Наш паровоз, вперёд лети! В коммуне остановка. Пятикнижие. Роман. Фантастика

– Нет-нет, Зоя, очень интересно. Рассказывай дальше!

– Говори, говори, Зоя!

– Дальше, дальше…

– Просим… ещё…

– Зоя, возьми меня в ученицы, – умоляюще посмотрела на Зою Лада.

– Дальше… Любознательные вы девчушки. Дальше… до бесконечности. Много коллективов работают над задачей продления жизни людей разными технологиями. Есть ещё исследования скорости старения на анализах крови DOSI. Согласно им, человек полностью утрачивает способность организма восстанавливаться после стресса в диапазоне 120—150 лет. В этом пределе малейший выход организма из привычного состояния приводит к смерти. Это неотъемлемое биологическое свойство организма, фундаментальный абсолютный предел жизни человека. Люди не хотят мириться с отпущенным им сроком и настойчиво ищут пути к долголетию. Вот и мы объединяем усилия с коллегами разных исследовательских коллективов для совместного поиска его. Вижу, замёрзли уже мои девчушки. Пора домой! Берегите себя! Находите время отдыхать! Работа, быт, суета забот всегда есть, а жизнь имеет тенденцию заканчиваться. Поверьте моему опыту! Да и мне завтра рано вставать. Дел накопилось… Чем больше делаешь, тем больше их набирается.

– Ну вот… Нас учишь, а сама… «Находите время отдыхать!» Полина с упрёком посмотрела на Зою.

– Да-да… «Работа всегда есть, а жизнь…», – поддержала подругу Лана.

– Ага! И какой пример ты нам подаёшь? – вставила Василиса.

– А давайте на этой неделе поселимся на нашем пляже в санатории, – предложила Полина.

– Ну, хотя бы на пару недель, – вторила им Галина, – Лето ведь начинается. Позволь тебе, Зоя, напомнить, здоровье коммунаров – не только их личное дело, это касается всей общины. Так что, мы берём тебя на поруки и займёмся твоим здоровьем, твоим летним отдыхом.

– Ладно, девчата мои хорошие, я и в самом деле замоталась, давно не отдыхала. Надо бы на какое-то время отойти от рутины. Принимаю ваше предложение. Вот только договорюсь о распорядке с Советом. Просто так, ведь, не бросишь всё. Решено: две недели отдыха на море… Покупаемся, позагораем, забудем о делах…

 
* * *
 

– Быть счастливой – значит, быть самой собой, реализовать свои природные желания. Не подгонять себя под какие-то стандарты, действующие стереотипы, а осознавать необходимость союза мужчины и женщины, чувствовать эмоции другого человека, потребности его… Тогда и приходит к нам гармония отношений в паре и в коллективе, и мы притягиваем к себе восхищённые взгляды.

Василиса любит эту расположенную в самом конце крыши общинного дома беседку. В ней она чувствует себя уютно и может побыть наедине с собой. Это возвышение над необозримой далью окрестностей как бы передаёт настроение безграничности вселенской жизни, где человек – малая песчинка. Вечером здесь ярко зажигаются в чистом летнем небе звёзды. Их так много…

– Какая же моя? Может вот эта, самая яркая и почему-то мерцающая… Странно, почему она мерцает? Почему не как все, почему ни горит ровно? Очень, очень хочется быть счастливой. Ведь, жизнь только начинается.

Вспомнилась вчерашняя встреча с Радиком, старлеем из двадцать четвёртой. Высокий, стройный, любитель баскетбола и яхтенного спорта… Какой обжигающий у него взгляд! Василиса сразу поняла: это он. Это навсегда.

– Что меня ждёт от этой встречи? Лада говорит, что у него уже есть девушка. Насколько это у них серьёзно? И кто она, как её имя? А если это правда, что мне делать? Как себя вести? Конкуренция за мужчину в коммуне не одобряется. Но я и сейчас чувствую его так много говорящие глаза. Эх, моя странная мерцающая звёздочка… Почему же ты мерцаешь?

Василиса снова всмотрелась в это пульсирующее где-то в далёком Млечном пути – нашей галактике – горящее светило. Тревожное ожидание неизвестного будущего, в котором ей предстоит пройти свой, ни на кого не похожий путь, будоражил впечатлительное, эмоционально наполненное сознание девушки. А так хочется спокойного, счастливого, уверенного…

– Мне нравятся люди, которые не стыдятся своих чувств, не сдерживают поцелуи, объятия, шутки, улыбки, привязанность, любовь. В них есть что-то уникальное и редкое. В них есть искренность. Радик… Кто ты? Какой ты? Есть ли у нас будущее? Всё можно пережить в этой жизни, пока есть для чего жить, кого любить, о ком заботиться и кому верить. К сожалению, всё имеет способность заканчиваться: страсть в один миг может превратиться в пепел, казавшаяся вечной любовь – в «ошибку», «привычку», «воспоминание»… Многолетняя дружба часто разбивается о какую-нибудь ерунду… Приоритеты пересматриваются… Терпение заканчивается… Иллюзии развеиваются…

Мы меняемся… И самая большая ошибка – думать, что то, что ты чувствуешь сейчас – это навсегда… Вот ведь говорила же Зоя про свою подружку юности… Жаль её. Странно люди устроены… любят, даже если больно… прощают, даже если ненавидят… Ценят и понимают, только когда теряют. Не видят, когда их любят… и замечают, когда их перестают любить… Жалко её… Если бы недосказанные слова были сказаны вовремя, может быть, и не совершалось бы столько ошибок, не ломалось столько судеб.

Женщина по природе своей интуитивно «с первого взгляда» чувствует «своего» мужчину, даже если он совсем случайный на её пути и их отношения не несут ожидаемого счастья. Случаются и ошибки. Вспомнился афоризм из девичьего альбома: «Не обязательно иметь крылья, чтобы летать. Надо иметь в жизни людей, которые упасть не дадут».

– Да-да… женщина без мужских крыльев летать не может, а если и полетит, то неуклюже волоча свои крылышки по земле. Это в коммуне у неё есть полная безопасность и обеспеченность. И опять же, трудами мужчины. Пусть даже коллективного. Хорошо, что есть коммуна.

Переосмысливая для условий коммуны пословицу «мужчина – голова, но женщина – шея, на которой голова стоит, и куда шея повернёт голову, туда она и смотрит», можно сказать: коллективная женщина для своего материнства предъявляет коллективному мужчине её обязательные требования условий (шея, значит), а мужчина их стремится обеспечить так, как он может, видит и насколько с ними согласен (голова же!).

 
* * *
 

Принятый всеми национальными коммунами календарь делит год на двенадцать месяцев с равным количеством дней в них. Каждый месяц – тридцать дней. Месяц разбит на три десятидневки, каждая десятидневка заканчивается нерабочим днём, называемым десятницей. Солнце уже пригрело землю, но океанская вода ещё холодная для купания, и выручало отдыхающих только озеро Невское с его уже прогревшейся водой, на берегах которого пляжи кишели загорающими, купающимися и просто отдыхающими коммунарами, соскучившимися за зиму по живой природе. Все, кто мог по условиям расписанной по программам жизни общины, стремились хоть на часик вырваться из бетонно-стеклянных лабиринтов коммуны на Невский пляж. Десятый день мая – традиционно стал Днём здоровья коммуны.

Зоя, как и решила с девушками, уговорила совет разрешить ей отдохнуть и провести профилактические оздоровительные мероприятия в санатории на берегу озера. Ей предоставили отдельную комнату с верандой. Однако, девушек в этот домик не поселили, направив, тоже по просьбе Зои, в коттедж неподалёку. По условиям обязательных мероприятий, они могли встречаться только часик утром и после шестнадцати часов и, как правило – на пляже. Это было удобно для свободного общения.

В первый же день они встретились на сплошь уставленном шезлонгами пляже, почему-то названном Птичьим. Наверное, это потому, что сюда любят прилетать привыкшие к людям дикие лебеди и гуси. Время пробуждения природы – в самом разгаре, и некоторые птичьи пары уже успели вывести потомство, с которым и приплывали из противоположного заросшего камышом берега. Тут и диких уток развелось множество, и улетать на юг они уже не хотят, зимовать научились не родине. Как в песне Блантера, на слова Исаковского «Не нужен мне берег турецкий, и Африка мне не нужна».

Девушкам понравилось кормить птичьих малышей прямо из рук. Два раза в день персонал Поронайского заповедника, наблюдавший за птицами, кормил их, и девушки быстро договорились с ним принять участие в этой процедуре. Маленькие лебедята и гусята доверчиво склёвывали с рук пищу, и это так умиляло кормилец, что они погружались в атмосферу ликования.

– Ой, девочки, время… Уже десять… Побежали… к Зое пора, испугалась Полина, – Она, наверное, ждёт…

– Точно. Десять уже, – поддержала её Василиса.

– Побежали, побежали… скорее, – подхватила Галина.

Девушки, как птички, вспорхнули и понеслись босыми ножками по мягкому чистому песочку. До Зоиного санатория – метров двести. Хорошая утренняя пробежка. По пляжу разнеслись их звонкие голоса.

Зоя и в самом деле уже стояла у входа в санаторий и пыталась дозвониться до девушек, насилуя свой наручный гаджет. Увидев их, она улыбнулась.

– Не могу до вас дозвониться. Я зарезервировала на шесть человек беседку с верандой прямо у кромки озера. Деревянная веранда над водой и чистенький песочек. Думаю её надо закрепить за нами на две недельки. Вам нравится такая идея?

– Отличная идея, Зоинька!

Галина поцеловала наставницу. Девушки поддержали.

– Вот только… автоматы тут… метров двести. Придётся бегать к ним.

– Ну это переживём. Побегаем. Главное, беседка есть и раздевалка с душем и туалетом. Умница, Зоя, спасибо.

– Ну, тогда пошли. По пути возьмём что-нибудь из автоматов, а не понравится – закажем доставку прямо в беседку.

 
* * *
 

Не успели женщины заправиться на день в автоматах, как по всему пляжу раздалось объявление.

– Доброе утро, коммунары, коммунарки и гости Зелёной! Сегодня третья десятница пятого месяца… Десятница пятницы. Погода безветренная солнечная, температура воздуха – двадцать пять градусов, вода – двадцать… Гуляем все, купаемся тоже все, и… ура… а..! Все танцуем и поём. Сегодня день танцев на море. По всему пляжу… Музыка будет с двенадцати до конца дня. А сейчас… все в воду! Купаемся, загораем, играем в спорт до полудня!

– Вот вам и подарочек, резюмировала Зоя. Ещё и на праздник танцев попали. Везёт же… мальчикам. На женский пляж… да ещё и на танцы…

Пляжное побережье, как и почти всё в коммуне, разделено на множество участков разного назначения. Этот пляж женский. Есть, естественно, мужской, детский, стариковский… И распределены они по восьми коммунам. А общая агрикультурная, примыкающая к морю, территория с парковой зоной, местами больших всекоммунных праздников и экзотической тропической флорой – это неделимая часть большой сахалинской общины.

– Девочки, это же здорово! Натанцуемся сегодня. Спасибо!

– А пока… Где там наша беседка со всеми удобствами?

Беседка была пляжная, но необычная, просторная и изящная. Строили её мужчины-коммунары сами. Ну а привычка всё делать только красиво и прочно сказалась и на пляжных постройках.

– Для себя же всё делаем, для своих женщин, детей и стариков… Делать всё творчески, или ничего не делать – так учат коммунаров с детства, – Свою работу, дело надо вершить только с любовью.

Вот только ставить постройки здесь пришлось на высоких сваях и на возвышенных местах: приходится считаться с высоким, до десяти метров приливом. Но коммунары уже и к этому привыкли, приспособились. По сути, это была даже не беседка, а многоэтажная башня, на самом верху которой и расположились опекаемые Зоей девушки. Добраться наверх можно по винтовой лестнице. А до беседки внутри башни располагались одна над другой площадки, на которых при отливах тоже получались небольшие открытые помещения, подобно китайским пагодам.

Зоя и девушки, сложив на стол свою кулинарию, бросились в воду. До пляжного праздника надо насытиться невской водой и солнцем.

– А как вода?

– Да тёплая, тёплая…

– Ой, что ты, Василиса, аж ноги сводит…

– Не преувеличивай, Лана! Войди в воду, и сразу станет тепло!

– Нет-нет, я подожду Зою… Пусть она первой…

– Ой-ёй-йой! Смотрите, девочки, тут медуза плавает!

– А тут… Смотрите, смотрите! Это же крабики бегают по песку.

– Ага, а я вот… тоже… это же морской ёжик… Какой большой! Я таких больших не видела.

– Приливом выбрасывает на берег всякую морскую живность, – заметила Зоя, – Ну, ладно, значит мне первой…? Покажу вам пример.

Зоя, разбрасывая руки и осторожно ступая по мягкому почти белому песочку с намытыми прибоем мелкими круглыми отшлифованными прибоем камушками, вошла в воду. Запах моря, морской воды и водорослей, ясное солнце и лёгкий приятный телу утренний морской бриз – это то, за чем туристы едут за тридевять земель в тридесятые страны… А тут… бери по потребности рядом с домом!

Девчонки, звонко смеясь, двинулись за Зоей.

– А ведь водичка, и вправду хорошая, тёплая и ласковая, – определила Лана, – И что это столько чаек налетело? Уж ни преобразился ли мой Славик в одну из них и, наверное, хочет выкрасть меня в невесты?

– Зачем тебя красть? Ты и сама его скоро украдёшь… Видим мы, видим…

– Купание утром, да ещё в море – что может быть более освежающим?!

Девушки расплескались, разыгрались в воде, даже причёсок не пожалели. Глядя на молодёжь, Зоя тоже наслаждалась морем. Как давно она здесь не была! Всё какие-то заботы, дела…

– Других вот учу не забывать об отдыхе за тривиальными трудами, а сама… И ведь рядом же, рукой подать. Надо это исправлять: здоровье – это главное и в повседневной жизни, и в обязанностях. От нездорового человека и польза всем нездоровая. Да и себе… Какая радость? Нет, хорошо, что девчонки напомнили мне об этом. Надо и им об этом рассказать. Расскажу и на селекторе… И в видиожурнал напишу. Это полезно всем. Правильно у нас в Зелёной всегда спорт и здоровье связывали. Так ведь у нас же столько для этого возможностей! И этот свежий живой воздух… Так и дурманит, кружит голову. Вот покупалась, и совсем другим человеком стала. Девочки мои, спасибо вам!

– За что, Зоя?

– Спасибо, миленькие, что вытащили меня из стеклокаменного лабиринта сюда, на море. Ещё пару раз искупаюсь и надо к танцам приготовиться. Вы любите танцевать?

– Ой как чудненько! А водичка…

– Ну это же сплошное блаженство, девчонки!

– Танцевать? Ну а как же! Там же мальчики…

Генеральная танцплощадка располагалась между Зелёной и её следующей дочкой Цветочной. Это одно из любимых праздничных мест, куда старшая молодёжь собиралась пообщаться. Тут и молодые мужчины, и девушки «на выданье» себе пару присматривают. Но всё строго контролируют дежурные старших групп. Порядок в коммуне нарушать не позволено. Такие молодёжные уголки развлечений на свежем воздухе побережья есть и в каждой дочерней коммуне, но эта, зелёно-цветочная – самая большая и общая для всего комплекса.

– Ну! Девочки, давайте все разом, – завелась уже и Зоя.

– А…! Давайте… Ныряем? Причёсок уже не будет… А жаль! Я так старалась… эти волосы… и вот…

– Раз… два, – командует Зоя…

– ТРИ, – хором вскричали девушки, и все вместе нырнули в благотворную освежающую воду под набегавшую волну.

 
* * *
 

Возвращаясь в беседку, женщины неожиданно встретили Ярослава.

– Здравствуйте, девушки! А я вас давно ищу… Ланочка, мне надо с тобой поговорить. Давай отойдём в сторонку!

– Ага! Так бы сразу и говорил.

– Ну вот, Лана, тебя уже ищут…

– Иди, Лана, зря что ли Славик тебя искал?!

– Пошли, девчата, пусть поговорят, у нас других забот хватает, – позвала девушек Зоя.

 
* * *
 

– Ну чего ты, Слава, притащился сюда? У нас тут, можно сказать, девичник, свои девчачьи дела. Чего ты хочешь?

– Я думал ты обрадуешься… Я просто очень по тебе соскучился… А ты… Ты что не рада меня видеть?

– Да рада, рада… только давай скорее… Говори, что хотел! Меня же девочки ждут. Мы на танцы собираемся. Хочешь, тоже приходи!

Ростислав обескураженно сгримасничал, помолчал немного, и вдруг… повернулся и пошагал к оставленному на стоянке самокату. Лана стояла минут пять в раздумье, потом тоже пошла… догонять подруг.

 
* * *
 

– Что-то ты быстро… Поссорились что ли? Напрасно, – заметила Зоя.

– Ну а чего он по пятам ходит?

– Думаю, ты поступила плохо, неуважительно к мужчине, и этим нанесла не только обиду ему, но и навлекла такое же отношение мужчин, его друзей, на своих подруг. Ведь, если Слава расскажет им об этом, плохое мнение сложится и обо всех девушках твоей группы. Нельзя унижать мужчину, он этого может и не простить.

– Ну и пусть не прощает. Я его сюда не звала.

– Ты не просто неразумная девочка, но и безответственная. Ещё недавно вы всей группой требовали свободного общения с ребятами, а теперь ты всех девушек ставишь под сложные отношения с ними, не успев ещё ничего и себе создать. Мужчины проходят пубертат на пять лет позже девушек. Знаешь. сколько женщин за пять лет вышло во взрослую жизнь? Отвернутся от вас, от всей вашей группы мужчины, и вы, потеряв достоинство, будете искать с ними встреч любой ценой.

– Ланочка. Что ты наделала? Разве о таких отношениях мы недавно договаривались с ребятами? Помнишь наш кодекс поведения?

– Эх, Лана, Лана! Придётся нам всей группой извиняться за тебя перед Ярославом, – Галина почувствовала обиду за ни в чём не провинившегося Славу и стыд за свою подругу.

– Надо какую-то встречу с ребятами устроить… Давайте повод!

– Вот видишь, Лана, как ты огорчила подруг, обидев Славу? Давайте теперь вместе искать выход из положения, – снова сказала Зоя.

– А давайте пригласим сегодня ребят на танцы! Там и поговорим с ними, и извинимся, и вспомним наши договорённости о взаимном прощении в нашем моральном кодексе, – предложила Василиса.

– Ой, девочки, простите меня! Я поняла, что неправа. Эгоистка я. Как-то так получилось… нечаянно. Простите, сестрёнки, я сама извинюсь. Спасибо за сопереживание и поддержку! Правильно, Зоя, глупая я ещё.

– А ребят на танцы всё же надо пригласить, – настаивала Василиса.

– Правильно. Там и Ланочка легче найдёт повод поговорить с Ярославом.

– А мы её делегатом от нашей группы отправим к мальчикам.

– Ну, вот так и надо дружно… Все – за одного, один – за всех, – подвела итог Зоя. И вот ещё что… У нас, женщин есть сильное, можно сказать, безотказное оружие – нежность. Никакие слова её не заменят. Она в каждой из нас, во всём нашем существе от природы нам дана. Она передаётся через наш голос,, полный любви взгляд, трепетные касания… Даже грубая днём на работе женщина ночью, в интимной обстановке становится нежной для кого-то, смиренной и спокойной. Нежностью мы лечим, исправляем любых людей. Будьте нежными! Этот великий жест любви заменяет тысячу напрасных слов, и нет лучшего доказательства искренности, чем естественная нежность. Лада может просто тихо подойти к Ярославу, взять его руку, прижать к себе и нежно поцеловать в губы. На этом все обиды разногласия и улетучатся мгновенно.

 
* * *
 

Танцы. В Сахалинском танцевать любят, учатся этому с детства. Но и они есть разного направления. Детские, ритуальные, женские, мужские, общие праздничные, бытовые… Много видов. Развлечения коммунаров на пляжах, как правило, по вечерам сочетаются с коллективным пением и танцами. Этого хотела молодёжь, и понятно почему. Для посторонних из окрестных селений вход на эту территорию закрыт. Мужчины берегут своих девушек от чужих глаз.

Лана, как и договорились девушки, позвонила в мужскую группу и пригласила ребят на танцы. Никаких возражений не встретила. Поболтали, посмеялись, и они её заверили, что обязательно придут. Пригласила и девушек своей группы. Тоже обещали… Вот только Зоя решила остаться на санаторном вечере, предоставив девушкам самостоятельность.

К двадцати вечером как-то группами собрались на эстрадной площадке, где уже играла музыка. Организаторы вечера ставили последние штрихи в программе, согласовывая с музыкантами и певцами разных групп порядок их номеров. Площадка с паркетным полом ограждена кружевной решёткой над которой по всему периметру выставлены шаровые камеры, передающие изображение на большие мониторы, так что танцующие могли видеть в них себя и всю площадку. Камеры автоматически переключались в разных секторах и с общим видом сверху. Отдельные большие мониторы показывали эстраду в удалённых местах пляжей, как бы зазывая желающих посетить её Дело уже к вечеру, и над площадкой горели изящные светодиодные люстры и прожектора, периодически всплывали голографические изображения, видимые далеко вдоль побережья.

Пляжные танцы отличались особой свободой и демократичностью. Здесь, в отличие от коммунного дома, не устанавливались жёсткие требования к форме одежды. Позволялось танцевать босиком, в пляжных тапочках, и одежде. Только вечером почему-то почти все девушки предпочитали красивое лёгкое платье или футболку с шортами. Под их влиянием и ребята старались выглядеть «солиднее» и соответствовать внешним видом подругам.

Лана чуть ли не первой появилась на площадке. Она нетерпеливо ждала Ярослава и уже многократно отрепетировала предстоящую встречу и своё извинение… Она поняла, что поступила с ним нехорошо, прочувствовала его обиду и готова искупить ошибку. Только бы он пришёл, только бы пришёл… К ней подошла Василиса.

– Не беспокойся, Лана, всё будет хорошо. Мы тебя поддержим.

– Только бы пришёл… Я всё исправлю.

 
* * *
 

Санаторий… Дом отдыха… Кроме обязательной программы люди тут ещё ожидают и развлечений, позволяющих забыть хоть на время рутинные заботы бытия, дать голове «перезарядиться». Как правило, это уходит в ресторан, концерты, танцы, спортивные игры…

Расставшись с девушками, Зоя захотела и сама немного развлечься. Вспомнилось, как когда-то… Ох, как же давно… Да-да, это уже после родов Наташи… Она тогда поссорилась с Геннадием, и они расстались… Оказалось совсем. Эх знать бы, какое слово будет последним и в какой момент! Как много можно бы было изменить. Но, что с возу упало, то пропало. И слово не воробей, вылетит – не поймаешь. Ничего не возвращается без последствий. И не войти в одну и ту же реку дважды. Конечно, ссора с Геннадием – ошибка. Но не понимают мужчины состояния женщин после родов. А именно в это время она и капризна, и больше всего нуждается в его надёжном плече.

Так, обдумывая заново прошлое, Зоя зашла в санаторный ресторан и села за предложенный администратором столик у окна. Настроение тянуло на ностальгию. Кушать не хотелось.

– Надо хоть кофе с мороженым взять, – подумала.

И здесь всё на кнопках и мониторах. Так уже хочется, чтобы кто-то поухаживал. Зарылась в делах, в этих программах, теориях… Вся жизнь в них идёт. Нет, не для того она здесь, чтобы и тут о делах… Нажала кнопку меню «ПЛЯЖНЫЙ УЖИН». Что бы это значило? Ааа, какая разница!

– Зоя, это ты? Глазам не верю. Сколько лет, сколько зим! Ну, здравствуй! Можно за твой столик?

Она подняла взгляд… Перед нею стоял её Геннадий… Меньше всего она этого ожидала.

– Здравствуй, Гена! Да уж… Неожиданность. Ну, что ж, садись, если хочешь! Я одна.

– А ты, Зоинька, прекрасно выглядишь. Как тебе это удаётся?

– Спасибо. Ладно уж, не льсти! Чего ты хочешь?

– Ну, вот так сразу в лоб…

– Не просто же так ты ко мне подошёл…

– Давай чего-нибудь возьмём и поговорим. Давно же не виделись. Неужели не о чем поговорить?

– Да я уже себе заказала. Да вот уже и несут…

– Ваш ужин…

– Постойте! Мне принесите то же самое! И хорошего вина…

– Хорошо.

– Да, и закажите музыкантам вальс «Воспоминания»!

– Ооо! Никак тебя на танцы потянуло? Или на воспоминания?

– И то, и другое. Одно другому не противоречит.

– Ну-ну…

– Ну а почему бы нам и ни…? Только не капризничай, Зоинька! Я искренне рад тебя видеть.

 
* * *
 

Ребята заметили изменения в Ярославе после его пляжной прогулки и, конечно, догадывались, что это связано с Ланой. Когда она позвонила и пригласила на танцы всю группу, тоже не удивились и поняли ситуацию, хотя сам Ярослав никому ничего не говорил о причине своего мрачного настроения. Первым к нему подошёл Лёша. Положил руку на плечо друга и тихо произнёс:

– Не расстраивайся, дружище, всё проходит, пройдёт и это. Лана сегодня звонила… От всех девчонок группы пригласила на танцы. И тебя просила тоже прийти. Думаю, всё наладится. У них ведь временами бывает… Выкинут каприз, а потом и сами не понимают, почему, зачем… Небось, уже и «локти кусает». Не уделяй этому столько внимания!

– Ну так она же не мне звонила, не меня приглашала… Ей же ничего не мешало позвонить прямо мне…

– Я же говорю, женщина. Она не всегда сама себя понимает. Пойдём потанцуем, посмотрим, что дальше! Помнишь мы договаривались о нашем моральном кодексе? Что в нём? Мы мужчины, не нам нервничать по женским капризам. Будь твёрдым в своих решениях и не отступай перед преградами!

– Ладно, Лёша, уговорил. Пойду и я потанцую. Что-то не ладится у меня с женщинами. Она ведь не первая…

– Ну, там у тебя совсем другая история. Не будь таким мнительным и не копайся в себе! Я знаю тебя. Всё наладится, всё будет хорошо. Вот увидишь. Лана хорошая девушка, но молодая ещё. Пусть немного покапризничает! Они же совсем наивные девочки.

– Спасибо, друг, успокоил немного. Наверное, ты прав.

Друзья обнялись.

– Попробую сегодня с нею объясниться.

 
* * *
 

Женщина интуитивно чувствует, что будет у неё дальше с мужчиной, и если понимает, что это «не тот случай», то и разговаривать не станет: зачем терять время на «не своё»? У Зои обида на Геннадия ещё не прошла. Разрыв с ним она расценивала как предательство. Ведь он мужчина и не имел морального права снимать с себя ответственность за свою женщину, мать его детей, даже если они и поссорились. И всё же… отходчивое и всё прощающее сердце женщины, несмотря на все превратности жизни, ещё не утратившее нежность к своему мужчине, как-то защемило, застучало усиленно в ожидании близости с ним. И она в глубине души уже понимала, к чему всё идёт.

– Ну, ладно, признайся себе честно, ты готова сейчас принять и простить? Или «ни за что» и «никогда», – мысленно задала она себе вопрос.

И это уже означало, что ей вовсе не безразличен разворот этой встречи, а колебания связаны лишь с накопившейся обидой. Что победит? Ну ладно, посмотрим, что будет дальше. Хотя… да-да… именно это… и хочется, и…

– Ты пригласишь меня на этот вальс? Помнишь…, – заговорил Геннадий.

– Да-да, помню, Гена… всё-всё помню. Ты у меня единственный… А ты вправду хочешь вспоминать?

– Зоинька, всё вправду, всё всерьёз.

– Ну что ж, меня тоже потянуло на воспоминания. Потанцуй со мною, Гена!

Они вышли в середину зала, Зоя женственно положила свою ручку на его плечо, и …первый шаг сделан. Глаза её излучили столько нежности и счастья, что стало ясно и Геннадию, замки от сердца женщины отпали, и теперь только от него зависит дальнейшее.

– Я вчера видел нашу дочку… Настю… Она так на тебя похожа! Такая же красивая и женственная… И мне захотелось увидеть тебя, Зоя. Так что я тут не случайно…

– Да это я уже поняла. Ну вот увидел, и что? Ностальгия появилась? А что потом? Нас, женщин, случайные встречи, даже с бывшим мужчиной, мало прельщают. Не буду задавать тебе тривиальных вопросов, но и не уверена, как теперь с тобой себя вести.

– Милая, любимая моя женщина, ты по-прежнему в моём сердце, всегда в нём. Наша ссора была ошибкой. Я хочу её исправить.

Геннадий нежно поцеловал уже замлевшую женщину, не только готовую, но и ожидавшую мужской нежности. Музыка вальса, того вальса, с которого у них всё и начиналось, пьянило голову. Хотелось вернуться в то время, когда…

– Как же давно это было! Почему он раньше… Да я и сама… могла бы…

Зоя по-прежнему элегантная красавица, совсем не потерявшая женскую обаятельность, легко кружилась в вальсе, ведомая своим мужчиной. Её ножки маленькими изящными шажками рисовали на паркете виртуальные узоры, а прогнувшаяся назад тонкая фигурка и доверчиво лежащая на его плече ручка, как в былые времена, говорили об испытываемом ею удовольствии. Геннадий ближе прижал к себе её за талию и тихо шепнул на ушко.

– Любимая, единственная моя, самая красивая, самая желанная женщина, я очень соскучился по тебе, твоим ласкам, твоим рукам, губам, твоему телу. Ты чувствуешь, как стучит моё сердце, как горит во мне желание снова ласкать тебя? Ты же всё видишь, всё понимаешь… Ты готова вернуть всё?

Геннадий снова поцеловал её.

– Да! Да, милый, я готова. Я тоже… Я очень-очень… Да ты и сам всё видишь… Давай уйдём отсюда! Я хочу уединиться с тобой. Давай же, любимый! Пойдём ко мне!

 
* * *
 

Благостный пляжный сезон. Лето, солнышко и никаких тебе туч и дождей. Бриз то с моря, то с берега освежает воздух, и хочется дышать полной грудью. Лазурное море где-то далеко-далеко почти неразличимо смыкается с небом, образуя единое целое. Едва заметно шелестят листвой берёзки, населённые певучими птичками, заботливо выращивающими своё потомство. А чуть дальше к морю слышится мерный шелест накатывающихся на береговые камешки волн прибоя. Море дышит, тоже загорает на ярком солнышке. Масса людей вдоль всего пляжа жадно накапливают дары лета, запасается здоровьем, ведь лето проходит быстро, и надо всем успеть впитать в себя хоть кусочек его.

Василису тянуло в уединение. Побыть одной, поразмышлять, вспомнить о встречах с Радиком, о недавней размолвке… Куда ж без них?!

– Какие всё же мужчины жестокие! Разве можно так мучать девушек? Ничего они в нас не понимают. Не могу же я сама… Да, может, и могу, но…

Василиса как-то невольно, само собой, запела:

 
Ты обычно всегда в стороне,
Но глаза твои ясные светятся.
Говорят они ласково мне,
Что со мною желаешь ты встретиться.
 
 
Сорвала я цветок полевой,
Приколола на кофточку белую.
Ожидаю свиданья с тобой,
Только первого шага не сделаю.
 

Да, это была песня В. Мокроусова на слова Сергея Смирнова «Назначай поскорее свидание». И как только народ сохраняет своё культурное наследие? Я давно не слышал эту песню, и вот… снова. И сколько в ней русскости, глубинной женственности, нежности и девичей стыдливости! Если бы Василиса и захотела высказать свои чувства, то это стали бы именно эти слова, эта мелодия, эта духовность. Вот так из поколения в поколение передаётся этно-культурный код народа.

 
Значит, нужно тебе подойти,
Самому обо всем позаботиться.
А не то разойдутся пути,
И любовь улетит, не воротится.
 

Василиса помолчала минуту, тяжело вздохнула и снова отдалась песне.

 
Не теряй же минут дорогих,
Назначай поскорее свидание.
Ты учти, что немало других
На меня обращают внимание.
 

– Нет, не понимают мужчины, как трудно девушке сделать первой шаг навстречу… Разве может любимый… разве может он так мучить? И снова…

 
Я цветок как надежду ношу.
Он увял, словно сердце разбитое.
Я на свадьбу тебя приглашу,
А на большее ты не рассчитывай!
 

В глазах девушки сверкнула слеза.

 
Сорвала я цветок полевой,
Приколола на кофточку белую.
Целый день жду свиданья с тобой,
Только первая шага не сделаю.
 

– Да, но пора уже и на танцплощадку. Может и Радик придёт. Ведь приглашала же Лана всех наших мальчиков. Не здесь же мне ждать свидания!