Остатками благоразумия я нацарапала на листе лопуха соком ягод послание семье, чтобы они не волновались и отправила его с птицей домой. Ну а потом с чистой совестью погрузилась в пучину отчаяния.

Мне уже 224 года, а счастья всё нет. Нет ли настоящих друзей, ни детей, ни мужа. Одни предатели вокруг. А ведь ты им веришь, веришь в их лучшие стороны, думаешь, что знаешь их – оттого их предательство больнее вдвойне. Гвен, Анабель, Икебор. Уйти бы в безлюдное место и раствориться в Природе, я слышала, что некоторые ведьмы, уставшие от жизни, так поступают. И нет тебе ни тревог, ни сердечной боли.

За что же они так со мной? Отчего Икебор обвинил меня в грехах Гвен – да я его сестру от силы раза три видела и не я убила её, и не стоит ждать от меня сожалений о её гибели. И да, в жизни бы ему не сказала об этом, но не потому что мне так нравилось ему врать, а чтобы не причинять ему боли. А он просто стоял за защитным полем и смотрел, как я рыдаю. Но теперь слёз уже нет, я оплакала нашу дружбу там, у черты, что навсегда разделила нас на просто человека и ведьму. Он знал, и я теперь знаю.

Я не считала дни и вскоре совсем одичала – спала на земле, ела ягоды и грибы, выкинула обувь и уже давно не расчёсывалась. Иногда я слышала своё имя – меня искали, но я не отзывалась, всё дальше углубляясь в лес. Они проживут и без меня – Миралис их не бросит в беде, Тейлор скоро жениться, ну а Анабель подрастёт чуток и вернёт всех домой. Но зачем же она так поступила со мной? Зачем из-за своей выдумки разрушила две жизни?

Я как раз сидела на могучем кедре и лущила шишку. Человеческий вид может я уже и утратила, но вот способность думать ещё осталась. И мысли лезли в мою бедную голову, как лосось на нерест.

Так вот, Анабель считала, что убрала Икебора как угрозу нашему с Орландо безоблачному счастью. Но его же не было. Не было слов любви и обещаний жить вместе до гроба, не было ни свиданий, ни задушевных разговоров. Ничего не было. Кроме моего обещания вернуться к нему. Ешкин кот, какая глупость – сидеть тут на ветке ка чумазая обезьяна-переросток, грызть шишку и вспоминать о событиях годичной давности – о пожатие рук, паре улыбок и том досье, что Орландо сам написал на меня. Романтика, куда деваться. Да, Икебор сделал для меня гораздо больше и был отличным парнем, но… только вот о нём я уже почти забыла, а о Орландо, который, по правде говоря, был весьма далёк от идеала, сердце помнит до сих пор. И снова эти чертовы слёзы, а я уже думала, что всё выплакала.

– Ненавижу всех и вся! – заорала я и швырнула шишку в стаю птичек, которые испуганно разлетелись, и ту же на меня налетел порыв ветра, и я сверзилась с ветки.

Лёжа без движения на земле, так как я решила обрасти травой, я от нечего делать таращила глаза и ту моё внимание привлекла странная штука, что вместе с листьями кружил в воздухе ветер. Это был не лист, не веточка, не даже шишка. А что-то белое, тонкое и лёгкое. Моё оцепенение как рукой сняло – это был лист бумаги. Небольшого формата, видимо из блокнота. В этом мире такую не делают, а это значит…

– Стой! – завопила я и помчалась за уносимым ветром листом во всю прыть – стой, кому говорят!!!

Я поймала его, совершив кенгуринный прыжок, совсем забыв в запале охоты, что могу управлять стихиями. Может у меня уже начался регресс мозговой деятельности? Кое-как уняв бешенный стук сердца, я развернула листок. Там было всего одно слово, но я в одно мгновение взмыла со дна пропасти к солнцу – «Возвращайтесь».

Записка сорок седьмая – Домой

Когда я шла по деревне к своему дому, то жители деревни удивлённо-заинтересованно смотрели мне в след. Чего уж там скрывать, теперь я местная звезда со своим побегом, ведь в такой маленькой деревушке все и всё на виду, не спрячешь ничего и не утаишь.

Дома я застала только Рэймонда, который тактично не набросился на меня с расспросами и упрёками, а дал спокойно помыться, переодеться и поесть.

– Где все? – спросила я. Сидя тут в родных стенах мой побег стал казаться мне глупостью, но тогда он был мне нужен – одиночество даёт возможность привести свои мысли в порядок.

– Анабель ходит по дворам, врачует, заменяет пока тебя не было. Тейлор и Огаста в лесу ищут тебя и заодно грибы. Икеб…

– Про него я ничего не хочу знать – отрезала я.

– Заходила его мама, она беспокоилась о тебе. А Икебор оставил службу у Миралиса и подался к морю на верфи.

Я думала, что мне будет всё равно, но нет, я почувствовала себя без вины виноватой и стало ужасно грустно на душе. Ну зачем же он так поступает со мной и с собой?!!

– А ты почему вернулась, Эмма?

Я отдала Рэю листок.

– Я пойду на разведку, а вы пока готовьтесь к переезду.

– Это может быть ловушкой.

– Не думаю, ведь о Ветре мы договаривались с Орландо лично.

А это имя для меня словно глоток воздуха после удушья – оно обещает мне только радость. Я очень хочу в это верить.

– А что делать с Ветром и Безуминкой? – спросил Рэй.

Об этом я не подумала – за годичное проживание туту мы нажили много добра, но не тащить же с собой ещё и животных? Но Тейлор просто обожает Ветра, а Безуминка была к нам очень привязана.

– Всех возьмём с собой, купим поместье, и все как-нибудь разместимся. Ну всё, Рэй, я пойду, а коли не вернусь через три дня, то… то скажи всем, что я их всех очень люблю – я в порыве чувств обняла Рэя – не поминайте лихом – и я вышла во двор, нашла нужную Дверь и прошла между мирами.

Записка сорок восьмая – Снова в доме у моря

Да уж, за год в нашем забытом цивилизацией мирке я совсем забыла о том, как шумен мой родной мир. Кругом снуют машины, ходят толпы людей, повсюду горит свет и слышна музыка или рекламные слоганы. Наш мир похож на крикливую торговку – но он был мне родным, и я была рада снова очутиться тут. Мой дом здесь, и как же хорошо, что тебе есть куда вернуться.

Дом Орландо я нашла без труда, но его вид поубавил мои восторги – вся земля вокруг него была изрыта словно после бомбежки, трава и деревья сгорели, а по периметру шла желтая полицейская оградительная лента. Только не это, только не это – с замершем в ужасе сердце я подошла поближе и хотела подняться на крыльцо, но не смогла – меня не пускала невидимая стена – значит защита ещё работает.

– Орландо! – крикнула я, не в силах больше мучатся в сомненьях.

Ответом мне была тишина.

Не выдержав, я зарыдала, прижимая руку к губам – этого не может быть, этого не может быть!

– Орландо!!! Нет, нет, нет!!!

– Эмма!

Я захлебнулась на вдохе и обернулась – за моей спиной стоял Орландо с пакетом продуктов. Живой. И почти невредимый – я заметила уже заживший ожог, который тянулся с половины его левой щеки вниз по шее и терялся за воротником рубашки.

В следующую секунду Орландо бросил свой пакет и кинулся ко мне, и мы обнялись.

– Ты вернулась!

– Я же обещала – теперь я плакала от счастья. Надо было стукнуть его тогда оп голове и забрать с сбой, чтобы не мучатся целый год и не подвергать его опасности.

– А где остальные?

– Я схожу за ними.

– Я с тобой. Больше мы не расстанемся.

Надо же, говорят умные мысли приходят в головы одновременно. Мы явно учимся на своих ошибках.

– Что здесь произошло? – спросила я, когда Орландо собирал рассыпанные продукты.

– Это следы нескольких покушения на меня. Но медальон Рэя спас мне жизнь.

Я боялась услышать ответ на свой следующий вопрос, но не задать его я не могла.

– А кто победил, Орландо?

Орландо положил в пакет последнее яблоко и встал, чтобы посмотреть мне в глаза.

– Никто.

– Как это?

– Было несколько больших битв между Орденом и ведьмами, в результате которых мы почти полностью истребили друг друга. Выжили единицы, да и те остались либо калеками, либо малыми детьми, которых на войну не взяли по возрасту.

– А Совет Ведьм?

– Истреблён полностью.

Я молчала, пытаясь переварить услышанное.

– А что с Орденом?

– Я его распустил, всех 15-ть человек, что остались в живых. Орден больше не нужен, ибо ловить нам больше некого.

– Лучше бы Совет принял твоё предложение – прошептала я.

– О, он это сделал. Последняя битва между нами закончилась массовой резнёй на далёком острове в море и когда нас осталось двадцать, а ведьм пятеро, то мы подписали Мирный Договор нашею кровью. Мир на костях, в назидание нашим потомкам.

Мне бы следовало возненавидеть Орландо за гибель моих сестёр, но этого не случилось. Я сочла нужным тогда убежать, а он остался перед лицом смерти, потому что считал это правильным – он остался верен себе до конца. И от этого он дороже мне ещё больше.

– Мы пойдём за остальными прямо сейчас? – спросил Орландо прервав тем самым вереницу моих мыслей.

– Да – я улыбнулась ему – то-то все обрадуются.

Записка сорок девятая – Эмма

Быстрого возвращения у нас не получилось – слишком много у нас было вещей и слишком много людей, с которыми нужно было попрощаться.

Первым к нам явился Миралис, который и так меня не особо любил, а тут стал кидать на меня совсем мрачные взгляды – ещё бы, ведь я забираю у него Тейлора. Он и настоял на том, чтобы сыграть свадьбу Тейлора и Огасты до нашего отъезда. А такие торжества быстро не делаются. Но я, Рэй и Орландо заняли это время приведением наших дел в порядок – Орландо оформил все документы на опекунство над Анабель и пока распоряжался доставшимся ей от родителей наследством, Рэй продал дом в Мидлвэе и переписал все права на свои работы на Тейлора. Ну а я лишь проверила свои счета – они были целы, и я снова была богата как Крез. Посовещавшись, мы решили купить ранчо в тихом месте, так чтобы не так далеко от цивилизации, но и не так близко, чтобы к нам не забредали незваные гости. Когда у вас в семье две ведьмы – мегаполис не самый подходящий для вас вариант плюс конь, корова и десяток кур. Наш домик Миралис обещал отдать в хорошие руки, как и все постройки и будущий урожай. Тейлору было жаль своих трудов, но Анаель сказала, что самолично перекопает футбольный стадион, только чтобы уехать отсюда побыстрее.

Мы с Анабель, конечно, помирились, но осадок у меня в душе остался. Я хотела стать ей семьёй, но теперь смотря на неё, я видела только копию Гвен, которая ради своих чувств не пощадит чужие. Анабель это чувствовала и довольствовалась нашими приятельскими отношениями, ведь всё равно жить то мы будем все вместе.

Свадьбу Тейлора и Огасты сыграли в середине лета, Миралис не поскупился и накрыл стол для всей деревни и гостей было видимо-невидимо. Приехала даже мама Огасты, леди Анель, которая хоть и разговаривала только с дочерью, игнорируя всех остальных, включая собственного мужа, но лучше подарка для Огасты нельзя было придумать. На этом торжестве ко мне и подошла Ривея.

– Очень жаль, Эмма, что вы нас покидаете – сказала на.

Честно говоря, мне было очень неловко, ведь это из-за меня Икебор уехал из деревни, но в этот момент я сидела за столом и не могла сбежать, ну разве что под стол уползти.

– Вы не думайте, Эмма, что вы виноваты в отъезде моего сына – Ривея словно прочла мои мысли – он не от вас бежал, а от себя и своего прошлого.

– Мне очень жаль, Ривея – искрении сказал я – я бы всё исправила, если бы смогла.

– Я знаю. Вы хорошая девушка, Эмма, и пусть Икебор теперь себе локти кусает, что упустил вас. Счастливого вам пути.

Мне было очень приятно это слышать, и вообще, все жители деревни проявили завидное благородство придя с нами попрощаться, и даря нам подарки в знак благодарности за лечение и помощь, что мы им оказывали. И это впечатление не удалось испортить даже Миралису, который перепил на свадьбе вина и объявил меня похитительницей лучших плотников и сыновей, Рэймонд ели его увёл, а все сделали вид, что ничего не произошло, чтобы не расстраивать Огасут и Тейлора.

Наутро мы ещё раз со всеми попрощались, Миралис извинился передо мной, леди Анель рыдала, а я нашла Дверь меду мирами и открыла её, и наш небольшой караван отправился на ранчо, где должны были, как мы все надеялись, сбыться все наши надежды на лучшую жизнь.

Записка пятидесятая – Ранчо надежды

Спустя месяц я наконец смогла спокойно присесть и подвести некоторые итоги.

Анабель и Тейлора мы записали в местную частную школу, где их должны будут подтянуть по всем предметам, и они наконец-то получат дипломы. Анабель потом хочет пойти учиться на актрису, а Тейлора привлекает ботаника. Огаста же ходит на курсы истории при городском университете вольным слушателем – я добыла для неё поддельные документы – за 200 лет жизни каких только знакомств не заведёшь. Но лучше всего у неё получается управлять ранчо, ведь Огасту с детства учили вести дела. У нас большой дом, есть конюшня для Ветра и его друзей, которых мы ему купили, Безуминка вольна ходить где хочет, также Тейлор и Анабель взяли из приюта двух собак и черного кота.

Рэймонд же через две недели вернулся в другой мир – там у него было лучший друг Миралис и могила Пенелопы и много-много общих воспоминаний. Мы не стали его останавливать – это был его выбор, тем более мы будем часто видеться. Но сначала мы ещё раз сыграли свадьбу Тейлора и Огасты, но теперь уже по нашим законам – и нагруженный фотографиями, Рэй отбыл к Миралису.

Орландо развивал Интернет-бизнес, наконец-то он смог заняться тем, что ему действительно было интересно. Мы с ним не говорили о войне, но и�