В воздухе завис вроде как нарисованный человечек – округлые ручки, ножки, голова… Огонь ударил точно в середину этой схематичной фигурки… расплескался во все стороны жгучим фейерверком искр… и вот тогда ИХ стало видно. Тех, чье присутствие Ирка ощутила, как только вступила в потайное убежище в скале, тех, чьи затаенные, исподтишка, взгляды заставляли чесаться кожу между лопатками, и кого не видели и не чуяли ни Великий Грэйл Глаурунг, ни полудраконица Криза, ни Тат с компанией.

Вся крохотная комнатка была наполнена тенями горбатых длинноруких существ, судя по болтающимся чуть не до колен обвислым грудям – женского пола. Тени прятались под столом и креслами, мелькали на потолке и стенах, таились по углам. Крохотные, как пятнышки темноты, и огромные, расползшиеся по всей стене, только тени, одни лишь тени, они вырастали словно из ниоткуда и обрывались, точно обрезанные ножом у невидимых ног. И тени эти медленно и настороженно придвигались все ближе не только к Ирке, но и к троице змеев.

– Интересное кино… – Ирка отступила перед их вкрадчивыми перемещениями.

– Интересно тебе! – продолжал кипятиться Тат. – Я тебя просто сожгу, посмотрю как тебе будет интересно!

– Не всех девчонок еще сжег? – рассеяно бросила Ирка, приглядываясь к тянущимся к ней по стене длинным когтистым лапам.

Тат взревел, явно намереваясь выдохнуть новый клуб пламени… и тут же поперхнулся от короткого удара по шее, давясь собственным огнем и черным дымом.

– Заткнись, Тат, – так же рассеяно обронил Шен, аккуратно водя рукой над ближайшей тенью.

– Что ты себе позволяешь, жалкий Мин! – заорал неукротимый Тат.

– Тебе сказали – заткнись! – с другой стороны рявкнул Елеафам, тоже протягивая руку к тени… и тут же коротко пронзительно вскрикнул. Его ладонь покрылась черной драконьей кровью, сочащейся из глубоких борозд от когтей.

– Прижги, быстро! – скомандовала Ирка.

Не раздумывая и не тратя бесценных мгновений на вопросы «а почему, а зачем», Елеафам коротко дохнул огнем на собственную ладонь. Рана вскипела мерзко пахнущей слизью.

– Шешу, еще и кусаются! – тоже отдергивая руку, вскричал Тат. – Щас я их… – азартно крикнул он и… начал меняться. Бронированная черно-красная грудь поперла на Ирку… Между ней и разрастающейся тушей дракона оказался Шен. Ирка прыгнула, решив, что лучше вывалиться с балкона на глазах у гостей, чем быть расплющенной драконьей задницей. Навстречу Ирке метнулась тень… Ведьмочка рванула из волос цветок аконита-тои и с размаху хлестнула над тенью. Видно, попала – из пустоты раздался пронзительный скрипучий вопль…

Разворачивающийся драконий хвост ударил Ирку поперек груди, как куклу подбрасывая к потолку, девчонку зажало между складок гранита. Рядом в скальный свод впечатался Шен. Снизу раздался вопль, перемежающий драконьи ругательства со стонами, Ирка с трудом повернула голову… Под ней была гребенчатая спина, покрытая черно-красной чешуей. Скорчившийся, как цыпленок в яйце, поджав длинную шею и крылья, громадный змей занял потайную комнатку в скале. Всю. От стенки до стенки, от пола до потолка.

– Елеафам… – судорожно дергаясь, прохрипел прижатый рядом Шен, – ты живой?

– Шешу его в хвост и в крылья Владычица-Мать… – простонало откуда-то снизу. – Он меня лапой придавил!

– Не ругайся, здесь девушка! – рыкнул Шен. – Тат… Безголовый… Оборачивайся обратно…

– А? Чего? Как это я… – зажатый между скальными стенками тайной комнатушки, Тат попытался шевельнуться…

– Не-ет! – в три горла заорали Ирка, Шен и Елеафам… и тут же протестующие крики драконов оборвались, переходя в рев боли.

Горбатые длиннорукие тени шевелились на стенах. Вокруг прижатого рядом с Иркой Шена все плотнее сгущалось темное облако, из которого светлым пятном проступало бледное лицо. Светло-серые, почти бесцветные глаза Шена вдруг широко распахнулись… а потом он закричал, рванулся – бесполезно! Изо рта потекла тонкая струйка крови, а тени облепили его плотнее… Чешуя под Иркой затрещала… тени бродили по черно-красной броне, и та лопалась, словно ее вскрывали множеством крохотных консервных ножей. Черно-красный дракон заревел и рванулся. Стиснувшие его скальные стены не пустили.

– Оборачивайся, говорю! – проорал Шен… Тени вокруг него бешено замельтешили… по щеке будто красным фломастером провели – из тонкого разреза брызнула кровь, тени сновали по бледному лицу, набивались в рот точно кляп. Шен замычал, не в силах больше выдавить ни слова. Тени хлынули на красно-черную чешую… и чешуя затрещала… Теперь Тат орал не переставая, а фонтанчики черной крови из-под содранных чешуек брызгали во все стороны, и она текла по бокам и груди.

– Ауууу! – дракон под Иркой выгнулся от боли, и ее безжалостно вдавило ребрами в скальный потолок. Ирка почувствовала под собой мокрую от крови чешую.

– Да перекидывайся, ты! – орал снизу Елеафам. Тат бился в корчах… и не перекидывался. То ли одурел совсем, то ли не мог…

– Ирка! Ирка! – откуда-то снизу доносились вопли и стук… кажется, кто-то пытался прорваться в ставшее ловушкой убежище, но хвост Тата намертво закупорил проход.

– Она… это она… – Ирка услышала вкрадчивый шепот, стало зябко, как бывает в глубокой тени даже в жаркий день. В полумраке появлялись и тут же исчезали, будто привиделись, жуткие рожи, тонкие паучьи пальцы тянулись к ней и тут же отдергивались, не смея коснуться переплетенных тоей волос. – Скинь тою… – шелестели призрачные голоса. – Скинь, Хортова кровь, и пойдем… С нами пойдем… Убьем и пойдем…

Опять «Хортова кровь» и «пойдем с нами»! Надоели! Ирку затрясло от отвращения к этим вкрадчивым шепоткам.

– Тою вам? А пожалуйста! – Ирка отчаянно извернулась… и рванула узел волос. Яростно тряхнула головой – и синие цветы посыпались на Татову чешую. Тени метнулись прочь… а следом за цветами хлынуло зеленое ведьмовское пламя. Ведьмовской огонь плеснул во все стороны, облизал скальный потолок, прокатился по черно-красной чешуе обезумевшего от боли дракона, испаряя брызжущую из-под нее черную кровь. Шен и Елеафам снова заорали, а во все стороны ударили струи горячего темного пара…

Последнее, что увидела Ирка, прежде чем паром заволокло всю потайную комнату, – тень горбатой бабищи с заброшенными за спину вислыми грудями, а рядом, у самого ее лица – крохотное полупрозрачное существо, отбрасывающее эту тень. Сморщенная, будто сухое яблоко, злорадная физиономия кривилась в злобной усмешке, а свисающий из пасти пупырчатый язык… тянулся к Иркиной щеке. Ирка пронзительно взвизгнула… и, не способная дотянуться, просто плюнула! Существо со злобным визгом отпрыгнуло в сторону, Иркина слюна попала в скальную стену. И тут же пар от крови дракона затянул все…

Хрясь! Тре-тре-трррр! – громко и страшно затрещала скала. Извилистые трещины побежали по камню, посыпались мелкие камешки, а потом… скальные стены вокруг Ирки распались, как лопнувшая ореховая скорлупа. Снизу донесся дружный вопль трех драконов, на кратчайшую долю мига Ирка почувствовала, как спине стало вольно и легко – вместе с каменными обломками троица молодых змеев ухнула вниз. Облегчение было короче одного удара сердца. Ирка полетела следом, а за ней точно в погоню ринулись обломки потолка, и острый каменный осколок закрыл собой все, явно целясь Ирке в глаз…

Перед лицом словно гладкий до прозрачности клинок мелькнул… плотная струя воды отшвырнула сыплющиеся на Ирку обломки, подхватила ее и как на американских горках подбросила вверх. Потолок Тронной Пещеры стремительно понесся навстречу, Ирка вскинула руки, пытаясь оттолкнуть мчащийся навстречу черный зловещий камень… Струя под ней по-кошачьи изогнулась… и ринулась вниз!

Летящая вместе с ней Ирка увидела Тронную Пещеру сверху: черный обсидиан и точно брошенный на него ворох цветов – змеи в переливающейся всеми красками чешуе, змеицы и ящерицы в ярких нарядах. Ирка даже успела рассмотреть запрокинутые вверх недоумевающие лица и чешуйчатые морды…

– А-а-аа! – путаясь в хвостах и подолах, разбегались гости.

Бабах! – на опустевший пятачок с грохотом посыпались камни, а сверху рухнула черно-красная драконья туша. Тат лежал на спине, дергая лапами как перевернутая черепаха.

– Ааа! А-а! – в вихре каменной крошки ему на брюхо свалились сохранившие людской облик Елеафам и Шен.

Ду-дуф! – громадный валун обрушился и покатился по черному обсидиану на неспособного перевернуться дракона…

– Аа-а-а! – растопырившись лягушкой, Ирка вместе со струей воды падала на этот валун…

Хрясь! – мелькнул серебристо-стальной хвост, валун отлетел в сторону и с грохотом врезался в стену.

– Аа-а-а! – поток воды нес Ирку вниз, черный обсидиановый пол был совсем рядом… ее подхватили сильные руки, вода с шумом ударилась в пол, на миг закрыв собой все, Ирка захлебывалась, будто ее сунули прямо в струю фонтана. Вода опала и растеклась по обсидиану… И тут же толстый столб пара взвился к потолку, скрыв Тронную Пещеру от глаз… и медленно расползся.

Из пара так же медленно проступил Айтварас Жалтис, Великий Дракон Вод в человеческом своем обличье. Крепко прижимая к груди, он держал на руках эту жуткую девчонку, ведьму-убийцу! Ее черные волосы разметались по его плечам, сама она судорожно цеплялась за его шею, а громадные зеленые глаза в упор уставились ему в лицо… а потом веки ее медленно опустились, гася полыхающее в этих глазах ведьмовское пламя.

Молоденькая змеечка в насквозь мокром наряде громко и прочувственно всхлипнула:

– А они хорошо вместе смотрятся! Хоть она и убийца…

Ирка немедленно отодвинулась от Айта на расстояние вытянутых рук и взбрыкнула ногами, требуя, чтоб ее поставили на пол.

– Убийца и есть! – склочно прошипел извивающийся в луже змей-ямм, пытаясь вытащить кончик хвоста из-под придавившей его туши Тата. – Вон Татльзвума Ка Рийо убила!

– Я? Что? Где? – Тат засучил всеми четырьмя лапами, с трудом перевернулся на брюхо, погребая под собой и несчастного ямм и не успевших спрыгнуть с него Шена с Елеафамом. – Убить?! Меня?! Какая-то девка… – гневно начал он.

– А что ты делал вместе с моей девушшшш… с нашей гостей? – прошипел Айт.

– Я? Что? Где? – удивительно однообразно начал черно-красный змей, и глазки его воровато забегали – на чешуйчатой морде это смотрелось потрясающе! – А… Она меня хотела убить! – вдруг выпалил он. – Своим этим… ведьмовством! Она ж убийца!

– Пусти меня немедленно! – рванулась Ирка. – Я его и правда сейчас убью, чтоб не зря жаловался!

– Тихо, тихо! – Айт почему-то и не думал ее отпускать, а насквозь мокрые Богдан и Танька оказались рядом, прикрывая ее от устремленных со всех сторон взглядов.

– Там… были тени… – раздалось кряхтение, и, отпихнув чешуйчатую лапу Тата, из-под брюха выползли Шен с Елеафамом. – С вот такой грудью! – Елеафам очертил руками нечто болтающееся и покраснел, а остальные драконы поглядели на него с сомнением.

– Это богинки, – упорными пинками и пыхтением наконец отвоевав себе право встать на ноги, буркнула Ирка. – Злые духи, получаются из женщин, убивших своих детей.

– Человеческих женщин? – едко и с намеком поинтересовался Елеафам. Как-то нервно дернулся Шен…

– Помолчи, – едва слышно прошептал у Ирки над головой Айт, и его пальцы стиснули ей плечи. Обернувшаяся Танька одарила Ирку таким взглядом, что было ясно – она согласна с Айтом. Не ко времени Ирка начала просвещать драконов насчет земных злых духов. Ирка лишь мрачно высвободила плечо из Айтовых пальцев.

– А откуда эти человечьи духи… тени… с грудью взялись в моей потайной комнате?! – рявкнул Грэйл Глаурунг, решительно проталкиваясь сквозь ряды сгрудившихся драконов. И уставился на Ирку с явной претензией.

«Как будто я сюда богинок протащила!» – возмущенно подумала Ирка, и холодок пробежал у нее по позвоночнику. Она поняла то, что Айт с Танькой сообразили сразу. А ведь здешние змеи, похоже, так и думают!

– А я бы хотел узнать, как эти злые духи нашли тайную комнату драконов земли? – прошипел Айт, задвигая Ирку себе за спину. От его плавных движений изготовившейся к атаке кобры веяло запредельной жутью, казалось, каждое из них кричало: только посмей намекнуть, что это Ирка их привела, – и ты умрешшшшшь!

Кряжистый старик, каким выглядел сейчас Великий Земляной, набычился, упрямо наклонив голову, уперся ногами в пол, став похожим на утес…

– А ну-ка хватит! – прикрикнула на них Ирка, и ее голос властным эхом отразился от стен.

– Маменька? – Оба Великих невольно сделали шаг назад… и принялись озираться в поисках неожиданно вернувшейся Табити. А потом одинаково изумленно уставились на Ирку.

– Великому Земляному не следует обольщаться насчет потайной комнаты, – процедила Ирка в лучших традициях Табити-Змееногой. – Злые духи лишь одни из многих, кому она известна! Просто потайной проходной двор какой-то!

Великие попятились еще больше – кажется, у них было острое ощущение дежавю. Елеафам воровато покосился на топчущуюся в передних рядах Кризу, и оба торопливо отвернулись. Эти переглядки заметили оба Великих… и оба одинаково нахмурились. Глядя в их лица – старое и молодое, Ирка впервые поняла, что эти двое действительно братья, пусть их и разделяют даже не столетия, а тысячелетия. Сейчас парочка Великих походили друг на друга гораздо больше, чем на Айта походил Тат. И это почему-то заставляло Ирку нервничать.

– Я ухожу! – бросила она, поворачиваясь на каблуках. Айт дернулся за ней… но Богдан и Танька моментально вклинились между ними, прикрывая Ирку со спины как почетный караул. Кот обогнал их стремительными прыжками, чтобы возглавить шествие. – Надеюсь, хотя бы в спальне я буду избавлена от визитеров? – не оборачиваясь спросила Ирка.

Морда змеицы Пан Лун страдальчески скривилась.

– Ты это чего… – растерянно начал Великий Земляной. – Будто я виноват? – наполовину изумленно, наполовину гневно спросил он, поглядывая то на Ирку, то на ПанЛун, так что не ясно было, кого же он спрашивает.

Ирка не ответила. Змеица промолчала. Только кот всеми четырьмя лапами загреб засыпавшие пол каменные осколки, будто закапывал что-то… неприятное. Танька одарила Великого Земляного очень специфическим взглядом – у ее мамы этот взгляд предназначался для плохо вымывших пол санитарок и неспособных толком поменять трубу сантехников. За долгие тысячи лет жизни на Великого Земляного так не смотрел никто!

Громко скрепя подошвами по припорошившей пол каменной пыли, посланцы мира людей покинули пещеру.

– Такой классный костюм был, а теперь только выкинуть! – Танька брезгливо провела ладонью по измазанной грязью, насквозь мокрой, ободранной и покоробившейся вышитой рубашке.

– Это Ирий, детка! – ехидно пропела Ирка. – Больше одного раза ни одна шмотка не живет – даже кольчуга! – И высокие каменные двери захлопнулись за ними, оставив Тронную Пещеру, погруженную в ошеломленное молчание.

Глава 14. Психоанализ на ночь

– Это специально, – откидываясь на собранные по всей пещере подушки, объявила Танька.

– А кто-то предполагал, что появление в Змеевых Пещерах, да еще в одной комнате с Иркой, земной нечисти с интересным предложением поубивать всех вокруг и свалить может быть… случайным? Типа, мы тут мимо проходили? – пытаясь вытащить из-под Таньки хоть одну подушку, пропыхтел Богдан.

– Я не о том! – поморщилась Танька, засовывая подушку обратно под спину. – Мы так радовались, что у Табити и Симаргла интересы постоянно расходятся… а сейчас имеем дело с кем-то умным, кто чудесно эти интересы совместил! Я со здешним змейством пообщалась. Они, конечно, напрямую ничего не говорят, но есть змейское мнение, что Табити совершенно не нравится предстоящее разбирательство. Типа, Владычице не по чину признавать свои ошибки.

– А я думал, ты с ними насчет перспектив межмировой торговли трепалась, – хмыкнул Богдан.

– Я, конечно, весьма заинтересована в приумножении наших совместных капиталов, – ведьма-графиня гордо выпрямилась. – Но… – губы у Таньки обиженно дрогнули. – Неужели вы и правда думаете, что выгода для меня – главное в Ирии? Я говорю со змеями о том, что интересно им, а узнаю то, что полезно нам!

– Ничего я не думаю про выгоду, совсем не думаю! – запротестовал Богдан, чувствуя, что нарвался.

– И плохо, что не думаешь! – отчеканила Танька. – Если бы ты думал о нашей общей выгоде хоть чуть-чуть больше, мне бы пришлось думать о ней хоть немножко меньше!

Богдан тягостно вздохнул – он уже научился отличать моменты, когда виноват будет по-любому, по факту собственного существования. А для хорошего шумного скандала сил не оставалось.

– И что Табити не нравится? – осторожно вернулась к прежней теме Ирка.

– Если я правильно поняла – слишком много ее тайн вылезет на поверхность и слишком неудобные вопросы начнут задавать ее чешуйчатые подданные. Так что если бы ты вдруг пропала из Пещер, она бы возражать не стала. А для агентов Прикованного это шанс до тебя добраться.

– Вытурить Ирку за порог, а там уж кому повезет – или агенты Мертвого леса наконец притащат ее к своему хозяину, или… агенты Табити ее угрохают и она в Мертвый лес уже не попадет никогда? – предположил Богдан.

– Думаю, и те и другие предприняли меры, чтоб повезло только им, – прикинула Танька.

– Как же мне хочется и тем и другим объяснить, что я не переходящий приз! – с чувством выпалила Ирка.

– А ты сдерживай желания! – оборвала ее Танька. – Во-первых, может не получиться объяснить, а во-вторых, чем слабее тебя считает враг, тем сильнее он расслабляется сам. Совсем слабачкой прикидываться – не поверят, но тыкать своими возможностями в нос тоже не стоит.

– Думаешь, это Тат? – прикинул Богдан. – Ему и завтрашнее разбирательство невыгодно, и Ирку союзнику из Мертвого леса сдать – самое оно!

– Я же сказала – кто-то умный! – отрезала Танька.

– А Шен умный, – отхлебывая из кружки оставленный Пан Лун пряный отвар, возразил Богдан.

Танька фыркнула: приходилось признать, что Богдан тоже не дурак!

– Если вспомнить, что и мы, и Дина приволокли с собой несколько змеев ползучих, которые явно недовольны своим второстепенным положением в Ирии… Причем братья Гивр и Сэрвару мечтают сами стать крылатыми змеями, а Муравьиный Гад скорее хочет змеями править… – начала рассуждать Танька.

– «Чтоб Табити была у него на посылках»? – перефразировал пушкинскую «Сказку о золотой рыбке» Богдан.

– Если два ямм-заговорщика уже попались… можно предположить, что их больше. А просто недовольных – намного больше! – задумчиво протянула Танька. – Меня, между прочим, парочка ямм пытались разговорить… так, ничего особенного, просто хотели понять, нельзя ли нас на что-нибудь раскрутить для них полезное.

– Какотрикс! – немедленно сообразила Ирка. – Который мечтает быть у нас повелителем змей. А еще у них тут есть Общество ящериной солидарности и квадратная змея, которая хочет переселить в наш мир свой квадратный молодняк.

– Как это – квадратная? – обалдел Богдан.

– Даже не пытайся представить! – с чувством сказала Ирка.

– Понятно… Значит, очаги недовольства имеются, причем уже более-менее организованные. А еще есть дракон Лун, который считает себя недооцененным, и шибко умный Мин, уставший быть на вторых ролях. Ну и влиятельная внешняя сила – Прикованный. Вполне вписывается в дух заговора. Использовать Прикованного, чтобы прибрать Великих – заточить их, а самим стать тайной, но вполне реальной властью. Как сейчас: орет Тат, а делишки обделывает Шен?

– Тогда он не умный, а хитрый. Был бы умный – не стал бы сдавать своих чужим, – буркнула Ирка. – Или он всерьез думает, что пап… что Симаргл позволит ему править в Ирии? Вот стала бы я так напрягаться – сперва создавать Мертвый лес, потом армию, потом отправлять ее в чужой мир, привозить из этого чужого мира оружие… и все для того, чтоб в итоге делиться властью с какими-то змеями? – Ирка с сомнением хмыкнула. – Если б я приложила столько усилий, я бы забрала все!

Богдан и Танька посмотрели на нее с интересом:

– Если считать, что ты вся в папу…

Ирка злобно фыркнула, но возражать не стала.

– …то очень может быть, что так оно и есть! А Шен… ну или не Шен… заговорщики это понимают? – задумалась Танька. – Или просто каждая сторона надеется, что обдурит другую… – она говорила все медленней. – И Шен говорил правду? Они и в самом деле… хотели отправить тебя домой?

– Он еще более странные вещи говорил! – вскинулась Ирка. – Представляешь, он сказал, что я для Айта… престижная девушка!

– М-м-м? А вообще логично. Как же мы сами не додумались! Со змеицами змеи не встречаются, те им слишком близкие родственницы, не зря же все эти истории про похищенных драконами принцесс, а у китайцев – даже всяких небожительниц. Наднепрянская ведьма-хозяйка, получается, самое оно даже для Великого! – возрадовалась Танька. – А ты еще переживала: «Он такой крутой, а я девочка из балки…»

Богдан вопросительно переглянулся с котом: что, правда переживала? Кот едва слышно мяукнул и хлестнул хвостом.

– Ага… – без энтузиазма согласилась Ирка, и видно было, что ее мысли сейчас весьма далеки и от сегодняшнего нападения, и от предстоящего разбирательства, и вообще от проблем двух миров.

– И что тебя теперь не устраивает? – всплеснула руками Танька.

– Я вот теперь думаю… – неохотно протянула Ирка. – Я ведьма-хозяйка. – Танька кивнула в ответ. – А он Великий Водный. – Танька опять кивнула. – И мы не можем как обычные парень с девушкой: встречаться, гулять, сходиться, расходиться… Он занят своим Ирием, я должна думать о наднепрянских землях – в общем, никакой нормальной личной жизни!

– Как хорошо, что она это понимает! – с чувством сообщил коту Богдан. И скептически добавил: – По крайней мере, на словах.

– А теперь получается… – продолжила Ирка, – если бы я не была ведьмой-хозяйкой и престижной девушкой для дракона… он бы на меня и внимания не обратил?

Танька долго глядела на нее, а потом тихо так, проникновенно сказала:

– Ирка! Ты дура!

– Ой! Неужели хоть в этом мы согласны? – восхитился Богдан.

Ирка подняла на них сумрачный, отчетливо обещающий неприятности взгляд, но Таньку этим было не пронять.

– Ты хоть соображаешь, чего пожелала? – тоном, каким разговаривают с клиническими идиотами, продолжала она. – Чтобы твой парень встречался с совсем другой девушкой! Причем с такой, вроде твоей соседки, которая до сих пор все разыскивает какую-нибудь Фабрику, которая отыщет в ней талант!

– Почему вдруг… с такой? – растерялась Ирка, которая после истории с чертями соседкин дом старалась обходить десятой дорогой¹². Даже побывав в лапах у чертей, пребывающая в вечном поиске продюсера соседка не угомонилась!

– А потому! Слыхала выражение «Любите меня такой, какая я есть»? – ехидно поинтересовалась Танька. – Почему-то его всегда используют в качестве извинений: тут килограммчики лишние, здесь прыщики непредусмотренные, а еще я склочная, ленивая и необразованная, зато искреняя!

– Как ты думаешь, у нее раздвоение личности или острый приступ осознания собственного несовершенства? – тихонько поинтересовался у кота Богдан.

Танька метнула на него злобный взгляд, но отвлекаться не стала, она еще с Иркой не закончила.

– Только человека и вправду любят таким, какой он есть. А значит, самые крутые парни достаются самым крутым девчонкам, и это справедливо. Не важно, в чем крутизна выражается: в теннис она играет, или… не знаю, в олимпиаде по информатике участвует, или на крутой факультет поступает… или нечисть гоняет! Чтобы подцепить крутого парня, надо самой иметь какое-то… крутое занятие! Потому что вот там они и водятся! – Танька на миг запнулась, понимая, что фраза вышла слегка невнятная и уж совсем не литературная… а, не до изящной словесности сейчас! – А не сидеть во дворе на качелях с банкой колы и мечтательно пялиться в невидимый горизонт: вдруг сейчас из-за гаражей выскочит рыцарь на белом коне, увидит меня и… ах, проникнется! – Танька демонстративно закатила глаза и прижала руки к сердцу.

– Ну все, она попалась! – злорадно прошептал Богдан. – Теперь пусть только попробует сказать, что я ее не устраиваю! Значит, недостаточно крута, раз подцепила такого некрутого парня.

– Я тебя не цепляла, ты сам прицепился, как репей к собач…

Ирка покосилась на Таньку неодобрительно.

– К кошач…

Кот надулся.

– …к хвосту! – выкрутилась Танька. – Знаешь что… а давай ты Айта бросишь и начнешь встречаться, например, с Татом? Он-то точно не крутой! Ну или с Фимой… если тебе Татова физиономия не нравится.

Кот насмешливо мяукнул. Ирка покраснела: а ведь она думала насчет того, что другие девчонки вешаются на Айта из-за его крутизны. Но ведь она-то – нет, она его всяким видела!

– Только не говори мне, что для тебя то, как Айт со Спиридоном сцепился или от мертвяков тебя спасал, не имело никакого значения! – ехидничала Танька.

– Имело, конечно… – пробормотала Ирка. Ну а какая девчонка не впечатлится, если парень ей жизнь спасет! Она вообще предпочитает оставаться в живых. Да и Айт в тот момент был… да-а-а… Ирка невольно зажмурилась, вспоминая.

– Или то, что он Великий… – невинно и будто невзначай добавила Танька и, поглядев на покрасневшую Ирку, веско заключила: – Самое привлекательное в парне – его успехи! Если есть победы, тогда и поражения вызывают сочувствие.

– Я же говорил – она попалась! – потер руки Богдан. И после недолгого молчания добавил: – Боюсь, что и мы тоже! – Обе девчонки посмотрели на него с удивлением. – У нас на носу разбирательство, не с кем-нибудь, а лично с Табити, драконами-предателями и этими… котами-аристократами! – заорал Богдан. – Может, там каждому участнику сразу левое ухо откусывают! А эти две ненормальные: ах-ах, Айтик, ах-ах, он меня не любит, ах-ах, а если любит, то не так! – скроив умильно-страдальческую рожу пропищал Богдан.

– Ухо-то почему? – только и смогла спросить Ирка.

– Не знаю! – отрезал Богдан. – А ты знаешь, как вообще эти разбирательства проходят?

– Обыкновенно проходят! – заорала в ответ Танька. – Я спросила, пока ты весь вечер с драконами… мечами мерился! На наши судебные заседания похоже, только попроще, от изъятых без ордера улик никто не отказывается, и для подслушивания тоже санкции не требуется. Свидетелей у нас полно, доказательства тоже есть.

– У Айта есть. И свидетельства, и доказательства, – негромко и значительно напомнил Богдан.

– И кто теперь – ах-ах, Айт? – передразнила Танька. – Ты всерьез думаешь, что он сам подставится и потеряет свидетелей заговора против него и остальных Великих?

– Ну потеряет… и что он на этом потеряет? – ухмыльнулся Богдан. – Я тоже говорил с ребятами… со змеями. Если вдруг совершенно неожиданно окажется, что никакого заговора не было… или хотя бы доказать его не удастся в связи с отсутствием свидетелей и доказательств… с ним ровным счетом ничего не случиться, как был Великим, так и останется. А вот Мамочка его, которую он избавит от неприятных вопросов, будет ему, скажем так, благодарна. И покладиста во всяких-разных делах, важных для Великого Водного, который, как метко подметила одна наднепрянская ведьма, должен заботиться о своем Ирии, а вовсе не о… не о ком другом, – скомкал фразу он.

– Ирку он не подставит! – топнула ногой Танька.

– А Ирку он и не подставит, – согласился Богдан. – Нам тоже ничего особенного не грозит. Ну докажут нам, что змеи Пещер не имеют никакого отношения к серокожим, мы извинимся и уйдем – все! Единственный, кто может пострадать всерьез… – выпалил Богдан и осекся, явно жалея о своей несдержанности.

Но Ирка поняла и так – и поглядела на свернувшегося на подушке кота. Да, Ирку Айт не подведет… наверное… точно не подведет! Если, конечно, это не будет противоречить его долгу Великого Дракона. А вот кота… Вряд ли кот его так уж сильно волнует.