Крылья мглы

Глава 6

После столь экспрессивного пожелания приятного аппетита все внезапно оголодали и уткнулись в тарелки, дабы не нарваться на что-то посерьезнее раздраженного рыка ликтора. На вкус натуральная еда оказалась реально потрясающей, пусть и совсем непривычной, особенно из-за разности консистенции продуктов. После всего того, чем приходилось питаться мне в жизни и особенно тюремного безвкусного месива в последнее время, эта пища была просто божественной. Сама не заметила, как подчистила до блеска поверхность фаянса, сразу ощутив себя раздувшейся от обжорства гусеницей.

– Посуду за собой сами будете убирать, а чтобы табуном не бегали, устанавливаю дежурство, – сообщил Крорр и кивнул ближайшему к нему парню: – Начнем с тебя и дальше по кругу. Расположение за столом отныне не менять.

– Я что, шестерка, за всеми шлюмки («тарелка» на тюремном жаргоне) таскать ! – тут же оскорбленно взвился тот. – Вон пусть телки убирают, это вообще их бабская работа!

Удар черного крыла был молниеносным и сокрушительным. Скандалист слетел на пол и взвыл, скрутившись и схватившись за лицо, а между пальцами его просочилась кровь.

– Я сказал – ты сегодня дежуришь, Рамос! – бесстрастно и даже не глядя на свою жертву, повторил Крылатый. – Встал и собрал посуду. И не забудь у служащих тряпку попросить. Кровь за тобой замывать они не нанимались.

Кривясь и утирая рассеченную от носа до уха щеку, нарвавшийся придурок все же поднялся и выполнил приказ. Дожидаясь его, мы сидели молча, а Крорр тем временем переводил взгляд с одного на другого, будто продолжая изучать, что же мы собой представляем. Как ни странно, но к тому моменту, как дежурный закончил, кровь у него течь перестала, хоть рана и выглядела довольно глубокой.

– За мной! – опять скомандовал ликтор, поднявшись и направившись к выходу.

Прихватив свои новые шмотки, мы отправились в довольно долгий путь по коридорам, снова спускались по лестнице, пока не достигли приличных размеров пустого зала. Окон нигде не было, только проемы в стенах без дверей, ведущие в просторные комнаты с рядами аккуратно застеленных двухъярусных коек вдоль стен и тумбами между ними. Интерьер очень напомнил мне приютский, но тут его скорее стоило именовать казарменным.

– Занимайте места! – указал наставник на два ближайших к нам помещения. – И учтите, что переезды без моего личного разрешения на весь первоначальный период обучения запрещены.

Как-то не сговариваясь, мы с Хильдой и Мелиндой быстро вошли первыми в крайнюю комнату и тут же встали вдвоем с волчицей в пустом проеме, когда за нами попробовал сунуться и Зенски.

– Обломайся! – с угрозой тихо сказала я.

– Не имеешь права, сука! – огрызнулся он, сверля меня своими наглыми бельмами.

– А ты – мозгов, если сделаешь еще хоть шаг сюда, – поддержала меня бывшая наци.

– Вы у меня ох как пожалеете! – пригрозил он, но отступил и скрылся в соседней комнате.

После мы, как настоящий долбаный фейс-контроль, отсортировали всех, желавших попасть к нам, и допустили только тех, кого по молчаливому согласию сочли внешне относительно безопасными. Если так вообще можно говорить о местном контингенте. В итоге, кроме нас троих, подселилось шестеро парней, и у нас остались две пустые койки, тогда как рядом, по моим подсчетам, были теперь заняты все.

Я сразу же захватила верхнюю в самом дальнем углу, показавшуюся мне максимально удачной стратегически. С нее прекрасно просматривался вход и все помещение с моими сожителями, к тому же, в случае чего, была возможность сбить с ног агрессора, прыгнув сверху, и стремительно прорваться к выходу. Подо мной осталось пустое место, а Мелинда с Хильдой устроились на соседней. Крорр следил за всеми нами, стоя снаружи и, видимо, ему было глубоко плевать на такое распределение. Вмешиваться он точно не собирался.

– После отбоя любые перемещения под строжайшим запретом! – заявил он, когда мы все определились с местами.

– А как же насчет в сортир? – вякнули из «мальчуковой» комнаты.

– Терпи, не младенец! – отрезал Крылатый. – Нет – так делай под себя! Потом сам же и стирать будешь.

– А если мне вздрочнуть приспичит? – не унимался придурок.

– Попросишь остальных уши заткнуть, – едва заметно ухмыльнулся наставник. – Но я тебе обещаю, что уже завтра к вечеру ты и руки для этого поднять не сможешь.

Пока я укладывала вещи в тумбу, из внешнего зала еще доносились голоса, шум шагов и властные высказывания ликторов, устраивавших свои, как сказал Крорр, «зверинцы» на ночлег в остальных комнатах. Пару раз я даже, кажется, слышала вскрики боли, что являлось, очевидно, следствием начальной воспитательной работы, проводимой Крылатыми. С одной стороны, я отдавала себе отчет, что с большинством из нас именно так и надо – с позиции откровенной силы, ибо другого языка человеческого взаимодействия отморозки, выросшие в районах, где в банды вступают едва ли не с пеленок, не понимают сейчас и вряд ли когда-то захотят понять. Однако я и не видела, как насилие над привыкшими только к этому же насилию способно изменить их и превратить в тех самых пресловутых защитников и достойных членов общества. Если я что и понимала в жизни, то такой подход способен сделать их лишь ожесточеннее, изворотливее и хитрее. И кому только в голову пришла счастливая мысль создать боевой отряд из прокачанных отпетых головорезов, обученных самими непобедимыми ликторами? Зачем? С кем нам предстоит сражаться? С монстрами с зараженной стороны? У самого Корпуса силенок стало маловато, или драконьей родне надоело проливать свою высокоценную кровушку за простых людишек? А может, с нашей помощью хотят наконец покончить с порождениями Мглы и вернуть мир к исходному состоянию? Но если это не удалось в течение стольких десятилетий, то вряд ли вообще возможно. Насколько я знала, зона заражения лишь увеличивалась, тесня оставшиеся города, да и без того крошечные аграрные районы. Тогда, выходит, наше предназначение – геройски сдохнуть, пытаясь добиться этой победы или хоть расширения Чистой территории. А что, логично. Чем кормить нас за счет государства, содержа пожизненно, или даже тратиться на утилизацию трупов смертников, лучше использовать хоть с каким-то толком. А не выйдет толку – ну и ладно, такого добра, как зеки, еще завались, и кто о нас поплачет или станет шум поднимать о наших правах? Ну пытались из социопатов и бандюков нормальных людей сделать, ну не вышло, не вина Крылатых, а просто высшая степень испоганенности исходного материала, он же расходный в итоге. Не об этом тебе, Летти, нужно думать. Направь мозги на построение плана побега. Играть в солдатиков для крылатых высокомерных амбалов – это как-то совсем не мое.

– Предлагаю устроить ночное дежурство, – едва слышно прошептала Хильда, копаясь в своей тумбе, примыкающей к моей, и демонстративно не поворачиваясь в мою сторону. – Как насчет спать по очереди?

Я покосилась на нее и уже почти была готова отвергнуть предложение. Во-первых, не собираюсь я тут заключать ни с кем союзов, мне ни черта не нужно беспокоиться ни о чем, кроме собственной задницы. Во-вторых, давным-давно я научилась спать чрезвычайно чутко и исключительно урывками, так что в подстраховке не нуждалась. Но, если подумать, вдруг придется обороняться, и тогда двое лучше, чем одна. Мелинду я за бойца не считаю, но хоть шум поднять может. Конечно, в таком случае придется делать допущение, что Хильда на полном серьезе готова будет прикрыть мне спину, а я не настолько беспечна. Ладно, плевать, не станет или не сможет драться в полную силу, так на крайний случай сработает в качестве отвлекающего фактора и даст время для ориентации. Естественно, я понимаю лучше некуда: сговорись эти членоголовые завалить нас толпой – и хрен мы им сможем что-то противопоставить. Однако быстро на такой ход событий рассчитывать не приходилось – ведь здесь полно парней из противоборствующих насмерть на воле банд и группировок, и победить в себе годами взращиваемую вражду за день-два не выйдет.

– Эй, Войт, так что? – нетерпеливо зыркнула в мою сторону Хильда, и я кивнула, чтобы не привлекать лишнего внимания, и плечи волчицы немного расслабились. Все же она боится. И я боюсь. Но разница в том, что она, как и большинство местных парней, нуждается в группе, массе, символизирующей силу и поддержку, а мне давно на это наплевать. Тот, в ком я действительно когда-то способна была видеть эту самую поддержку и безопасность, покинул навсегда, предварительно став очередным разочарованием, а Ирма всегда пусть и была самым родным и важным человеком, но никогда до конца не понимала меня. Знаю, что моя извечная агрессия и нежелание следовать правилам часто расстраивали и пугали ее. Прости, сестренка.

– Готова быть первой, – прошептала Хильда, и я снова кивнула, незаметно показывая два пальца, сообщая, что беру вторую «смену», но тут Мелинда стала энергично гримасничать, привлекая наше внимание и выпрашивая вторую очередь для себя. Я безразлично пожала плечами уступая. Мне вообще без разницы.

– Так, хватит возиться, – властно гаркнул Крорр. – Отбой!

Свет погас, едва все забрались на свои места. Прикрыв глаза, я дала им привыкнуть к почти полной темноте, прислушиваясь к возне, покашливаниям, тихому бормотанию и скрипу казенных коек. Мой мозг сначала привычно завис в пространстве чуткой дремы, покачиваясь на волнах от кратких периодов сна до почти полного бодрствования для быстрого зондирования окружающей обстановки. Вскоре вокруг стало совсем тихо, не считая разноголосого мужского храпа и сопения. Еще какое-то время спустя я встрепенулась, когда Хильда разбудила Мелинду, которая, к слову, отреагировала так быстро, будто и вовсе не спала. Обменявшись парой тихих фраз, девушки передали друг другу ответственность, и наци вскоре задышала ровно. А потом произошло нечто мне совершенно не свойственное. Может, дело было в непривычной тяжелой пище и чрезмерной сытости или во всем дне, забитом всякими нервными напрягами, но я внезапно отключилась полностью. Понятия не имею, как надолго, но очнулась от еле слышного звука, больше всего похожего на придушенный писк или всхлип и шарканья. Мгновенно напрягшись, я прищурилась, сканируя все вокруг, и увидела движение в комнате чего-то большого. Присмотревшись еще сильнее, поняла, что кто-то рослый и здоровый тащит мелкую Мелинду в сторону выхода, зажав ей рот и практически вывернув голову, чтобы она не могла сопротивляться. Как только они выскользнули наружу, я бесшумно спрыгнула вниз и, крадучись, помчалась следом. Зенски, сраный ублюдок Зенски волок эту смазливую куклу, и о его намерениях не приходилось особенно гадать. Долю секунды я колебалась, спрашивая, должна ли я вмешиваться и есть ли мне до этого дело. Но тело действовало уже на автомате, движимое гневом, всегда бурлившим во мне по отношению к подобным скотам. Резко ускорившись, что есть сил вмазала ему пяткой в район правой почки. Урод взвыл, отпуская свою жертву и схватившись за пораженное место и открываясь. Не тормозя, я бросилась вперед, нанося мощный удар коленом в его пах. Заорав уже в голос, он рухнул на пол, и только я прицелилась превратить его гребаную мошонку в кровавое месиво ногой, как резко зажегся свет, временно ослепляя нас всех.

– Итак, как я и думал, у нас тут грубое нарушение правил, – с нескрываемым злорадством констатировал ниоткуда появившийся Крорр. – Встать всем к стене!

Глава 7

– Эта чокнутая тварь напала на меня! – завыл Зенски, прижав руки к яйцам, в то время как Мелинда торопливо исполнила приказ, прислонившись к стене спиной и тараща на всех перепуганные глаза и дрожа губами.

– Разве я сказал, что нуждаюсь в твоих пояснениях, придурок? – зарычал на него Крорр, нависнув угрожающей тенью. – По-твоему, я сам не в состоянии разобраться, в чем дело?

Бывший спортсмен съежился еще больше и начал покорно отползать куда приказано, в то время как ликтор перевел горящий обещанием скорой расправы взгляд на меня, буквально вынуждая последовать его указанию и встать рядом с Мелиндой. Та не сводила преданных, как у долбаного спаниеля, глаз с Крорра, всем своим видом демонстрируя покорность и невинность.

– Три новобранца покинули свои места после отбоя, пренебрегая прямым приказом командира, – процедил Крылатый, встав напротив нас и заложив руки за спину. – Думаю, пара дней в карцере научит вас больше так не делать.

Не-а, парой на меня впечатления не произведешь, ставки повышай.

– Прошу прощения, декурион Крорр, но я тут совсем не виновата! – проблеяла принцесса слез. – В этой ситуации я жертва.

– Да неужели? Вот прямо жертва? – язвительно спросил ликтор, и Мелинда неожиданно смешалась и уткнулась глазами в пол. Мне ее по-глупому стало жалко. Все же противостоять энергии гнева, мощно излучаемой здоровенным мужиком, совсем не просто. Сейчас зачморит дуру, и так ей и надо бы, если не может зубы показать, но…

– Подтверждаю, – нехотя вмешалась я, задаваясь вопросом, нахрена вообще с постели встала. – Я видела, как Зенски тащил ее к выходу, намереваясь изнасиловать.

– Войт, а я тебе слово давал?! – рявкнул командир, и выглянувших на шум из остальных комнат бывших зеков как ветром сдуло. Естественно, кроме Тощего, который с неподдельным любопытством наблюдал, не выходя за порог, как меня распекают, и этим дико отвлекал и бесил. Так и хотелось на него оскалиться и послать куда подальше. – На твоем месте я бы вообще молчал и начинал молиться!

– С какой стати? – ощерилась я на командира, но покосилась на дерзкого засранца.

– С какой стати, декурион Крорр! – жестко одернул меня начальник. – И с такой, что ты-то как раз обвиняешься в нападении на другого новобранца. Наказание – смерть.

– Мои действия были спровоцированы агрессивным поведением Зенски… декурион Крорр, – не собиралась молчать я.

– Какое, на хрен, агрессивное поведение! – заскулил насильник, почти совсем выпрямляясь и отцепив руки от мошонки. – Тебя я и пальцем не трогал, а мелкая сучка мне весь ужин намекала за столом на то, что хочет перепихнуться, и даже ногой по члену елозила! Все добровольно!

– Добровольно? – едва не вскипела я. – Да кто вообще с тобой добровольно станет…

– Картер, имело ли место в отношении тебя насилие со стороны новобранца Зенски? – оборвал меня ликтор и спросил девушку, почти не скрывая брезгливой насмешки.

– Вы имеете в виду сексуального характера, декурион Крорр, или это касается моего перемещения после отбоя? – елейным голоском уточнила Мелинда, услужливо заглядывая ему в лицо, и я, зыркнув на нее, с удивлением отметила, что от прежнего выражения ранимой невинности не осталось и следа. Расчетливая довольная ухмылка исказила ее губы бантиком.

– Можешь дать развернутое пояснение, – кивнул Крорр и уставился теперь мне в глаза, словно не собирался пропустить занимательное зрелище.

– Что касается намерения заняться сексом, то оно у меня действительно имелось, – непринужденно пожала мелкая сучка плечами. – У меня парня четыре месяца не было, что тут такого. Но я не давала согласия Зенски тащить меня наружу. Как и говорю, я тут ни с какой стороны не виновата. Запрета заниматься сексом на своем месте не поступало ведь. Он сам решил меня выволочь, а Войт вмешалась. Так что эти все разборки между ними, меня не за что наказывать.

Вот уж и правда дрянь. Гребаная хитрожопая шлюшка! А ты, Летти, идиотка, которая подписала себе только что смертный приговор.

– Эй, нечего делать меня виноватым, зараза! – обрел голос Зенски. – Ты меня дразнила и донимала, а когда поднял тебя, против даже не пикнула! Ты меня спровоцировала!

– Не понимаю, о чем ты! – поджала красивые губешки коварная девка. – Мне просто нужен был мужик с крепким членом, но ты, судя по всему, не такой, потому что зассал трахнуть меня в двух шагах от Войт!

– Да пошла ты…

– Молчать! – ревом ликтора нас разве что в стену не вжало, а моим барабанным перепонкам точно нанесен непоправимый ущерб. – Картер – завтра физическое взыскание за создание конфликтной ситуации.

– Что-о-о? Я же… – тут же всхлипнула Мелинда.

– Рот закрыла! Пшла на место! – Карие влажные зеньки распахнулись в испуге, а потом сузились, придавая лицу хитрой гадины мстительное выражение, но она быстро опустила голову, скрывая его, и торопливо шмыгнула в комнату. – Войт и Зенски, – вернул к нам свое внимание Крорр, и я брезгливо поморщилась: не хочу, чтобы мою фамилию ставили рядом с этим гадом, – физическое взыскание – раз, три ночи в карцере – два, никакого душа после тренировок и лишение пищи на этот же период – три. Будете получать только воду и то во время нагрузок.

– Какого хрена, я же не виноват… – противно заныл недавний герой-любовник. – Не так виноват, как эта чертова Крушительница!

– Хочешь вывести меня еще больше? – как-то чересчур спокойно спросил Крылатый, но за этим хладнокровием было столько угрозы, что ее прекрасно расслышал даже этот тупица и замотал головой, смиряясь. – Прекрасно. Вперед пошли!

– Одеться можно? – топать не пойми куда всегда комфортней не в одном белье.

– Одна минута! – последовал жесткий ответ, и я не стала терять ни секунды.

– Зачем ты влезла, дура! – зашипела на меня Картер со своего места, пока я торопливо натягивала черную форменную кожу. – Обломала мне все, еще и проблем создала! Тоже мне спасительница хренова!

– Заткнись, дырка безмозглая! – глухо зарычала на нее Хильда. – Ты сюда напросилась задницу под каждый хрен подставлять?

– Да все лучше, чем среди голодных баб до старости в тюрьме гнить! – огрызнулась озабоченная дрянь.

– Бедняжка! Так свербит, что под такого ублюдка, как Зенски, лечь была готова? – не унималась волчица.

– Он, другой – какая разница?

– Никакой. Только учти: теперь если что – ты сама за себя. Пусть хоть порвут тебя как тряпку, а от нас с Войт помощи не жди!

Я не слышала, чем закончилась их перепалка, и уточнять, с чего это Хильда самовольно объединила нас с ней в некий союз, тоже в мои планы не входило, просто вышла в общий зал.

– Зенски, ты на свадьбу там собираешься? – гаркнул Крорр.

В этот раз впереди шагал бывший спортсмен, потом я, а замыкающим был ликтор, отдающий краткие «направо-налево-вниз» команды. Если поначалу и было приличное освещение, то чем дальше мы шли и чем ниже спускались, тем темнее становилось. По моим подсчетам мы давно уже должны были оказаться где-то в толще скалы, и с каждым шагом осознание этого и сгущающаяся тьма давили на психику все больше. На очередном лестничном пролете я споткнулась и взмахнула руками, ловя равновесие или ища опоры, но почувствовала, что все равно лететь мне вниз, считая ребрами ступеньки. Но вдруг передо мной возникла упругая преграда, и легкие опять заполнил мощным потоком личный аромат Крорра. Он со скоростью молнии выбросил вперед крыло и, изогнув его, остановил мое падение. Впрочем, убрал декурион его с такой же нечеловеческой стремительность, глухо проворчав что-то грубое о моей неуклюжести, так что я успела лишь кончиками пальцев правой руки мазнуть по внутренней стороне этой потрясающей части его тела. Горячее, сухое, с сотнями мелких выпуклых чешуек, похожих на россыпь множества драгоценных камней, которые захотелось поглаживать, изучая необычайную текстуру и ребристую поверхность крошечных граней. Мне пришлось тряхнуть головой, чтобы избавиться от напоминающей наваждение потребности обязательно прикоснуться еще раз. Наконец мы все же достигли коридора с рядом непривычно узких дверей с узнаваемыми запирающимися окошками. Ну вот и познакомлюсь с местным карцером, тюремный-то мне был как родной.

– Лицом к стене оба! – приказал Крорр и с по-настоящему зловещим лязгом и скрипом открыл первую дверь.

Увидеть, что внутри, я пока не могла, потому что первым командир решил определить моего оппонента. Зазвенело железо, и Зенски что-то попытался снова заныть, но последовал звук глухого удара, сдавленное «ох!» и снова звон. Ликтор вышел, практически протиснувшись боком в узкий проем, и с грохотом захлопнул дверь.

– Вперед топай! – велел он мне, и я двинулась вдоль по коридору, которому не было видно конца в полутьме. Если это дисциплинарная узница ликторов, то у них когда-то было до хренищи провинившихся, как я посмотрю.

– Стоп! – отдал указание Крорр, когда я уже решила, что мы будем идти до бесконечности. – Внутрь!

Камера оказалась такой же ширины, как и дверь, по сути, каменный мешок, в котором Крылатый практически шаркал по стенам плечами. С потолка свешивались ржавые кандалы на цепях, выглядевшие чем-то средневековым.

– Руки вверх!

Холодный металл щелкнул на моих запястьях. Да, ночка мне предстоит веселая, судя по всему. Даже в углу свернуться не светит. К наказаниям тут действительно подходят основательно.

– Это и называется физическим взысканием? – без особой надежды уточнила я. И так ясно, что нет, раз принцесса слез не находится рядом.

– Еще раз обратишься не по форме ко мне – и удвоишь то, что уже получила, Войт! – без эмоций в голосе сообщил командир. Да ну и хрен с ним.

– Каково ощущать себя идиоткой? – спросил он, не торопясь уходить и наполняя крошечное помещение интенсивностью собственного запаха и присутствия. Это что-то делало со мной. Будоражило, царапало внутри, заставляя себя чувствовать беззащитной и почему-то предвкушающей не пойми чего.

– Тебе ведь не в первый раз совершать глупые геройства ради тех, кто этого не заслуживает. Неужели ты настолько тупа, что так и не научилась делать выводы?

Грубый ответ так и жег кончик моего языка, но я предпочла смолчать.

– Или ты считаешь, что это твоя великая миссия – мстить за всех обиженных и слабых духом, Войт? Ведь такой взгляд на жизнь позволяет внушить самой себе, что ты не просто кровожадная, жестокая сволочь, которая кайфует от насилия в чистом виде, а доблестная спасительница и чистильщица, да?

– Это, типа, сеанс психоанализа, декурион Крорр? У меня были и покруче, – безразлично констатировала я.

– В самом деле?

– Ага. Вам бы стоило начать с заверения, что вы мой друг и желаете помочь, и прочей лабуды в том же духе.

– Насколько я помню из твоего дела, ты воткнула в глаз карандаш своему последнему психотерапевту.

– Он это заслужил.

Не хрен было совать свои грязные лапы, где им быть не следует.

– И твой первый приемный отец, которого ты спалила заживо в его постели, тоже заслужил?

– Еще как.

Мне же нужна была уверенность, что он никого больше не станет избивать, прижигать сигаретами и насиловать, пока его лицемерная овца-женушка бьет поклоны и усердно молится, запершись в своей неприступной спальне. Чтобы утром заботливо ворковать над нами, замывая кровь, смазывая ожоги и впаривая, что «папа не злой, он просто очень сильно хочет нас, детей, рожденных от порочных родителей, наставить на путь истинный».

– Как видишь, наше государство и общество оказались не согласны с твоей самопровозглашенной ролью судьи и палача. И признали тебя обычной преступницей, опасной социопаткой. А ты сама готова признаться в том, что просто жить не можешь без насилия? Способна перестать прятаться за оправданиями? Тебе ведь нравится выплескивать свою агрессию, Войт, калечить, убивать. – Я подняла глаза к невидимому в темноте потолку, не собираясь отвечать. Игнорировать чьи-либо попытки добраться до моих эмоций мне не в новинку. Отвали, Крылатый.

– Запомни, ты это или признаешь наконец, или умрешь. Смерти боишься?

Все боятся. Но себя потерять я боюсь сильнее.

– Ладно, мисс Разговорчивость, спокойной тебе ночи!

Дверь лязгнула, шаги вскоре затихли, и я осталась одна в пространстве темноты, собственных воспоминаний и мыслей. Но ровно до того момента, пока до моего сознания не добрались звуки, от которых внутри все заледенело.