Говорящие со змеями

– Ты тут одна? – спросил он.

– Теперь нет, – сказала Катя. – Но кроме тебя никого не видела.

– Подозреваю, что и не увидишь, – мрачно сказал Ваня. – В момент аварии бодрствовало пятнадцать человек, остальные спали. Сама понимаешь, у кого какие шансы. Может, конечно, кто ещё и всплывет…

– Да нет, вряд ли, – проговорила Катя. При мысли о том, что кто-то ещё всплывёт, у неё возникали нерадостные ассоциации. – Чудо, что мы двое выжили. Теперь найти бы землю…

– Так а что её искать. – Ваня криво ухмыльнулся, кивнул себе за спину. – Вон же она!

Катя поглядела ему через плечо. Действительно, аккурат за спиной Вани горизонт разрезала надвое тёмная громада – не то скала, не то вулкан. Разглядеть получше не удавалось, но в этом Катя и не нуждалась. Земля – это спасение.

Около часа космонавты усердно гребли, чтобы добраться до суши. Даже облегчённый скафандр сильно стеснял движения, тянул с поверхности воды вглубь, и спасшая Катю штанга превратилась в подобие опоры. Наконец ноги Кати и Вани коснулись дна у самого берега, и они с облегчением выдохнули.

Островок казался вполне обычным. Каменистый пляж с вытесанной до идеальных эллипсов галькой, в отдалении – деревья, напоминающие земную пальму, но тоньше и с пышной кроной. Прохладно – бриз неприятно холодит мокрую голову.

– Что ж, пока выглядит уютнее Антарктиды, – сказал Ваня.

Катя фыркнула. Только ленивый на борту не отпускал шуточек по поводу Антарктиды – хорошо бы, мол, «Беллинсгаузену» на этот раз открыть что-нибудь более удобоваримое. Интересно, что думает по этому поводу экипаж «Михаила Лазарева», который отправился к заведомо промерзлому Тигардену-c. Они сейчас где-то на полпути…

– О! – вдруг воскликнул Ваня. Его рука указывала в сторону пальм. – Видела?

– Что там? – шепнула Катя.

– Какое-то шевеление. Вот опять.

Действительно, среди пальм мелькали бледные тени. Разглядеть их с такого расстояния было невозможно, но Кате померещилось в них что-то человеческое. Кажется, они перемещались на двух ногах, и притом довольно прямо.

– Надо сходить посмотреть, – решила Катя. – В конце концов, мы тут застряли надолго. Пора узнать, кто наши соседи.

Ваня расстегнул скафандр на груди, что-то нащупывая во внутреннем кармане. Вскоре с чувством облегчения он извлёк руку из-за пазухи.

– Пошли знакомиться, – сказал он. – Если соседи надумают нас съесть, у меня будет чем их переубедить.

– Лучше не надо, – предостерегла Катя. – Нам не нужны ещё проблемы.

– Первым их создавать не буду, – пообещал Ваня.

Идти по сыпучей гальке в скафандре было тяжеловато. Она то и дело укатывалась из-под ног, заставляя космонавтов периодически замирать и махать руками, чтобы не потерять равновесие. Только высокая гравитация, приковывая ноги к земле, облегчала им эту задачу – но совсем не помогала идти быстрее. Неудивительно, что добраться до бледных теней незамеченными Катя и Ваня не смогли.

Катя поняла это, когда заметила: шевеление среди пальм исчезло. Затих и неясный гомон, который она в какой-то момент стала различать. Ни одного существа Катя не видела. В том, что самих Катю и Ваню видели отлично, сомневаться не приходилось. Идти прямо в лес не хотелось, и они побрели по пляжу, вдоль опушки. Вскоре оказалось, что совсем рядом береговая линия острова делает поворот – и за ним космонавтам открылись вне всякого сомнения рукотворные сооружения.

Точнее, то, что от них осталось.

По пляжу были разбросаны одинаковые деревянные брусья, где-то целые, где-то поломанные в щепки. Местами они торчали из земли, словно сломанные зубы, а вокруг валялись порванные то ли верёвки, то ли лианы. Несомненно, когда-то это были жилища, но теперь от них остались только обломки.

Что же произошло?

– Никого не видать, – констатировал Ваня. – А только что были. Боятся?

Катя пожала плечами. За деревьями никто не шевелился, но ей показалось, что из-за одного ствола все же виднеется чья-то сиреневая конечность.

– Привет! – негромко сказала она, обращаясь к зарослям. От дружелюбной улыбки она воздержалась, опасаясь, что её примут за хищный оскал. – Мы пришли с миром. Мы… сверху, – слова она сопровождала плавными жестами. – Мы хотим дружить.

Заросли зашептались. Несомненно, это была осмысленная речь, состоящая из уханья и бульканья. Десяток голосом раздавался из леса несколько секунд, пока наконец из-за деревьев не выступило несколько существ похрабрее.

Ростом они были не больше полутора метров, имели четыре довольно длинных конечности с тремя длинными цепкими пальцами – на нижних, более мускулистых, они и передвигались. Худые тела покрывала кожа разных оттенков – от сиреневого до мятного, чешуйчатая, как у геккона. Квадратная голова на крепкой жилистой шее, растянутый в полуухмылке щекастый рот и широко посаженные глаза с огромным чёрным зрачком придавали существам сходство скорее с лягушкой. Кате показалось, что по спине туземцев тянется шипастый гребень.

– Привет, – повторила Катя. Гекконо-лягушки дернулись, но продолжили наблюдать. – Мы оттуда, – она указала наверх, а затем показала жестом крушение. – Упали.

Аборигены возбужденно забулькали промеж себя, будто совещаясь, что на это и ответить. Наконец один из них, с бледно-изумрудной кожей, выступил вперёд и уверенно выговорил несколько отрывистых слов.

– Хауа, – уверенно добавил он, ткнув себя пальцем в грудь.

– Катя, – сказала Катя, указывая на себя. – Ваня. Люди, – она обвела рукой себя и Ваню, а затем точно так же указала на аборигенов и жестом предложила им продолжить.

– Булбла, – гордо сказал Хауа.

– Булбла! – радостно подхватили остальные, высовываясь из-за деревьев с некоторым облегчением.

– Булбла, – повторила Катя. – Булбла и люди – будем дружить, – она пожала сама себе руку. Трудно сказать, поняли ли булбла жест, но их радостное уханье не смолкало ещё минуту.

***

Аборигены отвели гостей дальше от берега. За довольно обширной пальмовой рощей имелся большой песчаный пустырь, а уж за ним начинался настоящий лес, густой, тёмный, уходящий вверх, к горе, что возвышалась в середине острова. Здесь, на пустыре, у булбла стоял лагерь, разбитый вокруг высокой деревянной фигуры (Катя про себя нарекла её тотемом), что изображала, судя по всему, местное морское создание – нечто вроде манты со щупальцами и коротким лопатообразным хвостом.

– Ваквагл! – значительно произнёс Хауа, указав на тотем, и, обернувшись к нему лицом, добавил: – О!

– О! – хором сказали остальные булбла.

В подступивших сумерках туземцы развели костёр, возле которого они и земляне уселись греться, есть и, в меру возможностей – разговаривать. Мало-помалу они находили с булбла общий язык.

Во внутреннем кармане скафандра Вани обнаружился кое-какой скарб, что он успел на всякий случай погрузить перед посадкой, надеясь побыстрее отправиться осваивать новый мир. Среди этих вещей имелись медикаменты, многофункциональный нож, сигнальный пистолет с одной ракетой, а главное – блокнот и химический карандаш. После каждого разговора, сопровождавшегося изощренной жестикуляцией, разговорник пополнялся десятком новых слов. Речь аборигенов, к счастью, не отличалась сложностью и большим словарным запасом.