Маша уступила Федору место, сама села рядом, взяла его руки и положила на клавиатуру.
– Это исходное положение рук, чувствуешь пупырышки указательными пальцами? Они нужны для того, чтобы ты, не подглядывая, знал, правильно руки лежат на клавиатуре или нет, – не дожидаясь ответа, тараторила Маша.
От такого свойского обращения у непривычного к женскому вниманию Федора мысли начали отклоняться от цели его пребывания здесь, но он вовремя вспомнил, как жена с легкостью принудила к миру внезапно взбунтовавшеюся корову, и внимание снова направилось в нужное русло.
Неделя пролетела быстро. Курсы швей-мотористок он окончил с отличием, неудобно было практически перед детьми плохо учиться. Технику печати вслепую тоже кое-как освоил, минут за пятнадцать, двадцать страницу мог натарабанить. Вечером заскочил к Маше попрощаться.
– Главное не спеши, – напутствовала его на прощание Маша, – скорость придет сама с опытом, от суеты начнешь печатать с ошибками, а от этой привычки сложно будет избавиться.
На следующее утро, подкачав шины, Федор двинулся в путь и к обеду был уже дома.
– Клава, встречай грамотея! Теперь я швея-мотористка и писатель в одном флаконе.
– Привет. Мой руки. Сейчас на стол накрою. Тебя еще вчера начальник НКВД поджидал, думал, вечером приедешь.
– Что ж я на велике без фары ночью через лес попрусь, мог бы догадаться. Клава, где народ, на улице никого?
– На днях всех переселили в совхоз. Укрупнение. Нас оставили участвовать в экспериментальном хозяйстве. Фельдшерский пункт закрыли. Ставку в совхозной больнице для меня пока не выбили, так что я тебе в помощь. Пока тебя не было, я РД эти изучала, будь они не ладны, накидала от руки черновики твоих писулек. Меня за неделю эта хрень во как достала! – она резко провела ладонью по горлу. – Как дальше жить будем!?
– Наладится потихоньку, не переживай, – заканчивая обедать, успокаивал жену Федор.
– Ты еще не понял, во что мы вляпались! Я лучше в декрет уйду. – И после паузы, тоном, не терпящим пререканий, добавила, – Не откладывая!
Во второй половине дня Федор, тихонько прикрыв двери спальни, поплелся в правление колхоза доложиться председателю.
– О, Федор! Мы тебя с курсов ждем, не дождёмся! – обрадовался председатель его появлению. – Посевная-то на носу. Сейчас начальника НКВД позову, посовещаемся и в поле.
Председатель гаечным ключом три раза стукнул по трубе отопления и, перехватив удивленный взгляд Федора, с удовольствием пояснил: «Это ПСК – производственная система колхозная. Наш новый департамент придумал, для повышения производительности труда».
– А сколько там человек?
– Пока два, потом еще наберем. Они ещё не то придумают! За эту неделю придумали условные знаки: три удара по трубе – начальник НКВД идет ко мне. Если он стучал, то я к нему, два удара – общий сбор в ленинской комнате, четыре…. А, в общем, тебе не нужно знать, ты ж все равно в поле работаешь, там труб нет, – заржал председатель.
Секунд через двадцать в кабинет председателя энергично вошел начальник НКВД, пожал присутствующим руки и молча сел за стол.
– Вот видишь, Федор, как ПСК работает? Так бы нам пришлось идти к нему в кабинет, приглашать на совещание, потом обратно… Минуту, как минимум, потратили бы, а так в три раза сэкономили время!
– Да, но мы могли бы у него остаться, и ничего б не изменилось! – сказал Федор.
– Об этом я не подумал… Но департамент уже есть, штатное расписание утверждено, они себя еще покажут!
Смысла последней фразы Федор не понял – это была надежда или угроза?
Начальник НКВД приступил к делу без прелюдий:
– Документы подготовил?
– Какие?
– О которых говорили перед отправкой на курсы: перечень работ, перечень отчётной документации, единый сквозной план выполнения работ и расчетно-калькуляционные материалы.
– Не совсем. Жена черновики написала от руки.
– Плохо, что черновики, но хорошо, что хоть что-нибудь. Показывай.
Федор положил на стол тетрадку с аккуратной надписью на обложке «Колхозная работа». На первой странице был перечень работ.
Начальник НКВД бросил взгляд на перечень и в задумчивости начал монолог:
– Перечень есть, но не совсем хорошо оформлен… У тебя здесь все работы подряд. Нужно разбить по этапам: Первый – подготовка к посевной, второй – посевная, третий – уход за растениями, четвертый – сбор урожая, пятый – его реализация. Как-то так, как-то так… Нужно все четко структурировать. Например, к первому этапу можно отнести закупку посевного материала, подготовку инвентаря и техники, подготовку почвы. Ты бы, председатель, почву куда отнес – к подготовке или к посевной?»
– Я бы к посевной.
– А я бы к подготовке, – сказал начальник НКВД.
– Да какая, хрен, разница! – взбесился Федор, – все равно делать надо.
– О-о-о! – протянул басом заглянувший на шум начальник ДЭД. – Если финансирование по этапам – разница большая, так что зря ты кипятишься, Федор, тебе еще учиться и учиться.
– И еще раз учиться, – грустно закончил бессмертную фразу Федор.
– С перечнем работ разобрались, осталось на машинке напечатать, в трех экземплярах.
– Под копирку можно, – сказал начальник ДЭД, перехватив испуганный взгляд Федора.
– Теперь к перечню отчетной документации. Что-то скудненько, только бухгалтерские документы. Нужно ввести промежуточные отчеты по каждому этапу и итоговый по завершению года. Обязательно нужен чертеж, тьфу, план полей с указанием, размеров, площади, какую культуру будем высаживать, расчет количества удобрений и посевного материала, ну и так далее…
– Так удобрениями и что где сажать агроном должен заниматься, – вставил Федор.
В воздухе повисла неловкая тишина.
– Агронома-то мы забыли в штат включить, – сказал председатель, – промашечка вышла. Ну, ничего, по старой дружбе с совхозным агрономом посоветуемся, а на следующий год своего заведём.
– Федь, тебе с перечнем отчетной документации понятно, что подправить? – спросил председатель.
– Да.
– Тогда к следующему пункту. Единый сквозной план… Вроде нормально, но титульник, мне кажется, как-то не так оформлен. Посмотри еще раз двести третий или девятьсот второй, не помню….
– Так это ж по двести восьмому, – вставил Федор.
– А-а, ну тогда печатай, согласуем и утвердим. Даты только не ставь, ручкой впишем, – посоветовал начальник НКВД.
– Эх, уже темнеет, – взглянув в окно, сказал председатель – что там у нас осталось?
– Расчетно-калькуляционные материалы – понуро ответил Федор.
– Это уже мы подготовим, только с тебя, Федь, цены на семена, соляру, нормочасы… примерно, – успокаивающе сказал начальник ДЭД.
– Забирай черновики, что успеешь, напечатаешь вечером, а с утра короткое совещание в правлении и в поле. Время не ждет – бодро сказал председатель, явно показывая, что плодотворно проведенный рабочий день закончен.
– А что сажать то будем? – удивился Федор.
– Сегодня свяжусь с агрономом, узнаю. Всё, по домам!
– Федь! – в дверях окликнул Фёдора председатель, – циркуль2 не забудь с собой захватить, экспериментальные делянки нужно будет обмерять.
Около восьми вечера Федор вошел во двор. Ему навстречу из будки собачей БС-7, громыхая незарегистрированной по оплошности цепью, радостно выскочил Шарик – 1шт. Из сарая выглянула Клава:
– Вернулся? Дай свинье поесть, я корову доить закончу, и пойдем ужинать.
За ужином обсудили полученные на совещании замечания к черновикам документов.
– Смешно, если бы не нам расхлебывать… – грустно сказала Клава, убирая со стола посуду.
Федор поставил на стол «Консул» и принялся набирать документы, по форме, как положено.
В шесть утра Федора поднял будильник. С кухни доносился запах свежеприготовленных блинчиков и омлета. Стол накрыт, Клава ушла доить корову.
Федя быстро позавтракал, собрал напечатанные вчера, вернее, сегодня, документы, заскочил в сарай за землемерным циркулем и пошел в правление.
Председатель уже ждал во дворе.
– Привет, Федя. Нам выделили три экспериментальные делянки по пять гектар. Вот смотри план. Вчера с агрономом из совхоза поговорил, он рекомендует на первой делянке посадить подсолнух, на второй картошку, на третьей огурцы. Только нужно контрольный обмер делянок сделать, чтоб все показатели строго соответствовали…
– Что вы там измерять собрались? – заходя во двор, задорно крикнул молодой метролог, неведомый доселе человек в колхозе.
– Площадь делянок – уверенно и бодро ответил председатель.
Лицо метролога расплылось в улыбке и глаза сделались добрые-добрые, но председатель и Федя уже почувствовали подвох…
– Чем измерять?
– Вот – Федор поднял с земли циркуль.
– Свидетельство о поверке имеется?
– Какое свидетельство? Его сделали первые комсомольцы еще при организации колхоза, с тех пор и пользуемся – выглянул из дверей правления Семеныч.
– Площадь делянок как собираетесь мерять? – не обращая внимания на Семеныча – спросил метролог.
– Как в древнем Египте, две стороны померяли, перемножили и все – распалялся Федор.
– Непрямое измерение. Нужна аттестованная методика! Имеется? Кроме того я очень сомневаюсь, что это средство измерения внесено в государственный реестр.
– Мужики – не выдержал Федор – вы тут митингуйте, а я сяду на трактор да поеду пахать, знаю где, не вчера родился.
– «Сяду на трактор» – передразнил метролог, – ты не в древнем Египте. Все должно быть по науке, в данном случае по метрологической.
– Что за шум, а драки нет? – подтянулся к правлению начальник НКВД.
– Да эти клоуны решили измерить площадь поля. Ни аттестованного средства измерения, ни аттестованной методики измерений. Как дети…, – возмутился метролог.
– Ничего, опыта пока нет – вступился за колхозников начальник НКВД – попрошу хороших знакомых, чтоб геодезиста прислали для обмера. Методики, протоколы… всё оформим официально. Не волнуйся. Так что Федь, с тебя поляна, а то до осени эту проблемку не решил бы.
Федя кивнул в знак согласия и поплелся в гараж к трактору.
– Как же ты без обмеров пахать будешь? – забеспокоился председатель.
– По плану. От столба до одиноко стоящего дерева, там к яру и к повороту дороги. Ежу понятно и без измерений.
– Прогрессивно мыслишь, – прозвучал традиционно бодрый голос сотрудника нового департамента, автора ПСК, – на данном этапе реализации этой чрезвычайно важной государственной задачи, главное – удельные показатели. Поэтому абсолютное значение площади роли не играет.
Поздоровавшись со всеми, ПСКовец помчался на свое рабочее место разрабатывать новые условные знаки.
– Далеко пойдет – глядя ему вслед, многозначительно сказал начальник НКВД и тут же обратился к Федору – Федь, документы то подготовил?
Федор молча вернулся и протянул папку с бумагами.
– О, пухленькая. Не зря на курсы посылали, быстро набрал…. – удивился объему начальник НКВД.
– Почти до двух не спал – не то пожаловался, не то возмутился Федор – я так долго не протяну.
– Потерпи годик, если удельные показатели нормальные будут, наберем еще группу подготовки документации, а ты будешь только на своем тракторе. Или вообще, как первопроходец будешь в «пиджаке с карманами3» по телевидению в «Сельском часе» опытом делится. Шанс есть.
Начальник НКВД открыл папку и, просматривая ее, начал бубнить: «Перечень документации, перечень работ, так… план».
– Федор, а перечня соисполнителей нет и обоснования их привлечения. Замечания по остальным документам я позже дам, к вечеру.
– Какие соисполнители?!
– Агроном, геодезисты – это же сторонние организации, должен быть перечень и обоснование!
– Мужики я и так в два сегодня лег. Вы же трехэтажную пристройку к клубу присобачили, забили ее людьми. Пусть они и пишут!!! – взбесился Федор.
– У каждого департамента есть четко определенные задачи, и они их выполняют. Разрабатывать эти документы в их функции не входит – подчеркнуто спокойным и официальным тоном сказал начальник НКВД – так что за это отвечаешь ты. Логично?
Федя – человек с двумя образованиями за плечами: курсы тракториста и швеи-мотористки – такой железной логике противоречить не смог. В этот момент председателю стало по-человечески жалко своего односельчанина:
– Ну, пусть жена поможет. Она у тебя ж грамотная.
– Она ж фельдшер, людей лечит должна, а тут хрен знает что! Колхоз переселили, нас забыли – безнадежно махнул рукой Федор и, не оборачиваясь, пошел широкими шагами к трактору.
Как ни странно, трактор завелся сразу. Федор выехал с колхозного двора. Участники дебатов разошлись по кабинетам с нехорошим осадком на душе.
Федор еще не успел доехать до первого ориентира, как начальник НКВД закончил пить чай, взял гаечный ключ и постучал по трубе два раза: «общий сбор в ленинской комнате».
Через сорок пять секунд все были на месте.
– Это моя инициатива посовещаться – медленно, собираясь мыслями, произнес начальник НКВД – утренний, не то чтобы инцидент, так, некое недоразумение показывает недостаточную агитационную и разъяснительную работу. Причем она должна вестись систематически, потому что основная производительная сила, похоже, не совсем понимает грандиозность стоящих перед нами задач, а в некоторых вопросах товарищам просто не хватает знаний, что тоже приводит к внутренней дисгармонии. Предлагаю, в кратчайшие сроки партийной организации и департаменту-разработчику ПСК, подготовить документ, что-то вроде «морально-психологические ценности сотрудника колхоза «Полный вперед» и плана повышения квалификации в зимний период.
– Мы всем коллективом периодически конспектируем труды Ленина, Маркса, Энгельса… Там все наши ценности – вставил парторг.
– Я понимаю, но нужно еще что-то, что не шло бы в разрез с линией партии, но подняло дух и сплотило всех работников именно колхоза «Полный вперед». Какие-то специфические лозунги, агитационный материл. Что б на работу как на фронт, как Матросов на амбразуру, как Гастелло на вражескую колону, а не так как сейчас… Вроде бы и пошел, но как-то без энтузиазма. С такими людьми мы рекордов не поставим!
– Тогда нам в штат нужно взять художника, для оформления агитационного материла, с этим у нас действительно слабовато и еще привлечь журналиста из районной газеты.
– А нам в департамент ПСК тоже парочку сотрудников для разработки планов проведения семинаров по повышению квалификации. Свои предложения мы изложим в кратчайшие сроки письменно.
Тем временем Федор доехал до первого ориентира, от которого собирался начать пахать.
В этом месте съезд с дороги сильно размыло паводком, Федор вылез из кабины оценить степень бедствия и посмотреть, где можно проехать. Канава была достаточно глубокой.
– Ну и денек – вслух сказал Федор и в этот момент краем глаза заметил в небе вспышку.
Огненный шар несся к Земле и, хотя в небе ориентиров нет, Федор почувствовал, что упадет он недалеко и ждать недолго. «МБР4!» – первое, что пришло в голову. Не раздумывая, он упал в канаву, прикрыв голову руками. Время остановилось, но страх был сильнее любопытства, Федор лежал не высовываясь. Наконец раздался страшный грохот, смешанный с металлическим лязгом, земля вздыбилась, затем наступила абсолютная тишина. «Все кончено, или я оглох» – подумал Федор. Придя в себя, он встал. Трактор отлетел метров на двадцать и лежал на боку. Со стороны колхоза оседала пыль, гриба, характерного для ядерного взрыва, не было. «Метеорит…», – но эта мысль не сильно успокоила Федора, в ужасе он бросился домой.
Подбегая к селу, Федор не узнал местности, практически все было разрушено. На месте правления зияла воронка диаметром метров тридцать, никаких признаков жизни. От увиденного Федор чуть не потерял сознание, час назад разговаривал с людьми, а сейчас никого…
«Как там Клава?» – мелькнула мысль, но идти к дому было страшно, все-таки неизвестность дает надежду. На ватных ногах поплелся к дому, думая, что бежит. Подошел к краю оврага – часть склона сползла во двор, накрыв будку вместе с Шариком. Оползень разрушил одну стену сарая и остановился возле крыльца дома. Ударной волной снесло часть крыши дома и выбило окна. Овраг уберег дом от разрушительной силы ударной волны. Из дома вышла Клава.
Древняя ссора предка Федора с помещиком спасла ей сегодня жизнь. На лице Клавдии не было никаких эмоций. Она подошла к сараю, безразлично заглянула внутрь. Федор бросился к ней.
– Клава, Клава… там никого не осталось, – у Федора началась истерика, – все погибли. Председатель, начальник НКВД, департаменты…Семеныч… Только воронка, Клава!
Но, казалось, ее это не тревожит, с абсолютно безучастным выражением лица Клавдия спокойно произнесла:
– Не убивайся так Федя, главное корова со свиньей живы. Годик как-нибудь протянем, а там все наладится…
2019г.