– Вы мне нравитесь, Салан. Я подумаю, где лучше использовать ваши таланты. У меня к вам много вопросов по армии герцога и по нему самому, но это завтра. Хотите есть?
– Благодарю вас, ваше сиятельство, я уже отужинал в городе.
– Тогда сейчас вам покажут комнату и место, где расположены удобства. Запрещается в ночное время самому покидать ту часть замка. Если попадётесь страже в неположенном месте, то проведёте остаток ночи в камере.
– Постараюсь не доставлять неприятностей.
Салана отвели в другое крыло замка и показали небольшую комнату и туалет.
– К завтраку вас проводит слуга, – сообщил ему провожатый. – Вам что-нибудь нужно?
– Здесь есть всё необходимое, – ответил Салан, бегло осмотрев обстановку. – Благодарю.
Оставшись один, он лёг на кровать и начал вспоминать подробности сегодняшнего вечера и поведения графа и прислуги. Планировать что-либо было рано, но он понял, что не уложится за один день.
Ночь проспал, ни разу не проснувшись, а утром быстро привёл себя в порядок и стал ждать слугу. Вначале во дворе глухо прозвучал удар била, а потом он услышал шаги и осторожный стук в дверь.
– Вы не спите, ваша милость? – спросил нежный женский голос.
Лежавший на кровати Салан встал и открыл дверь. На пороге стояла миловидная особа лет шестнадцати в простом платье служанки.
– Не сплю. Это ты должна проводить меня на завтрак?
– Я назначена графом в услужение с приказом выполнять все ваши желания, – ответила девица.
– У меня много желаний и богатая фантазия. – Он схватил её за руку и притянул к себе.
– Не сейчас, – отпихнула его девушка. – Вам надо идти на завтрак. Граф не любит, когда опаздывают.
Салан застегнул ворот и послушно пошёл за служанкой, обдумывая, для чего ему сделали этот подарок. Здесь всем гостям подкладывают смазливых девиц или в этом есть какой-то скрытый смысл? Во всяком случае, его поведение ничем не отличалось от того, как повёл бы себя в аналогичной ситуации молодой дворянин.
Идти в трапезную пришлось долго, но когда служанка довела его до места и удалилась, хозяина за столом ещё не было.
– Шевалье Салан? – обратился к нему богато одетый мужчина средних лет со связкой ключей на поясе. – Я управляющий его сиятельства Эрик Разен. Прошу вас сесть на это место. Пока нет графа, я вкратце познакомлю вас с присутствующими. Во главе стола сидит хозяйка дома Ольма Рабек. – Он показал глазами на красивую стройную женщину лет тридцати или чуть старше, с надменным выражением лица. – Рядом с ней её младший сын Вельт, – последовал кивок на мальчишку лет десяти, сидевшего рядом с матерью, – а вон та девушка – дочь хозяев Глера.
Управляющий продолжал называть имена и титулы, и Салан их запоминал, но его взгляд почему-то постоянно возвращался к Глере. Видимо, она что-то почувствовала, потому что тоже посмотрела в его сторону. Безразличие во взгляде девушки сменилось интересом, но в трапезную вошёл граф, и все встали со своих мест.
– Доброе утро, господа! – поздоровался он. – Садитесь. Эрик, представь нашего гостя.
– Господа, – снова встал управляющий. – Позвольте представить вам нового офицера нашей дружины. Это шевалье Салан!
Эрик толкнул парня под столом носком сапога, и тот послушно встал и поклонился.
«Вот я уже и офицер, – подумал он, садясь за стол и пододвигая к себе блюдо с овощами. – Интересно играет господин граф. Ладно, поиграем и мы».
На столах было много замечательно приготовленных блюд и стояли кувшины с вином. Чтобы не выделяться, Салан налил себе немного вина и выпил без удовольствия.
Завтрак закончился, когда хозяин встал из-за стола. Перед тем как выйти из трапезного зала, он жестом приказал Салану подойти.
– Шевалье, я думаю, что вы не откажетесь уделить мне немного внимания. Заодно обговорим и ваши вопросы.
В коридоре к нему опять пристроился охранник. Салан шёл в кабинет во второй раз и смог хорошо запомнить эту часть замка. Когда пришли, граф не предложил ему сесть.
– Сначала давайте решим с вами, – сказал он. – Вы удивлены вашим представлением?
– Я собирался поступить к вам на службу, но не предполагал, что получу назначение без предварительной беседы и обсуждения условий.
– Об этих условиях мы с вами сейчас и поговорим. У меня нет вакантных офицерских мест в дружине, разве что вы прикончите на дуэли капитана или его помощника. Только у нас такое не приветствуется. Но вы меня заинтересовали, и я нашёл применение вашим талантам. Вы будете моим личным офицером для выполнения самых разных поручений. Некоторые вы сможете выполнить сами, для других возьмёте дружинников. Условие только одно, но принципиальное. Вы должны делать всё, что я прикажу, не ставя сказанное под сомнение. Оплата – тридцать золотых в месяц и обеспечение ваших потребностей. За некоторые особо сложные или деликатные поручения получите дополнительное вознаграждение. Вы согласны?
– Согласен, – не раздумывая, ответил Салан.
– Даже если выполнение поручения ляжет тяжёлым грузом на вашу совесть?
– Я лишь выполняю приказ, пусть страдает совесть у того, кто его отдал.
– Я вам говорил, что вы мне сразу понравились? – расхохотался граф. – Такая позиция меня устраивает. Кстати, вам понравилась служанка, или заменить?
– У меня не было случая проверить, – ответил Салан. – Она тоже входит в удовлетворение потребностей?
– А как же иначе? – удивился граф. – Или у вас нет потребности в женщинах?
– Почему же нет? Просто я привык удовлетворять её самостоятельно.
– Здесь это трудно сделать, а отлучаться из замка по своим делам сможете только тогда, когда докажете свою верность и полезность. Есть возражения?
– Никаких возражений, ваше сиятельство. Вы в своём праве.
– Рад, что вы это понимаете. А теперь я хочу услышать от вас больше об армии герцога. Заодно объясните, чем вызваны его успехи при подавлении мятежа.
Разговор длился больше часа. Салан рассказывал, а граф время от времени задавал уточняющие вопросы или просил пояснить отдельные моменты.
– Значит, дисциплина, выучка, взаимодействие родов войск и новая тактика их использования, – подвёл он итог. – Интересно, откуда это у шестнадцатилетнего юноши?
– Герцог откуда-то издалека и проходил обучение в военной школе. Вряд ли он всё это придумал сам. Что-то похожее, по слухам, используют в легионах империи.
– В армии герцога есть недовольные? Такие, как вы?
– Таких, как я, больше нет, – позволил себе шутку Салан. – Недовольные, наверное, есть, но их единицы и это не офицеры. Те, кому что-то не нравится, могут уйти, если армия не в походе, что они и делают. Так что на недовольстве в армии не сыграешь, дисциплина там железная.
– А что можете сказать о ближнем окружении герцога?
– У меня не настолько высокий чин, чтобы знать их накоротке. Временами общался с генералом Севоржем, остальных только видел мельком.
– Благодарю за рассказ. Вы мне помогли, шевалье. С сегодняшнего дня вам разрешается бывать во всём замке, кроме коридора, в котором расположены мои комнаты. Сюда доступ ограничен. Докажите свою преданность, и ограничения будут сняты.
На этот раз Салан шёл к себе без сопровождавшего.
«Граф не полностью мне доверяет – думал он, безошибочно отыскивая нужные лестницы и коридоры. – Очевидно, в ближайшее время следует ждать проверки на преданность. Наверняка потребуют кого-нибудь убить при свидетелях, и вряд ли это будет простолюдин. Чтобы меня замарать и привязать к себе, нужно убить дворянина, а лучше – дворянку. Надо спешить с выполнением задания. Сегодня осмотрюсь в замке, а завтра, если ничего не случится, закончу».
До обеда Салан тщательно изучал замок, а когда ударили в било, отправился в трапезную. Обед был повторением завтрака, и снова он постоянно переводил взгляд на Глеру, ловя ответные взгляды. Девушка притягивала его как магнитом.
«Что-то тут не так – думал Салан. – Она красивая девушка, но я много их видел. Почему же к ней так тянет?»
Занятый этими мыслями, он пришёл в свою комнату и попал в цепкие ручки служанки.
– Господам после обеда положено отдыхать! – заявила девушка, опрокидывая ошарашенного её напором парня на кровать. – А какой отдых в одежде и сапогах?
Говоря это, она помогла ему раздеться, потом скинула платье, под которым не было ничего, кроме точёной фигуры, и прижалась к Салану.
«Не отбиваться же от неё – думал он. – Вот смеху было бы! Ладно, не буду выходить из образа, от меня не убудет».
Девушке надоело ждать, и она приступила к процессу самостоятельно, мигом выгнав из его головы все мысли. Она была у Салана не первой, но самой опытной и настойчивой. Продолжалось это безумство долго, после чего девушка оделась и выжидающе на него посмотрела. Поняв, что ей нужно, парень расплатился серебром. Он планировал работать ночью, поэтому сейчас решил отдохнуть и проспал до ужина. Разбудил стук в дверь.
– Ваша милость! – услышал он служанку. – Уже били к ужину. Может, вам помочь?
– Нет, я сам! – ответил он, вскочил с кровати и начал быстро одеваться, поднимая брошенную на пол одежду.
Опаздывать не хотелось, поэтому к трапезному залу пришлось пробежаться. Он успел вовремя, немного опередив графа. На ужин вина не поставили, а мясо было только в холодном виде. Аппетита не было, но он всё-таки поел немного мяса с овощами. Глера сидела на своём месте, уткнувшись в тарелку, и больше не смотрела в сторону Салана.
«У неё комната в том же крыле замка, что и у меня, – дошло до него. – Судя по следам зубов на груди, я хорошо постарался. Наверное, крики служанки слышали все, кто там живёт. И она слышала и, конечно, всё поняла».
Салан сделал вид, что полностью занят пищей. Он чувствовал стыд, хотя не совершил ничего постыдного. Что может быть естественней, чем развлечения такого рода со служанкой, да ещё по взаимному согласию? Откуда же тогда это чувство вины?
У двери в его комнату опять поджидала служанка, которой не терпелось сделать второй заход. Сказавшись больным, он не слишком куртуазно выпихнул нахалку из комнаты и повернул ключ. За дверью презрительно фыркнули, послышался удаляющийся стук каблучков и наступила тишина.
«Остался завтрашний день, – подумал Салан. – Вряд ли граф будет тянуть время, а у меня нет желания вляпаться в дерьмо. Значит, нужно спешить. Убить графа нетрудно, трудно потом уйти. Хотя если действовать по выбранному варианту, то с отходом можно не спешить. Всё равно смерть графа не свяжут со мной».
Салан умел засыпать по желанию и просыпаться в нужное время. На этот раз проснулся раньше, чем рассчитывал. Сначала он не понял, что разбудило, потом на грани слышимости донёсся то ли скулёж щенка, то ли плач ребёнка. Откинув одеяло, парень оделся и вышел в тёмный коридор. Плач сразу стал громче. Придерживаясь стены, он пошёл на звук, пока не обнаружил в стенной нише девушку, которая заходилась плачем, тоскливым и безнадёжным.
– Кто тебя обидел, милая? – спросил Салан, присев рядом на корточки. – Я могу чем-то помочь? Не надо так плакать, твоё горе рвёт душу.
Девушка убрала руки от лица, и он в удивлением узнал в ней дочь графа.
Глава 45
– Ради всех богов, не уходи! – схватила его за руку Глера. – Ты сказал, что мой плач рвёт тебе душу, значит, она у тебя ещё есть, в отличие от остальных в этом замке. Тебе надо быстрее бежать из этого змеиного гнезда. Они отберут твою душу, заставят сделать какую-нибудь мерзость, и потом будешь делать это и дальше изо дня в день. Я же чувствую, что ты хороший, что ты хочешь мне добра. Если у тебя нет денег, я отдам свои драгоценности. Беги отсюда быстрее! Только… – она на мгновение запнулась, – подари мне хоть немного радости и тепла. Пусть и в моей жизни будет хоть что-то хорошее. Я так завидовала этой бесстыднице Ларе, когда она орала на весь замок! Если ты мне откажешь, останется завтра забраться на башню и броситься на камни вниз головой!
В её голосе было столько горя, что парня пробрал озноб. Он понял, что она именно так и сделает.
– Или ты уже не сможешь этого сделать после того, что у вас было? – со страхом в голосе спросила девушка.
Салан ничего не ответил, но она прочла ответ в его глазах и просияла:
– Ты можешь, и тебе меня жалко! Пусть хоть так, если нет любви. Хоть тень человеческого чувства, и можно жить дальше хотя бы воспоминаниями!
– Глера, ну что вы такое говорите, разве так можно?
– Повтори моё имя ещё раз! Когда ты так говоришь, у меня тает сердце. Салан, почему же нельзя? Чем я хуже этой Лары?
– Вы гораздо лучше, поэтому я не могу…
– Ты отказываешь мне в такой малости? – С лица девушки исчезла радость, и она снова зарыдала.
– Боги, Глера! – Парня пронзило такое ощущение нежности и сострадания, что он сделал то, чего не собирался, – обнял и начал гладить ладонью шёлк её волос.
Девушка сразу перестала плакать и вцепилась в него, как утопающий в протянутую руку.
– Пойдём ко мне, – зашептала она, рождая у него желание. – Это рядом! Ну что тебе стоит? Я же вижу, что ты ко мне неравнодушен! И в трапезной ты не сводил с меня глаз! Твои взгляды бросали меня в жар, именно потому было так горько, когда вы с Ларой…
– Извини, я не хотел, но она просто навязалась…
– Я знаю её, не надо больше об этом, поцелуй меня!
Салан медлил, и она сама нашла его губы и прикоснулась к ним, не зная, что делать дальше. Парень поцеловал Глеру, которая в ответ застонала и прижалась к нему. Подхватив её на руки и уже ни о чём не думая, он занёс в свою комнату и уложил на кровать. Этой ночью Салан был особенно нежен и сдерживал себя изо всех сил, стараясь дать ей всё, на что был способен.
Когда они закончили, и он немного пришёл в себя, счастливая девушка обхватила руками его плечи и прошептала с радостью и надеждой:
– Теперь ты только мой! Никому никогда не отдам! Салан, увези меня отсюда! Давай убежим далеко-далеко!
– А как же семья?
– Какая семья? – с горечью сказала Глера. – У меня нет семьи! Моя мать вздорная и эгоистичная женщина. Она любит только сыновей, даже кормила их грудью, а меня сразу же отдали кормилице и забыли. Да, отец с матерью заботились о том, чтобы я была одета и обута и своим видом не позорила семью Рабек, мне даже нанимали учителей, чтобы я по глупости или незнанию не ляпнула что-нибудь неподобающее. А на день рождения кидали на столик какую-нибудь драгоценность, как собаке бросают кость. Братьям я тоже не нужна. Альт сразу дал понять, что не желает со мной знаться. Пока Вельт был маленьким, мне разрешали с ним возиться. Мы даже недолго дружили, пока мать не объяснила, что ему не подобает дружить с девчонками, что они совсем для другого… Моей подругой была замечательная девушка – дочь одного из наших соседей. К несчастью, мой отец положил глаз на его имение. Сам шевалье упал на охоте с лошади и сломал шею, а его старшего сына убили разбойники. Я боюсь думать о том, что стало с моей подругой! И такого за моим отцом водится много! Во время мятежа он обобрал дворян в графстве якобы для помощи королю и одновременно направил гонца Мартину с уверением в помощи и поддержке. Надо ли говорить о том, что король не увидел этих денег, а Мартин так и не получил обещанной помощи? И так во всём. Соседям многое известно, и о многом они могут догадываться, но молчат из-за страха. А с теми, кто осмеливается что-то сказать против, случаются неприятности. Мой старший брат и компания его приятелей ни в чём не знали удержу и натворили такого, что отец серьёзно боится разборок со стороны нового герцога. Он даже хочет отправить мать с младшим сыном к деду. Обо мне, конечно, речи не было. А теперь он начнёт убивать тех, кто может быть опасен, и делать это придётся тебе. А если откажешься, убьют и тебя.
– Значит, ты не любишь отца?
– Я его ненавижу, а за Риту убила бы собственными руками, если бы могла!
– А если это сделаю я?
– Я тебя слишком люблю, чтобы потерять!
– Я сделаю это так, что на меня не падёт подозрение.
– Не знаю, как такое можно сделать, но помогу всем, чем смогу, только увези меня отсюда! Я больше не могу жить среди этих чудовищ, притворяющихся людьми, ловить на себе презрительные или сочувственные взгляды прислуги и ждать, когда отец решит продать или подарить меня нужному ему дворянину. Мне уже шестнадцать лет, Салан!
– А если я не тот, за кого себя выдаю? Если я не дворянин?
– Для меня ты не станешь хуже! Скажи, как ты ко мне относишься? Я хоть немного тебе нравлюсь?
– Кажется, я впервые в жизни влюбился, – честно ответил он то, что чувствовал.
– Я так рада! – засмеялась Глера и потянулась к нему с поцелуем.
– Не сейчас. Извини, но я совершенно пуст. Давай оденемся, сделаем всё, что нужно, и до утра расстанемся. Никто не должен знать, что между нами что-то есть.
Они быстро оделись и вышли в коридор.
– Нам надо пройти в трапезный зал, – сказал Салан. – Как это сделать, чтобы не попасться охране?
– Какая охрана? – удивилась Глера. – Пост только возле покоев отца, и один стражник дежурит в коридоре у дверей матери и Вельта, а слуги сейчас все спят, даже повара.
– Тогда ты пойдёшь впереди. Если кого-нибудь встретим, тебя ни в чём не заподозрят, а я успею укрыться в одной из стенных ниш. Почему-то они у вас здесь повсюду.
– Их сделали по приказу моего прадеда, – засмеялась Глера. – Он строил этот замок и считался большим любителем скульптуры, а может, им и был. Когда-то в нишах стояли скульптуры, которые он привёз из военных походов или купил у имперских купцов.
– Разве их купцы торгуют скульптурами? – удивился он.
– Обычно нет, эти привезли по его заказам. Ладно, я пошла.
Им никто не встретился, и дверь в трапезный зал была незаперта.
– Как часто чистят стул твоего отца? – спросил Салан.
– А зачем его чистить? Чистят столы и моют посуду, а стул могут чистить, если кто-нибудь перепил и излил содержимое желудка или опрокинул вино. Но такого у нас давно не было. Отец не любит пьяниц. Пока был дома старший брат, вино к обеду вообще не подавали, и отец пил его у себя.
– Хорошо, что здесь мягкая обивка, – сказал Салан, наклонившись над стулом графа. – Можем уходить.
– Что ты сделал?
– Закрепил в обивке смазанную ядом рыбную косточку. Укол будет слабым, и граф наверняка посчитает это случайностью. Вчера за обедом была рыба. Её часто подают?
– Примерно раз в три дня. Отец её любит. Как быстро действует яд?
– Очень быстро. У человека отказывает сердце. Это не похоже на обычное отравление. У вас есть врач?
– Отец поселил врача в замке из-за матери. Она очень трепетно относится к своему здоровью.
– Как твоя мать отреагирует на его смерть?
– Она придёт в ярость и будет искать виновного.
– Тогда тебе надо сделать следующее…
Несмотря на ночные бдения, Салан рано проснулся и успел до прихода служанки привести себя в порядок. Время до завтрака было, и служанка сделала вид, что забыла его вчерашнее поведение, и стала активно заигрывать с целью довести свои шалости до известного финала. В его планы такое не входило, да и подло было бы забавляться с другой после того, что было у него с Глерой. Ловко уклонившись от девушки, он выскочил в коридор, оставив её заниматься уборкой комнаты. В трапезный зал шёл не торопясь, с таким расчётом, чтобы прийти туда одним из последних. Войдя, переглянулся с Глерой и занял место за столом. Появившийся в трапезной граф после приветствий опустился на свой стул и досадливо поморщился от укола. Пробурчав что-то по поводу нерадивых слуг, он налил себе в кубок вина, не торопясь выпил и принялся за еду. Остальные тоже начали есть. Некоторое время ничего не происходило, слышались только чавканье и звон посуды. Внезапно граф откинулся на стуле, отшвырнул ломоть мяса и так рванул рукой ворот рубахи, что на пол посыпались пуговицы. В следующее мгновенье он упал на стол. К графу подбежал управляющий, приподнял его тело и облокотил на стул. Широко раскрытые остекленевшие глаза не оставляли сомнений в том, что их обладатель мёртв, но Эрик всё-таки приложил пальцы к виску, немного подержал и сказал то, что уже было ясно всем:
– Граф мёртв!
– Его отравили! – с исказившимся от гнева и страха лицом закричала графиня. – Где слуга, который разливал вино? Немедленно приведите!
Растерянные придворные притащили пожилого слугу и заставили его выпить вино из стоявшего возле графа кувшина. Слуга пил с обречённым видом, пока не выпил всё. Некоторое время ждали результата, но он не умер, а только сильно опьянел.
– Он принял противоядие! – закричала Ольма. – Его надо казнить!
– Может, вначале допросить, кто ему велел это сделать? – благоразумно предложил кто-то из придворных.
– Да, сначала допросить, а потом непременно казнить!
– Давайте позовём врача, – предложила Глера. – Может, он скажет, отчего умер отец.
– Да, надо позвать врача, – ухватилась за это предложение графиня. – Почему его не было за завтраком?
– У врача несварение, и ему готовили на кухне отдельный завтрак, – объяснил управляющий.
– Он тоже в сговоре! – опять закричала графиня. – Врач дал слуге яд!
– Надо сначала его позвать и выслушать заключение, а потом будем решать, – с настойчивостью, которой от неё никто не ожидал, сказала Глера, – Уважаемый, Эрик, пусть быстрее приведут врача.
Графиня замолчала, со страхом глядя на дочь, и не стала мешать управляющему, когда тот направил одного из слуг за врачом. Вскоре тот прибыл и сразу занялся осмотром тела графа.
– Слуга выпил вино из того же кувшина? – спросил он.
– Да, – ответила Ольма. – Но противоядие…
– Никакое противоядие не снимет все симптомы отравления, если принять большую порцию яда. Ваш муж отпил немного вина и почти сразу умер, а слуга влил в себя полный кувшин и только мертвецки пьян.
Слугу действительно развезло. Ноги не держали, и, упав на пол, он тут же уснул.
– Я не вижу признаков отравления, – сказал врач. – Если вы мне не верите, можете послать в город за кем-нибудь из моих коллег, и они скажут вам то же самое. Скорее всего, у графа просто не выдержало сердце. В последнее время он на него жаловался.
– И что же делать? – беспомощно спросила графиня, остатки уверенности которой бесследно испарились.
– Я думаю, что лишним нужно покинуть этот зал, – предложила Глера. – Пусть отец пока побудет здесь, а уважаемый Эрик позже отдаст распоряжения слугам готовиться к похоронам. Матушка, отец ведь оставил завещание?
– Да, но…
– Вот и посмотрим, что в нём написано. Пройдём в кабинет, и там будем решать, что делать дальше. Кроме членов семьи, надо пригласить управляющего и помощника капитана стражи. И нужно приказать, чтобы пока никого не выпускали из замка.
– Да, так и сделаем, – подтвердила Ольма, бросив на дочь удивлённый взгляд. – Вы слышали, Эрик? Отдайте мой приказ Краю, и оба поднимитесь в кабинет мужа. Мы будем ждать. Остальным, кроме слуг, нужно покинуть зал. Кто голоден, может взять еду в свои комнаты. Слугам здесь убрать.
Она величественно поднялась, взяла за руку заплаканного сына и пошла к выходу, жестом пригласив Глеру следовать за собой.
Салан, как и многие другие, взял с собой блюдо, на которое положил всего понемногу, и направился в свою комнату. Всё прошло так, как он и предполагал, и если Глера и дальше так же безукоризненно сыграет свою роль, то и закончиться должно наилучшим образом.
Ольма пропустила детей в кабинет мужа, зашла сама и сказала дочери:
– Сегодня ты не перестаёшь меня удивлять. По-моему, ты была единственной, кто сохранил самообладание.
– Отец никогда меня не любил, – пожала плечами Глера. – Заботился, и за эту заботу я ему благодарна. С его смертью я ничего не теряю. Или меня кому-нибудь продал бы отец, или это сделаешь ты – для меня нет никакой разницы.
– Ты откровенна.
– Не вижу смысла притворяться. Ты знаешь, что в завещании?
– Конечно. Муж всё завещал Вельту. О вас с Альтом в завещании нет ни слова.
– Насчёт себя я и не рассчитывала, а Альт сам виноват. Но для семьи это хорошо.
– Почему?
– Если на меня махнули рукой, это не значит, что я ничего не вижу и не слышу. Отец боялся проверки своих дел со стороны герцога, и, наверное, не только из-за выходок Альта. С его смертью к нам больше не будет претензий. Раз отец завещал всё Вельту, а он четыре года не сможет вступить в права наследования, то либо герцог назначит ему опекуна, либо таким опекуном станешь ты.
– Пожалуй, я повременю тебя кому-нибудь отдавать, ты мне и самой пригодишься. Как думаешь, что нужно сделать, чтобы он выбрал меня?
– Конечно, доказать свою верность. Во время мятежа отец собрал большую сумму денег с дворян графства для помощи королю, но деньги и сейчас здесь, и многие об этом знают. Наверняка знает и герцог. Лучше вернуть их самим, чем дожидаться, пока он пришлёт своих людей. Из этих денег можно какую-то часть оставить себе, как вознаграждение за хлопоты. Пошлёшь к герцогу гонца с известием о смерти отца, копией завещания и собранными деньгами. Уверена, что он вернётся с нужным решением.
– Умно, – признала мать. – Кого пошлём? Может, того юношу, которого муж нанял перед смертью? Он вроде служил у герцога.
– Из-за этого я его не посылала бы. Отец сказал, что он очень опытный боец и грамотный офицер, но покинул армию герцога не по своей воле и будет для нас не лучшим гонцом.
– Это когда он тебе такое говорил? – с подозрением спросила мать.
– Вчера после обеда. Меня заинтересовал этот юноша, я и спросила.
– А он?
– Засмеялся и сказал, что рад проснувшемуся у меня интересу к мужчинам. Ещё сказал, что он командовал у герцога сотней и ушёл со службы из-за дуэли, которые в армии запрещены. Отцу Салан понравился, и он хотел приблизить такого человека к себе.
– Тогда кого же?
– Я послала бы Края с хорошей охраной, а пока в замке нет других офицеров, поручила бы дружину Салану.
– Отдать охрану замка в руки новому человеку? – с сомнением сказала графиня.
– А что в этом такого? Отец его проверил, а дружина нам верна. Для нас важно, чтобы тебя утвердил герцог. Кто лучше Края сможет это сделать и не сбежит с золотом?
– Пожалуй, ты права. Так и сделаем.
– А вот и Край с управляющим, – заслышав шаги, сказала Глера.
В дверь постучали и после разрешения графини вошли растерянный Эрик и хмурый Край.
– Господа, – сказала графиня. – Мой муж и ваш господин внезапно скончался от слабости сердца. Вам, Эрик, надлежит всё приготовить для торжественных похорон, которые состоятся завтра утром. А вы, Край, сегодня же должны выехать к герцогу с теми документами, которые я для вас подготовлю. Ещё вы отвезёте ему много золота, которое муж собрал для борьбы с мятежом. Поэтому возьмёте с собой охрану. На время отсутствия дружину передадите шевалье Салану. Всё ясно?
Лицо Края стало ещё мрачнее.
– Разумно ли… – начал он.
– Мои приказы не обсуждаются! – перебила его графиня. – Я посылаю вас не просто передать бумаги. Надо добиться, чтобы до совершеннолетия сына я была его опекуном. Или вы хотите видеть здесь человека герцога? Я так и думала, что вам это не понравится. Эрик, пришлите ко мне секретаря мужа и казначея. Вам, Край, надо готовиться в дорогу, да ещё ввести в курс дел шевалье Салана, так что поспешите.
– Как Край отреагировал на твоё назначение? – спросила Глера у Салана, когда они увиделись перед ужином. – При графине он не скрывал недовольства.
– Мне он не только высказал недовольство, но и предупредил, что в дружине есть преданные ему люди, которые за мной присмотрят. Ладно, это уже неважно. Главное, что у нас всё получилось. Завтра похороны твоего отца, а после них прогуляемся в окрестностях замка. Без охраны не отпустят, но от неё я избавлюсь и увезу тебя в Горск. Там у меня кое-какое снаряжение и две прекрасные лошади. Изменим тебе внешность, ну и мне заодно. Пусть после этого ловят сколько угодно.
– Будь осторожен с моей матерью. Кажется, она положила на тебя глаз. Скорее всего, ты больше не увидишь свою служанку. Мне она посоветовала держаться от тебя подальше.
– Ну и ну! Такое впечатление, что в вашем замке больше нет мужчин. Надеюсь, что она не потянет меня в свою постель в первую же ночь после смерти мужа.
– Кто её знает? Может, наоборот, решит искать у тебя утешения. В таком случае утешь как умеешь. Я как-нибудь потерплю. Иначе нам отсюда не выбраться.
К счастью, графиня решила не форсировать события, а назойливую служанку сменил пожилой слуга. Поэтому Салан отлично выспался, жалея только о том, что рядом нет Глеры. Утром завтрак прошёл в молчании, а сразу после него состоялись похороны. Господа и слуги простились с покойным графом, после чего тело отнесли в расположенный рядом с замком склеп. Соседей созывать не стали, и церемония прошла очень быстро.
– Приготовь мне двух надёжных парней, – сказал Салан высокому мрачному детине, который отвечал в дружине за дежурства. – Леди Глера хочет совершить конную прогулку, а я решил составить ей компанию.
– Но графиня запретила… – попытался возразить здоровяк.
– Запрет на выезд за пределы замка давался на время до похорон графа. Теперь он снят, и только я решаю, кого можно отпускать, а кого нет. Есть возражения?
Тепло одетые Салан и Глера в сопровождении двух головорезов выехали за ворота замка. Охранники держались настороженно, не сводили с парочки глаз, и со стороны такую охрану любой принял бы за конвой.
– Не будем месить грязь на дороге, – предложил Глере парень. – Лучше проедемся вон к тому лесу.
– Как скажите, шевалье, – покладисто согласилась девушка.
Они подняли коней в галоп и быстро добрались до цели.
– Держитесь ближе! – крикнул охранникам Салан и, когда те приблизились, метнул с обеих рук ножи. Освободив лошадей от тел, он взял их в повод и вместе с Глерой поспешил объехать замок лесом. Объезжать пришлось долго, прежде чем они отъехали достаточно далеко, чтобы не быть увиденными со стен. После этого отбросили осторожность и погнали коней по дороге, ведущей в Горск.
Крестьяне привозили продукты только утром, а время купеческих караванов ещё не пришло, поэтому в воротах не было караула. Деньги с всадников здесь не брали, поэтому никто из сидевших в караулке стражников не заинтересовался приезжими. Беглецы быстро добрались до постоялого двора, где Салан нашёл конюха и приказал срочно седлать его лошадей, а заодно накормить ещё двух. После конюха состоялся разговор с хозяином.
– Уважаемый, я вынужден съехать раньше. Я не буду требовать своих денег, но взамен попрошу набрать всякой снеди в дорогу.
Парень обнял Глеру и увёл её в свою комнату.
– Отдохни пока, – показал он ей на кровать, – а я всё соберу. Можешь положить сумку с драгоценностями, никуда она не денется.
– Может, отдохнём вместе? – спросила девушка.
– Я хочу этого не меньше тебя, но у нас нет времени, – сделав над собой усилие, отказался Салан, – И силы надо поберечь, в ближайшее время они нам понадобятся.
– На тебя не повесят убийство отца?
– Нет, этого я не боюсь, – ответил он, быстро складывая вещи. – Твоя мать послала письмо герцогу, в котором признала, что его смерть случилась из-за слабости сердца. Об этом же было объявлено соседям. Я не опасался бы погони, если бы не её внезапно вспыхнувшая страсть. Я оскорбил твою мать, поэтому надо как можно быстрее покинуть графство. Как долго ты можешь держаться в седле?