бой, верно?
– Да, Рахель. Я тебе уже об этом говорил.
– Я знаю, но ты и с ослом поначалу стеснялся появлять-
ся на рынке, опасаясь реакции торговцев и прохожих. Да, пу-
скай они и посмеялись над тобой день-два, но потом, как ты
говоришь, они привыкли. То же самое произойдет и с учебой:
учителя, соседи, торговцы и даже дети день, два, может быть,
неделю, будут смеяться над тобой, но потом привыкнут и бу-
дут воспринимать это как должное. Поверь мне, если за не-
делю они привыкли к ослу с цветком на спине, то к тому, что
ты в сорок лет решил научиться грамоте, они привыкнут еще
быстрее.
После этого примера Акиве ничего не оставалось, как со-
гласиться со своей мудрой женой и продолжить изучать гра-
моту вместе с сыном. Он быстро все усваивал, и преподава-
тели были поражены его дотошностью даже в самых мелких
вопросах. Акива подолгу рассматривал все двадцать две бук-
вы ивритского алфавита и пытался понять, почему каждая
буква имеет именно ту форму, а не иную. Его мучили вопро-
сы: Почему букв в алфавите именно двадцать две? И почему
первая буква в нем – «алеф», а не «бет»? Что Создатель хо-
тел всем этим показать?
Рахель видела стремление мужа к знаниям и была чрез-
вычайно рада этому. Каждый раз, знакомясь с новой буквой,
Акива, возвращался домой и подолгу обсуждал ее форму и
значение со своей супругой. Он часами мог пристально смо-
треть на одну букву, изучая ее строение до малейших подроб-
ностей. Акива был убежден, что даже запятая вверху не слу-
чайна и несет в себе некий тайный смысл.
Освоив алфавит, он начал изучать премудрости Торы у раби
Нахума, больше известного в народе как раби Нахум Иш Гам-
Зу из-за того, что любил всегда повторять одну и ту же фра-
зу: «Гам зу летова»*. Он был убежден, что все происходящее
с человеком в этом мире – к лучшему. Из-за римского запрета
ему приходилось тайно обучать Торе всех желающих. Акиве
нравилось обучаться у раввина и иметь возможность задавать
интересующие его вопросы, например: почему первое слово
в Торе, в главе «Берешит», начинается с буквы «бэт», кото-
рая занимает в алфавите второе место, а не с «алеф», которая
первая? И пожилой раввин старался дать ученику объяснения
на все возникающие у него вопросы.
Акиве было очень тяжело, но он не сдавался. В моменты
отчаяния он вспоминал капли воды, проделавшие углубле-
ние в большом камне, и это придавало ему надежду – наде-
жду на то, что и слова Торы проникнут в его сердце, если тер-
пеливо заниматься. Раби Нахум Иш Гам-Зу, видя стремление
Акивы к знаниям, пытался во всем ему помогать. Акива ста-
новился все мудрее и мудрее с каждым вопросом и тщатель-
но подобранным на него ответом. И вскоре раввину ничего
не оставалось делать, как признать способности ученика и
* «Гам зу летова» – букв. «И это тоже к добру».
порекомендовать ему продолжить обучение у лучшего равви-
на современности – раби Элиэзера бен Урканоса*, который
на данный момент был главой ешивы, основанной раби Йо-
хананом бен Закаем в городе Явне. Римский император лично
дал разрешение раби Йоханану бен Закаю основать эту еши-
ву, все другие ешивот в стране обучали на свой страх и риск.
И по этой причине все лучшие мудрецы поколения обучались
тогда в Явне.
* * *
Рахель, в свою очередь, поддерживала своего мужа как мог-
ла. Она предоставила Акиве возможность целыми днями изу-
чать грамоту и основы Торы, взяв на себя все заботы по дому.
Несмотря на трудности, с которыми ей приходилось стал-
киваться, она ни на мгновение не жалела о своем решении от-
править Акиву учиться. На ее глазах осуществлялись все ее
сокровенные мечты. Старший сын учится грамоте, а муж, уже
умея читать и писать, начал изучать премудрости Торы.
Возвращаясь с учебы, отец и сын каждый вечер делились
с родными успехами, а также последними новостями Иудеи.
Однажды летним вечером, за ужином Акива рассказал
жене, что раби Нахум Иш Гам-Зу настойчиво предлагает ему
продолжить учебу в ешиве в Явне. Он поделился с женой, что
тоже хотел бы продолжить обучение в ешиве, но из-за финан-
совых сложностей он намерен завтра же вежливо отклонить
его предложение и продолжить учебу вместе с раби Нахумом
Иш Гам-Зу.
* Раби Элиэзер бен Урканос – один из величайших мудрецов Торы, ученик
раби Йоханана бен Закая. Руководил ешивой в Явне и являлся членом Санедри-
на. Самым выдающимся из его учеников был раби Акива.
Рахель, услышав эту новость, попросила Акиву не торо-
питься отвечать отказом, а напротив, завтра же принять его
предложение. Она пообещала непременно найти необходи-
мую сумму и позволить Акиве продолжить обучение. Мысль
о том, что способность ее мужа к изучению грамоты и Торы
оценил также и уважаемый раби Нахум Иш Гам-Зу, вооду-
шевила ее, и она была полна решимости найти необходимые
средства.
* * *
Проснувшись, Акива сказал, что сегодня же сообщит о сво-
ем решении продолжить обучение в Явне. Позавтракав, он
вместе с сыном отправился на учебу, а Рахель, дождавшись
их ухода, поспешила на городской рынок. Вернувшись домой
до захода солнца, она принялась готовить ужин для мужа и
детей.
Проучившись до позднего вечера и сообщив преподавате-
лям радостную весть, Акива и Иошуа вернулись домой.
Поужинав и обсудив прошедший день, Рахель спросила:
– Акива, ты помнишь наш вчерашний разговор по пово-
ду учебы?
– Да, я сегодня сообщил раввину о том, что готов поехать
в Явне, и он очень обрадовался.
– А когда ты хочешь отправиться?
– Хоть завтра, я не хочу терять драгоценного времени. Мне
еще многому нужно научиться.
– Отлично, тогда завтра утром и отправишься в путь.
– Рахель, ответь, пожалуйста, откуда у тебя завтра появят-
ся деньги? Ты собираешься занять их у нашей соседки Леи?
– Я же сказала, что завтра будут деньги, значит, будут, – улыб-
нулась Рахель.
– Не знаю, откуда у тебя деньги, где ты их нашла или одол-
жила, но спасибо тебе, Рахель. После завтрака я отправлюсь
в Явне, чтобы успеть добраться туда до захода солнца.
– Пожалуйста, не забывай в Явне о том, что тебя в Иеруса-
лиме ждут дети и уже немолодая жена, – грустно произнес-
ла Рахель.
– Рахель, знай: где бы я ни был, мое сердце всегда будет
принадлежать только тебе. Зачем мне кто-то нужен, когда
у меня есть самая прекрасная и мудрейшая из женщин…
– Акива, прекрати, – смутившись, произнесла Рахель.
– Обещаю: каждый день я буду вспоминать о тебе и детях.
Поверь, я даже не знаю, как смогу прожить без тебя и дня. Ты
даже представить себе не можешь, как я буду скучать по тво-
им глазам, твоей улыбке и этим прекрасным волосам, – пе-
ребирая роскошные волосы Рахель, произнес Акива. – Каж-
дый вечер я буду рисовать твое лицо в своем воображении и
подолгу беседовать с тобой.
– Надеюсь, что все так и будет. А сейчас пошли спать, зав-
тра тебе предстоит долгий путь.
* * *
Рахель встала раньше Акивы, оделась, тихо вышла из дома и
направилась в сторону городского рынка. Вернувшись и раз-
будив мужа с сыном, она принялась готовить завтрак.
– Акива, любимый, ты скоро? Тебе нужно поторопиться.
– Да, Рахель, я уже одеваюсь и скоро приду к столу.
– Поторопи, пожалуйста, Иошуа, ему нужно на учебу,
а Шулямит пускай пока спит.
Акива, пройдя на кухню и поприветствовав Рахель, спросил:
– Рахель, что с тобой, почему ты дома в платке, ты заболе-
ла? – Он был удивлен внешним видом жены.
– Акива, ты же знаешь, во сколько я встаю, а с утра очень
холодно и я боюсь простудить голову.
– Молодец, ты должна заботиться о себе, сейчас ты будешь
вынуждена сама вести все хозяйство.
Прочитав в глазах подоспевшего к завтраку Иошуа вопрос
о платке на голове, Рахель решила сыграть на опережение и,
не дав ему произнести и слова, сказала:
– Иошуа, скорее садись за стол и ешь, ты не должен опаз-
дывать на учебу.
– А что у тебя… – пытался спросить ребенок.
– Не задавай много вопросов, ешь – и бегом на учебу.
Акива, – обратилась она к мужу, – я зашла на рынок, купила
тебе лепешек, овощей и фруктов в дорогу, и, кстати, вот тебе
деньги, на первое время этого должно хватить, а затем я тебе
отправлю еще.
– Рахель, почему ты не хочешь ответить, откуда у тебя эти
деньги? Ты у кого-то одолжила?
– Акива, пожалуйста, не задавай лишних вопросов.
– Мы же муж и жена, между нами не должно быть тайн.
– Если тебе от этого станет легче, я отвечу: я их ни у кого
не заняла.
– Спасибо тебе за эту возможность продолжить учебу, я
буду очень стараться. Но знаешь, о чем я постоянно думаю?
Как вы здесь будете без меня…
– Акива, ты разве не веришь в мои силы? – с притворным
возмущением воскликнула Рахель. – Кто справлялся со всем
хозяйством, пока ты учился грамоте, а затем и у раби Нахума
Иш Гам-Зу?
– Рахель!
– Кто доил коз, смотрел за курами, приносил хворост, что-
бы отапливать дом? Снова Рахель.
– Да, Рахель. Ты у меня умница. Но раньше я хоть вечера-
ми был дома, а теперь, возможно, я долгие месяцы не смогу
навещать вас.
– Акива, знай, что все будет в порядке, ты, главное, зани-
майся. Я и дальше смогу вести хозяйство, усердно учись и
помни, что мы все тебя любим.
Прежде чем отправиться в долгий путь, Акива зашел в ком-
нату за сумкой, а Иошуа, встав из-за стола и тоже взяв свою
сумку, направился к выходу. Провожая сына, Рахель резко
нагнулась, чтобы поцеловать его, но в этот момент косынка,
прикрывавшая ее голову, соскользнула на пол. Взору подо-
шедшего Акивы и стоявшего рядом Иошуа предстала шоки-
рующая картина – волос на голове Рахель не было.
Акива долго смотрел на нее и никак не мог прийти в себя.
Он попросил Иошуа подождать его за дверью.
– Рахель, что произошло с твоими прекрасными волоса-
ми? Почему ты их постригла? Зачем ты это сделала? – едва
сдерживая слезы, произнес Акива.
– Акива, я же тебе говорила, что сейчас лето и мне жарко
работать, – опустив глаза, произнесла Рахель.
– Теперь мне понятно, откуда у тебя деньги, – присев
на стул и опустив сумку на пол, печально произнес Акива. —
Я никуда не еду. Такой ценой мне этого не нужно.
– Акива, пожалуйста, не сердись на меня. Все, что я делаю,
это для нас. Для меня главное, чтобы у тебя была возможность
учиться, а волосы… они скоро отрастут.
Акива молчал и смотрел в пол, он никак не мог осознать,
как Рахель решилась на такой шаг.
– Если ты меня хоть капельку любишь, то ты возьмешь
свою сумку и отправишься в путь. Волосы отрастут, а терять
драгоценное время мы не можем.
– Как я могу не любить такую, как ты! Каждый человек
на земле мечтал бы, чтобы рядом с ним была такая жена —
умная, верная, отважная. И ты после всего этого спрашиваешь,
люблю ли я тебя хоть капельку?
– Все, что я делаю, это для нас и наших детей. Мы должны
обеспечить им достойное будущее. Им надо брать с кого-то
пример, а если ты не продолжишь обучение, то и они начнут
с презрением относиться к учебе и в будущем над ними будут
потешаться окружающие, как когда-то над тобой.
– Ты права, – тихо произнес Акива, – мне обязательно
нужно продолжить учебу. Спасибо тебе за все, что ты делаешь
для меня. Спасибо, что ради меня пошла на такой шаг – про-
дала свои волосы.
– Акива, у тебя не должно быть повода для печали, так
как то, что ты научишься писать и читать, дороже мне, чем то,
как я выгляжу. И кстати, зачем мне длинные волосы, когда ты
уезжаешь? Меня интересует только один мужчина на земле, и
если его нет рядом, то для кого тогда мне их распускать? Ты
хочешь, чтобы кто-то другой любовался мной, моими длин-
ными волосами? – улыбаясь, произнесла Рахель.
– Нет.
– Вот и мне этого не нужно, у меня есть ты, и я хочу, что-
бы всю жизнь ими восхищался только ты один.
Акива был тронут поступком Рахель, он крепко обнял ее,
пообещав учиться день и ночь и сделать все возможное, чтобы
ее усилия не были напрасными. Он дал слово, что, когда выу-
чит грамоту и Тору и вернется домой, то непременно купит ей
украшение «Золотой Иерусалим», в благодарность за все, что
она делает для него.
Рахель, улыбаясь, кивнула и сказала, что к тому времени
у нее уж точно отрастут волосы и, распустив их, она наденет
диадему «Золотой Иерусалим».
Акиве с каждой минутой было все сложнее расстаться с Ра-
хель, и чтобы не передумать о своем решении поехать учиться,
он поскорее попрощался с женой. У него было тяжело на душе,
он никогда прежде не расставался с ней, а теперь ему предсто-
яло жить вдалеке от своей любимой. Сославшись на долгий
путь, Акива быстро запрыгнул на осла и отправился в ешиву
раби Йоханана бен Закая в городе Явне…
Глава 5
ЕШИВА В ГОРОДЕ ЯВНЕ
Открой глаза мои, и увижу чудеса
Торы Твоей.
Странник я на земле; не прячь
от меня Своих заповедей.
Тэилим, 119:18-19
Путь до Явне занял у Акивы больше времени, чем он ожидал.
Из-за жары и палящего солнца ему пришлось сделать несколь-
ко незапланированных остановок, чтобы осел смог передох-
нуть в тени и напиться воды.
Прибыв в город поздним вечером и проходя по узким улоч-
кам, он натолкнулся на белое здание с высокими вратами,
на которых было что-то написано. Внимательно прочитав вы-
веску и убедившись, что он добрался до ешивы, основанной
раби Йохананом бен Закаем, которой в то время руководил
раби Элиэзер бен Урканос, Акива постучал в дверь. Не услы-
шав ответа, Акива постучал еще раз, и с другой стороны по-
слышался сонный голос:
– Кто там?
– Мое имя Акива бен Йосеф.
– Уже поздняя ночь, что тебе нужно? – поинтересовался
голос из-за ворот.
– Прости, уважаемый, я понимаю, что уже поздно, но я
приехал к вам издалека, из Иерусалима. Это ешива, которой
сейчас руководит раби Элиэзер бен Урканос?
– Да, сейчас открою.
Из-за приоткрывшихся ворот показался седовласый иу-
дей лет семидесяти. Он внимательно посмотрел на Акиву и
произнес:
– Мир тебе. Чем могу помочь? Что привело тебя к нам?
– Мир и тебе. Мое имя Акива, я хочу заниматься в вашей
ешиве. Ты раби Элиэзер бен Урканос, который руководит этой
ешивой?
– Нет, мое имя Шомер. Раби Элиэзер после вечерней мо-
литвы, как обычно, отправился к себе домой, я здесь только
сторож.
– А когда можно будет с ним поговорить? Мне очень нуж-
но его увидеть.
– Думаю, что завтра после утренней молитвы, если у него
не будет никаких важных дел.
– Шомер, я приехал издалека, и мне негде переночевать.
Можешь впустить меня в синагогу? Я готов до утра изучать
Тору, пока все не соберутся на молитву.
– Сейчас это невозможно. Свечи в синагоге уже погашены,
значит, все ученики ешивы, занимающиеся в синагоге, уже
спят. Но если тебе некуда идти, сегодня ты можешь переноче-
вать в моей комнате, а дальше будет видно.
Привязав осла, Акива проследовал во двор ешивы за по-
жилым человеком. Во дворе находилось два здания. Прохо-
дя мимо них, Шомер, поочередно указывая на каждое, сказал:
– Вот в этом здании слева живу я и ученики ешивы, а спра-
ва – это синагога. В синагоге располагается большой молель-
ный зал, а также специально предусмотренное место для за-
нятий, где ученики ешивы занимаются с утра и до поздней
ночи.
Увидев прекрасное здание синагоги, Акива пришел в вос-
торг и произнес про себя: «Здесь я буду учиться и никуда не
уеду, пока не стану раввином. Рахель заслуживает, чтобы у нее
был образованный муж, а мои дети – чтобы у них было с кого
брать пример».
Пройдя в маленькую комнату, специально выделенную
сторожу, Акива присел на стул. Немного отдохнув с дороги,
он достал из сумки купленные Рахель на рынке продукты и,
разложив их на столе, сказал:
– Уважаемый Шомер, угощайся.
– Спасибо, обычно я стараюсь в такое время не есть, но
с тобой сделаю исключение.
– А давно ты здесь служишь?
– Уже десять лет, с самого основания этой ешивы.
– Эта ешива основана совсем недавно и уже известна
на всю страну…
– Ты знаешь, Акива, то, что наша ешива в Явне известна во
всей Иудее, это заслуга ушедшего совсем недавно в лучший
мир раби Йоханана бен Закая. Он был учеником самого раби
Илеля. Когда я впервые встретил в нашем городе раби Йоха-
нана бен Закая, то был поражен мудростью и скромностью
этого человека и сразу же предложил свою помощь. Я сказал,
что денег больших на строительство ешивы у меня нет, так
как я пожилой человек, но если смогу что-то сделать, то сочту
за честь. И он предложил мне сторожить синагогу ночью, а я
с радостью согласился. И с тех пор ночью я нахожусь здесь,
а утром возвращаюсь к семье. Для меня большая честь быть
хоть чем-то полезным ешиве, так как чувствую себя причаст-
ным к этому великому делу.
– А почему он решил создать ешиву именно в Явне, а не
в Иерусалиме?
Сторож, запив стаканом воды поздний ужин, ответил:
– Раби Йоханан бен Закай, предвидя взятие Иерусалима
римлянами, был убежден в бессмысленности продолжения во-
йны и предлагал вступить в переговоры. Он руководствовался
одной только целью – сохранить Тору, это было для него пре-
выше всего. Впоследствии за такой подход римляне разреши-
ли именно ему основать ешиву в городе Явне и возобновить
в нем работу Санедрина.
– А что такое Санедрин?
– Раньше у Санедрина было много важных функций, и он
располагался в Иерусалиме. Но сейчас, при власти римлян, он
является, по сути, верховным политическим и религиозным
органом иудеев. Сегодня именно в нашей ешиве принимаются
все самые важные религиозные и политические решения, ко-
торым обязаны следовать все иудеи.
– А как простые люди отнеслись к решению раби Йохана-
на бен Закая отказаться от военного сопротивления?
– Вначале они думали, что он ошибается, но позже, увидев,
к чему привело вероломство зелотов*, призывавших сражать-
ся с римлянами до последней капли крови, поняли его право-
ту. И сейчас, по прошествии десяти лет после тех трагических
событий, он считается героем, спасителем иудаизма.
– Хорошо, что в то трагическое время нашелся такой чело-
век, – задумчиво произнес Акива.
– Да, ты прав, Акива. Знаешь, вначале многие скептики
утверждали, что ему не удастся создать крупный центр изуче-
ния Торы вне Иерусалима, но раби Йоханан бен Закай доказал
обратное. Он был уникальной личностью, настоящим духов-
ным лидером поколения, а от лидера многое зависит.
– Раби Йоханан бен Закай все это построил на свои сред-
ства? – поинтересовался Акива.
– Он был инициатором, а все, что здесь построено, это на по-
жертвования иерусалимских богачей, в основном на средства
* Зелоты были непримиримыми противниками римлян и взяли на себя руковод-
ство восставшими в Первой иудейской войне 66–73 гг. н. э.
Кальбы Савуа. Если ты из Иерусалима, ты должен был слышать
о нем.
Акива ничего не ответил.
– Кальба Савуа с раби Йохананом бен Закаем очень креп-
ко дружили. Когда раввин был жив, Кальба Савуа часто при-
езжал сюда с дочерью на большие праздники и по поводу важ-
ных событий. Но сейчас, после смерти раввина, Кальба Савуа
только регулярно отправляет деньги на поддержание ешивы,
а сам здесь больше не появляется.
Акива продолжал молчать, устремив взгляд в стол, и жевал
зелень, чтобы не сказать ничего лишнего.
Шомер продолжил:
– Многие говорят, что Кальба Савуа изменился в послед-
нее время и вообще никуда не выходит. Наверное, это все из-
за его дочери Рахель. Говорят, она вышла замуж без его одо-
брения за какого-то пастуха.
Акива хотел признаться, что это он тот самый пастух, но
решил промолчать.
– Если бы ты только знал, какая у него прекрасная дочь —
красивая, мудрая, скромная. Акива, можешь себе представить,
дочь такого человека выбрала себе в мужья простого пастуха!
Акива только глубоко вздохнул, опустил голову и ничего не
ответил.
Затем Шомер начал обсуждать с Акивой разрушение рим-
лянами Иерусалимского храма, но, обратив внимание на то,
что у Акивы очень усталый вид, сторож предложил ему занять
маленькую кровать сбоку. Шомер заверил гостя, что разбудит
его и представит раби Элиэзеру, когда тот завершит утреннюю
молитву.
После утренней молитвы Акиву представили раби Элиэзе-
ру бен Урканосу. Он поведал раввину свою историю и поде-
лился с ним дальнейшими планами, связанными с изучением
Торы. Пастух рассказал о своей семье, которая возлагает на него
большие надежды, а также о том, как много он слышал из уст
раби Нахума Иш Гам-Зу о том, какие великие раввины совре-
менности преподают в этой ешиве. Акива выразил уверенность,
что если раввин даст ему шанс, то он непременно станет мудре-
цом Торы.
Раби Элиэзер, который практически был ровесником Аки-
вы, скептически отнесся к перспективам нового ученика. Он
пытался намекнуть, что желательно ему быть поближе к се-
мье, а мудрость Торы он может продолжить изучать у раби На-
хума Иш Гам-Зу, но Акива был непреклонен в своем решении
изучать Тору именно в этой ешиве.
Тогда раби Элиэзер предпринял еще одну попытку отгово-
рить пастуха. Он рассказал о высоком уровне учащихся, дав
Акиве понять, что ему будет сложно состязаться с более моло-
дыми учениками, которые постигают мудрость Торы с самого
детства. Раби Элиэзер добавил, что у них и тем более у него
вряд ли найдется свободное время, чтобы уделять его Аки-
ве. Но Акива был непоколебим. Он сказал, что именно к это-
му и стремился – учиться с лучшими учениками Иудеи. Аки-
ва заверил раввина, что это, напротив, будет стимулировать
его учиться еще больше, чтобы соответствовать их уровню.
Раввину ничего не оставалось делать, как принять нового уче-
ника. Дав распоряжение помощнику выделить Акиве место
для ночлега в ешиве, раввин принялся читать «Тэилим».
* * *
Покинув красивый зал синагоги, где уже полным ходом шли
занятия, Акива, следуя за сторожем, направился в комнату. По
дороге он думал над словами раввина, который предупредил
об ожидающих его трудностях. Шомер провел его в комнату,
где жили ученики ешивы, показал кровать и шкаф, где Аки-
ва мог оставить свои вещи. Затем он вернулся в синагогу, где
проходили занятия после утренней молитвы. Акива попросил
разрешения начать занимяться и подсел к ученику лет двадца-
ти пяти, сидевшему за дальним столом. Молодой человек ста-
рательно объяснил Акиве недельную главу Торы, а когда при-
шло время обеда, он произнес:
– Прости, я не знаю, как к тебе обратиться.
– Мое имя Акива бен Йосеф, а твое?
– Мое имя Ишмаэль бен Элиша*, приятно познакомиться.
Акива, ты, наверное, проделал долгий путь, пойдем обедать?
– Да, спасибо.
– Я не хочу тебя обидеть, но ты только недавно начал учить-
ся? – поинтересовался молодой человек по дороге в столовую.
– Да, разве это так заметно? – задумчиво ответил Аки-
ва. – Я специально прибыл сюда из Иерусалима изучать Тору.
– Ты читаешь медленно, но в этом нет ничего страшного.
Похвально, что ты решил начать учиться в таком возрасте. Не
каждый решился бы на столь смелый шаг. Я обещаю помогать
тебе, как смогу.
Пройдя в столовую, они заняли свободный стол и присту-
пили к трапезе. Пообедав запеченной курицей с овощным са-
латом и произнеся благословение, Акива поинтересовался:
– Раби Элиэзер всегда такой строгий?
– У раби Элиэзера много важных дел, он руководит этой
ешивой и принимает активное участие в работе Санедрина.
Иногда он бывает строгим и даже резким, но он великий учи-
тель, и мы все относимся к нему с большим уважением.
* Раби Ишмаэль бен Элиша – один из величайших мудрецов своего времени.
Учился вместе с раби Акивой в ешиве в городе Явне и был его ближайшим дру-
гом. Так же, как и раби Акива, был казнен римлянами мучительно смертью.
Акива промолчал.
– Понимаешь, здесь обучаются лучшие ученики со всей
Иудеи, и тебе будет необходимо соответствовать их уровню.
Практически все здесь начинали учиться с самого детства,
с четырех-пяти лет. Но ты не отчаивайся – может, у тебя все
получится, все с чего-то когда-то начинали.
– Я и не отчаиваюсь, я приехал сюда учиться. Это мой долг
как мужа и отца, я не могу подвести свою жену, детей и, бро-
сив все, вернуться назад.
– Акива, я рад, что ты подходишь к делу с таким опти-
мизмом. Буду стараться уделять тебе больше времени, чтобы
ты смог наверстать упущенное. Но ты также обязательно по-
сещай уроки раби Элиэзера. О его мудрости и знаниях ходят
легенды. Он был одним из лучших учеников раби Йоханана
бен Закая, основателя нашей ешивы. Из-за его необыкновен-
ной памяти он называл раби Элиэзера «колодцем, хранящим
каждую каплю»*. Понимаешь, сколькому ты сможешь у него
научиться?
– Для меня будет почетно обучаться у такого человека.
А когда проходят его уроки?
– Ежедневно, после вечерней молитвы. Во время этих уро-
ков мы стараемся ловить каждое слово, сказанное раввином,
а затем у нас есть возможность задать несколько вопросов. Но
когда к нам приезжает раби Иошуа бен Хананья** и дает допол-
нительные уроки по недельной главе, то все проходит совсем
по-другому, – засмеялся Ишмаэль бен Элиша.
– А кто такой раби Иошуа бен Хананья?
* Пиркей Авот, 2:8.
** Раби Иошуа бен Хананья – великий раввин, ученик раби Йоханана бен Закая.
Ближайший друг и основной оппонент раби Элиэзера бен Урканоса. Самым
выдающимся из его учеников был раби Акива.
– Когда-то раби Элиэзер и раби Иошуа были лучшими уче-
никами раби Йоханана бен Закая. Они и сейчас большие дру-
зья, но когда речь заходит о трактовке того или иного отрыв-
ка в Торе, законов шаббата или праздников, то они вступают
в ожесточенную полемику.
– Странно слышать, что с главой ешивы, который также
является членом Санедрина, кто-то осмеливается спорить.
– Это может себе позволить только раби Иошуа, который
также является членом Санедрина. Рассказывают, когда раби
Йоханан бен Закай был жив и возглавлял Санедрин, раби Эли-
эзер и раби Иошуа, да и не только они, а все жители Иудеи
принимали безоговорочно его решения и трактовки. Но сей-
час, когда у нас нет такого авторитетного раввина, как раби
Йоханан бен Закай, они могут спорить часами по поводу опре-
деленного закона или поста. Каждый приводит разные аргу-
менты, иногда это может длиться до самого утра, и итоговое
решение принимается большинством голосов в Санедрине.
– А где сейчас раби Иошуа, почему он не преподает здесь?
– Раби Иошуа руководит небольшой ешивой в Пкиине, де-
ревне на севере страны. Несмотря на то что они с раби Эли-
эзером дружат уже очень давно, по характеру они абсолют-
но разные. При общении с раби Элиэзером, из уважения к его
статусу главы ешивы и члена Санедрина, мы, как и подоба-
ет ученикам ешивы, соблюдаем необходимую дистанцию. Но
в случае с раби Иошуа все иначе. Он не приемлет подобных
церемоний и предпочитает общаться и проводить уроки в не-
формальной обстановке.
– А часто он проводит здесь уроки?
– Только тогда, когда приезжает сюда на большие празд-
ники или при необходимости принятия важного закона Сане-
дрином. Его уроки проходят совсем в другой атмосфере, дис-
куссии начинаются практически с самого начала. Каждый
желающий может высказать свою мысль и задать возник-
ший вопрос раввину, а раби Иошуа, в свою очередь, старает-
ся разъяснить каждый непонятный момент, приводя весомые
аргументы из Торы, а также ссылаясь на высказывания своего
учителя раби Йоханана бен Закая. Он очень мудрый человек,
владеет многими языками, науками и считается авторитетным
знатоком Священного Писания. Может, все это потому, что из-
учает Тору с самого детства. Мать раби Иошуа начала приво-
дить его в ешиву, когда он был совсем маленьким, чтобы его
слух с младенчества внимал словам Торы*. Раби Йоханан бен
Закай говорил о нем: «Счастлива женщина, родившая его!»**.
Акива внимательно слушал своего нового знакомого, и ему
было интересно наблюдать, с каким восторгом и уважением
этот человек отзывается о раби Иошуа.
– Знаешь, Акива, раби Иошуа для меня как отец, – про-
должал Ишмаэль. – Если бы не он, я был бы сейчас рабом
в Риме.
– Что ты имеешь в виду?
– Когда я был еще совсем ребенком, меня, как и мно-
гих других иудеев, взяли в плен и отправили в Рим. Я пом-
ню эти ужасные дни. Надежда вернуться на родину не поки-
дала меня ни на минуту. И вот однажды, когда раби Иошуа
приехал в Рим, как он рассказывает, он узнал, что в тюрьме
находится еврейский мальчик. Я этот день помню как сей-
час. В полдень, когда светило яркое солнце, кто-то подошел
к зарешеченному окну и произнес: «Кто отдал общину Яако-
ва на разорение?»***. Я сразу вспомнил эту фразу из уроков Та-
наха в иерусалимской ешиве и продолжил: «Разве не Б-г, про-
* История описана в Иерусалимском Талмуде, Йевамот 1:6.
** Пиркей Авот, 2:8.
*** Йешаяу, 32:34.
тив которого мы грешили?». Раби Иошуа решил, что из меня
выйдет хороший ученик, и, выкупив меня, привез в Иудею.
С тех пор я учусь в этой ешиве.
Акива был удивлен услышанным и жизнерадостностью
этого молодого человека, которому в детстве пришлось все
это пережить.
– Акива, я уверен, вы с раби Иошуа обязательно подружи-
тесь, тем более вы практически ровесники. Он такой необык-
новенный человек, что при одном его появлении забываешь
обо всех проблемах и получаешь дополнительный заряд энер-
гии. Знаешь, Акива, иногда я очень жду приезда этого мудро-
го и уравновешенного человека. Большая редкость встретить
такого учителя в наши дни.
Ишмаэль на секунду загрустил и затем произнес:
– Наверное, я тебя уже утомил своими рассказами. Когда
он приедет, я вас обязательно познакомлю – уверен, ты при-
дешь в восторг от общения с ним. Он своим жизнелюбием и
преданностью Торе вселяет надежду на будущее.
– Буду благодарен тебе и судьбе, если мне удастся познако-
миться с таким человеком, – произнес Акива.
Покинув столовую, они снова вернулись в ешиву и продол-
жили заниматься.
* * *
Шли годы. Рахель уже почти пять лет не виделась с Акивой!
Она продолжала тяжело трудиться, чтобы содержать семью и
отправлять деньги мужу. Ей приходилось вставать с первыми
лучами солнца и ложиться поздней ночью, чтобы все успе-
вать. Забот у Рахель было предостаточно, так как и младшая
их дочь, Шулямит, начала осваивать грамоту. К тому времени
их старшему сыну, Иошуа, уже исполнилось десять лет, и он
стремился помогать матери по хозяйству. Он вставал порань-
ше, шел в курятник, располагавшийся на заднем дворе, соби-
рал яйца, снесенные курами, и, надоив свежего молока козы,
возвращался домой, где в это время Рахель готовила на кухне
завтрак. Накормив и отправив детей в школу, она продолжала
трудиться по хозяйству. После полудня ей было необходимо
приготовить обед и накормить вернувшихся из школы детей.
Накормив их, она садилась делать с ними уроки. Рахель ис-
кренне радовалась успехам детей и мечтала видеть их умны-
ми и образованными. Она была так убеждена в своей правоте,
что ее даже не посещали мысли об усталости или возможном
разочаровании. Она понимала, что это именно тот путь, кото-
рый приведет ее и ее близких к нужной цели. Каждый вечер
перед сном она рассказывала детям, какой у них отец и на ка-
кой ответственный шаг он пошел ради них. Она хотела, чтобы
дети могли гордиться им и брать с него пример.