Те люди, которые утром стали свидетелями союза пяти пар, отобранных по Закону, а не по любви, теперь веселились, празднуя чужой союз, с уверенностью, что от него родятся новые члены их общества – здоровые, крепкие, способные лет через пятнадцать тоже вступить в союз и тоже родить детей. Но история развития земного сообщества полна примеров замкнутого существования отдельных народов или прослоек общества, когда постепенно, год за годом, десятилетие за десятилетием происходила мутация генов и банальное вырождение. Этого не избежать в замкнутом обществе и на Новой Земле! Как ни стараются поколения жрецов соблюдать закон, пресекающий родственное кровосмешение, это все равно происходит! Триста лет тому назад пятеро мужчин создали семью с одной женщиной и постарались забыть, что кровь всех их потомков унаследовала хоть каплю ее крови.
А Адам и Ева… Нелли вдруг подумалось, что и на Земле все произошли от двух людей – первых людей, созданных богом. Но как?! Мысль крутилась вокруг библейских героев и Нелли рылась в своих знаниях, пытаясь вспомнить, были ли у Евы дочери?
– Жаргал, – тихо позвала она.
Горячая рука прикоснулась к плечу.
– Я здесь…
Нелли обрадовалась. Именно сейчас она осознала, насколько они близки. И не только она и Жаргал, но все они, кто составлял единую команду: Альберт Семенович, Сашка, Миха, Влад. При мысли о Владе взгрустнулось. Что-то не так было в их отношениях. Нелли хотелось большего внимания, но Влад оставался к ней ровным, как к другу, и это огорчало настолько, что тепло и забота о ней других ребят меркли и порой казались навязчивыми. А на самом деле, все только и делали, что заботились о ней!
Благодарность друзьям выплеснулась на того, кто был в это мгновение рядом. Гладкие щеки Жаргала приподнялись от улыбки, и его восточные глаза превратились в щелки.
Нелли забыла о Владе, об Адаме и Еве. Жаргал взял ее за руку и потянул в сторону.
– Пойдем, красавица, пора! – прошептал он, склоняясь к ее уху.
– Не воркуй, все равно нашу судьбу решат предки, – входя в роль, шутливо ответила она.
– А мы сбежим и улетим в космос!
– Ну… если в космос…
Они переглянулись и словно влюбленная пара скрылись от случайных глаз в лесу. Командир и Влад уже ждали их в условном месте.
– Все, уходим? – Влад испытующе взглянул на Нелли.
Ее веселье померкло, как солнце, сокрытое тучей.
– Уходим? А что происходит у того камня? Который украсили ветками?
Влад безразлично пожал плечами.
– Ничего.
– Там Миша весь день дежурит, – не обращая внимания на звенящие нотки в разговоре Нелли и Влада, вставил Альберт Семенович, – пару раз приходил кто-то и все. Все действо сосредоточено в храмовой деревне.
– Вас это не настораживает? – с вызовом спросила Нелли.
– Нет, – почему-то опустив глаза, ответил командир и, тут же сменив тон, бодро дал указание: – Все! Сворачиваем исследование! Уходим и улетаем!! Сашка приподнял модуль. Тяги хватает! Можем лететь!
Но Нелли не обрадовалась хорошей вести. Чувство чего-то недоделанного так и беспокоило. Сейчас она хотела узнать, для чего нарядили камень, который, казалось, не имел к свадебной церемонии никакого отношения. Жаргал тоже спокойно воспринял сообщение командира. Влад оставался безразличным. Нелли это разозлило. Буравя его гневным взглядом, она возбужденно спросила:
– И тебе все равно, что здесь будет дальше? Тебе совсем не интересно, что, зачем, для чего?
– Ты чего, Нель? – Влад обиделся. – Мне интересно. Но есть программа, есть задание, есть приказ командира, в конце концов.
Нелли перекинулась на Альберта Семеновича.
– Что должно произойти у того камня?
– Не знаю, – жестко ответил он, на что Нелли порывисто возразила:
– Давайте узнаем! Мы здесь, осталась одна тайна, и ее разгадка почти перед нами!
– Нелли, ты забываешь, что время идет к ночи. Нам возвращаться по лесу. Тебе напомнить о том, какие злобные хищники будут сопровождать нас всю дорогу?
Девушка сдулась, как шарик. Только беспокойство в глазах выдавало ее чувства. Она смирилась, подчинилась воле командира, но не согласилась с его убеждениями. И тут Миха сообщил:
– Люди идут. Много. С факелами.
Все воззрились на мониторы. Стрекоза показывала молчаливую процессию, возглавляемую жрецом. Сразу за ним шли двое молодых людей – мужчина и женщина. Мужчина придерживал женщину за талию, а она держала в руках… младенца. Следом шли пожилые бородатые мужчины с посохами. За ними брели остальные. Радости на их лицах никто не увидел.
– Альберт Семенович… – с мольбой проговорила Нелли, и все остальные замерли в ожидании решения командира.
– Миша, мы идем, – сообщил он наблюдателю, и без лишних слов команда скользнула в лес.
Сделав крюк, чтобы не попасть на глаза кому-либо из процессии, они вышли к месту, где, затаясь, дежурил Миха.
Перед ними разыгрывалась драма. Это стало понятно сразу по лицам людей. Будто не было свадебных торжеств, будто никто не веселился весь день. Многие стояли, опустив глаза. Предводители родов – те почтенные мужчины, которые шли следом за главными виновниками предстоящего события – смотрели сурово. Молодая пара с ребенком встала у шеста, словно готовилась к казни: мужчина обнял женщину обеими руками, защищая и ее, и ребенка. Но вот вперед вышел жрец. Он произносил эмоциональную речь, при этом гневно указуя на них, и при каждом его жесте женщина крепче прижимала ребенка к груди. Малыш заплакал. Женщины в процессии всхлипнули. Заросшие подбородки вождей взлетели кверху. Но густая растительность на их лицах не могла скрыть напряжения. Глаза выдавали чувства. В некоторых читалась жалость. Но вот жрец еще раз указал на пару с ребенком и крупный мужчина, стоявший за его спиной, подошел к ним и вырвал младенца из рук. Женщина упала на колени. Ее руки, поднятые кверху, тряслись, она качалась и причитала. Мужчина стоял, как вкопанный, сжав кулаки. Плач ребенка раздирал душу. Без каких-либо сантиментов младенца уложили на середину камня, на то место, которое было оставлено без зелени, и развернули пеленки. Крупный мальчик беспорядочно сучил ножками и ручками, заходясь в плаче. Его личико стало красным. Женщина упала на землю. Мужчина пытался поднять ее, но она потеряла сознание и повисла на его руках. Волосы ее касались земли, руки болтались плетями.
Жрец возвысил голос и до ушей наблюдателей сквозь неистовый плач ребенка докатились его слова:
– Закон хранит тех, кто соблюдает его! Презревших его, ждет кара! Да свершится правосудие!
Задние ряды людей попятились. В лесу завыли волки.
Нелли очнулась от наваждения, навеянного ужасом и и самим фактом того, что происходит. Но чудовищная по своему пониманию связь ребенок-волки ударила в голову. Вожди родов еще только развернулись, чтобы уйти, жрец склонился над матерью младенца, приподняв ее голову за подбородок и вглядываясь в бледное лицо, явно собираясь сказать ей что-то напоследок, как Нелли невероятным прыжком взлетела в воздух и приземлилась перед камнем. Следующим прыжком она оказалась на нем и, подхватив младенца на руки, встала, грозно глядя перед собой. Жрец только повернул голову и застыл, как был – полусогнувшись. Муж несчастной матери смотрел на невиданную женщину, не понимая, зло она или благо. Нелли стояла прямая как струна, расставив ноги и сверкая глазами. Синий костюм обтянул ее фигуру, и только растрепанные волосы торчали в сумасшедшем беспорядке, нарушая строгий облик невиданной дивы.
Волчий вой приблизился, и в темноте леса вспыхнули несколько пар светящихся глаз. Вся команда не сговариваясь ринулась на помощь. Они окружили Нелли полукольцом, встав вполоборота, чтобы видеть лес и поляну одновременно. Кто-то из уходивших людей обернулся и, увидев невиданных ранее пришельцев, закричал. В панике люди побежали в деревню. Вожди остались стоять на дороге. Они закрыли собой свой народ, но решить, что делать дальше, никто не мог. Все были настолько ошарашены происходящим, что никакие слова не могли это выразить.
Альберт Семенович вышел вперед. Несколько волков напали, но защитная волна отбросила их назад, и визг, который пробежал по лесу, остановил стаю, а по коже людей пробежали мурашки.
Альберт Семенович смело подошел к жрецу. Тот выпрямился. Женщина пришла в себя и не спускала глаз со своего ребенка, которого баюкала синяя дива.
– Жрец расы новых людей планеты Новая Земля! – чеканя слова, произнес командир. – Я прилетел с Земли, как и передано тебе в заветах первых мужей вашей расы. Теперь ваша жизнь станет иной. Я запрещаю закон об убийстве младенцев, рожденных от мужчин и женщин, связь которых нарушает порядок родословных всех родов.
Альберт Семенович говорил медленно, тщательно подбирая нужные слова. Жаргал подсказывал возможные, если пауза после очередного слова затягивалась. Судя по выражению лица жреца, он понимал, о чем речь. Первый страх растворился, и теперь его расширившиеся глаза сузились.
– Он опасен, – прошептал Миха.
Командир едва кивнул. Он понимал это. Надо заканчивать спектакль и убираться отсюда. Все остальное потом! Что делать дальше – вести переговоры или оставить все, как есть – все это потом! Все это надо обдумать, и тщательно. Но не сейчас! Ситуация зашкаливала от страстей и самым верным решением было убраться так же быстро, как и появились.
Альберт Семенович кивком подозвал Нелли. Но она не сдвинулась с места, лишь крепче прижала к себе ребенка. «Не отдаст!» – понял командир.
– Женщина, – обратился он к матери младенца, – возьми своего ребенка!
Командир приказал, и женщина сразу же поднялась; путаясь в своей рубахе, она споткнулась, упала. Муж подхватил ее и вместе они подбежали к камню. Женщина протянула руки. Нелли увидела красные от слез глаза. Немая мольба проняла и отрезвила. Нелли спустилась с жертвенного камня и отдала младенца матери. Он сразу завозился у ее груди. Женщина освободила грудь, и мальчик присосался к ней. Его отец оглянулся на жреца и сразу же закрыл собой свою семью.
Жрец слушал пришельца, но с каждым словом его лицо все более походило на каменное. Мужчина понял, что пощады не будет. Понимали это и исследователи. Да, он помнит наказ предков, но подчиниться кому бы то ни было не позволяло положение всевершителя судеб. Он привык главенствовать. Его слово было равно закону! А теперь? Что теперь? Сказать людям, что закон больше не является таковым? Что будет с людьми? Как они воспримут это известие?
Время шло. Волки снова осмелели и окружали поляну с камнем со всех сторон, пока не выходя из леса. Но день заканчивался и под покровом тьмы они осмелеют!
– Ребята, что делать? – Нелли растерялась. Оставить родителей с младенцем нельзя. – Надо их забирать. Убьют всех, как только мы уйдем. Посмотрите на жреца.
Альберт Семенович тем временем развернулся и спокойно пошел к камню. Взгляд жреца прожигал его спину. К вождям подтянулись мужчины всех родов. Они прибежали из деревни, как только услышали крики. Женщины кричали, что сама Праматерь вместе с праотцами защитила младенца. И, прибежав к камню, мужчины увидели Нелли, окруженную пятью мужчинами. Но вот одеты они были совсем не так, как рисовало воображение аборигенов. Их вид настораживал, пугал не меньше, чем стая волков, вой которых раздавался все чаще и чаще.
– Мужчину и женщину под руки с двух сторон, – приказал командир, – Нелли, бери ребенка.
Все свершилось так быстро, что никто не успел опомниться. Пришельцы окружили приговоренных и, поднявшись в воздух, скрылись в лесу.
Только один человек, все время остававшийся в тени и не привлекавший к себе внимание, знал, куда они направились, но решил задержаться и послушать, что скажет жрец.
5
– Что дальше, командир?
Альберт Семенович не ответил, лишь неопределенно кивнул. Все члены команды сидели рядом и ждали его решение. Местный парень – отец спасенного ребенка, сидел среди них. Шок от всего произошедшего держал его в лапах страха. Ему ввели успокоительное, заодно взяли кровь на анализ. Он не сопротивлялся, ничего не спрашивал, он делал то, что ему говорили, шел туда, куда вели. Только, когда жену с сыном стали укладывать в люльку, он дернулся, встал перед ними, качая головой из стороны в сторону, всем своим видом прося не причинить зла. Он боялся! Это все понимали, потому старались обходиться с ним мягко, объясняя каждый свой жест или действие.
Женщина и ребенок мгновенно погрузились в сон. Система медицинского контроля сканировала обоих, усыпив их, чтобы не травмировать психику. Парень то и дело поглядывал на своих близких и никакие уговоры не могли убедить его, что они в безопасности. Удивительное спасение сына, не менее удивительный полет по лесу среди мчащейся стаи волков, которые нападали, но падали, даже не успев прикоснуться к жертве, потом странное сооружение, формой напоминающее храм, не менее странное убранство внутри и, наконец, нечто прозрачное, гудящее, куда поместили жену и сына – было от чего впасть в ступор.
– Как твое имя? – спросил командир, и парень зашевелился, понимая, что обращаются к нему.
– Не понимает, – предположила Нелли.
– Как тебя зовут? – иначе спросил Жаргал.
На этот раз абориген понял.
– Курт, Курт! – ответил он, оживившись. – Кристи, – показывая на люльку, сказал имя жены, – сын… нет имени еще…
– Хорошо, Курт, – командир взглянул на Жаргала.
Он кивнул и стал повторять его слова, подбирая нужные, которые Курт понимал.
– Есть ли среди вас еще такие, как ты – отверженные, те, кто поступил не по воле предков и взял в жены женщину из своего рода?
– Есть. Нам разрешено жить среди своих, но нельзя рожать детей. Мы два года прожили без детей, потом Кристи забеременела. Мы знали, что будет дальше, хотели убежать. Но родители Кристи не позволили. Удержали нас.
– Куда ты хотел убежать? Где живут отверженные? – пытался узнать командир, и все поняли, к чему он клонит.
Но Курт пожал плечами, сказал только, что тех, кто уходит, все равно находят. Детей отдают волкам, если еще раньше хищники не съедят всех.
Нелли слушала парня и прикидывала, как им забрать с собой всех троих. Она и еще кто-то из ребят могут отправиться в полет не в люльках, а сидя в креслах. Их организм натренирован, выдержит.
– Альбрет Семенович, мы же не оставим их? – спросила она с надеждой.
– Нелли, – командир был резок, – забрать их – это еще не все! Ты подумай о том, как им будет житься с нами – с теми, кого они считают едва ли не богами. Ты понимаешь всю степень ответственности за их судьбы?!
Нелли едва не расплакалась. Она судорожно сглотнула, но вдруг вспыхнула.
– Вы же говорили, что прошлая экспедиция спасла ребенка! Его же забрали на Землю?
Альберт Семенович кивнул. Но промолчал. Он смотрел на Нелли, и чувствовалось, что он хочет сказать что-то еще, но прячет это за молчанием.
– Смотрите! – Сашка периодически оглядывал периметр. Волки, казалось, ушли, так и не добравшись до добычи. И вдруг прямо перед камерой оказался мужчина. – Это же тот мужик, с озера!
Все, кроме Курта, подскочили к экрану. Мужчина стоял смирно, опустив руки, но вертя головой во все стороны.
– У него что-то в руках…
– Нож?
– Похоже…
– Он пришел к нам, – промолвила Нелли, – он точно пришел к нам. Не знаю, как ему удалось обойти волков, но, если мы сейчас не впустим его, то станем свидетелями звериной расправы!
Все взгляды обратились к командиру. На его лице читалась озабоченность. Он не имел права вообще никого впускать внутрь корабля! Но уже два взрослых человека плюс ребенок находятся здесь! Еще один? А если он окажется агрессивным? И этот Курт, почувствовав поддержку брата по крови, очухается от своего страха и они нападут? Подвергать всю команду опасности?..
– Альберт Семенович! – Нелли возвысила голос. Ее глаза пылали решимостью.
Каждый из членов экипажа сейчас думал о том, как надо поступить. А решать ему, командиру!
– Всем быть предельно внимательными. Влад, Миша, не спускать глаз с Курта. Саша, Жаргал, вы следите за каждым движением мужика. Нож или что там у него, забрать и оставить снаружи. Не давать аборигенам сближаться. Держать их на расстоянии друг от друга. Дальше по обстановке. Нелли! Не вмешиваться ни во что! Поняла?
Нелли кивнула.
– Саша, идите в шлюзовую камеру. Мы наблюдаем. Как только обезоружите, дайте знать, впустим внутрь.
Тогда на озере Нелли увидела убегающего мужчину в короткой неряшливой рубахе. Она запомнила лишь его широкоплечую спину и беспорядок темно-русых волос, торчащих во все стороны. Сейчас девушка разглядывала аборигена с нескрываемым интересом. Высок ростом, действительно, плечист, но худ. На ногах самодельные туфли из куска кожи, стянутые вокруг щиколотки бечевкой, продернутой в дырки. Мужчины, которых они видели сегодня на празднике, выглядели куда ухоженней, чем он. Волосы нечесаны, хотя он, оказавшись в центре внимания, то и дело приглаживал их и одергивал коротковатую рубаху – понимал, что его вид может создать о нем не то впечатление, которое он, возможно, хотел произвести.
Мужчина знал, куда шел, поэтому страха неизвестности, как у его соотечественника, попавшего на модуль раньше, не было. Напротив, в его глазах читалось любопытство.
В то время, когда хозяева круглого дома рассматривали его, он осматривал их и сам дом. На Нелли его взгляд остановился. Девушка даже смутилась от такого пристального внимания. Мужчина смотрел на нее с восторгом! Он вытянулся, опустив руки и распрямив пальцы, до того сжатые в кулаки. Он смотрел на Нелли, как на икону: с любовью и мольбой. Его карие глаза увлажнились и сам он подался вперед, но Саша с Жаргалом ухватили его под руки. Крепкая хватка будто привела его в чувство: он завертел головой, недоумевая, но не вырывался.
Курт, стоя напротив, напрягся. Миха встал впереди него на полшага, да так, что аборигену пришлось выглядывать из-за его спины, чтобы видеть, что происходит.
– Бонита, Бонита! – заговорил пришлый, показывая на Нелли.
– Что он хочет? – голос Нелли подействовал на мужчину странным образом: он опустился на колени, выскользнув из рук парней. Те тут же уперлись в его плечи.
– Бонита! – мужчина заплакал и уронил голову на грудь.
Опешили все, даже Курт.
– Он признал в тебе некую Бониту, я так думаю, – предположил Жаргал.
– Усадите его за стол, – вмешался Альберт Семенович.
Мужчину подняли с колен и подвели к столу. Он понял, что от него хотят и, не сопротивляясь, сел. Но его внимание было сосредоточено на Нелли. Она подошла ближе. Лицо мужчины засветилось. Короткая борода шевелилась. Он шептал все то же имя, но тихо, произнося его как молитву.
Сашка остался стоять за ним, положа руки на его плечи, а Жаргал присел рядом. Альберт Семенович начал разговор:
– Кто ты? – спросил он.
– Я – Куно! – ответил мужчина и снова одарил Нелли восхищенным взглядом.
Неожиданно Альберт Семенович указал на Нелли и задал прямой вопрос:
– Ты знаешь ее?
Абориген закивал.
– Бонита! Моя Бонита…
Брови Нелли поползли на лоб.
– Моя?..
– Сестренка, он еще на озере вел себя странно, – вставил свое слово Жаргал, но Альберт Семенович жестом остановил его и, пытливо вглядываясь в лицо Куно, задал следующий вопрос:
– Кто это – Бонита? Кого ты так называешь?
Куно, казалось, не понял вопроса. Жаргал повторил, тусуя слова разных языков. Но мужчина задумался не от того, что не понял слов, а растерялся от сути вопроса, которая, судя по недоуменному выражению его лица, была очевидна: вот она – Бонита!
– Жена, – разведя руки, ответил он.
Нелли разволновалась. Она поняла, что напомнила этому человеку его жену. Но, учитывая разницу в возрасте, женщину молодую, которую он, возможно, потерял давно.
Командир наводящими вопросами разговорил Куно, и все узнали трагедию его жизни. Когда их ребенка отдали волкам, он с женой ушел из племени. Никто не преследовал их. Несчастная пара нашла приют в небольшой пещере, образованной валунами. Он и сейчас живет в ней. Парни видели, когда проследили, куда он убежал. Жена Куно сильно горевала. В один из дней она ушла на озеро и не вернулась. Куно искал ее и только по следам, оставленным на берегу, понял, что она утонула. Это было давно. С тех пор он жил один, но приходил на озеро, тоскуя по своей Боните. И вот недавно она услышала его плач и вернулась! Но не одна, а с хранителями.
На этом месте рассказа Куно обвел всех благодарным взглядом, а Нелли одарил такой нежностью, что ее сердце зашлось в груди от волнения.
– Что ты знаешь о хранителях? – задал очередной вопрос Альберт Семенович.
– Хранители прилетают с неба, – как школьник, ответил Куно, – они следят за нашей жизнью, чтобы мы соблюдали Закон.
Все переглянулись.
– К вам уже прилетали хранители?
– Да. Это случилось тогда, когда нашего ребенка отдали волкам. Все видели шар и свет…
Куно умолк. Исследователи пребывали в недоумении. Каждый думал о том, что аборигены давно знают об их приземлении, но надежда на то, что это не так, еще теплилась.
– Нас тоже видели?
– Я видел. Другие нет, – он бросил взгляд на Курта, и тот подтвердил его слова, отчаянно кивая. – Сегодня узнали все, – добавил Куно.
– Что ж, хоть так, – Альберт Семенович встал, уперся ладонями о стол, помолчал и снова спросил: – Ты был сегодня на празднике?
Куно кивнул и оглянулся на люльку, в которой спала женщина с малышом.
– Я видел, Бонита спасла ребенка, – мужчина оживился. – Они будут искать! Нельзя нарушать закон!
– Понятно… А как ты спасаешься от волков?
– Пещеры. Там есть ход. Под горой. Много пещер. Я знаю путь.
Курт оживился.
– Мы спрячемся в пещерах! Куно, ты поможешь нам?
Все поняли, что, несмотря на помощь людей, которых Куно назвал хранителями, он хочет уйти отсюда.
– Я помогу, – согласился Куно, – но они будут искать, – повторил он.
Еще накануне Альберт Семенович получил приказ оставить планету и возвращаться на корабль, жизнь аборигенов оставить как есть, не вмешиваясь в дальнейшее развитие событий. За сухими словами командира экспедиции оставались судьбы нескольких человек Новой Земли и непростой опыт общения членов экипажа исследователей. Да, Альберт Семенович знает этику контакта, но он уже допустил несколько ошибок. Себе он мог в этом признаться! Надо было сразу улетать! Сразу, как только они собрали нужные материалы и узнали о происхождении людей на этой планете! Что им двигало? Любопытство, присущее любому исследователю? Как трудно не идти на поводу этого необъяснимого чувства! Всегда остается желание заглянуть за очередной поворот, даже если ты уже прошел их немало! Сколько ни работают психологи с космонавтами, но окончательно убедить будущих исследователей в опасности такого, казалось бы, естественного желания, не получается. Природное любопытство – двигатель прогресса человечества с самого доисторического периода! – не искореняется. Оно прячется за канонами законов, приказов, под пудовыми папками условностей, страхов, под многочисленными «можно» и «нельзя» и целым и невредимым выползает из-под них в самый авантюрный момент жизни. Только попробовать, только заглянуть за тот самый последний поворот – и все!
Собственно главная авантюра началась еще на Земле, когда они готовили Нелли в эту экспедицию. Они уже знали, что она – человек. Двадцать семь лет за ней наблюдали специалисты, исследовали ее организм, проверяли генетический код. Ему же хотелось увидеть ее на той земле, где она родилась. Он предполагал, что она будет чувствовать себя на родной планете иначе, чем на Земле. И он не ошибся! Воздух, который она впервые глотнула, появившись на свет, дурманил ее, природа планеты, триста лет питавшая каждую клеточку живого организма новоземельцев, горячила кровь. Как Нелли прочувствовала историю Обигайль! Ведь та легендарная женщина была ее праматерью! Ее кровь текла в жилах Нелли, а память воскресила страх перед казнью младенца и протест против Закона.
Протест этот зрел в людях всех племен на протяжении многих поколений. Иначе и быть не могло! Звериное чувство сохранения потомства в полудиких условиях существования обострялось до первобытного. Привыкнуть к казни младенцев невозможно! Каждая откладывает печать в сердцах – даже подспудно, даже в самых черствых. Придет время – и Закон будет нарушен! Этого не избежать! Значит, все, что случилось, случилось вовремя? Хотелось бы так думать… Но что делать теперь? Альберт Семенович ломал голову, глядя покрасневшими от бессонной ночи глазами в окно иллюминатора.
Лес светлел. Наступал новый день. День окончательного решения. День тревожный и непредсказуемый по своим событиям.
Остаток ночи прошел спокойно. Жаргал сменил Сашку на дежурстве. Нелли не сомкнула глаз, сидя в кресле рядом с ним. Она сидела расслаблено, положив руки на подлокотники, а ее взгляд был устремлен вперед и далеко за пределы корабля. Альберт Семенович не мешал. Пусть сидит. Свою люльку она отдала женщине с ребенком, а события прошедшего дня давали немало пищи для размышлений. Сам же командир решал, как рассказать Нелли историю ее происхождения и стоит ли это делать…
Влад и Миха не спускали глаз с гостей, которые, не выдержав напряжения ночи, полной невероятных событий, уснули за столом, уронив головы на руки. Сашка улегся в свою люльку. Спал ли он? Или только прикрыл уставшие глаза? Как бы там ни было, но начинался день, и чем он закончится, зависело от четкости плана, который командир должен озвучить прямо сейчас.
– Дуся, завтрак! – первой командой он разбудил бессменную помощницу, да и всех вместе с ней.
– Вперед и с песней? – выпрыгивая из своего лежбища, словно пружина, как обычно пошутил Сашка.
– Совершенно верно! – подхватил его тон Альберт Семенович. – Все к столу! А пока Дуся стряпает, обсудим план на день.
Проснулась женщина в люльке. Ребенок заворочался, ища грудь. Курт с молчаливого согласия хозяев присел рядом и, гладя жену по растрепанной голове, что-то тихо шептал ей. Нелли улыбнулась. Она заметила, как тревога в выразительных серых глазах смягчилась и в них появилась надежда.
– У нас есть день, – обводя решительным взглядом свою команду, сообщил Альберт Семенович. – День на то, чтобы решить проблему. План таков: идем в пещеру Куно. Все, кроме Жаргала и Влада. Ты дежуришь. – Азиат недовольно скривил губы, но не возразил. Приказ есть приказ! – Влад, вместе переводите модуль на открытое место за лесом. Там выходишь на связь, сообщаешь о задержке на двенадцать часов. Потом проверишь все системы, включая каждую люльку. – В отличие от Жаргала, Влад остался доволен своим назначением, хотя, ни один мускул на его лице не дрогнул. Влад умело владел эмоциями. Да в такую минуту никому не было дела ни до чьих чувств! Предстояло решить будущее нескольких человек. – Нелли приготовь что-то из наших вещей, еду – что-то полезное для этих людей хотя бы на какое-то время. Всем взять оружие. И быть в полной готовности к нападению. Все. Завтракаем и вперед!
Куно вслушивался в речь седовласого человека, стараясь понять, о чем он говорит. Ведь вчера он понимал его! Но сегодня слова звучали набором звуков. Только в конце он обратился к ним, сидящим рядом плечо к плечу, и понятными словами сказал, что они все вместе идут к нему – Куно, чтобы помочь устроить молодую пару. Бонита, улыбаясь, подтвердила его намерения кивком. Ее глаза сегодня не горели огнем, мягкий свет лился из них. Она смотрела с нежностью и любовью. Его Бонита! Только одежда на ней не нравилась Куно. Но… где он возьмет рубаху для нее? За прошедшие годы ее вещи пришли в негодность от влаги в пещере. Придется идти в поселок, к племени Марка. Там женщины ткут хорошую ткань и шьют из нее одежду. Он поймает поросенка – выследил на днях новый выводок – и выменяет его на нужные для Бониты вещи. Вот только нож у него забрали…
Куно сжал кулак и потряс им перед собой, спрашивая при этом, где его нож.
– Вернем, не бойся, – пообещал Жаргал.
Нож вернули, как только вышли из храма. Куно оживился, приободрил Курта и Кристи, улыбнулся, заглядывая в личико младенца, сосредоточенно разглядывающего листья над собой. Кристи держала его на руках, прижимая к себе и покачивая, хотя, малыш не плакал и совсем не собирался спать.
– Идем, нам туда! – указал Куно в сторону озера и поманил за собой.
Они пошли все вместе, подстраиваясь под темп женщины с ребенком. Нелли шла чуть поодаль от нее и сканировала местность. Но никто не покушался на них и через час они подошли к валунам, между которыми густо разрослись высокие кусты с мелкими мясистыми листьями. Куно юркнул между ними и исчез. Но тут же вылез обратно.
– Идем! – позвал он, и все один за другим пробрались через кустарник в полость, образованную камнями.
Исследователи включили фонари, чем испугали аборигенов. Но те быстро пришли в себя. Чудеса продолжались, только привыкнуть к ним так сразу не получалось!
Ход в пещере оказался очень узким. Низкий выпуклый потолок нависал прямо над головами. Михе пришлось опустить свою на плечо. Но Куно позвал дальше. Он протиснулся в узкую вертикальную щель и поманил за собой, перебирая пальцами.
– Миха, ты не пролезешь! – усмехнулся Сашка, исчезая в темноте.
– Иди, иди! Еще как пролезу! – без тени юмора ответил увалень.
После того как за щелью исчезли все, кроме него, Миха расправил плечи и, шагнув боком, втек в полосу света, который ярко очертил изгибы щели. Продвигая то плечо, то бедро, Миха пыхтел, как медведь, и, в конце концов, просочился внутрь просторной пещеры, где даже аборигены встретили его восхищенными возгласами.
Куно, суетясь, показал нехитрый скарб и скромное убранство своего жилища: ложе на полу – собранное из сухостоя и устланное старой холстиной, каменный стол и стул – просто камни разных калибров, плоские с одной стороны, короб из прутьев у ложа. Вот и все имущество.
Кристи уложила сына на импровизированную кровать и присела рядом. Тоска, безысходность, неуверенность – коктейль чувств изменили ее лицо. Женщина на глазах стала старше. Не юная дева, а взволнованная мать предстала перед спасителями. И они вслед за ней прочувствовали неопределенность ее положения и страх за будущее ребенка.
Нелли поймала себя на мысли о Боните. Теперь поступок женщины из прошлого Куно стал ей понятен: не каждый может смириться с жизнью аскетов, тем более, когда горе туманит рассудок.
– Где он готовит еду? – освещая темные уголки пещеры, Сашка искал очаг, но такового, как и посуды, не было видно.
Куно, казалось, понял вопрос и показал малозаметный круглый проход в дальней стене, образованной не валунами, а скалой.
– Похоже, сердце горы – монолит, – сделал выводы Альберт Семенович, – валуны упали на нее сверху, скатились и со временем стали продолжением. Саша, Миша, идите за ним, – приказал он, – проверьте все, внимательно! Мы выйдем наружу.
Молодая семья увязалась за ними. Пещера угнетала темнотой, выпуклыми камнями, которые того глядишь сомкнуться шершавыми боками и задавят.