Весь день Вито ходил за отцом и задавал тысячи вопросов о маме, которые накопились у него за все годы. Какие песни она пела, как разговаривала, что любила есть и на каком боку спала. Теперь папа рассказывал всё, и это явно доставляло ему удовольствие.

Наступил вечер, и отец лёг спать пораньше. Вито же не спалось – он сидел в своей комнате, в ожидании чего-то ещё более захватывающего. Голова шла кругом, для одного дня, сегодня произошло слишком много событий. Мальчик внимательно разглядывал светлячка в банке. Он действительно казался давно засохшим. Может посмотреть его поближе? Вито осторожно вытряхнул малыша на ладонь и поднёс к глазам. От тёплого дыхания усики и крылышки светлячка заколыхались, а ещё через мгновение зашевелились уже сами собой. Жучок немного вырос в размерах, а сложенные до этого на груди лапки, он раздвинул и завертел головой. Вито затаив дыхание поднял руку ещё чуть выше, и светлячок взлетел в воздух.

– Привет, дружок! – тихо прошептал Вито, боясь, как бы его не спугнуть. – Может быть, ты хочешь мне что-то показать?

Брюшко светлячка медленно начало разгораться и ярко засияло бледно-зелёным светом. Он подлетел к закрытой двери и замер перед ней.

– Подожди, минутку! Я сейчас. – Вито оглянулся на комнату – что бы взять в дорогу?

Он покидал в небольшую заплечную сумку все свои деревянные фигурки и подбежал к двери. Светлячок пролетел в сени – Вито тихо шёл за ним. Мальчик решил не будить отца – он сегодня очень устал и сейчас, наверное, видел десятый сон. Вито распахнул входную дверь. В лицо пахнуло летней ночной свежестью, а светлячок уверенно пожужжал в сторону леса. Маленький волшебник шёл следом и тоже был уверен в каждом своём шаге.

Лес, тёмный, но всё же знакомый, потихоньку стал каким-то чудным. Как и рассказывал отец, ощущения изменились. Воздух плотнее, а звуки чётче, как будто и не было никакого лесного эха. Светлячок парил в темноте на пару шагов впереди, оставляя за собой дорожку мягкого света. Время потеряло свой счёт, луны не было видно, а Вито всё шагал вперёд. Волнение, которое захватило его вначале, постепенно улеглось.

Лес стал на удивление чистеньким и опрятным, ни бурелома, ни тебе сухих веток, словно кто-то ежедневно сюда приходил и убирался. Вдруг, показался просвет между деревьев – вот она, долгожданная поляна. Сердце забилось чаще – посреди поляны стоял домик с серой штукатуркой и под моховой крышей. Вито замер на границе леса, а светлячок подлетел к дому, и растворился в воздухе. «И что теперь? – думал Вито. – Что я скажу хозяевам дома? Знаете, тут раньше жила моя мама, но мой папа украл её, когда она ещё не была моей мамой, а потом кто-то ещё раз украл её! Какая ерунда! Надо сделать всё по-тихому и, сперва, осмотреться. Но для этого я слишком заметный». Мальчик ушёл на несколько шагов в лес, присел и раскрыл свою сумку. «Кем бы стать на этот раз? Наверное, буду тихим, как мышь – это то, что надо!»

Вито достал мышку. Дальше всё по отработанной схеме – представил и зажал в ладони. Знакомое головокружение, и вот, трава уже над головой. Отлично, теперь бы только не попасть сове на ужин. Страхи, вдруг, изменились и стали совершенно мышиными. Вито побежал к дому, огибая толстые стебельки, а тонкие подминая под себя. Он стал слышать каждый лесной шорох, ощущать каждую травинку своими усами и мехом. Из дома пахло квашеными яблоками и чёрным хлебом. Но все запахи накрывало одеяло из ароматов сушёных лесных трав. Вот над головой выросла стена. Вито медленно обошёл дом и, вдруг, учуял знакомый запах – запах другой мыши, а вот и норка. «Надеюсь, народ здесь гостеприимный», – подумал Вито и побежал по земляному тоннелю. Ощущения были абсолютно домашними, нора, как нора. «Вот только я немного бы расширил стены, а вот тут посуше – можно сделать хранилище для зерна. Бр-р-р, что за мысли?!» – мышка потрясла головой. Норка закончилась большим тёмным погребом. Справа и слева стояли деревянные ящики, доверху набитые овощами.

– Будешь морковку? – вдруг раздался голос, непонятно откуда.

– Нет, спасибо, – Вито оглянулся, но не смог никого разглядеть. – А вы кто?

– Мы? Ах, ты о моих славных братьях? Их больше нет – они сгинули в когтях злобной совы. Иди же ко мне, что ты встал у входа?

Вито прошёл мимо нескольких ящиков и вот, на одном из них, на куче с морковкой, он увидел невероятно толстую мышь. Она грузно сидела, свесив лапки, и медленно жевала.

Мальчик забрался и сел рядом.

– Меня зовут Вито, а тебя?

– Вито… Странное имя для мыши. А меня зовут Кот.

– Кот?! Нормальное имя для мыши, мне стоило догадаться, – Вито немного расслабился и тоже грызанул кусочек морковки.

– Хочешь послушать про моих братьев? Ты никуда не торопишься? – спросил Кот.

– Нет, не тороплюсь! Я же мышь, какие у меня могут быть дела? – Вито устроился поудобней.

– Нас было трое – три смелых брата! Кит, Кат и Кот, то есть – я. Вообще-то нас было пятнадцать, но после эпидемии мышиного гриппа осталось лишь трое. Родились мы в этом самом подвале, здесь же и выросли. Среди лесных мышек у нас было много друзей, и мы часто бегали к ним в гости. Всё бы хорошо, но однажды на поляне появилась глазастая голодная сова. Мы с братьями успели шмыгнуть в норку, а что стало с нашими друзьями, одному Великому Крысу известно. Но долго мы в заточении подвала жить не смогли. Первым ушёл Кит и не вернулся. За ним пошёл Кат и тоже пропал. А я, а что я? Я был самым трусливым из всех троих и остался здесь в одиночестве. Видишь, заедаю своё горе, – он опять откусил большой кусок и захрустел. – Почти и не хожу в последнее время, а если хожу, то, в основном, под себя.

Кот выглядел крайне плохо и не здорово. Из–под его огромного живота выглядывали маленькие худые лапки.

– Очень сожалею о твоих братьях, – заговорил Вито. – Но как это мне повезло не наткнуться на сову!? Я ведь чувствовал, что она где-то рядом!

– Судьба, друг мой – это всё судьба. Кстати, что-то ты слишком свежо выглядишь для мыши. Чистый, загорелый и, о, Великий Крыс! Не может быть?!

– Что? – испугался мальчик.

– У тебя нет блох?!

– Ну, наверное, нет. Хотя, сразу захотелось почесаться, – Вито поскрёб за ухом.

– Хочешь, поделюсь своими питомцами? Здесь им уже слишком тесно, – Кот протянул лапу.

Вито резво отпрыгнул в сторону:

– Нет, спасибо! Не хочу тебя обделять. Кстати, не подскажешь, можно ли пробраться наверх в дом?

– Можно, конечно, но зачем? Здесь есть всё, что нужно. А на верху живёт старая Трута с метлой.

– Значит, всё-таки ход есть? – Вито нетерпеливо переминался с лапы на лапу.

– Вон, там, в углу дырка. Ты по стеночке, по стеночке и вылезешь, прям за печкой. Я на такую ловкость уже давно не способен.

– Спасибо тебе, Кот! И, давай, завязывай с обжорством.

Вито быстро нашёл просвет в потолке и по земляной стенке шмыгнул в тёплое пространство дома.

Выбор двери

За печкой было пыльно, на полу валялись какие-то крошки и сухие листочки. Вито выглянул в комнату. Тусклый свет масляной лампы, висящей над столом, освещал большую горницу. Дом был пуст – по крайней мере, людей не слышно, только на стене тикали часы. Вито присмотрелся – это была кошка с циферблатом на животе, раскинувшая в стороны все свои четыре лапы. Но самое страшное – это глаза! Они были как будто живые, и Вито казалось, что смотрели прямо на него. Сразу стало неуютно в этом чужом доме, в виде мыши, да ещё и рядом с такой кошкой на стене. Из комнаты вело четыре двери, и одна из них была входная, рядом с окном. Вито спрятался обратно за печку, от пристального взгляда часов, и стал размышлять, что же делать дальше. «Кот говорил о Труте, получается, это моя прабабушка и она ещё жива? Наверное, совсем ветхая старушка, но она точно должна знать, где мама!»

Быть мышкой оказалось очень даже удобно. Тихо, незаметно, Вито свернулся в клубок за печкой и стал ждать. Он почти задремал, когда в тишине дома три раза промяукала кошка. Вито вспомнил, что мама всегда выпроваживала отца после того, как промяукают часы. Минут через пять, одна из дверей распахнулась, и в дом ввалилось существо, полностью покрытое снегом. Вслед за ним с воем залетел студёный ветер и закружил пушистые снежинки по дому.

– Уф! Вот намело-то за окном! – Снеговик отряхнулся и снял тулуп. Это оказалась старушка в мохнатой шале на голове. Она скинула валенки и села за стол:

– Чего ждём? Подавай еду! – В печи тут же затрещали разгорающиеся дрова, а на столе появился самовар – просто из воздуха. Перед бабушкой выросла чашка и банка с мёдом.

– Как хорошо дома, – Трута хлебнула из чашки горячего чая и повела носом, – только мышами опять пахнет.

Вито понюхал у себя под мышкой: «Нет, не от меня».

А бабушка уже жевала бублик и продолжала:

– Надо бы заняться этим обжорой в погребе, а то совсем перестал мыться!

Она допила чай и, кряхтя, забралась на печку. Ещё один вдох и бабушка заснула, тихо похрапывая.

Что же здесь происходит, думал Вито. Он, конечно, понимал, что находится в доме волшебницы, но снежная буря за дверью была чем-то из ряда вон выходящим. Мальчик посмотрел в окно – там по-прежнему висела тёплая летняя ночь. Интересно, а что за другими двумя дверями? Вито чувствовал – маму надо искать где-то там, но прыгать по сугробам не очень хотелось, и он решил оставить снежную дверь на крайний случай.

Трута крепко спала, а у Вито уже не хватало терпения сидеть и ждать чего-то за печкой. Он перебежал через комнату и спрятался за столом, а ещё через мгновение превратился в мальчика. Сидя на корточках, он быстро осмотрел себя, помял щёки и поводил плечами – как же снова хорошо быть человеком. Да ещё и в привычной одежде, но главное, в штанах! Без штанов бывает сложно говорить о серьёзных вещах и совершать правильные поступки, а вот в штанах, совсем другое дело. Вито, пригнувшись, прокрался к дальней двери. Обычная из тёмного дерева, кое-где проступили белые разводы похожие на соль, ручка тёплая на ощупь. Вот и всё, что можно было сказать, разглядывая её. Что за дверью, Вито не мог даже и представить. Была, не была – он приоткрыл её, держась за косяк. Ярко синий свет защипал глаза после полумрака ночного дома, Вито открыл ещё немного, и в лицо подул горячий ветер. Крепко держась рукой, мальчик высунул голову и посмотрел вниз. Он парил над бескрайним синим морем, которое качалось как маятник из стороны в сторону. Жутко закружилась голова, прям до тошноты, и Вито было подался обратно, но тут ему на плечо легла рука:

– Ты куда собрался, малец?!

От неожиданности мальчик потерял равновесие и провалился в распахнутую дверь. За недолгий полёт он успел развернуться и посмотреть на Труту. Она стояла в проёме, уперев руки в бока, и удивлённо провожала Вито взглядом, вскинув бровь. Дверь захлопнулась. Вокруг неё не было ничего, ни дома, ни леса – она просто парила в воздухе и плавно покачивалась в такт волнам. Вито плюхнулся в воду, а дверь под силой ветра поплыла дальше.

Рыбы тоже люди

Нельзя сказать, что Вито не умел плавать – он плавал настолько же хорошо, насколько курица умеет летать, то есть низко и недалеко. Вода тут же залилась в рот и нос, волны накатывали одна за другой, а вслед за водой пришла паника. Вокруг бескрайний океан, а под тобой чёрная глубина. Вито откашлял воду, немного отдышался и попытался взять себя в руки. «Сейчас главное научиться плавать. Что мы имеем? Всякие зайцы и кроты бесполезны – мне нужно превратиться в рыбу!» Вито перекинул мешок перед собой, он ещё не успел промокнуть и поэтому держался на плаву. Мальчик с трудом вспоминал, какие фигурки у него есть. Были речные рыбки: караси и сомы, но это сейчас не подойдёт. Он где-то слышал, что речные рыбы не могут жить в солёной воде, как и наоборот. Ага! Морской окунь! Вито видел его однажды заспиртованным в банке – забыть его вид было очень трудно, и, придя домой, он тут же вырезал его маленькую копию. Рука шарила по сумке и, наконец, напоролась на ряд острых иголок. То, что надо. Вито, как мог, сжал фигурку в руке, и представил плывущую в пучине океана рыбу. Ничего не происходило, человек оставался человеком, а море – бездонным морем. Мальчик поднёс рыбку к глазам и взглянул на неё. К сожалению, он плохо себе представлял, как может плавать и жить настоящий окунь, наверное, поэтому ничего не получалось.

Внезапно, огромная волна накрыла Вито с головой и закрутила его вверх тормашками. Он открыл глаза уже под водой. Всё перепуталось, где верх, где низ – вокруг царил мертвенно тихий полумрак океана. Одежда намокла и тащила на дно, мальчик выпускал изо рта последние пузырьки воздуха и рывками пытался выплыть.

Вито понимал, что это, скорее всего, последний миг его жизни, голова кружилась, и чернели перед глазами звенящие мушки. Память убежала назад к отцу в родной домик, где всегда было так сухо и спокойно. Взгляд мутнел. Но вот, что-то метнулось перед ним. Мальчик попытался рассмотреть рыбёху и сразу узнал её – это был морской окунь. Он плавно шевелил хвостом и водил по сторонам огромными выпученными глазами. Вито прижал к груди фигурку, и на последней капле сознания представил себя рыбой. Вдруг, вода стала легче, он открыл большие глаза и с удовольствием вдохнул. Монотонный гул моря, который слышался под водой, перестал пугать и показался очень родным.

Вито стал слышать всё, что происходит вокруг. Где-то далеко проплывала стая китов, один малыш отбился от родителей, и мама китиха звала его поторопиться. Облако планктона спокойно дрейфовала по течению и совершенно не обращала внимания на творящиеся рядом чудеса.

«Надо бы начинать выбираться отсюда», – подумал Вито. Вокруг него кругами плавал его случайный спаситель, красный пучеглазый с острыми плавниками – такой же морской окунь. Вито решил обзаводиться знакомыми и начать с него:

– Привет, окунь!

– Меня зовут Пузырь, а не Окунь. А ты зачем съел человека, он же такой волосатый? – окунь, наконец, подплыл поближе.

– Ты ошибся, человек просто быстро уплыл, вон туда. Вито, э-э-э… меня зовут – Вито.

– Вито! Ха! Я бы назвал так только медузу! Поплыли за мной, угощу тебя своим фирменным рулетиком, – Пузырь начал уходить в глубину, – Давай не отставай, если опоздаем к ужину, то жена заругает!

Вито ничего не оставалось делать, как плыть за новым знакомым. Постепенно становилось всё темнее и темнее, длинные ленты водорослей колыхались в такт движению воды. Мальчик поднял свой правый глаз вверх – поверхности уже совсем не видно. Внезапно, он со всего маха ткнулся в хвост Пузырю, а тот тихо прошептал:

– Замри и раздуйся, – сам он расправил в стороны все свои плавники, особенно большой колючий на спине.

«Странный какой», – подумал Вито и начал оглядываться по сторонам. Повернув голову, он нос к носу столкнулся с какой-то большой рыбой с маленькими злыми глазками. Она медленно раскрыла рот с острыми, как бритва зубами и одним движением захлопнула его, но уже вместе с Вито внутри. В последнее мгновение сработали, наверное, рыбьи рефлексы, и мальчик растопырил плавники, как это ранее сделал Пузырь. Огромные челюсти сомкнулись, и тут же послышался хруст – сломались пару иголок на спине. Неудачливая акула с визгом выплюнула Вито и быстренько уплыла восвояси.

– Это Злобень! Не бойся, он так проверяет новичков. Правда, вчера съел двух моих друзей, но тут они сами виноваты. Поспорили, где люди мечут свою икру – в реке или море, да так заспорились, что не заметили хитрого Злобня. Тут он их и сцапал.

Вито смотрел вслед уплывающей акуле и думал, какое счастье, что он не превратился в беззащитную селёдку или сардинку. Поплыли дальше. В кромешной темноте начали появляться бледные отсветы. Между взмывающих вверх водорослей плавали светящиеся рыбки, они отбрасывали молочно-белый свет на воду вокруг и толстый слой ила. У всех рыб торчали навыкат глаза. Вдруг Вито представил, сколько тон воды сейчас находится над ним, и если он вдруг превратится в человека, то эта тяжесть тут же раздавит его в лепёшку. «Не думать о людях! Прочь от себя эти мысли! Я рыба, я спокойная холодная рыба…»

– Ну, вот мы и дома! – Пузырь широко взмахнул плавником, показывая на куст тёмно-бурой водоросли. – Жабра, милая, я с гостем!

Из кустов высунулась ещё одна морда окуня. Вито присмотрелся – из её губы через ноздрю торчал рыболовный крючок.

– Здравствуйте, – Вито чувствовал себя немного неловко, как будто он сам навязался в гости.

Но тут, Жабра широко улыбнулась, если это можно так сказать о рыбе:

– Ну, наконец-то! Я уж думала, тебя Злобень доедает! Что, захотел сделать меня матерью одиночкой?! Многодетной матерью одиночкой?!

После этих слов из кустов выплыла туча крикливых мальков. Они тут же окружили гостя со всех сторон и начали тыкаться и шлёпать его своими маленькими хвостиками и плавниками.

– Ребята, ну успокойтесь! – Пузырь разогнал мелочь и подтолкнул Вито в заросли водорослей. – Видел штуку в носу у моей жены?

– Ага, видел, это называется крючок.

– Может быть и крючок. Однажды её чуть не изловили люди. Она была молодая и глупая, клюнула на жирного червяка посреди моря. Во даёт! Как же может червяк оказаться, посреди моря?! А я, как всегда, поднялся к поверхности – там я сочиняю стихи. Смотрю, молодая красивая окуниха извивается всем своим красночешуйчатым телом, и её уже вытягивают из воды! Конечно, я не дельфин, но разогнался и выпрыгнул вслед за ней и в полёте перекусил леску. Мы с Жаброй плюхнулись обратно в воду, а этот, как говоришь, крючок, так и остался у неё в носу. Она не смогла устоять перед таким героем, как я, и вот, у нас уже третья партия этих маленьких обормотов! – Мальки продолжали крутиться вокруг, создавая живой ураган.

– Смотри, это мой фирменный рулетик!– Пузырь зарылся носом в ил и, через какое-то время, вытащил на свет пару рачков. Каждого он ловко обмотал куском водоросли и сунул одного Вито:

– Угощайся! У нас голодным не останешься. Ты главное попробуй, какой он сочный!

Вито посмотрел в грустные глаза рачка, и уж было думал отказаться, но хозяин был слишком настойчив – сам уже хрустел третьим рулетиком. Пришлось есть. На вкус очень даже ничего, но не хватало сметанки.

– Очень вкусно, правда! Я никогда ничего подобного не пробовал. – Вито прожевал и решил начинать задавать вопросы. – Я тут, кстати, увидел какую-то пролетающую штуку над морем. Такая деревянная, квадратная. Ты когда-нибудь встречал её?

– Конечно! Она постоянно летает туда-сюда. И знаешь, что самое интересное? Когда она рядом, погода всегда меняется. То начинается шторм, то дождь, вдруг, проходит и напекает солнце. Вот такие чудеса, – Пузырь довольно обсасывал пустой панцирь маленького крабика.

У Вито в голове начинал вырисовываться план: «Здесь самостоятельно найти маму мне вряд ли удастся. Может быть, она даже не за этой дверью. Значит надо, во что бы то ни стало, вернуться в домик в лесу и всё-таки поговорить с бабушкой. Ведь бабка она мне или нет, в конце концов? Должна понять!»

– Слушай, Пузырь, а тут есть какая-нибудь земля рядом, или островок?

– Тебе зачем? Ты же знаешь, где земля, там чайки. А чайка всегда готова клюнуть тебя побольнее или утащить в гнездо к своим голодным птенцам.

– Ну, а всё-таки?

– Хорошо, самоубийца. Совсем рядом есть небольшой каменный островок.

– Покажи мне, пожалуйста, где это, и я от тебя отстану.

– Только, чур, ты оценишь мои стихи!

– Конечно! – Вито с готовностью зашевелил хвостом.

Они медленно поднимались из морской глубины. С каждым метром вода становилась теплее и ярче.

– Вон, там, проплыви ещё немного, и ты на месте. Может быть, всё же одумаешься?

– Я только одним глазком, обещаю! Возвращайся к семье, и спасибо тебе за всё, Пузырь! – Вито похлопал плавником по спине доброго окуня и поплыл к поверхности, но, вдруг вспомнив, обернулся. – А как же стихи?

Пузырь грустно смотрел ему вслед:

– Окажись я сейчас над водою,

Точно мокрыми станут глаза.

Окунь Вито со странной судьбою

Уплывает от нас навсегда…

Полёт

Мальчик ещё раз помахал на прощание и поплыл к своей цели. Когда до поверхности оставалось совсем ничего, он сбавил скорость. Высунул тихонько голову. Вода была почти гладкой, только мелкая рябь нарушала спокойствие моря. Невдалеке возвышался каменистый остров. На узком участке скалистого берега, среди острых камней торчали какие-то деревяшки. Наверное, части корабля или лодки, налетевшей на этот остров в шторм. Повсюду кружились стаи чаек. Они дико кричали и то и дело ныряли в воду, за свежей рыбкой, но Вито пока не заметили. «Надо действовать быстро!» – он опустился поглубже, выбрал курс на остров и начал разгон. Перед самым берегом Вито выпрыгнул из воды и, ярко переливаясь красными боками в лучах закатного солнца, полетел на камни. Чайки, заприметив лёгкую добычу, кинулись все разом на сумасшедшего окуня.

Да, план был очень отчаянный, и папа явно не разделил бы этой безумной идеи, но! За мгновение до того, как самая быстрая чайка схватила окуня, уже её за клюв схватила человеческая рука.

– Ха-Ха! Ну что, съели?! – Вито вскочил на ноги и начал прыгать по камням, распугивая ничего не понимающих птиц.

Наконец чайки смекнули, что человек не очень дружелюбная пища и скопились на противоположном краю островка, притихнув. Вито захватил с собой кусок деревяшки и взобрался на самый высокий камень. Солёный ветер быстро обсушил мокрую одежду. Мальчик пристально осматривал бескрайние морские просторы. Чего-то похожего на летающую дверь он так и не увидел, только глаза заболели, а голова закружилась от монотонного покачивания волн. Чайки непринуждённо парили вокруг клочка земли, то быстро ныряя, то замирая в воздухе на одном месте. Их крылья были просто созданы природой для морских полётов! Вито порылся в своём мешке, но ни одной фигурки птицы не нашёл. Он достал маленький ножичек и принялся аккуратно вырезать деревянную чайку.

Прошло несколько часов, но ничего путного не получалось. Дерево было совсем не пригодно для этой работы. Оно слишком долго лежало под палящим солнцем, то и дело, намокая в солёной воде. Но Вито не сдавался, вновь и вновь, начинал сначала. В небе уже высоко светила луна, а прозрачные облачка тонкой сеткой блуждали между звёзд. Наконец, мальчик нашёл более твёрдую сердцевину куска от мачты, и кое-что стало получаться. Вот уже появилась голова, и почти готовы острые крылья.

Погода резко изменилась. Непонятно откуда небо заволокло тяжёлыми низкими облаками, и хлынул дождь! Не как обычно с редких капель, нарастая, превращаясь в ливень, нет! Стена воды упала с небес в одно мгновение. Тут Вито вспомнил, что говорил Пузырь – погода меняется очень быстро, когда дверь рядом.

Первая вспышка молний осветила бунтующее море. Вслед за ней пришёл раскат грома. Чайки жались тесной кучей к середине островка, а высокие волны хлестали брызгами по лицу мальчика. В ярком росчерке очередной молнии, Вито увидел то, что искал. Дверь, покачиваясь, плыла по воздуху, то появляясь, то исчезая между вздымающихся волн. Трудно было удержать её в поле зрения, но Вито всё-таки рассчитал направление – дверь плыла совсем не в его сторону. Поняв это, мальчик сосредоточил всё своё внимание на маленькой деревянной чайке. Это был последний шанс выбраться отсюда, а может быть и вообще выжить. В море возвращаться ему не хотелось, к акулам и всяким там ядовитым медузам, а сколько он протянет на каменном острове, неизвестно. Так что, надо было ловить эту дверь любой ценой.

Дождь и волны хлестали со всех сторон, и ножик то и дело норовил выскользнуть из рук. Когда всё уже было почти готово, фигурка, вдруг обломилась и у Вито в руках осталась одноногая, но очень милая чайка.

– Ладно, и так сойдёт! – Вито прижал её к себе и закрыл глаза. Он думал о чайках, в то время как дверь уплывала всё дальше и дальше.

Наконец, мир поменялся! Два глаза смотрели в разные стороны, Вито пощёлкал клювом и начал заваливаться на бок. Всё-таки на одной ноге он стоять, пока не научился. Птица расправила крылья, и порыв ветра тут же чуть не оторвал её от камня. Удивлённые собратья смотрели на одноногую чайку, скачущую на месте. К этому моменту буря, а вместе с ней и заветная дверь уже уплыли далеко в сторону и ветер немного утих. Приложив все свои усилия, Вито поймал равновесие, и, вспомнив, как это делали настоящие чайки, раскинул крылья и взлетел. Он прижал одинокую лапку к перьям на животе и полностью отдался птичьим чувствам.

Это ни на что не похоже и ни с чем несравнимо! Полёт. Ты просто паришь над землёй или водой, не важно, над чем! Ты паришь над планетой и уже не являешься её частью. Так легко смог освободиться от силы притяжения, и одного взмаха крыла достаточно, чтобы самому решать, где верх, а где низ. Говорят, что, когда захватывает дух, ты не можешь вздохнуть. Возможно, но не сейчас. Сердце Вито стучало, как град, бьющий по крыше дома, а вдохнув один раз, он больше не мог выпустить воздух. Что такое счастье для того, кто всю жизнь прожил на земле? Это полёт. Вито забрался под самое небо, он ловил каждый поток горячего воздуха и разрешал ему нести себя, он чувствовал, как дышит море. Он видел, как огромные тени китов проплывают под ним, как косяки рыб следуют за ночным течением в толще воды. И он увидел чёрноё пятно урагана, уходящего к горизонту!

Вито сейчас чувствовал в себе силы догнать кого угодно. Выбрав попутный ветер, он полетел в погоню. Всё ближе становились тучи, и всё чаще встречные порывы замедляли полёт чайки. Наконец, он влетел в полосу дождя. Крылья быстро намокли, и, хотя вода стекала по перьям, лететь стало намного тяжелее. Ветер кидал его из стороны в сторону. Вокруг сверкали разряды молний, и громыхало раскатисто и очень страшно. Дверь плыла в самой середине этого кошмара. Вито, из последних сил махая крыльями, держался цели. Вдруг он представил себе, как молния попадает в маленькую чайку, перья летят во все стороны и вниз падает уже ощипанная и поджаренная тушка. Она приземляется на тарелку перед Вито и он, тут же, кричит: «Папа, тут не хватает одной ноги?! Бр-р-р-р! Опять эти мысли!» Но молнии и вправду били совсем рядом, интересно, а клюв может быть громоотводом?

Дверь была близко, но тут Вито понял слабое место во всём своём плане – дверь! Она может быть закрыта, бабушка может не открыть или её не будет дома. Но уже поздно было что-то менять, и Вито подлетев вплотную, ухватился лапой за ручку. Повиснув вниз головой, он расслабил крылья и позволил себе немного отдохнуть. Мальчик подёргал за ручку туда-сюда – конечно дверь оказалась закрытой. Осталось только постучать. Он со всей силы клюнул по дереву, три раза. Тут! Тук! Тук! Тишина… Прошло несколько долгих секунд и Вито постучал ещё раз. Лапа уже начала уставать, а буря всё не унималась. И вот, сквозь отчаянные порывы ветра из-за двери послышалось сдавленное ворчание:

– Кто там ещё посреди ночи шалит!

Дверь распахнулась, и старушка, выглянув наружу, взмахнула рукой – ветер дождь и молнии исчезли в одно мгновение, точно по волшебству.

– Странно. Наверно послышалась, – она развернулась и стала медленно закрывать спасительную дверь.

Вито, не теряя ни секунды, отцепился от ручки и влетел в дом, вслед за бабушкой.