Постижение

Фото снято с открытки.

Первые два упомянутых стиха Есенина Гриша читал в лодке, когда мы на закате вечерней зари возвращались домой после охоты на Зимнике, в конце августа 1966 года. Его возраст брал своё, Грише хотелось иметь подругу для общения, влюблённости и чтения стихов для неё, единственной. Так и сложилось потом в его жизни, когда мне суждено было покинуть мою малую Родину в конце июля 1967 года. То время полное надежд и желанных свершений навечно вошло памятью в мою уходящую жизнь на чужбине.

Мы росли с всеохватным познанием жизни – общались с природой, любили её, умели любоваться восходом солнца на утренней заре над прудом, вечерней зарёй уходящего дня, делились прочитанным из книг, думали о будущем. Мы не болтались бесцельно по сельским улицам. Наши строгие родители не позволяли нам бездельничать и расслабляться. 12.04. 2019 год.

Редкая удача

Рассказ

Желание стать сибирским охотником постоянно звало меня в лес: весной, летом, осенью, что частенько и случалось, правда, приходилось возвращаться домой и без трофея.

В памяти остались два рябчика добытых на Зимнике, в конце августа 1966 года. Я нашёл поляну не выбранной брусники на опушке мелкоча – заросли молодого соснового леса. Засел в глубине этого леска и стал зазывать манком рябчиков. Чередуя звуки манка на зов самца и самки, послышался шорох подлетающей птицы всё ближе и ближе ко мне. Вдруг отчетливо увидел через ветки сосен сидящего рябчика, прицелился и точно выстрелил. Успех повторил, переменив позицию зазыва дичи. Домой летел на крыльях, пруд пересёк на лодке как будь – то на одном дыхании. Мама очень обрадовалась такой добыче, суп из рябчика порадовал нас своим ароматным привкусом.

Это лето запомнилось ещё и тем, что к нам, в Заводоуспенское лесничество, приехала группа экспедиторов и инкасаторов из областного центра, города Свердловска для проведения учёта всех окрестных лесов Тугулымского района. Жить они разместились в летнем доме ямщиков при дворе конюшни, расположенной на нашей Октябрьской улице. Здесь же находился и дом Смердина Николая Ивановича, главного лесничего.

В первый вечер приезда гостей мы познакомились с ними во время купания на Бабарынке.

Они расспрашивали нас о местах удачной рыбалки и охоте. Старшие ребята, Юра Солдатов, Петя Карсканов, ввели гостей в подробности передвижения к местам охоты на боровую дичь. На следующий день, ранним утром они выдвинулись на охоту по направлению к селу Татарское, где песчаные дороги, на обочине растёт брусника. К обеду наши гости вернулись на своей машине ГАЗ-69 с богатой добычей глухарей и тетеревов. На вечерней встрече у пруда они благодарили наводчиков на охотничьи места. С этого вечера дружба наша укрепилась, инкасаторы сказали, что по очереди возьмут нас на охоту в удалённые места, где мы и сами ещё никогда не бывали. Я впервые видел охоту с колёс, при снятом брезентовом тенте с машины, когда хороший обзор по сторонам. Оказывается, когда глухари чистятся в песке и глотают камни, они не слышат и близко подпускают транспорт к себе. В этот момент и начинается отстрел красивых пернатых. Зрелище такой добычи захватывает быстротой происходящего. Мне приказано было сидеть, не вставать, не махать руками. При наезде на стаю глухарей охота закончилась в считанные минуты. Вечером экспедиторы пригласили нас на жаркое, приготовленное из тушек глухарей. Жизнь прошла, ничего подобного мне больше никогда, нигде не пришлось вкусить. Эти люди привыкли жить в природе, кормясь её дарами. Они мастерски создавали для себя быт в любой среде обитания, что ценно само по себе, они преподали нам уроки выживания в естественной среде.

У них был заведен такой распорядок дня – в шесть часов подъём, пробежка вдоль побережья пруда до купального места Шувалово, быстрая гимнастика с силовыми упражнениями, купание, бег назад к дому, затем они приступали к своей основной работе. Инкасаторы втянули и нас, ребятишек с Октябрьской улицы, в их утренний оздоровительный марафон. Продолжались эти занятия регулярно до появления изморози на траве, да и вода в пруду становилась уже ледяной.

Ребята из Свердловска отбыли домой с приходом к нам первых морозов и снега, в начале ноября 1966 года. На следующий год я уехал учиться в Архангельск и этих дружелюбных людей больше никогда не встречал.

Последнее лето на Родине

Рассказ

Учебный год с 1966-го на 1967-й оказался для меня решающим в выборе дальнейшей судьбы. В семье я был самый младший ребёнок, родители находились в преклонном возрасте, о студенческой поре ВУЗа мне и мечтать не приходилось. Надо скорее получать специальность и переходить на свои «хлеба». Ждать манны небесной времени на раскачку нет. Так я решил в студёную пору наступившей уральской зимы. А она действительно оказалось на редкость суровой: морозы доходили до – 38 градусов.

В долгие зимние вечера вспоминается многое из пережитого и увиденного. В памяти запечатлелось красивое лето 1965 года, поездка со старшей сестрой и её мужем, Игорем, на Чёрное море. Кто хоть раз вблизи видел морские океанские лайнеры, белизну их корпусов, блеск иллюминаторов и палуб, тот навсегда проникнется восторгом от увиденного чуда, содеянного руками человека. Ладно, всё это увидеть в порту, а прокатиться по морю и увидеть множество оттенков бурлящих волн, отходящих от корпуса катера, смотреть их завихрение, как гребень волны переходит с шипящим звуком в пену морскую. Даже стоя на пирсе, видя бегущие на тебя волны морские, это завораживает своей красотой и стихией. Моя практика реставрации батика «Спасённый» прошедшим летом и проведённые дни на нашем Заводоуспенском пруду, укрепили моё желание поступать учиться в мореходное училище по специальности штурман дальнего плавания. В июле месяце 1967 года, брат Сергей, служивший под Архангельском, привёз к маме на воспитание трёхлетнего сынишку Олежку. У него на Севере сложилось безвыходное положение – садика нет, а жене Рае нужно было выйти обязательно на работу, иначе она потеряет работу по специальности и диплом её потеряет в будущем силу профпригодности. Сама судьба шла ко мне в руки. В Архангельске в то время находилось мореходное училище имени капитана Воронина. Сергей, возвращаясь в часть, забрал и меня для поступления в училище. Всё лето я штудировал программу поступления в училище, ехал такую даль поступать, верил в свои силы и знания. Училище давало сразу два преимущества – получить диплом о среднем специальном учебном заведении и одновременно пройти воинскую службу, по окончании учебы присваивалось звание младший лейтенант ВМС. Это явилось решающим фактором выбора места учёбы. Очень хорошо запомнилась дорога в Архангельск: до Москвы, затем прямой поезд Москва-Архангельск. Приближаясь к Северу, вспомнилась биография Михайло Васильевича Ломоносова, только я ехал в обратную сторону – не в Москву, а на средний Север.

Вступительные экзамены сдал на «отлично», в начале августа 1967 года, был зачислен на судоводительский факультет по специальности штурман дальнего плавания. Когда увидел себя в списках курсантов, радости моей не было конца. Остаток дня провёл на набережной Северной Двины, любовался движением грузовых и пассажирских судов, слушая их приглушённые предупредительные гудки, когда они шли встречными курсами, словно они приветствовали меня Сибиряка, будущего флагмана дальних походов. Мне грезилась судьба капитана Седова. Моя дальнейшая судьба описана в моих рассказах и повестях авторского сборника «Сторона моя далёкая», издательство «Издательские решения по лицензии Riderо», 2019 год, г. Екатеринбург. Наш дом (на фото правый), апрель 1959 год. К дому подвезен материал для реконструкции дома. Она закончилась в сентябре этого года. Дом стал больше на комнату и кухню. Его подняли домкратами на 0,7м. Он стал смотреться намного лучше.

Наш дом первый справа с металлической крышей. 1959 год.

Прощание

Рассказ

И дольше века длится день… Чингиз Айтматов

Это случилось ровно полвека назад. На дворе стоял такой же снежный, холодный февраль. Мы заканчивали укладывать наши вещи в контейнеры, для отправки всего нажитого родителями в селе Заводоуспенское, далёкого Зауралья. Нам предстояла долгая дорога в неизвестную Белоруссию. Там нас ждала с переезда старшая сестра Надежда с мужем, военнослужащим Белорусского Военного Округа, в политуправлении авиационного полка, расположенного под городом Орша. Перед таким трудным вопросом, связанным с переездом на новое место жительства, наш отец, Назаров Степан Андреевич, человек уже в солидном пенсионном возрасте, побывал у дочери в Белоруссии. Его зять, Шураков Игорь Георгиевич, повозил отца по магазинам различного назначения, показал город и место возможного строительства кооперативного, шестидесяти квартирного дома, почти в центре города, на берегу реки Днепр. Предложение оказалось очень заманчивым, в то время тут уже фактически был построен Коммунизм по уровню жизни. И наш отец рискнул переехать на старости лет, сюда – ближе к Коммунизму. Как показало время, наш отец ошибался редко или почти не ошибался, не зря он дослужился до главного бухгалтера областного Госбанка, имея за плечами только четыре класса церковно-приходской школы. Я окончил два учебных заведения и добрался только до энергетика малого предприятия. Видимо в ЦПШ предреволюционной России хорошо учили деток, что они с мизерным образованием совершили Великую Революцию и построили Развитой Социализм в СССР. Это так, попутно возникла простая мысль о тех временах.

Наступил последний зимний вечер в нашем опустевшем доме. Мама приготовила нехитрый ужин в истопленной русской печи. Все мы находились на кухне, возле мамы. Видели, как она сильно переживает отъезд, боится расстаться со своей любимой печкой, чугунками, кастрюльками, всей нажитой кухонной утварью, нашей уютной кухонькой. Я, брат Борис и отец всё это чувствовали до слёз в глазах. Ещё бы, здесь мы прожили с лета 1953-го года и вот, до зимы, 1969-го года. Был субботний день. Завтра днём мне предстояло уехать первому в Свердловск, для продолжения учёбы в техникуме, а все остальные поедут вечерним автобусом на Тюмень, для посадки в поезд дальнего следования, до Белоруссии.. Контейнеры с вещами мы накануне отправили с контейнеровозом на железнодорожную станцию Кармак, ближайшую к нашей Заводоуспенке. Когда шла погрузка контейнеров, сбежалась вся наша Октябрьская улица. Да оно и понятно – наша семья дружила со всеми соседями. Общение с добрыми людьми всегда оставляет теплоту в душе на долгие прожитые годы. Соседи выражали нам сочувствие и жалость перед расставанием. Мы переживали не меньше всё происходящее. Сосед, Володя Куроптев, несколько раз за день до отъезда приглашал на бражку отца. Весь садовый и хозяйственный инвентарь отец подарил Володе. С моими школьными друзьями я простился в центре посёлка, когда ходил за хлебом. Наш хлебный магазинчик был центром общения односельчан. Деревянное здание старой добротной постройки притягивало нас желанием встретить здесь кого-то из знакомых, поговорить, пообщаться, поделиться приятной новостью. Пишу эти строки, а перед глазами стоит массивная дверь магазина, входишь внутрь – аромат свежевыпеченного хлеба душит и бодрит тебя всего! Эти мгновения жизни живут со мной, как что-то вечное, дорогое, любимое! Из них, таких мгновений складывается чувство Родины, уголка прожитой радости детства, отрочества, юности!

Подошло воскресное время моего отъезда. Договорился с Володей Фёдоровым, что поедем вместе до Тюмени и Свердловска, так как учились в одном техникуме, я на два курса старше его. Расставание с родными и домом описать словами невозможно – в горле стоит ком внутреннего рыдания, самое дорогое остаётся жить без нас, нашей любви и теплоты пребывания здесь, в этих дорогих стенах с младенчества до совершеннолетия, на пике зрелой юности! Господи! И как это всё я пережил!!! Подхожу к автобусу весь зарёванный, люди шарахаются меня, думают я чего-то хватил. Упал на сидение автобуса, Володя купил билеты, тронулись. Прислонился к окну, закрыл глаза и продолжаю внутренне рыдать до остановки дыхания! Сколько этот сон продолжался не помню, очнулся от резкого удара автобуса о затвердевший снег высокой обочины. Люди стали выходить из автобуса разбираться, что случилось. Оказалось – на крутом повороте, уже близко до станции Кармак, водитель заснул, проехал прямо и врезался радиатором автобуса в затвердевший снег обочины. Забитый снегом двигатель заглох, движение прекратилось. Нам с Володей остаётся полтора часа до прибытия поезда на Тюмень. Мы в городских ботиночках, ноги начинают замерзать, стоит собачий холод, бежим скорее к станции. Нас нагоняет фабричная машина с водителем Гришей Ковровым. Он нас узнаёт, приглашает сесть в машину и, мы успеваем доехать к отходу поезда на Тюмень. В здании вокзала узнали пассажира Гриши – это был сын главного энергетика фабрики Манакова, Саша Манаков, студент последнего курса горного института в Свердловске. Ближе познакомились в поезде. Студенты все общительные. Многое узнали о жизни настоящих, высокообразованных студентов академического города. После этого близкого знакомства я заболел желанием учиться дальше в институте. Эта болезнь постоянно учиться осталась со мной до сегодняшнего времени.

Вспомнили мы с Сашей то время, когда он с Юрой Герасимовым, вели у нас в школе радиотехнический кружок, как собирали детекторный приёмник и, он у нас заработал, мы услышали голоса дикторов радио. Нашему восторгу не было конца! Я тогда учился в седьмом классе. Время в пути пролетело быстро, успели мы и поспать до Свердловска. Утром благожелательно расстались с Сашей Манаковым.

Понедельник, третьего февраля 1969 года, начался для меня тяжело – сижу на лекциях, а все мысли о покинутом родительском доме. Ведь с наступлением лета я уже не поеду на каникулы в Заводоуспенку – в нашем доме живут другие люди. Я не побегу больше утром купаться на Шувалово! Эта мысль глубоко меня расстроила до окончания третьего курса техникума! Ехать летом в Заводоуспенку, пожить у Германа, а потом оттуда ехать в Белоруссию на преддипломную практику, там нашлась для меня такая возможность, я не смог по материальным соображениям. Всё, путь к родному порогу отрезан!

В июне месяце 1971 года приезжаю в Свердловск на защиту дипломного проекта в техникуме, выхожу из аудитории, где проходила защита, меня уже встречает с распростёртыми объятиями представитель военкомата и вручает мне повестку о призыве на срочную службу. Ларчик закрылся. По специальному набору, 22-го июня 1971 года, нас четверых выпускников техникума отправили самостоятельно гражданским поездом в Хабаровск, Штаб Дальневосточного Военного Округа.

Все дальнейшие события моей судьбы, полной трагизма, борьбы за выживание умирающей Малой Родины, изложены в моих не далёких от Истины автобиографических произведениях, опубликованных на страницах литературных порталов – proza.ru; ridero.ru; LuLu.com (CША); Altaspera.com (Канада).

P.S.

Когда пошёл на пенсию, засобирался на Родину. Решил посмотреть по Интернету, что меня ждёт на Малой Родине. Увидев вместо фабрики две трубы, я ужаснулся – где всё былое величие фабриканта Ятеса, а до него «Компании Алексей Щербаков и К»!? Куда всё делось, где и в чём растворилось? С дуру позвонил Главе Управы, поинтересовался, что у них там происходит. Получил отповедь защитника Законности. От себя добавил – у нас в Беларуси в принципе такого быть не может. Если наш Президент узнаёт о приближающемся крахе предприятия, он всех подымет на дыбы и заставит исправить положение, разберётся до всех нюансах за и против, потом примет окончательное решение. У нас сохранились Колхозы первых пятилеток Советской Власти. Сохранились молочные бригады на фермах в малых деревнях, чтобы люди имели работу, а не уезжали, не бросали свои деревни на произвол судьбы. 13.04.2019.

О прошлом и настоящем
Рассказы о жизни

Снимок сделан в январе 1957 года во дворе нашего дома, перед началом новогоднего утренника в нашем доме. Мы ждали этой поры с особым нетерпением. С первым снегом в ноябре месяце уже загадывали желание. Время отложилось в памяти во всех красках радости каждого прожитого года, месяца, дня.

На литературный конкурсный отбор авторского сборника «Литературный фонд».

На перекрестке дорог

Рассказ

Пока учишься чему-то новому, стареть не так мучительно.

Х. Мураками «Слушай песню ветра»

Моим дорогим родителям посвящаю…

Из родительского дома ушёл в люди в раннем возрасте. После окончания с отличием базовой школы, в глухом уральском селе Заводоуспенское, уехал поступать учится в Архангельское мореходное училище торгового флота, по специальности штурман дальнего плавания. Выбор был осознан и намечен мной еще в тринадцать лет.

Моя старшая сестра с мужем, собирались в первое путешествие на новой машине по Северному Кавказу, решили меня, подростка, взять с собой. Выросшему в глухомани, для меня эта поездка превратилась в сплошной праздник. Мы проехали от Белоруссии, где в то время служил мой шурин, по всему побережью Северного Кавказа.

Подъезжаем к Новороссийску, видим панораму Чёрного моря, бухту, порт, суда, стоящие в порту и далеко идущие по морю. Зрелище было захватывающее и навсегда отложилось в моей памяти. После обеда на открытой террасе ресторана порта, мы пошли прогуляться на пирс. На причале стоял пяти палубный теплоход «Победа». Чистенький, сверкающий белизной и красками радуги, он привёл меня в восторг.

Проехали по серпантину высокогорной дороги до Сочи. Едем, а под нами, внизу, плещется Чёрное море. Смотришь из окна машины в низ, и дыхание от страха останавливается, голова начинает кружиться. В Сочи мы приехали полностью выжатые. Нашли саклю для жизни, кое- как поужинали, сон быстро сморил нас до позднего утра.

Проснулся раньше всех, вышел на террасу и застыл от увиденного. С вершины видно бескрайнее море, оно спокойно, по нему идёт караван разноцветных судов. Лучи солнца отражаются от воды, играют разными перекрёстными бликами, за их завесой видны махонькие суда и судёнушки.

После завтрака поехали на центральный пляж Ривьера. По пути шурин предложил заехать в порт, посмотреть стоящие теплоходы. Моя реакция на красоту судов, передалась ему помочь увидеть больше подростку. Какой он был мягкий, добродушный! У пирса стоял теплоход «Адмирал Нахимов». Громада палуб и надстроек впечатлила и заворожила. Увиденное осталось во мне на всю жизнь.

На побережье отдыхали две недели. Изъездили все окрестности Сочи. Вечером и ранним утром наблюдал живую картину движения судов, слышал их глухие гудки, красоту оттенков моря в разную погоду. С тех пор заболел морем. Во время бесконечных прогулок напевал песенку – «…я знаю друзья, что не жить мне без моря, как морю не жить без меня».

Так определился мой выбор, где учится – мореходное училище. Медкомиссию прошёл без сбоев и замечаний. Вступительные экзамены сдал на отлично. В конце августа 1967 года был зачислен на первый курс Архангельского мореходного училища.

С начала учебного года нас на два месяца направили на сельхоз работы в Каргопольский район, совхоз «Ошевенский». Поселили в братском корпусе Александро – Ошевенского монастыря, построенного в середине пятнадцатого века. По мере обживания вековой старины, мы нашли архивные письма, с указами монастырю какими землями он должен владеть. Они были написаны ореховыми чернилами по плотной, пожелтевшей бумаге. Витиеватый почерк писем с трудом нами читался. Вечерами устраивали шуточный консилиум по прочтению писем.

Время проходило в тяжёлой, напряжённой работе, на полях, зерносушилках, складах, овощехранилищах. Работали дружно, слаженно, с чувством юмора. Сказывалось отборное, колоритное питание. Спасибо Екатерине Осиповне, заведующей столовой.

Северная природа покорила меня своей красотой. Урал красив, но здесь я впервые увидел валуны ледникового периода, поросшие мхом, карликовые деревья среди мха ягеля, обилие грибов и ягод. Всего этого мы отведали вдоволь. Вечерний костёр, испечённая картошка, жареные грибы с ребчатым луком – верх теперешнего мечтания.

Вернулись в начале ноября, с первым снегом. Втянулись в учебу, курсантская жизнь для меня была в радость. За учебный год прошли курс английского языка за среднюю школу, с уклоном морской терминологии. Спасибо преподавателю Элеоноре Михайловне, за её терпение и блестящий талант! Лучшего человека в общении и желании помочь овладеть культурой в её истинном смысле, больше не встречал за всю свою прожитую жизнь. А ведь потом учился в институте, были маститые профессора, знатоки вершин науки, а того, что называется сокрытая тайна педагога, больше не встречал.

Жизнь в училище протекала интересно. Я участвовал в художественной самодеятельности, читал стихи, короткие рассказы. Во время увольнения ходил в старейший драмтеатр имени Ломоносова, посещал музей изобразительных искусств, краеведческий музей, городскую библиотеку. Гуляли по набережной Северной Двины, смотрели на движение судов, мечтали о выходе в море.

Так продолжалось до весенней медицинской комиссии, которая проводится перед летней морской практикой. Накануне, классный руководитель, Нина Григорьевна сообщила мне, что за хорошую учебу и примерное поведение практику буду проходить на паруснике «Товарищ», приписанному к Одесской мореходке. Это почётно и способствует хорошему распределению после окончания учебы.

В апреле месяце, во время учебной пары, в класс заходит, явно чем-то взволнованная, Нина Григорьевна с кипой бумаг и сообщает, что хочет огласить результаты и заключения медкомиссии. Мы насторожились. По алфавиту доводятся отклонения, возможность подлечится и восстановиться. Очередь подходит ко мне, она впилась взглядом в мою сторону:

– Низов Игнат, зрение – левый +0,6 правый+0,7. Это, что такое? Как понимать, кто в место тебя проходил медкомиссию?

Я готов был залезть под стол. Покраснел, еле сдерживая упадок сил, выдавил:

– Проходил сам, у меня здесь никого знакомых нет и не было.

– Завтра на беседу к начальнику военно-морской подготовки.

С этими словами она удалилась, а на меня нахлынули расспросы курсантов о причинах потери зрения. Cудили, рядили и пришли к выводу- мне пойти к другому окулисту. Оказалось – только специально созданная комиссия проверяет, делает заключение. На следующий день, после утреннего построения, меня вызывает Б. Н. Босенко, начальник военно-морской подготовки. Захожу в кабинет, дрожу как осиновый лист, докладываю:

– Товарищ капитан первого ранга, курсант Низов по Вашему приказанию прибыл!

– Раз такое случилось, курсант, с твоим зрением, но ты хорошо учился, мы решили перевести тебя на судомеханическое отделение, подумай и реши, сутки тебе на принятие решения.

– Есть, товарищ капитан первого ранга!

Выхожу и ног под собой не чувствую. Главное не ругал и не грозился отчислить.

После занятий пошёл к старшекурсникам за советом. Староста группы и его бывалые друзья-мореходы, до училища окончили в Архангельске ШМО, школу матросов, ходили за гранку, в один голос высказались – механик на судне жизнь проводит в машинном отделении у дизелей, моря не видит. Тебе надо переводиться в любой техникум, с отличными оценками возьмут переводом.

Сокурсники по кубрику грустно поддержали бывалых моряков. Посетовали, что парусник«Товарищ» выйдет в море без меня, нам будет тебя не хватать.

После ужина, меня вызывает в канцелярию для беседы командир роты, капитан третьего ранга М.Н.Беринзон:

– Не переживай, тебя примут везде с такими оценками! Что решил делать?

– Поеду домой, к родителям на Урал, осмотрюсь, определюсь с выбором.

– Правильно, я оформлю все документы в ближайшее время. Будешь уезжать, зайди ко мне.

– Хорошо, обязательно зайду!

Командира роты мы уважали за внимание, отеческую заботу, справедливость при наказании.

Выходные провёл по увольнительной записке, в военном городке Катунино, под Архангельском, где служил мой старший брат Сергей, офицер. На семейном совете обсуждали мою дальнейшую судьбу. Всё складывалось к отъезду на Урал.

Наедине, Сергей мне поведал:

– Это и к лучшему. У моряков очень трудная семейная жизнь, они подолгу находятся в походах. Жёны не выдерживают, зачастую бросают мужей. Поступай в техникум, заканчивай и живи на материке. Родители ещё крепкие, помогут, да и мы поддержим.

Наступили последние апрельские деньки. С пригородной станции Исакагорка поезд увозил меня от северного края, сурового и красивого. Из окна поезда хорошо видна картина приближения весны в этой стороне.

За полосой снега темнеет лес, на дорогах проталины. По ним движутся конные повозки сена из дальних стогов. В небе кружится множество птиц, они садятся на поля и дороги в поисках прокорма. Лучи солнца придают пейзажу за окном радость приближения весны.

Путь до Урала далёк. Под мерный стук колёс одолевает сонливость, за дремотой время проходит быстрее, незаметней. Для меня наступал новый этап поисков устройства жизни. Что меня ждёт, как впишусь в новый коллектив сверстников, а главное где найду новое пристанище надломленной жизни?!

На четвёртые сутки добрался до города Тюмени, было 30-е апреля. Предстоял последний марш-бросок домой, в Заводоуспеку, до неё остаётся 70-т километров.

На автовокзале узнаю – рейсовые автобусы в том направлении не ходят, плохая дорога, весенняя распутица. Походил вокруг да около в поисках возможного, набрёл на земляков, двух студентов Талицкого лесотехнического техникума. Решаем на последние деньги брать такси, доехать до ближайшей деревни к нашему селу, где есть ещё живая дорога. Таксист сообщает- дорога есть только до деревни Удино, от которой до Заводоуспенки остаётся шесть километров. Делать нечего, надо ехать-ночевать в Тюмени негде, завтра праздник Первое Мая.

С большим трудом – два раза буксовали, вылезали из машины и толкали такси, – доехали до Удино. Дальше с песнями пешком, домой к родному порогу. Вышли ещё засветло, к селу подходили в темноте. Часы показывали начало десятого.

Зашли в село освящённое родными огнями, счастливые, но сильно голодные. Поделились желаниями домашних блюд поужинать, посмеялись молодецки и разошлись по своим улицам.

Моя улица, Октябрьская, примыкает к дороге с деревни Удино, отсюда путь к родному дому короткий и лёгкий- идёшь всё время под горку. Окна домов освещены, сельчане готовятся к завтрашнему празднику. С дымком труб русских печей выходит сладкий аромат стряпни, хлеба на поду. Идёшь по улице, и по запаху узнаёшь кто, что готовит, красотища!

Подхожу к родительскому дому, он весь в огнях, вьётся дымок над трубой с запахом сладких маминых пирожков. Влетаю во двор, захожу с крылечка в дом. Мама хлопочет у печи, отец и брат у телевизора в средней комнате. Радуемся встрече, сажусь за кухонный стол повечерить. Все вокруг меня расспрашивают, как добрался. Рассказываю подробности пути, обо всём увиденном в дальней стороне, хороших и добрых людях, с коими прожил в северном крае.

Засиделись за полночь. Мама уложила спать в зале у окна, выходящего во двор. Приоткрыл окно, прохладный весенний воздух освежил комнату, лёг и мертвецки заснул.

Утро выдалось солнечным, полным запахов сирени за окном, щебетанием и пением скворцов. По двору ходят куры, гуси, в загоне хрюкает поросёнок Боря. С кухни идут запахи жаренных пирожков, топлёного молока, свежевыпеченного хлеба.

Сладость возвращения домой остаётся со мной и по сей день. Буду умирать со светлой памятью родительского дома, уюта и покоя прожитых лет.