По её щекам потекли ручьи слёз.
– И что? – спросил спокойно он.
От такого ответа Лилия перестала плакать.
– Разве ты не боишься смерти? – спросила она его.
– Нет. Убивать людей может тот, кто сам готов быть убитым.
Повисла минутная пауза.
– Ты их любила? – спросил Витомир Лилию, указывая на трупы солдат.
– Да.
– Даже таких чудищ?
– Да, – неуверенно ответила Лилия.
Витомир пристально посмотрел на неё. Потом через несколько секунд обнял её.
– Что ты творишь? – удивленно спросила Лилия, не сопротивляясь.
– Ты же тайно желала их смерти? Я прав?
– Нет! – крикнула она, закрыв свои глаза.
– Нормально хотеть смерти тем людям, которые причинили тебе боль. Ты очень добрая и хорошая.
Лилия открыла глаза. В них читалась удивление и радость. Она обняла Витомира и уткнулась в его грудь.
«Я правильно всё сделал? Это вроде должно помочь ей», – думал хладнокровно Витомир.
– Спасибо, спасибо, спасибо, – говорила Лилия с большой благодарностью.
– Я без твоего разрешения нанял тебя. Как рабыню. Поэтому не благодари меня.
– Я не против, – спокойно сказала она.
– В смысле?
– Я верю, что ты хороший человек, – искренне ответила Лилия с улыбкой на лице.
– Ты дура, – сказал с упрёком Витомир.
– Сам такой! – проговорила Лилия, сильно и мило надувшись.
Она отвернулась от него.
– С тобой всё ясно. Себастьян! Ты поджёг костёр? – крикнул Витомир.
– Так точно. Грейтесь, а я уйду по своим делам.
– Как ты?
– Не беспокойтесь. Я не ранен и, у меня есть сухая одежда.
– Почему мне не взял?
– Вы не давали мне такой приказ.
– Ясно. Иди по своим делам.
– Так точно.
«Зачем ему нужна эта девка? Из-за неё столько мороки. Наверное, ради плотских утех», – думал Себастьян, уходя из пещеры.
– Лилия! Пошли греться возле костра
– Замечательно!
Они подошли к костру, быстро разделись до гола. Потом положили рядом свою одежду. Дальше они сели, прижав к себе колени. Лилия рассмеялась звонко и громко.
– Почему смеёшься? – спросил удивленно Витомир.
– Мы одновременно разделись, даже с друг с другом не разговаривая. Не считаешь, это смешным? – радостно задала вопрос Лилия.
– Нет.
– Зануда ты.
– Мы просто оказались умными. Мокрая одежда могла забирать наше тепло, если бы её не сняли, – продолжал говорить Витомир задумчиво, не обращая внимание на ответ Лилии. – Знаешь, человек получает тепло от костра, потому что там происходят различные превращения. И это я понимаю. Но душевное тепло было для меня незнакомо.
Лилия слушала его внимательно, сильно концентрируясь. Она не слышала ни треска костра, ни свое учащенное сердцебиение. Всё внимание было направлено к нему.
– Я думал, что это ерунда, бессмыслица, жалкий пафос. Но в прошлый раз, когда ты меня обняла, мне было так тепло, что костёр не смог сравниться с ним. Я даже заснул на три часа.
Лилия сильно покраснела. Щёки и уши стали красными. Опустила свои глаза на колени.
– Можешь обнять меня, как в прошлый раз?
– Какая неожиданная просьба! – удивленно вскрикнула Лилия.
– Сможешь?
– Ссс-могу, – неуверенно ответила она.
Лилия нерешительно подошла к нему сзади.
«Я в прошлый раз его обняла непроизвольно и по интуиции. А теперь мне стыдно, к тому же, у него спина голая!» – думала Лилия.
– Волнуешься?
– Угу.
– Удивила. Не делай, если тебе это не нравится. Жаль, что не смогу ощутить ещё раз твоё касание.
Вдруг Витомир почувствовал тяжесть на спине и что-то мягкое.
– Ты прыгнула, ещё с закрытыми глазами?
– Да! – ответила Лилия, жмуря свои глаза.
– Ты ведёшь себя, как малолетний ребёнок.
Витомир взял её руки своими.
– Успокойся. Дыши глубоко и долго. Дрожишь, как осенний лист.
– Хорошо, – ответила она, открывая свои золотистые глаза.
Ей стало лучше.
– Благодарю, – сказал Витомир безэмоционально.
– Я ничего такого не сделала.
– Не уменьшай свои заслуги. Не каждая бросится голой на спину мужчины.
– Ты! Ты, … ты негодяй! – крикнула Лилия, легонько ударив его по голове.
– Замечательный день сегодня, – сказал он, слегка улыбаясь и поднимая свой револьвер и поднося к виску. – То ли чай выпить, то ли пристрелить себя.
Лилия резко изменило лицо от стесняющегося и веселого до разгневанного.
– Ты что творишь!? – крикнула Лилия, ударив Витомира по руке.
У него сразу отлетел револьвер.
– А, что плохого в смерти? – спокойно спросил Витомир, не изменившись в лице. – Я попаду в ад, где буду страдать до скончания времён, ты в рай, где будешь радоваться и наслаждаться.
– В каждой религии своё представлении о смерти. У меня после неё ничего нет. Только пустота, тьма, мрак. Я не позволю тебе туда попасть! – крикнула Лилия, сильно негодуя.
Она осуждающе смотрела на него.
– Возможно ты права.
Она успела обрадоваться лишь на секунду.
– А может и нет. Никто не знает правду, – говорил он с тем же голосом.
– А почему ты попадёшь в ад? Это же страшное место, – говорила Лилия с грустным лицом.
– Да, неприятное. Я много сотворил непростительных и ужасных дел.
– Это какие дела? – спросила искренне Лилия
– Ты серьёзно хочешь это знать? – спросил с удивлением Витомир.
– Да, – уверенно сказала она.
– Как хочешь. Я убил своего младшего брата, неплохого человека, и отвратительного и ужасного отца. Это же достаточно, чтобы я страдал, не так ли?
Брови Лилии внезапно поднялись, глаза немного вылупились.
– У тебя же были весомые поводы для убийства этих людей? – с надеждой спросила она.
– Возможно. Отец приказал убить брата. Его самого я прикончил с помощью яда, чтобы стать главой своего рода.
Лилия глубоко задумалась.
– По глазам вижу, думаешь, как бы это искупить. Неважно кого я убил: праведника или ужасного преступника. Никто и ничто с меня ответственности не снимет. Тем более, я убил несколько невинных слуг, имитирующих погоню индейцев на меня. Я – мразь. Использовал людей в своих достижениях и забавах, разрушая их жизни. Разве такой человек не заслужил наказания?
– Ты совершил много плохих дел. Но стань лучше!
– Стать лучше, – задумчиво произнес Витомир.
– Нельзя сдаваться. Никогда не поздно начать совершенствоваться!
Лилия взяла руки Витомира. Она с надеждой смотрела на его удивленное лицо. Через секунду оно вернулось в норму.
– Ты и вправду ангел, – сказал Витомир.
В его голосе прозвучали слабые благоговение и нежность.
– Что такое ангел?
– Это божественное, чистое и непорочное создание.
Лилия опять покраснела.
– Нет, нет, нет. Я не ангел! А ты не чудовище! – крикнула Лилия, бросаясь к нему и целуя его губы.
Он упал на спину. Она была сверху. Через несколько секунд Витомир легонько оттолкнул её за плечи.
– Что творишь? Ты же будущая мать, – сказал Витомир, недоумевая.
– И что. А кто я для тебя? – серьёзно спросила Лилия.
– Хм, 20-летняя девушка- аборигенка, мать, не родившая своё чадо.
– Ты меня любишь, как женщину?
– Нет, – ответил он быстро и осознанно.
– Я думала, когда ты получаешь от меня тепло, тебе приятно. Это признак твоей любви, возникающей между мужчиной и женщиной, – озадаченно говорила Лилия.
– Ты не права по выводу, но я реально чувствую тепло от тебя в некоторые моменты.
Повисла гробовая тишина. Они сели и пытались разобраться со своими мыслями. Вдруг, резко, как вылетающая пробка из бутылки шампанского, прозвучала очевидная мысль.
– Ты видишь во мне мать?
Витомир сделал удивленное лицо. Дальше он истерически рассмеялся.
– Что тут смешного? – недоумённо спросила Лилия, немного испугавшаяся от неадекватного поведения Витомира.
– Я не видел свою маму никогда! – говорил он, смеясь. – Но я читал различные произведения, в которых были матери, любящих своих детей. Они были очень добрыми. Ты на них похожа. Разве всё это не смешно?
– Ясно. Прости, прости, что подняла эту тему. Тебе же больно это вспоминать, – говорила Лилия в слезах, смотря на свои сжатые руки на коленях.
Из-за стыда она не могла взглянуть на Витомира. Он обнял её. Его правая рука поглаживала голову Лилии. Витомир прекратил смеяться.
– Успокойся. Я в порядке. Мне не больно, – говорил он с измученным взглядом, скрывая правду.
Лилия не видела лицо Витомира. Она обняла его, чрез несколько секунд перестала плакать, закрыла свои глаза, и широко улыбнулась. Прошло пять минут.
– Успокоилась? Можешь перестать меня обнимать?
Прошло две минуты. Ответа не последовало.
– Ты заснула? Похоже на то.
«Если долго останемся в таком положении, то заболеем, надо дровишек подкинуть в костер», – думал Витомир.
Он аккуратно пытался оставить девушку одну, чтобы она лежала возле костра. В ту же секунду Лилии стало плохо. Её лицо выражала боль и страх.
– Какая ты чувствительная, – прокомментировал он, беря её на руки.
«Не пёрышко, однако, – посетовал Витомир, подходя к трупам солдат. – Зараза, не во что переодеться. У них одежда практическая вся мокрая из-за крови и дождя.»
Мужчина подобрал сухое бельё: трое кальсон и две рубашки. Каждый раз, когда Витомир это делал, он одной рукой поддерживал Лилию, а другой снимал одежду у трупов. Этот человек нацепил на себя кальсоны, потом на девушку, потом ещё одни постелил на дно пещеры. Он добавил в костёр несколько поленьев. Витомир набросил на себя и на Лилию рубашку. Они лежали, прислонившись друг другом плечами. Через полчаса пришёл Себастьян охапкой веток ёлок.
– Господин, я принес то, на чем можно сидеть. Повезло, что середина лета, хоть какое-то тепло есть. Дождь прекратился.
– Неплохо. Клади ветви елок под кальсоны, – сказал Витомир, вставая и держа аккуратно Лилию.
– Зачем вам эта девушка? Для плотских утех? – спросил Себастьян, выполнив приказ.
– Она – будущая мать.
– И что?
Витомир подошёл к Себастьяну и ударил со всей силой правой ногой по его паху. Слуга сразу почувствовал боль, упав на колени. Он не и издал истошного звука, держа всё в себе.
«Больно же, – подумал Себастьян.»
Витомир ударил слугу опять правой ногой, прижав его к земле.
– Не смей говорить такие вещи. Не желаю слышать такого из твоего противного и гнусного рта. Даже думать забудь! Если у меня были свободные руки, то я бы избил тебя до полусмерти, – говорил гневно Витомир.
У него глаза горели как огонь. Все мышцы были напряжены. Он начал сильно и непроизвольно сжимать тело Лилии.
– Вы же всех людей использовали как инструменты! Стравливали друзей между собой до ссор и убийств, разлучали влюбленных, убивали кучу людей! Что я такого сказал!?
– Мать – это святое. Никто не должен причинять им боль. Понял?
– Да… Простите меня за дерзость.
Лилия невольно начала сильно обнимать Витомира.
– Все будет хорошо, – говорила спокойно она сквозь сон.
Витомир громко рассмеялся, ослабив свою хватку.
– Даже во сне она беспокоится обо мне. Тебя спасла аборигенка, человек, – сказал Витомир надменно и презрительно, обращаясь к слуге. Теперь он улыбался, потому что видел, как Себастьяна трясло.
«Чёрт! Гадкая девка!» – думал гневно слуга.
Улыбка исчезла на его лице. Витомир сел у костра, в ту же позу, в которой находился до прихода Себастьяна.
Слуга встал, отряхнув свою одежду.
– Я приготовлю завтрак из конины.
– Хорошо. Иди от меня прочь.
– Как прикажете, господин, – сказал Себастьян, уходя от них.
«Для меня ещё противны всякие половые контакты, особенно с аборигенками,» – думал Витомир, смотря в костёр.
– Я презираю людей, как вид, включая меня. Мы жалкие, никчёмные и эгоистичные ублюдки. Ненавижу. Ненавижу! Ненавижу!
С каждым этим словом его гнев усиливался. Тело всё трясло и пылало. Витомир сжал изо всех сил левый кулак. Его ногти впились в мышцы. Через пару секунд пошла кровь. Его ногти впились в мышцы. Он не чувствовал боль. Такими темпами этот человек мог дойти до костей. Но его что-то остановило. Это была безумная мысль. Витомир громко рассмеялся, как он только мог.
– Просто людей не должно было существовать.
Через 2 часа Себастьян принёс пожаренное мясо на палочках. Все трое поели и поехали в форпост. Потом они отправились в Новоархангель. Там полковник вызвал Витомира в свой кабинет. Ему было 45 лет, покрыт многочисленными и мелкими ранами.
– Витомир Гадонович, по вашим отчётам вы были в небольшом форпосте севернее от нашего города. Проверяли порядок, чтобы с местными жителями поступали, как у нас на родине, по закону. Но на вас напали? – спросил полковник, сидя за рабочим столом.
– Небольшая группа аборигенов. Я их убил с помощью солдат. К сожалению, все погибли, – говорил Витомир с грустным лицом.
«Аборигены? Это наши люди», – думал полковник, сурово смотря на своего собеседника.
– Потери хорошо вооруженных солдат слишком большие. Учитывая, что они сражались против 19 индейцев, орудующих копьями и духовыми трубками. Тем более у вас мало ран после того, как на вас напали. Вы что-то скрываете? – подозрительно спросил полковник, прищурив свои глаза.
– Нет, – быстро и спокойно ответил Витомир, не смутившись. – Просто меня защитил Бог, а других нет. Вы не верите отчету коллежского советника и главы семьи Метафимии?
– Верю. Какие ваши дальнейшие действия?
– Я останусь здесь. Попрошу у начальства остаться здесь.
– Хорошо. Городок тут небольшой. Надеюсь, вам понравится.
– Надеюсь. До свидания, ваше благородие, – сказал Витомир, уходя от него.
…
Прошло два года
В таверне сидело много мужчин, которые разговаривали между собой, попивая пиво. Многие уже были пьяны.
– Наш управляющий самый лучший! – крикнул первый. – Он построил больницу, бани, провел канализацию!
– Согласен, мужик, – подтвердил другой. – Даже построил для этих индейцев что-то вроде храма.
– Они такие дикие и непонятные. Он их слушает и даже разговаривает на их языке, – говорил третий.
– Да… Дай Бог ему долгого здоровья! – крикнул четвертый, поднимая рюмку со спиртным.
– Давайте, за Витомира Гадоновича!
Все они чокнулись и дальше веселились. Витомир шел по лесу.
«Почему я хочу стать лучше? Зачем всё это делаю?» – думал Витомир.
Скоро он добрался до небольшого деревянного домика. Через маленькое окно было видно, что дети спали на кроватке. Лилия резала морковь для борща.
– Привет, почему твои дети спят в такое время? Они обычно в это момент рядом с тобой? – спросил Витомир, входя в кухню, где находилась Лилия.
Она стояла к нему спиной.
– Уложила их спать пораньше. Ты, как всегда, приходишь в одно и тоже время. Я благодарна тебе безмерно, что ты построил для меня дом, чтобы моя семья жила там, подарил большой участок земли. А также на протяжении долгого времени даешь мне образование. Но кто я для тебя? – спросила Лилия, повернувшись.
Её глаза с неподдельным интересом смотрели на удивленное лицо Витомира.
– Не знаю … – ответил неуверенно он.
– Определись! – немного раздраженно крикнула Лилия, подойдя к нему и схватив за воротник.
– … Аборигенка с 2 детьми, – сказал спокойно и ровно он.
– Аборигенка!? – сокрушённо воскликнула она.
– Почему ты во мне не видишь женщину? Потому что я из другой расы!? – спросила Лилия сквозь слёзы.
Она посмотрела на молчаливого и рассеянного Витомира, потом отвернулась от него.
– Я хотела от тебя ребёнка, – с сожалением и горечью сказала Лилия, сжимая свои кулаки.
От такой новости Витомир сел на большой сундук, стоящей возле входа. Через пару секунд он рассмеялся.
«От меня все девушки хотели только славы и денег, а ты детей. Необычное желание», – подумал Витомир.
«Почему он рассмеялся? Что с ним не так.» – озадаченно размышляла сердитая Лилия.
Вдруг она почувствовала, что её обняли.
– Прости, что я тебя ранил, – искренне говорил Витомир. – Неужели это так важно для тебя?
– Да, – ответила Лилия, перестав плакать.
Витомир развернул её к себе.
– Я плохой партнёр в сексе. Меня тошнит, когда половые органы входят в контакт и от поцелуев. Надеюсь, ты от этого получишь удовольствие, – сказал Витомир, сняв себя одежду.
– Не переживай, главное не процесс, а кто это делает, – сказала радостная Лилия, скинув с себя одежду.
Они расположились у стола, схватившись за руки. Во время этого процесса Витомира трясло, как осиновый лист. Каждые десять минут он сдерживал свои рвотные потуги. В середине несколько капель упало, но остальное вернулось обратно в желудок.
– С тобой всё хорошо?
– Нормально. Мало. Надо продолжать, – сказал слабо и тяжело дыша Витомир.
В конце он не смог встать даже, лежал на полу. Лилия помогла ему подняться и дотащила его до русской печи. Она положила Витомира на неё, укрыв одеялом.
– Отдохни. Спасибо, – сказала Лилия искренне и со счастливым лицом.
– Не благодари раньше времени. Одного раза мало будет, наверное, – еле дыша говорил Витомир.
«Как тебя после этого не любить», – подумала Лилия.
Она прилегла к Витомиру, прижав его к своей груди и поглаживая его голову. Он обнял её.
«Сегодня вечером надо было бы сходить на собрание. Но я устал. Как тепло», – думал Витомир, растворившись в Лилии.
Он скоро уснул. На следующее утро Лилия провожала Витомира. Он надел шляпу, пальто и приоткрыл дверь.
– Я найду человека похожего на тебя из дворянской семьи и убью его, чтобы ты жила.
«Почему у тебя такая злоба и пренебрежение к людям? Ты убиваешь их, не моргнув и глазом. Даже мою хорошую повитуху отправил во мрак, чтобы никто не узнал обо мне», – думала Лилия.
Она обняла его сзади и сказала:” Спасибо».
Витомир повернулся и поцеловал её в губы с языком. Через секунду он перестал и пошёл из дома.
«Как это противно, – подумал с отвращением Витомир. – Но в этот раз было приятнее немного, чем в прошлый?»
…
Прошло 6 месяцев. Витомир шел по лесу с Себастьяном. У него на руках находилась большая коробка с чаем и головой сахара.
– Оставайся здесь, Себастьян, – приказал Витомир.
– Как прикажете, – ответил слуга, стоя рядом с домом.
Витомир открыл дверь и сразу уронил коробку. Сахарная голова раскололась на многочисленные маленькие осколки. На полу лежала Лилия рядом с деревянным столом. Её кожа окрасилась в синий цвет. Вокруг рта и анального отверстия находились биологические жидкости. Из соседней комнаты выбежали девочка и мальчик. Им было около трёх лет.
– Замечательный день сегодня. То ли чай выпить, то ли пристрелить себя, – сказал Витомир с большой грустью, не обращая внимания на детей.
Он приставил к виску револьвер Сэвиджа, сняв курок.
– Стой! Ссстол! Записька от мамы! – крикнул мальчик.
«Лилия.»
Вспомнив её, Витомир взял жеваный листок бумаги, немного испачканный от рвоты. Он был написан русскими буквами. Текст бумаги:
Не убивай себя. Ты же попадешь во мрак, где нет ничего. Прости, что покидаю тебя. Я даже не смогла родить тебе ребёнка. Позаботься о моих детях, пож…
– Мама отень тёпти, еле топ топ, – ревел мальчик, не переставая.
Девочка тоже рыдала.
– Дура! – крикнул Витомир с отчаянием, сжав кусок бумаги. – Даже после смерти заботишься обо мне.
У него потекли слёзы по щекам.
– Я вчера нашёл человека, которого можно заменить. Чтобы ты жила прекрасной жизнью, не зная бед. Три дня назад ты была жива! Почему текут слёзы и мне так больно, как никогда в моей жизни?
Он прострелил свою правую руку. Моментально дети перестали плакать из-за шума и страха. Сразу же на выстрел прибежал Себастьян.
– Господин!? Что вы творите? – обеспокоенно спросил слуга, находясь внутри комнаты возле двери.
– Почему мне не больно от этого выстрела? – спросил Витомир самого себя вслух.
Он сжал правый кулак, как только мог. Его указательный, средний, безымянный палец слабо сдвинулись. Дальше изо всех сил начал бить правой рукой в стенку дома. Она скоро окрасилась в красный цвет.
– Почему мне не больно! Почему! Почему! – в исступлении кричал Витомир.
К нему бежал Себастьян. Но быстрее оказался мальчик, прижавшись к его ноге.
– Дядя! Не надя!
Витомир перестал бить стенку дома.
– Твои золотистые глаза, как у Лилии. Не зря ты её сын. Сын, – говорил Витомир, уже не плача.
Он вспомнил солдат. После этого сжал правый кулак, то, что осталось, причиняя себе невыносимую боль.
– Ты жалкое отродье этих чудовищ! – крикнул Витомир, ударяя мальчика револьвером по животу левой рукой.
Ребёнок отлетел на небольшое расстояние. Он после этого тяжело дышал, испытывая недостаток воздуха. Витомир подошёл к нему, приставив револьвер ко лбу мальчика.
– Даже дети – мусор, возникшие из одного материала, как их родители. Не зря говорится, что яблоко от яблони недалеко падает.
– Ма-ма… пиписьмо, – сказал дрожащим голосом мальчик.
– Письмо, – задумчиво произнёс Витомир.
Через секунду он громко рассмеялся.
– Лилия предугадала мои движения. Заставила тебя выучить точные слова в определённых ситуациях.
Он упал на колени с безумной улыбкой на лице. В душе человек испытывал невыносимую боль. Ребёнок вспомнил, как его мама выговаривала все ответы, которые он использовал сейчас. Лилия иногда их путала из-за жара и недомогания.
– Может тебя убить с сестрой, чтобы вы отправились к маме? – спросил полностью опустошенный Витомир мальчика со спокойным и безэмоциональном лицом.
– Не! Мра… ак.
– Тогда ты готов убить меня? – спросил Витомир, прижав револьвер к своему лбу.
Он приблизился к нему, так что рука мальчика была близка к спусковому крючку.
– Эээ.. Да! – отчетливо и уверенно ответил мальчик.
У него появилась небольшая улыбка, как у психопатов.
– Прекрасно! Себастьян, сделай так, чтобы они стали официально моими детьми и дай им всё необходимое для того, чтобы выйти в люди.
– Успокойтесь, успокойтесь. Вы же от этого ничего не получите, даже потеряете. Они дети аборигенки.
– Не перечь мне, выполняй, а то твои извилины не будут больше шевелиться, – сказал грозно и доходчиво Витомир.
В его взгляде чувствовалась угроза.
– Так точно, господин, – подчинился Себастьян с грустным лицом. – А у этих детей есть имена?
…
– Какое у тебя на родине часто встречаемое мужское имя? – спросила Лилия, кормя двух детей в воспоминаниях Витомира.
– Иван, – ответил он, – а что?
– Теперь моего сына зовут Иван, – радостно сказала Лилия, улыбнувшись. – А моя дочь будет Рея. Ты же не против?
С надеждой спросила она его.
– Нет. Это же твои дети, – ответил Витомир, как всегда равнодушно.
– Хорошо, – со слабой грустью сказала она.
Витомир вспомнил эту беседу с Лилией.
…
– Мальчика зовут Иван, а девочку Рея, – ответил он, находясь уже возле двери.
«Почему вы стали безрассудны!? Вы должны были жениться на богатой дочке знатного князя, а не на аборигенке! Из-за неё вы могли стать жалким и никчемным дворянином. А я превратился бы в простого слугу. Я её убил с помощью стакана воды с холерой, чтобы она быстро сдохла, в мучениях», – думал Себастьян.
– Еще сделай мне золотое кольцо под моё отверстие в правой руке. На задней стороне напиши Memento mori, – приказал Витомир, забинтовав свою рану.
– Понял, а куда вы идёте?
– Я иду туда, где принесу человечеству вечный мир.
Его лицо выражало решительность, безмерную злобу и ненависть.
…
Эти воспоминания нахлынули на Витомира, когда он спал. На столе лежала газета, в которой было написано, что недавно сформировался второй большой союз. В него входили Англия, Пруссия, Османская империя. Возможен конфликт между этим союзом с другим. В него входили следующие страны: Российская и Австрийская империи, Французская республика. Витомир проснулся.
«Прекрасно», – подумал он.
Также на столе лежали многочисленные письма от государственных деятелей.
«Скоро настанет долгожданный мир», – радостно думал Витомир.
– Отец! Тебе принесли заказанный фрак. Сейчас я его принесу тебе, – кричал Иван.
Он дошел до двери кабинета и спросил: «Войти можно?»
– Можно.
Иван открыл двери и подошел к Витомиру. У него в руках был небольшой сундук.
– В нем фрак?
– Да, – ответил Иван, открывая сундук.
– Благодарю тебя, – сказал Витомир, надев новый красный фрак. – Ты же должен сейчас заниматься французским?