ВСТРЕЧА С СУЛЕЙМАНОМ,
ПУТЕШЕСТВИЕ ПО СЕМИ МОРЯМ
Скажи, что сталось, как покинули тебя
Те двое жаждущих кольца от Сулеймана?
Смогли ли Семь Морей пройти, дойдя до храна,
Где Сулейман из века в век хранит Себя?
И вновь Царица змей рассказ свой продолжала.
– Друзья намазали волшебным соком ноги,
Да по Семи Морям пошли, как по дороге,
И без опаски утонуть! Им море стало
Земле подобным, и внутри, и по верхам.
Они разглядывали все морские дива,
Дельфинов, рыб, кораллы, ракушки – красиво!
Предела не было бескрайним чудесам.
Итак все Семь Морей играючи прошли.
Вдруг видят – чудо из чудес: большую Гору,
Что изумрудным цветом вдруг открылась взору.
Возликовали:
– Мы достигли! Мы смогли!
Подходят ближе, там течёт такой ручей,
Что на хрусталь похож, а всё-таки живой.
Земля из мускуса, пещера под горой…
Они в неё, а в ней – красоты для очей!
Там ложа мраморные, спинки с вензелями,
Вокруг скамеечки из золота стоят
Числом неведомым, мерцают и горят.
А в центре ложе Сулейманово… с огнями…
Сам Сулейман в одеждах шёлковых зелёных,
Расшитых золотом с алмазными камнями,
По краю выстроченных нитью с жемчугами,
Умело созданных искусством просветлённых…
Рука лежит его спокойно на груди,
И перстень царственный блестит, что солнце днём!
Воскликнул Дарий тихо:
– Вместе подойдём,
Ты заклинания, что знаешь, все прочти…
А я тем временем сниму его кольцо.
Но только он сумел приблизиться, змея,
Вдруг появившись, зашипела им: – Нельзя!!
Да криком жутким закричала на него…
– Не повернёшь назад, считай, что ты погиб!
А следом дунула великим дуновеньем.
…Заколебалось всё неведомым веленьем,
Но Дарий… словно бы не слышал этот крик…
Безумным сделавшись,
он мела стал белее…
И заклинания без счёта повторял,
На Сулеймана лишь глядел и все желал
Лишь одного – кольцо достать, но всё не смея…
Змея опять ему:
– Коль ты не повернешь, то я сожгу тебя!
Булукия услышал,
И в тот же миг из той пещеры быстро вышел,
А Дарий слышит вновь:
– Уйди, а то умрёшь!
Не испугался Дарий…
руку протянул
К кольцу заветному…
Тут… дунула змея,
Сожгла всего в мгновенье… всполохом огня!
А уж Булукия упал… и сном уснул…
Вот тут Господь помог спасти его Джабрилу.
Сам светлый ангел взял за плечи и отнёс
Его на остров, где и сам когда-то рос,
Да, разбудив Булукию, вдул в него он силу…
Затем приветствовал его и вопросил:
– Откуда вы пришли в пещеру, для чего?
И всё подробно, почему да отчего,
Булукия ангелу небесному открыл…
– Знай, я пришёл в пещеру из-за Мухаммада,
Лишь потому, что Дарий мне пообещал.
От Сулейманова кольца, – так он узнал, -
Приходит помощь, и ему, и мне… награда,
И можно долго будет жить, воды напившись
Того источника, что рядом будет с нами.
Но Дарий… вмиг сгорел! Его спалило пламя!
А я очнулся, пред тобою очутившись…
Коль ты спаситель мой, прошу я, расскажи
О Мухаммаде мне, надежды крохи дай!
Ответил ангел:
– Не сердись, не укоряй,
Но Мухаммада время, словно миражи…
И далеко тебе идти своей дорогой.
Затем Джабрил на небо синее вспарил,
И ничего уже в ответ не говорил…
Булукия вслед смотрел, с тяжёлою тревогой…
И сам себе сказал: – Немедленно очнись!
Припомни то, что было прежде и прошло…
«Ей рассказали, а она нам: – Ни за что!
Мы вопрошали: – Поясни же, потрудись!
– Всё потому, что сам Аллах великий милость
Явил когда-то Сулейману, а не вам!
Кольцо волшебное – то дар Его словам:
– О, подари мне власть, – просил он,
– - что не снилась…»
Всё это вспомнил он и в горечи своей
С горы спустился и пошёл до брега моря,
Да сел у синих вод и, сам с собою споря,
Всю ночь сидел
и слушал пение морей…
Пение морей…
И будто что-то проясняться в мыслях стало,
Он вновь обдумывал слова Царицы змей,
И все события прошедших, тяжких дней,
Причину смерти друга от желанья жала…
А утром взял, намазал ноги снова мазью,
Да и пошёл по морю, словно по траве…
И днём и ночью, всё дивясь на дива те:
На чудо, ужас и красу многообразья…
Не уставая, шёл Булукия по водам,
И, наконец, достиг он острова Мечты…
Похож на маленький оазис красоты.
Земля шафрановая, в речке по порогам
Подобно яхонтам тут камешки блестят!
Жасмина веточки колышутся привольно,
Даря волшебным ароматом и невольно
Царевны бабочки на запах тот летят…
Деревья лучшие из всех, что есть у нас,
С плодами крупными, на солнце наливными,
Ручьи звенели голосами молодыми,
Фиалки, розы и гвоздики – радость глаз!
Там вместо пней камарский лист торчал алоэ,
Там не камыш, а сладкий сахарный тростник,
Цветами радужными всех сортов цветник,
И в чудном сне не снится празднество такое…
Обширен остров и обилует благами,
Разнообразием вселенской красоты,
Что наполняет сердце гимном чистоты,
Пьянящей негой, ароматными садами…
Ладами звучными пернатые поют:
От нежных жалобных напевов до весёлых,
Газели прыгают средь зарослей зелёных,
Похоже, здесь
любовь нашла себе приют.
…Волшебный остров Эхо… – https://sseas7.narod.ru/intro.htm
Всем сердцем острову Булукия дивился.
Но, вместе с тем, уж понял: сбился он с пути,
Которым шли недавно с Дарием они.
Гулял до вечера, пока не утомился.
Но было странным ощущение, что он
Уже бывал на дивном острове волшебном!
Не только видел, но касался сам к целебным
Плодам и травам или видел раньше сон…
Забрался на ночь он на дерево густое,
И стал раздумывать о сути в новизне,
Как вдруг внезапно…
море вспенилось в волне,
А из него идёт…
чудовище
морское…
И громким криком
закричало так, что звери
Мгновенно в страхе разбежались кто куда…
И осознал Булукия, – вот, грядёт беда
Непостижимая…
На море вновь вскипела
Волна огромная, и страшные, морские
Оттуда дива появлялись,
вновь и вновь…
Их было много.
Закипела в жилах кровь,
…Булукия в страхе наблюдал…
Средь них иные
Держали в лапах драгоценные каменья,
Другие что-то бормотали без умолку.
И так всю ночь на берегу, как бы без толку
Они толпились, вызывая удивленье…
Там были звери, что в пустынях раньше жили…
И леопарды, львы, и барсы, и верблюды.
Подумал юноша:
– А эти-то откуда?
И тут же вспомнил: дно морское – быль пустыни…
Наутро все ушли обратно…
в сине море…
А уж Булукия намазал мазью пятки,
Да поспешил уйти подальше без оглядки.
И вот уж новый остров, словно при дозоре…
Он по поверхности воды бегом к нему,
А там гора, а под горой лежит долина,
Которой не было конца и середины,
Вся из магнита, неизвестно почему…
Опять тут звери: львы, шакалы и тигрицы.
Он возле моря присмотрел себе пещеру,
Задумав спрятаться, а там… во тьме – пантера…
Готова кинуться…
И негде было скрыться…
Намазал мазью мигом ноги и.. вперёд!
Едва успел он к морю, чтобы ускользнуть,
Пока она прыжки замедлила чуть-чуть,
Не сомневаясь в том, что пища не уйдёт…
Вот снова по морю спешит по темноте…
Так море третее прошёл он до утра.
И снова остров…
И Букукия туда,
Деревья зрит с плодами сочными в листве.
Он камнем сбил плоды, и в сладости поел.
Хваля Аллаха, стал по острову бродить.
Так десять дней провёл, но негде было жить,
И вот, в четвертом море ищет он предел.
Натер стопы и снова по морю движенье.
И днём и ночью… Снова остров впереди.
Весь белый, белый из песка, и не найти
Деревьев, кустиков… Лишь ястреба круженье…
Он дальше в путь по морю пятому идёт,
И много дней, ночей без отдыха… Устал,
Но снова остров, и готов ему привал:
Земля и горы, как хрусталь, весь мир поёт…
А под землею жилы… точно золотые!
Деревья странные, диковинные, чудо!
Цветы как золото, свеченье ниоткуда!
Но вот стемнело, распахнулись кладовые…
Всё то, что днём сияло,
– в звёзды обратилось!
И красота, какой на свете не бывает.
Как будто ветром лунным веточки качает,
Всё изнутри глубинным светом засветилось…
Волшебный остров Эхо с тайнами миров…
То там, то тут вдруг возникали голоса!
Реченья мудрые творили чудеса -
Мосты хрустальные вели до всех веков,
Соединяя то, что сердцем пожелаешь,
Так путешествует по водам жизни мысль,
Но не простая, а дарующая жизнь
Великолепию,
когда о нём мечтаешь!
Он отдохнул на этом острове. С зарёю,
Намазав соком ноги, снова по волнам…
И снова остров открывается глазам.
Там две высокие горы, а под горою
Нашёл деревья с очень странными плодами.
Как будто головы людей, что за власа
К ветвям подвешены. Вдруг слышит голоса:
То смех, то плач и причитанье над трудами…
И под другой горой есть странные деревья.
На них плоды… на птиц похожи, что за лапки
Как бы подвешены, головкой вниз, цыплятки -
А на верхушке ветви точно, как коренья…
Нашёл Булукия большое древо, там
Плодов не видно, и решил заночевать.
И стал об острове волшебном размышлять,
Да об уроках, что Аллах назначил нам…
А море вспенилось с вечернею зарёю,
Да стали на берег вдруг девы выходить,
Русалки дивные, в словах не объяснить,
Под это дерево пришли, а уж с собою
В руках несли они алмазы дорогие.
И стали камешками весело играть,
Да неизвестные напевы напевать,
И всю-то ночь они резвились, молодые…
Наутро вновь Булукия соком тем натёр
Стопы усталые и дальше поспешил.
Он шёл и днями, и ночами, уж без сил,
А нет ни острова, ни холмика. А взор
Его без радости лишь море видит вкруг…
И он от голода сырую рыбу стал
Хватать из волн… и есть живую.
В смерть устал,
А сесть нельзя…
И тут объял его испуг…
Что не дойдёт на этот раз до суши он,
Но вспомнил снова он Аллаха и взмолился,
Да тут же остров впереди и появился!
Булукия в радости до острова… бегом…
И вот упал на землю твёрдую в слезах,
И сном уснул крепчайшим, спал подряд три дня.
Затем проснулся поутру, встаёт заря!
Он во все стороны взмолился:
– О, Аллах!
Спасибо вечному Творцу, что спас меня!
Что дал мне силы, укрепив Собою веру,
Что мне позволил одолеть святую меру,
Я Семь Морей прошёл, и вот она – Земля!
Здесь многочисленны деревья, а потоки
Все полноводны, упоительно чисты.
Тут вырастают сладкосочные плоды,
Что и не вянут, и не ведают о сроке…
Зима ли, лето – непонятно всё уму…
Вдруг видит яблоня, красавица такая!
Он потянулся, чтоб сорвать плоды, хватая,
Но тут какой-то человек кричит:
– Убью!
Не приближайся ты, пришелец, и не тронь,
Уйди от дерева!
Булукия назад....
На человека смотрит робко… пряча взгляд…
А великан грозит, в глазах его – огонь.
И рост не меньше сорока локтей, таких,
Что у людей бывали в древние века.
И хоть Булукия испугался чужака,
Но подошёл к нему в сомнениях своих:
– Желаю здравствовать! Скажи мне, почему
Не разрешил сорвать плодов ты этих мне?
– Да оттого, что сын Адама ты. Тебе,
Твоим потомкам, не дано!
Всё потому,
Что твой отец забыл совет, запрет Аллаха,
Он, не послушавшись, от дерева плоды
Поел запретные. Не сможешь есть и ты…
Так великан сказал творению из праха…
Но вновь Булукия к нему:
– Что ты такое?
Чей это остров, и какое тебе имя?
А тот ответил:
– Мое имя Шарахия,
Я охраняю остров Сахру на прибое.
Царь Сахру добр, и ты не бойся всё ж меня.
Потом принёс еды немного и ушёл.
Булукия голод утолил и в путь побрёл.
Так десять дней скитался в поиске жилья…
ВСТРЕЧА С ЦАРЕМ САХРУ
Среди лесов и гор заметил он долину…
Услышал крики и удары, шум тревожный,
Он подошёл к долине шумной осторожно,
И увидал сраженья страшного картину.
Верхом на конях вороных сражались воины,
И кровь лилась меж ними – красная река.
Он растерялся и смотрел издалека…
А всё побоище вздымалось словно волны…
Но вот заметили его, сраженье стихло,
К нему приблизились престранные созданья,
Все удивляясь на него, без пониманья…
Один из всадников спросил:
– Ответь, из чьих ты?
– Я из сынов Адама, звать меня Булукий.
– Пришёл откуда ты? Куда идёшь, к чему?
– С пути я сбился, Мухаммада я ищу,
Я от любви к нему блуждаю, от разлуки…
– Мы никогда ещё не видели сынов
Адама грешного, – сказал один из них.
И тут Булукия спросил:
– А вы из чьих?
Зачем сражение идёт, в конце концов?
– Жилище наше – это Белая земля,
А мы из джиннов. Каждый год Аллах великий
Нас посылает на сражение, а дикий
Народ злых джиннов зло творит, войну ведя…
Что ненавистна нам. Царя зовут же Сахр.
Он за горою Каф на дальнем расстоянье,
В семьдесят пять годов земного проживанья.
Пойдём к нему, пусть подивится наш монарх.
И вот идут они в далёкие жилища,
Но, между тем, всего за день уже дошли.
Пред взглядом путников раскинулись вдали
Шатры бесчисленные, чудо полотнища
В шелках и бархате, а в центре – великан:
Шатёр царя пурпурным шёлком весь увит.
Вот привели к царю Булукию, стоит
Худой, голодный, словно год не ел, не спал…
На самом деле, после долгого пути,
Так обветшала вся одежда у него,
Что он на нищего похожим стал давно,
Едва держался, еле ноги мог нести…
А царь взглянул в него, и слугам повелел
Одеть и вымыть гостя прежде, а затем
К обеду снова привести для царских тем,
Чтоб побеседовать.
И тот повеселел…
Ведут уж слуги гостя прямо ко столу.
Туда приносят блюда мощные, златые,
На них семидесяти видов заливные!
Такое пиршество, неведомо числу…
Царь Сахр сидит на главном троне золотом,
Что изумрудами сияет на углах,
На меньших тронах, утопающих в шелках,
Цари всех джиннов восседают за столом,
А мудрецы воссели слева от царя,
А с ними шейхи, и эмиры, и вельможи,
Все в украшениях, что вовсе не похожи
На те, что видела когда-либо земля.
Булукия землю целовал перед царём,
Так было принято у них, а царь велел,
К нему приблизиться. Булукия рядом сел,
Благодарил, как мог, за щедрый столь приём…
Вот царь спросил его:
– Скажи, что ты такое?
А тот в ответ:
– Я сын Адама от земли.
– Какие бедствия тебя к нам привели!
И всё Булукия поведал:
– Мир с тобою!
Я Семь Морей прошёл.
Вот стали гости есть,
Хваля Аллаха милосердного, Пророка.
Дивится этому Булукия – знак рока,
Ведь услыхал, что Мухаммада славят здесь!
И вопросил царя:
– Позволь тебя спросить?
На это Сахр:
– Ну, что же… спрашивай теперь.
– О, царь великий, удивляюсь я, поверь,
Непостижимо всё вокруг, что говорить…
Скажи, о, царь, что вы такое и откуда?
И почему известно вам о Мухаммаде?
Кому молитвы ваши, что у вас во взгляде?
Порасскажи мне, я не видел столько чуда!
– О, сын Адама, – Сахр на это отвечал… -
Аллах великий создал адского огня
Семи слоев, а между ними – колея
Пути из тысяч лет, – и дальше помолчал…
Спустя немного, продолжал он:
– Каждый слой
Предназначается ослушникам Аллаха,
Всему названия имеются и плаха,
Что завершает путь, зовущийся судьбой…
Я расскажу тебе о каждом слое позже,
Но ты не можешь это знанье передать
Сынам Адама, только в памяти держать
Всё ж постарайся, а иначе и негоже…
И царь Булукии подробно описал
Своё значенье и своё происхожденье.
Однако нам известно – слово, без сомненья,
Не в состоянье передать, что он сказал…
Потом Булукия просил царя смиренно,
Чтоб он на родину скитальца отпустил.
На это царь ему, конечно, возразил:
– Мы можем то, что нам Аллах прикажет, верно…
В моей лишь власти дать коня, сопроводить
Тебя до следующей границы на пути,
Но будь смиренным ты с конём, не подведи,
А на границе не забудь же напоить
Коня достаточно, и он ко мне вернётся,
А ты продолжишь путешествие своё.
На том рассталися они. Уж таково
Веленье Высшего,
что сердцем познаётся…
Перед отъездом из страны царя Сахра
Булукия долго ехал вдоль рядов шатров…
А это кухня лишь была! Там двух быков
Ему в дорогу прицепили у седла…
В пути он – двое суток, что годам равняют…
Но вот граница, он поит водой коня,
И отпускает в путь обратный без себя.
Его ж к царю Барахию слуги доставляют…
Они приветствуют друг друга и садятся
За круглый стол, и царь уж гостя угощает,
А тот дивится, хоть уже немного знает,
Как в царстве джиннов угощения творятся…
– Когда с арём Сахром расстался? – вот вопрос
Царя к Булукии. А тот в ответ:
– Два дня
Тому назад он дал надёжного коня,
И отпустил меня к границе, конь донёс…
– Тебе известен путь, который одолел?
Семьдесят месяцев проехал за два дня!
В ответ Булукия дивится:
– Мог ли я?
– Не ты, а конь с тобой, что с грузом шёл, летел!
Тут повелел Барахия гостю… рассказать,
Что с ним случилось в этих землях удалённых,
И тот рассказывал под взгляды удивлённых
Гостей царя, что пригласили пировать…
Потом два месяца Булукия гостил
В гостях у этого царя… -
Царица змей
Сказала так Хасибу.
– Ты же не жалей,
Что у меня гостишь, Хасиб, ведь мне ты мил.
КЛЯТВА, ВСТРЕЧА С АНГЕЛАМИ
И удивлялся на слова её Хасиб,
Благодарил за повесть эту от души,
Затем сказал: – Царица, всё же… не взыщи,
Но я хочу домой вернуться! – и поник…
Царица змей ему на это отвечала:
– Хасиб, узнай, что как воротишься домой,
Придёшь к родным и возликуешь ты душой,
А следом в баню соберёшься…
Для начала…
Возьмёшь с собою мыло, смоешь пыль сих бед,
И…
в этот час…
мне суждено, знай… умереть!
– Клянусь тебе, – Хасиб не мог уже терпеть,
Воскликнул жарко, – не нарушу я запрет!
Не буду в бане мыться я, а захочу,
Помоюсь дома!
Но ответила Царица:
– Да хоть сто клятв ты дал бы,
– мне не удивиться…
Я не поверила б тебе, я не шучу…
Ведь сын Адама, как отец, обет нарушит,
Что он Аллаху дал!
А сорок утр месил
Для тела глину сам Аллах в избытке сил.
Да кто поверит, тот себя лишь и научит…
Он дал обет, но не исполнил всё ж его!
И потому… тебе нет веры, уясни, -
Произнесла Царица змей, – и не кляни
Свою судьбу, ведь это – опыта зерно…
И промолчал Хасиб,
но плакал десять дней.
Потом, умывшись, попросил:
– Скажи ещё,
Царица змей, а что потом произошло,
Когда два месяца иссякли, как ручей…
– Знай, о, Хасиб, – Царица повесть продолжала, -
Спустя два месяца Булукия простился
С царём и в странствия далёкие пустился,
Страной пустынною дорога уж бежала…
И днём и ночью шёл, пока достиг горы,
Пока поднялся, там уж ангела он встретил,
С двумя крылами, и дощечечку приметил,
Что тот разглядывал с неведомой поры…
Одно крыло его на запад, а другое
Уж на восток, и чёрно-белое писанье
На той табличке перед ним. Как бы заданье…
Он выполнял прилежно, дело не простое.
После приветствия Булукия спросил:
– Кто ты, зачем ты здесь?
И ангел отвечал:
– Я управляю днём и ночью всех начал,
Но ты поведай о себе! – он вопросил.
Вот стал Булукия подробно говорить
О том, что с ним случилось с той поры, когда
Он встретил Дария, и как пришла беда,
И как сумел спасти себя и дальше жить…
И подивился на рассказ крылатый друг.
Булукия думал, как великий ангел скромен!
Ведь труд его за облаками столь огромен,
А он ни разу не нарушил вечный круг…
И, попрощавшись, вновь ушёл Булукия,
Надеясь встретить Мухаммада впереди.
Достиг он луга, где семь рек, а посреди
Деревьев множество красивых у ручья…
И стал ходить меж ними. Видит, под одним
Четыре ангела крылатые сидят,
На лик все разные. Один, на первый взгляд,
Как сын Адама. Зверем был второй, за ним
Был третьим бык.
Четвёртый ангел – словно птица…
Все дружно славили Аллаха со словами:
– О, Господин, ты управляешь небесами!
Землей и ветром, всем, что где-либо творится…
Прости любой из тварей, что на нас похожа,
Ради величья Своего и ради сына,
И Мухаммада, пресвятого господина,
Прости грехи, что мы творим, и мысли тоже…
И, подивившись, вновь Булукия идёт,
Так много дней он шёл, ночами отдыхая…
Пришёл к горе великой – нет конца и края,
И вот на гору подымается и ждёт.
И вскоре ангела увидел пред собою:
Тот восславлял Аллаха, истово молясь,
Но поприветствовал, на гостя удивясь,
И вопросил:
– Что ты такое предо мною?
Вновь объяснял скиталец также, как всегда:
– Я сын Адама, звать Булукия, – в ответ, -
Любовь великая ведёт сквозь море бед,
Я Мухаммада возлюбил, как мир звезда…
Пересказал он всё случившееся с ним…
Когда Булукия окончил свой рассказ,
То вопросил:
– Кто ты такой? – как каждый раз.
И отвечал на это ангел:
– Мы стоим
Здесь на горе с названьем Каф. Она весь мир
Земной собою окружает, что Аллах
Когда-то миром сотворил в земных веках.
Гора – граница, за которою эфир…
Эфир – то Белая земля, как серебро.
Никто не знает протяжённости границы.
Там только ангелы летают, божьи птицы.
Хвалу Аллаху воздают, молясь светло…
Там нет у времени течения земного,
А я стою с заданьем миром управлять,
Как мне Аллах велит, ты это должен знать…
Держу в руках я жилы времени иного…
Аллах захочет – сотрясается земля
От напряженья рук моих, захочет Он
Жару иль холод, урожай иль сильный гром,
Всё совершается, а делаю то я…
– А за горою Каф есть земли или горы?
– О, да, – ответил ангел, – есть одна гора,
Пятьсот лет странствия, из снега, изо льда,
Она отводит жар геенны от земли…
И за горою Каф есть сорок пра-земель.
Любая мир превысит ровно в сорок раз,
Все земли разные: хрусталь, нефрит, топаз,
Янтарь и яхонт, малахит, иди проверь…
Везде лишь ангелы, что славят свет Аллаха,
Им заменяет это пищу и питьё!
Не видят ночи, дня – волшебное житьё,
Они не ведают страдания и страха…
Узнай, Булукия, семью рядами земли
Все расположены, и свойства их не знает
Никто на свете, кто на свете пребывает,
Но Вечный Ангел… на плечах несёт их, внемли…
Аллах великий сотворил под ним скалу,
А под скалой быка, что взглядом не узреть.
А под быком такую рыбу, что смотреть
Миллионом глаз, и не увидишь всю длину…
Осведомил Аллах Ису о рыбе этой,
Тот воспылал желаньем рыбу увидать,
И разрешил Аллах ту рыбу показать.
Но только… молнию увидел, смерч кометой…
И сразу в обморок упал!
Когда очнулся,
Спросил Аллах Ису:
– Что видел ты, ответь?
Он отвечал:
– Клянусь, я видел только треть
Того быка, три дня смотрел, не оглянулся…
И рассмеялся тут Аллах:
– То голова
Была всего лишь от быка, а рыба что же?
Я сорок рыб таких творю, на ту похожих,
Да каждый день, и это… капелька труда…
Булукия ангела спросил:
– Та рыба в море?
А что под морем?
– Там есть пропасть, тьма огромна…
Под ней огонь, под ним змея, что первородна,
Внутри неё – геенна огненная стонет…
Два раза в год змея вздыхает для того,
Чтоб жар геенны изнутри ей испустить,
В другой раз жар остывший следует впустить.
Кто может выдержать такое? Да никто…
Булукия сильным плачем снова зарыдал…
Затем простился с этим ангелом и в путь
Пошёл свой дальше, чтобы гору обогнуть.
А пред Вратами двух существ уж увидал…
Один похож на прегромаднейшего льва,
Другой по образу быка. Они вопрос
Ему, как водится:
– Что ты, и кто принёс
Тебя на гору, и зачем тебе Врата?
Он отвечал, что долго в странствиях пробыл,
С пути сбивался много раз, всё от любви
Он путешествует, хотел узреть в яви
Пророка всех времён, которого любил.
Потом спросил:
– А что такое Ворота?
Что вы такое, объясните мне на диво?
– Мы сторожа, – услышал он, – стоим ревниво
И охраняем вход, закрыв свои уста…
– А что находится за этими Вратами?
Он продолжал свои расспросы, а в ответ:
– Не знаем мы, не можем знать мы наш секрет.
– А кто же может, раз не можете вы сами?
– Джабрил умеет это делать, – знать ответы…
Они ответили и снова замолчали,
Как будто не было ни знанья о начале,
Ни назначения Ворот, ни тайны света…
Взмолился вновь Булукия, тайнами пленён:
– О, Всемогущий, пусть придёт сюда Джабрил!
Аллах услышал и Джабрила отпустил!
И тот… открыл Врата
…слияния Времён…
И так сказал ему:
– Войди, Булукия, в них.
Аллах мне это разрешил, иди вперёд.
Затем он запер Ворота и, в свой черёд,
Ушёл с горы и… от Ворот Времён своих…
А пред Булукием… большое Море вновь,
Наполовину вод солёных в нём лежит,
Наполовину пресных пеною кипит,
И снова ангелы, творящие любовь.
Он поздоровался и справился у них
Об этих водах, что сливаются в одно.
– Знай, это Место под Престолом Одного.
Мы делим воду для земли в мирах благих…
А ты куда идёшь?
И он им отвечал
Подробным образом про каждую межу.
Спросил дорогу на прощанье… – Ухожу.
И, соком смазав ноги, Морем зашагал…
Встречал в своём пути он ангелов не раз,
Со всеми честно говорил и дальше шёл.
И вот до места погребения добрёл.
Там скорбный юноша, что слёзы льёт из глаз…
Он поздоровался да спрашивает так:
– Скажи, кто ты, причину слёз разобъясни.
– Мой брат, – ответил тот, – страдания мои…
И вся история моя – неявный знак.
Знай, эта повесть удивительна настолько,
Что не любой её поймёт.
Я расскажу…
Но прежде ты поведай мне свою нужду.
И сел Булукия, задумавшись невольно…
Да по порядку всё подробно рассказал,
Про то, что он любовью преданной движим,
Что Мухаммада ищет он, неудержим…
И остальное, что воочию видал…
– Вот вся история моя, но сам Аллах
Лишь знает истину, словами не сказать
Всей жизни долгой, да и краткой не объять.
Сама же истина… скрывается в веках…
И снова смотрит он на юношу:
– А ты
Скажи мне имя и историю, мой брат!
И тот вздохнул:
– Ты видел каплю, став у Врат,
А я встречался с Сулейманом той поры,
Когда он жил, и видел все его деянья!
Но эта повесть, свято тайна бытия…
И тут Хасиб взмолился вновь:
– Молю тебя,
Царица змей, отдай же слугам приказанье,
Чтоб на лицо земли меня уж отвести.
Клянусь, не буду в баню даже заходить,
Клянусь, что дома омовения вершить
Отныне стану. Умоляю… отпусти!
Я не нарушу клятву и не захочу,
Поверь, пожалуйста, прекрасная Царица!
– Да хоть сто клятв ты дал бы, мне не удивиться…
Я не поверила б тебе, я не шучу…
Ведь сын Адама, как отец, обет нарушит,
Что он Аллаху дал. А сорок утр месил
Для тела глину сам Аллах в избытке сил.
Да кто поверит, тот себя лишь и научит…
Он дал обед, но не исполнил всё ж его,
И потому тебе нет веры, уясни, -