Новая жизнь.
С момента как мы покинули берег, прошло три часа, мы двигались строго на север, вглубь пустынного полуострова. По звездам ориентироваться не приходилось, хоть они и были. Встроенный в экран, – сквозь который мне приходилось созерцать мир вокруг, компас, четко указывал направление.
Темнота особых проблем не доставляла. Большая и яркая луна на небе, прекрасно освещала нам путь, иногда я запинался о мелкие кустарники по пути, но чем дальше мы отходили от моря, растительности становилось меньше, местами каменистая и твердая почва, постепенно сменялась песчаными поволоками, а дальше начались дюны. Частично мы их обходили, ну а некоторые из барханов брали приступом, просто вскарабкиваясь на них, а потом спускаясь и цепляя за собой груды скатывающегося нам вслед, песка.
Цифры на внутренних часах, так же встроенных в экран, неумолимо менялись, отсчитывая часы и минуты, приближалось утро. Небо светлело, и исчезали звезды, луна тускнела и торопилась спрятаться, постепенно сливаясь с надвигающимся на пустыню рассветом.
Мы неторопливо шли, я наслаждался просторами. Скиф, в дурацкой фуражке, какого-то реликтового капитана, еще паровых кораблей. Такие когда то ходили по морям и океанам старушки земли в незапамятные времена, еще до покорения человеком космоса. Я изучал немного историю прародины, видел картинки таких кораблей, пароходами они назывались. И видел капитанов этих реликтовых посудин на тех же картинках. Вот и у Скифа сейчас, была похожая на те, как у тех капитанов – фуражка, с небольшим козырьком над глазами и высокой передней частью, скошенной немного вперед, потрепанная и больше серая, чем белая какие я когда-то видел.
Одет он был так же, как я. Плотные матерчатые штаны серого цвета с широким поясом и белая, когда–то белая рубаха без ворота, с просторными рукавами. Из обуви на нас были высокие сапоги, из крепкой, но довольно мягкой кожи. Вот собственно и все, что у нас было на тот момент.
У Скифа, еще нож был – засапожник. Длинный, четырехгранный и узкий клинок, без крестовины. Опасное в своем роде оружие, оставляющее в момент применения узкие и глубоко проникающие ранения противнику. В ближнем бою стоит сказать, такой нож, часто бывает последним аргументом, особенно когда противник не ожидает встречи, с твоим аргументом.
Хорошо, что у Скифа этот нож был, он ему пригодился впоследствии, но об этом позже, а сейчас надвигался рассвет, нужно было остановиться и сделать передышку.
Пить хотелось пока не сильно, усталости как таковой, так же – не ощущалось. Немного мы прошли, да и ночь способствовала. Температура воздуха не падала ниже пятнадцати по Цельсию, холодно нам не было, как собственно и жарко. Одним словом прогулялись мы до рассвета, комфортно и без неожиданных приключений, а время коротали за разговорами.
***
Рассвет мы встретили, забравшись на высокий бархан. Зрелище было потрясающее! Море из высоких дюн, волнами застилало все пространство вокруг, отсвечивая языками своих покатых вершин, почти до самого горизонта. А в дали, виднелись острые верхушки, ряда невысоких скал – там, где заканчивались дюны, переходя в каменистую равнину предгорья. И над всем этим, величественно поднимался огромный, огненный шар, просыпающегося светила. Я сидел на песке и молчал, глядя на зарождающийся рассвет. Скиф стоял рядом, не мешая любоваться пейзажем.
– Скиф? – я спросил харуна, не глядя на него.
– Что? – он отозвался, немного помедлив.
– А ты чувствуешь красоту? Что для тебя, этот рассвет?
– Набор цифр, не более… – хмыкнул и невозмутимо ответил тот.
– Тьфу ты, железяка отмороженная, – я сплюнул на песок, тихо выругиваясь. – Нашел, у кого спрашивать…
– Какой есть, извини, – так же невозмутимо, ответил Скиф, не глядя в мою сторону.
– Ладно, осмотрелись и хватит. Держим курс на ту, – я указал рукой, вдаль. – Гряду скал, – закончил, вглядываясь в горизонт, и мгновение, помолчав, продолжил:
– Сдается мне, что там, нам будет интересно, – поднялся и отряхнулся, от приставшего к штанам песка. – Как морфа активировать? Рассказывай.
– Сам догадайся! – возмутился Скиф. – Отказался сразу, теперь сам думай.
– Ээ, партизан! А совесть у тебя есть?
– Совесть? – Скиф, заинтересованно повел одной бровью, поднимая ее вверх.
– Ну, да – ну да, откуда… Ты же машина, я все время забываю. Совесть – это Скиф то, что человеку подсказывает, как поступать плохо, а как правильно…
– Программа? – заинтересовался Скиф.
– Хм, – я задумался. – Возможно, но нет, не думаю. Иначе почти все люди – глючные получаются.
– Бракованные? – уточнил харун, судя по всему не желавший отпускать, заинтересовавшую его тему.
– Угу! Только давай не будем об этом, – я начал подозревать, куда мой симбиот клонит.
– Не будем, так не будем. Но по моим данным, от брака нужно избавляться, – вполне серьезно произнес Скиф.
– Вот поэтому и не будем! – отрезал я неуверенно. – Удали свои данные, они у тебя не правильные…
– Не могу, ни я их писал, – невозмутимо ответил тот, теряя интерес к беседе.
– Ладно, хватит придуриваться, – успокаиваясь, я завершил разговор на опасную тему. – Лучше ответь, как запустить морфа?
– Установи речевую команду, либо мысленно запускай, тренируйся разбираться сам! Вызови меню морфа, там настройки есть…
– Вызови! Как вызвать то? – мое раздражение вновь нарастало.
– Не нервничай, подумай о том, что ты хочешь и все. Так весь функционал работает, научишься со временем и привыкнешь.
– Тогда тормозим, – скомандовал я. – Буду прямо сейчас учиться…
Мы остановились в низине, между двух, приличных размеров, дюн. Скиф уселся невдалеке, на песок и начал терпеливо наблюдать. Я же просто стоял не двигаясь, пытался активировать меню функционала, своего трансформа. Как не странно, стоило мне только подумать, о том, чего я хочу, все мгновенно заработало. Я мысленно оглашал команды, одновременно разбираясь, что к чему в богатом интерфейсе.
– Меню морфа на дисплей, – мысленно приказал и, подумав, уточнил команду. – Вывести!
Окно настроек развернулось моментально. Я начал просматривать данные. Открыл каталог модификаций метаморфа, доступным оказался только один трансформ – Черный пустынник, под номером 058, все другие были недоступны к просмотру, а было их за сотню, не меньше.
– Ого! Не слабый список вариантов, интересно, что там за звери прячутся, – проговорил я вслух, как оказалось, потому что рядом сидевший Скиф, не замедлил ответить:
– Трансформаций в базе данных много Киф, но они почти все недоступны.
– Почему? – я возмутился, не оборачиваясь к Скифу.
– Моих сил, пока не достаточно…
– Объясни, – я заинтересовался сказанным.
– Нас мало в тебе, поэтому возможности минимальные, ресурса не хватает, попросту говоря.
– Даже так! – не удержался, воскликнул от изумления, у моего симбиота, оказывается, есть ограничения.
– Как то так, – с сожалением в голосе, ответил Скиф.
– Хорошо, я понял тебя, позже расскажешь… – вновь погрузился в настройки.
Так-так, раздеваться не нужно перед изменением, одежду не разорвет, она часть меня оказывается, любопытно… Подумал я и окликнул харуна:
– Скиф?
– Что?
– А в реале с одеждой, так же проблем не будет?
– В каком смысле?
– В самом простом… Здесь мне не нужно раздеваться, одежда исчезнет или изменится вместе с телом, так?
– Так, – подтвердил Скиф. – Одежда ресурс простой, материалы там простые, они у нас есть.
– И что получается? Ты по картинкам, любую одежду состряпать можешь?
– Нет, по картинкам, как ты выразился; сложно. Лучше оригинал просканировать, посмотреть, пощупать, состав определить. Так понятно? – харун замолчал, подумал немного и добавил:
– Так и быть, при большом желании, по картинкам тоже можно…
– Да это круто Скиф, не то, что понятно! – я воскликнул, обалдевая от возможностей харуна. – Значит на одежду, деньги мы не тратим? Да?
– Не тратим, да. Если тебя это волнует. Одеждой я тебя обеспечу, любой! И при трансформе в реале, у тебя так же, проблем не будет, одежда изменяется по модификации заранее выбранной модели.
– Слушай, Скиф? – мне было очень любопытно, и я спрашивал.
– Что? – терпеливая машина меня слушала.
– А не одежду, ты можешь копировать?
– Могу, если ресурсы будут позволять.
– Ресурсы? А откуда они берутся, эти ресурсы и куда в тебе помещаются? Откуда ты их берешь?
– Брать будешь ты, я впитывать и складывать, – невозмутимо спокойно, ответил мне Скиф. – А куда деваются, это уже другой вопрос, отвечать на него?
– Отвечай если не долго, я хочу с морфом закончить.
– Самое необходимое будет в нас, на тебе это отразится прибавкой килограммов только, а если много нужно, то в подпространстве спрячу.
– Ээмм… – не понял я. – Каких таких килограммов? Я что, толстым стану?
– Нормальным ты будешь, не переживай. Заменим скелет, будет незаметно, а если согласишься, то прибавим в росте и мышцах, насколько захочешь.
Если я стоял и чувствовал себя нормально, то это откровенная ложь, самому себе! Я стоял и поражался услышанному. И все больше и больше понимал, что от человека во мне, мало что осталось.
А новые вопросы и ответы на них, рождали только новые вопросы с геометрической прогрессией. Хорошо, думал я, потом все, все потом! Сейчас мне нужно закончить с морфом.
– Меню активации, настройка речевого вызова, – мысленно проговорил я. Окно настроек развернулось, появилось сообщение:
«Введите код активации»
Я немного подумал и ввел легендарное слово. Сказанное, первым человеком, побывавшем в космосе, перед стартом, своей доисторической ракеты. А от себя, добавил еще словечко.
«Поехали родной»
«Код принят»
«Подтвердите»
Строки ввода не было, значит нужно, произнести фразу вслух, догадался я и сказал:
– Поехали, родной.
«Код подтвержден»
«При следующем произношении кода, произойдет активация»
Принять?
«Да» «Нет»
– Да!
«Введите код деактивации»
«Отбой родной»
Недолго думая я ввел, а что, просто быстро и надежно. Главное, легко запомнить!
«Код принят»
«Подтвердите»
– Отбой родной!
«Код подтвержден»
«При следующем произношении кода произойдет деактивация»
«Принять»
«Да» «Нет»
– Да!
Замечательно! Окно меню потускнело и исчезло, растворяясь в картинке нормального обзора. Теперь остается главное. Испытать трансформацию на себе. М-да, страшновато, подумал я. Ну да ладно, как говорится, тяжело в учении, легко в бою. Не помню, кто из исторических персонажей первым придумал эту фразу, но мужик был умный, однозначно.
– Скиф?
– Что? – буркнул мой харун.
– Я закончил, что дальше?
– Боишься испытывать? – глядя на меня с прищуром, догадался мой искусственный друг.
– Есть такое, – наполовину спокойно ответил. – Все же в первый раз, это у меня… – и заулыбался своему ответу, мысленно проведя нескромную аналогию, добавил:
– Кстати, а почему он черный, в пустыне ни жарковато для него?
– Все бывает в первый раз. Не бойся, а важно не торопись. Контролируй скорость изменений, и почувствуй все процессы. Иначе, может быть, болевой шок. А черный, потому, что устроен так, ему чем жарче тем лучше… Метаболизм улучшается, это на скорость и активность влияет, – наставительно продолжил говорить, Скиф.
– Шок? Болевой? – я спросил уловив главное, и скривил лицо в предвкушении неприятного.
– Шок! – многозначительно подтвердил харун. – А как ты хотел, твое тело будет меняться, ты думал, нервная система такого не заметит? Блокировка ощущений, конечно, произойдет частично, но не забывай, это первая трансформация, ты должен прочувствовать ее полностью…
– Зашибись, попал, – я возмущенно прошипел, пересохшим от волнения и не только – горлом.
– Тренируйся и организм адаптируется, болевые ощущения со временем почти исчезнут, скорость трансформации будет возрастать, в идеале все должно происходить почти мгновенно.
– И как долго до идеала?
– Зависит только от тебя. Чем чаще ты будешь тренироваться, тем скорей это произойдет, чем больше ты будешь находиться в состоянии метаморфа, тем лучше научишься управлять им. Не забывай, морф это дикий зверь сейчас и тебе нужно его обуздать. Подчинить себе, научиться управлять вписанными в его программы инстинктами и начать контролировать их жестко, не позволяя морфу вольностей.
– М-да. Мне представлялось все немного проще… Ошибся, значит?
– Ты справишься. Не ты первый не ты последний, – отмахнулся от меня и моих волнений Скиф.
Оп-па! А вот тут оп-пачки! Кажется, машина все же знает больше, чем говорит о своем происхождении. Он знает о других, что были до него и знает, что будут еще, для чего? Здесь чувствуется стратегия какого-то замысла, причем какого-то масштабного…. Запомним на будущее – нужно выяснить. Я отвлекся от размышлений и продолжил:
– Еще есть рекомендации какие? Напутствия?
– Есть одно.
– Какое?
– Контролируй его, как можно строже, – произнес Скиф, слегка дрогнувшим голосом.
Мне даже показалось, что и он побаивается морфа, да нет, как машина может бояться? Или все же, в программы морфа вписано, что-то такое, с чем конфликтует программа харуна? Мелькнула мысль, и я ее отогнал на потом.
– Угу, хорошо, еще что-то? – продолжал я вытягивать из харуна, нужные мне инструкции.
– Угу! – передразнил меня Скиф. – Ты подожди, я пока за холмики отойду. Позовешь меня, когда де активируешься, – и, закончив фразу, быстренько посеменил улепетывающей походкой напуганной дворняжки, в сторону одного из барханов.
У меня опять челюсть отвисла, машина спешила слинять с предстоящего аттракциона…
– Ну и дела, творишь ты господи, – я пробубнил себе под нос, глядя на эту картину. Забавно, подумал напоследок и произнес искомую фразу:
– Поехали, родной.
***
И началось! Боль врезалась в тело миллиардами ядовитых жал. В глазах полопались сосуды, наливая их кровью. Голова разрывалась на множество частей, суставы ломало и выкручивало, рвались мышцы! Меня охватило нестерпимым огненным пламенем, как изнутри, так и снаружи.
Казалось от этого не спастись, не сбежать, не скрыться. Я заорал, что было сил! Заорал, на грани возможностей голосовых связок, рвущихся от напряжения и невыносимой боли. Крик постепенно сменился рычанием и воем. Боль начала стихать, становилась отдаленной и тупой, тело приглушенно ныло, приходя в норму. Активировалась блокировка нервной системы, трансформация началась.
Я чувствовал, как росту ввысь и набираю массу, одежда бесследно растворилась, кожа потемнела, истончаясь и превращаясь в армированные связки чистых мышц. Кисти рук, перерождались в огромные лапы с длинными и сильными пальцами, из которых лезли черные, стальные когти хищника!
Ноги наливались тяжестью и так же, как и все тело, окутывались канатами и переплетениями черных, стальных мышц. Ступни ног, стали шире и массивней, на пальцах образовались не очень большие, но заостренные и загнутые вниз толстые когти, стремившиеся впиться своими концами в песок, что бы удержать огромное тело монстра в равновесии.
Терпя боль и превозмогая себя, я всеми силами старался замедлить трансформацию организма. Старался прочувствовать все изменения, происходящие во мне, старался найти наиболее правильный и безопасный алгоритм с правильной последовательностью процессов, для того, что бы снизить ощущения боли в будущем и в тот же момент, сократить время перерождения, насколько это возможно.
Сейчас я не знал, сколько уходило времени на перевоплощение, но запись процесса я вел – фиксируя скорость и последовательность. Потом, спокойно и вдумчиво, я буду просматривать данные, и делать для себя выводы, искать и оптимизировать, понижать чувствительность и увеличивать скорость неприятной процедуры.
Боль исчезла внезапно, изменения закончились, я стоял в приземистой боевой стойке прирожденного убийцы, в той же самой низине, между двух песчаных холмов. Стоял жутко злой, с глазами полными ненависти, я тяжело дышал, оскаливаясь и обнажая клыки в приоткрытой пасти, я осматривал реальность вокруг и жаждал крови! Жаждал ее, до безумия нестерпимо, чувствуя каждой клеткой тела, неистовую боль от голода и желания… Желания убивать!
– Тише Киса, тише… Дышим ровно, все нормально, – успокаивал я машину с интересными инстинктами и себя заодно. – Вот кэпа найдем и все у него спросим… – мне вдруг очень интересно стало, какая сволочь, так поиздевалась над моим морфом, заложив в него жуткую жажду крови!
Я сделал шаг, потом еще один, чуть наклонился, выпрямился, расправил плечи, поднял и опустил их обратно, разминая, не пришедшие в норму суставы. Приподнял и опустил руки, сгибая их в локтях и разглядывая одновременно, пошевелил пальцами, все хорошо – чувствую. Наклонил голову в один бок, потом в другой – отлично.
Морфа я действительно чувствовал и очень даже неплохо, хоть и казалось, что управляю настроенной пока не под меня машиной, но это пройдет, я, почему то, четко это понимал и ощущал. Морф, меня принял, органично сливаясь с моим сознанием, чувство голода и жажда убивать, затихли, существо мне подчинилось.
– Скииф! – позвал я харуна и был удивлен, как звучит мой голос.
Рычащий и гортанный на низких частотах, это был не крик, а какой-то звериный рык, похожий на львиное рычание. Мать моя харуны, какой приятный голосок у меня, оказывается, подумал я.
– Скиииф! – я вновь прорычал в надежде, что харун появится. Но увы, в ответ была лишь тишина, мой капитан походу слинял, как можно дальше от меня.
Я взглянул на вершину одного из холмов с большим желанием на него забраться. А что, попробуем, тут же принял решение и, наклонился, сгибая колени, одновременно выставляя, одну ногу вперед. Коснулся одной рукой песка, ища для себя опору, мышцы напряглись пружиной. Легкое усилие и рывок, через мгновение, мой морф оказался на трети пути к вершине высокого бархана, еще рывок и еще один, я на вершине!
Осмотревшись и не обнаружив харуна, я совершил еще несколько подъемов на холмы поблизости. Скифа нигде не было. Хорошо гад спрятался, в поисках не помогло ни улучшенное зрение ни обостренное обоняние, следы которые я нашел и по которым прошелся, ничего мне не дали, они оборвались, заканчиваясь за парочкой песчаных холмов. Растворился мой напарничек в воздухе, или…. Да кто его разберет, куда он делся, здесь виртуал!
Мне ни оставалось ничего больше, как идти к скалам, куда собственно мы и шли с харуном до этого. Заодно попривыкну к морфу, да и зачем идти, если можно пробежаться, вдруг подумалось мне, а что хорошая идея, мутант, должно быть, бегает как гоночный болид, вот и проверим! И больше не раздумывая, я с низкого старта, в мгновенном ускорении запустил огромный снаряд в виде себя в теле психованного чудовища, вглубь пустыни, к видневшимся впереди искомым скалам.
Скорость набирал стремительно, сразу после того, как дюны сменились ровной и местами твердой поверхностью. Бегая по холмам, я не мог выжать из морфа максимум, приходилось часто прыгать, чтобы не забираться в низины между небольшими барханами, но и этого было достаточно для понимания, какой силой и маневренностью обладает тело моего трансформа.
Выведенная на экран вирт монитора шкала фиксирующая скорость движения, меня радовала. Ускорения и их мгновенность поражали, маневренность и быстрота торможения, так же заставляли уважать это создание. Предельную скорость я определил, когда достаточно далеко пробежал от места, где подло пропал Скиф. Пределом были, плюс – минус пять кэмэ, шестьдесят километров в час!
Выбрал в итоге, оптимально среднюю скорость в сорок, сорок пять кэмэ, и частично отдал управление морфу, задав ему цель двигаться к гряде скал на горизонте. Такая функция была у моего питомца, увидел ее в настройках, когда разбирался. Морфу можно было передавать управление, задавая определенную задачу или можно было включать автоматику в бою и тогда машина, следовала своим программам, расправляясь с противниками.
Это было удобно и даже очень, потому что скорость реакций машины, намного выше моей собственной, есть только минус, морф не обладал творческой фантазией и действовать мог, только по шаблонам программ. А в бою, всегда есть фактор непредсказуемости, но в этом случае, как оказалось, я мог мгновенно включаться, перехватывая управление на себя. Это создание, мечта любой армии, пришел к банальному выводу – мой разум! Тем более с учетом того, что я совершенно не был осведомлен, о других модификациях, присутствующих в базе данных харуна и их вооружении.
***
Глава 6
Новая жизнь.
Время подходило к полудню, жара стояла не выносимая, судя по показателю температуры на экране, пятьдесят и три градуса и не ветерка, полный штиль, полный швах! Песок под ногами нагрелся за семьдесят, но как ни странно, моего морфа такие условия вполне устраивали. Единственной проблемой оказалось то, что мутант очень сильно хочет жрать и пить, причем судя по показателям на том же экране, он этого не делал или целые тысячелетия или вообще, ни разу не кормленый.
– Скиф, изверг… – прорычал я в никуда, возмущаясь последним сделанным выводом.
Тест драйв, быстро доконал моего монстра и бегать с крейсерской скоростью, он попросту и наотрез отказался, спустя час нашего ускоренного променада по бескрайним просторам пустынного полуострова, неизвестно в какой задней части вселенной.
Здесь нет даже богом забытых руин, сетовал я, созерцая опаленные безжалостным солнцем – пески мертвой пустыни.
– Потерпи Киса, вот до скал доберемся, там тень, отдохнем с тобой… – мысленно успокаивал морфа и себя вместе с ним. – Черт, где же этот пронырливый харун – думал я и костерил на все лады, своего непутевого спутника. – И какого черта он сбежал?…Так, стоп! – мелькнула догадка. – Он же мне сказал; как деактивируюсь, так и позвать его. Точно! – я чуть не хлопнул в ладоши своими когтистыми лапами. – Он же не пропал, а попросту халтурит паршивец. Вот ведь гаденыш, механический. Давай морфик, прибавим ходу, там я тебя отпущу и со Скифом побеседую по душам, ой побеседую…
Морф ускорился ловя мое настроение и выжав из себя остатки бодрости рванул вперед, правда с половинной прытью от изначальной. Но и так сойдет, однозначно лучше так, чем пешком тащиться в человеческом обличии. А спустя час мы уже были у скал.
– Финиш! – усталый, но довольный, прорычал я, осматриваясь по сторонам.
Беспорядочное нагромождение разбросанных валунов, а в глубине этого бардака, возвышаются пики крутых и скалистых формирований, метров двести или триста высотой. И тянется все это непотребство, с запада на восток, одной, но местами просеянной прорехами – грядой. Разлом почвы, что ли здесь был или наоборот, когда то две плиты соединились, столкнувшись между собой. Подумалось мне, когда я огляделся вокруг, в поисках подходящего укрытия, от палящего солнца.
Укрытие нашлось быстро. Я прошелся вдоль скал в сторону запада, к ближайшей прорехе между ними, где, судя по всему, был узкий проход на ту сторону.
С стороны запада, скалы обрывались довольно полого, с наклоном, в градусов шестьдесят или шестьдесят пять, не суть важно. А с стороны востока, возобновлялись отвесной скалой с примерно таким же уклоном, только чуть поменьше, ближе к вертикальному. Нависая от земли к небу, над противоположной стороной прохода – шириной метров в десять. Можно было даже сказать, что не прореха это, а небольшое ущелье в скалах, примерно так выглядела дорога на другую сторону природной стены. Под отвесной скалой на восточной стороне, я и решил расположиться на отдых. Отпущу морфа, пусть отдыхает, а на его место, вызову хитрюгу Скифа, хоть собеседник будет.
Облокотившись одной лапой на стену из камня, что любезно укрывала меня от палящих лучей, я устало произнес вторую искомую фразу, из настроек морфа:
– Отбой, родной…
Вспышки боли, как я ожидал, не последовало. Появилось, просто ощущение тягучести в мышцах и ломота в суставах и позвоночнике, упертая в скалу когтистая лапа начала изменяться, а за ней, и весь я. Меня потащило вниз, когти проскреблись по камню, постепенно втягиваясь в пальцы и исчезая. Цвет кожи менялся, она светлела – преображаясь в нормальный, человеческий. Открытые рельефы мощных мышц, заметно высыхали и сглаживались под появившейся кожей, после – сформировалась одежда и в скорее все завершилось.
Я превратился в самого себя. А что меня сильно порадовало, так это то, что все произошло без приводящей меня к шоку боли и сопутствующих ей страданий, всего лишь сопровождаясь не приятными ощущениями, как при простуде, когда у тебя температура, а все тело ломит и тянет. Еще порадовало, что все происходило довольно быстро, таймер на внутренних часах отсчитал тридцать секунд от момента запуска, до полного деактивирования. Все закончилось, я стоял глядя на скалу, подпирая ее рукой и сбивчиво, негромко дышал, снимая напряжение.
– Скиф… – тихо позвал. – Где ты, паскудник?
– Кхе, кхе, – послышалось за спиной. Я обернулся поглядеть.
– Ну, здравствуй, пропажа, – без интонаций в голосе произнес.
Скиф, стоял, как ни в чем не бывало в пяти метрах от меня, и лениво пожевывал маленькую веточку, какого-то кустарника и лукаво улыбался глядя на меня.
– Пить охота, сил нет, – он пробормотал, показывая на ветку, и развел руками.
– Иди ближе! Что ты встал, как не родной? – самым добрым тоном, на какой был способен, я его позвал. Скиф с подозрением прищурился.
– Ага, щазз! Я машина, а не псих или дурак, – невозмутимо ответил тот, делая несколько шагов назад, от меня подальше и оглянулся выбирая куда бы бежать, если что.
– Иди сюда гаденыш! – начиная злиться, я повысил голос и понимая комичность ситуации добавил спокойнее:
– Сильно бить, не буду…
– Не надо меня бить! Совсем не надо! – возмущенно, с наигранным испугом, деловито возразил Скиф.
– Надо, надо, – сделал шаг в его сторону, при этом мило так улыбаясь, мол, чего ты, все нормально будет, ты только не убегай…
– Киф! Успокойся, пожалуйста, – тоном психиатра произнес Скиф, и резко разворачиваясь, с ускорением присущим хорошему спортсмену, рванул от меня в ущелье, выкрикивая остатки начатого им предложения:
– Яяя – всее – объяснююю!!!
– Стоять засранец! – я грозно заорал ему в след и пустился за ним!
Мы пробежали не много и не долго. Миновав самую узкую часть прохода на другую сторону, оказались в небольшой расширяющейся чаше ущелья, в разломе скал с хаотично разбросанными по ней валунами, больших и маленьких камней.
Скиф бежал и орал что-то, по его мнению, вразумляющее меня, призывал к спокойствию и благоразумию. Я бежал следом за ним, так же крича, но о том, что бы он сам был благоразумен и остановился, иначе догоню, хуже будет… Тот мне не верил и продолжал улепетывать, что меня злило еще больше!
Когда из-за кучи, наваленных впереди камней, показались эти твари – мы не заметили. Они не спеша вышли, откуда-то справа, с восточной стороны скал, останавливаясь в проходе и перекрывая нам путь. Завидев нас, присели на задние лапы, как собаки и с любопытством глядя в нашу сторону – замерли в ожидании.
Скиф, увидев монстров, пролетел еще пару метров по инерции и, шлифуя каменный грунт под ногами, приступил к маневру разворота по вертикальной оси, собираясь дать деру в мою сторону! Я такого маневра не оценил, и с трудом уворачиваясь от неожиданно развернувшегося Скифа, пролетел мимо него и только после этого, увидел причину столь непонятных телодвижений напарника, по спортивному бегу!
Аббалдеть! Боги меня в темечко! Что это! Пронеслось у меня в голове, когда я их увидел. В каких-то ста метрах впереди меня, сидели два чудовища, размером с молодого быка, только тощего, как гончая собака. Помесь осла, гиены и ящера, это первое, что пришло мне в голову при виде их. Они были с обветренными и пестрыми, песчано-серого цвета боками. Их бронированные тела, под редкой и облезлой шерстью, защищенной чешуей из костяных пластин, придавали им жуткий и омерзительный вид.
С худыми и вытянутыми мордами, то ли собак, то ли крокодилов, головы которых были такого же песчаного цвета с серым оттенком, что и тела. Уши на головах этих созданий, были формой как у гиен – большие локаторы, но жесткие и костяные, что и броня. И клыки у собачек были с хороший клинок, в разинутых и оскаленных пастях, а по ним противно стекала желтая, пенящаяся мерзкими пузырями, вонючая слюна.
Их худые и мускулистые лапы, так же покрывала мелкая чешуя брони, с пробивающейся между ними редкой шерстью, на концах лап когти, мне показалось, что этими когтями, можно без труда рвать в крошку, камни окружающих нас скал.
В предчувствии неизбежного боя, я не остановился и не развернулся. Скиф, в каких-то миллиметрах, увернувшись от столкновения со мной, дал деру куда-то назад и в сторону, крича мне, о каких-то диких гончих и песчаниках смерти, то ли наоборот, диких песчаниках и гончих смерти, я толком не разобрал, пребывая еще в аффекте от увиденного.
Я только одно понял из криков харуна, нам попались какие-то злобные собаки и нужно куда-то, по-быстрому валить. Хм. А куда тут валить, тут валить совершенно некуда. Посетила меня печально удручающая мысль, когда я принял решение, вступить в бой! Мы, вроде как, так же, не лыком шиты, да и покрупней, будем, чем эти дворняжки!
Главное успеть, дистанция мала, а на трансформ, – время нужно. Подумав об этом, я решил для себя запускать мгновенную трансформацию, плевать на боль и шок, здесь выжить бы…
Один из псов поднялся, тот, что был поменьше, видимо собирался преследовать Скифа. Второй пес, с ленцой и нехотя, поднялся и сделал шаг мне на встречу, готовясь к прыжку в мою сторону. Ну а что, куда торопиться, добыча так любезна, что сама бежит в пасть, вот и эта зверюга, собиралась меня подождать, пока я подбегу поближе, на дистанцию одного рывка.
Зря! Ошиблась ты зверюга! Своей ленью и уверенностью в исходе, зверь дал мне время:
– Поехали, родной! – заорал я в прыжке, делая сальто в воздухе.
Та, что поменьше, которая первой поднялась – собираясь поймать Скифа, чуть притормозила, как раз в тот момент, когда я прыгнул переворачиваясь. Видимо, она не ожидала, такой прыти от еды, бегущей в сторону другой зверюги, что осталась ждать.
Меня захлестнула боль, в глазах потемнело, мир на мгновение поплыл, я потерялся в пространстве, переворачиваясь в прыжке. Время внутри меня замерло, мгновения растянулись в минуты, я ощущал, как меняюсь, слышал, как крик превращается в неистовое рычание и вой. Блеснули черной сталью когти на руках, молниеносно вырастающие из моих пальцев – уже не рук, а здоровенных лап моего морфа, во рту или уже в пасти, я ощутил холод стальных и, как бритва острых клыков! Боли уже не чувствовал совершенно, система блокировала ее полностью, видимо правильно поняв, что моя нервная система не выдержит такого перерождения, я попросту перерождался в фатальном для себя режиме!