Ледовое побоище решило исход войны, остановив продвижение крестоносцев на Восток. Ливонский орден был вынужден заключить мир и отказаться от захваченных новгордско-псковских территорий. Эта битва стала для русских вечным символом справедливого торжества над агрессией со стороны Запада. Летопись сохранила молитву Александра Невского перед сражением: «Боже великий и крепкий, основавший землю и положивший пределы народам и повелевший им жить, не преступая в чужую часть! Рассуди меня, Господи, с обидящими меня, побори борющихся со мною».
Такъ же успешно боролся Александръ Невскій и съ третьимъ врагомъ Русской земли – съ Литвой. Слава о подвигахъ Александра распространилась не только по всей Руси, но достигла и отдаленнаго Запада. Римскій папа, убедившись, что силой не навязать русскимъ католичества, прислалъ Александру двухъ епископовъ съ льстивымъ письмомъ, въ которомъ убеждалъ его принять католическую веру и за это обещалъ ему большія почести и помощь противъ татаръ. Но Александръ ответилъ на домогательства папы решительнымъ отказомъ: «Мы сами, – сказалъ онъ, – знаемъ ученіе Христа, а вашего ученія принимать не хотимъ» (К.И. Добрынин «Элементарный курс Русской истории»).
Из «Повести о житии и о храбрости благоверного и великого князя Александра Невского»: «Однажды пришли к нему послы от папы из великого Рима с такими слова: «Папа наш так говорит: «Слышали мы, что ты князь достойный и славный и земля твоя велика. Потому и прислали к тебе из двенадцати кардиналов двух умнейших – Агалдала и Гемонта, чтобы послушал ты речи их о Законе Божьем».
Князь же Александр, подумав с мудрецами своими, написал ему такой ответ: «От Адама до потопа, от потопа до разделения народов, от смешения народов до начала Авраама, от Авраама до прохождения израильтян сквозь море, от исхода сынов Израилевых до смерти Давида-царя, от начала царствования Соломона до Августа и до Христа Рождества, от Рождества Христа и до распятия Его и Воскресения, от Воскресения же Его и Вознесения на небеса и до царствования Константина, от начала царствования Константина до первого собора и седьмого – обо всем этом хорошо знаем, а от вас учения не примем». Они же возвратились восвояси».
3. Татарское иго и политика Александра Невского в отношении Золотой Орды. Считая русскую землю покоренной, Батый приказалъ всемъ русскимъ князьямъ явиться къ нему въ Орду на поклонъ. Ослушаться этого приказа никто не осмелился. Въ Орде князьямъ русскимъ приходилось терпеть много обидъ и униженій: прежде чемъ войти къ хану, ихъ заставляли, напр., проходить между двухъ огней, кланяться идоламъ, становиться передъ ханомъ на колени. Черниговскій князь Михаилъ отказался исполнить приказаніе татаръ и за это былъ зверски замученъ татарами вместе съ вернымъ своимъ бояриномъ Феодоромъ. (Православная Церковь причислила ихъ обоихъ къ лику святыхъ.)
Зависимость Русской земли отъ татаръ выражалась, главнымъ образомъ, въ дани. Она отдавалась на откупъ восточнымъ купцамъ, или «бесерменамъ», которые собирали ее съ большою жестокостью, подъ покровительствомъ ханскихъ чиновниковъ, или баскаковъ, и многочисленныхъ татарскихъ отрядовъ. Кроме дани, князья обязаны были, по первому требованію, соединять свои дружины съ войсками хана и идти на его враговъ. Татары не нарушили въ русской земле существовавшаго порядка управленія: она попрежнему управлялась князьями русскими; но старшинство князей не имело уже значенія: ханъ раздавалъ княжества по своему усмотренію. Отъ него зависело и утвержденіе (а следовательно и назначеніе) великаго князя Владимірскаго. Князья путешествовали за ярлыками, т. е. за ханскими грамотами на княженіе, въ Золотую Орду, где должны были раздавать многочисленные подарки ханскимъ любимцамъ и его женамъ. Впрочемъ, во внутреннія дела Русской земли татары не вмешивались и оставили въ неприкосновенности православную веру (даже освободили духовенство отъ дани) (К.И. Добрынин «Элементарный курс Русской истории»).
Из книги В.Д. Сиповского «Родная старина» о мученической кончине Михаила Черниговского в Орде: «Ханские сановники стали делать на Руси перепись оставшихся в живых жителей, налагали тяжкую поголовную дань на всех, от земледельца до боярина. Прибыли они, между прочим, и в Черниговскую область и велели князю Михаилу ехать в Орду на поклон хану. Делать было нечего – приходилось повиноваться. Когда прибыл в Орду Михаил со своими людьми, стали требовать от него, чтобы он исполнил все обряды: прошел бы между огней, поклонился бы изображениям умерших ханов. Михаил воспротивился: «Недостойно христианам исполнять языческие обряды и поклоняться идолам, которым кланяются язычники. Вера христианская заповедует не кланяться ни тварям, ни идолам, но чтить святую Троицу: Отца, Сына, Св. Духа». В сильный гнев пришел Батый, когда узнал, что князь не хочет исполнять требуемых обрядов, и велел сказать Михаилу: «Если ты исполнишь волю мою, то и жив останешься, и всю область свою получишь; если же не исполнишь, то погибнешь лютою смертью». На это Михаил ответил: «Тебе, Царю, кланяюсь, так как Бог дал тебе царство и славу мира сего; но тому, чему кланяются язычники, не поклонюсь». – «Но знай, – говорили ему татары, – неминуемая смерть ждет тебя!» – «Хочу я пострадать за Христа и за истинную веру кровь свою пролить!» – отвечал твердо Михаил. Он достал запасные Дары, которые были при нем, причастился Св. Тайн, читал молитвы и пел псалмы. Любимый боярин его Феодор хотел разделить участь своего князя, пострадать вместе с ним. Напрасно внук Михаила, Борис Василькович, бывший с ним, и бояре уговаривали его подчиниться требованию хана. «Все за тебя епитимью примем, князь, – умоляли они, – со всею областью твоею. Подчинись воле хана!» – «Не хочу я, – возражал Михаил, – быть только по имени христианином, а творить дела язычников… Для вас не погублю души своей!» Затем он сорвал с себя княжескую мантию, бросил ее и сказал: «Возьмите славу сего мира, хочу славы небесной!» По данному знаку на князя бросились татары, повалили его, били в сердце, топтали ногами. Трепетали от ужаса русские бояре. Один Феодор стоял спокойно и ободрял несчастного мученика князя, говоря, что умирает он, как подобает истинному христианину. Наконец один из отступников, перешедших в веру татар, житель города Путивля, быть может, из сожаления к несчастному мученику отсек ему голову. Такой же участи подвергся и боярин Феодор. Мужество этих мучеников и твердость их в вере, говорят, удивили самого Батыя, и он назвал князя «великим мужем». Церковь наша признала князя Михаила и боярина его Феодора святыми мучениками».
Монголы, в отличие от крестоносцев, не оставляли своей администрации и не строили своих крепостей на завоеванной территории. Главной их отличительной чертой было то, что монголы, будучи язычниками, обладали веротерпимостью. Еще Чингисхан в своей Ясе велел уважать и бояться всех богов, чьи бы они ни были. Разорения русских святынь, жестокости против христиан во время нашествия на Русь нимало не противоречили их веротерпимости и проистекали из обычной азиатской манеры вести войну. В Орде едва ли была одна какая-нибудь господствующая религия – скорее, там господствовала смесь всяких верований. Сами монголы и ханы Золотой Орды признавали единого Бога в образе Неба, но поклонялись и многим другим богам-идолам: солнцу, луне, воде, огню, теням умерших ханов – верили в силу молнии над бесами, в очистительное значение огня, в колдовство и держали у себя целые толпы шаманов и заклинателей. Впоследствии, провозгласив неприкосновенность православной веры, ханы ограничились лишь вручением ярлыков русскому духовенству (первым из них стал митрополит Ростовский Кирилл). Не препятствовали они и распространению христианства среди татар. Так, Александр Невский обратил к Христу сына хана Батый Сартака. Но, к сожаления, Сартак был умерщвлен своим дядей Берке и не стал великим ханом. А в 1261 г. в самой столице ханов Сарае митрополитом Кириллом была учреждена Сарайско-Поддонская православная епархия.
Александр Невский, будучи не только выдающимся полководцем, но мудрым дипломатом и политиком, прекрасно понимал, что Русь, стиснутая между монголами и латинянами, не может вести борьбу на два фронта. Нужно из двух бед выбирать меньшую, и этим меньшим злом он справедливо считал Орду. Поэтому всяческими задабриваниями и уговорами он старался сохранить мир между Русью и Золотой Ордой. В этом плане показательны были отношения князя с ханом Батыем и его преемником – ханом Берке. В 1247 году, после смерти отца, Александр Невский впервые поехал на поклон к Батыю. Тогда, по смерти Ярослава, великокняжеский престол остался незанятым, и от воли хана зависело, кому его отдать.
Услыхавъ о подвигахъ Александра Невскаго, Батый потребовалъ его къ себе для изъявленія покорности следующими словами: «Богъ покорилъ мне многіе народы. Ты ли одинъ не хочешь покориться державе моей. Но если хочешь сохранить за собой землю твою, приди ко мне: увидишь честь и славу царства моего». Тяжело было Александру покоряться ханскому приказу: ведь онъ победилъ шведовъ, немцевъ и литовцевъ, а теперь приходилось смиряться передъ татарами. Но Александръ хорошо понималъ, что при тогдашнемъ состояніи Русской земли нечего было и думать о томъ, чтобы силой оружія освободиться отъ татаръ: многія русскія области были опустошены такъ, что и половины прежняго населенія въ нихъ не оставалось, да, кроме того, между отдельными областями шла попрежнему рознь. Единственнымъ средствомъ получить расположеніе татаръ, единственнымъ средствомъ спасенія была полная покорность татарамъ. Это Александръ хорошо понималъ, равно какъ и то, что въ случае его отказа Батый пошлетъ татарскія полчища въ Новгородскую землю. Поэтому онъ решилъ лучше покориться.
Когда онъ пріехалъ въ Орду, Батый, какъ только узналъ о его пріезде, тотчасъ же велелъ привести его къ себе. Татары потребовали отъ Александра, чтобы онъ прошелъ между двухъ огней и поклонился идоламъ, но благочестивый князь наотрезъ отказался исполнить это требованіе. «Я христіанинъ, – сказалъ онъ, – и мне не подобаетъ поклоняться твари: я поклоняюсь Отцу, Сыну и Святому Духу – Богу единому, въ Троице славимому, создавшему небо и землю и все, что въ нихъ находится».
Такая неустрашимость и твердость Александра въ православной вере привела татаръ въ гневъ, и они немедленно донесли объ этомъ хану. Но Батый не велелъ принуждать его и приказалъ съ подобающей честью привести къ себе. Александръ, войдя, поклонился хану и сказалъ: «тебе, царь, поклоняюсь, потому что Богъ почтилъ тебя царствомъ; твари же не поклоняюсь потому, что вся она сотворена ради человека; Богу единому, Которому я служу и Котораго почитаю, – Тому поклоняюсь». Батый принялъ его милостиво, почтилъ дарами и сказалъ своимъ приближеннымъ: «правду сказали мне, что нетъ подобнаго ему князя».
Отъ Батыя Александръ долженъ былъ ехать къ великому хану въ самую глубь Азіи. Путешествіе это продолжалось более 2 летъ. Путь былъ трудный: надо было проходить по пустыннымъ неизвестнымъ странамъ; приходилось переносить на пути всякія лишенія и невзгоды, а у хана пришлось перенести не мало обидъ и униженій. Но Александръ все вытерпелъ и благополучно вернулся на родину, где преемникъ Батыя сделалъ его великимъ княземъ.
Вступивъ на великокняжескій престолъ, Александръ деятельно принялся уничтожать следы опустошеній, произведенныхъ татарами: возобновлялъ храмы, укреплялъ города и собиралъ разбежавшихся жителей. Самъ онъ поселился во Владиміре, а по другимъ большимъ городамъ посадилъ своихъ сыновей и братьевъ.
Но не долго пришлось ему заниматься устроеніемъ земли. Въ Орде умеръ старый ханъ, место его занялъ другой новый: надо было ехать къ нему на поклонъ. Этотъ ханъ захотелъ пересчитать весь русскій народъ, чтобы обложить его поголовной данью. Когда объ этомъ узнали новгородцы, то наотрезъ отказались платить дань (ведь Новгородъ одинъ изъ всехъ городовъ русскихъ не былъ покоренъ татарами, и новгородцы никогда не предполагали, что и имъ придется платить дань). Много труда употребилъ Александръ, чтобы уговорить новгородцевъ подчиниться воле хана и заплатить дань. Миновала эта беда – надвинулась другая. Первое время татары собирали дань сами, а потомъ стали отдавать ее на откупъ иноземнымъ купцамъ. Эти откупщики, собирая дань, сильно обижали населеніе: обирали народъ безъ милосердія, отнимали скотъ, имущество, продавали въ рабство неисправныхъ плательщиковъ. И вотъ, въ 1262 году, въ Суздале, Ростове, Ярославле, Владиміре и другихъ городахъ средняго Поволжья поднялись волненія, и сборщики дани были перебиты.
Узнавъ объ этомъ, ханъ пришелъ въ ярость. Въ Орде уже собирались полчища: ханъ готовился безпощадно наказать мятежниковъ. Александръ поспешилъ въ Орду. Видно, не легко было ему умилостивить хана: зиму и лето прожилъ онъ въ Орде, но зато удалось не только спасти родную землю отъ грозившаго ей новаго погрома, но и выпросить другую важную льготу: по просьбе Александра ханъ освободилъ русскихъ отъ обязанности выставлять вспомогательное войско татарамъ.
Все эти постоянныя заботы и душевныя тревоги надорвали крепкое здоровье Александра: онъ заболелъ въ Орде. Немного оправившись, онъ поехалъ домой. На дороге онъ снова расхворался, и 14 ноября 1263 года скончался, не доехавши до Владиміра. Весть о его смерти достигла Владиміра, и первый получилъ ее митрополитъ Кириллъ во время обедни. Онъ тутъ же въ церкви обратился къ народу и сказалъ: «Дети мои милыя, закатилось солнце земли русской». Голосъ его прервался отъ рыданій; собравшись съ силами, онъ прибавилъ: «не стало Александра». И весь народъ, собравшійся въ церкви, и бояре, и князья въ одинъ голосъ воскликнули: «Погибаемъ». Имъ казалось, что со смертью Александра на Руси опять начнутся прежнія бедствія.
Летописецъ, говоря о смерти Александра, прибавляетъ: «много онъ потрудился за землю русскую, за Новгородъ и за Псковъ, за все великое княженіе, отдавая животъ свой, и за веру православную». Этой готовностью принести все свои силы на пользу всей земли Александръ заслужилъ постоянную память русскаго народа, который смотрелъ на него, какъ на ангела-хранителя, а православная Церковь причислила его къ лику святыхъ. Мощи его сначала находились во Владиміре, а при Петре I, въ 1724 г., были торжественно перенесены во вновь построенную въ Санкт-Петербурге Александро-Невскую лавру, где находятся и въ настоящее время (К.И. Добрынин «Элементарный курс Русской истории»).
Из книги Сергея Перевезенцева «Россия. Великая судьба»: «Позднее в разные времена в разных памятниках будут записаны многочисленные свидетельства чудес, явленных святым Александром Невским. Он являл чудеса во время самых тяжелых и решительных периодов в истории Руси – во время Куликовской битвы, при взятии Казани. Иногда чудеса он совершал один, иногда со своими «сродниками», святыми Борисом и Глебом и другими князьями, признанными святыми. К Александру Невскому обращались с молитвами об исцелении от болезней. В 1547 году был установлен праздник в честь святого Александра Невского – 23 ноября, а в 1724 году установлен новый праздник – 30 августа, в честь перенесения мощей благоверного князя из Владимира в Санкт-Петербург».
Из книги митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна Снычева «Самодержавие духа»: «Почитание его как святого заступника Руси установилось сразу вслед за кончиной. «Драгоценная отрасль священного корня, – молитвенно взывает Церковь к благоверному князю, – блаженный Александр, тебя явил Христос Русской земле, как некое божественное сокровище… Радуйся, презревший догматы латинян и вменивший в ничто все их обольщения!.. Радуйся, заступник Русской земли: моли Господа, даровавшего тебе благодать, соделать державу сродников твоих Богоугодною и сынам России даровать спасение».
Юго-Западная Русь и Великое княжество Литовское
1. Даниил Галицкий и Юго-Западная Русь. Однимъ изъ многихъ последствій татарскаго погрома было то, что Юго-Западные русскія области, разоренныя татарами, не могли сопротивляться образовавшемуся въ то время по соседству съ ними Литовскому княжеству, были имъ завоеваны и потомъ вместе съ нимъ отошли подъ власть Польши. Кроме того, Литва, усилившись, препятствовала русскимъ сношеніямъ съ образованной Западной Европой, а татары, занявшіе южныя степи, прекратили наши прежнія частыя сношенія съ Византіей. Это прекращеніе сношеній съ европейскими народами было причиной сильной отсталости русскаго народа въ наукахъ, искусствахъ и ремеслахъ, а постоянныя сношенія только съ татарами дурно отразились на нравахъ народа, которые съ этого времени заметно грубеют. (К.И. Добрынин «Элементарный курс Русской истории»).
Современником Александра Невского был галицкий князь Даниил Романович (1201–1264). Он мог бы для южной Руси стать тем, кем был Александр Невский для северной Руси – защитником веры и отечества, но, к сожалению, славно начав свое княжение, в конечном итоге, Даниил Галицкий совершил ошибку в своем сближении с католическим Западом. О его деятельности мы узнаем из «Жизнеописания Даниила Галицкого», дошедшего до нас в составе Ипатьевского летописного свода, составленного в начале XIV столетия в Южной Руси.
Отец Даниила, галицкий князь Роман Мстиславович, погиб в бою в 1205 году, оставив вдове и двум малолетним сыновьям – Даниле и Васильку – титул и все тяготы и тяжбы со своевольным галицким боярством. После изгнания из Галича, когда в нем правили черниговские князья, а затем венгерский король, в 1211 г. Даниил вновь вернулся в него, но ненадолго – боярство снова прогнало его вместе с матерью и братом из города. Тогда 13-летний Даниил и его 11-летний брат Василько во что бы то ни стало решили вернуть себе Волынское княжество – отцовский удел. И, в самом деле, в 1221 г. Даниил вернул себе волынский престол. А в 1223 году вместе со своим тестем, галицким князем Мстиславом Удалым, и другими князьями 22-летний князь участвует в печально известной битве на реке Калке; он один из немногих русских князей вернулся живым домой. Воля и решительность были главными союзниками Даниила, поэтому в 1234 году после упорной борьбы с венграми и собственными боярами Даниил утвердился в Галиче, а в 1240 году под его державную руку переходит Киев. Вместе со своим братом Васильком он теперь обладал почти всей Южной Русью. Даниил Галицкий построил много новых городов на своей земле, в том числе Холм, Данилов, Львов. На Руси Даниил прослыл смелым и талантливым полководцем. О его личной храбрости ходили легенды. В то время он мог бы стать именно тем человеком, который объединил бы вокруг своего имени все русские земли.
Едва Даниилу удалось усмирить бояр и утвердить свою державу, как пришли татары, взяли Киев и, опустошив галицкую и волынскую землю, ушли воевать в Европу. Даниил, чувствуя невозможность сопротивляться Батыю, ушел в Венгрию и воротился только тогда, когда вышли из его земли татары. Он начал вызывать людей из лесов и вновь строить сожженные города, основывать новые, привлекая в свою область население. Много перешло народу в галицкию землю из дальних южных русских областей; немало шло сюда и иностранцев: немцев, поляков, армян. Особенно много поселилось здесь евреев. И вновь закипели в Галиции промышленность и торговля.
Но как только ушли враги с Востока, явился враг с Запада. Венгерские и польские крестоносцы с благословения Рима пошли воевать Южную Русь. В 1245 году под городом Ярославлем произошла решительная битва между силами Даниила Галицкого и объединенного войска венгерского короля Бела, польского короля Болеслава и черниговцев во главе с князем Ростиславом Черниговским. Полная победа осталась за Даниилом и его братом Василько. Однако радость победы омрачилась грозным окриком из Орды от хана Батыя: «Дай Галич!» В том же 1245 году Даниил Галицкий поехал в Орду на поклон к Батыю. Против ожидания, встречен он был ласково, пробыл в ставке хана почти месяц и достиг своей цели: Батый оставил за ним все его земли.
Но нестерпимо унизительной показалась князю эта поездка. «О, злее зла честь татарская! – восклицает летописец. – Даниил Романович, князь великий, владевший Русской землей – Киевом, Волынью, Галичем, стоит на коленях, холопом называется. Дань обещает платить, за жизнь свою трепещет, угроз боится!» Даниил возвращается на родину с глубоким убеждением – выступить инициатором союза европейских правителей в организации похода против татар. Даниил заключает военный союз с великим владимирским князем Андреем Ярославичем, тверским князем, польским и венгерским королями, литовским князем. Но Батый предупредил готовившееся против него выступление. Он послал против Андрея Ярославича 60-тысячную карательную рать «царевича» Неврюя, и такую же карательную рать «царевича» Куремсы Батый послал против Даниила Галицкого. Под Переяславлем ордынская рать разбила наспех собранные полки Андрея Ярославича и тверского князя. Но Даниилу удалось отразить войско Куремсы. Он ждал повторного вторжения татар. Чтобы отразить новое нашествие татар, Даниил, рассчитывая на помощь Запада, пошел на беспрецедентный для русских князей шаг: он вступил в переговоры с римским папой Иннокентием IV о соединении церквей. Папа, склонявший Даниила к латинству еще до его поездки в Орду, был очень рад такому повороту событий. Он послал в 1253 и 1254 годах всем государям Средней и Восточной Европы призывы о помощи Даниилу, а в 1255 году короновал Даниила в городе Дрогиничи титулом Галицкого короля. Но для борьбы с татарами нужна была не корона, а военная помощь. А она никак не приходила. Тогда Даниил порвал с папой все отношения и, видя, что не в силах справиться с татарской угрозой, уступил. По требованию приднепровского баскака Куремсы он приостановил военные приготовления и в 1261 году срыл укрепления волынских городов.
В 1264 году Даниил умер и был похоронен в воздвигнутой им новой столице княжества – городе Холме. Не исполнилась заветная мечта Даниила: не смог он освободиться от татарского владычества, не смогли и его преемники совершить это. В другом конце Русской земли собралась сила, сбросившая с русского народа тяжкое иго и соединившая разрозненные области в одно целое. В противоположность сильному размножению потомков Всеволода Большое Гнездо в Северо-Восточной Руси, княжеский род в Юго-Западной Руси вымирал крайне быстро. Уже в начале XIV века внук Даниила Романовича, Юрий Львович, является единственным и последним чисто русским и православным князем, соединившим в своих руках Галич и Волынь. Два его сына, Андрей и Лев, рано умерли бездетными, и после них Галицко-Волынский стол получил сын их сестры Юрий Болеслав. Он уже всецело предался латинству и окружил себя немцами, поляками и чехами. Он глубоко презирал все русское и скоро возбудил к себе общую ненависть, в результате чего галицкие бояре его отравили. По смерти Юрия Болеслава его обширные владения были разделены между соседями: Галицкая земля досталась Польше, а Волынь – Литве. А после соединения их между собой в единое польско-литовское государство Юго-Западная Русь на многие века оторвалась от русской жизни, подвергаясь нескончаемому иноверческому насилию.
2. Образование великого княжества Литовского. Въ то время, когда надъ Русской землей тяготело татарское иго, къ западу отъ Руси образовалось Литовское государство.
Литовцы были бедный, но смелый и воинственный народъ, обитавшій въ лесистой и болотистой местности по обеимъ сторонамъ р. Немана. Сначала литовцы делились на множество отдельныхъ племенъ, которыя враждовали между собою и потому не только не были опасны русской земле, но даже иногда платили сами дань русскимъ князьямъ. Но въ XIII веке на берегахъ Балтійскаго моря образовалось два сильныхъ полудуховныхъ, полурыцарскихъ княжества – Ордена Тевтонскій и Ливонскій. Такъ какъ они угрожали Литве, то отдельныя литовскія племена стали собираться въ одно целое, и образовалось Литовское княжество, во главе котораго былъ одинъ князь. Пользуясь темъ, что на русскую землю напалъ Батый, одинъ изъ первыхъ литовскихъ князей сталъ также нападать на западно-русскія области и покорилъ большую часть Полоцкой земли и нынешней Белоруссіи. Но дальнейшіе успехи Литвы были пріостановлены Александромъ Невскимъ.
Особенно возвысилась Литва при князе Гедимине (перв. полов. XIV в.). Жители юго-западныхъ русскихъ областей добровольно признавали надъ собой власть Гедимина, такъ какъ подчиненіе Литве избавляло ихъ отъ тяжелаго татарскаго ига. При Гедимине были присоедипены къ Литве земли Витебская и Кіевская. При сыне его были присоединены области: Черниговская, Северская, Подольская, а позднее (при Витовте) – Смоленская.
Литовскіе князья управляли завоеванными областями очень разумно, оставляли безъ измененія старые порядки, не трогали местныхъ обычаевъ и не стесняли православія. Мало того, они сами женились на русскихъ княжнахъ, принимали православіе и даже стали усваивать русскіе обычаи и русскій языкъ. Гедиминъ умеръ еще язычникомъ, но его сынъ Ольгердъ былъ православнымъ и детей своихъ воспитывалъ въ православной вере. Но при сыне Ольгерда – Ягелле (Ягайле) произошло весьма важное событіе въ исторіи Литвы, имевшее значеніе и въ русской исторіи: Литва была крещена въ католичество. Произошло это такимъ образомъ.
По соседству съ Литвой было Польское государство. Въ 1382 году польскій король (Людовикъ) умеръ, и престолъ достался его дочери Ядвиге. Польскіе вельможи (паны) и высшее польское духовенство давно уже думали о томъ, какъ бы имъ навсегда избавиться отъ такого сильнаго и опаснаго соседа, какъ литовский князь, отъ котораго Польше иногда приходилось плохо. Кроме того, имъ хотелось присоединить къ Польше богатыя русскія области, принадлежавшія Литве. Они решили предложить литовскому князю руку своей королевы Ядвиги и съ ней вместе польскій престолъ, но съ темъ условіемъ, что Ягелло обязанъ всехъ своихъ литовцевъ крестить въ католическую веру и присоединить къ Польше южно-русскія области. Ягелле это предложеніе понравилось. Въ 1386 г. онъ прибылъ въ Польшу, принялъ крещеніе по католическому обряду и повенчался съ Ядвигой. (Какъ король Польши, онъ принялъ имя Владислава II.)
После этого весь литовскій народъ былъ крещенъ также. Ягелло хотелъ крестить въ католичество также и православныхъ русскихъ и техъ литовцевъ, которые уже были окрещены въ православіе, но они решительно объявили, что второй разъ креститься не будутъ. Такъ какъ ихъ было очень много и силой ихъ обратить въ католичество было трудно, то отъ нихъ перестали требовать перемены веры, но зато лишали разныхъ правъ, отнимали у нихъ церкви, отдавали ихъ въ управленіе католическимъ епископамъ, по русскимъ городамъ насажали польскихъ воеводъ и всячески стесняли православныхъ. Вследствіе этого между литовцами и поляками начались ссоры, которыя дошли до открытой борьбы. Этой враждой воспользовался двоюродный братъ Ягеллы Витовтъ и отделился со всей собственно Литвой отъ Польши. Онъ былъ умный и храбрый князь, и пока онъ былъ живъ, поляки не могли ничего сделатъ съ Литвой. Но после его смерти Литовское княжество постепенно соединилось съ Польшей въ одно большое государство, въ составъ котораго вошла и вся юго-западная Русь (К.И. Добрынин «Элементарный курс Русской истории»).
3. Первая уния Литвы с Польшей и разгром немецких рыцарей. Образование Литовского государства и первая уния (союз) Литвы и Польши были во многом определены немецкой агрессией. Еще раз посмотрим, как складывалось литовское государство.
В середине XIII века среди литовских князьков выделился некий Миндовг. Силой и хитростью он устранил других князьков и сосредоточил в своих руках всю власть в Литве. Основным ядром, вокруг которого сложилось его государство, было племя литовцев; к нему постепенно примкнули и прочие родственные им племена, за исключением пруссов, которые были завоеваны тевтонскими рыцарями и онемечены. Миндовгу удалось в битве при Шауляе в 1236 году разбить немецких рыцарей ордена Меченосцев. Причем литовцы как язычники, отпраздновали свою победу сожжением пленных рыцарей. Отразив немецкую агрессию, Миндовг предпринял попытку усилиться за счет русских земель. Он сумел захватить часть земель Полоцкого княжества, но развитие литовской экспансии в восточном направлении (в смоленские, тверские и новгородские земли) было остановлено. В частности, в 1245 г. литовские войска были разгромлены в ряде последовательных сражений в районе Торопца князьями Ярославом Владимировичем и Александром Невским.
Дальнейшее развитие литовской государственности связано с именами двух выдающихся вождей – Гедимина (1316–1341) и его сына Ольгерда (1345–1377). При них Литва из небольшого княжества превратилось в огромную державу, простиравшуюся от берегов Балтийского моря до берегов Черного моря. В нее вошли, помимо литовских земель, земли Полоцкого, Киевского, Черниговского, Турово-Пинского, Волынского княжеств и ряда других земель. Столицей Великого княжества Литовского стал город Вильно. Как известно, русские князья и русское население охотно принимали новую власть, освобождавшую их от ханского гнета и не нарушавшую местных порядков. Дружины русских князей теперь вливались в состав войска литовского князя. Известно также, что до 40 тысяч приднепровских казаков присягнуло на верность Ольгерду. В 1363 г. в битве при Синих Водах Ольгерд разбил татарские войска, прекратив тем самым притязания ханов на захваченные Литвой древнерусские земли. Наибольшего размера Великое княжество Литовское достигло при князе Витовте (1392–1430): в него вошли земли на юге до Черного моря, а на востоке – до верховьев Оки. В 1403–1404 гг. литовские войска захватили Смоленск и Вязьму. В это время Великое княжество Литовское представляло собой федерацию земель, в которых девять десятых населения и территории составляли русские земли.
Таким образом, в XIV веке русские земли оказались поделенными на три части. Северо-Восточная Русь (Владимиро-Суздальская земля со всеми входившими в ее состав княжествами, Новгород и Рязань) находились под властью Золотой Орды; Юго-Западная Русь (княжества Полоцкое, Турово-Пинское, Киевское, Черниговское, Владимиро-Волынское, Смоленское и еще ряд мелких княжеств) оказалась под властью Литвы. Третьей частью Русской земли – Галицким княжеством – завладела Польша. Исторически сложилось так, что к XV веку восточное славянство образовало три народа, каждый из которых имел свой язык. Славянские племена, обитавшие между Окой и Волгой и к северу от Волги, с политическим центром во Владимире, образовали великорусскую, или, как мы ее называем, русскую народность. Православное население, которое обитало между Припятью и Западной Двиной и зависело от Литвы, образовало белорусскую народность; в южнорусских землях, с центром в Киеве, сложилась малорусская, или украинская, народность.