22.
Дядя Вася ушел чаёвничать, Стэн остался в "офисе", наблюдая по внутренним камерам за помещениями Северной шахты. Джон наконец разблокировал рубильник системы самоликвидации, какое-то время помедлил и затем перевел рычаг. Включилась аварийная багровая подсветка, заработал обратный отсчет, у Джона оставалось 600 секунд чтобы покинуть территорию добывающего комплекса. В офисе по нескольким мониторам поползли строки сообщений тревоги. Как только спутник взойдет над горизонтом эта тревога через трансляторы гиперсвязи будет мгновенно передана на ближайшую станцию "Синана". Но Стэн ощущал какое-то странное равнодушие к происходящему и безучастно глядел на мониторы. По идее весь двеллдоум также должен был наполниться звуковыми сообщениями от Исиды о критической ситуации на шахте. Но вокруг царила тишина. Наверное Лола, учтя всю подоплеку происходящего, сочла что разумнее хранить молчание.
Стэн никак не мог избавиться от ощущения смутной неприязни к своему младшему помощнику. Словно дядя Вася был в чем-то прав, словно молодой человек действительно предал своих товарищей. Но и образ Василия Ивановича, старого, эгоистичного, но по-своему добродушного и даже благородного грубияна вдруг подернулся некой зловещей дымкой. Как будто сквозь круглую полнощекую физиономию с зеленой бородой вдруг проступили неприятные жестокие черты хищника. И Стэну казалось что за последний час он потерял всю свою маленькую команду. Он остался один. Где-то на периферии сознания блуждали мысли что надо взять себя в руки, что не время расклеиваться, что именно в такие непростые ситуации человек и должен доказывать что он человек.
Обратный отсчет завершился. Взрыватели в пустых контейнерах щелкнули и аварийная подсветка отключилась. Стэн поглядел на один из мониторов над столом дяди Васи. Сюда в непрерывном режиме поступала информация о функционировании Северной шахты, объемы извлеченной руды, процентное содержание доменита, данные о состоянии каждого робота-проходчика и так далее. Информация продолжала поступать в рабочем режиме, с шахтой всё было в порядке. Стэн попытался представить себе, что сейчас чувствует Джон, сидящий в кабине глайдера и понимающий что ничего не вышло. Что ему теперь остается? Вернуться в двеллдоум, вернуться как побитая собака, вернуться незадачливым ренегатом, не смеющим взглянуть в глаза своим товарищам. "А что остается мне?", спросил себя МакГрегор. И он прекрасно понимал что оставалось не так уж и много. Как только Джон Тимирязьев вернется, он должен быть арестован и помещен в так называемую камеру "М". Такие были на каждом двеллдоуме. Всегда существовала вероятность что рассудок кого-нибудь из команды не выдержит инопланетного окружения и человек станет опасным для своих товарищей. Тогда потребуется изоляция. В камере "М" – "камере медитации", как прозвал её кто-то из первых заключенных. Ибо в ней не оставалось ничего другого как только медитировать, человека помещали в условия, гарантирующие что он не только не причинит вреда окружающим, но и самому себе.
До восхода спутника оставалось чуть больше часа. Попытка самоликвидации шахты пройдет красной полосой для кураторов никтопианского проекта. Они тут же потребуют объяснений от координационного аналитика и наверно уже через пару часов отправят корабль в звездную систему Никтопии.
Стэн поднялся из кресла и вышел из "офиса". Он направился в кабинет координатора, помещение где он бывал не так уж и часто, но именно там находился оружейный сейф. Он снова достал пистолет-парализатор, стреляющий маленькой электрошоковой капсулой, моментально блокирующей нервные узлы, превращая человека в тряпичную куклу. Однако на этот раз прицепил его не на пояс, а убрал в кобуру, которую прикрепил под левой рукой. Затем он надел сверху куртку и посмотрев в зеркало, убедился что оружие незаметно. Прежде чем закрыть сейф, он взглянул на отливающей синевой ствол кольт-гаубицы "Тор-6". Несколько секунд Стэн стоял в нерешительности, затем протянул руку и взял пистолет с подставки. Это ужасающее оружие он держал в руках только на стрельбище на спецкурсах полевых аналитиков, которые в обязательном порядке проходил каждый координатор перед отправкой на очередную планету. В любой межзвездной корпорации это было обязательным правилом. Человека следовало подготовить ко всему, но даже когда случится то к чему нельзя подготовить у землянина должен быть его самый последний козырь. Кольт-гаубица был универсальным оружием, не зависящим ни от чего. По сути стрелял маленькими бомбами, уничтожающими материю, разрывая её атомные связи. Стэн глядел на пистолет почти со страхом. Нет, не при каких условиях здесь не может понадобиться подобное оружие, подумал он с сильно бьющимся сердцем. И всё же он колебался. Ощущение шершавой увесистой рукояти придавало уверенности, которой ему так не хватало сейчас. Но это Ultima ratio пугало его. Оно словно приближало его к грани, за которой уже ничего не будет как прежде. А ведь еще не случилось ничего непоправимого. Все они трое живы, шахта не взорвалась, Джона вывезут с планеты и вылечат от безумия в каком-нибудь приятном теплом солнечном уютном санатории и всё будет хорошо. Стэн положил кольт обратно на подставку, закрыл сейф и вышел из кабинета.
Вернувшись в "офис", он увидел, что дядя Вася уже сидит за своим столом и с объемной кружкой в левой руке с интересом разглядывает на экране варианты женских губ. Стэн вообще не любил когда кто-то приносил еду или питье на рабочие места и несколько раз уже делал замечания по этому поводу. В основном старшему помощнику, так как Джон всё понял с первого раза. Немного поразмыслив о том что возможно сейчас все эти придирки будут выглядеть совершенно глупо и неуместно, ибо того и гляди через несколько часов здесь уже будут хмурые парни из команды "Ноль" и порядок на рабочих столах самое меньшее о чем стоит беспокоится, Стэн, скорее не ради этого самого порядка, а просто чтобы вернуть себе чувство человека способного контролировать себя и окружающих, всё-таки напомнил старпому о необходимости производить все питейно-поедальные процедуры исключительно на кухне или в кают-компании.
– Ой, да ладно, Стэн, не гунди, – жизнерадостно откликнулся дядя Вася, – нас вот-вот накроют медном тазом и горячих угольев в зад запихнут, а ты переживаешь о крошках на столе. Слушай, лучше скажи, тебе какие губы нравятся у женщин, пухлые или тонкие.
– Нормальные. – МакГрегор подошел к главному экрану.
– А я люблю когда у девицы верхняя губа тонкая, а нижняя чуть припухлая, словно девка на что-то дуется. Вот так. – И старпом, выпятив нижнюю губу, повернулся к начальнику.
Стэн глянул и содрогнулся.
– Ужас! – Искренне сказал он.
Но дядю Васю это ничуть не обескуражило.
– Ну это в моем исполнении. А я Анжелине именно такие закажу. Кстати, наш юный подрывник улетел в неизвестном направлении.
– То есть? – Нахмурился Стэн.
– С радара шахты он исчез, причем глайдер вместо юго-востока летел куда-то на северо-восток, и на нашем радаре так до сих пор и не появился. Хотя должен был уже минут семь как нарисоваться. Если на глайдере, то тут ведь рукой подать.
– Радар двеллдоума, – приказал Стэн и Исида вывела на главный экран изображение круга пространства в центре которого находился купол землян.
– И что ты думаешь, куда он направился?
– Да не волнуйся, командир. Стыдно ему, конечно. Наверно хочет побыть наедине с собой. В любом случаем спутник сейчас поднимется и отследим его.
Но Стэну вдруг стало невмоготу сидеть тут и ждать и сказав старпому, что он пойдет выпьет чашку чая, он ушел в кают-компанию. Там его встретила прелестная белокурая девушка с двумя косичками в белой рубашке, красной короткой юбочке, черных чулках и алых туфлях на высоком каблуке.
– Налить вам чаю, сэр? – Спросила она.
Стэн некоторое время озадаченно глядел на очаровательную особу.
– Клянусь длинноногой Гипой, – пробормотал он, – тебе не кажется, Лола, что сейчас не время изображать красоток?!
– Что значит изображать, – обиделась девушка, – я такая и есть.
Стэн устало опустился в кресло.
– Хорошо, хорошо, – прошептал он. Еще не хватало женских истерик, подумалось ему. Эта мысль позабавила его, ведь никаких женщин рядом нет, это всё обман, иллюзия. Он закрыл глаза и почти сразу же задремал.
Когда он снова открыл глаза ему показалось что прошло от силы пара минут. Перед ним стояла всё та же прелестная белокурая девушка, но на этот раз в униформе и берете. Увидев что он проснулся, девушка вытянулась во фрунт и отрапортовала:
– Сэр, вы проспали три часа восемнадцать минут.
Стэн поднялся на ноги, его слегка покачивало.
– Джон …, – сказал он, сглотнув.
– Его глайдер находится у южных отрогов Серебряных гор. Биопоказатели в норме.
Стэн непонимающе поглядел на нее.
– А что он там делает?
Лола пожала плечами.
– Не могу знать, сэр.
Ситэн тупо глядел на девушку, не в силах понять забавляет его или раздражает эта имитация военного поведения. Но тут он опомнился.
– Данные уже ушли к "Синану"?
– Так точно, сэр.
– И что?
– Не могу знать, сэр.
– Лола, прекрати, а! Ты можешь по-человечески себя вести. – Стэн усмехнулся про себя, фраза прозвучала наверно странно, учитывая то к кому она была обращена.
– Вы же сами изволили заметить, мистер МакГрегор, что сейчас не время для легкомысленно поведения, – ответила девушка, обиженно выпятив нижнюю губку. Это тут же напомнило Стэну о дядя Васе и о том откуда вообще все это началось.
– Ладно, Лола, всё нормально. Просто скажи мне что говорит "Синан".
– Ничего.
– То есть?
– Никаких данных от внепланетных источников не поступало.
– Но информационные отчеты уже ушли к ним?
– Почти три часа назад.
– И ничего?!
– Ничего.
Стэн несколько секунд удивленно глядел на девушку.
– Знаешь, я, пожалуй, выпью чаю. – Сказал он. – И немножечко коньяка.
Придя в офис, Стэн нашел дядю Васю мирно похрапывающем в кресле. На мониторе перед ним висело изображение идеально красивой рыжеволосой женщины с огромными синими глазами. Стэн некоторое время разглядывал изображение, полагая что видимо это и есть Анжелина. «Пожалуй нос чуть-чуть великоват", решил координационный аналитик и разбудил старпома.
– Фу ты, закимарил, – мотнув головой, зевая, проговорил дядя Вася. – Ну что, ататуй начался? Взяли нас за жопы?
– Пока еще нет, – ответил Стэн, усаживаясь за свой стол. Первым делом он убедился что все штатные информационные отчеты за предыдущий период действительно ушли в "Синан" и есть стандартное подтверждение о получении.
– Василий Иванович, нам кровь из носа нужен второй глайдер, – сказал Стэн, с удовольствием чувствуя как к нему возвращается былая уверенность. Словно он вдруг почувствовал удачу.
Дядя Вася взглянул на него. Стэн спокойно встретил его взгляд.
– Какие-то возражения? – Поинтересовался он.
– Никаких. Иду в гараж.
23.
Следующие полторачаса Стэн занимался тем, что изучал документации и схемы Северной шахты. Ему не давала покоя мысль, что Джон полетел к Серебряным горам, где как было известно еще со времен Первой партии обитали никтопы, за помощью. Это звучало почти дико. Ведь именно никтопы убили его. И тем не менее Стэн никак не мог отделаться от мысли, что молодой человек ищет пути какой-то диверсии на шахте и ради этого готов обратиться к кому угодно. Но если он действительно связался с инопланетянами, значит вся его эта история о третьем виде возможно не так уж и безумна. Кроме того, Стэн то и дело проверял входящие сообщения, хотя, конечно, прекрасно понимал что его и так известят о любом сигнале от "Синана". Но то что последний упорно молчал, начинало его беспокоить всё сильнее и сильнее, ибо он совершенно не понимал что там происходит. Неужели кураторам наплевать что один из полевых сотрудников корпорации пытался уничтожить драгоценную шахту?!
– Зафиксировано приближение к двеллдоуму, – буднично сообщила Исида. – Направление север, расстояние 12 метров. Объект опознан как автохтон "люксор". Количество один.
Стэн поглядел на экран, куда Лола вывела изображения с одной из внешних камер. В режиме ночного видения МакГрегор наблюдал как на неровной каменистой равнине, словно бы залитой лунным светом, одиноко трепыхался жалкий зеленоватый комочек. Это выглядело почти трогательно. Люксор раздул свои чехлы (???), спасаясь от жестокого холода и упирался в землю тонкими ногами, сопротивляясь порывам ветра, морщившего и сжимающего его шаровидное тело с одного бока. Его мискообразная голова практически полностью втянулась в плечи, а руки были растопырены в стороны, словно он готовился к тому что его вот-вот свалит с ног. Цвет люксора вроде был зеленым и вообще Стэн решил что это кажется Миша, хотя, конечно, он не был в этом уверен.
– Наведи на него аккуратно прожектор, – приказал МакГрегор, – только убавь свет процентов до 25, чтобы не ослепить и не испугать его.
Режим ночного видения отключился, когда широкий неяркий луч осторожно приблизился к трепещущему на ветру шарообразному инопланетянину. Люксор ничуть не испугался света, а напротив словно потянулся к нему. Его голова поднялась выше и узкие ниточки глаз раскрылись. Он начал делать жесты руками, махая ладонями с длинными многосуставчатыми пальцами к себе.
– Кажется он зовёт вас, – предположила Лола.
– Похоже на то, – согласился Стэн.
Это было странно. Ничего подобного прежде не случалось. Если даже Мише и нужно было что-то сказать МакГрегору, он дожидался когда тот сам зайдет на маяк или передавал сообщение через подчиненных Стэна. Обычно это касалось каких-то деревенских мероприятий, организуемых задолго до их проведения, а потому никакой спешки не было. Люксоры всегда отличались пунктуальностью и щепетильностью к порядку в чем бы то ни было. Хоть в жизни, хоть в смерти, подумалось МакГрегору, когда он припомнил как методично, словно по расписанию, они рожают детей и отправляют своих сородичей в желтый дом, откуда никто не возвращается.
Стэн колебался не долго. Надо идти, решил он. У него не было какого-то плохого предчувствия, но смутная тревога уже не покидала его сердца. Но волновался он не о себе, он почти не сомневался что это как-то связано с Джоном, может быть он в беде. Что если он обратился к никтопам за помощью в уничтожении шахты, а те, не сумев до конца понять его намерений, просто пленили его и сейчас Миша, как-то узнавший об этом, спешит сообщить это сай'ирле. Стэн ощутил горечь, вспомнив это слово. "Тот, кто ведет свой народ". С досадой подумав о том, что он плохо вел свой народ.
– Позови старпома, – приказал он.
Дядя Вася, узнавший в чем дело, воспринял план Стэна в штыки.
– Да ты тоже что ли башкой ослаб! – С гневом набросился он на начальника. – Как пить дать Михалыч у них на побегушках. Он тебя сейчас заведет куда-нибудь и эти коты тебя выпотрошат. И либо ты останешься покойником, если повезет, либо как Джон воскреснешь спятившим никтопофилом. Мне что тогда делать?! – И чуть помедлив, он предложил: – Давай лучше я пойду. Потрясу этот зеленый мешок и узнаю что они задумали. Только дай мне на всякий случай оружие. И лучше автомат или гранатомет. Или плазменный сжигатель. Если эти мохнатые гандоны сунутся, спалю их к едреной фени. Пусть знают суки, что земляне не сдаются.
Стэн улыбнулся.
– Нет, дядя Вася, никаких военных действий на вверенной мне территории. Ты остаешься за главного. И чур к Лоле не приставать.
– Да куда уж мне, – вздохнул дядя Вася. – Такие девушки любят молодых, стройных, с волосами на голове, а не старых замшелых пердунов с травою вместо бороды. Ведь так, Лола?
– Именно так! – Бойко подтвердила девушка.
Дядя Вася аж крякнул от столь прямолинейного ответа.
– Ну ты и козочка, хоть бы завуалировала как-то.
Стэн снова улыбнулся.
24.
Некоторое время МакГрегор и маленький инопланетянин молча смотрели друг на друга в свете прожектора двеллдоума.
– Надо идти, – сказал Миша и протянул Стэну руку. Раньше люксор так никогда не поступал и землянин на секунду замешкался. Но затем он вытянул вперед руку. Стэн ожидал некоего рукопожатия, но вместо этого длинные, костистые и на удивление сильные пальцы крепко обхватили его ладонь и не отпустили.
– Надо идти, – повторил Миша и потянул землянина за собой. Стэн повиновался и они так и пошли, держась за руки.
МакГрегор улыбался про себя. Должно быть со стороны это выглядело нелепым и забавным, подумалось ему. Рослый широкоплечий землянин и маленький пузатый тонконогий люксор шагают под непрестанными потоками холодного, скребущего ветра, сквозь вечную звездную ночь и крепко держатся за руки. Словно… и на ум Стэну приходило только "отец и ребенок". Легкий тщедушный инопланетянин, смешно раздувший свои кожаные оболочки казался ужасно беззащитным и доверчивым. Да, он бесконечно доверял своему странному сильному спутнику, нисшедшему из небесной глубины.
К удивлению Стэна они свернули от маяка к склону, по которому шла дорожка, отмеченная по краям рядами камней и ведущая к поселению люксоров.
– А кто на маяке? – Спросил Стэн.
– Синяк, – беззаботно ответил Миша, нисколько не обескураживаясь не слишком благозвучным именем. Если "Большой Хэ" счел его подходящим, значит так оно и есть.
Узнав что они идут в деревню, Стэн не стал спрашивать зачем. Почему-то он совершенно не испытывал беспокойства, по крайней мере за себя. Напротив, в его душе рождалась и крепла уверенность, что всё будет хорошо. Он прекрасно понимал, что это совершенно безосновательный и возможно опасный настрой, в памяти из когда-то прослушанного курса психологии даже всплывало что-то о защитных механизмах человеческой психики в стрессовой ситуации, о лживой эйфории и душевном подъеме перед окончательном принятием кризиса. Но Стэн чувствовал что всё это не то. А главное то тихое радостное удивление от того что два абсолютно чуждых существа, рожденных, слепленных, выпестованных, ограненных и наполненных совершенно разными мирами, спокойно идут держась за руки под улыбающимися звездами.
Впрочем, Стэн легко стряхнул с себя эту непрошенную и неуместную сентиментальность, ибо всё же был не склонен к ней и постарался собраться с мыслями. Разум подсказывал ему что так или иначе осталось совсем недолго до того или иного завершения всей этой истории и потому внимание и концентрация сейчас необходимы как никогда. Неизвестно почему «Синан» медлит с ответом и что такое важное собирается показать ему Миша, но нужно быть готовым ко всему.
Когда они вошли на улицу деревни с приземистыми прямоугольными домами, украшенными всякими ленточками и вертушками, с которыми играл ветер, стало значительно светлее. На специальных столбиках, в белых стеклянных полусферах, над которыми стояло нечто вроде зонтиков, сияли ладоши, ограждая маленькое поселение от тьмы нескончаемой никтопианской ночи. Стэн обратил внимание, что встречаемые ими люксоры в основном синих и голубых оттенков, то есть молодежь. При виде странной парочки маленькие инопланетяне замирали, приседали и сузив глаза пристально наблюдали за ней.
Их путь завершился у длинного желтого строения с черной горизонтальной полосой. Стэн почувствовал неприятное волнение. В какой-то миг у него даже мелькнуло сожаление о том что "Тор-6" остался в сейфе в двеллдоуме. МакГрегор пристально поглядел на Мишу. Тот отпустил его руку и теперь стоял перед ним, как почудилось землянину, с виноватым выражением.
– Дом откуда не возвращаются? – С фальшивой веселостью произнес Стэн и даже улыбнулся.
– Да. И я не могу войти туда, – сказал Миша и его очень расширившиеся глаза блестели. Словно от слез подумалось Стэну. – Пойдешь один.
– И тоже не вернусь? – Спросил Стэн как можно спокойнее. Ему показалось, что ветер унес его слова и молчащий инопланетянин не услышал их. Или не захотел.
Но Миша через несколько секунд спросил:
– Почему?
– Ну не знаю, – пожал плечами Стэн. – Может там меня ждут никтопы. И они сделают со мной тоже самое что и с Джоном. Только вот у меня нет ладоша, который прилетит меня спасти.
Миша как-то сильно вздрогнул сразу всеми тремя своими кожаными оболочками и, как решил Стэн, совершенно по-человечески удивленно захлопал глазами.
– Как же ты это говоришь, СтэнМакГрегор?! – Произнес он, мелко дрожа. – Ты говоришь напрасное. Это какая-то пурга галимая, честное слово.
Стэн едва заметно усмехнулся, отметив как ширится культурное влияние некоторых землян. С зеленой бородой.
Миша смотрел на него, словно ожидая объяснений, но не дождался. Тогда он указал на дверь и сказал:
– Туда.
И Стэн, пересиливая просыпающийся почти животный страх, живописно рисующий ему как это больно и жутко когда тебя перерезают горло, потянул тяжелую дверь на себя и, наклонившись, вошел внутрь. Он собирался включить фонарь, но в помещении неожиданно оказалось светло. Под потолком, медленно перемещаясь туда-сюда, парили три сияющих ладоша. При виде них Стэн почему-то ощутил облегчение и даже некоторую радость, как будто они обещали ему защиту и помощь. Снаружи "дом откуда не возвращаются" был таким же низким, как и почти все остальные строения люксоров и Стэн ожидал, что ему придется стоять согнувшись, но оказалось что пол помещения находится гораздо ниже уровня земли. На самом деле от крыши до пола было около шести метров и от двери вниз вели довольно крутые каменные ступени. Стэн не спеша спустился вниз, оглядываясь по сторонам. Помещение было абсолютно пустым. Только глухие стены, плоская крыша и пол сделанный из чего-то напоминающее бетон. В этом бетоне были ряды углублений, похожие на то, в котором так любил "расплываться" Миша у себя на маяке. И еще здесь царила удивительная тишина. Никтопианские ветра остались где-то далеко снаружи.
Оказавшись внизу, Стэн прошел вперед и остановился примерно в центре длинного помещения. В противоположной стене зиял достаточно высокий даже для землянина вход в какой-то туннель или пещеру. Свет ладошей проникал туда на пару метров, а дальше колыхалась непроницаемая тьма. "Если предполагается, что я войду туда, то нет уж, дудки, не дождетесь", подумал Стэн. Но этого видимо не предполагалось. Его сердце забилось сильнее, когда он уловил какое-то движение в туннеле и оттуда бесшумно и стремительно появился никтоп. Он выбежал на четырех лапах и резко остановился. Поднялся на задние, некоторое время помедлил и направился к землянину.
Стэну стало очень не по себе. Внутри живота словно натянулись тугие струны, а в ногах напротив всколыхнулось некоторая позорная вялость. МакГрегору было откровенно страшно. Ему жутко хотелось податься назад от наступающего инопланетянина и лишь усилием воли он заставил себя не шевелиться. Никтоп остановился перед ним, взирая на него маленькими глубоко-посаженными глазами. "Какой же урод", с отвращением подумал Стэн, вмиг позабыв все навыки антиксенофобии, которые когда-то пытались ему привить в университете. С неким почти извращенным любопытством он разглядывал нелепо изогнутые черты лица, или все-таки морды, никтопа, его жуткие костные выросты, словно разрывающие плоть и омерзительные, непрестанно шевелящиеся многочисленные усы, напоминающие червей. Впрочем, если не считать головы, остальное тело, покрытое длинной черной блестящей шерстью выглядело для землянина вполне приемлемо и даже обычно. А уж огромный пушистый хвост, на который никтоп кажется опирался и вовсе мог бы быть назван красивым и приятным, как елочная игрушка.
Стэн, пересилив и страх, и физиологическую неприязнь внешнего вида инопланетянина, постарался взять себя в руки. Ровным дыханием он попытался унять скачущее сердце и в какой-то мере это удалось. И хотя ему самому показалось бы это странным, но покой он кажется обрел, ободрившись мыслью, что он не просто Стэн МакГрегор, какой-то там тридцатичетырехлетний мужик из маленького провинциального городка такой же провинциальной сельскохозяйственной планеты, а все таки представитель огромной мощной цивилизации, что за его спиной целое человечество со всеми своими бесчисленными достижениями и свершениями, человечество которое благодаря своей воле и разуму сумело построить прекрасный, да все таки прекрасный, мир в безбрежном звездном небе, что он один из рода "хэ". Стэн усмехнулся про себя, "гладковщина какая-то", подумалось ему, но от мысли о дяди Васе на душе стал теплее.
Однако глядя на стоявшего перед ним никтопа, который кстати казался ненамного ниже него, он не понимал ради чего всё это. Они что встретились здесь чтобы поиграть в гляделки, ведь они не владели языками друг друга. Да и вообще никтопы считались дикими, чуть ли не животными. Хотя конечно Стэн понимал что такой вывод был сделан главным образом для того чтобы устранить котообразных инопланетян с пути корпорации, чтобы исключить их из тех кто мог решать судьбу собственной планеты. Что могут решать животные?
Стэн осторожно оглядел никтопа. Судя по всему, на нем не было ничего искусственного, никакой одежды, ремней, украшений и прочего. Оружия вроде бы тоже не было видно. Хотя наверно он мог что-то прятать в своей густой длинной шерсти, но все же, решил Стэн, не такой здоровенный зазубренный нож, которым убили Джона. Никтоп не казался ни взволнованным, ни возбужденным, ни агрессивным, он стоял сложив передние лапы в районе худого почти впалого живота и его гибкая плавная пушистая фигура вроде бы не выражала никакой угрозы. Но Стэн отдавал себе отчет, что о никтопах он знает не так уж много. Мягко говоря. Ведь, если говорить честно, он никогда особо не интересовался аборигенами Никтопии, всё его внимание было сосредоточенно на безотказном функционировании шахт, исследовательских комплексов, двеллдоума, челноков, спутников и прочего. Он работал на благо корпорации и никогда не забывал об этом. И он хотел быть хорошим работником, чтобы, чего уж кривить душой, его премиальные не урезались за недополученный доменит или приказавшего долго жить "пионера". И чтобы в следующий раз его отправили не на темную всеми забытую планетку с командой из двух человек и экономией на всем чем можно и нельзя, а назначили бы главным координатором в масштабный многоплановый профилирующий проект с десятком перерабатывающих заводов, флотилией грузовых кораблей и командой из сотни талантливых инженеров, ученых, пилотов, разведчиков и т.д. И потому люксоры и никтопы занимали очень мало места в его сознании. И он понимал что его попытка что-то решить о внутреннем состоянии никтопа по его внешнему виду просто смехотворна.
Он не знал как поступить. Он не хотел каким-то неудачным жестом или слишком резким звуком своего голоса разозлить или встревожить никтопа. Но что-то надо было делать. В следующий миг из тьмы туннеля возникло еще четыре никтопа. Они вышли также бесшумно как первый, но приближаться не стали, а распределились вдоль стены. Стэн снова почувствовал тревогу. Ему припомнилось что перед Джоном их тоже было несколько. Ему нестерпимо захотелось обернуться, убедиться что никто не подкрадывается к нему сзади. Хотя здесь было достаточно светло и никто не мог обойти его незаметно. Но доводов разума уже было недостаточно. И снова он постарался взять себя в руки. Он решился все-таки заговорить. Но никтоп его опередил.
– Да сохранит великая Гипа твой путь прямым и ясным, СтэнМакГрегор, – негромко, но вполне внятно пробормотал инопланетянин. Его рот в окружении червеобразных усов почти не шевелился, глуховатый, не слишком отчетливый голос шел казалось откуда-то далеко изнутри.
Стэн просто остолбенел. Он почти уверился что это ему послышалось. Для него было слишком невероятно услышать осмысленные слова униленга от этого мохнатого дикого инопланетянина, да к тому же собственное имя. Невероятно и неприятно. Словно это было осквернение человеческой речи, кощунство вкладывать её в пасть этого омерзительного животного.
Но Стэн справился и с этим. В один миг он понял что все их знания о никтопах слишком недостаточны и недостоверны. И он легко отмахнулся от них и смело шагнул навстречу тому новому что открывалось перед ним. Постаравшись отбросить все свои страхи и ксенофобские ощущения, он спокойно сказал, обращаясь как к равному и абсолютно разумному существу:
– Приветствую тебя, славный сын Никтопии. Прости, не знаю твоего имени.
Обращаться к разумным инопланетянам, называя их достойными сыновьями своей земли, советовали инструкторы по первому контакту. Это всегда прозвучит приемлемо и благородно, убеждали они. И Стэн решил что раз уж никтоп знает его имя и тем более Гипу, то каким-то образом ему известно не меньше чем Мише и уж название, которое земляне дали его планете, ему тоже определенно известно.
Некоторое время никтоп молчал, разглядывая Стэна словно с удивлением, как будто вдруг увидел в нем что-то новое и любопытное.
– Меня зовут Теоран, – ответил он, все тем же негромким бормотанием.
В отличие от люксоров названое имя было коротким и вполне определенным, Стэн мог с легкостью его повторить.
– Приветствую тебя, Теоран, – сказал он и позволил себе чуть-чуть улыбнуться, держа в уме что улыбка не всегда адекватно воспринимается инопланетными культурами. – Я рад встретиться с тобой. И твоим народом. – И он указал взглядом на стоявших у стены никтопов.
Ответ снова последовал лишь через какое-то заметное время.
– Пришло время.
Стэн не знал что на это ответить, но решил что отвечать нужно.
– Это хорошо, – сказал он не слишком уверенно.
Никтоп резко взмахнул правой рукой и МакГрегор едва удержался от того чтобы не дернуться назад. Четверо других никтопов отпрянули от стены и стали приближаться. Но Стэн заставил себя не глядеть на них. Теперь уже поздно отступать, подумал он. Надо идти до конца и по возможности сделать это достойно. Земляне не сдаются, припомнилось ему и он улыбнулся про себя. Ведь в самом деле теперь его главная забота не посрамить славный род "хэ".
– Мы все хотим тебя слышать, великий сай'ирла, – проговорил никтоп и после паузы добавил: – Если ты не против.
– Нет, я не против.
Никтопы образовали нечто вроде полукруга в паре метров за плечами Теорана.
– ДжонТимирязьев не справился, – без всяких предисловий объявил никтоп, – и мы хотим чтобы справился ты.
– Зачем вы убили Джона Тимирязьева? – Спросил Стэн тоже действуя напрямую и без предисловий.
– Убили, – повторил никтоп и надолго замолчал. Кажется он не понимал о чем речь. Но Стэн не особо верил в это. Понятие смерти было достаточно универсальным для любых культур.
– Мы выбрали ДжонТимирязьева потому что он "светлый", – сказал наконец никтоп. – Но вы, – и он по слогам выговорил как будто с трудом или может с неприязнью: – зем-ля-не другие. Вы способны на илваму, но вы не слышите сэлавитов.