Элен не собиралась сдаваться просто так. Приложив не мало усилий, чтобы подняться в прыгающей на ухабах бричке она дотянулась до поводов и остановила повозку. Горя от гнева, обиды, стыда и нестерпимой душевной боли, которую совершенно незаслуженно нанес ей любимый человек, она не теряя ни минуты распрягла лошадь. Оттащив свою маленькую повозку на обочину дороги, вплотную подвела за уздцы к ней Гельду, чтобы с высоты повозки было удобнее оседлать неоседланную лошадь. Сдёрнула с пояса кринолин, вытащив его из под подьюбников через ноги и повесила на щиток брички. Затем задрав обвисшие юбки выше талии поджала их локтями, чтобы они не спадали вниз. Если бы кто-то в-то время видел, как она обнажая свои стройные ноги, выше коленей спрятанные под белыми, домоткаными панталонами, скинув туфли и захватив с облучка револьвер, неуклюже вскарабкалась на спину Гельды, это было бы самый настоящий позор. Но Элен на это уже было всё равно.

– Нет. В этот раз ты от мне так не уйдёшь. – Подумала про себя Элен стараясь с третьей попытки залезть верхом на лошадь и когда ей это удалось, она отпустила прижатые локтями подолы юбок, которые каскадом тканей свесились по обе стороны лошади. Элен намотала на руку длинные для верховой езды поводья и потрепав Гельду за гриву сказала:

– Давай милая, догони этого груженого тюками ишака.

Гельда послушно двинулась вперёд. Ей довольно быстро удалось нагнать плетущуюся по дороге, груженую лошадь Арнольда. Но Арнольд, увидев разъяренную и скачущую за ним в галоп Элен, на полудохлой от старости Гельде, не на шутку испугался. Он добавил своей лошади прыть, стремясь ускакать от разъяренной фурии которую сам же и разозлил её до такого состояния, но было уже поздно. Элен, чуть ли не на ходу спрыгнув с Гельды стала на одно колено на землю и оперла руку с револьвером на другую руку, создав жесткий упор и хорошенько прицелившись сделала второй выстрел в своей жизни.

Ошалев от боли, лошадь Арнольда встала на дыбы, чуть не скинов с себя седока, а потом как безумная, понесла его не разбирая пути куда-то в поле. Арнольд пытался её остановить, выкрикивал команды, натягивал вожжи, дергая их в разные стороны, но все было бесполезно. Он приготовился спрыгнуть на ходу стоя одной ногой в стремени, но раненая лошадь, проскакав так чуть меньше четверти мили, вдруг зашаталась и упала, придавив его собою. Элен, оставив Гельду на дороге, подняв полы юбок, босая ринулась за ними по полю. Добежав до Арнольда, который всё ещё пытался вытащить ноги из-под лошади, Элен еле переводя дух взглянула на него. Гнев у неё уже утих, была только усталость и нестерпимое желание выяснить причину, по чему с нею так поступили.

– Говори – Задыхаясь сказала она Арнольду, наведя на него дуло пистолета.

– Ты ненормальная. – Ответил ей Арнольд, смотря на растрепанную, всклоченную, грязную, с торчащими из волос кусками глины и какого-то дорожного мусора в волосах, со стекающими каплями пота по раскрасневшемуся после пробежки лицу Элен. Он беспомощно рассмеялся откинувшись спиной на землю.

– Говори! – взведя курок повторила она.

– Давай. Стреляй. – Сказал он совершенно спокойно. – Мне нечего уже терять. У меня осталось только то, что сейчас рассыпалось из тюков, благодаря тебе. Стреляй, ты мне этим только поможешь. Я всё проиграл, всё под откос. Я умудрился проиграть даже тебя.

– Объяснись. – Элен опустила пистолет.

– Думаешь как Сэм Паттерсон получил участок для строительства своего салуна, который не смогли получить даже самые влиятельные люди города, а какой-то заезжий стрелок, путь и самый быстрый, сумел? Всё это хитрость предательство и обманом, вот его спутники.

– О чем ты вообще говоришь? – Не понимающе спросила Элен. – И что за сплетни ходят о моем отце и ферме?

– Я попал в безвыходную ловушку Сэма. Был вынужден отдать тебя ему. Я не ожидал, что ты так легко прыгнешь к нему в постель. Я думал, что ты любишь меня и этого не будет. Как же я ошибался. – Его исцарапанное от падения лицо снова исказилось от бессильного презрения.

– Стреляй, мне незачем больше жить.

– Никуда я не прыгала. – Обижено сказала Элен. – Он хотел со мной о чем-то поговорить, но я не пошла, а поехала домой. Что происходит, черт побери?

– Тык ты что же, ничего не знаешь? – Арнольд сразу переменился в лице.

– Я убила твою лошадь и готова убить тебя, если ты мне ничего не расскажешь. – Вновь закипая сказала Элен.

– Вот оно что, я думал причина того, что ты стоишь на домной с револьвером совсем в другом. Я тебе всё расскажу. Расскажу. Помоги подняться. – попросил он.

Элен положила револьвер на тело лошади и нагнулась, подав руку лежащему на земле Арнольду, но вдруг увидела, как из раскрывшегося тюка выглядывает до боли знакомая, деревянная коробочка.

– Это что? Шкатулка моей матери? Ты нас ограбил? – Удивлённо спросила Элен. В это мгновение, Арнольд с такой силой дернул её за руку, что она повалилась перед ним на колени и в следующие мгновение получив кулаком по голове потеряла сознание.

13

Лай собак, звучащий как будто из глубины колодца, становился всё громче и отчетливее. Звон тонких, мелодичных колокольчиков перемешивающийся со скрипом гнущегося на ветру, старого дерева, плавно превратился в детские голоса и голос мужчины поочерёдно выкрикивающий имя Элен.

– Элен. Элен. Элен. – Кричали колокольчики и старое дерево.

--Я Элен, я! – Подумала Элен и моментально пришла в себя узнав в колокольчиках голоса Эмели и Бетси.

– Элен! – Громко выкрикнуло старое, скрипучие дерево.

– Папа? – Удивилась Эмели, сказав это так тихо, что даже сама себя почти не слышала. Она открыла глаза.

По полю, погруженному в ночную тьму, которую не мог осветить даже усыпанный крупным бисером купол звёздного неба, круглыми, как будто летающими над полем огоньками, в её сторону, вслед за собаками двигались три фигурки с маслеными лампами.

– Я здесь – Собравшись с силами выкрикнула Элен. Голова у неё гудела, как после хорошего похмелья. Кружилась и раскалывалась. Сильно, до изнеможения хотелось спать, глаза закрывались сами собой. Элен хотела подняться, но из-за сильного головокружения просто села на землю и осмотрелась. Арнольда не было. Перед ней лежала ею застреленная лошадь с тюками, которые Арнольд по какой-то причине предпочел оставить. Возможно потому, что сам это унести не смог. Элен потянулась туда, где лежала шкатулка её матери и нащупав её рукой выдернула из тюка, придавленного тушей лошади. Шкатулка была заперта. Возможно Арнольд просто не догадывался о её содержимом, её бы уж он точно захватил бы с собой, раз собрался их грабить, если бы знал о её ценности.

Виляя хвостами и радостно лая, к Элен подбежали две пастушьи собаки Джек и Тори, а следом за ними её сёстры, Бетси и Эмели которые бросились обнимать Элен. Последним шел еле державшийся на ногах её больной отец Ричард.

– Как вы меня нашли? – Удивлённо спросила Элен у девочек.

– Гельда пришла одна в свое стойло. – Ответила ей Эмели и девочки на перебой начали рассказывать, как приехал Арнольд и стал как на пожаре собирать вещи. Он очень торопился и ни с кем не разговаривал. Рассказали о том, как Арнольд наотмашь ударил по лицу Бетси за то, что она крутилась у него под ногами. После того как Бетси разревелась, вышел папа и наставив на Арнольда ружье заставил его уехать.

– Что тут случилось? – Спросил подошедший в этот момент отец, который нес на перевес тяжелое, для его слабого состояния ружье.

– Я встретила Арнольда и не хотела с ним расставаться… – Слегка улыбнувшись ответила ему Элен.

– Ты зачем поднялся с постели, папа?

– Не мог же я оставить свое дитя в биде. – Сказал Ричард, тяжело дыша и захлёбываясь кашлем.

– Я могу за себя постоять, папочка – Поднимаясь с земли ответила Элен. – Я даже застрелила лошадь. Смотри, что я нашла у наго в вещах. – она покрутила в руках деревянную шкатулку.

– Лучше бы ты застрелила этого ублюдка. – Гневно сказал Ричард. – Ведь я ему верил, а он украл последние наши сбережения наличных. Жаль я не сразу смог это заметить. Сам бы пристрелил этого негодяя. Он прижал к груди растрёпанную голову Элен и она, вновь почувствовав себя маленьким ребенком перед сильным, пусть и изнеможенным от болезни отцом, расплакалась.

– За что он так со мной, папа? За что? – Рыдала она. – Какая малярийная муха его укусила? Ведь я так сильно его любила, а он ни с того не с сего так повел себя.

– Возможно он всегда таким был, просто ты не замечала этого. – Ответил её отец.

– Главное, что ты жива. Значит всё хорошо. Пойдёмте домой, детка. Пойдём домой.