Глава 6.
Следующие 2 недели я жил в заданном себе ритме, темпе и направлении. По 2 туалета за день я начал убирать через 4 дня от начала своей карьеры говночиста. Причём для этого пришлось изменить график своей жизни. И изменить его кардинально. Ночью мыть туалеты оказалось намного проще. Если начинать после отбоя, с получасовым перерывом на обед – к общему подъёму я успевал закончить уборку во втором туалете, даже с небольшим запасом времени. Благо и Система не накладывала ограничения для этой работы на ночное время суток. Как оказалось, по ночам много чего было делать нельзя. Но, не в этом случае. А потому, теперь мой ужин перед сном в столовой – завтрак всех «нормальных».
Понемногу я разбирался во внутренней архитектуре Ковчега в целом и особенностей 6 этажа, называемого Мехтрюмом, в частности. Поначалу на мой взгляд довольно бессмысленное и хаотичное переплетение коридоров, помещений, мастерских, столовых и прочего, постепенно приобрело для меня форму и смысл. Разглядывая карту этажа в Системе, а потом бродя по коридорам – я начал видеть осмысленную и продуманную структуру. Главная цель которой заключалась в экономии времени всех жителей этажа. Которых в общем на этаже насчитывалось около тысячи. Отсюда можно представить и масштабы этой циклопической постройки.
В Мехтрюме 7 жилых зон. Жилая зона включает в себя в среднем по 3 гадючника, 6 коммуналок – более комфортный вариант общей комнаты, на 8 проживающих, 8 комнат категории «Комфорт», на 4 проживающих, 10 комнат категории «Люкс» на 2 проживающих и самые комфортные и дорогие – ВИП аппартаменты на 1 человека. В количестве не более 4 комнат на жилую зону.
Располагаются жилые зоны своеобразными «островками», внутри которых расположены все необходимые для каждого жильца удобства. Столовые, устройства для выхода в Систему, мастерские где можно починить вещи, инструменты, одежду. Душевые, прачечные, лавки продавцов, парикмахерские, больнички и прочее, прочее.
Каждая жилая зона как правило относится к каким-то ближайшим объектам, с которыми взаимодействует и обслуживает. Соответственно и население жилой зоны состоит преимущественно из тех, кому удобно работать именно из этой зоны. Те сообщества механиков, что каждый день работают на других этажах, живут в жилых зонах рядом с лифтами. Те, кто работают во внутренних производственных мастерских, изготавливая всевозможные детали для убежища и предметы для Системы, к примеру, живут в секторе максимально близким к огромным массивам этих помещений.
Да, оказалось довольно много людей заняты изготовлением разных товаров потребления. В Мехтрюме это наиболее простые образцы вооружений, брони, боеприпасов, всё это в рамках контрактов постоянным потоком уходит назад в Систему, которая платят криптонами. Производственные цепочки существуют практически на каждом этаже, за редким исключением. Даже на 7 этаже, обители разного рода низко квалифицированных, есть своё производство – там шьют одежду и в этом задействовано немало швей. Система забирает это через терминалы и свои грузовые лифты, чтобы потом предложить в продаже другим жителям этажей.
К слову о лифтах между этажами в целом и переходах между этажами. Как оказалось, этих сообщающихся сосудов не так уж и много. Большую часть заварили, запаяли и заморозили, чтобы сократить количество необходимых постов у безопасников, сузить зону контроля. Осталось всего 4 грузовых лифтовых шахты, с дублирующими лестницами рядом. Причём лифтовые шахты трёх лифтов ниже 8 этажа не спускаются. В целях безопасности шахты в них закрыты металлическими платформами. Абсолютно также заварены и дополнительно забетонированы лестничные проходы.
Для спуска на нижние, замороженные этажи используется лишь один лифт. Да и то, как я слышал от разных людей, до самого низа спуска нет. Лифт ведущий в Сумрак может отвезти лишь до 81 этажа. Шахта дальше обрушена, после аварии которая случилась около 7 лет назад, отремонтировать её так и не смогли. Теперь доступ на всё, что ниже 81 этажа усложнён, но возможен, так сказать «с пересадкой». Хотя, как я понял, даже 81 этаж это те глубины, куда спускаются считанные группы из настоящих профи. Для прочих же, вполне достаточно и всего, что находится выше. Как говорят, некоторым вообще довольно увидеть один раз блок бост перед лифтом, после чего желание спускаться вниз пропадает навсегда.
Для интереса я сходил туда один раз, чтобы посмотреть на этот самый пост. Место довольно примечательное. Если прочие лифтовые шахты выходят в тамбур перед коридором, где тамбур прикрыт символической металлической сеткой – то возле лифта, который ходит в бездны Ковчега, ситуация иная.
Здесь серьёзно перестроено всё окружающее лифт пространство. Платформа тут подходит к бетонной коробке с тяжёлой металлической дверью. В бетоне прорезаны узкие бойницы, из которых удобно вести огонь как по лифту, так и по всему пространству перед ним. За бетонными стенами бойниц дежурит смена из четырёх вооружённых до зубов безопасников, кроме того в караулке рядом дежурит наряд из 5-6 человек. Что-то вроде группы быстрого реагирования.
Здесь же стоят на страже деактивированные «боевые платформы». Шагающие роботы, которые вариативно можно вооружить разными модульным вооружением. У тех, что стоят на посту, это огнемёты и тяжёлые пулемёты. Походят эти роботы на спящих металлических гигантов, опустивших оружие и ждущих своего часа, чтобы пробудится и нести смерть вперемешку с разрушением.
Перед автоматическими дверями лифта здесь есть ещё одни ворота, которые открываются автоматикой при нажатии кнопки из караулки охраны. Таким образом, если в лифте или из лифтовой шахты поднимется что-то не то, у них есть возможность оставить это за решёткой и не открывать лифт. Лестничные пролёты также упираются в массивную металлическую дверь с небольшим смотровым окошком-бойницей. Но лестницей, насколько я понял особо никто не пользуется.
Когда я всё это увидел, невольно проникся серьёзностью и уважением к опасностям, которые находятся там – внизу, на полузаброшенных замороженных этажах. И к тем людям, которые, не смотря на всё, спускаются вниз для закрытия контрактов. Среди механиков и техников этажа ходили слухи, что есть ещё один лифт. Потому, что в Клоаку из всех имеющихся лифтовых шах и лестниц не попасть. Дескать он выходит только на 1 этаж к гвардии. Но так это, или нет, я мог тоже, лишь гадать, как и прочие.
Оглядев с разрешения охраны всё это, я невольно задумался о своём первоначальном решении браться за рейтинговые контракты. Такая уж ли это хорошая идея? Или может вычищать дерьмо не такая уж и плохая работа? Но с другой стороны – где-то там внизу не просто выполняют задачи, а живут! Живут, пусть и недолго те, кого низвергла даже Клоака.
Изгои. Из рассказов, случайных разговоров, я понял, что Изгоев воспринимают в Ковчеге как низвергнутых из ада. По слухам, изгоняя, Крысы их клеймят калёным железом, а затем отправляют на лифте на случайный этаж. Изгою просто протягивают мешочек с бочонками, от старинной игры под названием лото. Он вытаскивает номер. И отправляется в своё изгнание. По порядкам, принятым у Крыс, его не могут принять обратно и не должны оказывать никакой помощи. Также и с точки зрения Ковчега, Изгой – это Крыса, взять его на этаж тоже не могут. Это дорога в один конец.
Кто-то гибнет сразу. О таких тут наверху никто и ничего не знает. Все жители Клоаки, которых называют Крысы – обнуляются перед отправкой вниз. Стираются все данные на чипе, обнуляется весь баланс, вся история, все балы рейтинга. Одним словом – всё. Поэтому Крыса с точки зрения Системы, не существует.
Но попавшие на нижние этажи могут самостоятельно заново пройти регистрацию. Чтобы заново родится в Системе. И тогда при регистрации, им автоматически присваивается статус гражданства: Изгой. Слухи сходились на том, что так сейчас настроена Система.
И вот тогда о них становилось известно всем обитателям убежища. Некоторые Изгои подписывались своими прежними именами и тогда их узнавали родные, близкие, бывшие коллеги, друзья и соседи. Но чаще, Изгои отвергнутые даже низшим миром людей, использовали или ругательства, вроде: «Сдохните Тварисверху!», «Мрази из Ковчега», или ники вроде «Подземный Червь», «Смерть Снизу», «Карачун», «Палач», «Пиздец» и тому подобное. Поэтому определить кто это, возможным не представлялось. Оставалось только гадать. Появление нового Изгоя, как я понял, достаточно громкое событие. Особенно для мира азарта, ставок и всевозможных игровых заведений 8 этажа. Появился новый Изгой, значит кто-то начал свою борьбу за жизнь. До скольки очков рейтинга новичок дойдёт за неделю? А за месяц? Не замочит ли другого Изгоя? Делайте ставки, господа!
Среди любителей азартных игр, из обрывков разговоров, я с удивлением обнаружил настоящих фанатов некоторых из Изгоев. Их обсуждали, строили предположения, рассказывали какие-то легенды. А резкие скачки в рейтинге облетали тихим шёпотом едва ли не весь Ковчег. Неизвестные Изгои, с их никому не видимой жизнью внизу, стала частью жизни верхней части убежища. Даже прославленными и всеми уважаемым гвардейцам, было, пожалуй, далеко до славы некоторых Изгоев. И не удивительно. Одно дело спускаться вниз с большой группой бойцов, во всеоружии. Выполнить работу и снова вернуться в безопасность верхних зон. А другое – жить среди опасностей постоянно. При этом абсолютно одному. Чёрт! От этого и правда, мурашки по коже.
Некоторый интерес к касте Изгоев, я испытывал потому, что сам себя от части ощущал таковым. Да, меня не окружали неведомые опасности, только если надышаться парами мочи. Но, мой образ жизни и выбранная рабочая стезя сделали своё дело – вокруг меня постоянно был социальный вакуум.
Вдобавок к ночному образу жизни, я понял, что постоянное жильё для меня – бесполезная трата рабочего времени. Между жилыми зонами довольно длинные и долгие переходы. Бегать туда-сюда, особенно учитывая, что между самыми удалёнными друг от друга жилыми зонами расстояния в несколько километров – идиотизм. Иногда это критично, особенно когда мне нужно вымыть один туалет в одной жилой зоне, а потом в другой. Если я буду жить в третьей, мне просто этого не успеть. А потому, я фактически стал кочевать по убежищу и на сегодняшний день сделал полный круг.
Если не успеваю – пишу через Систему сообщения Ирме, они перехватывают «горящие» туалеты. Система довольно простая. После переезда, я мою в ту же ночь 2 туалета в новой жилой зоне. Затем, на следующий день домываю оставшийся третий и ночью же, переезжаю в новый жилой сектор. Где до утра успеваю вымыть ещё 1 туалет. А на следующей день мою ещё 2. После чего снова переезжаю. И никаких лишних трат времени. Благо и гадючники не бывают никогда забиты до отказа. А если вдруг и натыкаюсь на такой, то места обязательно находятся как минимум в одном из трёх. Иногда свободных мест в гадючниках много, если жилая зона обеспеченная. Народ перебирается в таком случае в жилые помещения с большим комфортом, но уже не бесплатные.
На меня немного давит моё одиночество. Помимо моментов, связанных с бесконечным перемещением по убежищу и ночной работой, был и другой фактор. Я – говночист. И дня не проходит, чтобы мне про это кто-то не напомнил. Не прошипел за спиной, или не бросил в лицо. Даже если я знакомлюсь с людьми, которые ничего обо мне не знают, можно не переживать – им об этом кто-нибудь обязательно скажет. И они будут избегать общения, презрительно кривясь при виде меня.
Механики считают, что я позорю их этаж своей деятельностью. Вали мол к уборщикам, если так любишь мыть туалеты. Мехтрюм для механиков. А не для уборщиков. И уж тем более не для говночистов. И плевать им на все мои обстоятельства, которые я думаю большинству также могут быть известны. Поэтому в столовой за своим ужином и их завтраком, я сижу один.
Стоит мне сесть за чей-либо стол, люди сначала пытаются меня выгнать. Но поскольку я никогда не ухожу – если я сел за стол с людьми, значит пустых просто не было, встают и уходят они. С одной стороны – мне плевать. Я даже уже к этому «говночисту» привык и лишь усмехаюсь, услышав в очередной раз брошенное слово. Но с другой, я хочу общения. Хочу иметь пусть не друзей, но хотя бы людей, с которыми я периодически смогу просто пообщаться. Перекинуться парой слов на разные темы. Пока для меня это чаще уборщики, которые попадаются в коридорах за работой. Но и для них, дылда со шваброй – не свой.
Неприятно укололо меня от недавней встречи в столовой с Дэстер. Она шла мимо, а когда я её окликнул, подошла, но старалась держаться, словно меня особо не знает. На вопросы отвечала сквозь зубы, а потом прямо заявила – пока не сменю род деятельностью и не «отмоюсь», мне лучше забыть про наше знакомство и не обращаться к ней. Даже «привет» – это будет уже лишним.
Я лишь кивнул тогда и вернулся к еде. Неприятно. Очень неприятно! Один лишь Радс не шарахался и когда мы пересекались общался со мной. Ну да и хрен на них всех. В конце концов, я лишь делаю работу. Никакие гласные правила Системы я не нарушаю. И по схеме Ирмы – неплохо на этом зарабатываю. Эти фарисеи твердят о том, что тут все равны и тут же макают тебя мордой в дерьмо, за то, что ты это дерьмо убираешь.
Однажды я стал свидетелем общего обращения к жителями убежища от Главного Хранителя, или же Кормчего. Это произошло вечером, когда я как раз только встал и готовился к работе. Головизоры по всему этажу активировались. В столовых, общих комнатах, библиотеках и прочих местах сбора людей. Голограмма Кормчего обратилась ко всем жителями Ковчега, заявив, что в эти непростые времена Ковчег нуждается в новых рабочих руках для работы в Сумраке и ждёт новых героев, которые своими боевыми и трудовыми подвигами позволят внести немного порядка в беспорядок снизу. В конце пафосной речи, не слишком, впрочем, длинной, Кормчий сказал, что на каждом этаже введены свои меры поощрения неофитов в рейтханты, детали мы можем узнать у Хранителей. Может для меня это шанс получить чего на халяву, если я уж собрался когда-либо начать работать в Сумраке? Было бы неплохо! Немного позже из случайного разговора я услышал, что это стартовый набор из инструментов и оборудования для механиков. Тьфу на вас!
К слову, за время работы мне удалось скопить уже целых 100 криптонов. Спасибо премиям и тому, что в свой «обед» который приходится на середину ночи, только премиями я и питаюсь. Если бы не траты на кое-что из вещей и рюкзак – переезжать с пакетом уж больно не удобно, да и не влезает всё, отложил бы немного больше. В сроки до выплаты долга вроде должен уложиться. Житуха конечно так себе, с этой экономией. В душ хожу через день, стирка раз в четыре дня. Никаких саун и соляриев. Пару раз сходил в библиотеку, почитал разное и в электронной библиотеке и книги на стеллажах. Интересное место, было бы больше времени и средств – посещал бы его чаще.
Восстановление организма идёт, я так полагаю, хорошо. Редко что-то немного саднит в затылке, иногда отдаёт в виски. А в целом, вспоминаю, что провалялся 9 дней между жизнью и смертью – всё реже. Тело слушается, координация движений восстановилась, кругов перед глазами почти не вижу. Неделька-две, и, пожалуй, буду огурцом. Правда, непонятно, что делать с таблетками. У меня их осталось буквально на 2 приёма. По-хорошему, надо бы заглянуть к доктору Моритцу. Но с другой стороны – долгов мне и так хватает, а если он что и выпишет или выдаст, то за это нужно платить. Так что, нет уж. Обойдёмся пока «компотами» в столовой вместо лекарств.
* * *
Ночной переход в жилую зону под номером 3. Та самая, откуда я начинал. Я двигаюсь по центральным коридорам. Здесь есть и дублирующие, более узкие и менее освещённые коридоры. От них порой отходят ещё более узкие технические, ведущие к техническим узлам этажа.
Постепенно я привык к гулкой ночной тишине коридоров. В пространствах между жилыми зонами и днём-то не сильно многолюдно. Ночью же, совсем никого. Лишь изредка можно тут встретить несущих ночную вахту патрульных. В этих коридорах они ходят по двое, в отличие от жилых зон. Говорят, тут очень много лакун – мест, где ничего не видит Система. В принципе, я отмечаю это и своими глазами. Камеры попадаются и вправду не слишком часто. В резервных коридорах, наверное, с этим вообще беда.
Местами заметны проблемы с освещением. Тусклый рассеянный жёлтый свет, идущий от энергосберегающих светильников – исчезает. Сумрак сменяется абсолютной темнотой, можно ориентироваться лишь по осветителям впереди, как по маякам. В таких местах я ощущаю желание сжимать в руках что-то… оружие? Но ничего такого у меня нет. И потому, я лишь крепче сжимаю лямки рюкзака.
Наконец я добрался до стационарного поста. Пара патрульных тут всегда дежурит у большой герметичной двери, которую я никогда не видел закрытой. Убежище устроено так, что даже внутри могут быть перекрыты отдельные сектора. На случай затопления, или эпидемии какой, как я понимаю. А может и на случай внутренних беспорядков. Каждая жилая зона имеет таким образом своеобразную границу, которая может быть перекрыта при необходимости.
Я киваю постовым безопасникам. Иногда они останавливают, задают вопросы. Но в этот раз они увлечены разговором. Кивнув в ответ, лишь недолго провожают меня взглядом и снова за спиной раздаётся бубнёж.
Уже по частично знакомым коридорам, я иду к общим комнатам этажа. Пойти в какую-то другую? Или вернуться в ту самую 9? Скорее всего дед на месте, а его храп должен держать кровати пустыми. Чтобы не терять время, пойду, пожалуй, в 9.
Я двигаюсь мимо столовой, в отнорке захожу в Систему, принимаю контракт. Автоматически проверю время. 1:37. Неплохо, времени достаточно.
Уборка общих туалетов в общей комнате 9 – 16 криптонов. Случайная премия.
В памятной мне кладовке, тот же самый инвентарь. Сломанная технологичная швабра, которую никто так и не починил, и деревянная. Снова беру деревянную, быстро набираю прочий инвентарь, тележку и вперёд.
Перед тем как приступить к работе, проверяю через дисплей – смогу ли я занять тут место. Да, кровати рядом с дедом свободны, как я и думал. Войти в целом я могу и не занимая тут места, достаточно тыкнуть в меню, что моя цель прибытия – рабочий контракт. И Система откроет дверь. Однако регистрацию я прохожу сразу, мне ведь нужно оставить вещи в ящике.
Туалет встречает меня знакомыми неприятными запахами. Не теряя времени, начинаю подготовку к уборке, сноровисто управляясь со ставшим уже привычным инвентарём. Нужно сразу подготовить растворы, осмотреть весь туалет и заранее замочить самые грязные места. Отмываются они потом намного легче.
Я слышу всхлип. Блин. В туалете я похоже не один. Ну да, одна дверца из пластика закрыта на замочек, о чём свидетельствует красный выдвижной элемент. И за ней кто-то плачет. Судя по звуку, какая-то женщина. Впрочем, это не проблема. Лишь бы этот процесс у неё не затянулся. В крайнем случае, попрошу поплакать в другом месте. Утешать и говорить я даже пытаться не буду, ибо кому нахрен нужны утешения от говночиста?
Взяв ведро с раствором для чистки, я обмакиваю в него толстую губку и шлёпаю по всем местам на полу, где видна присохшая грязь. Затем, беру тряпку и принимаюсь за стены, как и предписывает инструкция. В целом отклонения от инструкции как оказалось, не критичны, важно чтобы был правильный конечный результат. Но я уже привык всё делать именно в таком порядке. В конце концов, он довольно логичный.
Дверь туалета открывается, когда я добираюсь до решётки вентиляции. Прям магическое место какое-то. Хотите, чтобы кто-то вышел из туалета? Начните протирать решётку. Я бросаю взгляд через плечо. Девушка, лет, пожалуй, около 30. Заплаканное лицо смотрит на меня секунду, а затем отворачивается. Выглядит довольно сексуально, зараза. Коротенькие шорты, в которых она видимо спит и топик, под которым угадываются соски. Грудь примерно 3-го размера.
Я отворачиваюсь, снова берусь за решётку. Да, с женщинами у меня сейчас проблема. Точнее, проблема в их полном отсутствии. Грёбаный статус говночиста об этом надёжно позаботился. Непроизвольно я вглядываюсь в темноту вентиляционного проёма. Мне опять кажется? Или что-то…
– Уйди, мне нужно побыть немного одной! – восклицает неожиданно ночная гостью туалета.
От такой наглости я аж приостанавливаю работу и поворачиваюсь к девушке. Она стоит у умывальника, оперившись на него одной рукой и демонстративно на меня не смотрит.
– Ага, щас, прям бегу. Если ты не заметила, то я работаю тут вообще-то.
– Уйди!!! Уйдииии!!! – неожиданно начинает кричать она. – Да что, я не могу просто побыть нигде одна в этом чёртовом месте!!!
Я, немного опешив, делаю пару шагов вперёд. Всё это похоже на истерику, надо бы как-то успокоить, что-то может сказать, или сде…
Громкий скрежет за спиной, заставляет меня резко обернутся. Но недостаточно резко. Я даже не вижу того момента, как решётка вылетает из своих креплений. Я вижу лишь как она грохается на пол, а из дыры вентиляции на пол резко спрыгивает… Нечто.
Я помню про нормальных животных. В последний визит в библиотеку, я даже листал какой-то иллюстрированный «Атлас Зоо». Но это, почему-то не походит ни на то, что я видел в атласе, ни на тех животных, о существовании я знаю. Туловище выглядит, наверное, больше как обезьянье, а вот довольно крупная башка напоминает скорее морду гиены. Только ещё более вытянутая. Размером оно с довольно крупную, но тощую собаку. Может оно хотя бы не хищник?
Шлёпнувшаяся тварь присела на задние конечности, вся подобралась и тихо зарычала. Ого бля, клыки! Да ещё и такие не хилые, сука. Там как минимум половина длины человеческого пальца. Я начинаю пятится назад, боясь быстрым движением спровоцировать тварь. План довольно простой. Нужно лишь проскочить до двери из туалета и выскочить за неё. Но я помню, что где-то там сзади расставлены вёдра, тележка, стоит у умывальников швабра. А ещё эта ночная баба где-то на пути к бегству!
И тут события понеслись галопом. Сзади меня раздаются истошный женский крик на пределе связок, а может даже за ним. С шорохом из вентиляции рядом с предыдущим, шлёпается ещё один зверь, я разворачиваюсь, начинаю бег к двери и… запинаюсь-таки о ведро с водой и раствором. Падая перекручиваюсь, чтобы удар пришёлся на бок.
Боковым зрением отмечаю ещё одну дрянь, вылезшую из вентиляции. Она ещё больше тех двух. Тварь прыгает не на пол, а на туалетные переборки, которые не дотягивают до потолка. По ним оно быстро скачет, как сраная обезьяна… куда? Сука, в сторону двери. Отрезает. А эти две рычат уже совсем где-то рядом.
В паре метров заглушая всё вокруг также истошно орёт женщина. Это, наверное, меня и спасает в первую секунду, потому что твари разделяются, одна бросается на явный раздражитель, сшибая девушку с ног. А вторая кидается ко мне. Я успеваю сделать финт ногами, отталкивая второго хищника и подхватив подвернувшуюся под руку швабру вскакиваю на ноги.
Та что напала на меня отлетела от удара на пару метров, а вторая нависла над девушкой и дерёт её когтями, пытась пробиться сквозь хлипкую защиту от вытянутых рук. Ха-ак, сука! Со всего размаху я бью вторженца напавшего на девушку по спине массивной шваброй. Раздаётся треск. Оглоушенная скотина явно теряется, инстинктивно уходя в сторону и отлипая от окровавленной девушки. Хребет хищника выдерживает удар, но не выдерживает его швабра, сломавшись ближе к перекладине для тряпки. Теперь у меня в руках обломанная палка с острым концом. Тем лучше.
Плавным движением я перетекаю вбок, разворачивая корпус. Вовремя. На уровне шеи мелькает лапа с острыми когтями. Оставшийся за спиной противник атакует, удачно подобрав момент. Но моё тело уже живёт впереди разума, а потому удар когтей летит в пустоту. А вот мой обломок палки догоняет пролетевшего хищника и с хрустом входит ему в бок. Тварь издаёт полурык, полувизг и отмахнувшись лапой, соскальзывает. Я делаю пару шагов вперёд, наношу ещё удар – добить!
Но пришедшие в себя две твари, не делают это сделать. Бросаются на меня сразу с двух сторон, я отступаю, удачным ударом ноги снова отбрасываю одну к туалетам. Вторая резко выпрыгивает с пола, среагировать полноценно я не успеваю, а потому просто бросаю корпус боком на встречу, плечом прикрывая шею. Я тяжелее. Намного тяжелее. По плечу мне бьёт когтистая лапа, раздирая кожу. Но в следующий миг наши тела сшибаются, тварь от удара отлетает к умывальнику, проламывая его.
Вожак готовится к атаке, но я игнорирую. Пользуясь моментом, я подскакиваю к ошарашенной твари у раздолбанного умывальника и с коротким замахом бью своей острой палкой в шею. Тварь не успевает среагировать – дерево с хрустом входит в плоть, в резко задёргавшуюся тварь. Тихий рык за спиной, я бросаюсь в сторону, с трудом выдернув палку. Но раненый вожак, как я определяю про себя крупного, успевает резануть меня когтями по плечу. Ещё нырок дальше, прижимаюсь спиной к двери туалета.
Они атакуют сразу с двух сторон, но я не пытаюсь отразить атаку. Я атакую сам. Удобнее бить не вожака, а вторую тварь, которая пока не получила особых повреждений. Их синхронный прыжок совпадает с моим встречным выпадом. Мощным движением я всаживаю палку в грудь одного из монстров. Тот пытается уже в прыжке увернутся, но это не помогает. Чуть ли не до половины древко швабры входит в грудь хищника, прерывая полёт и немного отбрасывая меня назад.
В этот момент на меня налетает вожак и с грохотом снеся хлипкую туалетную дверцу, мы заваливаемся вовнутрь. Буквально в последний момент я успеваю принять на левую руку укус пастью, которая грозит мне разорвать горло. Боль прожигает до самой жопы, но я резко вскидываю левую руку с захватившем её пастью зверем и бью правой в горло хищнику. Шея короткая, положение не удобное, однако разжавшаяся челюсть подсказывает, что я попал. По ноге что-то резануло, я пытаюсь скинуть с себя вожака, но тут наваливается ещё одна тварь, та, кому я повредил шею. И ошибочно думал, что прикончил.
Вдвоём они пытаются снова добраться до моей шеи, но здесь слишком узко, мешает унитаз, несколько секунд я отбиваюсь руками как могу, перегородки туалета трещат, одна из них падает. Подминая тварей под себя и пытаясь сбросить, я перекатываюсь в освободившееся пространство, удачно пинаю отшатнувшегося вожака прямым ударом по морде и обхватываю обеими руками морду второго хищника. Наваливаюсь на него всем телом, блокируя лапы и резко выкручиваю обеими руками по часовой. Встретив сопротивление костей и мышц я рычу, сам не хуже зверя. Крак! Морда хищника сворачивается под неестественным углом, на сломанной шее.
Перекат, всё ещё сжимаю тело в руках. Успеваю! Окровавленный вожак впивается вместо меня в тело своего мёртвого собрата. Хватаю его за загривок правой, ловлю левой лапу, которая пытается ударить в шею. Резким скачком поднимаюсь, бросая корпус и руку с зажатым в ней загривком в стену. Хрясь! Хрясь! Я бью вожака мордой дважды в стену. Тварь рычит, извивается, свободная лапа карябает меня, задними лапами он толкает в стену, вися на моих руках и мешая бить его о стену дальше.
С рычанием я отталкиваюсь, усиливая его упор и не отпуская загривок и лапу, лечу на пол вместе с хищником. Его одной лапы явно недостаточно, чтобы хоть как-то смягчить удар от падения, учитывая дополнительную нагрузку в виде моих под сотню килограмм. Удар выходит смачным. Из монстра вышибает дух, он дёргается от боли. Но я не собираюсь давать время на передышку. Здесь не какие-то тренировочные бои. Тут всё происходит насмерть. Убей, или сдохни!
Обеими руками я вцепляюсь в загривок твари, наваливаюсь сверху и рыча от ран и затопившего всё угара битвы, молочу тварь мордой об пол. Удар, удар, ещё удар. Что-то хрустит, чвакает. Забившаяся тварь в какой-то момент обмякает, но пока есть силы, я бью мерзкой башкой в пол. Ещё! Ещё разок! Лишь когда вместо морды остаётся какое-то неопределённо кровавое месиво из осколков костей в огромной луже крови, я наконец отползаю в сторону по кровавому месиву. Нахожу в себе силы проверить ту тварь, в которую засадил обломок швабры. С виду – вроде сдохла. Но рисковать не буду. Выдернув швабру, вбиваю осколок в глаз хищника. И только после этого обессиленно оседаю у стены, недалеко от икающей окровавленной девушки. Живая. Ну да, времени заниматься ей у этих обезьянособак, как-то не выдалось. Повезло, истеричке.
Со своего места, сжимая в руках измазанную кровью швабру, я оглядываю туалет сквозь наплывающую на глаза муть. Мдам! Мелькает мысль, что убирать это, я бы, пожалуй, не хотел. Сваленные и разгромленные перегородки по центру. Сломанные умывальники, разбросанные в лужах крови уборочные инструменты. И кровь, которая тут всюду. Брызги, потёки, лужи и реки.
Я оглядел себя и неудовлетворительно поморщился. Сраные обезьянособаки знатно изрезали меня когтями. И кровь не хило так сочится из всех этих порезов. Особенно из прокушенной руки не слабо так вытекает. Подтянув к себе шваброй окровавленную тряпку, я как мог сильно закрутил ей руку повыше раны, сделав нечто вроде жгута.
Бля, интересно, а где-люди-то? Насколько я помню, дверь в туалет ни разу не открылась. Хотя грохот стоял тут такой, что проснулась, наверное, вся жилая зона. Может напали не только тут? Или в чём там дело? Снаружи вроде тихо.
– Эй! Эй! Тут безопасно! Помощь не помешает! – крикнул я во всё горло. – Алло блядь!
Дверь наконец открылась. В туалет вошли несколько механиков, сжимая в руках что придётся. У одного вон молоток, у второго – ключ какой-то, третий с ножом. У, ублюдки трусливые! Получается они всё это время под дверью стояли?
– Всем покинуть помещение! Дайте пройти. Гражданские, назад!
Выталкивая и отгоняя «гражданских», в туалет стали входить безопасники. Дробовики у двух идущих впереди шарят по стенам, разобравшись – направили на вентиляцию. За ними втягивается остальная группа – ещё шестеро. Вооружены серьёзнее, чем обычно вооружаются патрульные. Видать какая-то группа быстрого реагирования.
Поняв, что никакой угрозы нет, группа рассыпается. Проверют кабинки, осматривают монстров, видимо удостоверяясь в их гибели. Двое начинают прилаживать решётку вентиляции на место, третий прикрывает дробовиком.
– Эй блядь! Мне медик нужен, – напоминаю я о себе, борясь с тёмными кругами. Притащились, защитники хуевы. К шапочному разбору. Во мне кипит злость.
– Спайк, займись! – указывает неопределённым движением руки их старший, куда-то между мной и девушкой.
Спайк осматривает сначала девушку, потом быстро приближается ко мне. Что-то бормочет себе под нос и снимает рюкзак с красным крестом. Вытащив бинты, жгуты и прочие штуки, начинает работать.