«Вздор, вздор, ерунда! Я хозяин в доме! Я отец своей дочери! Извольте слушаться меня! Фон-Сапог такая персона, что хоть глядись в него, как в зеркало! Он из сафьяна, да ещё со шпорою! Тринь-бринь! Тринь-бринь! Он и женится на моей дочери!»
– Теперь следи за мундиром, Аня! – продолжал крёстный. – Теперь он начнёт. Он носит отложной воротничок, очень скромен, но сознаёт собственное достоинство и имеет право говорить так:
«На мне нет ни одного пятна! Добрые качества тоже надо принимать в расчёт. А я, ведь, из самой добротной материи, да ещё с галунами!»
«Ну, они только до свадьбы и продержатся! В стирке полиняют!» – Это говорит опять господин Трубка. – «Фон-Сапог, тот непромокаем, из крепкой и в то же время тонкой кожи, может скрипеть, щёлкать шпорою, и похож на Италию!»
– Но они должны говорить стихами! – заметила Аня. – Говорят, это выходит так красиво!
– Можно и так! – ответил крёстный. – Захочет публика, актёры заговорят и стихами. Ну, гляди же на барышню-Перчатку; гляди, как она ломает пальчики: