Озаренные целью. Жажда свободы. Том 2

– Кретины, вы так без масок допрыгаетесь, ночевать в земле на заднем дворике будете, и ты тоже дура, не знаешь когда нужно остановиться. Победила, твою мать, она! – Бешено ворчал Нур, но его слова до них толком не доходили.

– Давай, Като, бери её и бегом за мной, – Нур подобрал Джета и невысокими, но длинными прыжками поскакал к двери, где несколько дней назад братство трапезничало у печи.

Ученик тоже достаточно сильно разволновался за здоровье подравшихся и во время бега даже не чувствовал веса Юри, которая перестала разбирать, что происходило вокруг. Как только он зашёл в комнату, то бросился в один из проходов, который тогда был закинут стульями. Там Чешуа увидел круглое помещение, выложенное в голубую плитку, которая давно уже выцвела, но была до блеска отполирована; вдоль стен шли краны, под которыми стояли курны из той же плитки, из них черпали воду с помощью ковшиков. Это была купальня хамама, из которой несколько дверей вели непосредственно во влажные парные. Като нервничал и не знал, в какую из них идти, он так кружился на месте, пока не заметил, как еле живой груз в его руках указывал на одну угловую дверь с затемненным стеклом. Като рванул туда, но прямо возле входа поскользнулся и упал на колени, разбив их до крови. Тут же им дверь открыл заждавшийся Нур. Парная мало чем отличалась от купальни, может только более компактной площадью: посередине комнаты стоял низкий, широкий плиточный стол, соединенный с полом, а вдоль стен шли такие же цельные низенькие стойки. В двух смежных помещениях на потолке были закреплены несколько овальных ламп из матового толстого стекла, из-за чего освещение выходило очень тусклым.

– Скорее, сюда её положи, – метался Нур и указал на стойку в центре, на которой лежал еле дышащий, избитый Джет.

Каткема сию секунду же повиновался, ему было очень страшно смотреть на раненых, диафрагма которых очень свирепо сжималась и расширялась. Казалось, что с секунды на секунду они начнут заливаться кровью и выплевывать органы. Нуриман же на эту привычную картину совсем не обращал внимания, а просто носился по скользкому полу и дергал за рычаги, встроенные в стену. Из отверстий вдоль всей верхней границы стен с потолком начал валить очень густой, влажный пар, интенсивно заполняющий помещение. Каткема в не проходившей напряженности стоял над изувеченными и просто смотрел, не зная, куда себя деть.

– Ты расслабься, браток, теперь их жизни зависят только от меня, – сказал запыхавшийся Нур, стряхнул соленый пот с лица и спокойно сел на стойку, затем сильно зажмурился, так как несколько капелек пота попали ему в глаза и начали беспощадно жечь.

Все затихли, комнату полностью завалило паром с гулким шипением, а Като потерял видимость дальше вытянутой руки и аккуратненько присел на стойку. Через несколько мгновений болезненные звуки и стоны прекратились. Таким образом, ребята провели пять минут. Постепенно пар начал рассеиваться, и все прежние контуры перед глазами принялись проявляться. Когда Като уже смог легко различать фигуры всех сидящих в хамаме, он обратил свой взор к лежащим и не смог поверить своим глазам: все их ссадины, гематомы, рассечения, вывихи и переломы начали регенерироваться прямо на глазах. Разбитые носы вправлялись после переломов в их первоначальное положение с характерным хрустом. Тоже самое произошло и с кистью Джета, но ее помогал проворачивать Нуриман, словно заводную игрушку, пока, наконец, не вставил в прежнюю позицию. Их глазные яблоки вновь белели, а кожа от пунцового цвета плавно переходила к здоровому. Случайно взгляд Каткемы упал на собственные разбитые коленки, которые моментально заживали. “Ещё такие фокусы у них, значит, имеются”, – не переставал удивляться молодой ученик. Пока они оставались в чудо-парилке, самочувствие становилось намного лучше, ощущалось восстановление всего организма. Спустя еще пару минут Юри и Джет встали, как ни в чем не бывало, только одежда осталась потрепанной и разодранной, да и следы засохшей старой крови на лице.

– Ну, вы оба и идиоты, стоите друг друга! – Гневался Нуриман, убедившись, что кисть Джета теперь в правильном положении.

– Вот что бывает, когда забываешь надеть маску перед физической нагрузкой, – робко обратился к Каткеме Джет, улыбнувшись и дав засохшей крови под носом потрескаться.

– Черт чувак, с меня семь слоёв пота от страха вышло, а ты сейчас такой вид делаешь, будто ничего серьезного не произошло, – возмутился Като, проверив пальцем, точно ли заросла кожа на коленке.

– Прости, нас, Като, не хотелось, чтобы ты, глядя на нас, полностью потерял желание идти по пути Хамару, – извинилась Юри в неожиданном приступе раскаяния.

– Я его теряю каждый раз, когда в тебя бес вселяется, и ты начинаешь лассо на людей накидывать, – буркнул Чешуа в приступе обиды.

Нуриман, проверявший кости Джета, поднял свои изумленные большие, черные, спокойные, как самая тихая ночь, глаза на восточницу, но затем вспомнил, что это было весьма в ее репертуаре, и продолжил свою работу.

– И за это тоже извиняюсь, у меня часто случаются, как ты заметил, достаточно мощные приступы гнева из-за недостатка самоконтроля и моей недальновидности… но мне за свое поведение безумно стыдно, клянусь, не этому путь Хамару нас учит. – На первый взгляд, очень искренне извинялась буйная девушка, да и ручьи судьбы всех присутствующих ощутили правдивость в ее словах.

Каткема по своей неопытности и наивности сразу же простил Юри, мгновенно позабыв все плохое.

– Ничего страшного, все мы ошибаемся. Конечно, ваша схватка была невероятной, будто древние боги спустились с небес и начали свои разборки на фоне немощных людей. Так высоко прыгать, молниеносно бегать и бешено сражаться – для меня, честно, это было потрясающим зрелищем. Но зачем же такой показ устраивать? Раз тем более у вас потом кровище начало хлестать из носа и рта.

– Необдуманно, признаю. Иногда забываем маски надеть перед схватками, – посмеялся Джет, не желая подниматься с мягко греющего стола.

– Нуриман, наверное, вас уже заколебался из таких передряг вытаскивать?

Для новобранца нелепый и смешной южанин открылся с совершенно новой стороны. Он раскрылся, как человек очень преданный и надежный, всегда готовый помочь. В очередной раз Чешуа убедился, что в банном комплексе “Надежда” помимо определенной жестокости, царила также человечность и любовь, где каждый в попытках большого альтруизма старался внести свою лепту в общее дело. Каткема каждый раз таял при осознании этого фатка, от осознания, что нашел новую семью. Одна лишь Юри проходила непростой этап принятия новичка.

– Моя работа не проста, отнюдь не проста, каждый раз играть с судьбой в гадалки и вытаскивать человека, когда он на волосок от смерти… тяжкий груз… мне ведь достаточно одной оплошности, одной ошибки, чтобы вина повисла на всю оставшуюся жизнь… – кривлялся южанин, пародируя спасателей из фильмов, – но чаще всего, я их просто здесь латаю от обыкновенных побоев.

– Нельзя больше забывать про маски, кто знает, может, следующий раз станет для нас последним, – добавила Юри, привстав на локтях.

Парная постепенно начала вновь заполняться влажной дымкой, ребята мгновенно расслабились, и все силы отнялись.

– Это точно, – простонал все лежащий Джет, уже напоминавший скорее безвольную “биомассу”, нежели активного и инициативного лидера.

– Что это за место? Что оно делает? И как?

– Здесь, также мы откачивали и тебя, наш дорогой друг. На самом деле, еле успели выхватить тебя из вечных объятий смерти. Аж мозг было видно, вдобавок ты много крови терял и слишком быстро, – вспоминал ту бурную ночь Нур: как он с Викторией сначала ждали ребят, возвращавшихся со склада, чтобы при первой необходимости обеспечить медпомощь, и как они затем с каждой секундой на счету спасали пареньку жизнь.

– Так значит, вот почему у меня голова целая осталась и даже без шрамов… поразительно! Абсолютная регенерация, – задумчиво отвечал Каткема, щупающий себя за место, где тогда получил рану, – объясните мне, как это работает? Откуда берется ваш целебный пар? И кстати, еще раз спасибо за спасение жизни!

Ученику часто становилось неловко и стеснительно, когда ребята говорили о его спасении. Благодарность полностью вымещала обиду на жизнь.

– Насчет механизма как-нибудь в другой раз, слишком долго разжевывать. Тебе нужно лишь знать, что овладение ручьями судьбы может даже дать обладателю возможность регенерировать раны и излечивать болезни. Правда, нужны одни из самых высоких умений нашего ремесла, – ожил Джет, после того, как взял себя в руки и поднялся.

Отдыхать ему было некогда, да и не особо он любил бездействовать. А вот Нур очень это любил и решил взять заслуженную короткую передышку, вышел в купальню, разделся до портков и принялся поливать свою голову теплой водицей из кувшина.

– Если мне правильно подсказывает логика, такие умельцы способны были передавать восстановительную энергию потоков влажному пару, оттого он и заживляет, – рассудил Чешуа, тоже решив раздеться и распустить волосы.

Вскоре остальные также последовали примеру Нура, и даже Джет. Сила воли дала сбой, очень уж всем хотелось ему размякнуть на пару. Иногда братство позволяло себе некоторые вольности в плане отдыха, если сердце уж слишком просило.

– Совершенно верно, но можно не только через пар вылечивать, раньше создавали ещё и восстановительные ванны, – продолжал Джет, пока Юри поникла в углу комнаты. Ее все еще мучала совесть за собственные поступки.

– Значит, ваш пар может и конечности отращивать, и органы восстанавливать? – Загорелся энтузиазмом Каткема, представив насколько велики возможности были у Хамару.

– Ничего себе ты разогнался, однако попал рядом с яблочком. Вообще, изначально потенциал регенерации сильно скакал от умельца к умельцу. Некоторые последователи, по летописям, даже могли регенерировать руки, ноги, кости и заживлять другие жизненно важные органы; недавно прочел историю, где один воин Хамару сумел собрать кишки обратно в комок из вспоротого живота. Но наш пар вышесказанное осилить не может, к сожалению, недостает энергии.

– Какой предел вашего? – Спросил Чешуа, разглаживая свои щеки с подбородком и балдея от двухнедельной щетины.

– Может восстанавливать ткани, заживлять переломы, останавливать кровотечение. На этом все, по словам мастера. Тебе повезло, что в тот раз череп не сильно растрескался, а лишь углубился в одной точке, удар не достал буквально несколько миллиметров до мозга. К счастью, удалось тебя полностью восстановить. И теперь мы верим, что ты точно по заказу ручьев судьбы к нам прибыл.

– Я теперь тоже в это верю.

– При всем при этом мы себя беречь всё равно должны, – усмехнулся Джет, – да ведь, Нур?

– Да нет, тебе и сдохнуть можно! – Засмеялся гигант.

– Не стоит так наивно верить всему, что мастер Цейлань наговорил. Возможно, он сказал о слабости пара, чтобы просто нас сберечь, чтобы на рожон не лезли. – Вылезла из-за угла Юри, поправив сжимающий грудь топик, который невероятно колол влажную кожу, но выбора, чем прикрыть грудь, у восточницы особо не представилось.

– Да нет, ты чего… – тут же начал Джет, недовольно нахмурившись.

Плохая видимость из-за пара начала надоедать компании, каждый привык смотреть в глаза собеседнику, к тому же они чувствовали, что длительное пребывание в стопроцентной влажности воздуха тоже нехило отыгрывалось на организме.

– Во-во, опять “хорошего мальчика” включил, не верит ни в одну плохую историю про мастера, – как с ребенком сюсюкалась Юри.

Джет, как по щелчку, захотел возразить ей, однако Каткема заметил, что курносый вовремя остановился и задумался, возможно, над вещью, за которую его все и упрекали без конца. Так он и остался за паровой завесой, словно в домике.

– Пойдемте-ка окунемся в бассейн, охладиться хочу, – предложил Нур идею, которую все подсознательно желали.

Все дружно вышли и начали нырять в прохладный бассейн, чувствуя дюжую релаксацию всего тела. Чешуа сначала немножко замялся из-за страха обмерзнуть, но все-таки по инерции бросился в воду с головой. По итогу он тоже не пожалел. Сперва, как обычно, тело будто бы окружили тысячи ледяных игл, сковавших все движения. Мало кто смог бы проплавать в такой холодной воде больше пяти минут, но не обладатели потоков жизни, которые мигом понизили температуру собственного тела. Уже через минуту бархатная жидкость стала настоящим раем. Напряженная обстановка полностью пропала, теперь часть братства, словно дети, беззаботно резвились. Обостренные же чувства Чешуа воспринимали подобный опыт очень позитивно, особенно после того, как тело хорошенько согрелось. Отныне для него открылись новые измерения жизни, на которые он бы ранее не обратил внимания. Именно это счастье в мелочах раскрывало ту замочную скважину, через которую Каткема привык смотреть на мир. Проживание в заточении постепенно становилось все более приятным занятием, нежели вялое существование снаружи.

– Ребят, я тут на днях задумался и решил нам новые обозначения придумать, – сказал темнокожий гигант, вынырнув из воды и создав большую рябь.

– И какие же? – Каткеме тоже не очень было по душе постоянно называть их “Хамару” или “братство”.

– Предлагаю, всем молодым, кроме Кая, перейти на позывной – “хам”, а девочкам на “хамка”, – восторженно говорил Нуриман.

Похоже, это была идея, в которую он вложил всю свою детскую душу.

– Отличная идея! Мне нравится! – Воскликнул Като и вновь окунулся с головой.

– Хех, ну спасибо. – Засмущался южанин.

– И мне тоже, коротко и броско, – добавила Юри.

– Ого, с почином не промазал.

Джет единственный, повиснув на перилах лестницы и качая пресс под водой, молчал. Он лишь одобрительно моргнул, что остальные все равно оценили.

– И тебя благодарю, наш великий лидер, – даже немного поклонился Нуриман.

– Какой он еще лидер?! Я его только что в труху размолола! – Воскликнула Юри.

– Разве лидера только по силе и бойцовским умениям судят? – Включился Каткема.

Каждый раз, когда Чешуа начинал вещать о чем-то духовном, его потоки жизни бушевали в стократ сильнее обычного.

Вроде бы Чешуа сказал банальную, всем известную вещь, но из-за мощи его потоков жизни Нуриман удивился, Джет отлично подбодрился, а Юри задумалась и ушла себя. Она старалась не выдавать своих расстроенных чувств, хотела спокойно и достойно выдержать удар в лицо чистейшей правдой. Интонация, с которой Като сказал последнюю фразу, разрывала ей сердце. Однако Джет смог прочувствовать скрытую обиду любви всей своей жизни. Восточница по шею окунулась в воду и из-за полумрака стала практически незримой.

– Каткема, теперь пришла пора и тебе научиться перераспределять энергию потоков равномерно по всему телу, чтобы добиться полного контроля над способностями организма. Думаю, Юри сможет обучить тебя этому, – патлатый снова дал шанс восточнице. Он верил, что возлюбленная хотя бы раз сможет справиться с задачей достойно.

– Хорошо, я готов. Пошли заниматься, – зарядился и Като, забыв про ее нервные спады. Он скорее уже желал обрести эту силу богов.

Они мигом выскочили из прохладной жидкости, оделись и отправились в главный холл, пока Нур и Джет принялись менять воду в бассейне.

Отрывок из пятой хроники

“Дорогой последователь, все формы жизни на Земле имеют свои желания и стремления. И это нормально. Различие состоит лишь в том, что кто-то исполняет это в жизнь, а кто-то нет. Во всех из нас есть свои таланты, часто человек старается найти их и часто безуспешно. Многие люди либо бросают эту затею, либо выбирают их, подглядев его у других. Своим же последователям мы всегда советуем просто быть максимально открытыми к жизни и быть вовлеченными в нее, ведь только так можно истинно познать само бытие, слиться с ним. Рано или поздно в одном из жизненных проявлений человек точно сможет найти свое призвание. Что еще важно, призваний может быть несколько, они могут меняться, как меняется и сам человек. Если к своим желаниям человек подходит осознанно, то чтобы дойти до финальной цели, течение Хамару советует ему просто не сворачивать с пути, не отвлекаться на привлекательные, извилистые дорожки и не падать под влиянием чужого мнения, которое с большой вероятностью может препятствовать вашему росту. Но что более важно, юный ученик, пожалуйста, не старайся концентрироваться на финальном результате и впадать в изнурительное состояние ожидания. Наиболее важно наслаждаться этим прекрасным процессом созидания, оставаясь осознанным от момента к моменту. Запомни, что величайшими людьми становятся именно те, кто остается преданным своей стезе до конца своих дней. Что это, если не фундаментальный закон природы?”

Глава №26 “Каждому свое”

Они подошли к скамье для жима лежа.

– Так, перво-наперво, тебе нужно хорошенько размяться, ибо в медитации все мышцы и суставы застывают.

– Хорошо. – Подчинился курсант, настроение которого било ключом.

– Повторяй за мной, запомни, начинаем всегда с головы и скрупулезно разминаем все до ног, не пропуская ни дюйма тела. Травмы лишний раз нам не нужны.

Каткему поражало, что сейчас перед ним стояла совершенно здоровая девочка и с совершенно целым личиком. И ни следа от побоев не осталось. Они начали энергичную разминку, в которой вялый и неуклюжий после медитаций Каткема, пытался также быстро вертеть конечностями.

– Старайся, пока разогреваемся и растягиваемся, поймать ручьи.

У обоих без особого труда это получалось. Как только они растянулись, Юри приказала ему пробежаться и разогреться. Она сразу ринулась наматывать круги вдоль стен холла с одной отличительной особенностью – а именно невероятной скоростью.

– Ну что, выбора мне не оставили, – сказал ученик и кинулся в сомнительные догонялки.

Бежал он пока что в десять медленнее, и уже через десяток кругов Чешуа был полностью заряжен на тренировку, заряжен обрести сверхспособности.

– Может, нужно было сначала научить меня также быстро бегать, а? – Запыхался Като, упершись руками в коленки, так как в боках чертовски кололо.

– Тебя, как типичного мужика, я думаю, в первую очередь привлекает неимоверная сила, вот с нее и начнем. Как ты, кстати, в плане жима лежа? – Спокойно спросила восточница, ни капли не устав.

– Ну… не особо… не сказать, чтобы я дюжим спортсменом в прошлой жизни был.

– Ключевое слово, в прошлой.

Курсант лёг на твердую скамью, уперся ногами в пол, отмерил пальчиками равное расстояние и без особых трудностей начал тягать от груди двадцати-килограммовый стальной гриф.

– Есть ошибки в технике: во-первых, не забывай про дыхание, выдыхай при выжимании, во-вторых, делай повторения медленнее при опускании, дай мышцам прочувствовать всю тяжесть, пусть загорятся, и хват чуть шире сделай. Пошел заново, под мой счет теперь, – энергично скомандовала восточница, скрупулезно наблюдая за техникой выполнения.

Доделав первый подход, Като не устал, только немного взмок и выдохся, но тут же восточница накинула ему блинов на тридцать, затем на сорок, затем на пятьдесят килограмм. На последнем весе Чешуа уже подсдулся, его окислившиеся мышцы осилили всего три раза. Он попытался сделать еще, но штанга намертво прижалась к его груди.

– Всё, забился окончательно, – промычал Каткема и засверкал надувшейся грудью.

– Давай, теперь я попробую.

Юри сразу начала с пятидесяти, ученик же ни капельки не удивился. Она делала повторения так легко и непринужденно, будто держала в руках пушинку.

– И каков твой рекорд? – Отмахнулся Чешуа и затем попробовал поднять двадцати килограммовые гантели, отчего чуть не порвал связки на кистях.

– Ну… сто пятьдесят выжимала, – снова без всякой отдышки, сообщала Юри, поправив свалившиеся на лицо волосы.

Ученик между делом заметил в ее узких глазах некую особенность, несмотря на то, что хамы спали достаточное количество часов и довольно строго соблюдали режим, у Юри все пространство вокруг глаз было вздуто. Каткема даже в шутку подумывал, что буйная восточница даже для глаз сделала себе утяжелители.

– Ну что, хочешь также?

– Без сомнений!

– Тогда, давай снова на жим. Так, теперь возьмись правильно за штангу, закрой глаза и сосредоточься на ручьях, прощупай их хорошенько.

– Вроде нащупал хорошенько уже.

– Тебе Джет уже говорил, наверное, раз тысячу, что надо уметь ощутить, как плавно потоки жизни проходят сквозь все твое тело, как наполняют энергией. Теперь заставь свои руки и грудные мышцы использовать эту энергию, создай контакт. – Энергично говорила Юри, стоя прямо над лежачим. Иногда от чересчур быстрого говора, ее слюни попадали Като на волосы и затем стекали на лицо, но ученик думал, что это проступал его пот.

– Но как?!

– Ты просто должен хорошенько представить, детально прочувствовать незримое. Сложно объяснить словами, эти материи за гранью нашего языка. Ну же действуй!

– Ладно, попробуем…

– Не попробуем, а сделаем это. Будь уверен в себе. Ты сможешь это сделать, если поверишь, что сможешь. Уверенность – залог успеха во всем, запомни! Все очень просто!

– Ну, началось… надолго её не хватило, – думал про себя ученик, – надо бы реально поднапрячься, а то сорвется на меня, как злая псина с цепи.

Неожиданно, но Каткема настолько сильно постарался, сконцентрировав все свое усердие в один миг, что у него получилось. Чешуа почувствовал, как его мышцы рук вдруг обрели невиданную мощь и силу. Теперь он мог поднимать такой вес без каких-либо прошлых затруднений.

– Ахренеть, получилось! Так легко! Круто! – Ликовал он от восторга, пока Юри в своей стандартной недовольной стойке со скрещенными перед собой руками тоже скромненько радовалась.

– Давай проверим, усвоил ли ты материал хорошо, – сказала она и начала

еще накидывать с двух сторон блины.

Но сейчас Каткема мог без проблем вытягивать и сто кило, и сто тридцать. Радость просто струилась из него. Это был один из тех редких моментов в жизни, когда уровень эндорфинов в организме зашкаливал. Однако все же на последнем подходе Чешуа почувствовал приступ сильной усталости, мышцы наполнились молочной кислотой под завязку.

– Черт, я устал, – дышал, как после марафона, Каткема, теперь он хорошо понимал, зачем им были нужны гипоксические маски.

– Ничего, ничего, потренируешься и будешь, как Нуриман, семьсот на десять раз делать, – довольно отреагировала восточница, закрывая лицо от слепящего Солнца.

– Почему тогда вы все не стали мышечными гигантами?

– Хах, здесь нужно разобраться в самом процессе. Сначала в ход идут твои собственные силы, затем после их предела подключаются уже потоки и берут на себя остальную часть веса, при этом мышцы уже не задействованы. И чем больше ты тренируешься, расширяя планку своих физических возможностей, тем выше будет и планка мощи потоков. И так во всех упражнениях, во всех видах овладения телом.

– Что, даже в сексе? – Ехидно заинтересовался Като, улыбнувшись белоснежной улыбкой и гладя свой педантично прямой нос.

– Даже в нем, – кротко сказала Юри, демонстративно спрятав глаза, – а что, часто практиковался что ли?

– Да бывало несколько раз, но так ничего серьезно, после одного раза я с ними даже не виделся. Все слишком спонтанно получалось, – дико смущался ученик, сгибая в руках найденный тугой эспандер. – Не сказать, что я был завидным ловеласом, но и не робел при случае.

– И как потом чувствовала себя? Дерьмово, я полагаю? – Вмиг стала намного холоднее и серьёзнее Юри, будто начав допрос.

– Да. Не очень хорошо себя чувствовал потом, совесть мучила, постоянно твердила, что я нагло “воспользовался” девушками, что я моральный урод. – перестал смущаться Каткема, ведь тема его, мягко говоря, не оставляла равнодушным.

– Странно, почему же так?

– Потому что мне стало настолько тошно от себя самого, что я начал осуждать парней, которые бросают пыль в глаза девушкам, дурманят их разум лестью, ложью, настойчивостью или алкоголем… – ученик вспомнил прошлый травмирующий опыт с Анной, – и затем они отдаются; конечно, не говорю о тех девушках, которые сами тащат парней в постель из-за денег, славы или хорошей, роскошной жизни.

– Хм, не улавливаю связи, так ты тоже что ли пользовался теми барышнями? – Восточница пока что раскладывала разбросанный инвентарь в пазы.

– Да не совсем, мы просто друг другу понравились. Один раз пошли гулять, она неожиданно позвала к себе на вино, оба напились, затем переспали и после того раза больше не виделись. Вроде ничего такого, но все равно потом совесть мучала, – Като наполнился сладкими ностальгическими воспоминаниями, разглядывая узоры на прорезиненных полах тренажерного уголка.

– Что, даже стихов для нее не сочинял?

– Хах, да я по поэзии, если честно, не очень. Еще не дорос, видимо.

– Не ты первый, не ты последний. Спешу тебя успокоить, даже по кодексу Хамару ты ничего плохого не совершил. Ничего страшного нет в том, что два человека занялись любовью единожды, поддались плотским утехам и лишь ими, затем, ограничились, если они оба были не против. Самое главное – это взаимная симпатия. Выбор делал не ты один, он был обоюден. И тем более вы были оба свободны на тот момент.

Ее слова вдруг пробили толстый слой бетона, который Каткема усердно заливал в свое сердце. Самопроизвольно расставленные рамки из чувства вины вмиг обрушились, а стремление к шаблону благородного целомудрия прекратилось.

– То, что ты перечислял – это отвратительно. Я рада, что к нам попал хороший парень. По секрету говоря, настоящие романтические отношения с Джетом у нас начались после нескольких визитов в спальни друг друга, невероятно сильное влечение испытывали и, ничего, со спокойной душой жили дальше, пока однажды не поняли, что между нами есть не только сексуальные желания. – Отвернувшись в сторону, сладко улыбалась восточница, инстинктивно пожелав снова уединиться с Джетом.

– Вау, круто, реально романтическая история, – засмеялся Като.

– Не забывай, что секс – это не вопрос морали. Тут все просто, если ты занимаешься им, совершая выбор, то это прекрасно. Если же животное желание совокупиться компульсивно управляет тобой всю жизнь, то это отвратительно. Это правило применимо для всех аспектом жизни. И чуть не забыла. Важно отметить, что во время секса между людьми идет очень плотный обмен энергиями, вы оставляете друг на друге отпечатки. Именно поэтому, Като, общество пришло к тому, чтобы иметь одного постоянного партнера. Иначе в людях возникала бы энергетическая каша, и ни о каком духовном развитии не могло идти и речи.

– Ничего-ж себе, сколько всего я не знал… но вам, двум единственным парочкам в комплексе, конечно, больше повезло. – Промычал Чешуа, предвкушая одинокую половую жизнь.

– У тебя жизнь с ног на голову перевернулась за две недели, думаешь, Вселенной будет сложно найти для тебя партнера, если попросишь? Давай-ка продолжать работу, добьем силу, а затем поработаем над ловкостью и скоростью, – сказала восточница, прекратив свои бурные фантазии.

В каждом отдельном типе тренировок, была своя уникальная методика: и в беге, и в акробатической гимнастике, где у юркой восточницы просто не было равных. Органы чувств приходилось использовать на тысячу процентов. Боевые искусства шли уже после основных аспектов, так как требовали совокупность всех этих навыков.

Спустя два часа они перешли к акробатике, начав с обыкновенного сальто вперёд.

– Вот держи маску, а то лопнешь ещё. Заодно и потренируешь выносливость, – Юри вручила Каткеме его собственную гипоксическую маску.

Она была такой же чёрной и простой по дизайну, как и у остальных, с двумя белым фильтрами по сторонам и одним меж них. Като было еще отрадней оттого, что ему дали новую, не заслюнявленную и не пахнущую. Ученик с гордостью принял сей чудесный “дар”, надел и почувствовал себя самым брутальным хамом на свете. Радость только усиливалась от осознания, что им был пройден один из первых этапов посвящения. Правда, дышать в этой штуке неподготовленному человеку было очень тяжело.

– Вот смотри, как нужно, следи за техникой, – быстро пролепетала Юри и совершила ловкое, высокое сальто, – теперь ты давай.

– Кто же тренируют людей подобным образом?! – Возмутился Като, почуяв легкие нотки испуга.

Упасть и сломать себе шею он не горел желанием.

– Ты наверняка забыл, так я напомню, ни у кого нет исцеляющего пара кроме нас. Ну же, прыгай, я буду следить за твоей техникой и говорить ошибки, если сломаешься, нам есть, где тебя восстановить, – без единой доли волнения говорила восточница, которая в очередной раз попыталась ускорить процесс обучения с помощью своих радикальных способов.

– Уфф, ладно, – сделал глубокий вдох Каткема.

Он неуверенно приступил к прыжкам, и это было ужасно. Мало того, что выглядели сальто откровенно, как у летающей коровы, вдобавок еще каждая попытка оказывалась крайне болезненной. Като приземлялся то на руку, то на плечо, то на спину. Синяк за синяком, ушиб за ушибом, боль за болью.

– Слишком плохо, перебори страх в своем уме, пусть ручьи придадут тебе энергии, смелости и ловкости. Будь точно уверен, что у тебя получится. Знаю, это намного сложнее, чем с силой, но без должной акробатической подготовки в бою ты долго не протянешь, – продолжала Юри, все с большим трудом балансируя между спокойствием и безумным гневом.

– Блин, я не знаю, возможно, у меня не получается оттого, что мне страшновато каждый раз на голову приземляться или от недостатка уверенности в себе, – расстроенно вздыхал Каткема, с трудом поднимаясь и гладя стертую кожу на локте.

– Твою же мать, – вспыхнула Юри, а Като уже подготовился к очередной жаровне, – фух, хорошо… мой прокол… я совсем забыла сказать. Короче, ты уже умеешь владеть потоками, но также важно всегда оставаться холодным и не давать негативным эмоциям разгуляться в голове, ведь так ухудшается связь человека с духовным миром, духовной основой, и, по итогу, восприятие потоков существенно ухудшается. Ты будешь то чувствовать ручьи, то нет. И эти перебежки могут случатся десятки раз за минуту. Почувствуй момент, не дай страхам и мыслям заполонить твой разум. Сейчас ты должен перебороть в себе все негативные эмоции . Сконцентрируйся. И еще… поверь, наконец, в себя. Твердая вера творит чудеса.

Он постарался избавиться от страха и прыгать смелее, увереннее. Снова неудача за неудачей, но Каткема настроился на победу решительно, настолько, что даже не слышал стонов и цыканий Юри со стороны. Однако при всем при этом у него пропала всякая боязнь падать. С каждой попыткой всё лучше и лучше удавалось использовать силу ручьев, успешнее делать элемент: прокрутка становилась больше, но ноги упорно не успевали приземляться.

Так продолжалось двадцать минут.