***
Три дня мы были вместе. Такие приятные, такие сладкие дни! Жаль, они прошли как один миг. Я должен был ехать домой. Родители заждались уже. Когда приехал домой, подготовка подходила к концу. Во дворе были установлены
длинные столы, костры дымились. У нас в деревне народ жил очень дружно. Любое мероприятие дружно проводились всеми и красиво организовались. Народу было много. Самое радостное было то, что мои учителя -поэты были здесь.
… Дома жил около месяца. Пора было уезжать. Искал подходящий повод.
С Солмаз договорились, что если родители меня задержат долго, то встретимся в городке, откуда родом Солмаз. Притом, что она приедет туда на новогодние каникулы. Место встречи было договорено. Подруга Солмаз работала на почте. У неё и встретимся. Оттуда вместе поедем в Баку.
Я уже здесь, в городке. Зашел на почту. Солмаз нас словесно обрисовала так точно, что мы сразу узнали друг друга. Рыжеволосая, со светлой кожей. Она встала, вышла ко мне, улыбаясь, сказала:
– Она здесь, только отошла!
С любопытством начала смотреть на меня. Наверно, хотела понять, достоин ли я её подруге. Она заметила мою неловкость, отвела свой взгляд, с улыбкой сказала:
– Подождите немного, Солмаз сейчас придет.
Поблизости была скамейка. Сел на неё, и ушел в мир мечты, где мы вдвоём, Солмаз и я.
… Голос Солмаз меня вернул на этот мир.
– Азад!
Она стояла передо мной. Какая она была красивая и очаровательная! Её роскошные, распущенные по плечам волосы, нежный идеальный овал лица, чётко очерченные, красивой формы губы, великолепная фигура! Как красиво смотрелась. Солмаз никогда искусственную красоту не искала, она сама была КРАСАВИЦЕЙ!
Тонкий и приятный голос вывел меня из забытья:
– Милый!
… Я брал два билета, вечером сели на поезд, приехали в Баку.
***
До конца марта я был в Баку с Солмаз. Часто ездили на берег. Прислоняясь к перилам, слушали шум морского прибоя. Под мягкий шелест голубых волн мы уходили в мир мечты, мир любви.
Мы всегда были на одном и том же месте. Каждый раз, когда спускались вечерние сумерки, приходил на берег худой высокий старик. Он занимал недалеко от нас место. Он по долгу мог стоят не двигаясь. Издалека он похож был на памятник. Старик, всегда прислоняясь к перилам, свои взоры устремлял в одну далёкую и таинственную точку. Как будто "наш дед" -Солмаз со второго дня начала старика называть так- кого-то ждал. Каждый день изредка он поворачивал голову в нашу сторону, задавал один и тот же вопрос:
– Скажите мне, дети мои, который час?
Ответили старику. Он опять свой взгляд направлял в морскую даль. Дождь, ветер не были ему помехами.
Мы привыкшие были к такой ситуации. Если старик задерживался, опаздывал, Солмаз переживала:
– Наш дед задерживается. Здоровья ему!
А как только старик приходил и занимал «свое место», Солмаз всегда подходила к нему, здоровалась с ним, и довольная возвращалась.
Мне казалась, что и старик скучал по нам. Иногда бывало, что мы приходили позже нашего деда. И, как только мы приходим, поздороваемся, дед довольным голосом отвечает. В такие моменты я заметил на лице старика радость. Взгляд его довольный, смотрел на нас. Через минуту этот взгляд опять был направлен на далёкую морскую гладь. Эти стариковские взгляды на синих волнах Каспия искали своё прошлое. Прошлое, полное печали и радости.
Солмаз всегда просила, чтобы мы говорили шепотом, дабы не мешать деду.
Несколько раз хотел подойти, поговорить с дедом. Хотел спросить: "Что на волнах ищешь, дедушка?". Боялся беспокоить старика.
***
21 марта, великий весенний праздник. Был вечер, с легким, теплым ветром. Как всегда, стоял на остановке, ждал любимую. Эта остановка находилась далеко от нашей улицы, и мы могли здесь встречаться спокойно. Ждал несколько минут, и вот идёт моя королева! Меня наполнило чувство гордости за мою красавицу. Бело-голубое платье, короткие белые сапоги с черными каблуками ей очень подходили. Мне нравилось, когда она так одевалась. Этот наряд у неё был праздничный.
Любил иногда отходить, смотреть на неё со стороны. Я отхожу, она бежит ко мне, не даёт долго смотреть.
– Ну, почему ты такая жадная, королева моя?
– Долго нельзя смотреть. Чуть-чуть и хватит. Мало- всегда слаще.
– Я хочу занести эту красоту в свой мозг, копировать в свое сердце, чтобы потом, когда тебя нет рядом, достать и смотреть!
Она смеялась, отошла:
– Ладно, сегодня праздник, смотри! – с детской наивностью добавила, – Как считаешь, Азад, будем ли в действиях такими же лет через 10-15?!
– На 100 лет даю гарантию, ангел мой! А после – посмотрим. Не веришь, проверяй.
Тогда мы считали, что наша любовь всесильна и сама решит нашу судьбу…
У неё в руках в тот день был маленький сверток.
–Дай свой «чемодан». – мы уже на автобусе. – Что там?
Она не отдает сверток.
– Праздничные сладости. Сама спекла, приедем, там и отдам. И угостим нашего дедушку.
Приехали «к месту назначения». Солмаз открыла свой сверток. Здесь были разные сладости. Меня угощала и с гордостью говорила:
– Вот сама спекла для тебя! Ешь и говори: ой, вкусно!
Хотел ей в ответ сказать многое. Что ты, радость моя! Что из твоих рук яд приму и окажется мёдом! Что ты меня сделала самым счастливым человеком! Что я летаю на небесах!
Но, я не говорил ей эти слова, она сама чувствовала все, знала все. Я просто смотрел на её чистые, безвинные глаза, и радовался, благодарил Всевышнего. что дал мне такое счастье, что есть моя Солмаз!
А сладости были очень вкусные. Я в жизни первый и …последний раз ел такую вкуснятину.
К сожалению, Солмаз не смогла угостить нашего деда. В тот день его не было на привычном месте.
***
Я не смог устроиться в Баку на работу. Мне нужно было работать, не мог вечно сидеть на шее у родителей. Кроме того, при поступлении в ВУЗ советская система образования преимущества давала тем, у кого рабочий стаж больше. Прерывание стажа не приветствовалось.
Был вариант уехать в Казахстан. Там жили и работали родственники. Я мог бы до лета там работать. Так и решили, уехал. До лета работал, в июне я вернулся в Баку. Опять отдал документы и снова провал. Не суждено было мне стать историком.
Сильно переживал. Был очень подавлен, постоянно задавался вопросом, что мне делать. Присутствие Солмаз в моей жизни – вот единственная причина, чтобы я радовался, разговаривал, смеялся, чувствовал себя человеком. Пришла в голову мысль, вернуться в тот город, где я служил. Учиться, работать в Сибири, в голову приходили эти мысли ещё во время службы. Но я тогда быстро забыл об этом. Меня ждала Солмаз! А теперь Солмаз рядом. Обсудили с ней эту идею.
–Что делать, Солмаз! Я уверен, там поступлю и работу найду по душе.
– Я здесь, ты там…
– Я буду приезжать каждые два-три месяца. Новый год я буду здесь, с тобой. Весной будем вместе. А потом как поступлю в институт, сразу приеду. Будем свататься. А там посмотрим, или со мной ты туда поедешь, или я сюда! В конце концов, можно с института переводиться в другой, здешний.
Сейчас всё то, что тогда произошло – мои провалы, идея уехать в Сибирь, согласия Солмаз- можно называть как угодно, и судьбой, и ошибкой. Это ничего не меняет, по сути. Кто мог бы угадать ранее будущую судьбу.
Договорились обо всём. Год всего, терпеть, держаться год!
4-го расстались. Почему в тот момент Всевышний не сделал так, чтобы я не поехал, почему Солмаз не говорила: не надо, не езжай?
Я поднялся в вагон, и видел, как слезы скатились по щеке Солмаз. Поезд загудел в последний раз, тронулся. А, она стояла, плакала. Как мне было трудно! Но я знал, что вернусь. Вот устроюсь на работу и приеду к любимой.
Где-то играл магнитофон:
Я в печали, как дождь осенний,
Льются слёзы с моих очей.
Верни радость прошедших дней,
Со своей песней, милый соловей!..
***
Я уже работал. Как приехал, сразу устроился в автобусный парк. Меня отправили на курсы по подготовке водителей. После окончание дали автобус. Те времена работать водителем автобуса считалось престижно. Работа ответственная и зарплата достойная.
Зимой и весной, два раза, я ездил на родину. Каждый раз по несколько дней были вместе. У Солмаз были каникулы. Поэтому мы могли с утра до вечера находиться вместе. Я видел, как моя принцесса радуется, она готова была кричать громко на весь мир- "Смотрите, мы вместе, люди, мы вместе!"
Мы опять вернулись на старое место на берегу. Жаль, «нашего деда» больше не видели. Здесь все было по-старому. Подолгу гуляли по берегу, несмотря, на то, что январь был. Мечтали, радовались, как хорошо нам вместе, какая у нас красивая и дружная семья будет! Мечтали о красивом доме, чтобы был сад. Эти минуты были Путешествие в будущее. Стоило мне мечтать и что-то говорить о будущих детях, Солмаз своими красивыми ручками прикрывала мне рот. Она очень стеснялась, сразу «перестань, милый, перестань!»– говорила. И продолжали мечтать. Ледяные порывы ветра, бледно-изумрудные волны зимнего Каспия не могли мешать нам. Волны шелестели рядом и плескались на бетонные ограждение. Море шумело и искрилось перед нами, и эти счастливые улыбки волн приветствовали нас …
***
Неделя прошла как один миг. Завтра мне улететь. Погуляли допоздна. Я ей рассказывал про Сибирь, какие необъятные просторы, про красоты природы.
–Я раньше считала, что там нет городов, ни заводов и фабрик.
Она резко меняла тему:
– Мне плохо, плохо оттого, что я не смогу с тобой уехать. И бедная Солмаз опять будет считать дни – говорит она.
– Поступлю, сразу же на самолёт! Осталось совсем немного, Солмаз.
– Все равно, долго. Дай Бог, чтобы поступил. Поступишь, приедешь. А потом как собираешься уладить всё?
– Приеду, пошлю стариков к твоему отцу!
–Я буду считать дни, часы, Азад!
Она голову повернула в другую сторону, мне казалось, у неё в глазах были слёзы.
Мы смотрели, как спряталось за горизонтом солнце, уступая свое место Луне, и как Луна поднимается выше, станет ярче и, наконец, вокруг неё засверкают тысячи маленьких светящихся огоньков.
Солмаз шепчет:
– Вот Луна, а вокруг звезды. Как прекрасны они! Смотри, как красиво мерцают… Среди них есть и наши звезды. Как думаешь, они тоже там, рядом – так близко стоят?
–Да, Солмаз! Наши звезды давно вместе, с того июньского дня. С того дня, когда Ангел в белом платье, очаровательным голосом встал и поздоровался со мною.
–А может раньше, тоже июнь, только на два года раньше?
– Может, и раньше. Только, в тот период с тобой поговорить о чём- то было трудно. У тебя в лексиконе были, в основном, два слова: да, нет.
–Я тогда стеснялась тебя, Азад!..
Вернулись в посёлок. Время уже было поздно. Мы попрощались возле дома. Как нам было тяжело, может понять тот, кто любил безумно, тот, кому пришлось расставаться с самим дорогим человеком.