Глава 25
Я не обратила внимания на его появление, собственно, как и другие зрители – все были захвачены поражающими воображение трюками, которые начали выполнять появившиеся под куполом цирка воздушные гимнасты.
– Невероятно, правда? – заговорил вдруг мой сосед. Он говорил очень тихо. Так, словно вел беседу с самим собой. Никто другой не смог бы расслышать его слов сквозь музыкальное сопровождение представления. Но он говорил и говорил именно со мной, в полной уверенности, что я прекрасно услышу произнесенное им. – Кажется, что это так легко – парить под куполом цирка держась лишь за тканевые полотна. А на самом деле, за всем этим стоят часы работы. А также кровь, пот, боль, страх – все то, что приходится огромным усилием воли преодолевать каждый день. Знакомо, не так ли?
– А вы судите с позиции любителя или эксперта? – безразлично проговорила я в ответ, не отрывая взгляда от арены.
– С позиции любителя, который когда-то был экспертом, – выдохнул мужчина, склонившись ко мне на недопустимо близкое расстояние, отчего сердце выдало несколько быстрых ударов. Но я не пошевелилась, все также наблюдая, как циркачи, мужчина и женщина, выполняют в паре восхитительный по своей сложности и изяществу номер.
– Не трудно парить в воздухе, словно птица, когда умеешь этим самым воздухом управлять.
– Как вы поняли? – с нескрываемым удивлением спросил меня человек.
Я небрежно пожала плечами.
– Разве это не очевидно? – мой вопрос мог показаться риторическим, хотя таковым не являлся на самом деле.
– Возможно, – сдержанно ответили мне. – Для вас.
– А для вас нет? – теперь была моя очередь уходить от ответа.
– Кто знает, – не скрывая иронии, проговорил человек. – И все же, как вы поняли, что гимнасты – не люди?
Я, продолжая наблюдать за артистами, пояснила, решив быть честной:
– Воздушные потоки, они ими управляют. Мужчина выполняет ведущую функцию – воздушная капсула, в которой они находятся его рук дело. Она обеспечивает их безопасность – если сорвутся с полотен, то не пострадают. Смещенный воздушный поток замедлит падение и не даст сильно травмироваться, при этом, никто из зрителей не поймет, что была использована магия. Умно, – одобрила я. – Женщина в свою очередь осуществляет поддержку, страхуя его и себя в особенно сложные моменты. Именно благодаря ей они выполняют эти удивительные трюки, которые противоречат не только человеческой физиологии, но и законам физики.
– То есть, прямо сейчас вы видите, как они используют магию? – уточнил человек.
– Конечно, это трудно не заметить, – фыркнула я, – магия воздушников имеет отчетливый фиолетовый отсвет. Иногда сиреневый, но только в том случае, когда элементаль еще молодой и не вошел в полную силу.
И чуть повернула голову, чтобы взглянуть на заговорившего со мной человека, как тут же услышала:
– Не поворачивайтесь.
– Почему? – и, хотя я знала ответ на свой вопрос, все равно не могла не спросить.
– Моя личность должна остаться для вас инкогнито, – снисходительно пояснили мне.
– Зачем тогда было вообще назначать мне встречу, да еще таким сложным путем сообщать мне о своем желании поговорить, если вы не доверяете мне?
– Я никому не доверяю, – и спустя секундную заминку человек добавил: – Впрочем, как и вы. В этом мы с вами похожи.
– Но все же, вы здесь, – я оставила попытку взглянуть в лицо своему собеседнику и вновь повернулась в сторону манежа. Воздушные гимнасты закончили свой номер, поклонились и удалились. Им на смену вышли клоуны.
– Как и вы, – заметил человек.
Мы замолчали. Я не знала, как начать разговор. Да и стоит ли нам вообще разговаривать. А человек не спешил мне помочь и обозначить истинную цель встречи.
– А чем светится магия огневиков? – вдруг спросили меня. – Так ведь вы себя называете?
– Не всегда. И не все, – отстраненно произнесла я, а после добавила: – Лично мне определение огненный саган нравится больше.
– Огненный саган, – повторил за мной человек, словно пробуя эти слова на вкус. – Хорошо звучит.
– Рада, что вам нравится, – меня уже начинало тяготить общество незнакомца, как и вся эта ситуация. Клоуны были несмешными и потому раздражали, в павильоне было душно, со всех сторон шуршали, хрустели и чавкали. А еще большинство детей не способно было усидеть на месте дольше пяти минут – они вскакивали, пытались выйти в проход, вырывались из рук родителей, рассыпали во все стороны попкорн, громко смеялись и постоянно что-то выкрикивали.
– Не беспокойтесь, я не займу у вас много времени, – отреагировал человек на мой быстрый взгляд на циферблат наручных часов.
– Я не беспокоюсь, – постаралась я не рычать в ответ.
– Но вам здесь не нравится, – произнес очевидное мой собеседник.
– Странный выбор места для конфиденциальной беседы, – не осталась я в долгу, поделившись и своими наблюдениями.
– Вы полагаете? А мне кажется, что как раз наоборот. Из-за многочисленных шумовых помех нас здесь никто не сможет подслушать. Как снаружи, так и изнутри. Даже для телепата пробиться сквозь звонкий детский смех является практически невыполнимой задачей. Вы же знаете, что за вами следят?
– Да, по приказу моего нынешнего босса. Это не новость, – ответила я откровенно.
– Про то, что среди них есть один телепат вам также известно?
– Игнат, – кивнула я.
– Он не просто телепат, – огорошил меня человек. – Он один из сильнейших магов, управляющих мыслеформами. Вы понимаете, что это значит?
– Что он может как читать мысли, так и внушать их, – мне стало страшно. Вот правда, очень страшно. Такие маги – на вес золота, и они обычно не разгуливают просто так по улицам. Где Сашка его откопал? И самое главное – чем замотивировал работать на себя?
– Вижу, в вашей головке уже начали зарождаться правильные вопросы, но вот что главное – Игнат способен работать на удалении.
– Максимальное расстояние? – отрывисто спросила я, замерев на месте. В голове загудел рой мыслей.
– Мне известно про радиус действия в тридцать километров, – поделился человек. – Но этим сведениям несколько лет. С тех пор парень мог усовершенствовать свои навыки. Однако телепат не единственная ваша проблема.
– Что-то еще? – я сцепила пальцы в замок, стараясь унять дрожь.
– Да, – ответил человек, а после неожиданно спросил с насмешкой: – Все суккубы такие эмоциональные?
Я стремительно обернулась в его сторону, забыв про предупреждение смотреть только вперед. При этом боковым зрением я еще в начале разговора успела уловить очертания его силуэта, но вот лицо собеседника оставалось в тени.
– Я не знакома со всеми суккубами, – отрезала я, открыто глазея на мужчину средних лет, похожего на университетского профессора, что вообще никак не вязалось с его методом передачи сообщений посредством городского вандализма, то есть граффити. – А о моих личных качествах должны судить другие люди.
Мужчина в ответ на мой пристальный взгляд самодовольно усмехнулся, погладил бородку клинышком и взглянув на меня поверх очков с толстыми линзами ласково поинтересовался:
– А вы в курсе легенд о происхождении суккубов?
– Что? – растерянно заморгала я.
Мужчина закинул ногу на ногу и начал рассказывать:
– Существует поверье, в котором говорится о том, что суккубы произошли от ифритов. Так когда-то именовали существ, которые по своему могуществу приравнивались к богам. Ифриты были гостями в нашем мире, можно сказать, туристами. Они приходили к нам из реальности, которая существует параллельно с нашим миром, на одной грани с ним. То есть, по сути, ифриты жили в нашем мире, на нашей земле, вот только реальность – другая. К нам они приходили за женщинами, которые впоследствии становились ифритам женами. От одного из таких союзов на свет появилась первая представительница расы суккубов. Хотите узнать, что было дальше?
Я кивнула раньше, чем успела задуматься над сутью вопроса.
– Все шло своим чередом до тех пор, пока один из молодых да ранних ифритов не забрал дочь местного мага. Понимаете, загвоздка была в том, что своих избранниц, которые не всегда становились таковыми по собственной воле, ифриты забирали в свой мир. Навсегда. Так должно было случиться и с дочерью мага, но отец вступился за своего ребенка, хотя силы были не равны. В схватке с ифритом человеческий маг проиграл, сильно пострадав, а после и вовсе исчез. Все решили, что он умер, не сумев пережить потерю дочери. Прошли годы и вот, в момент появления в нашем мире очередных ифритов, дорогу им преступил тот самый маг, оживший и не только восстановивший силы, но и многократно увеличивший свой возможности. Некоторые из тех, кто знали мага еще до исчезновения, поговаривали, что объявившийся человек хоть и был внешне похож на того, кто пытался отвоевать у ифрита свою дочь, но повадки его сильно отличались. Отдельные люди и вовсе утверждали, что решивший объявить могущественным визитерам войну – самозванец. Однако, когда магу удалось не только убить ифритов, но и запечатать проходы, которыми они пользовались – все забыли о словах стариков, которые под итог своей жизни видели плохо, а соображали еще хуже. Как итог, ифриты более у нас не появлялись, однако потомки их остались – всегда девочки, всегда очень красивые, притягательные внешне и обладающие уникальным даром – влиять на мужчин, завладевать их мыслями, управлять желаниями. Через некоторое время магическое сообщество узнало об еще одном уникальном свойстве наследниц ифритов – умении накапливать магию…
– …словно большие ходячие батарейки, – я раздраженно оборвала его речь, льющуюся мягким убаюкивающим потоком. – Если я захочу ознакомиться с легендами народов мира, то возьму книжку в библиотеке и усядусь за изучение сказочных рассказов.
– А вы уверены, что это сказки? – взглянул на меня поверх очков человек. И кажется, в этот момент чуть мутноватые стекла как-то странно блеснули зеленым отсветом. Я присмотрелась, пытаясь разобрать, что это было, но безуспешно. Передо мной опять сидел обычный, я бы даже сказала заурядный мужчина средних лет, в котором было столько же магического, сколько в коврике у двери. То есть, совсем ничего. – Все легенды являются иносказательным отображением реальности.
– Вот только не во все сказки стоит верить, – заметила я. – Озвученная вам история так вообще вызывает множество вопросов.
– Каких же? – подался вперед мой собеседник, видимо, уже забыв о своём изначальном желании сохранить анонимность. Из-за этого движения его лицо на несколько мгновений осветил луч света, выхватив глубокие, избороздившие смуглую кожу морщины, серые тени под глазами и кровавые трещинки на пересохших губах. В общем, выглядел мужчина хоть и интеллигентно, но весьма потрепанно. Так, как будто уже очень давно не ел и примерно столько же не спал. Как еще шевелился – вообще не понятно.
– Например, – начала я, подавляя желание отсесть подальше. – Кто такие ифриты?
Высокий лоб исказился удивлением, а я поняла, почему у моего собеседника лицо такое, словно по нему плугом прошлись – мужик просто постоянно удивляется!
– Вы не знаете?
Я закатила глаза.
– Если бы знала, то не спрашивала бы.
– Ну да, ну да, – отстраненно пробормотал человек, вновь откидываясь на спинку сидения, что являлось лучшим вариантом, в том числе и для меня. Смотреть на его истощенное лицо было тем еще удовольствием – хотелось пожалеть, накормить и уложить спать на ближайшие года два. – Так значит, вы не в курсе…
Последние слова он произнес словно про себя, задумчиво почесывая бородку и словно что-то решая.
– Поделитесь? – напомнила я ему о своем присутствии минут через пять.
Человек помолчал, перестав истязать растительность на своем лице, а после тяжело, но утвердительно вздохнул.
– Да, думаю, это будет лучшим вариантом в вашем случае.
– В смысле? – не поняла я.
– Слушайте внимательно, – вдруг строго одернул меня человек. – Это очень важно. Ифриты – это высшие демоны.
Глава 26
– Демоны? – мои глаза округлились.
– Высшие, – повторил человек. – Те, о ком сейчас подумали вы, были демонами низшей расы. Сильными – да, но не всемогущими. Возможно, вы сталкивались с другим названием ифритов. В человеческой мифологии их именуют джиннами.
Я потрясла головой.
– Джинны? Существа, которые живут в лампах и исполняют три желания?
– Не повторяйте эту ересь! – с негодованием одернул меня человек. – Наш кинематограф вместе с недоразвитыми писаками совершенно опошлили понимание слова «джинн». Настоящие джинны не прислуживают и не исполняют капризных прихотей. Джинн в переводе с древнего языка означает «невидимый», «недоступный».
– Недоступный кому? – не поняла я.
– Разве это не очевидно? – хмыкнул человек. – Людям.
– Но в таком случае, и мы в какой-то степени относимся к этой категории, – возмутилась я. – Ведь все мы имеем примесь человеческой крови.
– Да, – безрадостно согласился человек. – Как это ни прискорбно признавать, вы правы.
– Почему вы здесь? – запоздало решила спросить я.
– Здесь – это где? – лукаво ухмыльнулся человек, продолжая играть в загадочность.
– Хороший вопрос, – нахмурилась я и развела руками, не очень широко, но очень демонстративно. – Здесь – в этом цирке. Зачем вы позвали меня сюда?
– Вы уже не первый раз задаете этот вопрос, – человек постучал пальцем по деревянной ручке сидения.
– Не теряю надежды получить ответ, – раздраженно проронила я.
– Нет, ну вы просто классический маг огня! – с неподдельным восхищением и какой-то странной радостью воскликнул человек, едва ли не захлопав в ладоши. – От суккуба практически ничего! Кроме внешности, конечно, хотя и тут есть сомнения. Не знай я, что вы полукровка, никогда бы не заподозрил в вас кровь ифритов!
– Кстати, по поводу озвученной вами истории, – проговорила я, не желая акцентировать внимание на теме моей смешанной крови, – у меня есть вопросы. Ответите?
– С удовольствием, – качнул он ногой, обутой в коричневый ботинок. – Беседа с вами доставляет мне одно лишь наслаждение.
Я приподняла брови, выражая свое недоумение.
– В наше время трудно найти достойного собеседника, – быстро пояснили мне.
– Да, это проблема, – пробормотала я, отводя взгляд.
– Вы хотели что-то спросить, – напомнил человек, складывая пальцы под подбородком.
– Я хотела узнать, каким образом тот маг обрел силу, столь сокрушительную, что смог победить тех, кто, по вашим словам, был непобедим?
– Хороший вопрос, – одобрительно кивнул человек. – И надо сказать, что меня он тоже волнует. История об этом умалчивает. И у меня, к сожалению, достоверного ответа тоже нет.
Я не удержалась и хмыкнула.
– Но! – человек поднял вверх указательный палец. – Я посвятил этой теме не один год своей жизни, провел широкомасштабное исследование, ознакомился с многочисленными историческими документами. И вывел теорию, которая, как мне кажется, весьма близка к правде.
– Я слушаю, – настал мой черед одобрительно кивать.
– Предполагаю, что тот маг был не просто рядовым обладателем сверхспособностей.
– А кем? – прищурилась я.
– Что вам известно об Ордене Зеленого Дракона? – вопросом на вопрос ответил человек, постукивая пальцем по подбородку. И к этому моменту, я успела заметить, что ему вообще очень нравилось постукивать.
– Только то, что его, скорее всего, никогда не существовало, – с издевкой произнесла я. И добавила:
– Конспирологические теории никогда не значились в списке моих увлечений.
– Зря смеетесь, – с легким намеком на обиду произнес человек. – Потому что в своем категоричном отрицании того, чего по вашему мнению не существует, вы ошибаетесь.
– Хорошо, я ошибаюсь. А еще, очевидно, зря теряю время, – я поднялась, собравшись уходить. – Всего хорошего. И не зовите меня больше на тайные встречи. Любите играть в шпионов и отправлять тайные послание – ради бога. Но у меня нет на все это ни времени, ни желания.
Я уже развернулась в сторону выхода, как меня схватили за руку и дернули вниз, усадив обратно. Самым неэлегантным образом плюхнувшись на пятую точку, я едва удержалась от рвущихся наружу ругательств. Не хотелось привлекать внимание зрителей к нашей занимательной парочке. На моё счастье, окружающие в этот момент наблюдали за прекрасной демонстрацией навыков вольтижировки не менее прекрасным молодым наездником с голым торсом и всеми шестью кубиками как на подбор.
– Не ведите себя как истеричка, – прошипел мне в лицо человек. – Будьте сдержаннее, уж кому, как не вам соблюдать манеры!
Я скривилась, а после вырвала из его захвата правую руку и медленно отерла рукавом щеку.
– Я обязательно припомню все полагающиеся случаю светские манеры, как только вы поведаете, на которой из веток моего генеалогического древа затерялись графья или на худой случай – бароны!
– Графья, – передразнил меня человек, чье лицо опять оказалось на свету, и я с удивлением обнаружила на его коже розовые пятна.
– У вас что, аллергия? – без стеснения прямо спросила я.
– Что? – дернулся человек. – С чего вы взяли?
– У вас пятна на лице, – и ткнула пальцем в самое крупное и самое заметное пятно – на лбу.
Мужчина тут же потянулся к указанному месту и удрученно потер.
– Наверное, съел что-то не то, – пробормотал он, снова отклоняясь так, чтобы его лицо скрадывали тени. – Думаю, пора заканчивать наш разговор.
– Да уж, хотелось бы, – вздохнула я, поправляя волосы.
– Вот, – мужчина протянул мне фотографию. – Вам стоит на это взглянуть.
Я протянула руку и осторожно прикоснулась к распечатанному снимку. Беглого взгляда хватило для того, чтобы оценить его качество – фотографировали явно на профессиональную камеру и с полным знанием своего дела. Уже во вторую очередь я заинтересовалась тем, что собственно и являлось объектом внимания фотографа.
Мужчина. Высокий, с мощной фигурой. Про таких еще говорят – грузный. В прошлом он скорее всего основательно занимался спортом. Чем-то вроде тяжелой атлетики, борьбы или толкания ядра. Как правило, участники этих спортивных дисциплин за время карьеры успевают обзавестись внушительным каркасом из мышц, который после ухода из спорта заплывает жирком и придает человеку легкий оттенок гиппопотамости. Но вполне возможно, что у мужчины на фотографии от природы имелась такая массивная фигура, кто знает. Но вот носить спортивные костюмы незнакомцу было строго противопоказано – тонкая ткань обтягивала все, что не нужно и подчеркивала то, что следовало бы скрыть – намечающийся животик и выступающие над поясом бока.
Лицо человека скрывалось под козырьком черной кепки. Таинственности образу придавали и черные очки. Под мышкой мужчина держал небольшую черную спортивную сумку. И судя по траектории его движения в момент, когда было сделано данное фото, мужчина направлялся к черному авто, припаркованному у здания, похожего на торговый центр. Место было мне не знакомо и возможно, вообще находилось не в нашей стране. Запечатленная обстановка имела какой-то едва уловимый налет европейского благоустройства.
– Мужику нужно похудеть, – поделилась я своими наблюдениями, протягивая снимок обратно.
– Это все? – мой собеседник не спешил забирать обратно врученную им же фотографию.
– И мы с ним не знакомы, – ответила я на незаданный, но отчетливо витающий в воздухе вопрос.
– Знакомы, – не согласился человек, и непонятно откуда вынул еще один снимок. – Это было снято в другое время, с другого ракурса.
И у меня в руках оказалось еще одно фото. Все тот же мужчина. Но на этот раз уже не шагающий по улице, а сидящий за столиком на открытой веранде какого-то кафе. И вот теперь можно было с уверенностью говорить о его пребывании за границей. Обтянутая белой футболкой спина хоть и отличалась внушительной шириной, но не смогла полностью заслонить собой знаменитый собор, изображение которого красовалось на половине всех поздравительных открыток в мире. Лица мужчины вновь было не разобрать. Но на этот раз не из-за головного убора, а потому что в момент нажатия на кнопку затвора фотоаппарата он отвернулся. Судя по попавшей в кадр изящной ножке, обутой в ярко-желтую туфельку на высоком тонком каблуке, мужчина пришел в кафе не один.
Я подняла на своего собеседника недоуменный взгляд.
– Присмотритесь к шее этого человека, – посоветовали мне, догадавшись, что я по-прежнему ничего не понимаю.
Я приблизила снимок к глазам.
И…мир вдруг начало ощутимо трясти.
А может быть, это затрясло меня.
– Не может этого быть. Нет. Это просто невозможно, – шептала я, повторяя на разные лады и не имея сил оторвать взгляд от татуировки на шее мужчины с фотографии.
– Вы узнали этот рисунок, не так ли? – спросил человек.
– Это скат, – хрипло ответила я. – Означает стремление к свободе – как при жизни, так и после смерти.
– Как по мне, больше похоже на осьминога, – протянул человек.
Я тяжело сглотнула и пожала плечами.
– Он говорил, что тату ему набили во время службы в армии, в походных условиях. А в качестве обезболивающего использовали водку.
– Обезболивался, видимо, не только подопытный, но и его «мастер», – насмешливо предположил мой собеседник, обозначив пальцами в воздухе кавычки.
Я промолчала и вновь обратила свой взор на фотографию. Мозг, несмотря на очевидное доказательство, отказывался воспринимать новую информацию.
– Теперь вы поняли, зачем я пригласил вас сюда? – чуть высокомерно, но при этом как-то сочувствующе проговорил человек.
– Хасан жив? – мое сердце пропустило удар.
– Да, – уверенно подтвердил человек. – Жив и более, чем благополучен. Согласно имеющейся у меня информации, ваш бывший руководитель последние несколько месяцев провел в столице соседнего государства. И в данный момент находится там же. Ходит по ресторанам, посещает сауну и казино, встречается с женщинами. И прекрасно себя чувствует, что явственно видно по его располневшей фигуре.
– Но, – я откашлялась, – он же умер. Остановка сердца, так мне сказали.
– В таком случае, медикам необходимо срочно заинтересоваться этим невероятным случаем воскрешения, – человек одернул полы своего пиджака и уверенно добавил: – Мы с вами прекрасно знаем, что возвращать умерших с того света пока еще не умеет никто, даже некроманты. Да и ваш чудесным образом воскресший босс имеет слишком цветущий вид как для того, кто вроде как должен сейчас находиться в компании могильных червей. И потом, кто вам сказал про остановку сердца?
– Седой, – не думая ответила я.
– Тут два варианта, – словно настоящий профессор, читающий лекцию перед студентами начал мой собеседник, подпирая сложенными ладонями подбородок, – либо он вам соврал. Но в этом случае, главный вопрос – зачем? Либо он сам не знал правды, и тогда необходимо спросить – почему?
Мне нечего было на это ответить, потому что… Если Хасан жив, то это очень многое меняло. На самом деле, это меняло всё.
– Это вся информация, которую вы хотели мне передать? – я склонила голову, позволяя волосам упасть на моё лицо и скрыть его.
– Я сказал все, что хотел, – твердо ответил человек. – Но как много вы услышали и что из этого поняли – уже другой вопрос. И задавать его нужно не мне.
Он рывком поднялся из кресла и быстро покинул павильон. Так, как будто его здесь и не было. Никто из зрителей, даже те, что сидели по соседству, не обратили внимания на его уход. Никто даже взглядом не проводил.
«Либо представление невероятно захватывающее, – я рассеянно уставилась на белого пуделька в розовой юбке с оборками, со звонким лаем нарезающего круги по периметру арены, – либо отводящая взгляд магия».
Выждав еще несколько минут, я последовала примеру так и не представившегося мне человека.