-Ну, п-понял.
-Узнаю незатейливую речь. Говори, картавый, знает Баблуйский о твоих делишках?
-От-тстешку получает, а с какой грядки ему н-не интересно.
-Ну да, дел полно, о счастье трудящихся думает. В особняках Майями. У него собственность за бугром есть?
-У к-кого на Охотном ее н-нет?
-Извини, глупость спросил. Скандала хочешь, после которого тебя твой депутат сам на березе вздернет? Можешь не отвечать. Знаю, что не хочешь. Тогда дашь мне на него убойный компромат. Левые счета в банке, адреса собственности за рубежом. Ну, или что-то в этом роде. Наверняка у тебя есть.
-Н-ничего не знаю.
– А, жаль. Ну, тогда иди.
-Св-вободен?
-Как ветер в поле. Только сейчас я позвоню в Думу и скажу, что ты приходил в ФСБ и подробно рассказал о неприглядных делах не только своего шефа, но и его коллег-депутатов. Мол, гражданская совесть у подонка проснулась. А друзья с Лубянки подтвердят.
-Н-не надо,– замер уже схватившийся за дверную ручку Лаврушников. – Не к-красиво будет.
-А красиво порядочных людей на миллионы кидать? Кстати, если на моём ролсе хоть одна царапина появится, я тебя самого исполосую, как бог зебру.
-Н-не появится. Нет р-ролса. Я его д-дагестанцам в-впарил.
-Вы слышали? Вот они помощники слуг народа! Нет, здесь без подвалов Лубянки не обойтись.
-Есть у меня к-кое-что на Б-баблуйского. Кассетка старая, из бани. Г-голые б-бабы на шефе верхом ездят, а он рж-жет, как м-ерин. Д-деньги верну, за ролс возмещу. П-пойдет?
-Только ради душевного равновесия избирателей. Чтобы они в очередной раз не узнали, какие упыри прокладывают им дорогу в светлое будущее.
Утром у Ильи уже была потертая кассета VHS с омерзительным видео. Еле отыскал в подсобке магазина видеоплеер. Качество было настолько хорошим, словно снимали на профессиональную камеру. Баблуйский во всей красе. На нем катались не только голые девицы, но и мужики с огромными причиндалами, при этом поливали его лысую голову шампанским и кетчупом. Сказка, а не кассета.
Деньги Лаврушников вернул все до копейки, компенсировал материальные и моральные потери за проданный ролс ройс. Принимал его Илья в своем директорском кабинете, а на прощание даже предложил французского коньку. Помощник отказался, униженно попросил, чтобы его имя нигде не всплыло. За это отдал еще пятьдесят тысяч долларов. Расплачивался с такой легкостью, будто печатал деньги дома.
Илья потребовал мобильный номер депутата, а когда тот испарился, добрался до старого проверенного таксофона.
Избранник ответил сразу, словно ждал звонка Пяткина.
-Слышь, Б-баблуйский,– начал Илья в привычной уже манере заики.– В руководители президентской а-администрации п-пойдешь?
После долгого молчания, во время которого отчетливо слышались сап и непонятное шуршание, депутат заговорил:
-Её же Сергей Сергеевич Иваньков возглавляет. Как, кстати, его здоровье?
-П-плохо, п-потому и звоню.
-Странно, недавно приезжал на Охотный ряд, такой румяный, подтянутый. Говорил, по утрам по пять километров бегает. Рысцой.
-Д-добегается. Т-тебе ли не знать, как это д-делается?
-Да вы что? Это провокация! Немедленно отсоединитесь, а то я сообщу службе безопасности. Покажу им номер вашего телефона и они вас вычислят.
-Покажи, гнида,– перестал заикаться Илья.– А я покажу всему миру, как ты развлекаешься с бабами и мужиками, которые тебя во время оргий майонезом мажут. Ты случайно не брат Саши Музычко? Тот плохо кончил.
-Н-не понимаю,– стал теперь заикаться депутат.
-Не хочешь в администрацию, черт с тобой. Назову тебе одну фамилию, сделаешь этого человека генеральным директором холдинга "Белый маг". Подключишь свои связи в Кремле, если понадобится. Ты же с Иваньковым на короткой ноге? И не вздумай натравить на этого человека костоломов, увидишь свои причиндалы в новостях.
-Как вы смеете?– возмутился, но не очень депутат.– У нас такое в эфире не покажут.
-В России нет, вы все средства массовой информации под себя подмяли. А в Незалежной с радостью. Да еще скажут, что происходит это в Западенщине. Не слабо, да? Российский депутат развлекается со шлюхами и педерастами во вражеской стране. Разноцветный фейерверк и пожизненный волчий билет тебе будут обеспечены. На худой конец есть Интернет.
-Это шантаж и вымогательство.
-Точно. Собака понимает только собачий язык. Когда мы с ней говорим, она думает, что мы так лаем. Короче, определяешь человека на должность и десять лимонов евро. Твой помощник знает, куда нести бабки.
-Почему так дорого?
-Не уподобляйтесь Кисе Воробьянинову. Вы же солидный человек. Что для вас десять миллионов? Еще наворуете. Бабки должны быть ровно через неделю, в полночь. А должность не позже, чем через месяц. Записывай фамилию.
Илья не мог отказать себе в удовольствии. Несмотря на протесты актера, заставил его загримироваться под Баблуйского и залезть в 15-ю ячейку морга.
Пяткин не ошибся. Чемодан с деньгами припер сам депутат. Не доверил никому.
Когда ячейка открылась, Веня подтолкнул себя руками, выкатился в страшном гриме наружу. Откинул простыню. Начал медленно подниматься, выкатив безумные очи.
-Узнаешь?– оскалил он зубы по наущению Ильи.
-Узнаю,– упал на колени депутат.
-Одной ногой ты уже здесь, в зазеркалье. А второй – марш к вертушке, пробивать должность для означенного тебе лица. Ну!
Баблуйского сдуло как ураганным ветром. От него остался лишь едкий запах внезапного испуга, перебивающий ароматы мертвецкой.
-Молодец, – похвалил Илья лицедея.– Талант. Будешь хорошо себя вести, найду для тебя место во МХАТе.
-Лучше в МХТ.
-Пошел вон.
-Слушаюсь, Илья Саврасович.
Через пару недель позвонил Хорьков из холдинга. Долго откашливался, потом закудахтал:
-У нас тут такое, такое! Ходят самые невероятные слухи. Но я рад, честно и откровенно признаюсь, я рад. Вы самая достойная кандидатура. Надеюсь, вы не забудете нашей крепкой дружбы.
Пяткин понял, что Баблуйскому удалось надавить на кого надо.
Все же хорошо быть депутатом, нужно подумать о месте спикера. В крайнем случае, руководителя комитета по делам национальностей. Сталин тоже с этой темы начинал.
-Когда совет директором, на котором будут меня…утверждать?– спросил он барственным, несколько равнодушным голосом.
-В среду, Илья Саврасович.
-Подготовь мне краткий доклад о некомпетентности бывшего руководства и справку по общим проблемам холдинга. С цифрами. Так чтобы убойно было.
-Слушаюсь.
-Пришлешь мне завтра на электронную почту. А я из Кремля вернусь и посмотрю. Опять на заседание Совета безопасности приглашают. Устал уже. Уйду от вас.
-Как можно? Слушаюсь.
Совет директоров прошел на высшем уровне. Все единодушно предложили на пост генерального директора холдинга господина Пяткина. И как один проголосовали "за".
А у Пяткина все это время чесалась пятка, и он думал над сопроводительным текстом к кассете с похождениями депутата Баблуйского, которую сегодня же решил переправить в Киев.
Потом плюнул, хохлы сами разберутся. Для них теперь любой компромат на высокопоставленного москаля, как бальзам на душу. И этим бальзамом с удовольствием вымажут весь мир. Прощай, Баблуйский!
Нет, лучше все же оседлать комитет Госдумы по международным вопросам. Солиднее. Нужно посмотреть, кто этот комитет пока возглавляет…
Вспомнил, что так и не проверил найденный когда-то лотерейный билет. А зачем, собственно? Жизнь каждый день бесплатно раздает выигрышные билеты, нужно только не зевать и с умом ими пользоваться. И блефовать, блефовать без зазрения совести. Как матушка-природа.
Перебор
Помощник режиссера Феликс Бабочкин возвращался поздно вечером от друзей. Денег на такси не было, почти всё прогуляли, поэтому решил прибегнуть к услугам общественного транспорта.
Раскачивались тусклые фонари, начавшаяся крупяная метелица норовила залезть под воротник, больно била по носу. Под ногами жутко скользило, видно, дворники давно не сыпали здесь соли с песком, а, возможно, и вообще никогда. Узкая дорожка между гаражами проходила в довольно глухом месте, в стороне от улицы.
Когда Феликс выбрался на ровный асфальт, с облегчением вздохнул. Тоже скользко, но если что можно хотя бы ухватиться за деревья. Ну и райончик, пока доберешься до автобуса, все ноги переломаешь.
До остановки было еще метров пятьсот. Вокруг – ни души. И не удивительно, в такую погоду и собаку хозяин на улицу не выгонит. По левую руку- пустырь, по правую, метрах в ста- микрорайон, но в этот поздний час окна в домах почти не горели.
Где-то завыла собака, её подхватила другая, на секунду блеснула Луна и снова скрылась в непроглядном ночном небе.
-Эй, гражданин,– раздалось неожиданно рядом и сбоку,– у вас на минуту не будет мобильного телефона? Батарейка села, а нужно срочно хозяину позвонить. Заплачу.
Бабочкин резко обернулся. У бетонного спуска в какой-то подвал или парковку, под желтым фонарем, стояли два ужасных типа. Оба плечистые, в потертых джинсовых куртках и тренировочных штанах с лампасами, рожи квадратные, наглые, глаза маленькие, узкие. Тот что к нему обратился, имел большой шрам на щеке, как у Отто Скорцени. Словом, бандиты с большой дороги.
Только этого еще не хватало,– сглотнул Феликс. Смартфон-то в кармане не дешевый, пришлось купить на последние, чтобы соответствовать дресс коду. Все же помощник первого режиссера. Покажи я его этим типам и где меня потом будут искать? С собаками розыскными не найдут. Заплатит, щас, кастетом по голове. Вон, руку за спиной держит. Что же, и у приятеля батарейка села? Ага, так и поверил.
Бандит, видимо, уловил ход мыслей Феликса.
-И коллега свой телефон случайно уронил. Вдребезги. Стационарный за неуплату отключили. В общем, ситуация, выручай, друг.
Друзья твои на зоне отдыхают, подумал Бабочкин. Не дашь телефон, все равно башку проломят, специально место глухое подобрали. Надо их сразу на место поставить.
Может убежать, закричать на всю округу- караул, грабят! Тогда, может, не посмеют тронуть. Но в мозгу вдруг созрела иная мысль.
Принял самый непринужденный вид, на который был способен. А у самого ноги ватные и в коленках предательская дрожь.
-Я, пацанчики,– сказал Феликс деревянным, но как можно более развязным языком,– сам недавно от хозяина. Неделю как откинулся. В кармане только справка об освобождении.
Блатную лексику Феликс усвоил во время съемок пятисерийного детектива. Всегда снимали про любовь, а тут режиссера Ваню Ржаного потянуло на криминал. Ерунда, конечно, получилась, но это сейчас неважно.
-И за что же срок мотал, если не секрет?– спросил, передернув плечами, Скорцени?
-Да вот шел как-то ночью по улице, навстречу трое или четверо, уже не помню. Закурить попросили. А сам смотрю, у одного финка из кармана торчит.
-Ну и…?
-Что "и"? Двоих на месте положил, насмерть, один ушел, падла. Он и донес. Превышение самообороны. Вот и чалился от звонка до звонка в далекой Туве на скалистом берегу Енисея.
-Вот как,– зачесался, стоявший рядом со Скорцени "коллега". -Ну ты иди, иди своей дорогой.
-Ладно, пойду,-как бы нехотя согласился Феликс.
И пошел, и чувствовал, что спину ему сверлят тяжелыми, недобрыми взглядами.
Лихо я их отшил, а?-радовался помреж. Нет, все же кино- не просто фабрика грез, оно реально учит жить и выходить из самых сложных ситуаций.
Метров через сто дорога свернула к железным гаражам. На ней показалась высокая, стройная женщина в элегантной меховой шубке. Несмотря на холод и колючий снег, на ней были туфли с высокими каблуками, один из которых постоянно подламывался. Дама хромала, как неуклюжая утка. Она вальяжно размахивала белой сумочкой на золотистой цепочке из крупных звеньев. Явно возвращалась из компании и была навеселе.
Как нехорошо будет, если эта фифа попадет в руки тех бандюганов, а они наверняка поджидают очередную жертву. Нет, долг любого порядочного человека- спасти ближнего.
-Гражданка,– окликнул женщину Феликс, когда она не глядя на него, профланировала мимо.
Только на третий раз она обернулась, сфокусировалась на Бабочкине. Свет единственного фонаря четко освещал ее круглое, почти детское, личико, с размазанной по подбородку помадой.
-Ну, что еще?
-Вы лучше этой темной дрогой не ходите, мало ли что? Всякие личности тут встречаются.
-Чего?
Феликс подошел вплотную к девице.
-Ночь, говорю, глухая, не видно ни зги. А на вас вон шубка норковая, поди, тысячи три евро стоит,– подергал он её за рукав.– И сумка дорогая, не иначе, от Hermes. И в ушах, вон, серьги с бриллиантами. От бабушки?
-От дедушки…Не понимаю....
-Что же тут не понятного? По голове- и в яму, кругом пустыри, даже тела не найдут. Будете червей кормить в одиночестве.
-Ой.
-А если и не убьют, то надругаются. Ноги у вас длинные, мне, кстати, такие нравятся, любого соблазнят.
-Ой.
Девушка резко развернулась, в очередной раз подвернув правый каблук, поспешно заковыляла дальше по дорожке, подхватив полы шубы. В начавшейся пурге сначала раздалось негромкое "помогите", потом уже на всю округу "помогите!"
Вот дура, сплюнул Феликс, людям помочь хочешь, а они орут без всякого повода. Поспешил на остановку.
Автобуса долго не было, промерз до костей. Наконец, из-за угла показались заветные желтые огоньки, но в ту же секунду его схватили за локоть. Обернулся. Рядом стояли двое полицейских, а с ними та самая девица с размазанной по подбородку помадой.
-Он?– строго спросил огромный мент с наручниками на ремне.
-Он, он,– закивала барышня.– Грозился шубу с меня снять и сережки сорвать. А потом в яме закопать. Попался, голубчик.
-Что вы! – взмолился помреж Бабочкин, с тоской глядя на закрывающиеся двери последнего автобуса. – Я же только девушку предупредить хотел. Мол, опасно одной в столь поздний час ходить по улицам.
-А еще к моей сумочке примеривался.
-Документы.
Паспорта и служебного удостоверения у Бабочкина с собой не было, он никогда не брал их на встречи с друзьями. Выпивали обычно немало, не ровен час и потерять. А потому Феликса Бабочкина препроводили в местное отделение.
Протокол составлял сонный лейтенант, который был очень недоволен тем, что его оторвали от любимого занятия- спокойно дремать на ночном дежурстве под бубнёж телевизора.
Девица стрекотала без умолку, а Феликс только и повторял: " Я честный человек, помощник режиссера, хотел дамочку лишь предостеречь".
Сонный лейтенант вроде бы согласился, что криминала в его действиях не было, сказал, что все равно до установления личности, Феликсу придется провести в отделении. Но тут в на пороге показались те двое, что просили у Бабочкина телефон.
Скорцени вел себя в отделении по-свойски.
-Дай позвонить, Петрович, шефу. Как назло все мобильники накрылись, а на подземной стоянке вытяжка сломалась. Нужно до утра починить, иначе задохнемся.
И тут "человек со шрамом" увидел Феликса, всплеснул руками:
-Старый знакомый!
-Ты его знаешь?– скинул остатки дремы лейтенант.
-Да-к это ж урка с зоны, сам сказал, что недавно от хозяина откинулся. Мы у него телефон попросили, чтобы с шефом связаться, а он тут и заявил- мол двух замочил, один убежал.
-Та-ак…,-поднялся полицейский из-за стола, уронив на пол газету с кроссвордом.-Значит, рецидивист. Очень хорошо.
-Я же говорила, говорила!– возликовала девица.
-Уже успел что-то натворить?– удивился Скорцени.– Во дает!
-Женщину собирался ограбить.
-Да не уголовник я!!!– закричал на все ОВД Бабочкин.– От страха на себя наговорил! Ну переборщил, с кем не бывает. Я требую адвоката.
-Будет тебе и адвокат, и уполномоченный по правам человека,– пообещал лейтенант Петрович.
Всю ночь Феликс провел в обезьяннике, а утром, воспользовавшись правом на один звонок, связался с режиссером Ржаным. Выручать помощника приехала вся бригада. Пообещали снять все ОВД в новом телевизионном детективе и Бабочкина отпустили.
Феликс с кислой физиономией поблагодарил за службу лейтенанта, двоих задержавших его ментов, а сам подумал- хочешь людям доброе дело сделать, сто раз подумай. Добро может к тебе вернуться гораздо раньше, нежели ты предполагаешь.
Ну и, конечно, главное, никогда и ни в чём не перебарщивать.
Потомственная колдунья
Дожив до бальзаковского возраста и окончательно поняв, что ни на что не способна, Дуся решила заняться колдовством. В конце концов, чем она хуже тех хитрых теток, что печатают объявления в газетах? Приворот, отворот, заговор, предсказание судьбы на картах, рунах и египетских иероглифах. Подумаешь, делов-то! Клондайк.
Главная ошибка самозваных ведьм в том, что они поют лопоухим клиентам сладкие песни, надеясь тем самым содрать с них как можно больше. Нет! Мы пойдем другим путем, будем вещать только ужастики да такие, что у народа волосы от страха начнут выпадать. Страх – вот настоящий основной инстинкт! Только он движет миром и не дает ему развалиться. От страха люди готовы душу продать.
Сколько лет жить осталось? Да вас сосновый гроб в магазине давно дожидается. Поступите ли в институт? Обязательно, но имейте в виду, там вы найдете свою роковую любовь и наложите на себя руки. Ха-ха. А можно ли как-то договориться с судьбой? Можно! Нет, вам не понадобится кушать на кладбище в полночь вороньи лапы, толченые с филиппинским перцем, запивая их жабьей кровью. Давайте денежку и Дуся все сделает за вас: заговорит, замолит, поправит, переведет стрелки, если понадобится, устыдит бездельника ангела-хранителя, договорится с повелителем судьбы. У судьбы есть повелитель? А как же! Вселенная бесконечна, а значит над чем-то, всегда есть что-то. Или кто-то. Именно так. На то мы и ведьмы, чтобы влезать во вселенские сферы.
А самое главное, на весь этот цирк не потребуется начального капитала. Разве что придется разориться на колоду карт.
Сказано-сделано. Ранним утром, в день весеннего равноденствия, когда убывающая Луна переходила в знак Стрельца, а планета Меркурий скрылась за обратной стороной Солнца, Евдокия Потемкина вышла из дома. Ну, вообще-то еще вчера она была Котомкиной, но твердо решила отныне называться известной княжеской фамилией. Не солидно серьезной ведунье быть какой-то Котомкиной. Потемкина! Звучит. Можно еще прибавить – Таврическая. Да, принято.
На объявление в районной газете Дуся решила не тратиться. Нет, деньги у нее, конечно, были, целых пятьдесят восемь тысяч. Они достались ей от сбежавшего неизвестно куда мужа и лежали в банке под проценты.
До глубокой ночи Потемкина выводила черные буквы с вензелями на тетрадных листах. Текст тщательно продумала, до запятых, хотя где их нужно ставить давно позабыла.
"Радуйтесь жизни, дамы и господа, ибо она коротка! Не получается? Тогда измените судьбу с помощью потомственной колдуньи княжеского происхождения Евдокии Потемкиной-Таврической! Предскажу будущее, сниму порчу, сглаз, проклятие, венец безбрачия. Верну любимого(ю), помогу в начинании любого дела и т.д.".
Объявления с номером мобильного телефона развесила по всему району. Одно прикрепила на дерево возле Управы – там всегда полно несчастных просителей, а помощи от властей не дождешься. Готовые клиенты.
В ларьке приобрела дешевую колоду карт с чертями на рубашке. У мусорного бака случайно нашла дохлую крысу. То, что надо. Тарантула бы еще где-нибудь раздобыть, но не все сразу.
Крысу засунула в прозрачный полиэтиленовый пакет, туго завязала, повесила над столом, за которым собиралась принимать клиентов. Раскинула карты. Вот бы еще знать, что они означают. Шестерка, кажется, дорога или путешествие. Красная масть – добрая дорога, черная, соответственно, плохая. С королями, дамами и так все понятно. И какого черта Интернет отключили, подумаешь, за два месяца не заплатила?
Вечер прошел в томительном ожидании, никто так и не позвонил. Наутро решила проверить на месте ли объявления. Не тут-то было! Все посмывали дворники, осталось лишь одно возле Управы. И его внимательно изучал высокий мужчина в темных очках, сидевших на самом кончике крепкого итальянского носа. Чистое, немного грустное лицо, с намечающимися на лбу морщинами, свежая стрижка, запах дорогого парфюма. В руках мужчина держал желтый портфель и вообще был похож на чиновника средней руки.
Гражданин достал айфон, стал записывать в него номер, указанный в объявлении. Дуся возликовала – мой клиент, никаких сомнений. Вот бы пошпионить за ним немного, а когда обратится, огорошить сведениями о нем. Ну давай, милый, потрепись по мобильнику, а я послушаю.
Возможно, что-то и было у Потемкиной от колдуньи. В руках мужчины зазвенело. Ответил, сразу расплылся в подобострастной улыбке. Дуся надвинула капюшон, приблизилась.
"Да, Варвара Евгеньевна, я уже закончил. Сейчас куплю вам докторской колбаски и приеду домой. Желудок побаливает, не надо колбаски? Хорошо, куплю сыру. Пошехонского? И эклерчиков. Что себе? Ну, вы же знаете мои пристрастия – морские гады в оливковом масле и бутылочка греческого Хеннесси. Хотя и мне бы воздержаться, в правую почку стреляет который уж день, как бы камней не оказалось. Презент теще? Думаю, надо подарить ей водяной пылесос, ну тот, что по телевизору рекламируют. А на работе все нормально. Дудкина из службы обеспечения уволили, а меня обещают вскоре перевести в министерство. Да, на Рождественке. До встречи, Варвара Евгеньевна, целую".
Это он с любовницей или с женой на "вы" разговаривает? Чудно. Впрочем, неважно. И чего ему от колдуньи понадобилось? Славно, что удалось подслушать. Ага, у него еще и машина здесь, совсем здорово.
Потенциальный клиент подошел к синему "Рено Логан", нажал на брелок сигнализации.
Машинка-то дешевенькая, отметила Дуся, и колесо заднее спущено. На гвоздь, видимо, наехал. Воспользуемся и этим обстоятельством в корыстных целях.
А мужчина, проехав пару метров, остановился, ругаясь, стал доставать запаску.
Ждать его звонка долго не пришлось. Он проявился буквально через час, представился Валерием Афанасьевичем Заморягуляйским. Фамилия очень понравилась Дусе, но больше всего ее обрадовало то, что клиент просил срочной аудиенции и заявил о готовности на любые расходы.
Вошел Валерий Афанасьевич в дверь колдуньи Потемкиной робко, еще раз назвал свою необычную фамилию, покосился с опаской и уважением на дохлую крысу, опустился на краешек стула. Откашлялся.
-Побеспокоил я вас в связи с неприятно сложившимися для меня жизненными обстоятельствами,– начал он витиевато.– Понимаете, меня любит одна дама. Моя секретарша. Работаю я в Управе…
-Подождите,– принялась Дуся раскидывать карты.– Дайте я сама о вас немного расскажу. Вы должны убедиться в моих магических способностях, прежде чем доверите мне свою судьбу.
-Логично,– вытер пот с сытых, розовых щек чиновник.– Буду, так сказать, рад.
Глубоко закатив глаза, обнажив страшные бельма в желтых прожилках от чрезмерного употребления табака, колдунья начала пугать:
-Ваш конь намедни захромал на правую заднюю ногу, это не к добру.
-Конь?– вскинул брови Заморягуляйский.– Но у меня нет…а-а, если речь о железном коне… Тогда именно так, вчера я наехал на гвоздь. Надо же! Вы утверждаете, плохая примета?
-Не перебивайте. Карты и астрал мне говорят о том, что вскоре вы переедете в новый казенный дом, где вас ждут…
Может не надо сразу пугать?– прикинула Дуся. Сначала выясним с чем он приперся. Страху напустить всегда успею. Вслух же сказала:
-Мотя мне подсказывает,– указала она пальцем на дохлую крысу,– что вы получите высокое назначение. Где-то в центре города. Все ваши конкуренты уже устранены провидением.
-Вот это да!– воскликнул клиент.– Фантастика! А я еще сомневался. В самую точку попали.
-Но вы должны помнить о своем здоровье,– внутренне улыбаясь, продолжала Потемкина.– В правой почке у вас появился песок. Нет, кажется, даже камушек. Нет, все же песочек. Вижу. Испытываете боли. Временно откажитесь от любимого коньяка Хеннесси. И не закусывайте его морскими животными, это перегружает печень. Так. Скажите своей второй половине, которую вы очень уважаете и даже побаиваетесь, чтобы поберегла желудок. У нее развивается поверхностный гастрит. Все жирное, особенно пирожные противопоказаны.
-Нет, ну… нет слов,– только и развел руками посетитель. – У жены – поверхностный гастрит с очаговой атрофией,– уточнил он.
Была бы язва, подумала Дуся, сыру с эклерами не просила, дура что ли? На жидкой каше бы сидела.
-Да, чуть не забыла, теще на день рождения пылесос или что-то электрическое не дарите. Убьет током.
-Неужели?– то ли испугался, то ли обрадовался чиновник.
-Достаточно, думаю, для начала,– похлопала облезлыми ресницами Дуся.
-Более чем. Это что-то невероятное! А еще говорят, что колдуньи по объявлению все как одна шарлатанки. Теперь вижу, что обман.
-Конечно, обман,– согласилась Потемкина.
Проблема Валерия Афанасьевича состояла в том, что влюбившаяся в него секретарша Катя Упряжкина настаивает, чтобы он взял ее с собой на новое место службы. Но он к ней абсолютно равнодушен и "такую обузу тащить в новую жизнь" не желает.
-Пошлите ее куда подальше и дело с концом,– вырвалось у Дуси.– Проблема выеденного яйца не стоит.
На это Заморягуляйский вздохнул:
-Катя беременна. Грозится новорожденного ребенка к дверям моего министерства подбросить. С запиской. Так, мол, и так, дите Заморягуляйского, а он сволочь, его бросил на произвол судьбы. Говорит, детенышу ни черта не будет, а мне несмываемый позор на всю жизнь и конец карьеры. Упряжкина может. Обзвонит еще перед этим телевидение и газеты.
Дуся зарделась. У нее давно не было мужчины и пикантная история вызвала приток крови ко всем частям тела. Не удержалась от неприличного вопроса:
-А вы с Катей прямо.... в рабочее время? Ну, это самое....Хм.
-Ну, как же вы так…?– искренне обиделся чиновник.– Разве я похож на ловеласа? Только один единственный раз и случилось. Зимой. Да. Холодно было. Жена моя Варвара Евгеньевна очень строгая и порядочная женщина. Как же можно ее разочаровывать?
-Туз над дамой пик, семерка рядом с девяткой. Вижу, действительно порядочная,– согласилась ведьма, перемешивая на столе карты вверх рубашками.– Что дальше?
-Разговаривал с Катей и по-хорошему, и по-плохому, бесполезно. Вы последняя надежда. Повлияйте на нее своими колдовскими чарами, внушите, чтобы сделала аборт и, главное, разлюбила, отстала от меня. Как там у вас это называется, отворот что ли? Словом, оставила раз и навсегда в покое. Нельзя же всю жизнь расплачиваться за минутную слабость.
-Всю жизнь и расплачиваемся,– почесалась Дуся.
Раньше о чем думал, кабель ты глаженный?– хотела спросить Потемкина, но, разумеется, не спросила. Все мужики сексуальные аферисты. Ладно бы сеяли добрые семена, а то разбрасывают генетический брак, где ни попадя. А потом от плодов своих убогих отказываются.
Евдокию Потемкину три года назад бросил муж. Правда без ребенка. Почему- одному богу известно. Бросил и все, прибавив ей женской мудрости. Сначала переживала, хоть и запойный, а супруг. Теперь же Дуся радовалась своей неограниченной свободе.
А мужик, кажется, капитально влип. Как муха в варенье. Узнает Варвара Евгеньевна о нагулянном ребенке, на первом столбе повесит.
Расстегнув желтый портфель, чиновник достал какие-то бумаги, смартфон, подслеповато уставился на экран.
-Готов заплатить вам за труды… семьдесят тысяч семьдесят два рубля.
-Отчего же такая точная сумма?– удивилась ведьма, над головой которой раскачивалась мертвая крыса.
-Две тысячи долларов в рублях по курсу Центробанка.
У Дуси перехватило дыхание. Вон оно как в жизни бывает, то пусто, то густо. И сил особенных прилагать не пришлось. Хорошая у нас все же страна, дураки не переводятся ни зимой, ни летом, ни днем, ни ночью. И чего раньше сложа руки сидела?
Вдруг укусила совесть: и ты возьмешь злато, обманув человека? Найденные, выигранные или мошеннические деньги на пользу не идут. Кроме того, разрушают душу.
Чепуха, возразила совести Потемкина, сделаю все честно, найду девушку, поговорю с ней, постараюсь открыть глаза на это лощеное чудовище. Припугну если что, ей же на пользу пойдет. Надо узнать о ней что-нибудь.
Сама же вслух произнесла:
-Придется задействовать прямую потустороннюю линию, меньше чем за сто семьдесят шесть тысяч триста рублей по курсу Центробанка не возьмусь.
-Это же пять тысяч долларов!– поднял густые, как щетина на швабре, брови чиновник.
-Скажите спасибо, что не евро. У вас фотография дамочки имеется?
Заморягуляйский вновь полез в смартфон. Полистал пальцем страницы.
-Вот, храню под тройным паролем, чтобы жена часом не увидела.
На Дусю смотрела вполне себе смазливая девица, крашенная под викинга и стриженная под Мерей Матье. Прямой нос с острым кончиком, пухлые капризные губки, нескромные голубые глаза. А на шее дорогое колье из черных жемчужин.
Продемонстрировал Заморягуляйский и короткое видео. Дамочка стоит на песчаном берегу изумрудного моря в еле заметном купальнике и говорит: "Я люблю купаться в море. Особенно с голыми мужчинами". Голос писклявый, неестественный.
Потемкиной секретарша не понравилась – проститутка какая-то. Хищница и нечего с ней церемонится. Понимаю мужика. Нужно попытаться и с нее денег содрать.
Прислушалась. Совесть на этот раз промолчала. Тем лучше.
-Так будете платить?
-Куда же деваться,– пожал плечами чиновник,– с потусторонним миром не поспоришь. Последнее отдашь.
Хватит прибедняться, подумала Дуся, для вас казнокрадов пять тысяч, что стакан семечек. Гребете валюту дворницкой лопатой и все вам мало, все не наешьтесь народных денег. А нас тут совесть гложет – можно ли с вами, коррупционерами, слегка нечестно поступить? Да только так и нужно!
Окончательно запихнув совесть куда подальше, колдунья взяла смартфон клиента, еще раз всмотрелась в лицо неугомонной секретарши. Подробно расспросила про Упряжкину: где живет, что кушает, чем болеет.
-Могу и сама информацию получить,– постучала Дуся пальцами по колоде карт,– но зачем тратить лишнюю магическую энергию?
-Понимаю,– охотно согласился Валерий Афанасьевич.– Деньги получите сразу после того, как Катя… ну, заявит, что она больше не имеет ко мне никаких претензий.
Договорились, что Заморягуляйский позвонит колдунье Потемкиной через пару дней.
Однако на прощанье Дуся все же вытребовала у него пару тысяч рублей на магические атрибуты: руны, пентаграммы, карты Таро, кельтские кресты, благовонные свечи, которые, якобы, понадобятся для ритуала отворота.
Он не спросил, почему всех этих причиндалов у колдуньи до сих пор не имеется.
На деньги Заморягуляйского купила в первую очередь пожрать, а потом уже стала думать, как отвадить Катю от дальнейшего общения с начальником.