Приключения ДД. Магия древних курганов

– Несчастные случаи. Последние сутки, много кто из копателей как-нибудь да отметился в медпункте. Кто-то порезался. Кто-то неудачно споткнулся. На кого-то мигрень напала, да такая сильная, что хоть скорую помощь вызывай. Опытные археологи, как бы в шутку, стали поговаривать, что мы потревожили проклятое захоронение. Я думаю, что так оно и есть. Не зря этот склеп в сторонке был. Он особенный. Прятали его подальше.

Тимофей сделал паузу, выверяя, не собирается ли однокурсница посмеяться над его предположением и, увидев озабоченность на хмуром лице, продолжил: – Помнишь истории о курганах? Я имею в виду те, где говорилось о различных происшествиях с людьми, которые раскапывали могильники. Помнишь, что произошло с теми, кто потревожил духов запечатанных жрецами? Не только же добрых, но и злых людей хоронили.

Нагоняемый старостой курса страх, заставил девушку, с каждой минутой бледнеющую всё больше, заёрзать на сидении. Несмотря на жару её начал пробирать озноб. Александра засунула руки под мышки.

Тимофей, проговаривая каждое слово, зловеще прошептал: – Там призраки разгулялись. Жаль об этом непринято говорить. Сочтут суеверным, и на этом вся наша карьера остановится, даже толком не начавшись. Или похоже на то, что мало, кто в живых остался после нападений духов, поэтому даже профи не знают, что с этим делать и помалкивают, нося различные амулетики. Сама, наверное, приметила, что побрякушками многие обвешаны или татушками-оберегами разрисованы. В общем, я тебе так скажу, если мы доживём до конца нашей смены, это будет большая удача!

Девушка встряхнула головой, и из всех сил стараясь не подать виду, что смертельно напугана, придав голосу твёрдости, шикнула: – Тимоха, что за глупости! Я думаю, что после приезда журналистов кто-то, просто на просто, пытается привлечь к себе внимание. Это воображение у кого-то разгулялось, а не призраки!

Тимофей отсел: – Ну как знаешь. Я тебя предупредил.

На первый взгляд в лагере поисковиков, опалённом жарой и присыпанным пылью, было всё спокойно. Стараясь укрыться от специфического аромата скошенной амброзии, создаваемого жужжащей косилками бригадой косарей, Чарная быстро отыскала свою палатку и рюкзак, снова обустроилась и, прихватив солёные крекеры в столовой, пошла к зоне раскопок. По пути внезапно попавший под глаза Степанцев Павел, быстро поздоровался и пропал.

«Он, должно быть, ничего не помнит. Этот незнакомец, который меня с поля забрал и пацана, скорее всего, тоже домой доставил. Вероятно этот мужчина работает на хранителей или сам из смотрящих. Значит, сам всё тут и разрулит» – пыталась угомонить девушка дурное предчувствие, и начала сосредоточенно раздумывать над тем, как же ей в свою пользу обратить мелкие происшествия, о которых рассказывал Тимофей.

Александра направилась по делянкам. Вторая смена значительно углубилась, вскрыв новые культурные слои. Помня, что не замыленный свежий взгляд может подметить то, что упустили копошащиеся тут археологи, студентка старательно обходила каждый квадратный метр.

«Каня должна получить сенсацию» – бормотала Чарная себе под нос, разглядывая на корточках с тонкой земляной тропы продолговатую глубокую яму, внешне сильно схожую со свежей кладбищенской могилой, только на порядок длиннее.

Ей показалось, что в затенённой мгле ближе ко дну ямы в боковой стене виднелся какой-то белёсый предмет.

«Или обыкновенная ракушка, или часть от какого-то объекта старины. Для ракушки большева-то…» – строила догадки Александра, но в яму спускаться не собиралась.

Это была чужая делянка и сотоварищи вокруг, сразу подметят, что она «шакалит», да и лестницы с собой у неё не было.

Прикинув, как пойдут раскопки в этом месте, с учётом того что новая смена, работающая на данной делянке уже «встала на лопату» в противоположной стороне, Александра решив, что ночью у неё будет больше шансов проскочить к находке незамеченной, резко поднялась. Неожиданно лопатки девушки во что-то упёрлись, и вдруг она почувствовала, что падает назад. Не успев вскрикнуть, бессмысленно барахтаясь руками в воздухе, Чарная грохнулась в соседнюю яму, такого же размера. Тело невыносимо заныло и, охая, она попыталась сесть. И тут Александра увидела под собой чьи-то ноги в защитных брюках песочного цвета и профессиональной обуви археологов, которую носят только специалисты. Студенка обернулась и упёрлась взглядом в рассерженное лицо профессора Лебедянского.

– Девочка, я надеюсь, у тебя была веская причина так подскакивать! – проскрежетал перепачканный Юрий Тимурович, молочно-кремовая рубашка которого во время падения порвалась в двух местах.

– Д-да. Там что-то есть. Нужно кого-то позвать. Я что-то нашла! – заикаясь, сообщила Чарная, со скоростью света сообразив, что скрывать находку больше нет смысла.

Профессор грубовато рявкнул: – Сначала нам бы самим не помешало выбраться.

Пожилой мужчина закряхтел, попробовал встать и тут же оставил бесплодные попытки.

Ругнувшись, Юрий Тимурович снова проскрежетал: – Что-то с лодыжкой. Не могу идти, и мобильник в машине забыл, – чуть смягчив голос, он спросил: – Ты цела? Есть телефон?

Девушка с трудом села: – Вроде цела. Но я тоже без телефона. Он всё равно плохо здесь ловит, никто мобильники с собой не носит.

Профессор оглядывал покатые края ямы: – Сама сможешь вылезти?

Студентка задумчиво протянула: – Тут глубоко.

Мужчина протянул ей складной нож: – Попробуй сделать ступеньки.

Взяв нож, Чарная начала трудиться, под чётким контролем бывалого археолога.

– Иди в угол. Сделай насыпь повыше, чтобы на неё двумя ногами встать получилось. Параллельные ямки с каждой стороны угла делай так, чтобы рука по локоть входила, и нога могла твёрдо стоять, – механическим голосом, как будто ничего не случилось, вещал Юрий Тимурович, придавая уверенности своей невозмутимостью и авторитетом знатока.

Александра проковыряла несколько углублений. Сколько это продолжалось по времени, она даже не пыталась предполагать. Пот тёк градом. Уши закладывало. От духоты кружилась голова. Грязные пальцы тряслись от напряжённой работы. Невообразимо хотелось пить. Девушка нарыла опорную подушку и, отталкиваясь от нее, стала карабкаться наверх. Взобраться удалось с четвёртой попытки. Измождённая, но уверенная в себе, Чарная привела помощь с ближайшей делянки, где работали люди. У них была верёвочная лестница с деревянными перекладинами. Два парня спустились в яму. Ещё двое принимали пожилого мужчину наверху. Прибегая ко всем мерам предосторожности, чтобы не усугубить ситуацию с ногой, студенты помогли выбраться брюзжащему профессору.

Первое, что сделал Юрий Тимурович, когда его голова показалась над уровнем земли, прикрикнул на Александру: – Чего расселась? Находку достала?

Девушка, не желая никому передавать пальму первенства, самонаводящейся торпедой подорвалась с места: – Туда! Давайте лестницу! Я сама спущусь!

Опешившие от такой прыти, студенты молча выполняли указания. Поддерживая профессора под руки, двое парней отошли в сторону. Двое других держали лестницу, когда Александра спускалась в соседнюю яму.

– Что там?! – послышался нетерпеливый голос профессора Лебедянского.

Через мгновение раздался радостный крик Александры: – Бивень! Я нашла бивень!

Лица присутствующих озарились неистовым восторгом, и один парень воскликнул: – Мы нашли древнего слона!

Внезапно, словно выстрел, прозвучал приказ Юрия Тимуровича: – Не вздумай там ничего рыть! – он взглянул на вытянувшихся как по струнке молодых людей: – Вызывайте нам скорую, а сюда зовите международную группу, в ней есть подходящие для этой находки спецы.

Александра в фиолетовых обтягивающих бриджах и трикотажной белой футболке, сидя, подвернув под себя ноги на железной кровати в двухместной палате, пропитавшейся запахами лекарств и хлорки, разглядывала мятного цвета больничные стены, пустую кровать напротив и единственное окно с поднятыми жалюзи. Чарная отрешённо слушала монотонную речь лечащего врача.

– Результаты ваших анализов за прошедшие сутки удовлетворительные. Переломов нет, множественные ушибы. Мы за вами понаблюдаем ещё пару денёчков. Вдруг есть скрытые повреждения внутренних органов, – перебирая в руках пачку бумаг, гундосил на входе полноватый мужчина в белом халате и смешном колпачке на лысом затылке.

Вдруг позади доктора раздалась мышиная возня. Александра лениво переместила взгляд и невольно засияла, увидев букет из красных роз, появившийся в дверном проёме. Дверь скрипнула, открывшись шире и изумлению девушки не было предела, сердце удвоило ритм. В дверях со скромной улыбкой стоял её Стас.

Глава 8

В столовой поисковиков, где ещё пока задержалась прохлада ночи, было необычно тихо. Завтрак проходил под стук ложек о тарелки и редкое жужжание, стрекотание насекомых. Настроение присутствующих было удручённым. За последние двое суток в палаточный лагерь несколько раз вызывали скорую помощь, потому что местный фельдшер перестал справляться с разнообразием травм. Повар отказался от газовых баллонов, обнаружив утечку газа, теперь меню снова наполнилось кашеобразными блюдами из полевой кухни. Магнитола, внезапно забарахлив вчера за ужином, воспламенилась и после этого, неизвестно какого по счёту злополучного происшествия с электроприборами, никто больше не решался включить музыку в телефоне, настроить радиоприёмник или подключить вентиляторы. Единственная круглосуточно работающая техника – старенький морозильный ларь дребезжал в углу столовой, было заметно, что люди стали бережнее с ним обходиться, аккуратно прикрывая дверцы, когда доставали лёд или продукты.

Чуть скривившись, Глеб отправил в рот очередную ложку склизкой овсянки, быстро заел её вишнёвым джемом и, медленно рассасывая кисло-сладкое желеобразное лакомство, задумчиво произнёс: – Этим аномалиям должно быть какое-то рациональное объяснение.

Паша, отставив пустую тарелку, принялся за чай с бутербродом, состоящим из хлеба с маслом, и скептически заявил: – Неужели? Ты всё ещё веришь в то, что тут можно отыскать некое рациональное зерно?

Одноклассник смутился и, прокашлявшись, поправил себя: – Я не так выразился. Я имею в виду то, что призраков можно остановить. Может они не лютуют вовсе. Вдруг их просто привлекают электроприборы как источник энергии?

Степанцев прикрякнул: – Ну, допустим. А поломанные черенки на лопатах как объяснить?

– Возбудить к себе интерес пытаются. Пообщаться хотят. Они же видят, что тут все с лопатами ходят. Вот к лопатам и пристали.

– И что ты думаешь, им нужно? – тон Паши стал на малую толику серьёзнее.

– Чарная запустила магию. Это дало возможность Тиссагету материализоваться. Если бы не случайный прыжок в прошлое, то он бы ожил здесь, – пощёлкивал пальцами Бойченко.

Лицо Степанцева вытянулось и пошло пятнами, юноша изумлённо, стараясь говорить вполголоса, подытожил: – Опаньки! Эти двое пытаются физически воплотиться! Хотят тут поселиться?!

– Я и говорю, всему есть рациональное объяснение, – довольный собой заявил Глеб, гордо вздёрнув нос.

– А все эти несчастные случаи? Как их объяснить? – поднял брови и сузил глаза друг.

Деловито подперев рукой подбородок, Бойченко предался размышлениям: – Про Чарную и Лебедянского обсуждать нечего. Профессор сам подошёл к Александре со спины. Незачем втихомолку было любопытствовать, чем там студентка занята. Её находка конечно, достойная внимания, но технику безопасности никто не отменял. По другим случаям сложнее. Предположу, что произошла активация магнитных полей из-за появления призраков. А, как известно, люди, тем более на жаре и занимающиеся тяжёлым физическим трудом, подвержены влиянию магнитных возмущений.

Четырежды прихлопнув ладонями по столу, будто исполняя симфонию Бетховена, Степанцев пропел: – Та, да, да, дам! Глеб, это же серьёзная заявка на победу! – и, проглатывая по полслова приглушённо затараторил: – Нунтиусы просили нас собрать статистику всех аномалий. Им нужно хоть что-то за что можно было бы зацепиться, чтобы потом искать в своих артефактно-магических арсеналах подходящее оружие. Ведь сейчас дозорные с Димой и Машей вслепую роются. Но тут дело совсем в другом получается! Тут нужны какие-нибудь чародеи-жрецы, которые загонят этих призраков куда подальше!

– Наш Дима пока так не умеет, – сокрушённо вздохнул Бойченко. – И его наставник тоже вроде только про азы в ведовстве знает. А тут такое… Может нужно будет ведунов из Томска приглашать или даже к почтенному брахману Прабхакару обратиться.

– Слушай, мы ведь эту, как её, колотушку шаманскую нашли. Точнее Акела приволок. Пусть Димка с хозяйкой познакомится. Вдруг она чего подскажет?

– А это идея, – одобрительно кивнул одноклассник.

Глеб вынул мобильник и отправил сообщение воронежскому другу: «После заката. В овраге. С колотушкой. Будем искать хозяйку».

Вдруг раздался гул приближающегося мотора. Ребята как по команде вытянули шеи.

– А это ещё кто такие? – с нескрываемой тревогой спросил Паша, вглядываясь сквозь облако пыли на дороге, и трижды постучав по столу, пробормотал: – Хоть бы, не скорая помощь.

– Чёрные внедорожники Мерседес-Бенц в виде карет скорой помощи я ещё не встречал, – чуть запинаясь, проговорил Бойченко, исподлобья следя за незнакомым автомобилем.

– Как резво подъехали. Интересно куда спешат эти трое белобрысых парней в одинаковых серых костюмах как из фильма об охотниках за приведениями? – развеселился Паша. – Хм-м-м, бумажку какую-то вручили заму куратора. Ха! Смотри, как он рассыпается в реверансах, – юноша взглянул на друга и, тотчас утратив улыбку, поинтересовался: – Ты чего?

– Посмотри на символику на дверях джипа. Ничего не напоминает? – в нарастающем смятении попросил Глеб.

– Хм-м. Белый овал, внутри меч протыкает какую-то петлю. Нет, ничего не напоминает. Да мало ли кто меч в логотипе рисует, а что?

– Клинок вертикально. Петелька воздушная, словно лента опоясывает меч. По периметру надпись буквами, выполненными руническими стилем. Это же эмблема «Аненербе»! Только здесь остриё не вниз, а вверх направлено.

– Придумаешь тоже. Доедай, а я пока прочитаю, что у них там написано, – с пробуксовкой выскочил Степанцев из-за стола, и помчался к незнакомцам.

На бегу юноша крикнул заместителю куратора: – Андрей Викторович, вам помощь нужна? Если экскурсию провести надо, то я готов!

Жилистый мужичок в излюбленной многокарманной потрёпанной жилетке соломенного цвета и видавшей виды панаме с длинными полями недовольно отреагировал на неожиданное вмешательство юного казака в разговор с только что прибывшими гостями: – Если иностранными языками владеешь, то сгодишься.

Один из незнакомцев обернулся. Лицо зрелого возраста подтянутого мужчины было непроницаемо холодным, как и серые глаза, скрупулёзно изучавшие обстановку вокруг, словно планетарный сканер.

Спокойным тоном без акцента он произнёс: – Надо приступать незамедлительно. Я вполне хорошо владею русским языком. Пары человек для сопровождения будет достаточно.

Зам куратора уставился в сторону столовой. Копатели не спешили покидать временное прохладное убежище и добавлять себе дополнительные обязанности в виде экскурсии. Опустив головы в тарелки, они игнорировали призывный взгляд старшего по лагерю.

Степанцев проявил инициативу: – Я могу позвать Глеба Бойченко.

Андрей Викторович шумно выдохнул: – Ладно. Бери товарища и бегом на делянки. Коллегам из Германии нужно провести видеосъёмку.

Насвистывая, Паша устремился к однокласснику.

– Бросай кашу, всё равно не доешь, а джемом ты уже нормально так своего червячка заморил! Пошли, дело есть! – громогласно пошутил Паша и, наклонившись вплотную к Глебу, прошептал: – Это немцы. Что-то будут снимать. Сейчас мы их незаметно допросим, чего им тут надобно.

Однако с допросом ничего не выходило. Тройка слажено работала, переговариваясь на немецком языке, и лишь изредка сероглазый просил ребят помочь с поиском деревянных настилов, разной длины лестниц или подать какой-нибудь другой инвентарь копателей. Задавать вопросы было неудобно и неуместно.

Но вот Паша, больше обратившись к присущей ему природной наглости, нежели смелости, подошёл прямо к сероглазому, и спросил: – Что обозначает ваш логотип?

Мужчина, не отвлекаясь от работы, сдержанно произнёс: – Поднятый меч, напоминает каждому археологу, что он сражается за истинную историю своего народа.

– А девиз, о чём говорит или что там у вас за надпись? – не отставал Степанцев.

– Там указано название нашей организации на немецком языке, – последовал скупой ответ.

Бойченко чуть коснулся плеча Паши и тот умолк, догадавшись, что может вызвать не нужный интерес. Степанцев сделал вместе с другом несколько шагов назад.

И тут Глеб прошептал: – Они не просто с видеокамерами работают. Я думаю, пистолетообразные приборы у них в руках – это тепловизоры, а также сканеры и радары для обнаружения электромагнитных излучений и измерения вибраций. Все данные стекаются вон туда, – парень указал на раскрытый портативный компьютер-чемоданчик, установленный на высокой подставке, заменяющий столик. – Они через какие-то алгоритмы исследуют количество энергии, имеющееся по всей территории раскопок.

Едва не подпрыгнув, Паша ухнул: – Ух, ты! Так они за нашими призраками гоняются. А вон та белая металлическая коробка с электронным табло, где цифры пляшут, что считает?

– Предположу, что это счётчик аэроинов. Помниться из одной статьи по парапсихологии о призраках и полтергейстах, что все эти плазмоидные сущности вроде как выделяют значительное количество положительных ионов.

Паша засуетился: – Так, я кое-что придумал. Надо позвать Франца, чтобы он с этими заезжими спецами пересёкся. По его реакции поймём, не он ли их сюда вызвал.

– Смотри, они что-то обнаружили! – с придыханием изрёк Глеб.

Молодые казаки приставили ладони ко лбам козырьками. Немцы оживились и что-то быстро лопотали друг другу около компьютера. Потом внезапно все замерли. Ещё через мгновение продолжили работать как прежде размеренно, водя руками в воздухе приборами и снимая, что-то на видеокамеры.

Неожиданно сероглазый устремил свой взор к ребятам: – Пригласите мистера Костюха.

Вытянув шею, Степанцев спохватился первым: – Сейчас приведу!

И через мгновение ока юноша был уже у штабной палатки заместителя куратора экспедиции, где в одиночестве, ссутулившись над раскладным столом, пожилой мужчина разбирал какие-то черепки.

– Андрей Викторович, там вас гости к себе приглашают, – браво крикнул парень с порога.

– Ишь ты, какие у нас гости, – сквозь зубы застонал зам куратора, неохотно отрываясь от работы. – Чего им надо то?

Паша закрутил головой: – Нам не отчитывались. Странные они какие-то. Они ведь не кино приехали снимать, да?

– Какое там кино, – отмахнулся Андрей Викторович, промокая платком пот на висках, – Поназаключают договоров с международными организациями и никогда не знаешь, кого Бог в очередную экспедицию пошлёт. И не впускать нельзя, скандалом дело может обернуться, ещё и на финансировании негативно отразится. Эти вот различными феноменами занимаются. Уже кто-то настучал, что у нас тут чехарда с электроприборами творится. Так ведь понятное дело, что на такой жаре ни одна техника стабильно не работает и люди уставать стали. Теперь возись с этими паранормальщиками. Эх, веди, раз пришёл.

Изобразив широкий жест в виде полупоклона, Паша пропустил впереди себя зам куратора: – Нам туда, где восточная часть кургана, недалеко от поляны с цветами, куда девчонки бегают, чтобы букетики собрать и в столовой поставить.

Неожиданная новость огорчила зам куратора, но он изо всех сил старался оставаться доброжелательным: – Мистер Шнайдер, я, конечно, понимаю, что вам надо задержаться у нас. Но вы поймите, у нас тут не гостиница. Удобства все весьма условные. Кормить же вас тоже чем-то надо.

– Не беспокойтесь, – отрезал сероглазый. – Я и мои коллеги, поставим палатку прямо здесь. Нам от вас ничего не нужно. Завтра до обеда мы покинем раскоп.

Андрей Викторович опешил, глаза полезли на лоб: – Позвольте, здесь ведутся археологические раскопки. Выделенная зона для временного пребывания специалистов в палаточном лагере, – тряся рукой, он указал на запад.

Однако мистер Шнайдер, не ослабляя нажим, ледяным вежливым тоном продекларировал: – Мы останемся здесь и постараемся вас больше не беспокоить. Спасибо за сотрудничество.

Сероглазый отвернулся к компьютеру, а двое напарников, которые принесли груду вещей из машины, уже собирали металлический каркас внушительного размера палатки. Зам куратора ничего не оставалось, как согласиться потерпеть этих незваных гостей, он развернулся уходить, и к нему подскочили ребята.

– А нам что делать? – осведомился Бойченко.

Зам куратора на пару секунд завис и, долго не раздумывая, скомандовал: – Пока эти иностранцы здесь, глаз с них не спускать. Освобождаю вас от любой работы. Если пошлют вас от себя, найдите способ быть рядом и присматривать. Докладывать, если что не по правилам учинят, ну или не дай Бог несчастный случай приключится. Понятно?

– Принято! – в один голос ответили ребята.

Андрей Викторович пошёл дальше бубоня под нос: – Если узнает об этом Лебедянский, он же мне все волосы на голове повыдёргивает и плясать в раскалённых башмаках заставит.

– Пока нас не спровадили, предлагаю этому мистеру Шнайдеру выставить условия, – подмигнул Стапанцев однокласснику и проскакал к сероглазому.

Прилепив самую радушную улыбку, юноша выпалил: – Мистер Шнайдер, нас тут обязали вам помогать. Чтобы вам не мешать мы тут свою работу продолжим на делянке, а вы, если что майкуйте, хорошо?

– Договорились, – бесцветным голосом отреагировал сероглазый.

Ребята принесли кирки и лопаты и преспокойно обустроились на чужом участке, изображая бурную деятельность, они понемногу углубляли раскоп. На обед парни отлучались по очереди. Немцы же работали как роботы без перерыва. И вот настал вечер. Оставаться на делянке выглядело подозрительным, и ребятам пришлось свернуть работы. Глеб остался наблюдать в засаде, скрывшись в раскопе неподалёку, а Паша пошёл встречать Диму.

Юного волхва с Акелой переместил Анатолий Александрович. Они внимательно выслушали свежайшую информацию о том, чем живёт лагерь, и прокрались в засаду, где в полной темноте спрятался Бойченко.

Не успели все присесть на корточки, как дозорный тотчас безапелляционно заявил: – Паша, Глеб вам лучше идти спать. Отдохните. Иначе завтра от вас мало будет толка. Мы с Димой подежурим. Встречу с хозяйкой колотушки пока отложим.

Степанцев скривившись от досады, воспротивился: – Давайте хоть немного вместе посидим? Это же тоже отдых!

– Бестолковый отдых утомляет хуже работы, – бесцветно произнёс Анатолий Александрович. – К тому же я сомневаюсь, что мы издалека увидим нечто интересное. А близко подбираться не стоит. Если у них так много аппаратуры разной, и тепловизоры есть, то нас сразу обнаружат.

– У меня к вам дело, – вдруг жалостливо произнёс Паша.

Нунтиус проворчал: – Говори, только быстро.

Юноша протяжно вздохнул: – Маша приглашение прислала. У неё день рождение послезавтра. Подскажите, что подарить?

По усиленному сопению, которое раздалось в темноте, Степанцев догадался, что товарищи тоже пока не решили вопрос с подарком для юной особы. Паша начал чесать за ушами волка. Прислушиваясь к пению сверчков и всматриваясь в бесконечную глубину звёздного неба, он какое-то время ожидал ответа.

Первым заговорил Глеб, его голос звучал понуро: – Машка любит всё яркое. Родители ей, по всей вероятности, наряд какой-то новый подарят и деньги, чтобы сама себе что-нибудь купила.

Анатолий Александрович удивился: – У вас в семье принято дарить деньги?

– Обычно да, – отозвался Бойченко.

– Так себе сюрприз, – проворчал Степанцев.

– Я бы тоже не хотел такой традиции, – уныло отреагировал Дима. – Это как будто ты не важен и от тебя пытаются откупиться. На день рождение хочется особенной заботы. Приятно получать что-то оригинальное и нужное.

Дозорный постарался приободрить ребят: – Ну, вы же не её родители. Вы вольны дарить всё, что вам заблагорассудиться.

Паша хихикнул: – Вот я и спрашиваю, что подарить?

– Женщинам надо дарить цветы. Они их любят в любом возрасте, – словно рассуждая сам с собой, проговорил Анатолий Александрович и более уверенно произнёс: – А сам подарок, чтобы он был уникальным, лучше сделать самому. Тогда вы никогда не попадёте впросак, что подарили имениннику то, что у него уже есть или ваш подарок такой же, как у кого-то ещё из гостей.

Снова послышалось сопение, в котором уже участвовал и Паша. Парень принялся усерднее чесать Акелу и наконец, произнёс: – Мяч пролетел мимо ворот. К ответу я так и не приблизился. Что дарить-то?

– Думай. Кто лучше тебя знает, что ты можешь сделать руками? Никто, – по-армейски сухо выдал нунтиус. – Ещё вопросы есть?

Степанцев вздохнул: – Последний вопрос. А как себя вести? Это ведь девчачий день рождение, не хотелось бы там всё испортить.

– Тут всё просто. Будь собой и веди себя как образцовый парень, – заявил Анатолий Александрович.

Бойченко прыснул от смеха, зажимая рукой рот: – Для Паши это невыполнимая задача. Он может быть или собой или образцовым парнем!

Паша тоже повеселел: – Значит, полдела сделано. А что такое образцовый парень?

– Это уже третий вопрос. Вам пора спать, – дозорный настойчиво выпроваживал ребят отдыхать.

Дима откликнулся помочь с ответом, хлопнув друга по плечу: – Я подскажу, мне как-то папа объяснял. Образцовый это тот, кто помнит о чести и манерах. Умеет вокруг себя создать доброжелательное общение. Кто храбр, весел, скромен, держит слово, физически крепок и ловок. И тот, кто умеет сдерживать эмоции.

Анатолий Александрович добавил: – Самообладание в любой ситуации подчёркивает истинное мужество. С достоинством реагировать на любые капризы судьбы могут лишь настоящие мужчины.

– О, так это всё про меня! – хохотнул Паша.

– Тогда тебе нечего переживать. Бди и сердце слушай. И зови на помощь коли что, – подытожил нунтиус.

– Кого звать? – не понял Дима.

Степанцев догадался: – Тебя, например, если начну мямлить, ты помогай!

– Теперь спать, – шикнул Анатолий Александрович, и одноклассники стали выбираться из засады, соблюдая осторожность, они направились в лагерь.

В палатке немцев с закупоренными окнами в редких щелях виднелись полоски света. Генераторы непрерывно жужжали, добывая электричество.

– А эти спать не собираются? – Дима растирал ноги, затёкшие от сидения на корточках.

– Что-то они там делают. Именно у этой поляны с цветами Франц околачивался. Может тут какие-то силовые поля сходятся, – стоя у края ямы, вглядывался в темноту Анатолий Александрович.

Парень передёрнул плечами, и поделился ощущениями: – Зная из истории, какие зверства учиняли фашисты, осталось негативное отношение ко всем немцам. А эта схожесть эмблемы только обостряет отвращение к потомкам тех, кто ставил опыты на людях. Гитлер ведь по Генеральному плану Ост хотел расселить немцев по всей Восточной Европе и аж до Каспия, а остальную часть территорий нашей страны колонизировать, уничтожив местное население.

– В любых нациях есть люди, которые страдают избыточным национализмом. На этническом превосходстве одной нации над другими все мировые конфликты построены. Раскол на этой почве в любом обществе, даже между родственными народами можно устроить, чем Дивинус и пользуются. Чужими руками на чужой территории творят они зло. Понимают, что иначе законы Мироздания нагонят и вернут им лихо, которое они устроили. Не в немцах дело, а в том, почему они поверили кровожадному лидеру.

Играя желваками, Дима ответил: – Кулаки чешутся отомстить. Неужели все эти немцы не понимали, что пытать живое существо, человека, не может быть чем-то оправдано, тем более какой-то идеологией?

– Нельзя недооценивать идеологию. Именно за идею человек сражается, – предостерёг дозорный. – Кто-то хочет богатства, кто-то славы, но в корне лежит идея, прошитая идеологами. Последователи фашизма искренне верили в то, что они идут убивать других, низших по развитию недолюдей, для того, чтобы немцы могли жить и в будущем, потому что германцев убедили, что им не хватает жизненного пространства. Вспомни раскол казачества в 1917 году. Кто-то принял новые условия большевиков, кто-то бросил родину и уехал за рубеж, кто-то хотел по-старому жить, вернуть царя и вступил под знамёна Белой армии, а кто-то решил отделить территории, подаренные царями казакам и создать казачью республику. А ведь земли давались на условиях охраны государственных границ Российской империи. Цели у всех разные были, а итог один. Дивинус добились своего, развязали гражданскую войну, – дозорный с минуту, словно что-то вспоминая, помолчал, а потом с горечью в голосе добавил: – Любое дробление, это ослабление. Сила в единстве.

Дима притих, ему было неприятно вспоминать, что и в его собственной семье сейчас происходит раскол. Дядя Вася, брат отца, живший с супругой Оксаной в Киеве, по-прежнему отказывался общаться и пресекал любые попытки контактов даже детей. Парень не знал, как взрослеет Варя его двоюродная сестра-ровесница и насколько подрос двоюродный братишка Лёва. Переживание с новой силой болью отозвалось в сердце. Вдруг какие-то световые всполохи внутри палатки иностранцев заставили юного волхва полностью сосредоточиться и внимательно следить за происходящим.

– В засаде ничего не слышно, – посетовал парень. – Предлагаю короткую вылазку или может Акела на разведку сходит?

– Эх, если бы твой волк умел разговаривать… Ладно. Если что, то он поможет отвлечь преследователей, и пока немцы за ним будут гоняться, мы успеем хоть что-то рассмотреть. Я перемещу нас к генераторам, на их фоне мы будем под тепловой защитой, через которую радары не распознают. А дальше по обстоятельствам.

Нунтиус приобнял Диму с Акелой и переместил всех к палатке. Волк принюхиваясь, навострил уши и стал как вкопанный. В воздухе стоял отвратительный запах палёной шерсти. Из палатки были слышны приглушённые голоса.

– Ничего не понимаю, – Дима пытался анализировать обрывки фраз на чужом языке.

Анатолий Александрович второпях объяснил: – Это мидийский. Сегодня курды до сих пор говорят на нескольких диалектах этого языка. Он схож с сарматским, персидским, иранским, в общем, родственен арийской группе языков. Я ещё при памяти, кое-что понимаю. Как ни как арии весьма длительно правили на обширной евразийской территории, и их язык достаточно долго был в обращении. Сегодня же он осколками рассыпался по Европе и Азии. Между прочим, понимая, кто кому языковой родич, можно разобраться в природе политического союзничества между различными государствами, которые при поверхностном сравнении современной культуры кажутся полярно противоположными.