Экспедиция на Красную планету

Фёдор отвлёкся:

«Надо продумать, как завязывать отношения с командой, чтобы из каждого выудить личную информацию, какую ни на одном канале не встретишь. Скелеты в шкафу есть у всех, я уверен».

Показав лаборатории физика Леона Ахтокова и метеоролога Оксаны Ширяевой, Гизвелс остановился у нового крупного отсека:

– Здесь у нас находится медпункт, а правильнее сказать – врачебная зона. Она состоит из приёмного покоя, стоматологического кабинета, операционной, карантинного бокса и бокса реанимации. Медпункт оснащён современным оборудованием, но я искренне надеюсь, что ни до операций, ни до реанимации в вашем полёте дело не дойдёт. Во всяком случае, каждый из вас обязан предпринимать всё возможное, чтобы сохранять своё здоровье.

– А сколько у нас будет врачей на корабле? – поинтересовалась инженер Ксения.

– Официальное медицинское образование есть у девяти членов экипажа. Вы помните, мы настаивали, чтобы все претенденты в команду имели не меньше трёх профессиональных навыков. Но реально врачами себя позиционируют лишь шестеро. Возглавляет медпункт военный врач высшей категории майор Сомова. Распоряжением Люка Штрефоля Марианна назначена помощником командира корабля по медицинской части…

Фёдор поджал губы:

«Подумаешь, важная птица! Даром, что красивая».

– … Правой рукой Марианны назначен Витольд Каберев, – Гизвелс представил ещё одного доктора. – Профессор Каберев имеет гигантский опыт работы в хирургии и в реанимации, а также занимается наукой. У него две учёные степени в медицине и психологии, он заведовал кафедрой инновационных технологий в исследовательском институте при правительстве Аклема…

Каберев Витольд скромно улыбнулся. Он был спокоен и внимателен. Никакой гордыни за прошлые достижения, никакой нервозности или боязни сделать что-нибудь не то и поставить себя в неловкое положение перед командой.

«Это всё возраст, – заключил для себя Фёдор. – Издержки прожитых лет. Профессору наверняка уже под пятьдесят. А к этому сроку у человека накапливается не только седина на висках, но и мудрость. Плюс пережитый стресс от работы в реанимации – и его невозмутимость становится вполне объяснимой».

– … Марианна с Витольдом и будут преимущественно находиться в медицинской части, отслеживая показатели вашего здоровья, – закончил свою мысль Гизвелс. – Это их рабочее место. Иногда к их дежурству будет присоединяться стоматолог майор Тит Бреско. Остальные доктора могут быть привлечены к выполнению врачебных обязанностей лишь по приказу Сомовой Марианны, если этого будет требовать ситуация.

Гизвелс повёл всех дальше, но вдруг обернулся и обратился к самой молодой участнице их космического проекта:

– Чему Вы всё время улыбаетесь, Эмили?

Девушка смутилась, но послушно ответила:

– Я просто удивляюсь. Вы нас всех знаете по именам, фамилиям и профессиям и ещё ни разу не ошиблись.

Председатель комиссии по отбору экипажа усмехнулся:

– Будь у меня плохая память, Эмили, я не занимал бы ту должность, которую занимаю. Я знаю о вас абсолютно всё, даже такие вещи, о которых вы не подозреваете. Так что не удивляйтесь, – он вывел команду на площадку перед центральной лестницей, где сходились все коридоры. – По противоположной стороне жилого уровня не пойдём. Там находится большинство ваших кают, душевые и санузел. Каюты вы займёте в том порядке, в каком вас приглашали на сцену. То есть ваш личный номер и номер вашей каюты будут совпадать. Но и наверх подниматься не спешите, – одёрнул он нетерпеливых. – Мы ещё не всё здесь осмотрели.

Гизвелс пошёл на новое кольцо коридорной «восьмёрки», намериваясь показать ещё пару важных мест на корабле и затем подняться на управленческий ярус по второй боковой лестнице.

Он распахнул новые двери:

– Здесь находится спортивный зал. Заниматься в нём можно по несколько человек, и у каждого будет свой график тренировок. Ответственной за вашу физическую форму, как и за здоровье в целом, является майор Сомова. Нагрузки распределять будет она…

«И попал же ты, Федька, с этой Марианной, если она не только врач, но и тренер! Кто тебя за язык в лифте дёргал, само остроумие? Доигрался. Посадит тебя на велотренажёр, и будешь крутить педали до возвращения на Таиру. Помощница командира!».

– … Кстати, хочу познакомить вас с ещё одним помощником Проуллинова Теймураза, это полковник Ларс Иверб, который, как и майор Сомова, блестяще проявил себя в ходе реальных боевых операций. Люк Штрефоль утвердил Ларса в должности начальника службы безопасности полёта. Он будет отвечать на «Доминанте» за дисциплину и с ним, советую, не шутить.

– Верно. Космос – не место для шуток, – согласился с Гизвелсом полковник Иверб.

Фёдор внутренне взбунтовался:

«Нашли надсмотрщика! Ходи теперь раскланивайся перед этим полицейским контролем».

Почему начальник службы безопасности с первых секунд знакомства вызвал ассоциацию с полицейским, телеведущий шестнадцатого канала не знал. Вроде бы обыкновенный мужчина среднего роста с такой же усреднённой для военнослужащих комплекцией. Спортивный, активный, уверенный. Но либо уверенность полковника очень тесно граничила с надменностью, либо же обострённое чувство юмора самого Фёдора, ощутив притеснение, выразило свой протест, но Ларс ему, определённо, не понравился.

Председатель комиссии вновь пошёл вперёд. Экипаж длинной процессией растянулся по коридору. Они миновали три жилые каюты с номерами «тридцать», «тридцать один» и «тридцать два» и остановились у дверей очередной лаборатории. Мартин познакомил всех с фармацевтом «Доминанты» Оливией Дуустан – той самой пожилой женщиной с красными волосами, на которую Фёдор обратил внимание ещё на конференции.

Не слушая характеристику этой дамы, Фёдор опять отвлёкся:

«Вот, значит, в какой части корабля находится моя каюта. Последняя по номеру, но не по значению! Ей, видите ли, места не хватило на той стороне жилого уровня, со всеми! Ну и ладно. Зато я буду просто окружён женским обществом: по одну руку комнаты Николь и Эмили, по другую – лаборатория Оливии. И новости собирать будет легче, и какой-нибудь флирт организовать».

Гизвелс предложил заглянуть к Оливии. Он приложил ладонь к считывающей панели электронного замка.

– А любой может зайти в чужую лабораторию? – уточнил стоматолог Тит.

– Нет, – председатель открыл двери. – На корабле используются такие понятия доступа как «свободный», «разрешённый» и «запрещённый». У каждого есть персональный код. Это отпечатки ваших ладоней. Прикладываете руку к считывающей панели замка, при этом система учёта зафиксирует: кто зашёл, когда и куда. Любой из вас может беспрепятственно войти в свою личную каюту, в свой кабинет или посетить места общего пользования, например, столовую, спортзал или кают-компанию. Это будет свободный доступ. Если кто-то захочет побывать в гостях у другого члена экипажа или заглянуть в чужую лабораторию, то необходимо вежливо постучаться либо же попросить внести ваше имя в разряд «приглашённые гости». Такая функция в замке предусмотрена, и она позволит вам проходить внутрь помещений даже в отсутствие его полноправных хозяев. Это будет разрешённый доступ.

– А если человеку станет плохо, а он никого не успел внести в список приглашённых гостей? – недоверчиво спросил руководитель инженерной бригады. – В жизни такое бывает.

– Да, жизнь часто непредсказуема, Дональд. На этот случай разрешённый доступ в каюты и лаборатории есть у командира, у начальника службы безопасности и у главврача «Доминанты». Думаю, этого достаточно, чтобы избежать проблем.

– Пожалуй. А что такое запрещённый доступ?

– Это полный запрет на посещение определённого места на корабле. Может вводиться руководящим составом в отношении любого лица за правонарушение. Ещё на корабле есть сектора, куда закрыт доступ всем. Например, технический и грузовой ярусы. Управляющая электроника вам не откроет туда двери.

– А вдруг что-нибудь случится? – попытался выяснить главный инженер. – И появится необходимость туда попасть?

Председатель ответил:

– На этот случай есть цифровой код доступа, известный Теймуразу. Как поступать – решать ему. Также, надеюсь, все обратили внимание на камеры наблюдения под потолком? Места общего пользования «Доминанты» находятся под контролем. Вас будут видеть дежурные офицеры корабля, наш Центр управления полётом, наблюдатели из международного космического агентства и вездесущие телевизионщики, которые пообещали показывать всему миру яркие кадры из вашей жизни. Поэтому ведите себя достойно.

«Яркие кадры для телевидения я вам гарантирую! – Фёдор мысленно набросал в голове, с каких именно трюков он начнёт развлекать зрителей. – Если не удастся продвинуть наш канал, так хотя бы меня запомните как шоумена!».

За лабораторией Оливии находился кабинет геолога Равиля Гладышева, а затем следовала химическая лаборатория, хозяйкой которой, к удивлению Фёдора, оказалась златовласка Николь Обье.

Наконец, Гизвелс вывел экипаж к боковой лестнице, ведущей наверх, и остановился на площадке перед ней, поджидая, когда вся группа его догонит.

Рядом с лестницей располагалась неприметная дверь.

– Вот, кстати, пример запрещённого доступа, – указал он на неё. – Здесь вход в кладовую, через которую можно спуститься на грузовой уровень «Доминанты». Это единственный отсек жилого яруса, где сразу за порогом попадаешь в зону невесомости.

– А нам можно заглянуть в кладовую? – воскликнула Эмили.

А Оливия предположила:

– Так она, наверно, пока не загружена? Раз наша экспедиция ещё только пробная, а не настоящая.

– Вот женщины! – засмеялся физик Леон. – Сколько лет изучаю законы материального мира, а всякий раз убеждаюсь, что сильнее женского любопытства в природе нет других сил. Ведь чётко сказали: зона запрещённого доступа!

Мартин Гизвелс, уже собравшийся, было, подниматься по лестнице, развернулся к экипажу:

– Отставить разговорчики! – строго скомандовал он, и все вмиг вытянулись по стойке «смирно». – Что за высказывания о ненастоящей экспедиции, госпожа Дуустан? Мы с вами не в игрушки играем. Вы реально летите в космос, и в вашей кладовой содержатся запасы лекарств, кислорода, продуктов питания и воды сверх того, что необходимо. Также есть дубликаты приборов, различные инструменты. Я даже не перечислю список всего, что вам положено иметь на непредвиденный случай.

– Но на конференции говорили, что ракета международного космического агентства, которая через восемь месяцев заберёт тех, кто не войдёт в окончательный состав команды, привезёт на «Доминанту» продукты.

– На ракете сюда доставят лишь тот объём продовольствия, который вы истратите, и не больше. А кладовая – это ваш неприкосновенный запас. Что касается грузового уровня под нами, то он также полностью укомплектован к экспедиции на Рамт. В нём есть строительные материалы, вездеходы, геологоразведочное оборудование, фильтры для воды, оружие для военных…

– Оружие? – Фёдор хохотнул. – Вы что же, верите в существование зелёных человечков на Рамте?

Председатель комиссии улыбнулся:

– Нет, Фёдор, не верю. Наш беспилотный летательный аппарат, направленный к Краснощёкому брату, не подтвердил существования жизни на Рамте. Однако инструкции требуют обеспечивать безопасность и, возможно, по этой причине среди вас такое количество военных – почти пятьдесят процентов. Не знаю, правда, сколько в итоге полетят на Рамт, но время покажет.

Эмили, наклонившись к уху Николь, прошептала:

– Большая часть из них и прорвётся в команду. Нисколько в этом не сомневаюсь. Они же обученные. Спецагенты, верно? Такие мужественные и красивые!

Фёдор, услышав их перешёптывание, презрительно фыркнул:

«Стереотипы – они везде стереотипы, даже в космосе!».

А Николь, прогоняя возникшую неловкость, спросила у председателя:

– Но разве столько груза разместится на корабле? Даже если он нисколько не весит, объём вещей ведь никуда не исчезает.

Мартин Гизвелс вздохнул:

– И впрямь, женское любопытство – страшная сила. Похоже, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, – он отстранил всех от двери, наклонился к электронному замку и быстро принялся вводить цифровой код доступа. – Не пытайтесь запомнить пароль, это невозможно, – бросил он стоящей рядом с ним Николь. – Здесь тридцать два символа, по количеству членов экипажа.

Все нетерпеливо посмотрели вглубь открывшейся комнаты. Освещение там не было включено, а потому взору зрителей предстал лишь край стеллажей, где на полках были прикреплены вакуумные контейнеры со специальными указателями относительно их содержимого. Позволив экипажу несколько секунд насладиться видом запретной кладовой, Мартин закрыл двери и направился по лестнице на вышерасположенный ярус:

– Нормальный ход полёта предполагает, что дверь в кладовую открываться вами не будет. Однако если что-то пойдёт не так, Теймуразу пароль известен. А там уже действуйте по ситуации.

– А если память нашего командира его подведёт? – каверзно спросил Фёдор, поднимаясь следом за председателем. – Тогда эту дверь уже никак не открыть?

Теймураз внимательно оглядел с ног до головы смельчака, высказавшего вслух подобное опасение, и нахмурился:

– Почему это память должна меня вдруг подвести?

– Ну, я просто предположил. Чисто гипотетически. Разве такой вариант невозможен?

– Пока я выполняю функции командира «Доминанты» – нет, – жёстко отрезал он.

«Да-а, с командиром корабля мне тоже придётся сложновато, – прикусил язык Фёдор. – Надо же! Из всего экипажа мне нравятся только наши дамы. Но и тех ещё необходимо к себе расположить. Вот и выполни тут поручение канала! Спасибо, Альбер, за твою гениальность и шквал идей! Удружил».

А Мартин Гизвелс всё так же доброжелательно разъяснил:

– В случае чрезвычайной ситуации автоматика сама разблокирует эти двери, но я надеюсь, подобного с вами не приключится, и интерес господина Волкова останется чисто гипотетическим.

– Я так и сказал, – оправдался Фёдор.

– Вот и славно. Проходите теперь все сюда. Мы с вами поднялись на управленческий ярус. Здесь всего три больших сектора. В этом крыле вы видите широкие двери, ведущие в кают-компанию. В неё мы наведаемся позже. По центру находится каюта управления. Это зона пилотов. А противоположное крыло занимает пищеблок. С него мы и начнём наш обход.

Мартин Гизвелс провёл всех в столовую, показал обеденный зал и расположенный за ним кухонный сектор, где были холодильники, печи и склад продуктов.

– На «Доминанте» поваров двое. Знакомьтесь, помощник командира по продовольственной части, шеф-повар высочайшего уровня господин Юджин Клаус…

Маленький щупленький всё время улыбающийся мужчина с чувством собственного достоинства вышел на шаг вперёд.

Фёдор с трудом сдержался, чтобы не высказать вслух очередное своё наблюдение:

«Как вообще можно быть шеф-поваром и оставаться при этом настолько худым? Или он так отвратительно готовит, что есть это невозможно, или я не знаю. А его подозрительная улыбка, словно он надсмехается над нами? Хотя, может, всё дело в этой тоненькой ниточке над его верхней губой, которую он считает усами?».

– … Вторым шеф-поваром, – продолжил Гизвелс, – является господин Егор Мелентьев…

Фёдор чуть не присвистнул, разглядывая Егора.

«И этот гигант – повар? Я думал, он военный. Где они откопали такого качка? Сплошные бугры мускул! Даже сквозь куртку угадываются. Не хотел бы я находиться поблизости, когда у этого парня в руках будет нож. Да что нож? Он и кулаком кого угодно завалит. Рядом с таким от страха съешь любое блюдо, что дают. Даже то, что приготовит тот тощий».

– … Меню и график приёма пищи вы обсудите самостоятельно. Сегодняшний ужин у вас предусмотрен сухим пайком сразу после пресс-конференции. А с завтрашнего утра ваше пропитание ляжет на плечи этих замечательных поваров. Сейчас же пройдём в зону пилотов, – Мартин вновь повёл за собой команду. – Вход сюда предусмотрен только для Теймураза и для лётчиков, вон они, красавцы, знакомьтесь: Валентин Шагэ, Александр Ступенёв и Артём Ракита. Они военнослужащие, офицеры, очень опытные и надёжные ребята. Другим членам экипажа вход в каюту управления запрещён. Это диктуется соображениями безопасности.

– А командир и три лётчика – не маловато ли для такого огромного корабля? – выразил кто-то своё сомнение.

– Ничуть, лейтенант Агличев. А может, даже и много. Основная задача пилотов заключается во взлёте корабля, в выводе его на расчётный курс, а также на его грамотную посадку на Рамт. Остальное время, Пётр, «Доминантой» будет управлять автопилот. Вам установили электронную программу нового поколения, и я при всех запрещаю Теймуразу переводить приборы в режим ручного управления! Аварийные ситуации нам не нужны. Это понятно?

– Так точно! – ответил командир «Доминанты».

– Хорошо. Скажу ещё пару слов о связи с Таирой. Еженедельно Теймураз будет переправлять в наш центр отчёты о вашей работе. Однако вы сдаёте экзамен не только ему и внешней комиссии наблюдателей. В первую очередь вы проверяете себя, насколько оправдано то колоссальное доверие, которое вам оказали. Орбитальная траектория «Доминанты» тщательно выверена, ваш полёт будет у нас как на ладони, и мы в любой момент можем передать вам дополнительные инструкции. Но вы не должны ждать готовых решений с Таиры по каждому поводу. Отныне ваша семья, друзья и коллеги – это те, кто находится на корабле.

– А когда нам выдадут наши задания? – деловито спросила метеоролог Оксана.

– Индивидуальные задания вы найдёте в персональных компьютерах. Ещё программисты закачали вам электронные базы Таиры, начиная от энциклопедических архивов и заканчивая новостными выпусками средств массовой информации. Надеюсь, в процессе работы вы это оцените. Для удобства общения между собой у вас будет внутренняя телефонная связь и возможность вызова друг друга через компьютеры. Корабельные мониторы, как вы заметили, установлены во всех отсеках и даже в коридорах. Ответственным за связь является специалист информационных технологий Глеб Барников, – Гизвелс указал на молодого парня. – А сейчас идём в кают-компанию. Это последняя точка нашего маршрута.

Кают-компания оказалась просторным помещением. Здесь было светло и комфортно. По центру висел большой экран, перед которым стояла мягкая мебель. На стены проецировались сменяющие друг друга голографические картины с видами природы. Вдоль одной стены стояли три стола с компьютерами. А в глубине кают-компании виднелись две дорожки для боулинга и бильярдный стол.

– Вот и добрались мы до комнаты бездельников, как называют эту зону наши проектировщики. Рассаживайтесь, где удобно.

– А, скажите, разве у нас окон на корабле не будет? Этих, иллюминаторов? – поинтересовалась Оливия.

Мартин Гизвелс покачал головой:

– Нет, кораблестроители отдают предпочтение безопасности, а не эстетическим удобствам. «Доминанте» летать восемь месяцев вокруг Таиры, затем столько же добираться до Рамта. А солнечная радиация, метеориты и космический мусор могут стать источниками неприятностей. Поэтому корпус корабля практически цельный. Обзор зоны полёта есть только в каюте управления. Но через компьютеры вы можете подключиться к наружным камерам и наблюдать проплывающие мимо картины.

Гизвелс снова бросил взгляд на часы и, показывая команде на составленные в углу тридцать две одинаковые сумки с именной биркой на каждой, спросил:

– Самые глазастые уже их увидели? Знаете, что это?

– Наши личные вещи, – догадался кто-то из военных. – То, что нам положено иметь с собой в полёте.

– Не совсем, – Гизвелс хитро прищурился. – Вещи, которые полагаются вам по инструкции, находятся в ваших каютах. Они все стандартные и одинаковые. Здесь багаж иного рода. На предыдущем этапе отбора у вас было задание: собрать походную сумку для орбитального полёта массой до пяти килограммов. Вспомнили? Что сказать? Вы откровенно удивили наших психологов. Вместе с тем, осознавая, что космическое одиночество, пожалуй, самое сложное испытание из всех возможных, и понимая, что любой человек имеет склонность привязываться к каким-то вещам, комиссия пошла вам навстречу. Более того, мы организовали бонус из тех предметов, которые вы хотели бы взять с собой на Рамт. Вы перечисляли их в двести сорок шестой анкете на этапе нашего знакомства. Ограничений по количеству наименований, по весу и объёму багажа у вас тогда не было. Но кое-какие запросы массой до двух килограммов мы посчитали возможным удовлетворить.

– Ура! Классно! – экипаж восторженно захлопал в ладоши.

Фёдор тоже улыбнулся и растерянно почесал себе за ухом. Он при всём желании не мог вспомнить анкету за номером двести сорок шесть. Впрочем, это было неудивительно, ведь добрую половину бумаг за него заполнял Альбер. То же коснулось и сборов его походных вещей для орбитальной экспедиции. Сам же Фёдор, первоначально не веря и в минимальную возможность приблизиться к кораблю, относился ко всей затее с отборочными турами очень скептично и с изрядной долей здорового, а иногда, напротив, нездорового юмора. Теперь он был просто не в состоянии предположить, что именно находится в той семикилограммовой сумке, на которой прикреплена бирка с его именем.

Мартин Гизвелс подытожил:

– Разберёте вещи, получите ужин и отправитесь по своим каютам отдыхать. Сегодня вы ночуете на корабле. Старт экспедиции назначен на семь часов утра, так что постарайтесь выспаться. Завтра у вас начинается новая жизнь. Ну а перед тем, как разойтись, вам предстоит ещё телемост с журналистами. Подключение пойдёт сюда, на этот экран. Ответите коротко на их животрепещущие вопросы, скажете несколько слов перед дорогой, как подобает это делать героям и, собственно, всё. Я оставляю вас здесь под полную ответственность вашего командира Проуллинова Теймураза. Моя задача по предполётному инструктажу выполнена.