– Нужны мне!
– Ну хорошо, ну где твои гвоздики? Ну где ты их нашел? Покажи мне.
Мальчик оживился, взял отца за руки и потащил его,
– Пойдем, я покажу. Их спрятали на шкаф.
– Ну пойдем, пойдем!
Семен Васильевич, полунаклонившись, шел за мальчиком по коридорам и остановился у шкафа. На верху этого шкафа был какой-то коробок, на который мальчик указал пальцем:
– Вот! Возьми! Достань!
– Ну хорошо, отлично! Ну вот коробок. Да, действительно, тут гвозди. Ну и что же?
– Как помнит! – не утерпела сказать нянька, вспыхнув от удовольствия. – Смотрел, как прятали! А мы уж, кажется, куда их занесли! Ах, милочка какой!
Мальчик тянул отца за полу халата и воодушевленно говорил:
– Молоток! Возьми молоток…
– Да где же, голубчик, я возьму?
– Поди, поди сюда!
– Ну, ну, ну, хорошо, пойдем.
Мальчик тащит отца к кухне.
– Там! там!
– Скажите пожалуйста, – обратился отец мальчика к няньке, – знает, где молоток! Принесите, пожалуйста, Авдотья Петровна.
Неизвестно почему развеселившаяся Авдотья Петровна, как вихрь, помчалась в кухню, а отец и сын продолжали разговор.
– Ну вот она принесет молоток; ну что же мы будем делать?
– Надобно его прибить.
– Что такое прибить? Что же мы прибивать будем?
– А от ножки? Знаешь? Хоро-ошенькое такое, колесико..
– Это от стула-то?
– Оно такое круглое… вертится…
Авдотья Петровна примчалась с молотком.
– Авдотья Петровна! – улыбаясь и чему-то радуясь, сказал Семен Васильевич. – Надо добыть колесико от стула.
– Это зачем?
– Не постигаю! Где оно? Поищите, пожалуйста.
– Там, там! – волнуясь с каждой минутой, почти кричал мальчик и опять тащил отца.
– Ну пойдем, пойдем!
– Ах, какой выдумщик! – качая головой и восхищаясь, шептала Авдотья Петровна.
– Ну уж пойдем, веди, веди! Ну где же колесо-то от ножки?
Разыскали и колесо, и таким образом все, что требовалось мальчику и с чем он вчера не хотел расстаться, – все было теперь у няньки, у самого мальчика и у отца.
– Ну что же мы будем делать? Вот и гвоздик, и молоток, и колесо от ножки. Ну, не глупенький ли ты? Ну зачем все это?
– Теперь надо прибить к столу!
– К столу прибить эту ножку?
– Да, да! Прибить! Ее надо прибить!
– К столу? Зачем?
– Мне надо!
Мальчик это сказал так, что, кажется, готов был заплакать, и Семен Васильевич поспешил исполнить совершенно несообразное желание ребенка. Когда колесо от ножки было прибито так, что самое колесо высунулось вперед, отец, недоумевая, спросил:
– Так?
Мальчик тронул колесо пальцем – и оно завертелось; тогда вдруг лицо его просияло, большие глаза загорелись радостью и он громко сказал:
– Няня, оно готово! Давай мне твои ножницы! Я буду их точить сам!
Семен Васильевич не мог еще и вдуматься в эти слова, как нянька ахнула, руками всплеснула и мгновенно сообразила все.