Приключения Кобе де Лина, или «Ни дня без…»

– 

Вы мне все в пупок смотрите.

– 

Меня беспокоит один вопрос,– робко заметил Роберт, – я часто ночую с мисс Кляйн, могут пойти слухи. Никакая премия не покроет мою моральную травму.

– 

Ну что тебе стоит, противный, оденем тебя в униформу горничной, для комиссии, не будешь обделен вниманием, премия, опять же, – съехидничал капитан.

– 

У меня другая идея, Роберт выкручивался как мог, – можно и меньшинства определить и денег заработать.

– 

Это как? – заинтересовался Кобе.

– 

А мы между матросами бои устроим один на один. Проигравший из одной пары будет драться с проигравшим из другой. Такой отбор на слабейшего. За мужскую честь биться будут люто и зрелищно. Можно пригласить местных аборигенов в качестве зрителей и устроить тотализатор.

– 

Не зря ты его помощником взяла, Аделаида, – восхищенно присвистнул де Лина.

– 

Он умеет работать языком, – улыбнулась мисс Кляйн.

Долго спорили, как заставить двух финалистов зрелищно выступить, ибо оба будут записаны в позорный список. Решение пришло откуда не ждали: при доведении до личного состава плана мероприятий, один матрос, за двойное жалованье разумеется, совершил каминг аут. Его поблагодарили, но с тех пор старались не поворачиваться своими дымоходами к этому шахтеру, и вообще оставаться с ним наедине.

На следующий день оповестили всех местных, о предстоящем грандиозном чемпионате. Рекламные агентства получили заказы и заработали на полную мощность. Местные СМИ брали интервью у участников и судей, вели репортажи со строительства бойцовской арены. Мелькал на экранах и вождь местного племени, повышая свои рейтинги и узнаваемость. Как грибы после дождя выросли букмекерские конторы и тотализаторы. Под шумок открыли пару казино и борделей, приносящие колоссальный доход в казну племени. Местные коммерсанты быстро организовали торговлю спиртным, закусками, шлюхами и другими товарами широкого потребления. Прибыло множество гостей и туристов с ближайших островов. Трудолюбивые аборигены за пару дней, почти без мата и совсем без перекуров соорудили амфитеатр на пятнадцать тысяч зрителей. Арена, засыпанная песком, трибуны по краям, ВИП ложи для почетных гостей, все было построено весьма оперативно. В небе лениво плыли дирижабли с транспарантами, яркими флагами и символикой участников.

Краем глаза Роберт заметил картину, достойную таверны родного порта: какая-то девица сосала интеллигентного вида молодому человеку, причем, как-будто, та же самая. "Да быть такого не может", – подумал он, моргнул и потерял парочку из вида.

Призовой фонд был подготовлен в соответствии с масштабами и духом чемпионата: орден почетного глиномеса, место в анналах истории острова и один золотой педрон – огромная, по меркам моряков, сумма. Вождь местного племени сам принес эту редкую монету в качестве своей инвестиции в такое прибыльное мероприятие. Де Лина опасался, что это может соблазнить бойцов проигрывать ради приза, поэтому добавил к призу выводок очковых фей. Эти маленькие симбионты очень ценились в узком кругу душевнобольных мужчин, не признающих женщин. Расчет был на то, что ни один нормальный моряк, ни за какие деньги не сделает свой зад проходным двором. Этот расчет полностью оправдался. Когда начался первый бой, бойцам пришлось объяснять, что убивать друг не приветствуется и даже порицается. Бились отчаянно и ожесточенно. Пинались, кусались, бросали друг друга с прогибом и с разворотом. Разбивались лица, летели зубы, глаза натягивались на жопы, ломались носы и уши. Запрещалось бить в глаза и в пах, а также бить пахом в глаз, хотя непреднамеренно случалось и такое. В лучших традициях сословного общества сражались только обычные матросы. Офицерский же состав представлял судейскую коллегию. И делал деньги на ставках. Деньги лились полноводной рекой, водопадом. За один бой наживались и проигрывались целые состояния. Запоздало капитан прикинул, как после такого побоища будет выглядеть его бравая команда. Поморщившись решил, что ром вылечит любые травмы, а настоящую мужскую дружбу мордобоем не разрушить, и запустил руку под короткое платье дочери вождя, сидящей у него на коленях. Девушка блаженно улыбнулась, глядя на все осоловелыми глазами и застонала.

Бои шли до поздней ночи, а последний, финальный бой перенесли на утро, чтобы претенденты отдохнули и набрались сил.

Рассвет застал капитана в объятиях красотки, запустившей руку в его штаны. Похмелье безжалостно вторглось в его жизнь,но в этом он был не одинок. Такого праздника этот остров не видел никогда. Впечатлений получено было больше, чем за последние двадцать лет, и выпито тоже. Поэтому от похмелья умирали все. Бойцы и зрители, репортеры и охрана, от головной боли страдал Морро и его перламутровая подружка. Морщась от головной боли, местный шаман вызвал пивной дождь, мигом поставив на ноги всех страждущих. Вождь с удивлением посмотрел на шамана, который ничего, кроме раздражения, раньше не вызывал. Сам шаман удивился не меньше.

Знойную тишину полудня нарушил удар гонга, ознаменовав начало финального боя. В последнее время, с позиции толерантности, было модно выдвигать на первые позиции театров и постановок чернокожих актеров. Финал поединков следовал повестке в полной мере, и два чернокожих бойца с мрачной решимостью сошлись в решающем бою. Худой и хилый Нгфак не собирался уступать хилому и худому Нгщету.

– 

Однако, битьва есть эпичеський разьмах ожидаю, – поговорил старый Удав.

– 

Непременно, мой друг,– согласился капитан, вытаскивая руку дочери вождя из своих штанов.

Девушка обиженно надула губки.

Ни одна битва пятиклассниц не смогла бы сравниться по накалу и упорству с этой. Зло и добро не сражались так упорно, бедняк и богач не ненавидели друг друга, так сильно, как сражались и ненавидели Нгфак и Нгщет. В этот день удача улыбнулась Нгщету беззубым ртом Нгфака, и он взял главный приз. Упорно отказывался признавать свою победу. Злился на своего удачливого друга, да и на весь мир заодно. Долго плакал, умолял и причитал, что денег ему хватит, не надо ему очковых фей. Предлагал отдать деньги кому угодно, с феями. Впал в уныние и апатию, не реагировал на дружеские подколки и заселение фей, но потом ему даже понравилось. До сих пор на острове ходит множество историй и баек о тех событиях. Такие бои стали регулярными, ибо приносили колоссальный доход, обзавелись профессиональными бойцами, фан базой и лигой, но в народной памяти навсегда остался первый чемпион – Нгщет Полупидр.

Вскоре, дружная и повеселевшая команда, с одним грустным матросом отправилась дальше. Несколько раз пришлось возвращаться, чтобы высадить упорно не желающую оставаться дочь вождя. Капитан в своей знаменитой шляпе с новыми прекрасными перламутровыми перьями, новом камзоле и лёгкой трехдневной щетиной и правда был неотразим. Обещая непременно вернуться и похитить девушку, Кобе вернул ее отцу и отбыл на корабль. Вечером, ложась спать, он с удивлением, снова обнаружив ее в своей кровати. Наказав ее по-всякому и вытащив ее руку из своих штанов, капитан приказал вернуться к острову. Девушка обиженно надула губки. В очередной раз передав девушку отцу, они, наконец, устремились дальше.

Глава 3. О превратностях судьбы.

Ром это эфирный предмет, вот он был и хоп! Его нет. Это простая истина обычно приходила в голову по утрам. И приходила не одна. Рука об руку с ней приходила головная боль, пульсирующая, как горячее сердце планеты. Бум! Бум! Словно обнаженные потные карлики огромными молотами с размаху били по вискам. Бум! Бум! Бум! Следом, стоило лишь попытаться подняться, просыпался вечный похмельный циклон, начинаясь в области живота, он сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее вращался, увлекая за собой внутренности и норовя вырваться из пересохшей глотки. И лишь титаническим усилием воли можно было превозмочь это испытание. Капитан, как никто, умел превозмогать. Это было в его крови, в его мятежном нраве. Поэтому вскоре, полный сил и в хорошем настроении он вышел на палубу. Ярко светило солнце, на небе было ни тучки. Море бесконечно-голубого цвета ласковыми волнами покачивало корвет. Матросы усиленно делали вид, что очень заняты и не жужжали, а юнги драили палубу, зная, что в противном случае отодраят их самих. Мисс Кляйн железной рукой наводила порядок и дисциплину. Роберт, потный, на трясущихся руках стоял в упоре лёжа.

– 

Триста пятьдесят один! Давай, боец, толкай Дефлоратор на Юго-Восток, – командовала Аделаида. – триста пятьдесят два! Я же говорила, что сделаю тебя воином. Триста пятьдесят два с половиной! Чего бы тебе этого не стоило.

На полусогнутых руках Роберт замер, стараясь не дышать. Налитые свинцом руки дрожали так, что палуба начала вибрировать.

– 

Ладно, довольно, – скомандовала Аделаида, – в качестве отдыха, можешь проплыть двадцать кругов вокруг корабля.

И, взяв юношу за шкирку, бросила его за борт.

– 

Сурово ты с ним, – заметил Кобе

– 

Нравится он мне, если буду миндальничать испорчу парня, а так выйдет толк.

– 

И то верно,– Кобе задумчиво посмотрел в небо, – никаких признаков смены погоды?

– 

Увы.

Уже неделю стоял полный штиль и паруса "Дефлоратора" оставались вялыми. Настоящее проклятие для любого моряка. Первые дни Кобе был в ярости, рычал матом на всех подряд, даже на старпома, что было неслыханно. Даже зампотеху досталось, за сорванные сроки работ по установки турбореактивных двигателей. То, что их ещё не изобрели, капитана нисколько не смущало. Но это был лишь наигранный образ сурового капитана. Вскоре Кобе успокоился и принял реальность, как принимал ее всегда. Выстроил команду на палубе, извинился перед всеми, мысленно разумеется, и произнес речь:

– 

Друзья! В свете непредвиденных блядских обстоятельств и, идущего нахуй, ебучего случая объявляю запой, на неопределенное время.

– 

Может простой? – подсказал Роберт.

– 

На хуй иди,– процедил сквозь зубы капитан, – еще раз перебьешь, будешь до конца плавания сральник драить.

Собравшись с мыслями, капитан глубоко вздохнул, вспомнил, что успокоился и продолжил:

– 

Естественно, это не касается тех, кто несет вахту. Остальные – в запооой!

С тех пор прошла неделя. Капитан сидел в кресле и читал свежую прессу. Бакланы летали исправно. Новостей хватало, но таких, что бы прямо за душу хватали, не было. Кобе скучал и уже жалел, что не взял с собой дочь вождя. Или их было две? А, не важно, все равно далеко. Лениво оглядев горизонт, Кобе нахмурился и подозвал Аделаиду:

– 

Дель, – так он ее называл только в самых сложных ситуациях, – быстро, пьяных отрезвить, плавающих выловить, срущих заткнуть. Короче, труби тревогу.

Старпом не зря ела свой хлеб. Даже вопроса не задала, а побежала, громким, чистым голосом выкрикивая команды. Никто ещё ничего не понял, чистый ясный день не отличался от других. Не было видно вокруг ни врагов, ни друзей, ничего, кроме гладкой как зеркало поверхности моря. Капитан же, пристально смотрел на горизонт, и видел бурю.

Кобе де Лина никогда не ошибался в таких вещах, он прямо жопой чувствовал опасность. В такие моменты он становился рассудительным и серьезным, его опыт и умения не раз спасали корабль и команду, за что его и любили, и шли за ним в огонь и воду. Так вышло и на этот раз. Не прошло и десяти минут как налетел шквал. Через пятнадцать небо почернело, а через двадцать их мотыляло по морю, как кошку в стиральной машине.

Корабль чайкой взлетал на гребни гигантских волн и скользил вниз, как в бездонные пропасти. Кобе стоял широко расставив ноги и крепко держал штурвал, направляя "Дефлоратор" уверенной рукой в складки волн. Волны хотели бы согнуть, сломать корабль, но были вынуждены принимать его в свое лоно. В сполохах молний, глаза капитана горели яростным блеском, он боролся, поставив на кон свою жизнь, и эйфория этой борьбы наполняла его. На палубе остались только самые опытные и стойкие. Надёжные. Каждый знал "Наставление по борьбе за живучесть судна" наизусть и не раз воплощал знания на практике. Остальные, выполнив команду "На хуй" заперлись в трюме. Роберт, никогда не видевший такого шторма, побледневший, старался перебороть страх. Кто-то затянул старую моряцкую песню "Нам всем пиздец", кто-то вспомнил, что баба на корабле к беде. Паника захватила сердца слабых. Роберт почувствовал гнев и решил своим примером показать этим слабохарактерным ничтожествам, что такое ученик Аделаиды. Подражая мисс Кляйн, с ее настойчивостью и интонацией, он гаркнул:

– 

Ебла позатыкали! Наш капитан – самый капитанистый капитан в этих морях! Он ходил, на хуй, по всем этим морям! Попадал, в пизду, в самые невероятные передряги! И всегда, в жопу, выходил победителем!

Ругаться Роберт не умел, получалось не очень, но он старался, а потому продолжил:

– 

А вы, ублюдки, выкидыши портовых шлюх и сифилифозных русалов, намочили свои сраные подштанники готовы сложить лапки и сдохнуть! Ещё и ебла раскрыли на тех, кто там, наверху, борется за наши никчемные жизни! Слушай мою команду, отребье!

Моряки заткнулись и посмотрели на него с уважением. И подчинились. Был наведен порядок, паника предотвращена. На лицах была решимость сделать всё для победы и даже чуть больше. Замполит в душе Роберта ликовал. Лучших из худших Роберт отправил наверх, на помощь ветеранам. Остальные откачивали воду, которая прибывала в трюм корабля. Корабль стонал, но держался. Люди держались. Морро держался одной лапкой за плечо Роберта и смотрел на него с уважением.

Все мероприятие с бурей заняло дней десять, а может и двадцать. Труднее всего было спать в гамаках, исполняющих фигуры высшего пилотажа. Многие освоили бомбометание в пикировании, но не все. Сортир выглядел так, как-будто его штурмовали дерьмодемоны. В столовой все чувствовали себя космонавтами, заглатывая тефтели и сухари в состоянии невесомости. Вся команда охренела и вымоталась настолько, что когда буря затихла, экипаж попадал, где стоял. Матросы мгновенно провалились в глубокий сон. Охранять покой героической команды остался сам капитан, Аделаида, Роберт и Куй. Остальных отправили отдыхать, некоторых добровольно-принудительно.

– 

А ты молодец, – Кобе посмотрел на Роберта с уважением, – не растерялся, подавил бунт в зародыше, возглавил командование. А дело знаешь, было не шуточное. Я таких бурь всего пару видел, за всю жизнь. Опыт плюс удача, но мы тут, и мы живы. Ты меня очень порадовал. Будешь лейтенантом, абсолютно официально, жалование соответствующее, – Кобе улыбнулся и положил руку на плечо юноши.

Аделаида и Валерий посмотрели на Роберта с уважением.

Корабль был изрядно потрепан, но вполне себе цел. Сломалось несколько мачт, но их за полдня починили, так как были запасные. Так же поменяли порванные паруса и треснувшие доски. Капитан долго смотрел в карту, на компас, горизонт, солнце, ночью на звёзды и, наконец, подвёл итог:

– 

Ну, так я и знал. Проведя анализ положения созвездий, а также направление ветра и течений, характерных для этого региона, угол положения солнца в зените я выяснил где мы.

– 

И где же? – спросил Роберт.

– 

В жопе.

– 

Жопа – понятие растяжимое, – философски заметила мисс Кляйн.

За пару дней корабль привели в полный порядок. Составили перечень подлежащего ремонту оборудования.

– 

Куй починишь, – вынес свой вердикт капитан.

И Куй починил все, даже то, что, казалось, починить было невозможно. Шли на попутном ветре. Когда выбор направления значения не имеет – любой ветер попутный. Ввиду серьезности ситуации, на корабле был введен сухой закон. Все ходили трезвые и злые, даже Морро.

– 

Земля! – раздался крик из вороньего гнезда.

Капитан с интересом смотрел на незнакомый остров. Дух авантюриста и первооткрывателя никогда не покидал его, поэтому он первый открыл бутылку рома и приказал готовится к экспедиции.

На первый взгляд, остров выглядел гостеприимным и уютным. Березовые рощи, густые дубравы и звонкие ручьи с кристально чистой водой. Присмотревшись повнимательнее, заметили и заливные луга, полные полевых цветов и голубые озера. Все, напоминало пасторальные пейзажи, написанные хорошим художником. Немного смущали, посаженные на кол, чьи-то бренные останки, да черепа на шестах вокруг. Они не вписывались в общий дизайн, и это больно ранило гармоничную душу Роберта.

Посмотрев вниз он понял, что не это ранило его душу, а стрела, проткнувшая бедро. Он услышал испуганный вскрик, и к ним выбежала светловолосая девушка в сарафане и с луком в руках. Она плакала и извинялась. Без конца повторяла, что тренировалась и промазала мимо мишени, спрашивала больно ли, чем она может помочь, предложила отсосать, в качестве извинения. Роберт посмотрел на мисс Кляйн и отказался. С сожалением, уж очень девушка была милая. Но с сожалением незаметным, а то мало ли. Стрелу вынули, рану обработали, девчонку успокоили. Она рассказала, что живёт в деревне неподалеку. Зовут ее Лада, ее отец пасечник в этой деревне и, по совместительству, староста. Оказалось, они действительно на острове, он небольшой, буквально за полдня насквозь пройти можно. Так утверждала Лада.

– 

Как остров ваш называется то? – спросил Кобе, – мы путешественники, в бурю попали и заблудились, хотелось бы узнать, где мы.

– 

Вы здесь, на острове, улыбнулась Лада, – это же очевидно. А остров так и называется – остров.

– 

А деревня деревней? – осторожно поинтересовался Роберт.

– 

Откуда ты знаешь? Бывал у нас?

– 

Просто угадал, у вас я никогда не был. Кстати, а что это за арт объект у вас в поле, – он кивком показал на черепа.

– 

А, это алкоголики, – улыбнулась Лада.

– 

И погибли они… – начал капитан.

– 

Из-за алкоголя, – радостно закончила девушка, довольная, что ее понимают с полуслова, забыли про стрелу и тому факту, что, кажется, сосать не придется. При этом как-то странно посмотрела на Роберта.

Лада пригласила их в деревню и капитан не видел причин отказываться, только посмотрел на своих людей со значением и кивнул на черепа.

Когда-то давно, когда именно, никто уже и не вспомнит, потерпел крушение на острове корабль. Поломало его знатно, и не суждено ему было уже мчаться вперед, служа людям. А пассажиры того судна стали первыми жителями этого острова. Поначалу думали, что временно это все, и вскоре они отправятся домой, потому и не придумывали названий вычурных. Однако время шло, а новый корабль построить не получалось, да и остров больно хорош оказался, плодороден. И остались люди жить здесь. Деревню построили, поля распахали, скот расплодили. Связи с внешним миром у них не было, вспоминали его все реже. Семь раз по семь поколений сменилось с тех пор, а Люди, так они себя называли, жили в гармонии с природой и друг другом. И жил в деревне один алхимик скверный, характера мрачного и склочного. Звали его Джек Дэниэлс. Любил в архивах посидеть, знаний древних поднабраться. Эксперименты устраивал: толок в порошок все подряд, смешивал, взрывал, дымил. И создал он, с бесовской помощью, самогон. И стал Людей с пути сбивать, зелье свое мерзкое насаждал. Сатанизму учил, разврат чинил, суккубов под хвост баловал. Людей начал в жертву приносить. И раскол пошел в деревне. И изгнали Джека с его приспешниками Люди из Деревни, и нарекли их Алкоголиками. Изгнанники основали деревню с другой стороны острова и Люди туда не ходят. Такую историю поведал им старый пасечник и добавил, что к сожалению, ничем капитану помочь не может, ибо не знает, где Остров расположен на карте.

– 

А если в архиве посмотреть?

– 

Джек украл его давным давно, лет пятьсот уже минуло. Вы оставайтесь у нас, дом вам подберём, заночуете. Утро вечера мудренее.

– 

Спасибо вам большое за гостеприимство,– сказал капитан. Нам с друзьями нужно обсудить все, что мы узнали и придумать, как быть. Мы переночуем на корабле, а завтра вернемся.

– 

Берегитесь алкоголиков, это страшные нелюди.

В этот момент на улице раздался громкий хлопок и потянуло паленым. На вопросительный взгляд капитана, староста ответил:

– 

Лада, егоза. По стопам развратного предка идёт, слава алхимика покоя ей не даёт. Ежели у нее что-то просто дымит, это еще повезло, всякое бывает. В прошлом месяце, негодница, сарай на околоземную орбиту запустила. Только первые две ступени от крыльца и отстыковались. А как ругать, коли у чада тяга к знанию?

Капитан пожал плечами.

– 

То есть, со стрелой, это мне ещё повезло? – пробормотал Роберт.

– 

Коли стрела не отравленная была, и ты до сих пор жив, то повезло. А ведь мог и на противоалкогольную мину наступить, – покачал головой старый пасечник.

– 

Хозяин, а алкоголиков то нам что бояться? – заинтересовалась Аделаида.

– 

Так шастают по окрестным лесам. Дети пропадают. Скот дохнет. От этих нелюдей всего ждать можно. Говорят, они даже из доброго меда и то зелье свое поганое делать научились.

– 

Ну, спасибо за совет, будем осторожны. Спокойной вам ночи, – поклонившись, Кобе вышел из избы.

Вечером, в каюте капитана было собрание.

– 

Надо валить отсюда нахер. Эти фанатики трезвости нас же тоже на кол наденут. Или на мине подорвут. Бля, первый раз такое варварство вижу, – капитан был не на шутку встревожен.

– 

Весь ром, и вообще все, что горит изъято и спрятано, – доложил Елисей Банько.

– 

До личного состава приказ ужесточающий сухой закон доведен, – доложил Роберт.

– 

Причина подобного приказа, разъяснена в неформальной беседе с командой, на кол никто не хочет, – сухо проговорила Аделаида.

Капитан походил взад, вперед по каюте, остановился и задумчиво произнес:

– 

Я думаю так: втираемся к этим так называемым людям в доверие. Пополняем продовольственные, материальные и иные запасы. Мёда купить можно, корову, если продадут. Местных не злим, алкоголиков порицаем, не палимся. В это время диверсионная группа скрытно от трезвенников проникнет в деревню к алкоголикам. Налаживаем контакты, может эти адекватнее. Цель – узнать про архив, там могут быть записки навигатора, которые помогут узнать наше местоположение. На все про все максимум три дня, затем отплываем. Больше команда не выдержит. Узнаем координаты, поплывём по ним, нет – на удачу.

– 

А корова нам на корабле зачем? – спросил Роберт.

– 

Да, в принципе, не нужна. Я просто погладил одну, а она на меня таким томным взглядом посмотрела, полным печали, прямо в душу – признался капитан.

– 

Я тоже могу смотреть на вас таким взглядом, – томно промурлыкала мисс Кляйн, – и даже позволю подоить меня.

Капитан закашлялся, не в силах ответить.

– 

Я от вас такого не ожидал, товарищ старший помощник, – покраснел Роберт.

– 

Сама в шоке.

Диверсионную группу возглавил командир второго взвода лейтенант Безымянный. О его прошлом знали очень мало, но манера держаться, осанка и воспитание выдавали в нем потомка знатного рода. Когда-то он был военным, но когда разразилась гражданская война в их королевстве, он отказался убивать соотечественников, оказался вне закона и эмигрировал. Одни считали его врагом, другие дезертиром. Что нужно, чтобы спокойно жить, ни о чем не думая? Деньги конечно, а вот их у Петра Безымянного не было. Он перебивался случайными заработками, денег не хватало даже на ночлег, часто приходилось спать под мостом. Там его и нашел Кобе де Лина, набиравший свою первую команду. Капитан дал лейтенанту шанс и принял в команду. На корабле Безымянный нашел новых друзей, команда стала новой семьей. Кобе де Лина вернул лейтенанту самоуважение и приобрел в его лице верного и надежного товарища.

С лейтенантом отправили Роберта и пару толковых матросов. Они бесшумно продвигались вглубь острова, скрытые ночной тьмой. На коротком привале Роберт спросил у Безымянного:

– 

Вы служили в отряде спецназа ГРУ?

– 

Руководил-с.

Пошутил лейтенант или нет, Роберт так и не понял. Шли осторожно, опасаясь засад и патрулей вероятного противника, но ничего по пути не встретили. Лес, как лес. Ни ловушек, ни блокпостов, отрядов сатанистов вылавливающих случайных путников для пыток и жертвоприношений также не наблюдалось. Под утро вышли к деревне. Нормальная, абсолютно обычная деревня, такая же светлая и чистая, как на другой стороне острова. Такие же поля вокруг, такие же тучные коровы, жители опрятные и не очень, но вполне обычные. Пол дня Безымянный вел наблюдение. Так как зверская натура алкоголиков никак не проявлялась, ни капищ, ни жертвенников обнаружено не было, то лейтенант решил не таиться и войти в деревню открыто. Но толковых матросов на всякий случай оставил в лесу.

– 

Случаи разные бывают-с, – пояснил он Роберту свою позицию.

Затем проинструктировал подчинённых:

– 

Так-с, если мы с Робертом до вечера не вернёмся, считать нас захваченными. Попыток освобождения не предпринимать. Максимально быстро доложить обо всем капитану. Вопросы есть?

– 

Никак нет, – пробасили матросы.

Ворота в деревню не охранялись, поэтому Роберт и Петр через них и зашли. Местные смотрели на незнакомцев с подозрением и очень недоверчиво.

– 

Небось Люди пожаловали! – крикнул кто-то из толпы.

– 

Да гоните их в шею, они нас не уважают! – раздался другой голос.

– 

А чё это они без шапок? – угрожающе произнёс детина, с маленькими злыми глазами.

– 

Вот сейчас проверим, мерзкие люди это, или добрые путники, – вышел вперед старик с длинной белой бородой.

Принесли гранёный стакан с мутной жидкостью. Безымянный поставил стакан на тыльную сторону ладони, крякнул, и опрокинул содержимое стакана себе в рот, занюхал кулаком и довольно выдохнул. Местные заулыбались и посмотрели с уважением. Напряжённость ситуации как водкой смыло. Старик, оказавшийся старостой, пригласил их к себе.

– 

Сообразим на троих, да разговор поболтаем, – добродушно пробурчал он.

К вечеру отряд вернулся с докладом к капитану. Архивов не было, их давным давно пустили на самокрутки. Дэниэлс, в представлении Алкоголиков, был не алхимиком, а лекарем. Людям добро нес, от хворей врачевал. Спирт открыл прежде всего для дезинфекции, но и выпить любил, как без этого. Конфликт произошел, когда часть деревенских не захотела платить за выпивку, и не хотела обучаться самогоноварению. Джек плюнул и ушел с друзьями, основал новую деревню Ньюкасл. Собственно с тех пор они поделили остров пополам и друг другом не общаются. Про демонов и оргии слыхом не слыхивали. Живут скромно, пристойно, ну побуянят по пьяни, с кем не бывает. К деревне Людей и близко не подходят. Бывает кто-то сам придет, да и останется жить

– 

Зовут к себе, если решим на острове остаться, – закончил доклад Безымянный.

– 

То есть, алкоголики нормальные ребята, от трезвенников ничем не отличаются? – уточнил Кобе.

– 

Так точно-с. Рядом поставишь, не отличишь.

Капитан задумался и улыбнулся:

– 

Слушай мою команду, поступим так…

Вечером на корабле был пир, были приглашены Люди. Были приглашены и Алкоголики. Но жители обоих деревень даже не догадывались об этом. Все веселились, гремела музыка, рекой лился алкоголь. Елисей превзошел сам себя, смешав коктейлей на всю тусовку. Отец лады пил пиво и нахваливал этот ячменный "компот". Раскрасневшаяся Лада улыбалась и танцевала с Робертом. Она была счастлива, впервые за долгое время встретив человека, с которым было легко и просто. Он понимал ее с полуслова и не осуждал за увлечения. Аделаида собралась уже выбросить нахалку за борт, но Лада шепнула ей что-то на ухо и поцеловала в щёчку, валькирия покраснела и кивнула. Все посмотрели с уважением. На вечеринке, организованной капитаном де Линой, все перезнакомились и подружились. Был один острый момент, когда Людям открылось, что Алкоголики среди них. Более того, что они сами теперь тоже Алкоголики. Некоторые даже разозлились и отправились за борт, учится контролировать агрессию. Другие спорили, считается это или нет. Наконец, они приняли действительность, приняли родственников из другой деревни, и приняли алкоголь, в том числе внутрь. Сразу возникли братания, взаимное уважение. Драки, если намечались, пресекались офицерами корабля. Лада подошла к капитану и заявила, что поплывет с ними, в любом случае. Даже если ее привяжут к дереву в лесу, даже если закроют в погребе.

– 

Исключено. Во-первых, тебя не отпустит отец. Во-вторых, одинокая девушка на корабле вызовет много ссор.

– 

Я девушка большая, разрешения отца не требуется. И я не свободная. Я Роберта люблю.

– 

Он уже занят мисс Кляйн.

– 

Тетя Аделаида добрая, я с ней договорилась.

– 

Как!? – капитан был обескуражен.

Лада что-то шепнула ему на ухо. Де Лина посмотрел с уважением.

– 

Убедила, возьмем тебя пассажиром на судно, но советую Аделаиду тетей не называть, чревато членовредительством, – сдался капитан под напором девушки.

– 

Спасибо, добрый Алкоголик, – засияла Лада и поцеловала капитана в небритую щеку.

Затем девушка дала капитану небольшой сверток, в благодарность.

– 

Это инфопланшет моего предка. Он был навигатором корабля, может данные на нем помогут построить правильный маршрут, – протараторила Лада.

Корабль оказался космическим, принадлежащим какой-то другой, более развитой цивилизации. И карта на нем была, и текущая геолокация, и реклама, обещающая увеличить член на десять сантиметров за неделю. "Зачем мне полуметровый член, или может это реклама для карликов" – подумал капитан. Вечер принес много сюрпризов.

Гостили на Острове недели две. Лада собиралась в дорогу и была счастлива. Ее отец был счастлив за дочь, а ещё потому, что сплавил подрывника самоучку. Корова с грустными глазами была счастлива, что капитан каждый день кормил ее морковкой и чесал за ухом. Люди были счастливы, что древний раскол был преодолен. Время пролетело совершенно незаметно, пришла пора отправляться в путь.

Жители двух деревень пришли вместе, провожая гостей, примиривших их. Жизнь Людей и Алкоголиков не будет прежней, но более насыщенной. Корабль, нагруженный дарами, отправлялся в путь. На палубе стоял весь экипаж и махал рукой провожающим. Роберт обнимал Ладу, под одобряющим взглядом мисс Кляйн.

– 

Лад, расскажи, а зачем вы Алкоголиков то на кол посадили?

– 

Да пошутила я, это не Алкоголики, – улыбнулась девушка.

– 

А кто же тогда?

– 

Да какие-то заблудившиеся странники, они нам не понравились.

Роберт недоверчиво посмотрел на Ладу.

– 

Ты такой смешной, – девушка откровенно хохотала, – муляжи это, для деревенской самодеятельности. Пьесу ставили.

Роберт и Аделаида переглянулись, хищно улыбнулись и потащили девушку в каюту, наказывать свою плохую девочку.

Глава 4. О дипломатии.

Шестидесяти четырех килограммовая гиря взвилась вверх двадцатый раз. Кобе выполнял свою каждодневную постпохмельную зарядку. Попутно общался с доверенными лицами:

– 

Если я правильно понял, двадцать один! Ух, разобрав карту в планшете, то плыть нам до оживленных торговых маршрутов, двадцать два! Примерно месяц.