Командировка
На автостанцию городка NN въехал автобус, в которых обычно колесят студенты, жители окрестных деревень и командированные из соседнего района. В данном случае командированным из соседнего района был я. Из автобуса я вышел последним. Пассажиры‑попутчики удивительным образом успели испариться. Только я расстроился, что не у кого спросить дорогу к гостинице, как из здания автостанции вышел молодой человек в мешковатых джинсах и толстовке с капюшоном, наброшенным на голову. Я окликнул его. Молодой человек обернулся.
– Добрый день. Как пройти к гостинице?
Он молча махнул рукой в сторону парка, потом добавил:
– Примерно полкилометра.
Парк явно заложили еще до революции. Под ветвями громадных деревьев даже в этот теплый день было прохладно. Проходя мимо двух подростков, сидящих на лавочке и рассматривающих что-то в планшете, я услышал обрывок их диалога.
– Как думаешь, долетит эта ракета до Марса?
– До Марса долетит.
– А до Юпитера?
– До Юпитера? Не долетит, – уверенно ответил второй.
Я улыбнулся: «Времена меняются, а люди те же». Парк быстро кончился. Тротуар вывел на широкую солнечную улицу. Впереди виднелась гостиница.
Вестибюль ее, похоже, не менялся с середины прошлого века, хотя сохранился отлично. Я постеснялся спросить, это от недостатка средств или дань моде?
– Здравствуйте, у меня бронь! – протянул паспорт девушке-администратору.
– Ой, Ваш номер подготовят через полчасика. Можете журнальчики посмотреть.
– А перекусить…
– Кафе по коридору направо.
В кафе я оказался единственным посетителем. Завтрак уже закончился, а до обеда было далеко. Постояльцы небольшой гостиницы с утра разошлись по делам. Девушка за стойкой листала журнал и не заметила моего появления.
– Добрый день! Перекусить можно…
Барменша оторвалась от просмотра журнала.
– Здравствуйте. Чего изволите?
– Пулярку жареную.
Она театрально сложила руки на груди, с ног до головы окинула меня ироничным взглядом:
– Последний раз заказывали прапрабабке, когда тут еще трактир был. Технология утеряна! Сосиску с макаронами будете?
Пришлось согласиться. Пока гудела микроволновка, я расспросил барменшу, как добраться в НИИ Каких-То Проблем, собственно, куда был направлен в командировку.
– Пойдете обратно через парк и автостанцию, потом по проспекту Мира, пересечете улицу Больничную, а там рукой подать. Увидите трехэтажное здание, покрашенное в желтый цвет. Минут двадцать, тридцать ходьбы. Не больше.
После перекуса я бросил в номере свои вещи и отправился к месту назначения.
Не спеша миновал уже знакомые мне парк и автостанцию, вышел на проспект Мира.
Подходя к улице Больничной, боковым зрением заметил человека, облокотившегося на парапет клумбы. Ему явно нездоровилось.
– Вам плохо?
– Да-а, – простонал мужчина, – помогите до больницы дойти.
– Может, скорую?
– Нет, тут за углом два дома, скорая дольше будет ехать.
– Что с Вами?
– Кажется, аппендицит.
Минут за десять мы доплелись до больницы. В регистратуру стояла небольшая очередь. По нескольку человек ожидали возле разных кабинетов.
Усадив мужчину на стул, я подбежал к окошку. Пока очередь не успела возмутиться, выпалил:
– Человеку плохо, срочно врач нужен, похоже, аппендицит!
– Вот страна! Каждая собака в медицине разбирается, – поднимая трубку телефона, недовольно буркнула дама в окошке, – Анастасия Петровна, в вестибюле больной скрюченный сидит, еле дополз, посмотрите?
Анастасия Петровна появилась через минуту. Задав пару вопросов больному, она повернулась ко мне.
– Родственник?
– Случайный прохожий. Помог дойти.
– Похоже, аппендицит. В процедурную, готовить к операции – она показала рукой на кабинет.
– Молодой человек – Анастасия Петровна обратилась ко мне – пожалуйста, позовите Лидочку с каталкой. По коридору до конца потом налево и справа первая дверь, кабинет 13. Сами не уходите, поможете пациента на каталку положить.
Я постучал в кабинет 13.
– Войдите!
– Здравствуйте! Пациенту каталка нужна.
– Подожди секундочку, – прощебетала Лидочка в трубку, – пациент тяжелый?
– Килограммов семьдесят, – неуверенно ответил я.
– Состояние! – и взглядом добавила, – недотепа!
– Похоже тяжелый.
– Освобожусь, перезвоню. Пока, – закончила телефонный разговор Лидочка. – Поможете мне на каталку погрузить и в операционную отвести? С кадрами напряг. Зарплата отпугивает.
– Согласен, картинки на купюрах должны быть веселей.
Она ловко подогнала каталку к процедурной и попросила подождать.
Как обычно, в ожидании время тянулось медленно и нудно. От скуки мозг невольно начинал улавливать разговоры, которые меня совершенно не касались. Из отдельных фраз штришками вырисовывалась организация работы в одной маленькой больничке городка NN. К услышанному можно было бы отнестись с улыбкой, если бы не ощущение, что жизнь – это та же фрактальная геометрия, везде одно и то же, только в разном масштабе.
– Вера Ивановна, невролога не видели? Очередь уже возмущается!
– Он в бухгалтерии. Windows переустанавливает!
– А айтишники где?
– Володя уехал в область с докладом о повышении производительности труда медиков за счет внедрения программного обеспечения, а Саня крышу кроет. Протекло ночью над стоматологией.
– Кровельщиков нанять нельзя?
– Я тебя умоляю, закупка, конкурс… За это время до первого этажа протечет и прогниет!
К процедурной подошла Анастасия Петровна:
– Ждете? – и, не дожидаясь ответа, заглянула в процедурную – Ты еще долго?
– Минут пять – ответила Лидочка.
– В хирургию к Ильфензону, он ждет, – приказала Лидочке Анастасия Петровна.
Из процедурной Анастасия Петровна вынесла белый халат, шапочку и бахилы:
– Одевайте, поможете Лидочке.
В новом облачении я ничем не отличался от медперсонала. Внешне.
Через пять минут из процедурной выглянула Лидочка:
– Молодой человек, помогите…
Мы взгромоздили бедолагу на каталку и повезли его к лифту. По дороге в хирургию Лидочка рассказывала больному, как ему повезло, что операцию будет делать сам Ильфензон. Ильфензон это светило, его даже в Москву приглашают консультировать, но родную больницу он не бросит ни при каких обстоятельствах, патриот. Под хвалебную речь Лидочки мы закатили больного в операционную, уложили на операционный стол. Тут же вошел Ильфензон. Чем-то он походил на Чапаева. Стремительный, как в движениях, так и в мыслях, быстро, но без суеты принимающий решения. С порога сразу приступил к делу:
–Анализы!
Лидочка протянула листок бумаги. Он бросил взгляд на бумагу и тут же вернул:
– Спасибо, – подошел к пациенту: – Как самочувствие?
Больной начал рассказывать.
– Все понятно. Действительно аппендицит. Срочно оперировать. Но у меня не терпящая отлагательства внеплановая операция, там счет на минуты, а тут на часы. Так что я туда. На этом, – он махнул рукой в сторону пациента, – испытаем наш новый инновационный метод. Возможность реализации такого метода доказана на практике советским врачом Леонидом Рогозовым. На базе его опыта я разработал великолепную презентацию, которая позволяет за 10–15 минут освоить методику самооперирования аппендицита. Пока готовите инструмент, дайте больному планшет, пусть изучит презентацию. Сейчас пришлю анестезиолога, он укольчик сделает и вернётся ко мне, а ты, Лидочка, за старшую остаешься. Если пациент будет терять сознание, не позволяйте! Нашатырчику дайте понюхать…
– Тут кончился…
Ильфензон выглянул в коридор и окликнул первую попавшеюся сотрудницу:
– Клава, помоги Лидочке операцию провести, но сначала сбегай за нашатырем! Срочно!
Судя по топоту, Клава рванула с места в карьер.
– Швабру брось! – вдогонку крикнул Ильфензон.
Швабра с грохотом полетела на пол. «Отошла кабель-мачта», – почему-то промелькнуло в моей голове.
– Эх, баба! – воскликнул Ильфензон, в интонации сплелись безграничный восторг с глубоким разочарованием.
В шоке от увиденного, я выскользнул из операционной и направился к выходу. Из кабинета в конце коридора вышел врач, выглянул в открытое окно.
– Молодой человек! – окликнул он кого-то, – последние несколько месяцев я часто вижу Вас в рабочее время. Сложности с трудоустройством?
– Временно безработный. Хожу туда-сюда для поддержания физической формы. А что?
– Знаете как пи@зда выглядит?
– Конечно! – с гордостью ответил незнакомец – В интернете видел!
– Гинекологом с полгодика не хотите поработать? Вакансия внезапно образовалась.
– Не скрою, польщен заманчивым предложением, но знания мои в этом вопросе весьма поверхностны.
– Ничего, почитаете брошюрки… Не боги горшки обжигают!
Я рванул из больницы, пока в проктологи не записали. Когда до выхода остался шаг, что-то грохнуло, земля ушла из-под ног. В этот момент я открыл глаза.
Автобус, громыхая на ухабах, въехал на автостанцию городка NN. Из автобуса я вышел последним. Пассажиры-попутчики удивительным образом успели испариться. Из здания автовокзала вышел молодой человек в мешковатых джинсах и толстовке с капюшоном, наброшенным на голову.
«В НИИ на такси поеду», – твердо решил я.
PS
Некоторые читатели могут подумать, что это о медиках. Разочарую, это о нас: офисных работниках, научных сотрудниках, конструкторах… Примерно так выглядела бы наша работа, будь мы на их месте.
Ой, кажется, кто-то не согласен.
Наверное, несогласный товарищ, болтая по отечественному телефону, достает из холодильника «Юрюзань» бутылочку Жигулевского, садится перед телевизором «Весна» или «Электрон»…
Нет? Потому и нет!
Март 2021
Механизм
Дверь резко распахнулась, куривший рядом Вован едва успел отскочить. Из двери, в одной рубашке, невзирая на морозное утро, вылетел Артём.
– Альберт Соломонович! Альберт Соломонович! – Артём рванул к машине, размахивая папкой.
Альберт Соломонович успел опустить зад в кресло и собирался неспешно втащить в салон автомобиля ногу, но услышав свое имя, повернул голову на голос.
Через пару секунд Артём, запыхавшись, стоял возле босса.
– Альберт Соломонович! Подпишите. Четвертая итерация. Все замечания учли.
– Антон Петрович видел?
– Да. Его пожелания отражены.
– Почему не завизировал?
– Вы же знаете, он без визы Семён Семёныча свою не поставит!
– В чем проблема?
– В том, что Семён Семёныч на заборе слово «х..» увидит и придерётся, если не к тексту, так к шрифту! Альберт Соломонович, сейчас не подпишете – сорвем…
– Ты сколько у нас работаешь? – прервал пламенную речь молодого сотрудника Альберт Соломонович.
– Три года.
– Поработаешь дольше, поймешь, главное в жизни – надежно прикрытая задница, – чеканя каждое слово, произнес Альберт Соломонович. – Пусть поставят визы начальники 35-го, 86-го, 97‑го отделов, ну и техники безопасности.
– Техника безопасности зачем?
– На всякий случай. Работы высотные есть?
– Лампочки вкрутить?
– Потолки-то у нас не два двадцать. Иди, учи, что такое высотные работы. А мне некогда. Самолет.
Альберт Соломонович захлопнул дверь и, «не повернув головы кочан» бросил водителю:
– Поехали! Опаздываю.
– Переливаем из пустого в порожнее… – бурча себе под нос, Артём поплёлся в офис. На крыльце его тормознул Вован – однокашник, наблюдавший эту сцену с самого начала.
– Ну что, пригодились уравнения Лагранжа? – ехидно улыбаясь, спросил он.
– Ты о чем?
– Забыл, как тебя совесть грызла, когда тройку по теормеху за них получил? Типа, какой я инженер-механик без знания таких вещей.
– Не помню, ни про совесть, ни про уравнения…
– А Серёга помнит, вчера болтали. Прикинь, что-то там рассчитывает. Правда, зарплата в два раза меньше, так что пошли, пока не замерз, бесценный для экономики человек!
Водитель, глянув на босса, вкрадчивым тоном напомнил:
– Альберт Соломонович, Вы бы пристегнулись.
Альберт Соломонович в задумчивости не обратил внимания на просьбу водителя.
Хорошая, но узкая дорога проходила по лесу. Заснеженные деревья сверкали в лучах утреннего солнца. Такая погода все реже бывает в наших широтах. Возможно, поэтому даже последнему цинику кажется, что он попал в зимнюю сказку. Видимо для усиления эффекта, Бог послал лису. Рыжая красавица выскочила из кустов в метрах двухстах с левой стороны дороги. Сердобольный водитель встречной машины, пытаясь спасти божью тварь, инстинктивно выскочил на встречную.
Водитель Альберта Соломоновича резко нажал на тормоз.
– Ты что! С утра нагружаешь. Я еще размяться не успел, – возмутился шток.
– Сверху давят! Срочно передай усилие! – заорала педаль.
Обычно они со штоком жили мирно, если и возникали напряжения в рамках служебного взаимодействия, то намного ниже расчетных. Но в данном случае по истеричному крику педали шток понял – медлить нельзя. Он попытался мгновенно передать воздействие вакуумному усилителю, но не тут-то было. Вакуумный усилитель с важностью знаменитого оперного певца всей мощью своей диафрагмы лениво пробасил:
– Чего тебе надо?
– Блин! Там что-то творится! Срочно!
– Представь, я, из-за ваших проблемок, должен взаимодействовать с АтмосфЭрой Планеты.
Осознание того, что он, вакуумный усилитель, непосредственно обращается к целой атмосфере, а там и до космоса рукой подать, делало его в собственных глазах главной деталью всей системы.
– Уважительнее как-то надо… – продолжал наслаждаться своим басом вакуумный усилитель.
– Не выпендривайся, слышал, как педаль орала!
– Нашел, кого слушать… Об нее ноги кто попало вытирает. Если бы бортовой компьютер попросил, или хотя бы заблаговременно и своевременно требовали реализации запланированных действий, – продолжал читать нотацию вакуумный усилитель.
– Что вы там телитесь! Нас всех на металлолом сдадут! Меня тут скоро пополам переломают, – срываясь на визг, опять заорала педаль.
– Слышал!
– Достали! – но почувствовав, что дальше тянуть – себе дороже, он все-таки выполнил возложенную на него функцию.
Атмосфера поделилась давлением с вакуумным усилителем, не обратив на него никакого внимания. У нее глобальных проблем по горло. В одном месте не доглядела – засуха, в другом, чуть отвлеклась – потоп. Она давно научилась обтекать тела любых форм – например, профили крыльев – обтекает практически без возмущений. Поэтому Б-52, несущие куда-то тонны демократии, или «Калибры», летящие с пламенным приветом в очередную горячую точку, не отвлекают ее от будничных дел. Что уж говорить о каком-то вакуумном усилителе.
Поршень главного тормозного цилиндра, еще тот качок, обрадовался возможности показать свою силу, уперся в тормозную жидкость.
– Ой, а я сжимаемая или несжимаемая? – кокетливо спросила тормозная жидкость.
– Несжимаемая!!! – тоном, отбившим всякое желание кокетничать, рявкнул поршень главного тормозного цилиндра.
С перепугу тормозная жидкость почти со скоростью звука (в жидкости) передала давление в тормозные цилиндры колес. Под давлением жидкости поршень толкнул колодку.
– Ты чё пихаешься, хам! – взвизгнула колодка.
– К диску прижмись, дура! Должностных обязанностей не знаешь?!– прикрикнул на нее поршень, – мне думаешь, охота туда-сюда ёрзать?
– Я? Да я вообще здесь новенькая, вечером только поставили. В жизни не прижмусь к этому грязному, старому диску!
– Ты, сука, еще спорить будешь? – Поршень нажал со всей дури.
Колодка брезгливо сморщилась, но деваться было некуда – прижалась к диску. Раздался противный визг.
«Ой-ой, а гонору-то было…», – успел подумать старый, грязный диск, и в этот миг автомобиль во что-то влетел на полной скорости. Грохот, лязг металла, треск пластика… и тишина…
Альберт Соломонович Непристёгнутый вылетел через лобовое стекло. Тело лежало в крайне неестественной позе недалеко от останков автомобиля. Голова заботливо прижалась к заднице. Кусочек черепа, размером с ладошку, валялся где-то на дороге. Мозг, оказавшийся в непосредственной близости от защищаемого объекта, угасающим шестым чувством с полным удовлетворением осознал: «Надежно прикрытая головой задница не пострадала. Миссия выполнена».
Май 2021