Тень из сновидений. Часть I

– Иду, милая, – в коридоре послышались быстрые шаги, затем в комнате появилась старушка.

Виктория испытала такое знакомое чувство дежавю, на короткий миг она вспомнила о чем-то расплывчатом в своей памяти. Но прогнала беспокойное предчувствие и стала пытаться узнать хоть что-то у старушки.

Слушая сбивчивые вопросы, та кивала, однако не выглядела до конца понимающей. Но что-то успокаивающее и настраивающее на дружелюбие исходило от ее взгляда и смягчившегося в сочувствии выражения лица. Старушка утешила девушку и предположила, что она еще слишком слаба, поэтому могла потерять сознание. Виктория кивнула, действительно найдя в этом объяснение странному сну. Старушка предложила гостье поесть, девушка не нашла в себе смелость отказать, и они направились на кухню. Виктория хотела лишь поправить свои силы и скоротать время в ожидании, когда за ней вернутся.

Виктория села за деревянный стол в маленькой скромной кухне и вежливо улыбнулась за проявленную заботу, пока перед ней ставили глубокую тарелку с супом и ложку.

Перед тем, как посмотреть в тарелку, Виктория спросила, где ребята, которые были с ней.

– Трое молодых людей? Они уехали еще час тому назад. За ними приехала машина.

– Как? – моргнула Виктория, не сразу осознав то, что услышала. А затем на нее опустилась пелена безысходности и горечь от чувства предательства. Преодолевая боль и не позволяя себе заплакать, пыталась оправдать их поступок: они нашли возможность оставить ее в безопасном месте и отправились своей дорогой, не испытывая при этом угрызений совести. Честные люди так и поступают, не могли ведь они оставить ее прямо на улице. В глубине души она с самого начала ждала нечто подобное, понимая разницу между ними.

Дрожащей рукой Виктория взяла ложку, вглядываясь в суп. В тарелке плавало не что иное, как те грибы, что растут в аквариумах. Откуда-то появилось чувство, что это яд. Будто кто-то стоял рядом и нашептывал девушке это на ухо. Она осталась совсем одна, и у нее не было иного выбора.

Старушка ждала, когда Виктория попробует суп. Никогда прежде девушка не ощущала присутствие смерти ближе, чем сейчас. Ноа единственное, о чем она думала, – это вина за свою пустую и напрасную жизнь.

Девушка рассмотрела грибы, плавающие в тарелке. Сам по себе суп выглядел, мягко говоря, отвратительно. Жидкость в нем напомнила плотную консистенцию серо-зеленоватого цвета с резким неприятным запахом испорченного. Грибы в нем маленькие, серого цвета. Виктория вздохнула, не в силах оттягивать неизбежное. Поднесла ложку к губам.

Алекс появился неожиданно. Бесшумно зайдя на кухню, он заметил девушку за столом. Осмотрел то, что перед ней стояло, и при этом его лицо приобрело более хмурое и странное выражение. Виктория не могла отвести от него взгляда, в котором тонула последняя надежда.

– Ты что ешь? – спросил Алекс. И его тон был обреченным, что сразу исключало любые объяснения.

Девушка невольно проглотила только что положенное в рот, нервное напряжение было тому виной, то сжимающее ее, то отпускающее, и его выражение лица стало еще более несчастным. Виктория могла бы предположить, что единственной мыслью в голове Алекса было: только бы это были не грибы.

– Я сделала для девочки суп, – расплылась в улыбке старушка.

– Чем вы ее накормили? – Алекс перевел внимание на старуху, желая убедиться, что не так все понял.

– Супом с грибочками…

Алекс со стоном безысходности выдохнул и в ужасе посмотрел на притихшую девушку, сжимающую ложку над наполовину опустевшей тарелкой.

Виктория не могла оправиться после его появления, радость от удивления была почти наравне с чувством сокрушенности, что она зря поспешила. Все решила целая минута. Если бы Алекс появился раньше, она бы ни за что на свете не стала есть эти грибы. Виктория посмотрела на старушку, которая стала испуганно отдаляться вглубь кухни, раскрытая в своей лжи.

Алекс взял Викторию за руку и потянул, заставляя подняться, чтобы увести из кухни в ближайшую комнату. Когда девушка различила, что находилось за не до конца закрытой дверью, то стала упираться ногами в пол, останавливаясь. Алекс продолжал тянуть ее за собой, несмотря на сопротивление. У него удалось затащить девушку в ванную и усадить на пол. Виктория пыталась высвободить свои руки из его, умоляя взглядом прекратить.

– Ты зачем это съела? – спросил Алекс и обхватил ладонями ее щеки.

Виктория увернулась из его рук, опуская лицо, по которому полились слезы. Так сильно она ненавидела себя, что от бессилия оставалось только плакать.

– Ты понимаешь, что ты сделала? – Алекс стал трясти девушку, не показывающую никакой реакции на произнесенные слова. – Чокнутая психопатка. На хрена ты ей поверила? Одну оставить без присмотра совсем нельзя? Это ядовитые грибы.

Потянув за одежду, Алекс тащил девушку дальше по полу комнаты. Он отвел ее руки назад и опустился за спиной, не давая возможности сдвинуться с места.

– Открой рот, – приказал он, прижав девушку к ванне.

Виктория отрицательно мотала головой.

– Это отравленные грибы, это ты понимаешь? – Алекс локтем уперся в плечо девушки, что она уткнулась грудью к поверхности ванны. Он прошипел ей на ухо: – Ты умрешь из-за них.

Виктория была напугана происходящим, последнее ощущаемое чувство безысходности не позволяло принять то, что у нее еще был шанс спастись. Она все прекрасно понимала, когда делала свой выбор и съела то, что было отвратительным и одним своим видом говорило о том, что ничего хорошего не принесет. Ей было настолько стыдно, что хотелось навсегда все прекратить.

Терпение Алекса быстро истекло, и тогда он больно схватил ее за лицо, заставляя разомкнуть рот.

***

Виктория сидела на его коленях, их ноги переплелись, когда он удерживал ее на месте. Алекс отпустил девушку сразу же, когда ее организм смог выдавить из себя съеденное, после бесконечных уговоров успокоиться и перестать вырываться.

Виктория пыталась прийти в себя после столь унизительного кошмара. У нее была возможность укусить его за руку, чтобы он прекратил причинять ей страдания как моральные, так и физические, но не смогла решиться навредить человеку, который вообще не обязан был ей помогать. И молча вытерпела все, что от нее требовалось. Сердце часто колотилось ее в груди, изнутри ударяя по ребрам, в горле противно скребло, а вместо внутренних органов, казалось пустое, вывернутое наизнанку дно. Когда она начала кашлять, давясь воздухом, Алекс, будто пришитый к ее одежде, тоже поднялся вместе с девушкой, склонившейся над ванной.

– Как ты?

В ответ Виктория пожала плечами. Несомненно бывало и лучше.

Алекс отклонил девушку назад, что она уткнулась затылком в его плечо и посмотрела снизу вверх. Он дотянулся до застиранного полотенца и стал вытирать ее мокрое лицо.

– Тебе плохо?

Она медленно покачала головой, наблюдая, как Алекс вытирал свои руки. Ее снова передернуло.

– Ты можешь встать?

Она в этом не была уверена, но с его помощью у нее получилось устоять.

Пока Алекс умывал руки, Виктория стояла у стены, скрестив руки над колющим болью животом. Смотрела на притихшую возле едва приоткрытой двери старушку и думала, было ли ей хоть сколько-нибудь неприятно наблюдать за тем, как парень засовывал руку девушке в глотку и ее не очень изящно тошнило. Виктория вернулась взглядом к Алексу. Как же она жалела, что он спас ее от милосердного забвения.

Виктория набрала в ладони воду и умыла лицо. Посмотрела на ожидающего ее Алекса, чувствуя необъятное желание, чтобы земля под ней начала проваливаться, а она опускалась вместе с ней все глубже и глубже.

– Прости меня, – едва слышно произнесла она и стерла ладошкой выбежавшую слезу. Ее короткие волосы слегка намокли и стали завиваться в отдельные локоны. Глаза покраснели от того, как долго она плакала.

– Все хорошо.

– Я думала… – С еще большим разочарованием она опустила голову, заставляя себя дать объяснение своему ненормальному поступку, который привел к унизительной и неприятной ситуации для них обоих.

– Все хорошо, говорю же, – повторил он настойчиво.

– Нет, – Виктория посмотрела ему в глаза, чувствуя себя недостойным ничтожеством. Она заплакала, и он отвел взгляд к полу. – Я сделала это специально.

– Я понимаю, – Алекс искренне кивнул, понимая всю логику ее действий. Испугалась и впала в отчаяние. Что его ни капли не удивило. Он немного задержался на улице, из-за чего пришлось спасать девицу от пищевого отравления, которое вполне могло привести к летальному исходу.

Когда Алекс вышел на улицу вслед за друзьями, то увидел у леса, на еще мокрой после дождя земле, следы от протекторов, как будто кто-то не так давно оставлял там машину. Если бы не присутствие друзей, он бы направился искать следы тех, кто здесь останавливался. Деревья и кусты в той стороне леса необычно ярких цветов, совсем не такая тусклая зелень, как в других местах.

Воображение Алекса вырисовывало не самую радужную картину возможной участи тех, кто проезжал мимо забытой богом местности вдали от людей и сети. Он пришел к тому, что, похоже, все это было планом угонщиков. Чтобы забрать угрозами транспортное средство и вынудить искать помощи в этом доме, где ничего не подозревающих людей ждала мучительная смерть. И все это посреди белого дня. Он не хотел верить, что это хотя бы однажды сошло им с рук.

– Просто… будь осторожней, – попросил Алекс. На вид он был очень бледен, под его глазами темные тени от чудовищной усталости. Голос звучал обессиленно, но в нем слышалась привычная резкость. – Ты ведь сказала, что поможешь нам. Так начни сначала заботиться о себе, о своем комфорте и безопасности. Мне осточертело с тобой как с маленькой таскаться. Соберись. Будь сильной. Мне нужна сильная девушка рядом, а не чертова мазохистка.

Виктории оставалось из благодарности только кивнуть, выслушав все требования и претензии. Его искренность теплом окутала ее сердце, когда она узнала, что ему хотелось бы видеть в ней. Как же она ошибалась, считая, что она пустое место. Для Алекса она важна, он видел в ней глупого ребенка, а хотел бы увидеть способной отвечать за себя. Своим призывом к ответственности дал ей надежду, что стала прорастать в ней заживо.

Сам он выглядел подавленным и несчастным, и Виктория могла лишь смотреть на него, не в силах подобрать ни единого подходящего слова. Беспомощно рассматривала его отливающие тусклой синевой красивые голубые глаза. Почему-то у нее возникло чувство, что Алексу не станет легче от слов поддержки. Он производит впечатление человека, которому важнее действия, потому что ведет себя крайне отстраненно. К тому же она опасалась обидеть его своим проявлением чувств.

Алекс тоже посмотрел на девушку и нашел в себе силы хоть что-то сказать, а не продолжать вязнуть в своих не самых добрых и хороших мыслях:

– Все хорошо, я просто устал. В доме много всяких растений, грибов, и этот тошнотворный запах. Мне стало плохо, и я вышел на улицу. Видимо надышавшись, стал видеть всякие галлюцинации, потом головокружение прошло, и я вернулся. Как же ты меня напугала, – он чуть подался вперед, к ней, и тяжело вздохнул. – Эмма и Макс, должно быть, с ума уже сходят, – Алекс усмехнулся, когда представил их обеспокоенные лица. – Как себя чувствуешь?

– Мне уже лучше. Спасибо.

– Прекрати меня благодарить, – Алекс подошел к двери и обернулся. – Ты мне веришь?

Думая, волнует ли его хоть немного то, что поджидает их за дверью, Виктория ощутила беспокойство за него. Алекс упомянул про галлюцинации, она вспомнила свой сон и почувствовала себя еще тревожнее.

Алекс взял ее за руку, переплетая пальцы. Виктория посмотрела на их руки со странным чувством, задаваясь вопросом, сможет ли привыкнуть к такому однажды. В подобное верилось с трудом. Теплая ладонь, холодные пальцы, крепко-крепко держащие ее тонкую руку. Все это успокаивало, и волнение постепенно уходило. Ей начало казаться, что он читал ее мысли и все всегда знал.

Он вел ее прямо по коридору к выходу из дома. Она вспомнила про свой рюкзак и попросила подождать. Алекс остановился, не решаясь поторопить.

Виктория зашла в комнату, взяла рюкзак с дивана, перекинула за спину и оглянулась в поисках старушки, надеясь ее увидеть. Ее начинало настораживать ее отсутствие. Взгляд притянулся к стене в конце коридора и сфокусировался на ней. И постепенно место, куда она смотрела, начало темнеть и появился силуэт старушки. Затем и она сама.

Затылок сдавило болью, Виктория почувствовала легкое головокружение и неловко взялась за руку Алекса, ожидающего ее у проема, ведущего в комнату.

– Виктория? – он посмотрел в ту сторону, куда безотрывно смотрела она, но никого не увидел. Сжал дрожащую ладонь девушки, потянув к себе.

– Она там. Стоит у стены, – едва слышно сказала Виктория. Она не могла идти, ноги не слушались, точно на них повесили тяжелые кандалы с цепью, прикованной к этому дому.

– Здесь только ты и я. Нужно идти.

Но она продолжала смотреть прямо в блекло-белые глаза старушки, не в силах отвести взгляда.

– Виктория, посмотри на меня, – Алекс за плечи развернул ее к себе. – Смотри на меня. Не думай о ней. Я здесь, с тобой. Все хорошо.

Ей не удавалось собраться с мыслями и подумать о чем-то другом. Она пыталась отвлечься на него, но чувствовала приближение опасности от старушки, которая не отходила от стены. Страх овладевал ею целиком.

– Пока ты думаешь о ней, она не исчезнет. Думай обо мне, – Алекс обнял ее, держа в объятиях посреди всех кошмаров. – Все будет в порядке, я не позволю ей сделать что-то тебе.

– Прости меня, – она попросила прощения, чувствуя вину за свою слабость. В груди что-то оттаяло, сквозь полностью изолированное состояние ужаса сознание смогло допустить поддержку близкого человека, признавая, насколько с Алексом все действительно безопасно и хорошо.

– Давай просто уйдем отсюда, – он развернул девушку спиной к коридору и направил к двери.

Прежде чем Виктория сделала шаг к выходу, ее схватили за свободную руку. Обернувшись, она увидела старушку, и как та держала ее холодной костлявой рукой. Бесцветным взором парализовала.

Алекс не заметил, как старуха оказалась рядом. Он приказал ей отпустить Викторию. Старуха даже не обратила на него внимания, продолжая смотреть на свою жертву.

Виктория взглядом указала ему посмотреть вниз. Он проследил за ним и успел оттолкнуть девушку от направленного в нее лезвия ножа. Виктория столкнулась со столом и упала на пол.

Обернувшись, она вздрогнула, когда старушка упала совсем рядом, а Алекс склонился над ней, сомкнув руки вокруг ее горла. Рваный платок сорвался, открыв жилистую шею и сухие кости. Старушка сипела и выгибала в обратную сторону свои пальцы, ногтями царапая пол. Алекс рукой нашел на полу брошенный нож с длинным лезвием и вонзил по самую рукоять в ее сердце. Кровь брызнула, выливаясь из нанесенной раны, попадая на его руки, белоснежную футболку, разливаясь вокруг по полу.

Крик застыл в горле девушки, она так и лежала, не в силах поверить в происходящее. Даже страх перед кошмарной старушкой был не такой сильный, как тот, что Алекс убьет ее. Но уже было поздно. Она умерла почти сразу же, едва он распорол острым лезвием ей всю грудную клетку.

Едва он закончил, то поднял глаза на наблюдающую девушку перед собой.

– Ты убил ее, – произнесла Виктория вслух единственную мысль в своей голове. Она не могла отвести взгляда от стремительно расширяющейся лужи крови под телом.

– Или она убила бы тебя, – сказал Алекс и осознал, что выглядел отнюдь не таинственным героем, а жестоким убийцей перед ничего не знающей девушкой. Не хотелось кого-то посвящать во все кошмарные подробности, к каким он пришел, исходя из всего увиденного. Меньше всего он желал делиться еще с кем-либо тем, к чему могло привести их присутствие здесь. Не хватало еще больше расстраивать и волновать Эмму, взваливать на Макса лишние проблемы.

Оставалось лишь искать поддержку и доверие у той, что оказалась в самом центре событий по случайному стечению обстоятельств. Алекс протянул руки к девушке, полулежащей на полу.

Виктория увидела, что его ладони все в темной крови. Неожиданно подступившая к горлу тошнота вынудила ее склониться, с губ закапала только слюна, тошнить уже было нечем.

– Никто не узнает об этом, – Алекс продолжал говорить, не обращая внимания на приступ кашля у девушки, надеясь, что она поверит ему в момент слабости. – Послушай, она хотела нас убить, а мы защищались. Я убил ее, не ты. Ты ни в чем перед ней не виновата. Слышишь? Все будет хорошо, только если об этом никто не узнает. Ты ведь не расскажешь никому?

Виктория провела тыльной стороной ладони по губам, молча смотрела на него, думая над ответом и задаваясь вопросом, сделал ли он это намеренно, или у него действительно не было иного выхода, исходя из целей безопасности их обоих.

– Нет, – в итоге доверие взяло верх перед страхом неизвестности, и она приняла единственное возможное в этой ситуации решение.

– Мы просто забудем об этом. И все будет нормально.

Алекс ушел в ванную. Виктория услышала шум воды и представила, как он отмывает свои руки. Кровь на полу продолжала увеличиваться, лужей становясь ближе к ней. Она смотрела пустым взглядом и не могла пошевелиться, не в силах собраться и отойти в сторону, продолжая сидеть на месте. Любое движение, казалось, могло вызвать очередной ужас наяву.

Алекс вернулся и увидел бледную девушку. Она посмотрела в его абсолютно спокойное лицо, в глаза, в которых не было и капли испуга. Ее плечи начали дрожать от подступающих слез, она словно переживала всю боль и вину за двоих.

Виктория молча глядела на него большими темно-зелеными глазами, тая в их глубине злость, о которой пока и сама не догадывалась. В ее мыслях было только желание узнать у него, понимал ли он, что только что совершил? Что по-настоящему убил человека.

Алекс взял ее под руки, чтобы посадить как можно дальше, и она не испачкалась кровью.

– Тебе нужно успокоиться, – он внимательно осмотрел девушку. Протянул ее рюкзак.

Благодарно схватившись за свои вещи, еще пахнущие домом, Виктория прижала рюкзак к груди и часто закивала, однако в ее состоянии до спокойствия было как пешком до луны.

Алекс прекрасно видел это. Опустился на ковер рядом с ней, прижал к себе. Несколько минут он держал объятия, слушая, как прерывисто она дышала, уткнувшись лицом в его толстовку.

Она спрятала лицо, чтобы не чувствовать запах крови, тяжелый металлический привкус во рту. Полностью забыться в тепле другого человека было невозможно, но отвлечься и подумать о настоящем ей хватило сил. Вновь ее настигло чувство спасения. То, как разрешилось происшествие, едва не оборвав в очередной раз ее жизнь, показалось невероятным чудом. Скорее, человек, благодаря которому эти чудеса происходят, стал для нее как самый мимолетный и ускользающий подарок судьбы.

– Готова идти?

Стараясь не смотреть на лежащее под ногами мертвое тело, Виктория вышла за руку с Алексом из комнаты. Он застегнул толстовку, скрывая капли крови на ткани футболки, и открыл дверь на улицу, впуская яркий солнечный свет.

Виктория прикрыла ладонью глаза. Их встретило раннее утро. У нее сложилось впечатление, что прошло не меньше нескольких часов или даже дней с тех пор, как они пришли к этому дому. Солнце все еще не поднялось выше на безоблачном небосводе, укрываясь за кронами деревьев. На свежем воздухе больше ничего не вставало препятствием свободно дышать. Впереди возле дома их ждали Эмма и Макс.

Эмма посмотрела на только что покинувших дом, мысленно облегченно выдохнув: эти тридцать минут она боролась с необъяснимым чувством тревоги, для которого не находила достаточных причин.

Она подошла ко все еще слабо выглядящей девушке и обняла ее как уже близкого человека. Именно общее несчастье послужило основанием относиться так друг к другу.

– Все хорошо? – беспокойно спросила Эмма.

Виктория чувствовала на себе взгляд свысока над своим плечом. Алекс тоже ждал ее ответа. Она кивнула.

– Алекс, мы уже хотели пойти за вами, – Макс тоже подошел ближе. – Где вы были так долго?

– Она накормила Викторию, – Алекс даже секунды не подумал над ответом. – Мы не хотели задерживаться. Так получилось.

– Да, ладно, – Эмма метнула мимолетный взгляд на дом. – Я серьезно волновалась за вас, ребят.

– Почему же тогда осталась здесь? – Алекс откинул ногой в сторону ветку и сделал полшага от дома, думая, стоило ли интересоваться их самочувствием, или это лишь вызовет подозрение и лишние вопросы.

– Может, пойдем? – Эмма неловко посмеялась с убранной рукой за светящуюся от солнца макушку золотых волос. Она не хотела сейчас обсуждать свое тревожное состояние, и что ей требовалось время, чтобы прийти в себя.

Макс понял свою возлюбленную и промолчал.

– Все равно поедем к твоему отцу? – спросила Эмма, когда они пришли к дороге.

– Мы ведь почти доехали, – ответил Алекс, – поздно сейчас все бросать.

– Мне жаль твою машину, – с сочувствием в голосе произнесла подруга.

– Да, если вернемся, получается, лишились ее зря, – сказал Макс.

– Мы ее не лишились, – не согласился Алекс.

Виктория вновь поразилась его внешнему хладнокровию. Удивляясь, как Алекс мог все еще оставаться безразличным к тому, что совершил убийство. Она задавалась вопросами: возможно, все это для него не в первый раз? Или же убить действительно так легко?

Почувствовав на себе пристальное и будто гипнотизирующее внимание, Алекс посмотрел на девушку, одними лишь глазами прося прекратить. Говоря строгим взглядом, что с него было довольно.

Виктория смутилась и опустила голову, понимая, что он сам все прекрасно знает и без ее беспокойства и пустого волнения. Поэтому старалась тоже держать себя в руках, продолжая хранить молчание.

– Ну да, ее угнали, – поправился Макс.

– Посмотрите! – воскликнула Эмма, указывая на дорогу. – Клянусь, это первая машина здесь. Может быть, попросим подвезти нас?

Алекс пожал плечами. Макс, после недолгих размышлений, кивнул:

– Не оставаться же до скончания времен здесь.

Так как иного выбора не было, Эмма смело подошла к дороге и вытянула руку. Макс заметил подозрительность ситуации, а девушка попросила не смеяться над ней и лучше помолчать. Когда серебристая машина ветром пронеслась мимо, и Эмма осталась стоять с расстроенным до комичности лицом, Виктория неожиданно начала смеяться, но не смогла остановиться.

Макс и Эмма не замечали, в каком состоянии на грани находилась она, и тоже присоединились к ее легкому смеху, который утихомирил обстановку и рассеял атмосферу тревожности. Но за всем этим они не заметили остановившуюся позади на обочине машину. Водитель посигналил, и компания испуганно обернулась, оборвав смех.

– Вам нужна помощь? – водитель черного минивэна смотрел на них из открытого окна с тенью улыбки. От его синих глаз с крохотными морщинками в уголках исходила уверенность и открытость. У водителя бледная кожа и такие светлые, почти полностью белые волосы.

– А что вас так развеселило? – поинтересовался выглянувший парень из другого окна с пассажирской стороны. Его внешность приковала к себе всеобщее внимание: один глаз золотого, а другой голубого оттенка удивительно гармонирует с рыжим цветом волос, а также дьявольской улыбкой.

– Да, есть кое-что веселое в том, что нашу машину угнали, – ответил Алекс и прочистил горло, рассматривая водителя.

– Черт возьми, – прокомментировал парень с гетерохромией. – А куда вы ехали?

Макс ответил, назвав город, что был целью их путешествия.

– Хм, – произнес задумчиво водитель, – мы направляемся в ту же сторону. Можем подбросить.

– Если вам это, конечно, удобно… – Макс, сомневаясь, взглянул на Алекса. Тот никак не отреагировал, оставив выбор за другом.

– Нас четверо и вас четверо, – пожал плечами водитель, положив руку на опущенное стекло. – В машине хватит места.

– Зато не пешком, – проговорил едва слышно Макс, когда перед ними приглашающе открыли дверцу в далеко не просторный транспорт.